Текст книги "Полог театра Богов"

Полог театра Богов
Сергей Максимович Ермаков

© Сергей Максимович Ермаков, 2023

ISBN 978-5-0060-6574-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Полог Театра богов

Посвящается вдохновителю этого текста Апостолосу Цицулису

Солнце припекало. Ящерица выползла на каменную скамью театра. Задрала голову к солнцу, молниеносно схватила надоедливо зудевшую муху и проглотила ее. Рядом с ней на низких тонах прожужжал жук и безмятежно приземлился рядом. Он начал деловито складывать крылья. Прозрачные задние крылья складывались мягким веером и заползали под блестящие золотистые надкрыльники. Жук поводил усами из стороны в сторону, сориентировался и важно побрел по своим делам. Ящерица скосила на жука глаз, но не двинулась с места. Эта добыча была ей не по зубам. Полуденный зной тонко звенел над амфитеатром. Воздух переливался маленькими миражами над нагретыми камнями ступенек для зрителей. Каменные скамьи овальными ярусами обступали круг площадки орхеструма11
  Орхеструм – круглая вымощенная площадка для выступлений


[Закрыть]. Каждый последующий ярус возвышалась позади предыдущего, устремляя к небу чашу амфитеатра.

Послышались звуки размеренных шагов усиленных акустикой амфитеатра. Ящерица резво повернула голову в сторону звуков, оценивая приближающуюся опасность, и быстро юркнула в щель между камней. Не только ящерицу привлекли посторонние звуки в безлюдном театре. Статуя стоящая в портике просцениума22
  Просцениум – стенка перед сценой, для декораций


[Закрыть] открыла глаза и стала всматриваться во внеурочных посетителей. Эти подвижные живые глаза совершенно не вязались с застывшим каменным лицом статуи. Неожиданно ожила и мимика статуи. Она скривила толстые губы и тихо процедила^

– А ты оказывается злопамятен Аполлон. Решил наложить руку на мое стадо. Красть у вора. Это смело. Но это не твой ойос33
  Ойос – амплуа, роль


[Закрыть]. Ты же даже не сможешь взять то, что тебе не принадлежит принадлежит мне, не то что унести. Хорошо, уж коль ты ввязался в это дело, будем состязаться. Это даже интересно.

Статуя прикрыла веки и притихла.

Сверху по ступеням спускались двое. Шедший первым был одет в длинный до щиколоток хитон44
  Хитон – одежда наподобие рубашки. Мужской хитон делали из прямоугольного куска ткани (примерно в 1 метр шириной и около 1,8 метра длиной), который складывали пополам по вертикали и скалывали на плечах пряжками


[Закрыть] порфирного цвета с меандровой каймой по краю. На плече его хитон был заколот дорогой, но не кичливой фибулой55
  Фибула – металлическая застёжка. В отличие от большинства современных брошей, фибулыы одновременно служат украшением и выполняют практическую функцию: булавка с «замком»


[Закрыть]. При ходьбе в меандровом узоре промелькивали пальметты вышитые золотистой нитью, а также открывались бывшие на ногах дорогие сандалии с многослойной подошвой из бычьей кожи и с тонкими ремешками. Подпоясан владелец порфироносного хитона был узким поясом с серебряным аграфом66
  Аграф – застёжка в виде броши для причёсок, платьев


[Закрыть]. Аграф был серебряным, изящным, но не вычурным. Шедший явно не выглядел простолюдином. И, тем не менее, чем-то он не дотягивал до типичного аристократа. Необычным казалось и то, что он нес подмышкой церы77
  Церы -восковая табличка – дощечка из твёрдого материала (самшит, бук, кость) с выдолбленным углублением, куда заливался тёмный воск. Использовалась как письменная принадлежность.


[Закрыть], которые крепко прижимал к боку рукой. Время от времени он останавливался для осмотра скамей, оценивая их расстояние до сцены. Остановившись, он морщился, недовольно сдвигал брови к переносице, и продолжал спускаться ниже к орхеструму. Морщины на его лбу расправлялись и лицо приобретало выражение сосредоточенного спокойствия. Шагая, он инстинктивно теребил свою курчавую, хорошо ухоженную бороду. Наконец он остановился, наморщил лоб, вздернул брови вверх и удовлетворенно хмыкнул:

– Здесь будет удобно.

Он двинулся по проходу между ярусами скамьи и уселся на скамью прямо напротив средины сцены. Его спутник, следовавший за ним, не блистал богатством своего наряда. Если только, обтрепанный по краю экзомис88
  Экзомис – туника для рабочих и солдат. Он изготавливался из двух прямоугольников льняной ткани (использовались и другие материалы), которые были сшиты вместе с боков в виде цилиндра, оставляя достаточно места наверху для рук. Отверстие в верхней части также было оставлено для головы


[Закрыть], можно назвать одеждой. Стук именно деревянных подошв его сандалий по камням разрывал тишину амфитеатра. Обе руки обладателя громкой обуви были заняты поклажей. В одной была корзина с провиантом и куском полотна навернутом на две палочки. На сгибе локтя другой руки болтался дорогой гиматий99
  Гиматий– верхняя одежда древних греков, состоявшая из квадратного, преимущественно же продолговатого четырехугольного куска шерстяной ткани


