Текст книги "Северные окраины Петербурга. Лесной, Гражданка, Ручьи, Удельная…"

Театры и увеселения

Как только Лесной стал приобретать репутацию популярного дачного места, естественно, возникла необходимость устройства здесь развлечений для столичной публики. Уникальное свидетельство о лесновских увеселениях еще середины XIX века можно встретить в «Санкт-Петербургских ведомостях» за июль 1855 года: «В саду графа Кушелева-Безбородко по-прежнему собирается очень много публики, в парке Лесного института также. Говорят, что бывает музыка на даче Беклешова, за Лесным институтом, и сельские балы на даче Лихачева на Поклонной горе».

Основными местами дачного времяпрепровождения в Лесном во второй половине XIX – начале XX веков служили Беклешовский и Институтский парки, а также Сосновка. Причем парку Лесного института дачники предпочитали Беклешовский сад с лодками для катания и разными увеселениями.

Как отмечал «Спутник дачника» на 1886 год, «местом для приятной прогулки может служить Беклешовский сад, где встретите немало купеческих франтов. В общем, публика Лесного держится обособленно и чрезвычайно туго знакомится». Спустя четверть века Беклешовка была так же популярна. По праздничным дням сюда съезжалась едва ли не вся Выборгская сторона. Под звуки шарманки крутилась карусель, грохотали силомеры, молодежь летала на «гигантских шагах», а Петрушка истошными криками зазывал публику в балаган.

«Около прудов в Беклешовке расположено несколько насыпных горок, и с одной из них в ясный солнечный день открывается прекрасный вид на Петербург, – писал в конце 1890-х годов М.И. Пыляев, – видны шпицы крепости и Адмиралтейства, куполы Исаакия и многих других церквей. В Беклешовке выстроен театр, в котором два раза в неделю даются платные спектакли труппой любителей, тир для стрельбы в цель и карусели».

В конце XIX века увеселительная часть Лесного сосредотачивалась в «Лесном клубе» на 2-м Муринском проспекте, основанном 3 июня 1879 года. Здесь устраивались семейно-танцевальные вечера, давались драматические, опереточные и оперные спектакли, причем появлялись выдающиеся представители драматической сцены – М.М. Глебова, М.Н. Ермолова и др. По окончании спектаклей устраивались танцевальные вечера.

Зимой местом увеселений становился парк Лесного института, где Общество содействия благоустройству местности Лесного стало устраивать каток и ледяные горы. «Хотя и то и другое предназначается для студентов и служащих института, но ими пользуются решительно все обыватели Лесного, – сообщал „Петербургский листок“ в декабре 1899 года. – Можно даже сказать, что институтский каток служит единственным местом общественных собраний. Так как вход на каток бесплатный, конькобежцев набирается (особенно по праздникам) весьма много. Особенно же шумно бывает на горах: лесные студенты ярые любители покататься с гор. Они катаются смело и лихо…»

Затем Общество благоустройства решило превратить в место развлечений территорию у Серебряного пруда, который, как писали современники, являлся «гордостью аборигенов Лесного». «Серебряный пруд, как величайшая в Лесном водная площадь, красиво окаймленная высокими деревьями, представляет из себя едва ли не самый живописный уголок всей местности, – писал один из современников. – Это излюбленное место прогулок лесновских дачников – как взрослых, так и детей, причем последние особенно ценят его за обилие золотых рыбок, которых так весело кормить в ясный день булкой».

Лесновцы в ту пору очень бережно относились к Серебряному пруду. Поэтому известие, что Общество содействия благоустройству местности Лесного, созданное в 1896 году группой местных дачевладельцев во главе с Александром Ивановичем Янковым, хочет застроить местность у пруда, вызвало у многих жителей, привыкших наслаждаться прогулками у Серебряного пруда, серьезную тревогу. «В настоящее время это хорошенькое местечко погибло, – сетовал газетный репортер в 1899 году. – Весь пруд для чего-то огородили высоким забором, который мало того, что безобразит место, но и причиняет обывателям неудобство».

