Текст книги "Оборона Тулы. 1941 год"

Путь снабжения Фатеж – Орел очистить от противника самому корпусу по достижении Фатеж.

На 2-й армии, вместе с продвигающимися на северо-восток 34-м и 35-м корпусами, продолжает оставаться ответственность охранения фланга.

6. 53-му армейскому корпусу после окончания боев северо-восточнее Брянск с обеими дивизиями первой линии продвигаться через Болхов и Белев, достигнуть района южнее Тула (Крапивна, Одоев) и очистить полосу своего наступления от рассеянных остатков частей противника. Иметь ввиду возможность изменения направления полосы наступления в сторону шоссе Чернь – Горбачево.

56-й пехотной дивизии до смены другим соединением охранять район Брянск – Орджоникидзеград и железную дорогу на участке от моста на р. Десна (юго-западнее Брянск) до Карачева включительно.

7. 43-му армейскому корпусу продвигаться с линии Белев – Лихвин к линии Тула – Алексин, при этом может потребоваться вклинение в стоящие под Тулой войсковые группы. Шоссейные и железнодорожные мосты через р. Ока у Белев заблаговременно захватить и охранять.

8. Командующему 2-й армией при выполнении дальнейших задач, согласно пунктов 5 и 6 настоящего приказа, запросить о необходимости поддержки введения в бой 53-го и 43-го армейских корпусов.

О времени отдачи дальнейшего приказа, после окончания боя на окружение, последует распоряжение командования Центральной армейской группы».[14]14
  ЦАМО РФ. Ф. 202. Оп. 5. Д. 190. Лл. 8–11.


[Закрыть]

Данный документ был детализацией предварительных приказов на дальнейшее наступление группы армий «Центр», разосланных армиям во второй половине дня 14 октября 1941 г.

Командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Ф. фон Бок касательно главных целей наступления в своем дневнике отмечал следующее:

«Движение 2-й танковой армии в обход Москвы к югу должно обеспечить окружение города с южного и восточного направлений. При этом 4-я армия является ответственной за окружение Москвы с юго-запада, запада и севера. 9-й армии и 3-й танковой группе предлагалось повернуть к северу и двигаться через Торжок в направлении города Вышний Волочек. Правофланговый корпус 9-й армии должен присоединиться к 4-й армии, так как в противном случае 4-й армии не хватит сил для осуществления ее миссии. 2-й армии вменялось в обязанность прикрывать операцию с правого фланга. Во исполнение этой миссии 2-я армия должна выйти к реке Дон по линии Елец и Сталиногорск».[15]15
  Бок Федор фон Я стоял у ворот Москвы. Военные дневники 1941–1945. М.: Яуза, Эксмо, 2006. С. 197.


[Закрыть]

Таким образом, по мнению немецкого верховного командования после разгрома основных сил Западного и Брянского фронтов советские войска были сильно ослаблены в предыдущих боях и наступление группы армий «Центр» не должно было встретить значительного сопротивления. В этих условиях во главу угла ставилась скорость занятия наиболее выгодных рубежей для дальнейшего наступления на Москву. С этой целью в армиях создавались сводные подвижные группы, что мы и видим на примере 24-го моторизованного корпуса, которые и должны были занять эти рубежи до подхода советских резервов. За подвижными группами шли пехотные соединения, освобождавшиеся после окончательной ликвидации окруженных советских армий. После выполнения основной задачи, войска группы армий «Центр» должны были начать решающее наступление на советскую столицу.

Зенитное орудие на улице Коммунаров, недалеко от улицы Первомайской г. Тулы.

Заканчивая разговор о планах немецкого командования необходимо немного хронологически забежать вперед и кратко осветить вопрос, связанный с поворотом 2-й танковой армии на Воронеж. Командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Ф. фон Бок затрагивал эту проблему в своем дневнике. Складывается впечатление, что немецкое политическое и военное руководство находилось под впечатлением от своих летне-осенних побед и считало, что имевшихся сил, которые ежедневно таяли, достаточно для занятия еще большей территории и разгрома еще больших сил Красной Армии. В своих планах немецкое руководство с легкостью приостанавливало наступление армий и бросало их в новом направлении, ничуть не учитывая сложившуюся на фронте обстановку, состояние армий и действия противника. Итак, как же высшее немецкое руководство видело дальнейшее продвижение армии Гудериана?

