Текст книги "Народное хозяйство СССР: цифры, факты, анализ"

В СССР в 1991 г., он стал равен 4,5 (в США был равен 5,6). Но уже к 1994 г. в РФ он, по данным Госкомстата, подскочил до 15,1. Официальные данные не учитывают теневых доходов, и в какой-то степени этот пробел восполняют исследования социологов. По данным бюллетеня ВЦИОМ «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения», в январе 1994 г. он был равен 24,4 по суммарному заработку и 18,9 по фактическому доходу (с учетом теневых заработков) [18].

Рис. 2-28. Расслоение общества по доходам в РСФСР и РФ: фондовый коэффициент дифференциации

После 1996 г. разница в доходах снова стала возрастать, в 2004 г. фондовый коэффициент достиг уровня 15,2 и колеблется с тенденцией к повышению. Улучшение экономической конъюнктуры с высокими ценами на нефть и газ на мировом рынке не привело к смягчению социального расслоения по доходам.

В результате реформ в РФ возникла устойчивая бедность — постоянное состояние значительной части населения. Это – социальная проблема, не связанная с личными качествами и трудовыми усилиями людей. ВЦИОМ фиксирует: «В обществе определились устойчивые группы бедных семей, у которых шансов вырваться из бедности практически нет. Это состояние можно обозначить как застойная бедность, углубление бедности». По данным ВЦИОМ, в середине 90-х годов только 10 % бедняков могли, теоретически, повысить свой доход за счет повышения своей трудовой активности [19].

Согласно официальным данным, в 1992–1993 гг. треть населения имела денежные доходы ниже величины прожиточного минимума (49 млн. или 33,5 % населения в 1992 г.), затем эта доля несколько сократилась (до 21 % в 1997 г.), а в 1999–2000 гг. резко выросла опять – до 29,1 % в 2000 г.

В 2001 г. численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума составила 39,9 млн. человек (27,6 % от общей численности населения), в 2003 г. 29,3 млн. (20,3 %), а в 2006 г. 21,6 млн. человек (15,3 %). В 2007–2010 гг. она стабилизировалась на уровне 18,5—18,9 млн. человек (13,1-13,4 % населения).

Политики уходят от вопроса о глубине бедности в РФ. Одно дело – жить «ниже уровня бедности», когда тебе не хватает до прожиточного минимума ста рублей в месяц, и совсем другое – когда тебе не хватает тысячи рублей, и ты не можешь на свои доходы купить даже минимального набора продуктов питания.

Эта глубина менялась в ходе реформы. Чтобы потребление части населения с доходами ниже прожиточного минимума поднять до прожиточного минимума, требовалось, согласно данным Госкомстата РФ, перераспределить в их пользу в разные годы небольшую долю общего объема денежных доходов. В 1992 г. совокупный дефицит денежного дохода населения с доходами ниже прожиточного минимума составлял 5,1 % фактического конечного потребления домашних хозяйств, в 2004 г. он составил 4 %, в 2006 г. 1,6 %. В 2010 г. этот дефицит денежного дохода бедного населения составил 393,5 млрд. руб. или 1,43 % фактического конечного потребления домашних хозяйств)

Статистика не сообщает величину «пограничного слоя», то есть число тех, кто имеет доходы немного больше прожиточного минимума. Этот показатель делает более информативным число тех, кто имеет доходы меньше прожиточного минимума. Не указываются и стандарты, по которым оценивается бедность в других странах[21]21
  Например, в США бедным считается тот, кто тратит на еду более 30 % дохода. Если принять этот критерий, то в РФ за чертой бедности находились не 30, а все 140 млн. человек. В среднем на питание в РФ в 2001 г. расходовали 52,7 % всех расходов семейного бюджета, и даже в самой богатой пятой части (квинтили) населения расходовали на питание 44,1 % семейного бюджета.


[Закрыть].

