Текст книги "Мифы и легенды. Книга 9. Последний из рода Бельских"

Глава 8 «Япония. Новый год»

– Веромир… милый очнись…Веромир… – знакомый женский голос пробился сквозь звенящую тишину окутавшей меня темноты. Я с трудом открыл глаза, поморщившись от острого приступа боли, который, слава Богам, длился лишь пару мгновений.

Первое, что увидел, были озабоченные лица Наоми, Варвары и Софи. Но увидев, что я пришел в себя, они синхронно выдохнули. С их помощью принял сидячее положение и огляделся. Я находился, судя по белым стенам и специфическому запаху, в местном лазарете. Помимо обеих невест и Мамонтовой, рядом с кроватью стоял Амасано-сан, в чуть поодаль Виль с виноватым выражением на лице. Прислушавшись к себе, понял, что ничего не болит. Да и при внешнем осмотре никаких повреждений не увидел.

– Слава Аматерасу-сама, ты жив! – прошептала Наоми.

– Я же говорила, все будет хорошо! – с явным облегчением заметила Мамонтова.

– Тебе повезло, милый, – погладила меня по голове Варвара, слабо улыбнувшись, – щит смягчил удар, поэтому рана была неприятной, но не смертельной. Мы с Софи ее уже залечили.

– Спасибо, – поблагодарил я и вопросительно посмотрел на главу рода Сузуки, который имел хмурый и раздраженный вид, – что это было Амасану-сан?

– Приношу вам свои глубочайшие извинения, Веромир-сан, – поклонился мне тот, – пока непонятна причина, по которой Миоко решила напасть на вас… Честно признаюсь, я сам в растерянности.

– Где она?

– Во втором лазарете. С ней госпожа Акиро, Хатико – сан и ее отец. Думаю, скоро все выяснится. На репутации моего рода появилось «пятно» и у него теперь долг перед родом Бельских. То, что произошло, бросает тень не только на меня, но является оскорблением императора, аудиенция у которого вам предстоит. Все виновные понесут серьезные наказания! Как вы себя чувствуете?

– Да, вроде, в порядке… – улыбнулся я, поднимаясь с кровати, – давайте не будем делать скоропалительных выводов. Может и злого умысла никакого не было…

– В порядке, – проворчала Годунова, бросив на меня возмущенный взгляд, – не подоспей мы вовремя, все могло бы закончиться печально. Между прочим, на шпаге был яд. Хорошо еще, что такое ранение поддалось нашему лечению. Точнее, лечению Софи.

– Я в свое время достаточно много времени потратила на изучение ядов и их нейтрализацию. Мне был знаком состав, – кротко пояснила та.

– Вам сказали о яде? – повернулась Годунова к еще больше нахмурившемуся господину Амасано.

– Нет, – обреченно покачал он головой, – какой позор…

Последние слова были произнесены практически шепотом, но тем не менее я их расслышал. А затем в комнате появился Кайдзо Абэ в сопровождении Акиро – сан и Исидо. Вид у ректора был растерянный и печальный. А вот госпожа Акиро выглядела какой-то подавленной. Куда делась вся ее холодность и надменность?

– Ну? – голосом Амасано – сан можно было заморозить воду.

– Приношу свои извинения, князь, – поклонился первым делом мне ректор, – но сражались вы не с моей дочерью.

– То есть? О чем вы говорите, Кайдзо – сан? – уставился на него глава рода Сузуки.

Честно признаюсь, я тоже был заинтригован. Несмотря на слова Варвары о том, что я был на волоске от смерти, осознать и прочувствовать это видимо не смог. Ну и слава Богам.

– Это магия Кицунэ, господин. Ассасин владела магией Кицунэ. Нашли мою дочь. Убийца оглушила ее и наложила сонное заклятье.

– Где убийца? Она жива? – в голосе господина Амасано зазвучала сталь.

– Увы, господин. Она была жива после атаки князя, но у нее имелось заклинание отложенной смерти. Так что несостоявшаяся убийца сейчас мертва!

Глава рода Сузуки что-то прошептал на японском. Судя по выражению лица, явно ругательное. Наоми побледнела.

