Текст книги "Научный маг 1"

Именно это плетение Мельтас завещал своим последователям. Тот, кто использует его и не имеет отношения к Мельтасу, сильно рискует. С такими магами члены Ордена Меридиан не церемонятся. Однако существовал более простой аналог этого плетения, которое называлось святой свет. Его могли применять любые маги на более низких ступенях, и использование данного плетения не каралось. Именно святым светом владела эта шестёрка магов из корпуса Меридиан, и именно это плетение они собирались использовать против нежити.

Девятеро были обычными магами огня. По словам Сиегила, в то время, пока свет ослаблял, именно огонь лучше всего уничтожал нежить и скверну. По словам магов огня, они были способны создавать огненные шары и огненные плети, а также использовать плетение огненного круга, атакуя по площади. Это были самые распространённые огненные плетения в Алондаре.

Когда каждый из пятнадцати магов корпуса Меридиан высказался насчёт своих способностей, один из них наконец обратил внимание на меня.

– Что здесь делает маг на ступени Ученика? Только не говорите мне, что он пойдёт с нами.

– Да, он идёт с нами. На то воля Мельтаса, – ответил Сиегил.

– Странные требования у Первобытного. Он же будет нам только обузой, – хмыкнул маг из корпуса Меридиан.

– Не тебе оспаривать слова Мельтаса, – презрительно заметил парень с огненно-красными волосами, которого звали Лансом.

– Я вам больше скажу. Этот парень очень важен для Мельтаса. Так что вашей задачей будет его охрана, – заметил Сиегил.

– Так нам ещё его охранять. Лучше бы вообще не брали, – хмыкнул другой член отряда.

Мне не нравилось такое отношение. Однако что я мог сказать против их слов? Я действительно был всего лишь Учеником и действительно был обузой. Не их вина, что я так слаб. Так что не стал злиться или говорить что-то им в ответ. Просто пообещал себе, что обязательно стану сильнее. Придёт время, и никто во всём Алондаре не посмеет назвать меня слабаком! Мне предстоит путь длиною в жизнь. И только от меня зависит, чего я достигну.

О возможностях жреца Мельтаса я и так знал. Также я видел, на что способен Айзек. Однако меня интересовало, какие у него родовые артефакт и татуировка. Когда я задал Айзеку этот вопрос, тот сразу же ответил:

– Мой родовой артефакт – это родовой клинок льда Тоширан. А родовая магическая татуировка называется дыхание морозного дракона.

Я понятия не имел, на что способны этот артефакт и татуировка, и надеялся это узнать в предстоящей схватке.

Однако был ещё один член отряда, который пока что не высказался по поводу своих возможностей. И им был парень с огненно-красными волосами. Честно говоря, он меня заинтересовал и мне хотелось бы узнать, на что тот способен.

– Слушай, Ланс. Ты можешь, как и остальные, рассказать о своих возможностях?

Ланс не стал юлить и так же, как и остальные, высказался на интересующую нас тему.

– Мой родовой артефакт – это браслеты огненного дождя, и родовая татуировка называется крылья феникса.

Стоп. Какого Мелека? Родовой артефакт. Родовая татуировка. Только не говорите мне, что в Аспии затесался ещё один представитель древнего рода. Это же слабое Королевство. Что эти ребята здесь забыли?

Глава 13

Я смотрел на Ланса с удивлением. Тот смотрел на меня с улыбкой.

– Ланс, ты что, тоже представитель древнего рода? – задал я резонный вопрос.

На что парень с гордостью ответил:

– Я Ланс Сарендар. Представитель древнего рода империи Кельтон.

– Точнее, представитель древнего рода, ныне изгнанного из империи Кельтон, – хмыкнул один из членов корпуса Меридиан.

После этих слов Ланс поник.

– Да, действительно, мой род был изгнан из империи Кельтон семьсот лет назад. Однако мы не забывали свои корни. Сейчас мой род обосновался в Аспии, однако однажды мы вернёмся на свою истинную родину! – сказал Ланс, сжав кулаки до хруста, и в его голосе прозвучали стальные нотки. – Во имя прощения мы будем сжигать, во имя прощения мы будем гореть!