[Закрыть]. Этот гиматий не вязался с бедной одеждой его несущего, он скорее указывал на его починенное положение по отношению к обладателю изысканной одежды. А вот тому гиматий точно был в пору к его изысканному хитону. Казалось глазу не за что было зацепиться в фигуре второго человека. Он как бы исчезал из поля зрения на фоне его спутника одетого в порфировый хитон. Был лишь его блеклой тенью. Но, специально приглядевшись, можно было заметить, что одетый в потрепанный экзомис, сложен он был довольно гармонично. Легкая сутулость объяснялась не тяжестью поклажи, а скорее была вынужденной демонстрацией его подчиненного положения. У стороннего наблюдателя однозначно формировался быстрый уничижительный приговор:

– Раб.

Брел раб с удрученно опущенной на грудь головой. Эту позу он упорно сохранял, пока мог случайно попасть на глаза своему хозяину. Его хозяин, поерзав на каменном сидении, удобно устроился и занялся своими церами. Он положил их себе на колени, раскрыл, стиснул в правой руке стило1010
  Стило – палочка для писания по воску на церах.


[Закрыть] и задумчиво посмотрел на сцену. Потер указательным пальцем левой руки нижнюю губу под усами, сузил глаза и начал писать. Раб поставил позади своего хозяина корзину с провиантом. Подвинул корзину ногой в тень скамейки и положил на нее гиматий хозяина. Он проворно развернул над головой хозяина кусок полотнища уберегающее того от яркого солнца. Полотнище крепилось с двух сторон к палочкам, за которые и удерживал его раб. Проделав все это, раб поднял голову с груди вверх. Это простая и незатейливая смена позы преобразила внешность раба. Покорность, безвольная отрешенность исчезла с его лица, как стертые мокрой тряпкой. Теперь, вне глаз хозяина раб выглядел гордо, и величественно. Его взгляд обрел орлиную жесткую властность. Любой взглянувший ему в лицо в этот момент проникся бы к нему чувством прямо противоположным сформированному до этого. Казалось, даже хламида на его плечах превратилась в тот гиматий, что лежал на корзине с провиантом. Теперь это был не покорный раб, а как минимум полновластный стратег перед лицом войска. Впрочем, выражение лица стоявшего раба постоянно менялось. Из сурового оно становилось романтическим, саркастическим и безмятежно спокойным. Трудно было понять, какие скрытые мысли блуждали в голове этого человека. Но главным достоинством его лица были глаза, Они светились незаурядным умом, пытливостью и проницательностью. Казалось, что освободившись от надзора хозяина, раб обрел нечто большее, чем свободу. Правда, очарование это длилось не долго. Резкий окрик хозяина снова на мгновение вернул лицу униженный выражение. Голос хозяина прозвучал недовольно и высокомерно:

– Ты, что не понимаешь, как надо укрывать меня от солнца? У меня уже воск начинает плавиться на церах! Я что, напрасно пишу свои сочинения?

Раб пригнулся и заглянул под сооруженный из полотна навес и передвинул его так, как требовал хозяин.

Именно этот окрик привлек внимание Бога Диониса, который возлежал на одном из апоклинтров1111
  Апоклинтр – кушетка, мебель для застолья (от слова «апоклино» – «разгибаю спину») была приспособлена для полулежачей позы


[Закрыть]. Дионис приподнялся на локте и пригляделся через окно декораций просцениума на происходящее в амфитеатре и насмешливо проговорил:

– Твой наконец-то приперся. Смотри-ка. Прилежный, он у тебя. Уже что-то пишет. Аполлон порывисто сел и тоже выглянул в амфитеатр. Он попытался встать. Дионис проворно удержал его, схватив Аполлона за локоть, и усадил обратно на апоклинтр. При этом он скорчил удивленную физиономию:

– Куда, ты златокудрый? Чего подскочил?

Дионис помахал своим киликом1212
  Килик – неглубокая круглая чаша с широким устьем, на ножке, с двумя горизонтальными ручками по бокам для вина


[Закрыть] из стороны в сторону и посмотрел на Аполлона пьяным взглядом:

– Не порти симпосию1313
  Симпосия – застолье у древних греков


[Закрыть], Аполлон. Ну, я тебя прошу. Так хорошо сидим. Давай лучше еще выпьем моего вина. Я специально для тебя приберег лучшее.

Аполлон сидя покорно согнул спину и понуро скрестил руки на коленях:

– Надо посмотреть, как у него все получается.

Дионис весело мотнул головой и хлопнул ладонью Аполлона по руке:

– Брось. Не дело Богов нянчиться со смертными.

Дионис, не снимая ладонь с запястья Аполлона, пошарил глазами вокруг себя, и весело пробурчал:

– Во… нашлась,

Он поманил пальцем свободной руки одну из вакханок беседовавших невдалеке:

– Иди-ка сюда красавица,

Та с готовностью и метнулась к Дионису и встала перед ним на колени. Собачья преданность и радость светились в ее глазах, которыми она взирала на Диониса.

Дионис, слегка раскачиваясь, уперся пьяным взглядом в лоб вакханки. Погладил ее по волосам, поморщился, и отвел взгляд на стену:

– Не та. Иди. Позови сюда другую.