Впрочем, опасения жителей Лесного оказались напрасными. Общество содействия благоустройству местности Лесного, действительно, в 1899 году получило от Министерства земледелия и государственных имуществ участок земли в 10 десятин у Серебряного пруда в аренду на 48 лет, причем на первые три года – бесплатно. Часть этой земли оно уступило пригородному пожарному обществу для постройки своего депо (то есть склада), а остальную огородило забором, провело дорожки и превратило в благоустроенный парк. На его территории построили музыкальный павильон и площадку для детских игр.

Торжественное открытие общественного сада у Серебряного пруда состоялось 28 мая 1900 года. «Громадная площадь сада, до сего времени страшно запущенная, приняла красивый живописный вид, – сообщала одна из газет. – Сам пруд вычищен, окружен дорожками, устроена открытая сцена, перед которой прекрасно утрамбованная площадка, окаймленная сотнею скамеек, предназначенных для детских игр». Церемонию открытия назвали «праздником весны». В программу вошли выступление народного хора петербургского уездного земства, балалаечников и музыкального оркестра. А в заключение программы состоялось детское «шествие весны».

С тех пор парк у Серебряного пруда стал местом «цивилизованного отдыха» детей и взрослых. Для устройства детских игр фребелевское общество (распространявшее учение Фредериха Фребеля – основателя детских садов в Европе) согласилось «командировать» сюда нескольких своих наставниц. Под их руководством дети играли в «кошки-мышки», в «ястреба», «паровоз» и в другие подвижные игры. Как известно, учение Фребеля основывалось на полном признании потребностей детской природы, а потому предписывало не подавлять детских желаний и не налагать «вериг» на их тело.

Кроме того, на площадке у «Серебки» устраивались занятия гимнастикой и хоровым пением. Также здесь устраивались популярные тогда детские «праздники древонасаждений». Для первого из них, состоявшегося 29 мая 1900 года, Лесной институт бесплатно предоставил более пятисот саженцев ясеня, яблони, липы и клена.

Традиция этого позабытого ныне праздника началась в мае 1898 года с лесных посадок в Сестрорецке и Харькове. С того времени они стали проводиться и в других городах России, причем в них участвовали губернаторы, высшее духовенство, земские начальники. Активное участие в устройстве «дней древонасаждения» приняло Императорское российское общество садоводства, выработавшее программу всех праздников, которые будут устраиваться отделами Общества в России. Сам государь Николай II одобрил начинание, начертав резолюцию: «Желательно, чтобы этот добрый почин прочно у нас привился».

Помещалась на Серебряном пруду и общественная купальня. Правда, обозреватель «Петербургского листка» сетовал в июне 1903 года, что в летнюю жару она совершенно не спасала, «благодаря своему плохому устройству и отдаленности от центра этой дачной местности».

Вскоре после открытия общественного сада у Серебряного пруда появился летний театр. В 1902 году театр перестроили – зрительный зал расширили, после чего он стал вмещать около четырехсот человек, и обнесли стеклянной крытой галереей. Вскоре этот театр стал популярен не только в Лесном, но и среди всех северных пригородов Петербурга.

На подмостках театра у Серебряного пруда выступали многие известные актеры Александринского театра, в том числе В.Н. Давыдов, В.В. Стрельская и многие другие. К сожалению, память о театральном искусстве недолговечна: имена этих знаменитых когда-то артистов знают теперь только историки… А вот актриса «Александринки» Лидия Алексеевна Нарекая, которой тоже доводилось выступать в театре у Серебряного пруда, известна сегодня многим, но только как писательница. Ее книги недавно вернулись к российскому читателю, а в начале XX века она была самой популярной детской писательницей, настоящей властительницей дум молодых барышень, грезивших о любви. Бенефис Л.А. Чарской в театре у Серебряного пруда состоялся 10 июля 1905 года.

Спектакли и детские праздники устраивались в этом театре каждую неделю. По воспоминаниям Бориса Михайловича Филиппова, нередко посещавшего летний театр у пруда, здесь, «в летнем дощатом театре, похожем на большой сарай, сезонная труппа актеров показывала обычно свои спектакли. Иногда для привлечения публики сюда приглашались и известные гастролеры».