Дело, однако, не только в абсолютных показателях, а и в том, что в 1992 г. изменился смысл понятий и показателей, определяющих бедность. С начала 60-х годов в СССР был принят и выдерживался принцип, согласно которому минимальная заработная плата составляла не менее полутора минимальных потребительских бюджетов (этот бюджет и составлял прожиточный минимум) – так, чтобы минимальная заработная плата могла обеспечивать воспроизводство работника и «половины» иждивенца.

В конце 80-х годов прожиточный минимум был определен в размере 100 руб. в месяц, а минимальная зарплата – в 165 руб. В 1992 г. «прожиточный минимум» был оторван от понятия минимального потребительского бюджета – он стал меньше него в 2,25 раза. Само понятие «минимальной зарплаты» потеряло свой социальный смысл – в январе 1999 г. она составляла 10,6 % от прожиточного минимума и равнялась 3 долларам США в месяц. В начале 2005 г. минимальная зарплата в РФ составляла 22,9 % от прожиточного минимума, а в начале 2006 года 30,2 %.

В 2001 г. прожиточный минимум в среднем по РФ составлял 1500 руб. в месяц, т. е. 1,7 долл. в день, в то время как ООН считает, что для разных стран уровень нищеты находится в диапазоне 2–4 долл. в день[22]22
  В IV квартале 2004 г. прожиточной минимум в РФ был установлен в размере 80,6 руб. в день, т. е. около 2,8 доллара.


[Закрыть]. В результате в РФ, по меркам последних советских лет, ниже уровня бедности оказывалось 80 % населения. Как писала директор Института социально-экономических проблем народонаселения РАН Н.М. Римашевская, «проблема бедности как самостоятельная исчезает, замещаясь проблемой экономической разрухи… Бедной становится как бы страна в целом» [20].

В РФ возникла уникальная категория «новых бедных» – те группы работающего населения, которые по своему образовательному уровню и квалификации, социальному статусу и демографическим характеристикам никогда ранее не были малообеспеченными.

Здесь надо сделать оговорку. В РФ в ходе реформы обеднело подавляющее большинство граждан, так что у них еще сохранилась данная общим образованием единая культурная основа, один и тот же способ мышления и рассуждения. Подавляющее большинство бедных в России имеют еще жилье, а в квартире свет, водопровод, отопление, книги на полках. Все это «держит» человека. Совсем иное дело – бедность в трущобах типичного капиталистического города. Здесь бедность приобретает новое качество, для определения которого пока что нет подходящего слова в русском языке. Вернее, смысл слова, которым точно переводится на русский язык применяемый на Западе термин, у нас совсем иной. Бедность (poverty — англ.) в городской трущобе на Западе для большинства быстро превращается в нищету, ничтожество (misery — англ.).

Нищета – это состояние, в котором безымянные общественные силы толкают тебя вниз, не дают перелезть порог. В такой ситуации очень быстро иссякают силы, и человек теряет все личные ресурсы, которые необходимы для того, чтобы подняться. Переход людей через барьер, отделяющий бедность от нищеты – важное явление.

По данным социологов (Н.М. Римашевская), к 1996 г. в результате реформ в РФ сформировалось «социальное дно», составляющее на тот момент, по минимальным оценкам, 10 % городского населения или 10,8 млн. человек. В состав его входили: нищие (3,4 млн.), бездомные (3,3 млн.), беспризорные дети (2,8 млн.) и уличные проститутки (1,3 млн.)[23]23
  Данные МВД, по мнению социологов, не отражают масштабов явления, поскольку МВД учитывает только тех, кто попадает в сферу его прямых функций. Официальной статистики не публикуется.


[Закрыть]. Большинство нищих и бездомных имеют среднее и среднее специальное образование, а 6 % – высшее. Сложился и равновесный слой «при-донья» (зона доминирования социальной депрессии и социальных катастроф), размеры которого оценивались в 5 % населения. Как сказано в отчете социологов, находящиеся в нем люди «испытывают панику».

В ходе реформы кардинальным образом изменился принцип ценообразования. В отличие от плановой системы СССР, в рыночной экономике материальные блага производятся и предоставляются для обслуживания платежеспособного спроса, а не для потребления «всех слоев населения». Это наглядно отражается в структуре цен. Именно этим были вызваны резкие различия в структуре цен в СССР и на Западе.