Вакханка подскочила и бросилась выполнять приказ. Дионис махнул ей вслед рукой:

– Только быстро. Чтобы одна нога там, другая здесь.

Аполлон хмуро поинтересовался:

– Чего ты от нее хотел?

Дионис перевел на Аполлона рассеянный взгляд:

– Я хотел? Нет. Я ничего не хотел. Это ты хотел. Хотел проверить, как исполняет твои наставления твой гимназист. А я…Я просто собирался пустить своих девчонок к нему на разведку.

Аполлон недоверчиво скосил на Диониса глаза:

– И чего тогда не пустил?

Дионис резко отодвинул в сторону фимелу1414
  Фимела – жертвенник, посвященный Дионису, вокруг которого дифирамбические хоры на праздниках в его честь исполняли песни и пляски.


[Закрыть] стоявшую между ним и Аполлоном и выполнявшую роль стола :

– А поостерегся…

Аполлон осуждающе прикрикнул:

– Э, Ты зачем так с фимелой обошелся, Дионис. Нельзя так.

Дионис его высокомерно прервал воинственно размахивая рукой:

– Это им нельзя. Смертным. А мне можно. Вот если бы я у Зевса в алтаре стал хозяйничать, и святотатствовать тогда да. Тогда бы мне точно несдобровать.

Дионис развел руки в стороны и покачал головой:

– А, тут ничего. Тут мне можно. Это мои владения. Здесь, пока идут дионисии1515
  Деонисии– одно из основных празднеств в Древней Греции в честь бога Диониса.


[Закрыть] я полновластный хозяин. Это, к слову, твой подопечный оскорбляет меня своим нарядом. Его одежда не соответствует трагедии1616
  Трагедия – дословно с греческого трагедия переводится как козлиная песнь


[Закрыть]

Аполлон решил перевести разговор в более безобидное русло:

– Так чего ты испугался Дионис?

Дионис стукнул себя в грудь кулаком:

– Я испугался? Я? Я ничего не боюсь! Ты понял! Мог бы и сам догадаться, мудрейший.

Аполлон нахмурился:

– Ты сам только что сказал, что опасаешься. Только не сообщил чего именно.

Дионис пьяно улыбнулся и поднял указательный палец вверх.

– Опасаюсь,… а не боюсь. Ты чувствуешь разницу, почитаемый кумир женщин, и фаллический символ всех смертных? Чувствуешь?

Дионис нахмурил лоб:

– Конечно, чувствуешь, иначе я бы с тобой не пил. За твоего подопечного опасаюсь. Ты помнишь, что мои девчонки учинили со звонкоголосым Орфеем? Пить он с ними, видите ли, не захотел. Ну, и получил по заслугам.

Дионис откинулся на спинку апоклинтра:

– То-то. Вот я и выбираю из них самую смирную из своих, чтобы она не покалечила твоего гимназиста ненароком. Да где же они проказницы? Совсем страх потеряли?

Он повернул голову в сторону вакханок. Между вакханками в это время разразился нешуточный спор. От их компании доносился тихий гул, как от потревоженной стаи ос. Они удерживали друг друга и размахивали руками.

Дионис повернул голову к Аполлону и насмешливо захмыкал:

– Смотри! Видишь? Спорят, кто из них достоин моего внимания. Видишь?

Аполлон угрюмо посмотрел на вакханок и нахмурился:

– Не стоит их звать, я обойдусь своими силами.

Дионис весело подхватил:

– А вот это правильно. Наливай.

Он повернулся к вакханкам, и крикнул, повелительно махнув рукой:

– А, ну-ко все сюда!

Дионис тут же отвернулся от вакханок и протянул к Аполлону руку за киликом. Тот ему вернул наполненный вином сосуд. Дионис проворно отпил вино, округлил от удовольствия глаза и облизнул языком усы. Он отвел в сторону руку с киликом и наигранно строго посмотрел на вакханок, Те на него взирали с восторгом и почтением. Дионис рявкнул:

– Вы куда загнали муз Аполлона бездельницы?

Раздался хор испуганных но наглых голосов:

– Никто их никуда не загонял.

– Мы что? Мы ничего.

– Мы к ним со всем вниманием и почтением.

– А они пить с нами не хотят.

– Мы им, видите ли, не ситросия1717
  Ситросия – компания


[Закрыть].

Дионис рассмеялся и весело посмотрел на Аполлона:

– Твои с моими пить не хотят. Ты бы им объяснил, что они многое теряют, презирая вино.

Дионис повернулся к вакханкам и недовольно взмахнул рукой:

– Все. Хватит!

И уже добродушней добавил:

– Хватит оправдываться. Зовите их сюда.

Вакханки вопросительно посмотрели на Аполлона. Из их толпы раздался одинокий голос:

– Кого из них звать-то?

Дионис уперся пьяным невидящим взглядом поверх голов вакханок:

– Всех зовите. Всех. Быстро. Кыш отсюда.

Он сопроводил свои слова повелительным взмахами руки и повернулся к Аполлону, пьяно тараща глаза.