Ставились в театре модные пьесы, нашумевшие в столице, такие, как «Мораль пани Дульской» или «Осенние скрипки», но преобладающее место в репертуаре, естественно, отводилось пьескам попроще. «Скромная дань отдавалась Чехову – его одноактным водевилям, – вспоминал Филиппов. – Но преобладающее место в репертуаре занимали мелодрамы типа „За монастырской стеной“ и пошленькие фарсы – „Пиобея“, „Брачная ночь“ и т. п.»

Однако в один прекрасный день случилось несчастье – пожар уничтожил здание летнего театра. Его отстроили заново и сдали в аренду Лесной пожарной дружине…

В 1904 году в Лесном появилось еще одно общество, ставившее своими целями просвещение и «увеселение» местных жителей. Оно называлось «Лесное общество народных развлечений» и было создано группой профессоров Политехнического и Лесного институтов. В члены правления Общества входили выдающие ученые – физик В.В. Скобельцын, геолог и петрограф Ф.Ю. Левинсон-Лессинг (впоследствии академик АН СССР, первый директор Почвенного и Петрографического институтов АН СССР, директор созданной им вулканологической станции на Камчатке), «корифей науки о лесе» Г.Ф. Морозов, а также многие местные общественные деятели.

Страна переживала тогда кризисное время, а потому планы Общества пришлось скорректировать. Как говорилось в отчете, «ввиду переживаемых событий и общего тревожного времени деятельность Общества не могла получить развития в тех размерах, которые были бы желательны, и сосредоточилась всецело в работе библиотечной, детской и лекционной комиссий».

Лекционную комиссию возглавил профессор Ф.Ю. Левинсон-Лессинг. Правление Политехнического института предоставило для лекций одну из аудиторий, а когда в результате событий октября 1905 года его временно закрыли, лекции перенесли в зал Коммерческого училища на Институтском проспекте. Лекции затрагивали различные вопросы естествознания и общественных наук, а также актуальные темы современной жизни и политики. Как говорилось в отчетах Общества, в местном населении был возбужден интерес, и посетителями лекций стали простые жители Лесного – рабочие, крестьяне, приказчики, торговцы, местная интеллигенция.

За 1905–1906 годы состоялось восемь лекций. Среди них – доклады крупнейшего специалиста в области гражданского и уголовного права, одного из видных деятелей кадетской партии В.М. Гессена «Что такое конституция», профессора Политехнического института и первого заведующего ее кафедры экономической географии (кстати, первой подобной кафедры в России) В.Э. Дена «Освобождение крестьян» и «Рабочий вопрос», специалиста в области юриспруденции А.Э. Вормса «Что такое законы и как они издаются», этнографа Н.М. Могилянского «Париж – столица Франции» и др.

Библиотечная комиссия «Лесного общества народных развлечений» начала свою деятельность с организации Общественной библиотеки. Для нее в начале сентября 1905 года арендовали квартиру на Малой Спасской ул., в доме № 14. Библиотека открылась 14 ноября 1905 года и насчитывала 2303 названий книг и 74 названия журналов. Объявления об открытии библиотеки развесили по всему Лесному, а также опубликовали в газетах «Русь» и «Биржевые ведомости». Согласно отчету Общества, за 1905–1906 годы в библиотеке насчитывалось 235 читателей, причем женщин в два раза больше, чем мужчин.

Поначалу библиотека получала бесплатно журналы «Вестник Европы», «Природа и люди», «Право», «Нива» и «Без заглавия», а платно – журналы «Русское богатство», «Мир Божий», «Образование», «Былое» и «Журнал для всех». Затем ассортимент журналов увеличился. А с января 1906 года при библиотеке открылась бесплатная читальня, для нее выписали газеты «Русь» и «Биржевые ведомости», а от соответствующих редакций бесплатно поступали либеральные газеты «Речь», «Страна» и «Товарищ».

Детскую комиссию возглавил директор Коммерческого училища в Лесном ботаник Л.Н. Никонов. С его разрешения комиссия устраивала в помещении Коммерческого училища «детские чтения с туманными картинами», сопровождавшиеся показом опытов и демонстрацией моделей, чучел и микроскопических препаратов.