На Западе предметы первой необходимости были относительно дороги, но зато товары, которые человек начинает покупать только при более высоком уровне благосостояния, – дешевы. Хлеб, молоко и жилье очень дороги относительно автомобиля.

В СССР, напротив, низкие цены на самые необходимые продукты резко облегчали положение людей с низкими доходами, почти уравнивая их по фундаментальным показателям образа жизни с людьми зажиточными. Таким образом, человек ценами «вытягивался» из бедности, и СССР становился «обществом среднего класса».

В ходе реформы структура цен изменилась. Продукты первой необходимости население будет покупать по любым ценам. В результате хлеб ржаной и ржано-пшеничный за 1992–2001 годы подорожал относительно отечественных автомобилей (ВАЗ) в 2,7 раза.

Учитывая, что для подавляющего большинства населения основным источником дохода по-прежнему остается заработная плата, а для нетрудоспособных – пенсии и социальные пособия, «привязанные» к средней зарплате, для представления динамики благосостояния используют показатель покупательной способности средней заработной платы в отношении какого-то конкретного блага – жилья, хлеба, молока, проезда на автобусе и т. д.

В табл. 2–7 приведена покупательная способность средней номинальной начисленной заработной платы (в РСФСР и РФ) в отношении трех товаров – говядины, цельного молока и хлеба пшеничного 1 сорта. Минимум покупательной способности зарплаты пройден в 1999 г., а с 2002 г. эти показатели выросли, однако существенно уступают уровню 1990 г. Покупательная способность средней пенсии в 2006 г. составила в отношении этих продуктов примерно половину от уровня 1990 года.

Таблица 2–7. Покупательная способность средней номинальной начисленной заработной платы в России (в месяц; кг)

В целом реальная заработная плата работников в РФ составила по сравнению с 1990 г.: в 1999 г. 35 %, в 2000 г. 42 % и в 2006 г. 91,3 %.

Данные о средней реальной заработной плате по группам республик СНГ даны на рис. 2-29 и 2-30.

Однако средняя величина не отражает картины, поскольку в ходе реформы произошло изменение типа распределения доходов, в том числе через зарплату. В частности, вследствие резкого расслоения регионов РФ по доходам населения. Одним из принципов советской социальной политики было постепенное выравнивание регионов по главным показателям благосостояния. На общем фоне существенно выделялись столицы – Москва и Ленинград. В ходе реформы региональная дифференциация резко усилилась. Резко нарушились устоявшиеся, стабильные соотношения в социальных индикаторах разных регионов страны.

Например, если в 1990 г. средний доход жителей Горьковской области составлял 72,4 % от среднего дохода жителей Москвы, то в 1999 г. средний доход жителей Нижегородской области составлял всего 16,9 % от среднего дохода москвичей, а в 2006 г. 27,4 %.

Рис. 2-29. Индексы реальной заработной платы работников в Беларуси и России, 1990 = 100

Рис. 2-30. Индексы реальной заработной платы работников в Азербайджане, Армении и Таджикистане, 1990 = 100

В 1990 г. максимальная разница в среднедушевом доходе между регионами РСФСР (Магаданская обл. – Дагестан) составляла 3,53 раза. В 1995 г. она выросла до 15,6 раза (Москва – Ингушетия). В 2006 г. максимальная разница (Москва – Ингушетия) составила 10,2 раза. Этот процесс представлен на рис. 2-31.

Рис. 2-31. Среднедушевые денежные доходы населения регионов России (в месяц, тыс. руб.; 1998 г. – руб.)

По-другому процесс региональной дифференциации доходов можно представить, взяв за стандарт сравнения средние доходы по РФ (приняв их за 100). В таком случае видно, что если в 80-е годы разные регионы, включая Москву, образовывали довольно компактную по доходам группу, то с началом реформы происходило их быстрое расслоение (рис. 2-32).