Аполлон с важностью отпил из своего килика и облизнул губы:

– Скажи, Дионис, коль речь зашла об опасениях. Вот Геры ты не опасаешься?

Дионис самодовольно усмехнулся:

– Геры?

И безмятежно помотал головой:

– Не-е-е-т. Вот теперь-то уж точно не опасаюсь.

Он весело захихикал:

– Я ее тоже напоил вином. Ты не представляешь, что могут вытворять пьяные бабы.

Аполлон холодно посмотрел на Диониса:

– Почему не представляю? Я с тобой не первый раз встречаюсь. Насмотрелся на твоих подружек.

Дионис весело смотрел осовелым взглядом куда-то мимо Аполлона, и стал водить указательным пальцем из стороны в стороны у себя под носом:

– Нет. Ты не представляешь. Все что ты видел у меня до этого, это все цветочки. А когда бразды правления пьянкой и разврата берет в свои руки настоящая богиня, это, я тебе доложу, никакому описанию не поддается. Ты даже не представляешь масштаб и накал этого действия.

Дионис сжал ладонь в кулак:

– Она во, как всех держала. Это была оргия, всем оргиям оргия1818
  Оргия -имеет два значения. Это и особый тайный культовый обряд и празднество в честь некоторых древнегреческих и древнеримских богов и единица измерения длины в Древнем Египте и Древней Греции, равная расстоянию между концами средних пальцев раскинутых рук мужчины


[Закрыть]. Вакханалии моих девчат по сравнению с этим кажутся просто целомудренными посиделками. Я и сам тогда дрожал, как виноградный лист во время бури.

Дионис разжал ладонь и плавно пошевелил резко освободившимися пальцами:

– А потом раз… и тишина. Как утренний штиль на море. Ни ветерка. Ну, ты понимаешь.

Дионис поскреб горло пальцами:

– Теперь у нее нет резона мне козни строить. Она знает, где может весело и без лишних хлопот и соглядатаев оттянуться. Только ты…

Дионис приложил указательный палец к губам:

– …папе ни слова. Ну, ты понимаешь. Иначе, я даже боюсь себе представить, что меня ждет. Думаю, что, если папа об этом узнает, то о судьбе Тантала1919
  Тантал -в древнегреческой мифологии царь Сипил во Фригии, обречённый на вечные муки


[Закрыть] мне придется только мечтать.

Аполлон перевел свой взгляд на торжественно вышагивающих к ним муз. За музами испуганно жались друг к другу растерянные вакханки.

Музы2020
  Музы – (др.-греч. μοῦσα, мн. ч. μοῦσαι – «мыслящие») – богини в древнегреческой мифологии, дочери бога Зевса и титаниды Мнемосины, либо дочери богини Гармонии, покровительницы искусств и наук. Обитали на Парнасе. Каллио́па (др.-греч. Καλλιόπη – «красноречивая») в древнегреческой мифологии – муза эпической поэзии, науки и философии. Эвтерпа, или Евтерпа (др.-греч. Εὐτέρπη «увеселяющая») – в греческой мифологии одна из девяти муз, дочерей Зевса и титаниды Мнемосины, муза лирической поэзии и музыки. Мельпоме́на (др.-греч. Μελπομένη) – в древнегреческой мифологии муза трагедии. Талия (др.-греч. Θαλία, Θάλεια от θάλλω «цвету», «разрастаюсь») – в греческой мифологии муза комедии и лёгкой поэзии, дочь Зевса и Мнемосины. Эра́то (др-греч. Ἐρατώ) – муза любовной поэзии в греческой мифологии. Полиги́мния (др-греч.. Πολυύμνια) или Поли́мния (Πολύμνια) – в греческой мифологии муза торжественных гимнов, а также сельского хозяйства и пантомимы. Терпсихо́ра (др-греч. Τερψιχόρη) – муза танца. Клио́ (др-греч. Κλειώ, буквально – «дарующая славу» лат. Clio) – муза истории и древнегреческой мифологии. Ура́ния (др-греч. Οὐρανία), лат. Ūrania, Ūraniē, в древнегреческой мифологии – муза астрономии


[Закрыть] остановились у симпосиума Аполлона и Диониса и осуждающе уставились на Аполлона. Тот смутился, застигнутый врасплох в пьянстве с Дионисом. Он виновато перевел взгляд на пол, пытаясь взять себя в руки и остепениться. Аполлон прокашлялся и величественно оглядел своих грациозных спутниц. Взгляд его остановился на Клио. Смущенным хрипловатым от волнения голосом, и просительными интонациями Аполлон произнес:

– Надо посмотреть, как идут дела у Геродота, Он что-то пишет. А, вот, насколько это соответствует тому, что я от него ожидаю, надо проверить. Это по твоей части, Клио. Ну ты знаешь о чем я говорю.

Клио с грацией истинной богини кивнула головой и двинулась к просцениуму. Дионис оценивающе посмотрел ей вслед, нервно дернул щекой, и похотливо облизнулся. Остальные музы с легким поклоном удалились.

Дионис тряхнул головой, сбрасывая с себя наваждение, и повернул голову к Аполлону:

– Коль скоро зашла речь об опасениях, скажи мне великолепный Аполлон.