«С большим интересом дети относились к опытам и очень внимательно следили за ними, во время интересных опытов в аудитории наступала полная тишина, – говорилось в одном из отчетов „Лесного общества народных развлечений“. – Даже такие серьезные чтения, как по анатомии и физиологии, привлекали к себе большое внимание детей. Во время перерыва дети получали по кружке чаю и по куску сладкого пирога». Затем «детские чтения» перенесли в механический павильон Политехнического института. Темы, в основном, имели отношение к истории и естествознанию. Например, «Язычество. Былины», «Как жили наши деды тысячу лет назад», «О каменной соли» и т. п.

2 октября 1905 года Детская комиссия открыла бесплатную библиотеку-читальню для детей. До 15 марта 1906 года она находилась в здании Коммерческого училища, а затем переехала на Малую Спасскую улицу, в помещение читальни и библиотеки для взрослых.

Кроме того, Детская комиссия устраивала большие праздничные мероприятия. Например, 25 декабря 1908 года в актовом зале Политехнического института организовала «елку для бедных детей Лесного и Сосновки», в ней участвовали более тысячи ребятишек. «Весь клюквенный морс, часть молока и ситцевые мешки для конфет были пожертвованы членами Общества, – говорилось в отчете. – Кроме того, три пуда карамели пожертвовано конфетной фабрикой Жоржа Бормана».

В дополнение к лекционной, библиотечной и детской комиссиям в «Лесном обществе народных развлечений» в феврале 1909 года возникла еще одна комиссия – литературно-музыкальная. Ее председателем стала литератор, архитектор и художник Мария Александровна Шателен – супруга действительного статского советника Михаила Андреевича Шателена, также ставшего членом этой комиссии.

Нам он больше известен как выдающийся ученый-электротехник, один из основателей Политехнического института, занимавший пост профессора и декана электромеханического факультета, а после революции – первый советский ректор «Политеха» (в 1918–1919 годах). Шателен являлся одним из авторов плана электрификации России (ГОЭЛРО), с 1929 года – президентом Главной палаты мер и весов. Его именем в 1964 году назвали одну из улиц в Лесном – бывший Пустой переулок. А на здании профессорского корпуса на Политехнической улице, где М.А. Шателен жил больше чем полвека, с 1902 по 1957 год, установлена мемориальная доска.

Деятельность литературно-музыкальной комиссии началась с устройства в апреле 1909 года вечера в память 100-летия со дня рождения Н.В. Гоголя. Вечер этот состоялся в зале 1-го общежития Политехнического института при участии нескольких членов комиссии, а также членов театральной секции Общества народных университетов и «посторонних артистов, сочувствующих целям Общества». Большой зал был переполнен, все билеты распроданы. Кроме того, на вечер бесплатно допустили служащих студенческой столовой – поваров, сторожей, официантов.

…Молодежь Лесного очень увлекалась в ту пору театром, а знаменитые актеры являлись ее кумирами. Подражая взрослым, летом 1912 года, как вспоминает Б.М. Филиппов, «группа предприимчивых мальчишек оборудовала в Лесном, на дороге в Сосновку, какой-то пустующий сарай и даже смастерила в нем импровизированную сцену и скамейки для зрителей». Руководил «театральным проектом» гимназист Борис Маланчиков. Ребята ставили «Красную шапочку», водевиль Тэффи «Выслужился» и пьесу Метерлинка «Чудо святого Антония».

«Если говорить о качестве нашего спектакля, то не вызывает никакого сомнения, что это было кошмарное зрелище, хотя мы и считали его вершиной сценического искусства, – вспоминал Б.М. Филиппов. – Мы даже брали за вход на наши спектакли деньги – по три копейки за билет. Выручка шла на коллективные посещения всей труппой местного синематографа. По стоимости билетов наш „театр“ мог с успехом конкурировать с Общедоступным театром П.П. Гайдебурова, работавшим в доме графини Паниной на Лиговке, в Петербурге».

Однако театральный сезон в «детском театре» оказался непродолжительным. Однажды на спектакль доморощенного «театра» явился околоточный надзиратель и потребовал разрешения полиции. А поскольку такового не было и быть не могло, «театр» прекратил существование.