Резко стали различаться регионы по доле нетрудовых доходов в общей сумме среднедушевых доходов. В 2000 г. в Москве среднедушевой доход составлял 9291,3 руб. в месяц, а средняя номинальная начисленная зарплата была 3229,3 руб. То есть отношение «доход/зарплата» было равно 2,88. Рядом, в Московской области, доход был 1908,3 руб., а зарплата 2269,3 руб. – на одну зарплату в среднем жило более одного человека. Здесь отношение «доход/зарплата» было равно 0,84.

Рис. 2-32. Региональная дифференциация среднедушевых денежных доходов населения (РФ = 100):

Таким образом, доля зарплаты в общих доходах среднего москвича была в 3,4 раза меньше, чем в Московской области. А в Усть-Ордынском Бурятском автономном округе средний душевой доход составлял в 2000 г. 595,8 руб., а зарплата – 1058,4 руб., отношение «доход/зарплата» было равно 0,56. В 2006 г. соотношение «доход/зарплата» в Москве было равно 1,66, а в Ингушетии 0,45, в Ивановской области 0,70.

Другим фактором расслоения населения РФ по доходам стала резкая дифференциация работников разных отраслей производства и услуг. В РСФСР отраслевые различия в уровне оплаты труда, в общем, соответствовали затратам физических и нервных усилий и корректировались с помощью различных «коэффициентов» и льгот – при всех недостатках такого подхода. В первый же год реформ (уже в 1990 г.) это равновесие было нарушено.

За время с 1990 по 1995 г. межотраслевая дифференциация среднего уровня зарплаты возросла с 2,4 до 5,2 раз (а если учесть резко выделяющуюся газовую промышленность, то до 10 раз). В 2004 г. средняя начисленная зарплата составляла по РФ в целом 6739,5 руб., в газовой промышленности 33 376 руб., в сфере образования 4208 руб. и в сельском хозяйстве 2792 руб.[24]24
  После 2005 г. Росстат перегруппировал виды экономической деятельности таким образом, что точное определение средних зарплат по профессиям стало невозможно.


[Закрыть].

Динамика процесса профессиональной дифференциации по зарплате представлена на рис. 2-33 и 2-34.

Рис. 2-33. Отношение среднемесячной начисленной заработной платы работников образования, науки и финансовой сферы в РСФСР и РФ к средней по экономике (в %): 1 – образование; 2 – наука и научное обслуживание; 3 – финансы

Рис. 2-34. Отношение среднемесячной начисленной заработной платы работников сельского хозяйства, аппарата органов государственного и хозяйственного управления, финансовой сферы в РСФСР и РФ к среднероссийскому уровню (в %): 1 – сельское хозяйство; 2 – управление; 3 – финансы

Рассмотрим на конкретных показателях, как доходы и выплаты из общественных фондов реализовались в СССР в форме материальных благ посредством хозяйства – производства и распределения.

В 30-е годы советское хозяйство должно было одновременно осуществить две форсированные программы – интенсификации сельского хозяйства и быстрой индустриализации. Эти программы были взаимозависимы и в то же время находились в конфликте за ресурсы. Индустриализация могла быть проведена только за счет изъятия средств из села, т. к. у СССР не было ни колоний, ни экспортных ресурсов типа нефти и газа, но село не могло перейти к интенсивному хозяйству, чтобы накормить город и высвободить для промышленности трудовые ресурсы, без машин и удобрений. Эту проблему разрешили с тяжелыми перегрузками и трагическими издержками, о чем будет сказано в разделе о сельском хозяйстве. 30-е, 40-е и первая половина 50-х годов были, с точки зрения благосостояния людей чрезвычайным периодом. Даже быстрое развитие хозяйства не проявлялось в соответствующем росте потребления, т. к. ресурсы вкладывались в подготовку к назревающей войне (включая ресурсы продовольствия, из которых создавали государственный стратегический запас).

До 50-х годов население СССР работало с «отложенным вознаграждением», образ жизни был очень непритязательным, сейчас это даже трудно себе представить. Массы людей могли это принять только при явном и практически всеобщем уравнительном подходе. А главное, жизнеустройство СССР двигалось именно в том направлении, которое и было определено на основе национального согласия, причем согласия подавляющего большинства (как теперь говорят, тоталитарного).

