Текст книги "Выбор Евы"

***

Эва легла рядом.

– Там убивают… – отрешённо пробормотала она.

– Знаю, – ответил Ди.

Дочь оружейника тоже засмотрелась на небо. Тоскливо вздохнула. До слуха обоих донёсся хруст ломающегося дерева, после истеричные женские крики.

– Не боишься умереть? – неизвестно зачем поинтересовался молодой разведчик.

– Умереть?! – усмехнулась подруга детства.

Они повернули головы, и их глаза встретились.

– Не боюсь, – ответила Эва. – Я знаю, для чего живу.

– Странная ты… стала.

– А ты не странный? – поинтересовалась дочь оружейника. – Пытаешься убивать зверей, чтоб защитить людей. А чем твои люди лучше этих зверей?

Ди посмотрел долгим взглядом на подругу. В голове завертелся ворох мыслей, но оформляться в слова не пожелал. Вспомнилась многочисленная болтовня невесток, вернувшихся из-под навеса. Каждый раз они перемывали кости всему поселению. Про Эву, после недавнего возвращения от зверей, поначалу много говорили. В основном гадости. Поговаривали, что она со зверьми общается. Как когда-то Давина, её бабушка.

Ответить разведчик не успел, послышался женский визг. Ди с Эвой одновременно вскочили.

– Пойдём отсюда, – потянула подруга детства за рукав.

– Крик знакомый… – поделился Ди догадкой. – Кажется…

Из-за дома на задних лапах вышел зверь. За волосы он тащил Тири, жену старшего брата. Женщина извивалась и визжала. Зверь заметил людей. Бросил взгляд на опущенное оружие в руках разведчика. Одновременно Ди поднял обрез, а зверь, дёрнув Тири за волосы, прикрылся ею, как щитом. После продолжил движение к пролому в стене.

Невестка увидела деверя, хотела попросить о помощи, но осеклась. Ди целился в неё. От страха Тири не понимала, что из неё сделали живой щит, а родственник, которого она совсем недавно выгнала умирать, теперь единственная надежда.

– Чего ты медлишь? – прошептала Эва. – Или стреляй… Или отойди, не мешай ему уйти.

Ди очень хотелось отойти. Обида ещё не притупилась.

– Дай ему уйти, ведь если ты выстрелишь, всё равно попадёшь в неё! – зашептала Эва.

Ди и сам прекрасно понимал, что не сможет выстрелить, ведь специально отпилил стволы для большего распада дроби. А никто не поверит, что он не собирался стрелять в Тири, с которой до этого поссорился. Эву слушать не будут – сумасшедшим не верят. А невестка, если выживет, и сама с удовольствием подтвердит, что Ди стрелял в неё – отличный повод избавиться от лишнего рта в доме.

– Давай отойдём, – подёргала за рукав Эва. – Он её утащит, и никто не узнает, что ты не помог!

Зверь вцепился в добычу крепче смерти. Толстая, упитанная женщина – лакомый кусочек. К тому же она могла быть беременной (в поселении считалось нормальным, когда округлившийся живот не был виден). Ди посмотрел в раскосые глаза. В них застыла мольба о помощи. Молодой разведчик прицелился. От одного движения зависела его и её жизнь.

– Не стреляй, – голос Эвы охрип. – Тебя же сожрут, если убьёшь и её! Не стреляй!

Зверь вдоль частокола почти подобрался к пролому. Ещё немного и скрылся бы с добычей в мёртвом городе, но Ди нажал спусковой крючок.

***

Гтирер, старший брат Ди, встретил нападение зверей на частоколе. В какой-то момент ему показалось, что выстрелов по округе разноситься стало меньше. Прислушавшись, понял – так и есть. Со стороны дома строителей-ремонтников стрелять прекратили.

Спуститься с площадки частокола для рослого и крепкого мужчины было делом нескольких секунд. Оказавшись на земле, он поправил шапку. Несколько прядей русых волос выбились из хвоста. Гтирер заправил их за уши. Проверил количество оставшихся патронов в сумке. Идти к месту прорыва очень не хотелось, внутри засело чувство тревоги. Но разведчик любил находиться в гуще событий, чувствовать адреналин в крови и выпускать на волю ярость. Опасность возбуждала сильнее женщин. Именно поэтому он всегда старался взять самые сложные задания.