Последняя фраза была произнесена таким тоном, что я сразу понял – это девиз рода Сарендар. Я вообще нормально отношусь к пафосу, когда он к месту. Но, как говорил дед, порой древние рода с этим перебарщивают. Можно понять, тысячелетние традиции и всё такое, однако не мне их учить, и к слову, у меня нет желания им что-то доказывать. Однако то, что зацепило мой слух, так это желание, чтобы их простили. Разве у рода Сарендар всегда был такой девиз? Как мне кажется, он был изменён на такой после изгнания.

– Ланс, а какой у рода Сарендар был девиз до изгнания? – задал я, казалось бы, обычный вопрос.

Но после моих слов его лицо исказилось от гнева.

– Ты, мальчишка, недостоин услышать его!

– Ланс, успокойся. Он же не со зла, – Айзек похлопал по плечу красноволосого юноши.

Наверное, любой другой стал бы интересоваться, за что они были изгнаны из империи Кельтон. Однако для меня была важна не причина, а сам факт. Ведь насколько я понял, род Сарендар был уязвлëн, втоптан в грязь. И именно такой род будет проще всего уломать на то, чтобы они поделились со мной знаниями о рунах. А самое главное, что мне не надо было никуда идти. Они были прямо здесь. Древний род Сарендар обосновался в Аспии. Так что теперь я знал, над чем нужно работать. Придёт время, и я найду ключик к их расположению.

Всё обсудив, мы оседлали лошадей и направились к источнику, где должны были уничтожить филактерию. Наша цель была близко, и мы осторожно и медленно приближались к ней, внимательно оглядываясь по сторонам.

– Этот источник был образован из-за оставленного в том месте трупа очень могущественного монстра. Готовьтесь, мы близко, – сообщил всем Сиегил.

Чем дальше мы ехали, тем больше магической энергии я чувствовал в воздухе. И вот наконец мы оказались на широкой поляне, в центре которой находился скелет монстра. И она буквально кишела всевозможной нежитью. Сотни скелетов неспешно бродили по поляне. Их белые кости блестели на солнце, а движения были непривычно резкими. Кроме скелетов, здесь были зомби. Запах гнили от их тел заставил меня поморщиться. И если могущество скелетов находилось на ступени Адепта, то зомби по силе были равны Продвинутой ступени.

– Внимательно меня слушайте. Скелеты с помощью магии способны укреплять свои тела и ускоряться. Зомби, в свою очередь, обладают большой физической силой. Будьте осторожны. И помните. Ваша задача не только уничтожить нежить, но и защитить мальчишку, – потребовал Сиегил у отряда. – А ты, парень, не смей высовываться, – сказал жрец уже лично мне.

Собственно, я и не планировал. С моими силами я мало что смогу сделать.

– Нас к этому давно готовили. Справимся, – хмыкнул один из магов корпуса Меридиан.

И в этот момент вся нежить как по команде повернула голову в сторону нашего отряда. Наконец они нас заметили. Пришло время начала битвы.

Шестеро магов света вытянули руки вперёд, начав создавать нужные плетения. И вскоре над нашими головами образовались шесть больших сгустков, излучающих яркий белый свет. Это плетение называлось святой свет и его целью было ослабить нежить. Его свойством была трансформация в другое плетение. Святой луч. Насколько мне было известно, это своеобразный аналог моего луча света, только узконаправленного, действующего только на нежить. Хотелось бы сказать, весьма эффективно. И лучи полетели в толпу скелетов, прожигая целые дорожки среди них. Однако сама нежить явно не собиралась стоять и ждать, пока её сожгут. Все эти неживые твари направились к нам. Вперёд вырвались самые шустрые скелеты. Их не остановили лучи святого света. Несмотря на их эффективность, они были слишком слабыми, а противников было слишком много. В дело вступили маги огня. На приближающихся скелетов обрушилось множество огненных шаров. Среди белой костяной армии, приближающейся к нам, засверкали огненные вспышки взрывов. В воздух полетели обожжённые кости, и ревущее пламя начало жадно пожирать скелетов.