Начнем с питания, важной и даже символической стороны жизни в стране, которая в недавнем прошлом знала голод. Старшие поколения, пережившие войну, поймут приводимые здесь показатели. СССР, еще на ранней, по сравнению с Западом, стадии индустриального развития, вошел в небольшое число стран с полноценным питанием современного типа.

Особенно резко за советский период улучшилось питание крестьян. Согласно данным исследований дворовых бюджетов в последние годы перед Первой мировой войной и в 1986 г., средний рацион питания изменился следующим образом (табл. 2–8)

Таблица 2–8. Потребление продуктов питания в семьях рабочих и крестьян (колхозников) в дореволюционный период и в 1986 г. (по материалам обследования семейных бюджетов)[25]25
  Примечание. Сравниваются семейные бюджеты семей рабочих текстильной промышленности городов Ленинграда, Ногинска и Фурманова и крестьян (колхозников) Вологодской, Кировской, Воронежской и Харьковской областей.


[Закрыть]

По оценкам Организации ООН в области сельского хозяйства и продовольствия (ФАО), СССР в середине 80-х годов входил в десятку стран мира с наилучшим типом питания[26]26
  В некоторых официальных справках последних лет даже говорится, что «СССР занимал 7-е место» по качеству питания. Осенью 2004 г., согласно публикациям в прессе со ссылкой на Минсельхоз РФ, в этом списке Россия занимала 71-е место. Однако подобные оценки строгого смысла не имеют, поскольку точно оценить столь сложный многогранный показатель, как «качество питания», в принципе невозможно. Для нас здесь важно, что в СССР был достигнут тип питания, близкий к медицинским нормам, как у наиболее развитых стран.


[Закрыть]. В 1985 г., по данным ФАО, житель СССР в среднем получал в день 51,5 г белка животного происхождения: в мясе 22,2 г, в молоке 15,2 г, в рыбе 9,5 г, в яйцах 4,6 г.

Основой для обеспечения питанием на таком уровне было отечественное сельскохозяйственное производство.

Тем не менее, одним из главных аргументов в пользу перехода от плановой системы хозяйства к рыночной было якобы неудовлетворительное обеспечение населения СССР продуктами питания. По ряду причин, которые не обсуждаются в этой книге, влиятельная часть населения приняла этот тезис, хотя в нем есть явная подмена предмета. Граждане СССР имели основания быть недовольными системой распределения продуктов питания (перебои в снабжении, очереди, неравномерность в поставках некоторых продуктов по регионам и пр.). Кроме того, после достижения уровня питания, удовлетворяющего базовые потребности человека, в обществе возникли новые требования – к разнообразию продуктов, их расфасовке, упаковке и т. д.

Однако восприятие этих недостатков во многом зависело от идеологического давления. Например, в 1989 г. молока и молочных продуктов в среднем по СССР потребляли 363 кг в год на человека, что является исключительно высоким показателем, но при опросах 44 % опрошенных жителей СССР ответили, что потребляют молока недостаточно. Более того, в Армении, где велась особо сильная антисоветская пропаганда, своим уровнем потребления молока и молочных продуктов было недовольно 62 % населения. А между тем потребление этих продуктов составляло в Армении в 1989 г. 480 кг на человека. И самый красноречивый случай – сахар. Его потребление составляло в СССР 42,5 кг в год на человека, но 52 % опрошенных считали, что потребляют слишком мало сахара (а в Грузии недовольных было даже 67 %).

Таблица 2–9. Производство основных продуктов питания на душу населения (в кг) в 1989 году

В 1989 г. жители СССР в сравнении с жителями США имели следующий тип питания (табл. 2-10).

Таблица 2-10. Потребление основных продуктов питания в США и СССР (в среднем на душу населения, кг) в 1989 г.