Из-за этих странностей некоторые в поселении принимали его за сумасшедшего. Другие уважали. Третьи боялись. Однако все сходились во мнении, что Флор, старший разведчик, подготовил себе достойного приемника.

Вдоль забора лёгкой трусцой Гтирер побежал к пролому, откуда больше не доносились выстрелы. За домами бойцов замедлился, предчувствуя что-то нехорошее. А собственным чувствам он привык доверять – они спасали там, где ничто другое было не в силах.

Из-за угла, словно поджидал человека, появился Серый. У Гтирера на несколько мгновений захватило дух. Он никогда не считал себя маленьким. Лишь несколько бойцов могли похвастаться такой же комплекцией и силой, которые разведчик частично унаследовал, а частично натренировал. Но по сравнению с Серым он почувствовал себя маленьким мальчиком, сбежавшим из-под присмотра взрослых. Зверь был на две головы выше и в несколько раз шире. Раньше Гтирер видел его лишь издалека, и он не казался настолько огромным.

«Встретил Серого – прощайся с жизнью» – сама собой вспомнилась поговорка, когда он увидел, что передние лапы неожиданного противника в крови.

Зверь улыбнулся, если можно так назвать оскал, которым он одарил разведчика. В разноцветных глазах заплясали огоньки. Гтирер бросил ружьё и выхватил нож. Об умении Серого «уходить» от пуль он был наслышан вдоволь, потому полагаться решил только на собственные умения.

Солнце заиграло на лезвии небольшого ножа. Зверь ещё сильнее заулыбался и потёр лапы, предчувствуя развлечение.

– Ты чего такой довольный? – Гтирер сам удивился тому, что не почувствовал страха, лишь каменную уверенность в собственной победе. – Думаешь, легко меня будет взять?

Атака зверя была молниеносной. Но разведчик оказался быстрее. Наклонившись, он проскользнул под лапами Серого, одновременно собирался выпустить нападавшему кишки.

В этот момент оба противника и убедились, что впервые им достался враг равный по силе.

В последний миг перед тем, как лезвие должно было впиться в кожу, Серый сумел вывернуться. Он даже попытался достать Гтирера лапой наотмашь, но разведчик за момент до этого отпрыгнул.

Они застыли друг против друга, впервые не решаясь напасть. Короткая схватка без единой кровинки показала обоим, чего они стоят. Зверь привычным движением собирался распороть человеку ярёмную вену, Гтирер же не единожды вспарывал подобным движением брюхо сородичам Серого.

– Чего стоишь? – поманил разведчик противника. – Нападай давай!

Зверь встал на четыре лапы и начал приближаться боком. Гтирер знал этот манёвр. Из него звери могли перейти как в защиту, так и в нападение. Он перекинул нож в левую руку. Правая должна быть свободна, чтоб успеть схватить нападавшего за шею. Удушить зверя одной рукой для человека нереально, но выиграть несколько секунд, пока тот будет клацать зубами, пытаясь дотянуться до лица жертвы, вполне возможно. А за это время зверь и сам превратится в выпотрошенную жертву.

Но Серый не сделал решающий бросок, как все его сородичи. Вместо этого он прыгнул человеку под ноги, намереваясь сбить его, а в следующую секунду оказаться сверху и, наконец, разорвать шею.

В последний момент Гтирер успел подпрыгнуть. Едва коснувшись земли, он кувыркнулся вправо и принял оборонительную стойку. Зверь же прыгнул на место предполагаемого падения противника и вновь, с удивлением, никого не обнаружил. Теперь он посмотрел на разведчика другими глазами.

– Чего смотришь разноцветными блымалками? – Гтирер не терял бдительности и внимательно наблюдал за движением каждого мускула огромного противника. – Еда не по зубам?

Однако Гтирер понимал, что ещё никому в поселении не удавалось выстоять против этого зверя. У него же был шанс. И эти слова раззадоривали, придавали смелости.