В своем дневнике в записи от 22 октября 1941 г. фон Бок отметил, что Главнокомандующий сухопутными войсками генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич поинтересовался у него насчет направления 2-й танковой армии на Воронеж. Командующий группы армий «Центр» ответил в письменном виде, что «наступление 2-й танковой армии на Тулу представляет для меня большую важность и что мне нужна 2-я армия целиком, особенно учитывая то обстоятельство, что боевые возможности танковых и моторизованных дивизий многократно снизились и не превышают боевых возможностей полков».[16]16
  Бок Федор фон Указ. соч. С. 206.


[Закрыть]

Несколько дней шли напряженные переговоры, итогом которых стал приказ Верховного командования Вермахта (ОКВ) об остановке танковой армии Гудериана. Ф. фон Бок быстро связался с генерал-фельдмаршалом Вильгельмом Кейтелем и категорично заявил:

«…остановка наступления 2-й танковой армии означает приостановление наступления на всем фронте группы армий. Кроме того, поворот танковой армии на юг невозможен, пока не будут захвачены переправы через реку Упа у Тулы. Только когда там будут оставлены сильные заслоны, танковая армия сможет совершить поворот и двигаться к югу по западному берегу Упы – никак не раньше. В силу всего вышеизложенного я просто не имею права отдать приказ танковой армии остановиться. Если Верховное командование сухопутных войск намеревается настаивать на повороте, то оно само должно передать этот приказ армии».[17]17
  Бок Федор фон Указ. соч. С. 212.


[Закрыть]

Категоричный тон и доводы опытного генерал-фельдмаршала возымели действия и 28 октября 1941 г. от ОКВ пришел приказ продолжать 2-й танковой армии наступать «во избежание неоправданных затрат времени». Судя по всему, на принятие этого решение повлияло и успешное наступление армии: в это время передовые отряды танковой армии подходили к южным окраинам Тулы.

Современный немецкий историк Клаус Рейнгардт отмечал, что реакция фон Бока на поворот армии Гудериана была обусловлена еще и тем, что в условиях проблем со снабжением было необходимо сначала создать условия для продолжения наступления, и только после этого, в благоприятных условиях, его возобновлять. В своей книге «Поворот под Москвой» он отмечал следующее:

«Большие цели, которые провозглашались еще в эти дни в ставке фюрера, на практике, несмотря на все приказы и директивы, были невыполнимы, так как положение со снабжением и состояние немецких войск делали невозможным дальнейшее наступление. Бок отдал приказ, в котором говорилось, что если пока нельзя дальше наступать, то нужно, хотя бы делать всевозможное для подготовки наступления и как можно быстрее преодолеть трудности со снабжением войск, чтобы с наступлением хорошей погоды (мороза) сразу же возобновить продвижение».[18]18
  Рейнгардт К. Поворот под Москвой. М.: Вече, 2012. С. 73.


[Закрыть]

Итак, подведем итоги. Обращает на себя внимание значительная территориальная разбросанность соединений 2-й танковой армии и между танковыми и пехотными дивизиями образовался значительный разрыв. Как мы видим, в процессе наступления это предполагалось исправить и перед началом решающего наступления уплотнить боевой порядок армии. Может сложиться впечатление, что действия сводной группы Эбербаха были своеобразной авантюрой, но наступление армии Гудериана должно было быть синхронизировано с действиями 4-й и 2-й армий, прикрывающих ее фланги. Именно на армии Гейнца Гудериана и Гюнтера фон Клюге возлагалась задача по окончательному окружению Москвы.

Для прорыва к переправам на р. Оке через Тулу на базе 24-го танкового корпуса была сформирована сводная группа полковника Генриха Эбербаха. К началу операции «Тайфун» в состав корпуса входили 3-я танковая дивизия (командир – генерал-лейтенант Вальтер Модель), 4-я танковая дивизия (командир – генерал-майор Виллебальд фон Лангерман-Эрлекамп) и 10-я моторизованная пехотная дивизия (командир – генерал-лейтенант Фридрих-Вильгельм фон Лепер). Именно эти части и стали «донорами» для боевой группы Эбербаха.