Однако несмотря на это, их поток, казалось, был нескончаем. Вместо каждого уничтоженного скелета появлялось двое новых. Стоит сказать, что огненные шары магов из корпуса Меридиан были ненамного мощнее моего «огненного взрыва». И это несмотря на то, что они находились на гораздо более высоких ступенях развития, чем я. Это объяснялось тем, что огненный шар был стандартным плетением, которое в Алондаре умеет использовать любой маг огня. А огненный взрыв… это заклинание придумал мой дед, и вряд ли это плетение сейчас умел использовать кто-то, кроме меня. Хотя я не исключаю подобной возможности.

У меня создалось впечатление, что чем больше огненных шаров летело в сторону скелетов, тем их становилось больше. Ещё несколько минут, и нас захлестнëт волна костяной нежити. А ведь ещё были зомби, которые гораздо медленнее, но тоже ковыляли в нашу сторону. Но вот вперёд вышел Ланс Сарендар. Парень вытянул руки перед собой, и браслеты на его кистях загорелись красным светом. Сотни мельчайших рун засветились в один момент. Вскоре перед каждой ладонью Ланса появился красный круг с пентаграммой. И тогда он во всеуслышание сказал:

– Сожги всё дотла, огненный дождь рода Сарендар.

Я последовал примеру остальных магов и поставил щит Инеаля.

После этих слов прямо над группой нежити начали образовываться огненные сгустки, которые подобно кометам падали вниз на головы врагов, оглушительно взрываясь. Прошло всего немного времени, прежде чем площадь, где ранее находились скелеты и зомби, превратилась в огненный ад. Да уж, что тут сказать. Родовой артефакт рода Сарендар пугал до чёртиков. Когда огненный дождь закончился, мало кто из нежити выжил. Да весь тот урон, который нанесли маги из корпуса Меридиан своими огненными шарами, ничего не стоит по сравнению с тем, что устроил Ланс Сарендар.

– Это было великолепно, – заметил я, подойдя к Лансу ближе.

– Да что уж там. Я всего лишь Мастер. По рассказам деда, когда нас ещё не изгнали, мой прадед был жив и находился на ступени Бессмертного. Дед говорит, что огненный дождь в его исполнении был по-настоящему пугающим. С помощью нашего родового артефакта он был способен стирать огромные армии с лица Алондара. Стоит сказать, что огненный дождь рода Сарендар является одним из самых могучих атакующих заклинаний, действующих по площади, среди магов со всего мира.

– Да уж, впечатляет, – ответил я, присвистнув.

Поле боя после огненного дождя превратилось в выжженную землю. То тут, то там среди пепла валялись обгорелые тела, оставшиеся от нежити. Оглянувшись, я посмотрел на Сиегила. Тот смотрел на пепелище отрешëнным взглядом. Подойдя ближе, я обратился к нему:

– Получается, нежить уязвима к огню и свету?

– Да. Это самое эффективное оружие, которое люди смогли придумать против борьбы с созданиями скверны. Сильнейшие маги Алондара много лет занимались изучением данной субстанции и пытались создать максимально эффективные плетение против этой заразы. После череды множества экспериментов был создан святой свет. Если не считать света инквизитора, который используют последователи Мельтаса, это самое эффективное плетение против скверны из магии света, которое удалось создать.

– А что по поводу огня? – задал я резонный вопрос.

– Было выявлено, что чем сильнее огонь, тем эффективнее он против скверны и её порождений. А это, в принципе, и так очевидно.