– Мне кто-то объяснит, что здесь происходит? – вырвалось у меня.

– На вас напала убийца, владеющая магией Кицунэ. Это магия оборотней. Владеющий ею человек может принять практически любой облик. Правда, на подготовку подобного заклинания требуется очень много сил и времени.

– Но это же жуть какая-то! – вырвалось у меня, – что мешает скопировать, например, меня?

– Есть много ограничений, – пояснил ректор, – эта магия работает только на людях, в которых есть японская кровь.

– Мы усилим вашу охрану, Веромир-сан, – заверил меня Амасано – сан, – а сейчас мне надо поговорить с госпожой Акиро. И кое-что прояснить.

Глава рода Сузуки выглядел спокойным, и оттого становилось не по себе. Сдается мне, разговор с заместителем главы Службы Безопасности обещал, мягко говоря, быть непростым. Она лишь обреченно кивнула.

– Где Канобэ-сан? – коротко поинтересовался глава рода Сузуки, – ее, надеюсь, задержали?

– Да, господин, – поклонилась Акиро – сан, – ждет в одном из кабинетов.

– Хоть это нормально сделали, – проворчал он и вновь посмотрел на меня, – Еще раз, приношу свои извинения, Веромир – сан. Мы доставим вас в поместье. Поверьте, я обязательно все выясню. До встречи вечером!

После этих слов он откланялся, а я еще выслушал витиеватые извинения ректора, и после того, как он ушел, наконец, облегченно вздохнул.

– Знаю я, откуда здесь ноги растут, – сообщил оставшимся, вставая с кровати, – несомненно, Скуратов с Годуновым постарались.

– Но это как-то надо было устроить? – возразил Исидо, – тебе просто повезло Веромир. Такого уровня убийцы обычно не прокалываются. Но тут они не ожидали, что ты владеешь темной магией. Хотя, должны были изучить тебя досконально. Кто-то в подготовке покушения допустил ошибку. Поэтому ты жив!

– И второй раз они не нападут. Если покушение проваливается, то считается, что Боги не хотят смерти жертвы.

– А что мешает нанять несколько убийц? Из нескольких кланов? – спросила Варвара.

– Это не так просто, – наставительно ответил японец, – такого уровня убийц очень мало. И стоят их услуги очень дорого. Но теоретически, конечно, возможно. Сейчас, я думаю, отец поставит всех на место.

– Ладно, – махнул рукой, – полетели уже в поместье. Веселое у нас вышло посещение Академии.

– Ага, – кивнула Наоми, – никогда еще не видела отца таким злым.

– Да, ты не представляешь, Веромир, какой это удар по его гордости. Огласку оно, естественно, не получит. Главному редактору он сейчас мозги промоет, – заметил Исидо.

Мы покинули лазарет и отправились к выходу. В Академии шли занятия, в коридорах стояла тишина. Словно ничего не произошло.

У входа ожидали наши и японские телохранители. Вид у Буслаева был виноватый, хотя я прекрасно понимал, что в данном случае никакой его вины в произошедшем не было. Мы уже подошли к флайеру, как меня окликнули. Повернувшись, я увидел Миоко Абэ. Виль сразу перегородила ей дорогу, но я мягко ее отстранил и посмотрел на бледную лучшую ученицу Академии.

– Веромир-сан, – она глубоко поклонилась мне, – приношу свои извинения за то, что сегодня произошло. Мне не хотелось, чтобы вы думали обо мне и нашей Академии плохо.

Встретившись взглядом с ее зелеными глазами, в которых было искреннее раскаяние, я невольно улыбнулся.

– Но вы тут не причем, Миоко-сан, – сообщил ей, – вы такая же жертва, как и я. Мне и в голову не придет, думать о такой девушке плохо.

Японка смутилась, а от меня не укрылись изучающие взгляды, которые бросили мои невесты сначала на меня, а потом и на дочь ректора.

На этой оптимистичной ноте мы расстались. Я думал, что во время полета девушки зададут мне несколько неудобных вопросов относительно госпожи Миоко, уж очень многозначительно они поглядывали на извиняющуюся девушку, но, к моему удивлению, промолчали. А я, по понятным причинам, поднимать эту тему не стал.

