Текст книги "Россия за Сталина! Вождь народа против жуликов и воров"

Все это позволяло будущему вождю пролетариата и русских народных масс сосредотачиваться на главном – на обдумывании стратегии и тактики борьбы, на политической публицистике… Сосредотачиваться на деле и на себе в этом деле.

Молодой же Сталин был подобного почти лишен, Первые годы жизни Сталина его семья не бедствовала, но ее материальное положение не только не позволяло ничего лишнего, но не всегда давало даже необходимое – особенно если иметь в виду задачу развития личности.

И можно лишь удивляться тому, как быстро Сталин интеллектуально и духовно взрослел, В Тифлисе, в духовной семинарии, он очень быстро адаптировался и в считаные год-два стал, в политическом отношении, весьма зрелой личностью.

И даже на удивление зрелой личностью, если иметь в виду как скромные по возможностям «стартовые» условия, так и юный возраст.

Хотя…

Хотя чему тут удивляться?! Он ведь был пусть еще лишь формирующимся, но – будущим Сталиным!

«Краткая биография», изданная при жизни Сталина (а значит, им просмотренная и одобренная), сообщает о создании в семинарии под руководством Сталина марксистских кружков, о его агитационнопропагандистской работе в железнодорожных мастерских Тифлиса и т. д. И все это, вне сомнений, соответствует истине – молодой (да что там молодой – юный, семнадцатилетний!) Сталин проявил все возрастающую социальную активность почти сразу по приезде в Тифлис.

Но в той же «Краткой биографии» скромно не подчеркивается, что Сталин, тогда далеко не самый образованный и социально адаптированный молодой человек в Тифлисе с революционными устремлениями, быстро выдвинулся в лидирующую группу тифлисских социал-демократов. А ведь в Тифлисе – центре Кавказского края – хватало фрондирующих природных тифлисцев, которые сами были не прочь «выйти» в лидеры.

Но Сталин, попав в благоприятную среду, почти сразу начал мощно набирать силу как политик. Причем как политик, однозначно связывающий себя не с интересами политической – пусть даже вне легальных рамок – карьеры, а с коренными интересами народных масс.

Сталин ведь и сам был плоть от плоти простого народа. И в революцию он шел не как «юноша бледный со взором горящим», а сразу как человек практических задач и дел.

Я БЫ сказал так.

Дома, в Гори, он впитывал в себя начальные знания, обогащал себя первыми раздумьями и эмоциями и учился быть собранным и сосредоточенным, Его разум и душа принимали в себя все более насыщенный «раствор» мыслей и чувств…

В Тифлисе этот «раствор» стал еще насыщенней и быстро превратился в пересыщенный.

Когда это произошло, кристаллизация Сталина как революционера наступила почти мгновенно. Он не увлекся дилетантски – на время юности – марксизмом и романтикой «борьбы», а очень рано сознательно выбрал свой путь в жизни – путь профессионального революционера.

В этом, как и во многом другом, Сталин оказался схож с Лениным.

Позднее Сталин говорил, что его становление как борца с режимом началось вначале с возмущения теми жесткими ограничениями, которые накладывало семинарское начальство на жизнь учащихся, в частности – на круг их чтения, Однако не думаю, что у Сталина в любом случае могли хотя бы на мгновение возникнуть мысли о возможности для себя церковной карьеры.

Да, мать Сталина до самой смерти была глубоко верующим человеком (как и мать Берии, к слову), верующим был и отец, так что в детстве Сталин, безусловно, верил – как верят дети, не задумываясь над сутью вопроса.

Но время учебы в семинарии – это уже пора вопросов и поиска ответов на эти вопросы, А Сталин уже в юные годы обладал умением быстро находить ответы в том случае, если он задумался над чем-то всерьез. Поэтому, на мой взгляд, его отход от догм религии произошел достаточно рано, И, собственно, здесь он был среди семинаристов не исключением, Просто духовная семинария была удобным и дешевым вариантом получения образования для представителей социальных низов, А преподавание в крупных семинариях, из числа которых была и Тифлисская, было поставлено очень даже неплохо. И отнюдь не только Священного Писания и канонического права.