Я призадумался. Скверна ослабляется светом и уничтожается от высоких температур. Также она вызывает гниение любой органики. И тогда мне в голову пришла идея, от которой мои глаза распахнулись от возбуждения. Кажется, я наконец понял, что из себя представляет скверна с научной точки зрения. Пусть десятеро будут мне свидетелями. Если я окажусь прав, то смогу создать намного более эффективные плетения в борьбе со скверной. Если я окажусь прав, то мир будет изменён моими руками.

Итак. Что же из себя представляет скверна? По моей теории, скверна – это микроорганизмы, бактерии, которые вызывают гниение всей органики. Скверну ослабляет свет и уничтожает огонь. Науке известно, что высокие температуры способны уничтожать бактерии. А по поводу света, тут всё просто. Ультрафиолетовое излучение, которое есть в любом свете в разных количествах, способно бороться с бактериями. Со слов Сиегила я понял, что маги, пытающиеся найти управу на скверну, экспериментировали с магией света и методом проб и ошибок создали святой свет. Однако эти маги понятия не имели, что такое ультрафиолетовое излучение. Они, по сути, работали вслепую. Однако я обладаю знаниями о земной науке и могу оперировать гораздо более сложными вещами, чем те, на что были способны маги Алондара.

Что же. Если я прав, то знаю два самых эффективных способа борьбы со скверной. Мощное и чистое ультрафиолетовое излучение. Я могу создать плетение, которое не будет тратить магическую энергию на обычный свет, в котором лишь мизерная часть нужного мне излучения. Вместо этого я создам чистое и мощное ультрафиолетовое излучение, которое будет намного эффективнее святого света и света инквизитора. Что по поводу второго способа борьбы со скверной, тут всё просто. Это дезинфицирующие средство. Должен был подойти обычный спирт, но, как мне кажется, со этим ничего не выйдет. Ведь это вещество довольно широко распространено в Алондаре. Я уверен, маги, ищущие способы бороться со скверной, много с чем экспериментировали и скорее всего со спиртом тоже. Да и не все бактерии получится уничтожить с помощью этого вещества. Мне предстоит много работы. Первым делом я займусь самым простым. Создам максимально мощное и эффективное плетение для ультрафиолетового излучения.

Мои размышления прервал Сиегил своими словами:

– С большей частью нежити мы разобрались. Теперь пришло время найти и уничтожить филактерию.

После слов жреца мы начали подходить ближе к останкам древнего и могучего монстра. По форме скелета можно предположить, что при жизни он был птицей. И хоть огненный дождь рода Сарендар прошёлся по скелету монстра, тот, казалось, совершенно не получил повреждений. Что же, видимо, это было действительно очень сильное существо.

Подойдя к скелету вплотную, мы поняли, где именно находится филактерия. Прямо под останками могучего монстра, окружённое прозрачным барьером, словно сердце, билось чёрное нечто. Да, больше всего филактерия походила на бьющееся сердце чернильно-чёрного цвета. Это было отвратно и в какой-то мере завораживающе.

– Айзек, это у тебя вроде есть артефакт, позволяющий без проблем проникать внутрь барьера? Тогда пойди и уничтожь филактерию. Не хотелось бы повредить источник, – предложил Сиегил.

– А со мной ничего не случится? – нахмурил Айзек брови.

– После уничтожения филактерии она выпускает облако скверны. Однако она не успела поглотить достаточно магической энергии, и облако должно быть слабым. Если оно будет вообще. К тому же, скверна не сможет попасть в твоё тело, ведь ты находишься на ступени Мастера, – объяснил жрец.

– И ты точно в этом уверен? – с сомнением спросил аристократ.

– Абсолютно точно, – хмыкнул последователь Мельтаса.

Сощурив глаза, маг льда направился в сторону филактерии. Парню пришлось карабкаться буквально по кучам из костей, чтобы добраться до нужного места. Подойдя к барьеру, юноша достал из кармана кольцо, и когда он приложил его к призрачному барьеру, кольцо начало расширяться, пока не стало шириной с обруч. После этого Айзек пролез в образовавшееся пространство, оказавшись внутри. Парень стоял перед бьющейся чернильно-чëрной филактерией. Вытянув руку вперёд, Айзек создал ледяной клинок и проткнул им чёрный сгусток. После этого из филактерии вышло облако чёрного тумана, окружив Айзека со всех сторон. В панике парень, проскочив в дыру, созданную кольцом, бросился в нашу сторону, отмахиваясь от чёрного тумана.