Добрались мы до поместья без приключений. Кстати, я сразу заметил усиление охраны. С высоты было заметно, как по его периметру черными точками рассредоточились охранники. Раньше я их вообще не видел. Мало того, с десяток флайеров медленно патрулировали небо над ним. Похоже, нападение заставило Амасано Сузуки озаботиться дополнительной охраной.

На этот раз охрана проводила нас до самих апартаментов и осталась ждать на улице, разместившись в небольшом павильоне рядом с ними, на который я сначала и не обратил внимания. Тут меня встретила взволнованная Даша, но убедившись, что со мной все в полном порядке, сразу успокоилась.

Дальнейшей вечер прошел на удивление весело. Хотя обещанное представление, по понятной причине, было перенесено на завтра, я сильно не расстроился, так как уже посмотрел одно представление по плантелу. Меня хватило минут на пятнадцать. Далек я от японского «высокого» искусства. Да и знание языка у меня, прямо скажем, было весьма посредственным. Но я дал себе обещание в дальнейшем исправить этот недостаток. Все же, женитьба на дочери одного из самых влиятельных родов Японии обязывала перестать быть гайдзином.

В семь часов вечера, мы оправились на новогодний ужин. Все собрались в той самой столовой, в которой завтракали, только на этот раз она была украшена гирляндами и разнообразными фигурками зверей. Елки не было, но на гирляндах я увидел очень популярные в европейских странах рождественские венки. Выглядело все вокруг нарядно.

Поэтому, на мой взгляд, празднество больше напоминало встречу Рождества. Из нашей дружной компании в стороне остались только Буслаев с телохранителями. У них оказалась отдельная комната, в которую принесли небольшие столы с напитками. К ним присоединились их японские собратья. А вот Даша осталась со мной. А почему бы и нет? Возражать никто не стал, а я получил заботливого личного официанта.

В главном зале присутствовало все семейство Сузуки. В том числе и три его жены, которых я увидел первый раз. Но тут сразу было понятно, кто хозяйка в доме. Всем заведовала именно Хатико – сан. Здесь же былигоспожа Акиро и тот самый верховный маг Саробэ-сан. Он оказался добродушным и приятным, но весьма представительным пожилым мужчиной, с короткой седой бородой и длинными седыми волосами. Мне показалось, что между ним и Акиро – сан явно существует какая-то неприязнь. Хотя может, я себе это и напридумывал.

Мы вместе Исидо с ним весьма мило пообщались. Выяснилось, что он уже знал о нападении в Академии, и его особенно интересовала темная магия, которую я использовал. В Японии, в отличие от Российской империи, не было таких серьезных запретов на ее использование, но и магов, владеющих ей, как заверил меня Саробэ-сан, практически не было. Понятно, что именно эта тема верховного мага и заинтересовала. Мало того, выяснилось, что он лично знал Стапанова (встречались на каких-то конференциях) и даже огорчился, узнав, что тот погиб. Пришлось коротко поведать ему, как это произошло.

Тот сильно удивился и, по-моему, даже расстроился, так как уважал моего деда. Но, как говорится, всегда неприятно в ком-то обманываться. А когда разговор зашел о нападении в Академии, к нам, словно почувствовав что-то, присоединился Амасано – сан. Как он сообщил, выяснилось имя нападавшей. Минами Минарэ. Она принадлежала роду Иканэ.

– Небольшой род, – хмуро сообщил глава рода Сузуки, – наемники. Их родовая магия – Кицунэ. И да, мы уже добрались до них, но они заявили, что госпожа Минарэ уже месяц не принадлежит роду. То есть, нападение было ее личным делом.

– Бред, – проворчал верховный маг.

– Конечно, Саробэ-сан, – кивнул господин Амасано, – с завтрашнего дня род Иканэ перестанет существовать.

– Что значит перестанет? – удивленно уставился на него.