Оборона Тулы. Улица Советская.

Необходимо сказать пару слов о командире группы. Его военная биография весьма типична для немецких генералов Второй мировой войны. В 1914 г. фанен-юнкером он поступил на службу в пехотный полк. Участвовал в сражениях Первой мировой войны на Западном фронте. В одном из боев, будучи командиром взвода, был тяжело ранен и попал в плен. После выздоровления бежал, вновь поступил на службу и был направлен офицером связи при турецкой армии в Палестину. В сентябре 1918 г. вновь попал в плен. Откуда был отпущен уже после окончания войны. За время Первой мировой войны был награжден Железным крестом обеих степеней и Рыцарским крестом (Вюртембергским). После войны работал в полиции, но с началом возрождения немецких вооруженных сил в 1935 г. вернулся на военную службу. К началу Второй мировой войны возглавил 4-й танковый полк 4-й танковой дивизии, с которым прошел Польскую и Французскую кампании и добрался в октябре 1941 г. до Мценска.

Основу боевой группы Эбербаха составили 3-й танковый полк 4-й танковой дивизии, 6-й танковый полк 3-й танковой дивизии и в некоторых работах упоминается 1-й батальон 18-го танкового полка 18-й танковой дивизии. Всего в единый кулак было собрано около 150 машин. Фактически это были все танки, которые Гудериан мог собрать разово в одном месте для решительного удара. Помимо больших потерь материальной части танковые соединения армии испытывали серьезные перебои с поставками горюче-смазочных материалов, но об этом ниже. Необходимую поддержку танкам обеспечивали моторизованная пехота и артиллерия: 3-й моторизованный и 75-й артиллерийский полки 3-й танковой дивизии и выделенный из резерва 2-й танковой армии полк «Великая Германия».

Кстати, советское командование было осведомлено о плачевном состоянии танковых соединений армии Гудериана. Так, в «Журнале боевых действий Брянского фронта. 2-я Отечественная война 1941–1943 гг. Оперативный очерк» имеется следующая запись:

«Нужно сказать, что наступавшие на Тулу соединения противника были в предшествовавших боях сильно потрепаны и имели надломленную ударную силу. Так, 3-я и 4-я танковые дивизии имели обе вместе только около 80 танков. 18-я танковая дивизия, наиболее крепкая, насчитывала до 100 танков в своем составе. Кроме того, немцы имели большой недостаток в горюче-смазочных материалах, в особенности – масле для машин».[19]19
  ЦАМО РФ. Ф. 202. Оп. 5. Д. 190. Л. 12.


[Закрыть]

Причиной перебоев в снабжении ГСМ немецких частей являлись тяжелые погодные условия. На них традиционно любят ссылаться немецкие мемуаристы, объясняя свои поражения, но в данном случае они правы. Грязь и распутица мешали не только немецким, но и советским войскам, что нашло свое отражение в документах. Здесь можно вспомнить тяжелый марш 238-й стрелковой дивизии от Тулы к Алексину. С другой стороны для танковой армии перебои с поставками горючего серьезно воздействовали на боеспособность, снижая ее наступательный потенциал, что вызывало тревогу у немецкого командования. Г. Гудериан в своих мемуарах отмечал:

«…шоссе Орел – Тула оказалось малопригодным для движения тяжелых автомашин и танков и через несколько дней было окончательно разбито. Чтобы хоть как-нибудь обеспечить подвоз войскам, приходилось сооружать настилы длиной в несколько километров из бревен. Боеспособность наступающих частей зависела не столько от численности личного состава, сколько от возможности обеспечения их горючим».[20]20
  Гудериан Г. Воспоминания солдата. Смоленск: Русич 2004. С. 329–330.


[Закрыть]

Своему командующему вторит и генерал-квартирмейстер танковой армии:

«Состояние дорог делает нормальное снабжение просто невозможным. Отдельные машины могут двигаться лишь с помощью тракторов. В результате боеприпасы и топливо в 24-м корпусе на критически низком уровне».[21]21
  Мюллер Й. Почему панцерваффе не дошли до Кремля. Танкисты Гудериана рассказывают. М.: Яуза-пресс, 2016. С. 268.