К началу 1915 года в Лесном появился зимний театр на 2-м Муринском проспекте. Его построили на деньги купца Д.А. Котлова – владельца особняка-замка на Старо-Парголовском проспекте. Автором проекта здания театра стал архитектор Н.И. Товстолес, он же строил и вышеупомянутый особняк Котлова. По сообщению журнала «Театр и искусство», театр был «каменный в два яруса на 700 человек с электрическим освещением». Здание театра стояло на месте учебного корпуса на 2-м Муринском проспекте, дом № 43, и до наших дней не сохранилось.

В этом театре шли более серьезные постановки, чем в летнем театре у Серебряного пруда. Сперва драматические и музыкальные спектакли ставились тут различными труппами. Иногда в них участвовали известные в Петербурге исполнители, в том числе дирижер и композитор В.О. Шпачек, а также актриса Е.П. Корчагина-Александровская.

По всей видимости, именно здесь начинал свою театральную карьеру позже широко известный актер Григорий Маркович Ярон. «Публика собиралась молодая, экспансивная, – вспоминал Григорий Ярон, – это был действительно „молодой театр“ во всех отношениях. Я и теперь встречаю пожилых инженеров, которые мне говорят: „А знаете, когда я был студентом, я каждый день ходил в ваш театр в Лесном“…»

Появились в начале XX века в Лесном и кинематографы – «Интеграл» в Яшумовом переулке, «Лесная сказка» на Выборгском шоссе, «Новый театр», «Лесная иллюзия» и «Электро-театр» на 2-м Муринском, «Прогресс» на Большой Спасской. Вот, к примеру, какие картины показывала «Лесная иллюзия» в ноябре 1912 года: драма в четырех частях «Безумие или любовь», «сенсационная драма из студенческой жизни» в трех частях «Жертвенник любви», «драма из современной жизни» в двух частях «Жизнь-убийца», комические картины «Галоши профессора», «Победила всех мужчин» и т. п.

В январе 1913 года газета «Политехник» сообщала, что кинематографы «Прогресс», «Электро-театр» и «Лесная сказка», «старающиеся заманить неприхотливую публику „мировыми сенсациями“ в виде убогой пусто-пошленькой декламации под картину („говорящая картина“!!!) или в виде не менее жалких несчастных лилипутов, предполагают объединиться в синдикат». Как говорилось в газете, объединение даст возможность синдикатчикам «еще больше ухудшить постановку картин и, вероятно, повысить цены», – студенческие карманы все стерпят. К соглашению не примкнул только кинематограф «Лесная иллюзия», принадлежавший бывшим студентам.

К услугам жителей Лесного были местные рестораны – «Лесной огонек», напротив Политехнического института, с отдельными кабинетами; «Лесной край» на Дороге в Гражданку, предлагавший «обеды и бильярды».

Спортивные страницы

Лесной славился как один из спортивных центров в окрестностях Петербурга, особенно зимой, когда тут процветал лыжный спорт. В начале XX века его называли «самым здоровым спортом», а знаменитый полярный исследователь Ф. Нансен после своего путешествия на лыжах в Гренландию прямо заявил, что лыжный спорт заслуживает названия «спорт спортов».

«Зимой, по праздничным дням, улицы заполнялись лыжниками, – вспоминал о Лесном Б.М. Филиппов. – В ларьках выдавались напрокат не только финские лыжи, но и пьексы – кривоносая обувь для любителей лыжного спорта». В Лесном проходили лыжные соревнования и устраивались регулярные лыжные походы.

В ноябре 1912 года «Совет Морского союза молодежи» открыл «Лыжную станцию в Лесном». Добирались до нее на паровичке от клиники Виллие. Пользование услугами станции стоило пять рублей в сезон и включало в себя право пользования лыжами напрокат.

«Экскурсии отправляются со станции „Уголок“ в 10 ¹/₂ утра и возвращаются обратно в тот же день к вечеру, – сообщал в феврале 1913 года журнал „Сила и здоровье“. – Лыжи можно получить по предварительной записи в Лесном, не записавшиеся принимают участие только на своих лыжах. На пути желающие могут пробовать идти под парусом, который берется с собой со станции, на конечных пунктах устраиваются привалы, где все лыжисты и лыжистки могут получить молоко, чай и булки. Необходимые атрибуты всякого участника лыжной экскурсии – теплая, не тяжелая одежда, легкая обувь, шапка Нансена или башлык».