– Да не бойся ты. Эта скверна тебе ничего не сделает. Так что не нужно сюда бежать! – крикнул Сиегил.

После слов жреца Айзек остановился. Прошла ещё минута, прежде чем облако скверны полностью рассеялось.

– Отлично, первая филактерия уничтожена. Осталось ещё две, – вздохнул Сиегил.

– Отлично сработано, – Ланс похлопал по плечу подошедшего Айзека.

– Такое ощущение, что вы с Айзеком давно знакомы, – заметил я, обратившись в Лансу.

– Так сложилось, что я долго путешествовал по миру и не смог удержаться и не посетить империю Кельтон. Свою настоящую родину. Как оказалось, в империи все презирают род Сарендар. Из всех представителей древних родов империи только Айзек был ко мне добр, – с печалью в голосе поведал Ланс.

– Но разве твой род не был изгнан? Если так, то почему тебя вообще туда пустили? – задал я вопрос.

– На самом деле всё довольно запутанно, – вздохнул Ланс.

Что же, если парень не хочет рассказывать, то это его дело. Я не собирался у него выведывать секреты рода.

– Кстати, Айзек. Как там та девушка, в которую ты влюблён? – спросил Ланс.

После его слов Айзек сжал кулаки до хруста, сказав:

– Она оказалась вурдалаком, который служит Личу.

Глаза Ланса расширились, и он сказал:

– Мне очень жаль, дружище.

На что маг льда ответил:

– Тут ничего не поделать. Меня обдурили. Нужно просто жить дальше и не повторять таких ошибок впредь.

После этих слов парни замолчали, пока тишину не прервал Сиегил:

– Мы справились и обошлись без потерь, – подвёл он итог. – Теперь пришло время отправляться к второй филактерии.

Все участники отряда кивнули, соглашаясь со словами жреца, и мы направились в сторону, где оставили лошадей. А далее продолжилась скачка в направлении следующего Источника. И только ближе к вечеру мы остановились на привал. Маги корпуса Меридиан разожгли костёр и уселись вокруг него. В это же время Айзек решил приготовить еду на всех. Как мне кажется, ему нравился сам процесс готовки. Ну а я уселся в стороне от всех. Мне хотелось заняться созданием плетения ультрафиолетового излучения.

Собственно говоря, узор, отвечающий за это излучение, присутствовал в большинстве плетениях школы света. Мне же оставалось вычленить этот элемент и значительно усилить. В этом не было чего-то сверхсложного.

Однако если не знать, за что именно этот узор отвечает, то и создать концентрированное ультрафиолетовое излучение не получится. Так что я неспеша начал процесс оптимизации плетения. Можно спросить, почему я так уверен, что более мощное фиолетовое излучение способно победить скверну? Всё просто. В свете падающем на землю и созданном благодаря плетениям присутствует довольно слабое ультрафиолетовое излучение. Однако этого слабого излучения хватает, чтобы ослаблять нежить. Так что я был уверен, что плетение, которое я создам, будет работать. Но это только в том случае, если я не ошибся с природой скверны. Хотя узнать точно можно только на практике. Так что сейчас не время для сомнений.

Представив всё подробно в голове, я начал плести нужные мне узоры, и вскоре у моей руки появился шарик, излучающий тëмно-фиолетовый свет. Всё-таки получилось. Теперь осталось добраться до второго источника и проверить свою теорию. Фиолетовый свет осветил темноту. Я не стал делать шарик фиолетового света слишком ярким, так как это излучение вредит глазам и коже. Конечно, мне придётся влить много энергии в это плетение, когда я буду проверять свою теорию на нежити. Так что вред здоровью неизбежен. Однако по возможности я хотел этого избежать. Все мы маги. И чем более высокая у мага ступень, тем крепче его тело и здоровье.