[Закрыть]

А вот как обстояло дело в 3-й танковой дивизии, слово ее квартирмейстеру:

«Положение в Крупышино просто катастрофическое. Сотни машин увязли в бездонной трясине, раскинувшейся на 30 километров. Топливо приходится доставлять по воздуху».[22]22
  Мюллер Й. Указ. соч. С. 268.


[Закрыть]

Если подобные проблемы испытывала часть, назначенная в ударную группу, то, что говорить о других соединениях 2-й танковой армии, положение которых было не лучше. Так, командир 48-го моторизованного корпуса, действовавшего в районе Курска, генерал танковых войск Вернер Кемпф забрасывал штаб армии требованиями наладить снабжение по воздуху, предупреждая, что иначе почти весь корпус потеряет боеспособность. Даже 47-й моторизованный корпус, который в это время продолжал вести бои с остатками окруженных войск Брянского фронта и не совершал длительных маршей, страдал от нехватки топлива.

В данных условиях единственным средством исправить сложившееся положение было снабжение по воздуху, но здесь все упиралось в возможности транспортной авиации. Прикрывавший наступление группы армий «Центр» 2-й воздушный флот генерал-фельдмаршала Альберта Кессельринга имел в своем составе всего три группы транспортных самолетов Ju-52, которые могли доставить не более 200 тонн грузов в день. Кроме того действовала транспортная авиация воздушного флота в интересах не одной армии Гудериана, а на всем многокилометровом фронте группы армий. Так что и этот ресурс был крайне ограниченным. Хотя определенную поддержку в меру своих скромных сил транспортная авиация Люфтваффе танкистам оказывала.

Вот в таких крайне неблагоприятных условиях немецкие войска начинали прорыв, который должен был решить судьбы Москвы.

Теперь рассмотрим положение 50-й армии накануне возобновления вражеского наступления. Напомню, что части армии, вырвавшись из «брянского котла», занимали рубеж обороны от устья р. Упа севернее Белева до устья р. Снежедь в районе Троицкое (15 км северо-западнее Мценска) и далее по р. Зуша севернее Мценска. Рассмотрим диспозицию армии более подробно.

На правом фланге армии располагалась 31-я кавалерийская дивизия под командованием полковника М. Д. Борисова, прикрывавшая район Окороково – Головенки и переправы через р. Оку на участке Кулеково – Новая Слободка.

173-я стрелковая дивизия под командованием полковника А. В. Богданова, приданная армии из резерва Брянского фронта, оборонялась на рубеже Николо-Гастунь – Кураково. 58-й армейский запасной стрелковый полк под командованием майора Лунегова защищал город Белев, далее 258-я стрелковая дивизия под командованием полковника К. П. Трубникова охраняла рубеж Сестрины Дворики – Юшково, 299-я стрелковая дивизия под командованием полковника И. Ф. Серегина стояла на рубеже Холино – хутор Городище.

За оборону Одоева отвечала 217-я стрелковая дивизия полковника В. П. Шлегеля, а 260-я стрелковая дивизия под командованием полковника В. Д. Хохлова сосредоточилась в районе Арсеньева.

В районе Мценска от устья р. Снежедь по восточному берегу р. Зуша находились части бывшей 26-й армии. 41-я кавалерийская дивизия под командованием генерал-майора П. М. Давыдова располагалась на рубеже Троицкое – Красный Хутор, далее шли позиции 6-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора К. И. Петрова с подчиненными ей 11-й танковой бригадой подполковника В. А. Бондаря, дивизионом 447-го корпусного артиллерийского полка, 2-й батареей 702-го артиллерийского полка ПТО и дивизионом 9-го гвардейского минометного полка.

Состояние соединений армии было плачевным, выше приводились данные по их численности, поэтому повторяться не будем. В инженерном отношении оборонительные рубежи были слабо подготовлены. Кроме того, некоторые части еще не закончили сосредоточение на указанных рубежах и находились на марше, растянувшись на непроходимых октябрьских дорогах на десятки километров. Отдельные дивизии только начинали выход из окружения, как 278-я стрелковая, а некоторые перебрасывались в тыл, как 290-я стрелковая и 108-я танковая, которые по железной дороге выдвигались в район Тулы.