Лыжные походы из Лесного устраивались в близлежащие северные окрестности – в село Мурино, в Шувалово, на гору Парнас, в Коломяги и на озеро Долгое. Поклонником лыжного спорта стал живший в ту пору в Лесном поэт Сергей Городецкий. Одной из «лыжно-парусных» прогулок он даже посвятил рассказ, опубликованный на страницах журнала «Сила и здоровье». В нем он описывал подробности своего путешествия от Лесного до Бугров.

«Вышли в двенадцатом часу дня и, как дошли до поля, раскинули паруса, – писал Городецкий. – Я никогда не бегал под парусом. Сразу же меня накрыло. Стали вдвоем. Приладились держаться, и началось такое чудесное, лучше которого, вероятно, только летанье по воздуху. Невероятная сила несет парус! Тепло, уютно, неудержимое стремление! Все это очень просто – надо войти в дружбу со стихией, быть внимательным ко всякому капризу ветра, почувствовать свое тело легким и свободным. Много было, о чем не стоит вспоминать: отвязывался парус, ветер не давал подняться, за кусты цеплялись, валились из-за одного неверного движения. Но временами мчались дивно».

Лыжную компанию поэту составили устроитель и руководитель путешествия Василий Иванович, «золотокудрая незнакомка и незнакомец в белой куртке». Целью прогулки являлись Бугры, где «гостеприимные хозяева, по профессии балалаечники, поят чаем». Чай был горячим, с молоком и «сотовскими» булками. Их так звали по имени купца Сотова – хлебного монополиста Лесного.

Разыгралась вьюга, и идти обратно семь верст в темноте компания не решилась. «Золотокудрая и я поехали на лошаденке до Шувалово с оказией, – рассказывал Городецкий. – Укутали нас во что пришлось, а остальные ушли на лыжах. Через десять минут мы на Удельной. А мне еще на концерт надо ехать, и никак нельзя обмануть. Домой попал я в девятом часу и, переодевшись в сухое и наевшись, прилег на одну минуту на диван. Открыл глаза – светает…»

Одним из очагов спорта в Лесном служил Политехнический институт. «Дабы отвлечь нас от соблазнов близкой столицы, было сделано все возможное, чтобы развлечь нас в свободные часы, – говорилось в воспоминаниях одного из выпускников института, опубликованных в 1952 году в Париже в юбилейном сборнике к 50-летию основания института. – Уже был построен кегельбан, быстро был оборудован гимнастический зал со всеми аппаратами и приборами, с гирями, эспадронами и рапирами. Вскоре оборудовали пинг-понг, 2 теннисные площадки; были куплены шахматы. А больше всего многие из нас увлекались лыжами: как ширилась душа и чувствовалась радость жизни в ясные морозные дни, когда мы тут же у Института на лыжах углублялись в чудесный сосновый лес с его девственным снегом, блестевшим под лучами низкого зимнего солнца. Это был отдых от занятий, незнакомый горожанам».

В Политехническом институте существовала самая многочисленная спортивная студенческая организация в Петербурге, основанная в январе 1908 года. Спустя три года число членов этого кружка достигло трехсот человек. В своем распоряжении кружок имел большой, хорошо оборудованный гимнастический зал, кегельбан и площадки для легкой атлетики и тенниса. Кружок предоставлял участникам возможность заниматься самыми различными видами спорта – гимнастикой, футболом, лаун-теннисом, легкой атлетикой, лыжами, фигурным катанием и хоккеем. Для поощрения своих спортсменов кружок ежегодно устраивал состязания по отдельным видам спорта.

Вскоре в Политехническом институте возник также «кружок водного спорта», в дальнейшем ставший первым и единственным крупным в России студенческим Водно-спортивным обществом. Его задачей организаторы определили «развитие среди молодежи любви к водяному спорту». К лету 1910 года кружок насчитывал больше ста человек и вступил коллективным членом в столичный Парусный клуб. Кружок получил от морского министра паровые катера, парусные и гребные шлюпки, а также приобрел в собственность, при помощи председателя Всероссийского гребного союза А.Д. Макферсона, два аутригера – четверку и одиночку.