– То, что он исчезнет, – пожал плечами Сузуки, – они напали на гостя нашего клана. Иностранца. Вдобавок такого гостя, которому назначена аудиенция с императором. Надо думать головой, с кем ты связываешься. Поэтому мы объявили войну роду Иканэ. А так как в составе рода всего десять человек, то семь уже мертвы, местоположение еще троих, в том числе главы рода, уже выяснили. Завтра с ними разберутся. Но предварительно, конечно, выяснят имя заказчика.

Я внутренне содрогнулся. Однако, какие тут жесткие порядки… Вот так вырезать целый род. И с полного одобрения местных властей. Да, это вам не Российская империя. С другой стороны, в этой стране надо несколько раз подумать, прежде чем что-то сделать.

– Надеюсь, это станет всем хорошим уроком, – подвел итог Амасано – сан, – но, господа, давайте не будем больше говорить об этом происшествии. Тем более, с ним мы разобрались!

Так что большую часть вечера я провел в мужской компании. Наоми подвела Варвару к женам главы рода Сузуки, которые горели желанием с ней познакомиться. Кстати, в столовой присутствовало человек десять детей от четырех до двенадцати лет. Исидо попытался меня с ними познакомить, но, по-моему, это был напрасный труд. Я даже их имен не смог запомнить, все равно бесполезно. Тем более, что они не обращали на взрослых никакого внимания, предпочитая играть в «камень-ножницы-бумага». Я с удивлением узнал, что такое развлечение не чуждо даже детям из очень богатых семей. К тому же, когда пробила полночь и вручили подарки, появились слуги и всех увели в комнаты.

К стыду моему, про подарки я, конечно же, забыл. Чтобы я делал без Гвоздева и Мамонтовой, которые, в отличие от меня, бестолкового, обо все позаботились. Охранники в половине двенадцатого принесли целый мешок. Все же, грамотный у рода Бельских глава дипломатического отдела! Но в свое оправдание скажу, что все это сделано было без моего участия. Зная меня, напоминать не стали.

После вручения подарков, праздник сам собой затих. Постепенно все начали расходиться. Мы тоже засобирались.

– Какая завтра программа – то? – ехидно поинтересовался я у Исидо, – где теперь покушение будет?

– Не смешно, Веромир, – укоризненно посмотрел тот на меня, – завтра у нас культурная программа. Сначала посещение местного археологического музея, он, кстати, один из лучших в Японии.

Я с трудом удержался от скептической ухмылки. По-моему, все что принадлежит роду Сузуки, «одно из самых лучших в Японии»

– После чего у нас запланирован визит в Храм Оокунинуси – сама, бога-покровителя рода Сузуки, – продолжил тем временем Исидо, – Традиционно все женихи и невесты наследников и наследниц рода Сузуки, обязательно приходят в него. Вечером представление театра Кабуки, которое не состоялось сегодня. Мама очень хотела, чтобы вы с Варварой его посмотрели. Это ее любимое детище. Потом три дня проведем на горячих источниках, после чего отправимся в Токио. Ты бы сам посмотрел эту программу. Неужели неинтересно? – удивленно закончил мой японский друг.

– Интересно, – заверил его, – просто забываю. Не переживай, твою маму не разочарую.

– Веромир-сан! – передо мной появился господин Амасано, – мой сын уже напомнил вам о завтрашнем дне?

– Да, – кивнул я.

– Отлично. Надеюсь дальше, во время вашего визита, не произойдет неприятных неожиданностей.

– Но заказчик так и не известен? – осторожно заметил Гвоздев, – первая попытка не удалась, но он может не успокоиться.

– Я уже говорил вашему господину, завтра мы выясним, кто это! – заверил его Амасано – сан, – тем более, к этому делу подключилась имперская СБ. Все-таки вы, Веромир-сан, не просто гость рода Сузуки, вам назначена аудиенция у самого императора. Так что сейчас, думаю, вы можете быть абсолютно спокойны за свою безопасность.

Я кивнул и, невольно посмотрев на Виль, еле сдержал улыбку. На лице той было откровенно скептическое выражение. Но отец Исидо, слава Богам, этого не заметил. Мы, раскланявшись с ним, расстались на позитивной ноте.