Посмотрим, как был достигнут уровень питания в последние годы СССР. Поскольку 66 % населения СССР жило в городах, будем говорить о городском типе питания, продукты для которого производятся пищевой промышленностью. О производстве сырых материалов для этой промышленности скажем в разделе о сельском хозяйстве. Продукты питания горожане в СССР в основном приобретали в государственной (69–72 %) или кооперативной (26–28 %) торговле, а также в системе общественного питания. Покупка сырых или кустарно обработанных продуктов на колхозных рынках составляла небольшую часть снабжения.

Во время перестройки роль приусадебных участков и рынка в обеспечении продуктами была преувеличена из идеологических соображений. Во время и после войны, до отмены карточной системы в 1947 г. и потом, до расширения торговой сети, рынок был важным источником снабжения. По утрам на электричках в город ехали молочницы с бидоном на 10 литров, ходили по квартирам, были знакомы. Потом появились ларьки, где продавалось разливное молоко, туда ходили с бидонами дети и старики, потом в магазинах появилось молоко в бутылках, позже в пакетах. Любители «домашнего творога» продолжали ходить на рынок.

По крайней мере с 1950 года статистика вела детальный учет продаж и цен продовольствия на колхозных рынках (по 264 городам). Их доля в снабжении быстро сокращалась – с 17 % товарооборота продовольственных товаров в 1950 г. до 4,9 % в 1960 г. и 2,8 % в 1970 г. (в государственных розничных ценах). С 1975 г. эта доля стабилизировалась в районе 2,2–2,3 %, а в 1988 г. опустилась до 2 %.

Изменение доли продуктов, которые жители городов СССР покупали на рынке, показано в табл. 2-11 и на рис. 2-35. Точки на нем редкие, но динамика видна хорошо.

Таблица 2-11. Продажа продуктов питания на колхозном внедеревенском рынке, % от общего объема продаж

Реально типичная хозяйка ежедневно приносила из магазина полную сумку продуктов и раза три в год ездила на рынок купить чего-то особенного. Это в целом. Другое дело, что в снабжении некоторыми продуктами, которые было выгодно производить на подворье, роль рынка сохранилась поныне. Это, прежде всего, картофель.

Рис. 2-35. Продажа продуктов питания на колхозном внедеревенском рынке, % от общего объема продаж

Изменения в питании граждан СССР грубо представляются средним потреблением, данные о котором (по десятилетиям), сведены в табл. 2-12.

Из таблицы видно, что средний рацион потребления в СССР непрерывно улучшался по всем главным составляющим. Увеличивалось потребление ценных животных белков и овощей, сокращалось потребление картофеля. Это достигалось развитием и сельского хозяйства, и промышленности переработки сырых продуктов, а также импортом некоторых продуктов.

Таблица 2-12. Потребление продуктов питания в СССР, кг на душу населения в год

Как изменилось питание граждан СНГ в результате ликвидации СССР и начатой реформы? Доступ к статистике всех республик затруднен, да и нет места приводить здесь все данные. Ограничимся примерами, которые служат грубыми ориентирами.

Так, в России уже в 1992 г. произошло резкое и глубокое ухудшение питания большинства населения. Согласно данным Госкомстата РФ, калорийность продуктов питания, потребляемых в среднем за сутки, снизилась с 2590 ккал в 1990 г. до 2200 в 1996 г. К 2006 г. она повысилась до 2554 ккал. Однако вследствие социального расслоения средние величины стали менее информативны.

В феврале 2005 г. на Всероссийском конгрессе экономистов-аграрников вице-президент Российской академии сельскохозяйственных наук и директор Института экономики сельского хозяйства И. Ушачев сказал: «В среднем объемы потребления продовольствия на душу населения с 1990 года сократились на 22 %, а по отдельным видам продуктов, таких, как мясо, – в 1,4 раза, молоко – в 1,7 раза и рыбопродукты – в 1,8 раза. Значительная часть населения страны не может позволить себе питаться даже на уровне минимальной потребности, а средние рациональные нормы питания доступны лишь 10–20 % россиян».