Таким образом, 50-я армия к моменту возобновления немецкого наступления малыми силами прикрывала значительную территорию, кроме того многие части армии в это время были на марше в указанные районы сосредоточения и их нельзя было использовать для парирования удара противника. Гудериан начал свое наступление в очень неудобный для советского командования момент, но не будем забывать, что именно немцы владели инициативой и определяли время и место начала наступления. Советское командование в данных условиях действовало «вторым номером» и прилагало максимум усилий, чтобы вырвать инициативу из рук противника.

Наступление возобновлялось с излюбленного приема «быстроходного Гейнца» – флангового обхода. В ночь на 22 октября 1941 г. несколько рот пехотинцев на резиновых лодках переправились через р. Зуша и заняли небольшой плацдарм. Немецкие саперы тут же начали возводить 16-тонный мост. Мост был завершен к 09:30 утра следующего дня, а через 3 часа первый немецкий танк пересек реку – наступление на Тулу началось.

Эти действия прикрывались отвлекающим ударом батальона пехоты в районе Белева, который был успешно отражен частями 50-й армии. В тот день советское командование еще не оценило всю опасность сложившегося положения, не придав значения этому прорыву, вместо его парирования проводилась операция по улучшению позиций армии. Так, 173-я стрелковая дивизия с 1005-м стрелковым полком и полком 31-й кавалерийской дивизии уничтожили противника, занимавшего Николо-Гастунь, и продвинулись на 8 км западнее р. Оки.

Тульская оборонительная операция.

На следующий день ситуация стала ухудшаться. Противник ввел в бой дополнительные силы и двумя полками пехоты с 50 танками атаковал позиции 6-й гвардейской стрелковой дивизии на рубеже Шеламово – высота 235.2 – Шеламовка. Бои шли с переменным успехом. И если утром стрелки при поддержке авиации отразили все атаки противника, и даже, по советским документам, уничтожили 7 танков, то во второй половине дня позиции гвардейцев были рассечены. Один батальон дивизии попал в окружение в районе высоты 235.2 – Малые Борзенки. Командир дивизии был вынужден бросить в бой свой резерв – танки 11-й танковой бригады.

Немецкие источники сообщают, что первое столкновение с советскими танками (рота из 7 Т-34) состоялось около 13:00. В развернувшемся встречном бою были подбиты два Т-34 и два Pz.III. В свою очередь Журнал боевых действий 11-й танковой бригады отмечает, что танки бригады вступили в бой в 17:00 24 октября 1941 г. в районе Меркулово-2-е. Действуя из засады, советские танкисты подбили несколько танков противника и вынудили его отойти в Спасское-Лутовиново. Оба источника сходятся в одном – успех недолго сопутствовал 11-й танковой бригаде. К вечеру, по приказу командира дивизии генерал-майора К. И. Петрова, бригада сосредоточилась в районе Долматово, где и была атакована противником.

К этому времени Эбербах подтянул свои основные силы и бросил в бой оба танковых полка. В скоротечном ночном бою, по советским данным, бригада потеряла 4 Т-26 и 2 КВ, ценой уничтожения 2 немецких танков. Немецкие источники подтверждают уничтожение 2 КВ в том бою, но о своих потерях умалчивают. Части бригады стали отходить в район Черни.

Помимо танкистов в тот трагический октябрьский день поддержку гвардейцам оказали кавалеристы. Бойцы 41-й кавалерийской дивизии в пешем строю атаковали во фланг противника, наступающего от Шеламово на высоту 235.2.

Предпринятые советским командованием усилия не увенчались успехом, противник прочно закрепился на занятых рубежах и продолжал подтягивать резервы. Так, по данным советской разведки на северо-восточной окраине Мценска продолжали сосредоточение до двух батальонов пехоты и 50 танков.