– Теперь моя очередь нападать, – разведчик перекинул нож в правую руку.

На лице зверя промелькнуло удивление, когда понял, что один из тех, кого он привык рвать, словно младенцев, собрался атаковать. Гтирер на согнутых ногах начал приближаться, чтоб рассеять внимание зверя принялся крутить нож между пальцев. Знакомый и выверенный приём, которому отец научил ещё в детстве. Противник отвлекается на играющее бликами лезвие, потом соображает, что из такого положения вновь схватить нож за рукоятку будет неудобно, а, главное, долго. И нападает, не позаботившись о защите. Никогда этот приём ещё не подводил, ведь никому из бывших противников не приходило в голову, что раз человек мастерски крутит нож между пальцев, то он потратил годы тренировок, чтобы этому научиться. А, значит, сможет схватиться за рукоятку в любое мгновение.

Серый встал на задние лапы и приготовился к любым выпадам. На нож, к сожалению Гтирера, он не обратил ровным счётом никакого внимания, бдительности, как ожидалось, тоже не потерял.

– Да ты я вижу…

Разведчика перебил протяжный вой. Где-то вдалеке послышался звон разбившегося стекла. Выстрелы утонули в этих мощных звуках. Зверь резко отпрыгнул назад. Встретившись взглядом с человеком, он на несколько мгновений застыл. В его разноцветных глазах Гтирер увидел замешательство, удивление, сомнение. Но одного и самого главного, что он хотел увидеть, там не было.

Отсутствовал страх.

Глаза Серого словно говорили: «Сейчас ты меня, конечно, порадовал, хорошо поиграли, но в следующий раз всё будет по-настоящему». А встречаться ещё раз разведчик хотел меньше всего.

Зверь опустился на четыре лапы и помчался к пролому в частоколе. Гтирер перехватил нож за лезвие, и, коротко взмахнув рукой, отправил в полёт. Нож должен был воткнуться зверю точно между лопаток и перебить позвоночник. За миг до соприкосновения с ножом Серый, даже не сбавив скорости, совсем чуть-чуть пригнулся. Нож пролетел у него над головой и наполовину лезвия воткнулся в частокол.

– Вот падаль! – хлопнул себя по бедру Гтирер.

Зверь же обернулся и презрительно глянул на человека, мол, все вы люди такие, только и можете, что бить в спину.

***

Лишь благодаря чуду ни одна дробинка не задела Тири. Зверь с развороченным черепом грохнулся в снег. Невестка, всхлипывая и пытаясь сохранить достоинство, зигзагами побежала в дом.

– А ты герой! – с придыханием произнесла Эва.

Ди вытаращился на неё, словно вместо девушки перед ним материализовался призрак.

– Ты способен пожертвовать собой ради других, – внимательно посмотрела на него подруга детства. – Больше у нас никто на это не способен.

– А бойцы?! – Ди похвала, конечно, польстила, но стоило же, для приличия, набить себе цену.

– Это другое, – скривилась Эва. – Обязанность у них такая. Умирать. Они просто выбрали самый лёгкий путь, где не надо думать и принимать решений. – Немного помолчав, добавила. – Зачастую сложных.

Вдалеке между небоскрёбов показалась чёрная фигура на двух лапах. Всё поселение прекрасно знало этого зверя.

Вожак никогда не участвовал в нападении. От соплеменников же отличался чёрной шерстью и крупными размерами. Вероятно, нападай сам, мог бы в одиночку убить всех. Но Вожак всегда оставался вне досягаемости. Люди не единожды пытались устроить на него облаву. Подготавливали засады, жертвуя силами в поселении. Но Вожак всегда уходил.

– Пойдём отсюда, – буднично сказала Эва. – Сейчас звери попрут обратно с добычей. Под руку… то есть лапу попасться можем.