Фиолетовый свет привлёк внимание моих спутников, и, переговариваясь, те дружно встали и направились в мою сторону. Подойдя ко мне ближе, один из магов корпуса Меридиан спросил у меня:

– Мальчишка. Как ты смог изменить цвет светлячка? Никогда не слышал о подобном плетении.

– Ты о нём не слышал, так как до меня это плетение не существовало, – хмыкнул я.

– И что ты этим хочешь сказать? – спросил маг корпуса Меридиан.

– То, что только что я создал новое плетение.

После моих слов маги корпуса Меридиан дружно рассмеялась.

– То есть ты хочешь сказать, что слабак ступени Ученика способен создать новое плетение?

– Ты забыл добавить, что он ещё всего лишь мальчишка, – презрительно заметил ещё один маг.

– Я бы не стал над ним смеяться, – вдруг прозвучал серьёзный голос Айзека.

– И ты веришь в то, что мальчишка способен создать новое плетение? – хмыкнул тот маг, что совсем недавно надо мной насмехался.

– Я хочу сказать, что парень не просто так важен для Мельтаса. Да, у него низкая ступень. Однако это означает, что в нём есть что-то очень важное. Возможно, Рагнар так важен для Мельтаса, потому что является гением в создании плетений. Я в этом не уверен, это просто предположения, – объяснил Айзек.

– Мы уже который раз слышали, что мальчишка важен Мельтасу. Однако что если вы это придумали? Где доказательства? – нагло спросил мужчина.

– Как минимум то, что у Рагнара есть наследие Мельтаса, доказывает его важность для Первобытного, – ответил парень.

– Да что за вздор! Не может такого быть! – загалдели маги.

И я отлично понимал их реакцию. Уверен, многие из них ходили в храм Мельтаса, надеясь, что именно они будут теми самыми счастливчиками, которые получат его наследие. Однако Мельтас давал каждому из них от ворот поворот. И теперь появляется мальчишка на ступени Ученика, и оказывается, что у него есть наследие Мельтаса. Эти маги точно не поверят в подобное. Так что я вытянул правую руку вперёд, и на моей ладони загорелся золотом знак Мельтаса.

– Да как такое, Мелек его дери, возможно? – вновь зашумели маги.

Однако самое поражённое выражение лица было у Ланса. Как я понимаю, члены его рода уже много сотен лет не могли получить наследие Мельтаса. Так что парень затравленно смотрел на метку на моей ладони.

Когда возгласы со стороны магов поутихли, Айзек задал мне вопрос:

– Рагнар, расскажи, на что способно плетение, которое ты придумал.

– Существует вероятность, что оно будет ослаблять нежить более эффективно, чем святой свет и свет инквизитора, – объяснил я.

После моих слов выражение лиц Айзека, Ланса и Сиегила стали изумлёнными. Лишь члены корпуса Меридиан мне не поверили.

– Это невозможно! Мальчишка, не смей шутить над такими вещами.

– Когда мы прибудем к следующей филактерии, мы и проверим, кто из нас прав. Конечно, может быть у меня ничего и не выйдет. Неудачи у всех случаются. Ну а если выйдет, надеюсь, вы наконец заткнёте свои рты и научитесь банальному уважению.

Сказав это, я снова уселся и начал тренировать плетение, которое решил назвать фиолетовым светом.

* * *

На следующий день мы вновь оседлали лошадей и поскакали в сторону источника. Так незаметно прошло три дня пути. С утра до наступления темноты быстрая езда, а вечером накопившаяся за день усталость не позволяла заниматься чем-то серьёзным. Мне не нравилось такое времяпрепровождение. Из-за долгой езды на лошади не оставалось времени на развитие магического искусства или тренировки создания плетений. Но всё когда-то заканчивается, и мы наконец добрались до второго источника. Пришло время проверить верность моей теории и будет ли работать созданное мной плетение фиолетового света.