– Я бы не расслаблялась на вашем месте, господин, – заметила Виль. Мы, покинув столовую, вышли на улицу, где уже стояла глубокая ночь, и я со своей телохранительницей прошел немного вперед.

– Поверь, Виль, – хмыкнул я невесело, – расслабляться точно не буду.

– Я поговорю с Буслаевым, господин? – вопросительно посмотрела она на меня, – могу сказать, что вы мне поручили?

– Поговори, – кивнул я.

А почему бы и нет? Уж кому я мог полностью доверять, так только бывшему наемному убийце.

Так и закончился второй день моего пребывания в Японии. Уже лежа в кровати с двумя прижавшимися ко мне и мирно сопевшими девушками, решил, что слишком нервно начался этот визит. Надо больше не влезать в непрописанные в его программе ситуации. Завтра вызубрю все расписание. И ни за что вы меня теперь не собьете с пути истинного. Все вопросы только к будущему тестю! С такой успокаивающей мыслью, я заснул.

Глава 9 «Жизнь – театр»

Утро началось так же, как и вчера. Подъем, общая встреча, прогулка до столовой, завтрак. После него мы загрузились во флайеры, и я вновь оказался вместе с Хатико – сан и Амасану Сузуки. На этот раз были обычные светские разговоры, правда, уже в конце полета, господин Амасану устроил мне настоящую лекцию по истории рода Сузуки. Надо сказать, что у него выходило это весьма захватывающе. Да и сама история рода изобиловала битвами, интригами, всевозможными предательствами и кровной местью. Единственная мысль, которая вертелась у меня, пока я слушал рассказ, «как скучно живется в Российской империи».

Послушаешь этих японцев, так у них столько времени на то, чтобы сражаться да пакости друг другу строить было. Правда, как заверил меня Амасану – сан, весь этот беспредел закончился два века назад. Вот тогда-то, по его словам, и начался «золотой век» Японии. Археологический музей оказался весьма занимательным местом. Больше всего мне понравилось наше сопровождение. Создавалось впечатление, что посетителей музея всех выгнали вон или заменили на охрану.

«Гордость» Осаки и «один из лучших музеев» занимал впечатляющую площадь. И, надо признать, был оснащен по последнему слову техники. Виртуальные помощники, виртуальные битвы… А экспонаты… видимо, во всех музеях они чем-то похожи. Доспехи, украшения, оружие… Экскурсию для таких «высоких» гостей, проводил лично директор. Но вот Гвоздеву с Мамонтовой, да и Варваре она понравилась. А я просто слушал, признаюсь без особого интереса. Естественно, что основная экспозиция была посвящена славной истории рода Сузуки. Признаюсь, я даже позавидовал. Вот что-то не припомню ни у кого из российских родов подобных музеев. А идея – то хорошая.

Изучали мы историю «замечательного» во всех смыслах рода Сузуки часа полтора, после чего отправились в Храм. По пути в него, мои спутники прочитали целую лекцию. От обилия имен голова кругом пошла. Сразу стало понятно, что к Богам японцы относятся очень серьезно. Посмотрев на то, с каким видом господин Амасану и Хатико – сан объясняли мне, что можно делать в Храме, а что нельзя, я решил постараться и соблюдать все, о чем они говорили. Хотя, и не все запомнил. Честно признаюсь, в глубине души понимал, что для полного усвоения нужно родиться японцем. Видимо, буду опять просить Наоми помочь мне.

Храм Оокунинуси – сама (вот надо же было Богу имя такое придумать), представлял собой нечто очень красивое. То, где я оказался, скорее можно было назвать храмовым комплексом. Сам Храм оказался небольшим и скромным, а вот несколько невысоких, но очень изящных зданий вокруг него, скромными назвать было нельзя. К тому же, на стоянке перед ними выстроился с десяток флайеров. И такие летающие суда явно не были бюджетными моделями.

К самому Храму мы направились не все. Я с двумя невестами и Амасану – сан с супругой. Остальные задержались у флайеров. Хотя забыл о Исидо. Тот на правах наследника наверно присоединился к нам. Телохранителей, которые последовали за нами на небольшом отдалении, я не считал. К моему удивлению, входить в Храм они не стали. Как мне потом объяснили, такое считалось верхом неприличия. Мешать господину беседовать с Богом нельзя.