Ди заворожено поглядел на Вожака. Он с детства мечтал пристрелить этого огромного чёрного зверя. Если б принёс его голову…

Когда не спалось, разведчик думал о дочери главного судьи – Сие, молодой упитанной девушке, способной родить много детей. Он ворочался с боку на бок, представляя, как приносит голову Вожака. Братья шокированы, смотрят на младшего круглыми глазами. Начинают расспрашивать, как ему удалось. А он садится, разбирает обрез. Принимается чистить оружие. Братья, невестки и племянники столпились вокруг, с открытыми ртами ожидая, когда начнётся рассказ. Но Ди не начинает. Ждёт, когда придёт отец. Папа, наконец, появляется. Высокий, поджарый старик, с головой белой, как снег, проходит меж сыновей. Медленно опускается на табурет против Ди. «Рассказывай сынок, – говорит он. – Я долго ждал этого момента. Ещё с твоего рождения знал, что убить Вожака предстоит тебе». Ди к тому моменту вычистил и смазал каждую деталь обреза. Начинает собирать оружие и медленно, опуская большинство подробностей, рассказывает, как именно выследил и убил Вожака. Старается сократить, но рассказ всё равно производит ошеломляющее впечатление. Племянники и невестки слушают с круглыми глазами и глупыми лицами – одни из-за того что малы, а вторые из-за того что глупы. Братья заискивающе смотрят на младшего. Понимают, что упустили момент, когда он превзошёл их в мастерстве. И лишь папа слушает с серьёзным выражением, изредка кивает. Иногда Ди специально рассказывает о несущественных профессиональных промахах, тогда крупный кулак отца сжимается. Наконец, Ди заканчивает рассказ. Молчание. Щелчок закрывшихся стволов выводит отца из задумчивости. «Ты настоящий разведчик, – медленно произносит папа. – Большего мне и не надо. Теперь я знаю, что прожил жизнь не зря!». Когда весть облетает поселение, главный судья – Дидли, просит Ди зайти к себе. Тот приходит. Дидли показывает на дочь и спрашивает, хочет ли он такую жену. Ди делает вид, что польщён таким лестным предложением, но в ответ говорит, что выбор предпочитает сделать самостоятельно. Тогда Дидли принимается упрашивать, расписывая какую привилегированную нишу тот может занять, если возьмёт Сию в жёны. И Ди, делая одолжение, соглашается…

– Пойдём! – потянула за руку Эва.

– Пойдём, – пробормотал молодой разведчик, ещё не выбравшись из грёз.

Вожак дал сигнал к отступлению. Мощный вой пронёсся по окрестностям. Стёкла в близлежащих домах задрожали, где-то даже послышался звон.

Зверь с чёрной шкурой всегда находился вдалеке от поселения и командовал, когда собратьям следовало начинать убивать, а также прекращать.

***

Ди сидел на крыльце, пока братья занимались восстановлением двери. Отец, тем временем, направился в Совет, подвести итоги прошедшего нападения.

Невестки наводили порядок в доме. К моменту, когда зверь выломал дверь, женщины побросали оружие и спрятались. Тири влезла под кровать. Стоило когтям клацнуть по деревянному полу, она еле слышно всхлипнула.

Зверь попросту не успел натворить в доме много разрушений. Лишь сорвал ширму, отделявшую первую половину дома от второй, жилой. Когда услышал всхлип, нагнулся и вытащил женщину из-под кровати. Тири кричала, звала на помощь, но никто из родственниц не рискнул выступить против зверя.

Гтирер готовился стать главою дома. Соответственно Тири уже мнила себя хозяйкой. Постоянно ссорилась с матерью Ди. Нередко за мать приходилось вступаться сыновьям – слишком Тири хотелось стать главной.

После ухода зверей, пока мужчины занимались восстановлением внешней жизни, она принялась восстанавливать внутреннюю. Трёх сношенниц посадила зашивать сорванные зверем ширмы, многочисленную детвору заставила вычищать дом. Хотела и свекровь озадачить, да та напомнила, кто в доме хозяйка. Тири устроила скандал.

– Ты, бездельница старая, ничего не делаешь, а жрать просишь! – кричала она. – Видела, какие порции у детей?! А ведь они могли бы быть больше, если бы ты не ела!

Ди слышал на крылечке эти склоки. Отчасти и видел. Но вступиться никогда не решался.