Два дня интенсивных боевых действий не прошли даром для группы Эбербаха. Стало заканчиваться отведенное для наступления горючее. Чтобы хоть как-то решить проблемы снабжения, он мобилизовал для перевозки горючего все имевшиеся в пехоте полугусеничные тягачи и передал их в передовой отряд, который состоял из 3-го батальона 6-го танкового полка (3 Pz.II, 16 Pz.III и 5 Pz.IV), 1-й роты 3-го моторизованного пехотного полка, части 521-го батальона истребителей танков и дивизионной артиллерии. Отряд получил приказ развивать наступление на Тулу.

В это же время обострилась ситуация на правом фланге 50-й армии и на стыке с 49-й армией. Пехотные дивизии 43-го армейского корпуса форсировали р. Оку южнее Калуги и развивали наступление на Алексин. Дивизии 53-го армейского корпуса заняли Белев, форсировали реку и продолжили движение через Одоев на Крапивну.

Для прикрытия Тулы с запада на рубеж Павшино – Бредихино по восточному берегу р. Упы 24 октября была выдвинута 194-я стрелковая дивизия под командованием полковника П. А. Фирсова, которая была подчинена 50-й армии. В дивизии к этому времени насчитывалось около 4200 человек личного состава, 24 орудия и 13 82-мм минометов.

В этих условиях советский Генеральный штаб принял решение об отводе войск Брянского фронта на новые рубежи. Обратимся к архивным документам.

25 октября 1941 г. в 16:20 в штаб Брянского фронта поступает директива Генерального штаба за подписью заместителя начальника Генерального штаба генерал-майора А. М. Василевского. В директиве говорилось следующее:

«В связи с создавшейся обстановкой в целях сохранения армии Ставка Верховного Главнокомандования приказывает войска Брянского фронта к 30.10.1941 г. отвести на рубеж Богучарово, Павшино, Крапивна, Плавск, Новое Покровское, Верховье, Ливны, Касторное. Отход производить последовательно по рубежам, применяя заграждения, взрывая все мосты и приводя в непроезжее состояние дороги.

Рубеж вост. – берег р. Ока, вост. берег р. Зуша, Жилино, Ворошилове, Поныри, (иск.) Фатеж, Лукино, Панино, (иск.) Знаменка – удерживать до исхода 25.10. Для прикрытия направления Орел, Елец к 26.10 не менее двух сд развернуть на рубеже Новосиль, Верховье».[23]23
  ЦАМО РФ. Ф. 48а. Оп. 3408. Д. 4. Л. 441.


[Закрыть]

Таким образом, был назначен новый рубеж обороны, прикрывавший северо-восточные, восточные и южные подходы к Туле, а также важные железнодорожные узлы Елец и Липецк. Контролируя эти населенные пункты, советское командование имело возможность маневрировать резервами. В условиях осенней распутицы, превратившей шоссейные дороги в непроходимые болота, железные дороги стали важным фактором в Тульской оборонительной операции.

Директива Генерального штаба была детализована директивой штаба Брянского фронта:

«Первое. Противник концентрическим ударом мотомеханизированных частей на флангах армий —

а) от Калуга на Алексин в обход Тула с севера и от Мценск на Тула;

б) от Фатеж на Курск и от Суджа на Курск – стремится окружить армии фронта и овладеть районами Тула и Курск с целью обеспечения наступления на Москву.

Второе. Справа Западный фронт своими левофланговыми соединениями ведет бой на рубеже Таруса, Алексин, Титово.

Слева Юго-Западный фронт до 25.10.41 обороняет правофланговыми соединениями 40 А рубеж Знаменка, Обоянь, Белгород и в последующем отводит их на восточный берег р. Оскол.

Третье. Брянскому фронту в целях сохранения армий к исходу 30.10.41 г. отойти на рубеж Павшино, Крапивна, Плавск, Нов. Покровское, Верховье, Ливны, Касторное. Основные силы на правом крыле сосредоточить в районе Тула и на левом крыле на направлениях на Елец.

Четвертое. 50 армии (217, 258, 260, 278, 279, 290, 299, 173, 154 сд, 108 тд, 31 кд и соединения бывшей 26 армии), прикрываясь арьергардами, к исходу 30.10.41 отойти на рубеж Павшино, Слобода, Крапивна, Плавск, Ново-Покровское, Новосиль, Верховье.