Существенно изменилась структура питания: в калорийности рациона снизилась доля продуктов, богатых белком (и особенно животным белком – мяса, рыбы, молока и яиц), возросла доля картофеля и круп. В 1993 г. был опубликован официальный «Государственный доклад о состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1992 году». В нем говорится: «Существенное ухудшение качества питания в 1992 г. произошло в основном за счет снижения потребления продуктов животного происхождения. В 1992 г. приобретение населением рыбы составило 30 % от уровня 1987 г., мяса и птицы, сыра, сахара – 50–53 %. Отмечается вынужденная ломка сложившегося в прежние годы рациона питания, уменьшается потребление белковых продуктов и ценных углеводов, что неизбежно сказывается на здоровье населения России и в первую очередь беременных, кормящих матерей и детей. В 1992 г. до 20 % детей обследованных групп 10 и 15 лет получали белка с пищей менее безопасного уровня, рекомендуемого ВОЗ. Более половины обследованных женщин потребляли белка менее 0,75 г на кг массы тела – ниже безопасного уровня потребления для взрослого населения, принятого ВОЗ».

Это – официальная констатация того, что реформа сломала сложившийся при советском укладе благополучный рацион питания. В середине 90-х годов уровень питания пересек критическую черту. В 1995 г. по сравнению с 1991 г. потребление мясопродуктов в целом упало на 28 %, масла на 37 %, молока и сахара на 25 %. В 1996 г. городское население в среднем стало получать менее 55 г белка в день.

Приведем данные о развитии пищевой промышленности, посредством которой городское население обеспечивалось к концу 80-х годов почти всеми продуктами питания.

За время войны валовой объем производства пищевой промышленности СССР упал к 1945 г. вдвое. В 1950 г. производство восстановилось, и начался рост, непрерывный до 1990 года, когда объем производства превысил уровень 1940 г. в 8 раз (рис. 2-36).

Данные о прохождении этой отрасли через период реформ в разных республиках отрывочные. Видно, однако, что в первую половину 90-х годов спад производства был всеобщим. Выход из этого кризиса шел по-разному, в зависимости от социально-политической обстановки, которая определяла и экономическую политику. Для примера на рис. 2-37 представлены индексы объема производства в трех республиках

Рис. 2-36. Индексы валового объема производства пищевой промышленности СССР 1940 = 100

Рис. 2-37. Индексы валового объема производства пищевой промышленности в Армении, Беларуси и России, 1985 = 100

Рассмотрим состояние конкретных подотраслей.

После войны создавалась крупная современная молочная промышленность – производство пастеризованного и сгущенного молока и широкого набора молочных продуктов. С 1950 г. по 1990 г объем производства вырос в 30 раз (рис. 2-38). В 1990 г. 88 % этого производства было сосредоточено в четырех республиках – РСФСР, Украине, Беларуси и Казахстане.

Молочные продукты стали доступными всем социальным группам, что позволило разнообразить и улучшить структуру массового питания. Молоко и молочные продукты были в СССР важным источником питания и особенно источником ценного белка животного происхождения. В 1990 г. в РСФСР молоко и молокопродукты обеспечивали 17,1 % калорийности среднего суточного рациона.

Рис. 2-38. Производство цельномолочных продуктов (в пересчете на молоко) в СССР и СНГ, млн. т

Вследствие того, что спрос на молочные продукты был всегда высок, при ликвидации планового хозяйства и либерализации цен именно эти продукты подорожали более всего и стали недоступны для большой части населения. В результате на первом же этапе рыночной реформы массовое производство цельномолочных продуктов было свернуто. Оно стало выходить на стабильный режим лишь во второй половине 90-х годов и пока что выросло до уровня производства почти в 2 раза более низкого, нежели в последние годы существования советской экономической системы.

Спад производства цельномолочных продуктов имеет разную глубину в разных республиках. Так, в 1990 г. объем производства в Беларуси и Казахстане был сходным – 1,8 и 1,5 млн. т, а в 2009 г. в Беларуси 1, 3 млн. т, а в Казахстане 0,37 млн. т

В результате реформы потребление молока стало быстро снижаться как в абсолютном измерении, так и относительно, в структуре потребляемых продуктов. В 2001 г. молоко и его продукты обеспечивали в РФ 9,9 % калорийности среднего суточного рациона, а в 2006 г. 11,2 %. Динамика потребления в России и Беларуси приведена на рис. 2-39.