Когда звери ушли, Тири пожаловалась Гтиреру на Ди. Заявила, что тот кричал на неё, даже руку пытался поднять. О спасении рассказала такую небылицу, что ей мало кто поверил, но лишних вопросов решили не задавать. Братья, с подачи будущего главы семьи, не допустили самого младшего к ремонту двери.

– Иди отсюда! – со злостью толкнул в лоб Гтирер. – Не мешайся!

– Посиди лучше на крылечке, – поддакнул Бримо, второй по старшинству.

– А то ещё пальчик пришибёшь, и доставай тебя потом из-под лавки, – усмехнулся Зайрик, средний брат. Он выделялся среди семьи разведчиков тем, что был очень смугл, а его сросшимися и кустистыми бровями, как однажды пошутила Тири, было бы отлично подметать в доме. Гтирер, как-то в пылу ссоры, обвинил мать в измене отцу, после чего они уже много Сезонов не разговаривали.

Со средним братом отношения у Ди испортились основательно. Как-то раз он в порыве юношеского желания подумал, что жена Зайрика его соблазняла. Тогда молодой разведчик ещё не знал коварной женской натуры, которую отдельные люди принимают за ум.

– Ты не слышишь, что тебе говорят?! – воскликнул Траан, который старше Ди всего на один Сезон. Он всегда вёл себя так же пренебрежительно, как Гтирер и Бримо. Да и во всём другом старался подражать старшим братьям, из-за чего быстро заслужил роль «шестёрки».

– Эй, на тебе моя шапка! – округлились глаза Траана. Когда началось нападение зверей, он только проснулся и о головном уборе не спохватился.

Подскочив к брату, Траан сорвал шапку, а после отвесил такой подзатыльник, что Ди полетел лицом в снег.

– Ещё раз притронешься к моим вещам, я тебе кишки выпущу! – пообещал родственник.

Ди поднялся, неспешно отряхнул снег с одежды. Теперь предстояло унижение перед одёжниками. Глубоко вздохнув, он присел на нижнюю ступеньку крыльца и принялся наблюдать за восстановлением поселения.

Из дома, доносилась ругань Тири на всех и вся.

– Это называется вымести?! – орала невестка. – Это, твою мать, называется вымести?! Сейчас языком выметать будешь, гниль паршивая! В доме должно быть чисто!

На крыльце братья устанавливали новую дверь с руганью, будто делили последний на планете кусок мяса.

– Эту падаль надо устанавливать так же, как и была! – кричал в бешенстве Гтирер. Остальные братья убеждали его в обратном. Они сгрудились кучкой, а старший нависал над ними, как зверь над детьми. Гтирер – высокий, мускулистый, подвижный, внушающий уважение и страх мужчина. Братья ростом не уступали, но смотрелись рядом заморышами.

Первые поселенцы сделали двери открывавшимися на улицу. На случай визита диких животных, которые не догадывались, что для открытия достаточно её потянуть. Они попросту толкали. Против них даже незапертая на засов дверь служила надёжной преградой. На остальных домах двери давным-давно сделали открывавшимися внутрь. Животные внутрь поселения не заходили. От зверей эти хитрости не помогали, а в Период Бурь заметно облегчали людям жизнь. Снег, наносимый ветром в это ненастное время, иногда достигал крыши. И раскрыть дверь наружу в таком случае стоило огромного труда.

Почему Гтирер упёрся в то, что надо делать так, как сделали первые поселенцы, было непонятно вероятно даже для самого Гтирера.

Ди засмотрелся на небо, замечтался, как бы отлично было добраться до облаков, пощупать их. Дидли, конечно, рассказывал, что облака, якобы, вода в какой-то своей ипостаси, но разведчику больше нравилось думать, что они мягкие и пружинистые.

Небо к тому времени затянуло. В городе стояло затишье, хотя по опыту Ди знал, что это заслуга небоскрёбов. Стоило выйти из-под их защиты, как ледяной ветер выдувал из организма всё тепло.

Неожиданно Ди вспомнил, что так и не отчитался по поводу задания.

– Да чтоб тебя! – шлёпнул он ладонью по лбу. – Я пойду, по заданию отчитаюсь, – обратился к братьям. – Моя помощь не понадобится?