Дионис испытующе посмотрел в глаза Аполлона:

– А ты сам не опасаешься гнева Богов.

Аполлон удивленно фыркнул:

– С какой стати? Чем это я могу заслужить гнев Олимпийцев?

Дионис отпил из килика, ехидно усмехнулся, и зловеще сузил глаза:

– Я-то вот помню о Тантале, а ты видимо забыл про участь Прометея2121
  Прометей – Промете́й (др.-греч. Προμηθεύς, букв. – «радетель», «предусмотрительный») – один из титанов в древнегреческой мифологии, защитник людей от произвола богов.. Двоюродный брат Зевса. Сын титана Иапета.


[Закрыть].

Аполлон удивленно вскинул брови:

– А причем здесь Прометей?

Дионис задумчиво причмокнул губами:

– Ну как тебе сказать? Между вами много сходства. Для начала, вы ведь с ним родственники2222
  Прометей и Аполлон дальние родственники. Аполлон сын Зевса и титаниды Лето. Прометей один из титанов


[Закрыть]. Пусть дальние, но родственники.

Аполлон с усмешкой хмыкнул:

– Ты считаешь это преступлением? Да все олимпийцы между собой родственники, потому, что произошли от Урана2323
  Уран -в древнегреческой мифологии олицетворение неба, супруг Геи (земли), относится к самому древнему поколению богов.


[Закрыть].

Дионис, не обратив внимания на замечание Аполлона, продолжил:

– Между вами есть еще одна общая черта. Вы способны предсказывать будущее.

Аполлон неприязненно поморщился, неопределенно пожал плечами, но промолчал. Дионис отпил из килика и продолжил:

– Я не такой умный, как вы с Прометеем, поэтому никак не возьму в толк. Как высокоумный Прометей не сумел предугадать свою собственную Судьбу?

В глазах Аполлона появился холод:

– А с чего ты взял, что он ее не предугадал?

Дионис печально улыбнулся:

– Ну, тогда я вообще ничего не понимаю. Как можно собственными руками способствовать тому, чтобы тебя приковали к скале и ежедневно угощать орла своей печенью.

Дионис хлопнул себя по животу и хмыкнул:

– Я вот даже не могу представить свою жизнь без печени. Не выпить, не покутить. Такого врагу не пожелаешь.

Сарказм блеснул в глазах Аполлона:

– Ты предпочитаешь в противоположность Прометею разрушать свою печень вином без посторонней помощи.

Аполлон оперся локтями о колени и запустил пальцы в кудри своей склоненной головы:

– Знаешь, Дионис, все мы жаждем побед. И у каждого из нас свои победы. Только настоящие победы, это победы над тем, кто сильней, тебя. Боги предпочитают не хвастаться своими победами над людьми. Они благоразумно стыдятся своих мелких и недостойных побед над смертными. Именно поэтому боги скрывают свое лицо в состязаниях со смертными. Правда, люди по манерам соперника сразу догадываются, кто им противостоит. Но это уже не важно.

Аполлон сжал ладонями свои щеки и печально посмотрел на Диониса:

– Прометей все предвидел. Он знал, что от судьбы не убежишь. Нити судьбы подвластны только мойрам2424
  Мойры -богини судьбы Клото прядущая (нить жизни). Лахесис -также Лахеса (греч. Λάχεσις, «Судьба», «дающая жребий» – определяющая судьбу. Атропос-Атропа (греч. Ἄτροπος, «Неотвратимая») или Айса – неумолимая, неотвратимая участь (смерть). Перерезающая нить


[Закрыть]. Если уж назначено сильнейшим мира сего, уготована смерть от рук их детей, то бесполезно предпринимать любые ухищрения. Поэтому Зевс и предпочитает иметь детей не от Геры, а от простых смертных женщин, в крайнем случае, от полубогинь. Чтобы все его дети были у него на виду и не могли затеять против него злодейств. Прометей, конечно же, знал, что будет прикован к скале. Он видел этот узелок на нити своей судьбы мойры Клото. Единственное, что он мог изменить, так это то, за что ему будет уготована эта участь. И он выбрал для себя вполне достойную причину для своего наказания. Он выбрал причиной победу над богами. Причем над всеми сразу, а не конкретно над каким-то одним отдельно. Он точно рассчитал, когда нужно подтолкнуть под локоть Лахетис, чтобы это свершилось.

Аполлон печально посмотрел на ошарашенного его рассказом Диониса и продолжил:

– Ты просто не видел лица Зевса, когда он выносил приговор Прометею. А я присутствовал при этом. Зевс потеряно смотрел в пол. Он прекрасно понимал в тот момент, что Прометей обыграл нас всех. Всех олимпийцев. Правда, Зевс Прометею попытался отомстить через его брата Эпиметея2525
  Эпиметей – брат Прометея, в дословном переводе его имя означает мыслящий после.


[Закрыть]. Подсунул тому Пандору2626
  Пандора – жена Эпиметея, открыв сундучок полученный ею приданное навлекла массу бед и болезней на людей.


[Закрыть]. Но это уже ничего не могло изменить. Эпиметей, конечно, был идеальным орудием мести. Он уже до этого столько наворочал всяких разных глупостей, что подбить его еще на одну не составляло большого труда.