Рис. 2-39. Потребление молока и молочных продуктов в Беларуси и России (в пересчете на молоко) на душу населения в год, кг

На графике видно, что в этих трех республиках произошел глубокий спад потребления, а в самые последние годы уровни потребления почти сравнялись, при существенных различиях в социально-экономической обстановке. Перестройка экономической системы СССР уже в 1990 привела к снижению потребления молока, а радикальная реформа вызвала быстрое и резкое падение среднего уровня потребления. Признаков существенного роста не наблюдается вплоть до последнего времени – потребление стабилизируется на уровне гораздо более низком, чем в конце 80-х годов.

В ходе реформы спад потребления молока и молочных продуктов происходил неравномерно, так что одни республики оказались затронуты им гораздо сильнее, чем другие. Например, Казахстан резко выделяется своей программой восстановления молочного животноводства – при очень небольшом объеме производства молочных продуктов (рис. 2-40).

Рис. 2-40. Потребление молока и молочных продуктов в Армении и Казахстане (в пересчете на молоко) на душу населения в год, кг

Из широкого набора молочных продуктов особо выделим животное масло (сливочное и, в меньшей степени, топленое). В традиционной структуре питания в Евразии масло всегда занимало важное место как ценный продукт, уровень потребления которого многое говорил о благосостоянии семьи. Уже в 70-е годы в СССР был достигнут высокий и устойчивый уровень потребления масла, и оно как столовый продукт практически вытеснило маргарин.

Дальнейшее повышение уровня жизни в 80-е годы повлекло за собой значительный рост производства животного масла (рис. 2-41)[27]27
  В 1990 г. 87 % масла производилось в четырех республиках – России, Украине, Беларуси и Казахстане. На графиках приведен объем производства масла в промышленности. До середины 60-х годов около 10 % этого количества производилось в домашних хозяйствах.


[Закрыть]. В результате радикальной реформы уже начиная с 1990 г. наблюдался резкий спад производства.

Рис. 2-41. Производство животного масла в СССР и СНГ, тыс. т

Вообще, развитие маслодельной промышленности и ее приспособление к новой экономической системе в разных республиках протекало очень по-разному. Для примера приведем на рис. 2-42 динамику производства животного масла в Азербайджане и Таджикистане, где до 1990 г. уровень производства был примерно одинаковым.

На рис. 2-43 представлены индексы производства животного масла его главными производителями начиная с 1960 г. Резко выделяется Беларусь, в которой уже в 60-е годы было предпринято ускоренное развитие этого производства.

Рис. 2-42. Производство животного масла в Азербайджане и Таджикистане, т

В России за годы реформы по сравнению с 1990 г. производство животного масла снизилось в три раза, восстановление производства даже в самые последние годы идет медленно. В некоторой степени спад производства компенсируется импортом, который составляет около половины собственного производства.

Рис. 2-43. Индексы производства животного масла в Беларуси, России и на Украине, 1960 = 100

С 1990 г. началось быстрое сокращение и потребления сливочного масла – для большой части населения оно становится недоступным как продукт обыденного питания (рис. 2-44).

По-иному происходило реформирование производства растительного масла. Главными производителями в СССР были РСФСР и Украина (в сумме в 1980 г. 67 %), а также Узбекистан (в основном хлопковое масло). Вместе они давали около 80 % союзного производства.

На первом этапе реформы (к 1997 г.) оно сократилось в 1,7 раза, а затем резко выросло (см. рис. 2-45).

Отдельно на рис. 2-46 представлена динамика производства растительного масла в России и на Украине.

В разных республиках реформа очень по-разному повлияла на производство растительного масла. Для примера приведены сравнения динамики производства в двух группах республик (рис. 2-47 и 2-48)

Рис. 2-44. Розничная продажа масла животного в РСФСР и РФ, тыс. т

Рис. 2-45. Производство растительного масла в СССР и СНГ, тыс. т

Рис. 2-46. Производство растительного масла в РСФСР-РФ и на Украине, тыс. т