Ответа молодой разведчик не получил, а его уход никто и не заметил.

В доме строителей-ремонтников никого не осталось, даже детворы. Ди как-то и не подумал, что именно у них сейчас куча работы. Идти к одёжникам, выслушивать очередные насмешки, не хотелось. Пришла мысль отсидеться в доме до Периода Бурь, а там что-нибудь да придумается. Но маловероятно, что в оставшийся Сезон ему дадут сидеть без дела. Оставалось ходить без шапки, но умирать в страшных мучениях Ди тоже не хотелось. В позапрошлом Сезоне дочь одного из бойцов неожиданно слегла, стеная от жуткой головной боли. Лекарь тогда сразу сказал, что причиной всему застуженная голова, ведь девушка ходила без шапки, хвасталась огненно-рыжими волосами.

Период Бурь дочь бойца не пережила.

Ди медленно побрёл к одёжникам, заранее придумывая фразы, которыми будет отзываться на колкости и насмешки, но, ни один из заготовленных ответов не понадобился. Семья была в приподнятом настроении – нападение зверей им дёшево обошлось. На дом не напали, никто не пострадал. Глава лишь с нескрываемым презрением посмотрел на молодого разведчика и сказал прийти на следующее утро.

Ди медленно и нехотя побрёл домой.

Обучение детей судьями начиналось с седьмого-восьмого Сезона жизни. Занятия проходили в доме семьи. У Ди с Эвой уроки вёл Дидли. Учил грамоте, математике, окружающему миру, истории, физике и прочим точным и не очень наукам. Учиться дети не любили, а вот рассказы судей о том, откуда люди прибыли, как обустраивались, истории из жизни первых поселенцев и прочие повествования об окружающем мире могли слушать бесконечно. Судьи утверждали, что люди живут в мёртвом городе лишь временно, когда-нибудь за ними должны прибыть и увезти из этого проклятого места. Будучи маленьким, Ди интересовался у взрослых, а кто должен прибыть и куда увезти. Из историй, что тогда рассказывали, запомнились лишь несколько.

Ми-Ми – жена одного из столяров, ныне давно мёртвая, рассказала, что когда сама была маленькая, слышала от одной старухи, что людей в этом мёртвом городе оставили в наказание за какие-то грехи. Мол, когда они будут искуплены, людей увезут. Ди в это верилось с трудом. Как они узнают, что грехи уже искуплены и почему он должен отвечать за чьи-то давние грехи, не имея ни малейшего понятия, как и что искупать. И если это была правда, то по всему выходило, что застряли они тут надолго.

Вторая запомнившаяся история – рассказ Дила, старого литейщика. Почти перед самой смертью тот поведал мальчику, «великую тайну». Лишь когда Дил умер, а Ди превратился из маленького мальчика в подростка, то узнал, что «великую тайну» знали все. Заключалась она в том, что когда-то, много поколений назад, их далёкие предки фактически потерпели крушение на берегу этой земли. И вот тут воображение подбрасывало заманчивые картинки. Ди не единожды представлял себя одним из основателей поселения, отважно преодолевавших любые преграды.

Сию, дочь Дидли, разведчик заметил, когда чуть не столкнулся с нею.

– Ой… – просиял Ди. – Здравствуй, Сиенька! А я тебя не заметил!

– Да?! – улыбнулась она. – Я ведь такая незаметная!

Молодой разведчик покраснел, когда понял, что брякнул полнейшую глупость. Сия – полная, а значит, красивая молодая девушка, притягивала взгляды всех мужчин, когда появлялась на улице.

– Наверно твоя, похожая на скелет, Эва более заметна?!

– Причём здесь Эва! – Ди мгновенно побелел, как снег.

– Вы друг друга стоите! – усмехнулась Сия. – Ты – Мясо, да она, не способная ни одного ребёнка родить из-за своей худобы. Таким как вы как раз и нельзя размножаться, чтоб не плодить обузу.

Ди не нашёлся что ответить. Сия победоносно посмотрела на него и направилась дальше. Самая желанная невеста в поселении могла позволить себе выбирать. И Ди в зону выбора никаким боком не попадал.