Аполлон горько усмехнулся:

– Он забыл раздать людям способности, когда раздавал их всему живому. Взял в жены Пандору. Зевс без труда подсунул ей в приданное сундучок. Э-э-э…

Аполлон огорченно махнул рукой:

– Только, месть Зевса оказалась убогой и бессмысленной. Всем кажется, что Прометей устроил похищение огня ради смертных. Воспевают его благородство, А я тебе открою секрет. Прометею до смертных не было никакого дела. Ему было на них наплевать. Люди были всего лишь средством для достижения его цели. У него была иная цель. Он выставил олимпийцев дураками и слабаками. Ему нужна была просто победа над Богами. И он ее получил.

Дионис испуганно смотрел на Аполлона, килик в его руку мелко дрожала, а голос был тих:

– Продолжаю твою мысль. Ты хочешь сказать, что кто-то из нас вольно или невольно станет причиной смерти Зевса?

Аполлон насмешливо хмыкнул:

– Меня всегда веселило, какие чудеса может проделать со всеми Эго. Оно заставляет видеть в общем ходе вещей исключительно причину личных бед и несчастий. Все остальное, в том числе и истинные причины выпадает из зоны внимания, теряет значение. Не переживай. Причиной смерти Зевса будешь не ты.

У Диониса непроизвольно вырвался вздох облегчения, вслед за этим его разум победило любопытство:

– А кто?

Аполлон нахмурился:

– Сами Боги. Все вместе. Они и погубят Зевса своим неуемным усердием в возвеличивании его и самих себя. Они так утомят смертных своими домоганиями и притязаниями, что смертные просто найдут им достойную замену.

Дионис недоуменно дернул головой:

– А, как же нити мойр? Богов должны убивать их дети!

Аполлон нахмурил брови:

– А люди и есть их дети. Не забывай, их создал Прометей из глины. Тем-то он их выделили среди других живых существ.

Дионис искоса недоверчиво посмотрел на Аполлона:

– Но, тогда по логике вещей, людей должны будут погубить новые Боги, которых они породят.

Аполлон сокрушенно вздохнул:

– Так и будет. История повторится. Люди из-за примитивности и скудоумия сочтут разумным создать только одного Бога, в надежде упрощения контроля над ним. Сначала они на эту роль возьмут обычного смертного. Предусмотрительно, как им кажется, превентивно его казнят, а потом воскресят. Короче, такая сложная и хитроумная процедура смены статуса неизбежности судьбы.

Дионис снова попытался прибегнуть к логике:

– А, что дальше? У этого нового Бога тоже будут дети?

Аполлон скептически посмотрел на собеседника:

– Зачем тебе это? У тебя мало своих проблем? Давай лучше выпьем.

Дионис в недоумении сдвинул брови к переносице:

– Нет, погоди. Я не понимаю. А кого тогда убьет он? Ну, этот новый Бог? Кто его отец?

Аполлон печально улыбнулся:

– А вот тут-то и начнется самое интересное. Этот бог будет триединый. Он будет существовать в трех лицах в одном образе – отец, сын и святой дух сразу. Только, ведь такие деяния, как ты понимаешь, даром не проходят. Новый Бог перехитрит людей. Он поселится в голове каждого из них. И в этом будет заключаться парадоксальная дилемма бытия. Ладно. Все. Хватит. Я и так тебе много лишнего наговорил.

Аполлон весело хлопнул Диониса по плечу:

– Ты радуйся. Твое дело, твои виноград и вино переживут нас всех. И всех Богов и все поколения смертных.

Дионис с сосредоточенным лицом переваривал в голове сказанное Аполлоном, и растерянно таращил глаза. В просцениум грациозно вошла Клио и направилась к Аполлону.

Она встревоженно посмотрела на Диониса и перевела взгляд на Аполлона:

– Что это с ним? Опять напился как до бесчувствия?

Аполлон бросил короткий взгляд на Диониса и усмехнулся:

– Он познает истину. Процесс болезненный, но необходимый. Не обращай внимания.

Аполлон запустил ладонь в свои светоносные кудри, заправил их рукой назад и принял величественную позу, откинувшись на свой апоклинтр:

– Так как там дела у Геродота?

Лицо Клио оставалось спокойным и безмятежным, но в глазах бегали ехидные искорки, а словах прозвучала откровенная ирония:

– Аполлон, а ты не мог бы найти себе более способного подручного?

Аполлон раздраженно дернул красивым ртом:

– Что ты имеешь в виду?

Клио ехидно улыбнулась:

– Может его способности лежат вне области моего понимания, но для успехов в исторических повествованиях он точно не создан.

– Из чего это следует?

– Он собирает сплетни, рассказы несведущих людей и выдает это все это за события определяющие и вершащие судьбы народов. Он просто не понимает суть истории. Да, что там говорить? Его раб оказался более смышленым, чем его хозяин.

Клио приняла развязанную позу, выставив в сторону согнутую в локте руку с расслабленно повернутой вверх ладонью, другой рукой она уперлась в талию:

– Представляешь, Аполлон, я в качестве примера притащила твоему любимцу под самый нос пчелиный рой. Такой вот примитивный пример сообщества разумных живых существ.