Задачи: а) организовать жесткую оборону на направлении Серпухов, Тула двумя сд, Плавск, Тула – тремя усиленными сд, и, кроме этого, непосредственно Тула иметь не менее одной сд.

б) Выделить и сосредоточить одну сд во фронтовой резерв Ефремово.

Главными силами начать отход в ночь с 25 на 26.10.41 г. Промежуточный рубеж Хайнино, Одоево, Арсеньево, Чернь, Ворошилово отойти к исходу 27.10.41.

Штарм иметь Тула, ЗКП – Узловая».[24]24
  ЦАМО РФ. Ф. 202. Оп. 5. Д. 6. Лл. 51–54.


[Закрыть]

Таким образом, в соответствии с приказом штаба фронта соединения 50-й армии по непроходимым октябрьским дорогам начали отход на новые рубежи обороны, ведя тяжелые арьергардные бои с наступающим противником.

194-я стрелковая дивизия получила приказ оборонять район Павшино – Поречье – ст. Бредихино, прикрывая Павшинское и Одоевское направления.

217-я стрелковая дивизия из района Одоева выводилась на рубеж обороны Малино – Слобода по берегу р. Упа.

31-я кавалерийская дивизия, которая прикрывала правый фланг армии на лихвинском направлении, должна была к исходу 30 октября 1941 г. сосредоточиться в районе Ясной Поляны.

173-я стрелковая дивизия выходила на рубеж р. Плава и занимала оборону на участке Ярцево – Крапивна – Малый.

58-й запасной стрелковый полк получил приказ совместно с подрывными частями ВОСО уничтожить искусственные сооружения на железной дороге Белев – Горбачево и на тракте Белев, Манаево, Арсеньево. После этого он должен был сосредоточиться в районе станции Горбачево.

258-я стрелковая дивизия форсированным маршем выходила в район Семеновский хутор – Сумароково – Лунино.

154-я стрелковая дивизия должна была занять Теплое и подготовить одноименную станцию к круговой обороне.

299-й стрелковой дивизии поручалось подготовить к круговой обороне железнодорожный узел Волово.

Группировка в составе 6-й гвардейской стрелковой дивизии, 41-й кавалерийской дивизии, 11-й танковой бригады, 9-го гвардейского минометного полка и одного дивизиона 447-го корпусного артиллерийского полка, сдерживая наступающие силы противника, сосредотачивалась для обороны на р. Плаве на участке Юрьево – Камынино.

Расчет зенитного орудия на защите г. Тулы осенью 1941 г.

260-я стрелковая дивизия занимала позиции на р. Плава от Урусово до Мещерино.

Сосредоточившись на указанных выше рубежах, соединения 50-й армии должны были занять прочную оборону и остановить продвижение противника. И это вполне могло получиться, учитывая слабость и рассредоточенность 2-й танковой армии на значительной территории, если бы не одно «но»! Немецкие войска не только владели инициативой, но и превосходили Красную Армию в подвижности, что позволяло им сполна реализовывать это преимущество.

Заняв 24 октября 1941 г. Чернь, группа Эбербаха продолжила наступление, имея все шансы опередить отступающие советские войска. Осью наступления немецкой боевой группы стало шоссе Орел – Тула, вдоль которого и разворачиваются боевые действия в последние дни октября.

Стоит отметить, что советское командование прекрасно понимало значение этого шоссе и предпринимало все необходимые меры для прикрытия данного направления. Командующий Брянским фронтом генерал-майор Г. Ф. Захаров требовал создать на направлении Плавск – Щекино жесткую оборону:

«…на участке Плавск, Щекино будут находиться в затылок друг другу девять полков. Подчеркиваю, в затылок друг другу. Война по направлениям, в этом наш успех… Построить девять полков с артиллерией в затылок друг другу по шоссе, занимая не более одного километра по фронту».[25]25
  ЦАМО РФ. Ф. 202. Оп. 5. Д. 64. Лл. 570–571.