– Что, уделала Мясо? – Вэлдис, боец с оторванной кистью, прошёл мимо, подмигнул ей. В руке металлическая пластина, а культёй её лишь придерживал.

– Ты ещё пожалеешь, что так со мной разговаривала! – вспылил Ди. – Когда я выслежу, где прячутся звери, а потом принесу голову Вожака, ты первая приползёшь ко мне! А я ещё подумаю, брать ли тебя в жёны!

Вэлдис остановился. Сия медленно повернулась.

– Чего ты сказало… Мясо? – выдавила дочь главного судьи.

Предполагалось, что звери жили в горах, к западу от мёртвого города. Именно туда ходили гончары за глиной, и оружейник за ингредиентами для пороха. Разведчики добывали для поселения информацию из мест, куда ни один здравый человек не пошёл бы. Потому знали множество секретов. Но их неразглашение также входило в издержки профессии.

Отец рассказывал, что один из его братьев пытался выследить, где живут звери. Однажды после нападения отправился по следам и не вернулся. Дед Ди также пытался выследить, где живут звери и пропал.

Металлическая пластина выскользнула из рук бойца, взметнула снег из-под ног. Схватившись за живот, он истерически рассмеялся. Не удержавшись, грохнулся в снег. Из глаз покатились слёзы, а смех превратился в скрежещущие звуки – Вэлдис подавился душившим весельем.

Когда до Сии в полном объёме дошла информация, сказанная молодым разведчиком, она громко и заливисто расхохоталась. На крылечках домов начали появляться люди, полюбопытствовать, кто и над чем смеётся.

– Представляете, – сквозь смех громко объявил Вэлдис на всю улицу. – Мясо заявляет, что сегодня же выследит, где живут звери, а завтра мы сможем посмотреть на голову Вожака! Остальных зверей он видимо собирается отпугнуть своим «ружьём смерти». В награду просит лишь на Сии жениться…

Боец попытался продолжить, но, сквозь раздирающий нутро хохот, ничего не смог произнести. Однако продолжения никому и не потребовалось. Кто услышал новость, от души рассмеялись, позабыв о работе, смерти близких, собственных ранах.

Ди застыл. Угрюмо рассматривал смеявшихся над ним людей. Неожиданно для самого себя он выдал свой величайший секрет. Всегда обидно выслушивать, как мысли, которые ты вынашивал несколько лет, подвергаются критике. Но даже не это обидело молодого разведчика. Взбесила насмешка над «ружьём смерти», как прозвали его оружие. Тяжёлое двуствольное орудие сделали задолго до рождения Ди. И все, к кому оно попадало, скоротечно погибали. Когда перед разведчиком встал выбор оружия, он специально взял «ружьё смерти» заявив удивлённым зрителям, что стреляет не оружие, а человек.

«Передумает» – махнул тогда рукой Дидли.

Ди не передумал. Отпилил стволы и приклад, чем заметно облегчил неподъёмное, но мощное ружьё. Полностью перебрал механизм, а некоторые детали даже заменил. Целый Сезон Ди только и делал, что пытался сделать из «ружья смерти» нечто, способное сохранить жизнь.

И у него получилось мощное средство ближнего боя. Подобными боевыми характеристиками не могло похвастать ни одно оружие в поселении. Но для жителей его обрез навсегда остался «ружьём смерти».

– Ты бы, Мясо, заканчивал своё бесцельное существование, – прикрылась шуткой Сия. – Какой из тебя разведчик? Какой воин? Тебе только клетки с оленями чистить. Да за мхом ухаживать. И то, может быть, не справишься. А вообще я поговорю с отцом, чтобы он определил тебя туда постоянно работать.

Ди сначала покраснел, затем побледнел. Потом снова покраснел. Раскрыл рот, что-нибудь сказать, да не нашёлся, что ответить. В итоге застыл посреди улицы, будто оплёванный. Женщина-мечта предстала совершенно не такой, как в грёзах. Над ним потешалась циничная, меркантильная и избалованная особа, ничего общего не имеющая с той, о которой разведчик мечтал перед сном.

«Ты всё равно будешь моя» – Ди с ненавистью посмотрел на Сию.