Клио в негодовании расширила глаза и выразительно встряхнула ладонью:

– В это даже поверить сложно. Это непостижимо для моего понимания.

Твой подопечный стал просто отмахиваться от них. Слава Зевсу пчелам было не до него, а то бы они задали ему хороший урок. На всю оставшуюся жизнь перестал бы отмахиваться от преподаваемых ему уроков. Он не видит существенного и значимого в окружающем его мире, отдавая предпочтение пустякам. Хотела упростить ему задачу и подсунуть ему мед в сотах. Но вовремя сообразила, что это бессмысленно. Ведь поедание меда не добавляет знаний о свойствах меда и понимания того, как он был получен. Поедание меда ублажает только грубую чувственную плоть, а не разум.

Аполлон недовольно поморщился:

– Не стоит меня кормить прописными истинами. Он что-то написал про Яхве?

Клио укоризненно сдвинула брови к переносице:

– Ни слова. Зато он изощряется в дифирамбах о тебе. У меня даже закрались подозрения, что ты его выбрал себе в помощники из-за лести.

Статуя в портике просцениума скосила ехидный взгляд на Аполлона и тихо прошептала:

– Дешевая уловка. И естественно она не удалась.

Аполлон, почувствовав на себе чужой взгляд, встревоженно встряхнул головой и огляделся. Статуя медленно прикрыла глаза. На лице Аполлона проступило успокоение, но необоснованная встревоженность до конца не отпустила его сознание. Он недовольно скривил губы:

– Что ты там говорила про его раба?

Глаза Клио затянула сладостная, романтическая поволока:

– Этот сразу все сообразил и понял. И на то, на что я намекаю, и в чем смысл моего урока и наставления.

Дионис, отвлеченный от своих размышлений словами Клио, пришел в себя, и, привстав со своего апоклинтра, робко протянул ей килик:

– Присядь Клио, выпей вина.

Клио пренебрежительно посмотрела на Диониса, но килик в руку взяла. Она грациозно уселась на свободный апоклинтр и заложила одну ногу на другую. При этом ее легкий хитон с боку распахнулся, открыв прекрасную коленку и голень. Дионис глядя на это, от вожделения сглотнул слюну и под его бородой дернулся кадык. Клио презрительно посмотрела на Диониса, но хитон не запахнула, а демонстративно повернула голову в сторону Аполлона. Аполлон смотрел на нее выжидательно и, наконец, не выдержал:

– Так что раб?

Клио растерянно наморщила лоб и вздернула вверх брови:

– Какой раб? Ах,.. ра-а-а-б.

На ее лицо вернулась беззаботная мечтательность, а глаза снова подернула поволока:

– Раб как раз оказался смышленым и симпатичным малым.

Она стала медленно покачивать носком свешенной ноги:

– Он сразу догадался, что пчелиный рой это прототип людских сообществ. Узрел общие черты в их организации и построении. Он сразу уловил, что историю творят не случайные события, а развитие сообществ, вернее действия предводителей этих сообществ, если их наставляют Боги. Вот ему бы стоило доверить описание роли Яхве.

Дионис огорченно поморщился, под его глазами появились мешки:

– Похоже, не только Зевс предпочитает крутить любовь со смертными. Эту манеру у него переняли многие на Олимпе.

Клио не обратила на слова Диониса никакого внимания, подняла беззаботное лицо к небу озаренное романтической улыбкой. Аполлон наградил Диониса недовольным взглядом и снова сосредоточил внимание на Клио:

– С чего ты взяла, что он все это понял?

Клио с безмятежной улыбкой пояснила:

– А я с ним поговорила. Очень смышленый молодой человек. И очень обходительный в обращении. Я ему подсунула папирус из Библа2727
  Библ – Древний финикийский город Гебал (Губл) (финик. 𐤂𐤁𐤋, gbl), расположенный на берегу Средиземного моря, в 32 км от Бейрута – нынешней столицы Ливана


[Закрыть]. Немного помогла с ассирийским языком. Так он при мне прочитал больше половины написанного. Мне кажется, что ему пора поменяться местами с твоим Геродотом.

Она сокрушенно вздохнула:

– Ему бы царем быть, а не рабом. С его-то умом и обхождением он многого смог бы достичь. При достойном содействии богов.

Она многозначительно улыбнулась и тут же помрачнела:

– Но у смертных все не так как надо. У них лидируют не достойные, а вытянувшие жребий. Похоже, с ними безмерно забавляется Тихея2828
  Тихея – богиня случайностей


[Закрыть]

Дионис прищурился и задумчиво посмотрел на Аполлона:

– А, Клио смотрит в корень вещей.

Клио продолжила задумчиво разглядывать небо, покачивая ступней ноги, как будто и не слышала слов Диониса. Аполлон повернул голову к Дионису, ожидая продолжения его тирады. Дионис не заставил себя долго ждать:

– Наверняка, этот твой счастливчик никогда не был в шкуре раба. Иначе он бы был более сообразителен и проворен.

У Аполлона нервно дернулась щека:

– Жизнь смертных не так длинна, чтобы ее тратить попусту.