Встречал нас один из служителей. Пышущий здоровьем круглолицый здоровяк, у которого на лице была написана любовь к плотским увлечениям. Интересно, какие тут порядки? Явно строгий пост здешние священники не соблюдают. Видя мое удивление, Амасану – сан усмехнулся.

– Служба в Храме Оокунинуси – сама, означает, что послушник соглашается с правилами храма. Оокунинуси – сама не ограничивает своих верных слуг. Жизнь человеческая коротка, и тратить ее надо с умом. Однако в случае опасности, для защиты рода Сузуки, все пятьдесят священников Храма встанут с нами плечом к плечу. А это весьма неплохие воины и маги.

Честно говоря, с трудом верилось. Пока мы поднимались по широкой лестнице и входили в Храм, я увидел с десяток этих служителей, выстроившихся вдоль нашего пути вроде почетного караула. Признаюсь, сложно представить себе этих полноватых и рыхлых людей, одетых в свободные белые одежды, в качестве бойцов. Но, конечно же, говорить об этом своему будущему тестю не стал. В конце концов, пословица про книгу и обложку может оказаться правдой. Вполне возможно, я чего-то о них не знаю. Надо заметить, что не вся наша охрана осталась за дверьми Храма. Виль попробовал остановить один из священников, но девушка подарила ему такой многообещающий взгляд, что тот аж отшатнулся и растерянно посмотрел на Амасану Сузуки. Тот лишь усмехнулся и кивнул головой. Поэтому моя верная телохранительница вошла вместе с нами. А вот Гвоздеву и мамонтовой пришлось остатсья перед дверьми. Мне вежливо пояснили, что сейчас они войти не могут.

Внутри Храм был красив и величественен. Его внутреннее убранство разительно отличалось от скромного внешнего вида. На стены явно не жалели позолоты. Все украшено яркими фресками с какими-то малопонятными персонажами. Лица у японцев, изображенных на них, были похожи друг на друга и единственное, в чем не оставалось сомнений – сплошные батальные сцены. Естественно, пол, покрытый татами, светильники на потолке, и колонны, покрашенные в красный цвет, сильно отличались от всего, что я видел до этого.

Встречал нас сам первосвященник. Первый встреченный в этом Храме человек. Высокий и представительный, с потрясающей осанкой. Казалось, он специально создан для такого места. Его аура была властной, но она не подавляла тебя. Скорее действовала умиротворяюще.

– Разрешите представить вам, Веромир-сан, первосвященника Храма Оокунинуси – сама, Юдзиро Сарабэ.

Изучающий взгляд служителя Оокунинуси – сама остановился на мне. Я почувствовал себя неуютно. Рассматривали меня несколько минут, за которые, как мне показалось, «сфотографировали», «изучили» и «разложили по полочкам». Конечно, такое понятие как телепатия мне знакомо, но, как и любому человеку, не нравится, когда копаются в голове. Причем по невозмутимому лицу Сарабэ – сана, совершенно не возможно было догадаться, как тот отнесся к «заморскому гостю».

Наконец, он закончил и раскланялся с моими спутниками. Варвара была подвергнута такой же процедуре изучения, только немного поделикатнее и покороче.

– Рад видеть вас, Веромир-сан, в храме Оокунинуси–сама, покровителя рода Сузуки. Вижу силу немалую, – он сделал театральную паузу, – но следует поговорить с Богом.

Я изумленно посмотрел на первосвященника, потом на своих спутников. Но из них такой же удивленной выглядела только Варвара. Чего? Поговорить? Это как? Естественно, храмы Богов существовали и в Российской империи. Но никакого серьезного влияния не имели. В них люди верили, но вот насчет разговоров… Насколько я понимал, современная молодежь Российской империи относилась к такому скептически.

Мой отец и мама, по крайней мере, в них не особо верили. Хотя я, конечно, слышал о божественной магии, но все это было на уровне слухов и историй из разряда «Вот раньше было…». В Академии подобные упоминания вообще считались моветоном. Таких поднимали насмех, считая носителями «лженауки». Хотя, если задуматься, сама магия тоже не особо сочеталась с классической наукой.