22 февраля 1913 года кружок спортсменов Политехнического института по поручению «Лыжебежной спортивной лиги» провел в Лесном первые в России международные лыжные соревнования. На соревнования прибыли лучшие лыжники из Финляндии из местности Виролахти (из общества «Сампо») – участники Северных игр братья Юсси и Этту Ниска и Сантери Таса, взявшие там призы, а также московские «лыжебежцы».

Погодные условия не очень благоприятствовали состязаниям: в Петербурге случилась оттепель, и на поле, где проходили гонки, кое-где виднелась земля. «Мокрый снег и лужи воды страшно затрудняют состязание, но лыжники не унывают и бегут. Местами приходилось не бежать на лыжах, а нести их», – отмечал репортер «Петербургской газеты». Соревнования состояли из двух забегов – на 10 и на 30 км, и в обоих победили финские лыжники. И это неслучайно: в ту пору финны были наиболее серьезными соперниками российских «лыжебежцев», ведь именно из Скандинавии и Финляндии лыжный спорт стал распространяться на соседние страны.

В беге на 10 км первое и второе место завоевали финны братья Мессели из общества «Самар», третье место занял Шкваркин из спортивного кружка Политехнического института. В соревновании на 30 км победу одержали также финны. Москвич Н. Васильев, чемпион России 1913 года, пришел к финишу последним. После такого неудачного выступления российских лыжников последовало хотя бы маленькое, но утешение: спустя четыре дня после этих международных соревнований там же, в Лесном, прошли лыжные состязания членов кружка спортсменов-политехников на дистанции в 10 км. И тот же самый Шкваркин, совсем недавно «посрамивший» честь страны перед финнами, улучшил свой результат на 4 минуты и оставил позади результаты братьев Мессели.

Поражения многому научили русских лыжников: после встреч с финнами они стали применять так называемый «финский ход» с одновременным толчком палками вместо традиционно используемого накатистого попеременного хода и готовиться к соревнованиям совместно под руководством своих наиболее опытных товарищей.

Футбольный спорт также имел свое место в Лесном. Здесь, по дороге из Лесного в Полюстрово, находилось поле спортивного общества «Унион», основанного в 1897 году. Среди игроков особенно выделялись капитан команды и полузащитник Эдуард Карлович Стенинг – настоящая душа коллектива, а также его брат – Петр Карлович Стенинг, игравший на правом краю нападения, и защитник Петр Иванович Ежов (с 1936 года – заслуженный мастер спорта СССР). В 1915–1919 годах кружок выступал под названием «Любители», а в 1922–1925 годах – как «команда Выборгского района-Б», после чего прекратил свое существование.

…Сохранились свидетельства, что в Лесном активно действовали ревнители такого редкого вида спорта, как голубиного. Весной 1890 года несколько столичных энтузиастов начали заниматься здесь любопытными опытами: кружок любителей голубиного спорта предпринял попытку пересылки писем с дрессированными голубями из Лесного в Петергоф. На протяжении многих лет увлеченные почтальоны-«птицеводы» не оставляли своих занятий и добивались явных успехов.

В 1902 году столичные газеты сообщали о голубиных гонках между станцией «Ланская» и деревней Сосновкой «с целью определения скорости голубиного полета почтовых голубей над жилыми помещениями». Как отмечалось, до этого времени подобные испытания проводились по направлениям шоссейных и других дорог, на море и, вообще, не в жилых районах. Новые опыты дали «ценные результаты по вопросу о скорости полета голубей с препятствиями». Голуби, обнаружившие наибольшую скорость и знание местности, получили аттестаты и призы от Императорского русского общества и различных провинциальных обществ птицеводства.

А в 1909 году появились сообщения о любителе почтово-голубиного спорта Эрастове, выпустившем со своей станции в Лесном пять птиц для перелета в Нарву. И они добрались. К вечеру того же дня пришло известие, что на нарвскую станцию благополучно прилетели все голуби, причем первым прибыл голубь «Фараон», преодолев 150 верст чуть более чем за шесть часов.