Дионис усмехнулся:

– Ты хочешь сказать, что годы, когда ты пас стада Адмета2929
  Адмет – (др-греч. Ἄδμητος «неукротимый»), в греческой мифологии сын Ферета, царя Ферского в Фессалии. Известен в сказаниях тем, что у него служил в пастухах Аполлон в наказание за то, что Аполлон убил циклопов либо дракона Пифона.


[Закрыть] прошли для тебя бесполезно и попусту? Лично для меня преследования Геры3030
  Гера – жена Зевса


[Закрыть] не прошли бесследно. Теперь бы мне следовало её поблагодарить за те уроки, которые она мне преподала.

Аполлон нахмурился:

– Трудно поспорить с тобой. Где-то ты прав. Но, поверь Дионис, Геродоту тоже пришлось хлебнуть горя. Он бегством спасся от Лигдамида3131
  Лигдамид – (др.-греч. Λύγδαμις) – тиран Наксоса во второй половине VI века до н. э. Принадлежал к наксосской аристократии и при этом был вождем народной партии, противостоявшей олигархии.


[Закрыть] на Самосе3232
  Самос — (греч. Σάμος) – остров в Греции, в Эгейском море в архипелаге Восточные Спорады


[Закрыть], В результате он стал метеком3333
  Метек — (др.-греч. μέτοικοι, букв. «переселенцы») – в Древней Греции – неполноправные жители. Аттики Метэками являлись иностранцы, поселявшиеся в Аттике на продолжительное время или навсегда. Каждый иностранец по истечении известного срока обязан был вписаться в число метэков. Кроме того, в класс метэков поступали отпущенные на волю рабы


[Закрыть]. Положение метека это, конечно, еще не рабство, но вот благополучием и счастьем это точно не назовешь. Так, что, тот урок, о котором ты сейчас упомянул, он получил сполна. Что касается меня, то в то время, когда я был пастухом меня утешало и радовало, что пастбища Фессалии3434
  Фессалии — (греч. Θεσσαλία) – исторический регион на северо-востоке Греции на побережье Эгейского моря.


[Закрыть] приятней, чем темница Тартара3535
  Тартар — (др.-греч. Τάρταρος) – в древнегреческой мифологии глубочайшая бездна, находящаяся под царством Аида


[Закрыть] под царством Аида3636
  Аид -верховный бог смерти и подземного царства мёртвых. Старший сын Кроноса и Реи, брат Зевса, Посейдона, Геры, Деметры и Гестии. Супруг Персефоны


[Закрыть], охраняемая гекатонхейрами3737
  Гекатонхейры -сторукие пятидесятиголовые великаны, олицетворение стихий; по Гесиоду – сыновья верховного бога Урана (неба) и Геи (земли): Бриарей (Эгеон), Котт и Гиес.


[Закрыть].

Аполлон помрачнел от нахлынувших воспоминаний о своем унизительном наказании.

Он раздраженно скривил рот. и сменил тему разговора, окликнув музу:

– Клео, хватит предаваться плотским мечтаниям. Твои нападки на Геродота выглядят как-то слишком уж по-женски. Ну, раб у него смазливый, только ведь не о том сейчас разговор.

Клио опустила голову и исподлобья посмотрела посерьезневшим взором на своего предводителя. Аполлон продолжил:

– Ты можешь, конкретно объяснить, что тебе не нравится в написанном Геродотом?

Клео поджала губы:

– Из его повествования следует, что всем руководят Дельфийские оракулы3838
  Дельфийские оракулы – оракул при храме Аполлона в Дельфах, расположенных у подножия южного склона горы Парнас в Фокиде.


[Закрыть], а не божий промысел. Ты уж извини Аполлон, но создается такое впечатление, что он тебе банально льстит. А ты в этой лести купаешься, как Афродита в пене морской.

Лицо Аполлона передернулось, а в голосе зазвучал металл:

– А тебе известно, что тот труд, который он сейчас пишет, будет носить твое имя?

Клео взвилась как ужаленная:

– Что? Мое имя? Да, никогда! Ты хоть представляешь, какая каша твориться у него сейчас в голове? Нет?

Клео резво подскочила со своего места и грохнула киликом по фимеле:

– Так иди и посмотри. Все, что творится в его пустой голове, сейчас происходит на сцене.

Она стремительно направилась к проему в просцениуме, выходящему в орхеструм. Аполлон с Дионисом недоуменно переглянулись, и отправились вслед за ней.

Наблюдали за тем, что творилось за пределами просцениума в орхеструме Аполлон, Дионис и Клео порознь, каждый из отдельной ниши. Заинтригованные их поведением к ним приблизились несколько вакханок, и стали подглядывать за происходящим в театре из-за их спин. Статуя в портике просцениума медленно повернула голову в сторону Аполлона и ехидно улыбнулась каменным лицом.

На сцене стояли друг напротив друга Дарий и Силосонт. Дарий тожественно возвестил:

– О благородный человек! Так это ты сделал мне подарок, когда я еще не имел власти? Правда, этот подарок незначительный, но моя благодарность будет такой же, как если бы теперь я получил откуда-нибудь великий дар. В награду я дам тебе без счета золота и серебра, чтобы тебе никогда не пришлось раскаиваться в том, что ты сделал добро Дарию, сыну Гистаспа.