– Я понимаю, что для вас это необычно, но в наших Храмах, Боги могут общаться с людьми, – произнес тем временем первосвященник от которого явно не укрылось удивление гайдзинов, – к сожалению, сейчас это все уже забылось… С Богами надо уметь разговаривать и уметь в них верить! Тогда они тебе точно помогут!

Признаюсь, вступать в теологические споры мне не хотелось, и я просто решил кивнуть. Если верит человек в Богов, то пусть верит. Говорят же, что вера может творить чудеса.

Говорить с Богом нужно было в отдельной комнате. Если бы не помощь служителя Оокунинуси-сама, я бы и не знал, где она располагается. Причем таких комнат оказалось не одна, а три. Поэтому, после напутствия Сарабэ – сана, и его пояснений насчет того, как себя вести при встрече с Богом, мы вместе с Варварой вошли в свои комнаты. Помещение, в котором я очутился, было весьма скромным. Типичная японская комната, без мебели, с аккуратными татами на полу и стенами-ширмами чуть зеленоватого цвета. Никаких украшений. В одном из углов курильница с благовониями. Их ненавязчивый запах сначала показался мне приятным. Но потом появились немного странные ощущения. Показалось, что в комнате я не один. Прикрыв глаза, огляделся. Да вроде кроме меня никого не было. Вновь закрыл глаза. Минут пять ничего не происходило, и я уже решил покинуть комнату. Сделаю загадочное лицо, чтобы японцы не приставали с расспросами. Сказал же первосвященник, что все, услышанное от Бога, предназначено только мне и ни с кем делиться я этим не обязан.

Но едва я собирался встать, как в моей голове вдруг зазвучал голос. Густой и тяжелый бас, с появлением которого вдруг почувствовал какую-то странную тяжесть, опустившуюся мне на плечи.

«Привет тебе, гайдзин», – голос, казалось, обволакивал меня.

– Привет, – произнес я вслух.

«Вижу, не веришь в существование богов? – мне вдруг послышались нотки иронии в голосе. – Я знаю все. Не отвечай, просто слушай. Забыли вы, люди, о нас. Но ты решил взять в жены наследницу рода, который находится под моей защитой. Твоя жизнь висит на волоске…»

– Что значит, висит? – вырвалось у меня, и в следующий миг я невольно застонал от резко увеличившейся тяжести.

«Я сказал, молчи, – голос стал суровым, – нам запрещено напрямую вмешиваться в ход человеческой жизни и менять предначертанный человеку путь. Но я вижу в тебе, гайдзин, дремлющую силу. Могучую силу. И что странно, есть несколько вариантов твоего жизненного пути. Будь осторожен».

Наступила пауза, во время которой я старался немного прийти в себя. Знаете ли, не каждый день с тобой разговаривают Боги, которых ты считал вымыслом. Возможно, это какой-то фокус, но моя интуиция буквально кричала о том, что это не так. Можно сказать, я поверил.

«Я решил, – вновь раздался голос, – так как за тебя выходит замуж дочь рода Сузуки, подарить тебе свое благословление. Оно защитит тебя в самый тяжелый момент жизни. Нет в этом мире силы, способной пробить его. Но ты можешь воспользоваться им только один раз. Поэтому не трать его понапрасну. Когда будет нужно, просто призови мысленно меня, и оно сработает…»

А следом я почувствовал поднимающийся во мне жар. Это похоже на неуправляемый магический выброс, с которым я научился бороться, но сейчас просто не мог ничего сделать. Меня охватила паника. Не хватало еще разрушить храм и похоронить под обломками цвет рода Сузуки.

«Не сопротивляйся, гайдзин» – на этот раз бас звучал успокаивающее, – «ничего не случится. Просто выпусти энергию»

И я выпустил ее, заранее приготовившись к катастрофе. Но ничего страшного не случилось. Магическая энергия словно ударилась во внезапно появившийся вокруг меня прозрачный кокон и растаяла в нем. Давящая тяжесть исчезла и я…очнулся. Не понимаю! Все это сон? В комнате ничего не изменилось. Все те же стены, тот же пол, на котором я сидел… Вот только курильница в углу потухла. Но я прекрасно помнил мысленный разговор с Оокунинуси–сама. Надеюсь, мне не привиделось. Но вот рассказывать такое точно никому не буду. Даже Варваре.