[Закрыть]

Выполнить этот приказ в условиях отступления, да еще под постоянными ударами противника было, мягко выражаясь, проблематично. Поэтому принимается решение задержать противника на промежуточном рубеже в районе Плавска сводным отрядом. Основой для сводного отряда стали части единственного подвижного соединения армии – 108-й танковой дивизии, которая понесла значительные потери при прорыве из «Брянского котла».

Стоит сказать несколько слов о самой дивизии. Она начала формироваться в июле 1941 г., когда была предпринята первая в годы войны реорганизация советских автобронетанковых войск. Еще 8 июля 1941 г. Генеральный штаб на основе опыта боевого применения механизированных корпусов в первые дни войны принял решение об их расформировании и переводе имевшихся танковых дивизий на новую организационную структуру.

В соответствии с новыми штатами № 010/44 танковая дивизия должна была иметь 215 танков (20 КВ, 42 Т-34, 143 легких, 10 малых). Кроме того, соединению полагалось 22 средних и 17 легких бронеавтомобилей, 25 легковых автомобилей, 5 штабных автобусов, грузовых автомобилей: 231 ГАЗ-АА, 14 ГАЗ-ААА, 365 ЗИС-5, 76 автоцистерн ЗИС, 8 водомаслозаправщиков ЗИС-6, 25 мастерских тип «А», 11 мастерских тип «Б», 1 кран «Январец», тракторов: «Ворошиловец – 7, «Сталинец-2» – 11, СТЗ-5-34, «Комсомолец» – 20, 114 мотоциклов с коляской и 30 мотоциклов без коляски.

108-я танковая дивизия формировалась на базе 119-го танкового полка и других подразделений 59-й танковой дивизии, прибывшей с Дальнего Востока в район подмосковной Кубинки. По плану дивизия должна была состоять из 216-го и 217-го танковых, 108-го мотострелкового, 108-го артиллерийского полков, 108-го отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона, 108-го разведывательного, 108-го автотранспортного батальонов, 108-й ремонтно-восстановительной роты и 108-й отдельной роты управления. В качестве мотострелкового полка в дивизию 20 июля 1941 г. был передан корпусной мотоциклетный полк расформированного 26-го механизированного корпуса. На основе прибывшего из 102-й танковой дивизии артиллерийского дивизиона 76-мм орудий, развертывался артиллерийский полк. Командиром дивизии был назначен полковник С. А. Иванов, начальником штаба – подполковник Н. И. Лашенчук, а комиссаром – бригадный комиссар П. Г. Гришин.

Из-за того, что подразделения, на базе которых формировалась дивизия, прибывали разрозненно, а необходимое пополнение и техника запаздывали, она отправилась на фронт далеко не в оптимальном варианте.

Расчёт зенитного пулемёта на защите г. Тулы.

Дивизия вошла в состав группы Брянского фронта генерала А. Н. Ермакова и активно участвовала в боях в августе-сентябре 1941 г. и к началу операции «Тайфун» была выведена в резерв фронта. В октябрьских боях соединения дивизии использовались для нанесения контрударов по прорвавшимся немецким частям, в которых они понесли значительные потери. После выхода из окружения 108-я танковая дивизия по железной дороге перебрасывалась в район Тулы, где поступила в резерв 50-й армии. Относительно численности личного состава и техники в ней в конце октября 1941 г. в источниках и литературе имеются разные данные. Так, в работе И. П. Исаева приводится следующая информация:

«К этому времени (26 октября) в город прибыла 108-я танковая дивизия. Она имела 3 танка Т-26, 7 бронемашин и несколько сотен танкистов без танков».[26]26
  Исаев И. П. От Тулы до Кёнигсберга. Тула: Приокское книжное издательство 1972. С. 17.


[Закрыть]

Секретарь райкома партии А. Н. Малыгин в своих воспоминаниях отмечал:

«В резерве оставалась 108-я танковая дивизия, которая размещалась в районе Тулы. Эта дивизия была укомплектована всего лишь на 40 %. В ее состав входил один мотострелковый, два танковых полка и артиллерийский дивизион. В распоряжении танковых полков имелось около 20 боевых машин, преимущественно лёгких и старой конструкции».[27]27
  Малыгин А. П. Рабочая Тула сражается. М.: Политиздат, 1974. С. 89.


[Закрыть]