Когда я вышел из комнаты, то увидел на лицах ожидавших меня спутников озабоченные выражения. Даже у Сарабэ – сан, который явно вздохнул с облегчением. Первой бросилась ко мне Варвара. Обняв ее и посмотрев в глаза, сразу понял, что этот японский Бог с труднопроизносимым именем тоже разговаривал с ней. Ладно, такое не обсуждают.

– Поздравляю, Веромир-сан, – взгляд первосвященника, адресованный мне, лучился любопытством, – теперь вы убедились в том, что можно поговорить с Богом?

– Убедился, – кивнул я, – и, похоже, не только я? – вопросительно посмотрел на Варвару, которая успокоилась, когда ее будущий муж вернулся целым и невредимым.

– Да, – тихо ответила она, после чего я выпустил ее из своих объятий.

– Тогда не смею вас больше задерживать, господин Амасану, – поклонился Сарабэ – сан, – пойдемте, я провожу вас.

Мы, раскланявшись с ним, отправились на выход. Бросив взгляд на часы, я оторопел. Учитывая, что сейчас 16.00, если конечно часы не врали, на разговор с Богом у меня ушло три часа.

– Вот это да, – вырвалось у меня.

– Долго ты. Ведь Варвара через час пришла, – заметил Исидо, пристроившийся рядом со мной. Глава рода с женой и первосвященником шли впереди, – понимаю, что рассказывать о таком не принято, но как там все прошло?

– Все замечательно, – улыбнулся я, – поговорили немного…

– Немного, – покачал головой тот, покосившись на идущую рядом Наоми, – чувствую, разговор был серьезным.

– Не стану отрицать, спорить с этим утверждением бессмысленно. Но серьезным он, судя по всему, был и у Варвары? – посмотрел я на свою невесту.

– Да, – повела та плечиками, – только не расскажу, даже не просите.

– Исидо, хватит, – строго заметила Наоми, – знаешь же, что не принято о таком рассказывать.

– Да, излишне любопытен. Извини, – сразу отступил ее брат.

После Храма, подхватив ждущих у дверей спутников, мы отправились в театр Кабуки. Недалеко от него располагался ресторан, в котором должен был состояться обед, который теперь, наверно, можно было назвать ужином. Ни Амасану – сан, ни его супруга, кстати, не задали мне ни единого вопроса по поводу разговора с Богом. Ничего не значащие беседы на общие темы. Хотя, я прямо таки чувствовал, как Хатико – сан буквально распирает от любопытства. Но воспитание обязывало быть сдержанной.

О театре Кабуки мне немного рассказывала Наоми, когда мы только собирались в поездку. Поэтому я знал про его особенности. Традиционные представления – смесь танца и пантомимы в сопровождении кота и сямисэна. Сцена с декорациями, рисовать которые доверяют лишь самым искусным художникам. Всего пять актеров с амплуа, которые никогда не меняются. Каждый мазок грима и каждая деталь костюма имеют свое значение. И, что меня поразило, никаких актрис. Только мужчины имеют право выступать в театре.

За трапезой, Наоми поведала нам с Варварой о том, что будут ставить пьесу с «обалденным названием», – «Самоубийство влюблённых на Острове Небесных Сетей». Как рассказала моя японская невеста, в свое время двойные самоубийства были весьма популярны в Японии.

Предполагалось, что влюбленные, решившиеся на этот шаг, непременно возродятся вместе. Понять такое очень сложно. А когда мне объяснили, что настоящий «японский дух», это когда человек в силу каких-либо обстоятельств не способный выполнить свой долг, предпочитает смерть, которая в таком случае рассматривается как очистительный ритуал, то я обомлел. Что тут сказать? Японцы и есть японцы. Все больше и больше поражался разнице в мировосприятии.