Между прочим, здание Тифлисской духовной семинарии, выстроенное в стиле классицизма, было одной из архитектурных достопримечательностей Тифлиса. Примечательна она была и другим. Так, за год до поступления Сталина в семинарию социал-демократ Ладо Кецховели организовал там забастовку, после которой 87 студентов были исключены.

Однако в натуре Coco Джугашвили не было духа бунтарства как проявления эмоциональной нестабильности и анархических порывов. Скорее юный Сталин видел себя в перспективе кем-то вроде нового апостола равенства и справедливости, кем-то вроде пророка или идеолога. Но – не религиозного пророка и не теоретика-богослова. Сталин задумывался о бремени и выборе социального духовного лидерства. Это видно даже из того известного юношеского стихотворения, о котором я скажу чуть ниже.

Нет, священника из семинариста Иосифа Джугашвили не получилось бы при любом развитии его судьбы.

Другое дело, что учеба в духовной семинарии давала особые возможности для глубоких размышлений о жизни, о сути человека и человеческого общества. Любые серьезные философские тексты – это хорошая отправная точка для собственных раздумий, для нравственных и духовных открытий. А тексты Библии – как Ветхого Завета, так и тем более Нового Завета – в этом отношении оказывались хорошей пищей для ума и сердца. При этом знание «первоисточника» назубок было для учащихся семинарии обязательным, и Сталин, с его феноменальной памятью. Библию, конечно, знал. И, что еще важнее, наверняка осмыслял и переосмыслял ее идеи.

Но что интересно и примечательно!

Сталин включился в революционную деятельность (вначале – просто занявшись изучением марксистских работ в нелегальном кружке) уже в 1896 году, на втором году учебы в семинарии. В 1898 году он вступает в тифлисскую организацию РСДРП (тогда еще – не«… (б)», поскольку само понятие «большевик» появится лишь через пять лет).

Но лишь в мае 1899 года его исключают из семинарии – как сообщается в его советских биографиях – за пропаганду марксизма. Собственно, это – объяснение самого Сталина, который в 1931 году, отвечая на вопрос об образовании в анкете делегата Московской районной партийной конференции, указал: «Вышиблен из православной духовной семинарии за пропаганду марксизма».

Но «вышибли»-то Сталина, имевшего и до этого немало замечаний, на пятом году учебы!

В двадцать лет!

Почему так поздно?

Что – Сталин умело конспирировался? Ну, надо полагать, было не без этого – наукой и искусством конспирации Сталин владел мастерски.

Однако, как я предполагаю, объяснение здесь надо искать скорее в незаурядности натуры Сталина, которую его семинарские преподаватели – люди опытные и даже многоопытные, не могли не видеть.

Формально семинариста Джугашвили исключили за неявку на экзамен, хотя он потом писал объяснения, пытался оправдаться объективными причинами, Но это был лишь повод – исключили Сталина за его взгляды, а не за отлучку, Однако исключили его далеко не сразу после того, как появились поводы – формальные или существенные – для его исключения. Сталин не отличался покорностью, и одно его увлечение «нежелательной» или «запрещенной» литературой могло стать основанием для отчисления.

Но вот же – не стало.

Похоже, очень не хотелось чиновной, официозной России так вот взять и лишиться перспективного, многообещающего юноши, отдать его в среду «смутьянов».

Но Сталин уже выбрал себе судьбу и не отступал от нее до своего последнего дня.

Его и убили-то, кроме прочего, за то, что он всю свою жизнь жил интересами большого дела, никогда не сбиваясь на шкурничество…

ПОЧЕМУ Сталин стал революционером?

Он был человеком из самых «низов», но если бы стремился выбиться в Российской империи в «верхи», и даже – в очень значительные «верхи», то наверняка смог бы этого добиться. И совсем не обязательно – на церковной стезе, Царской России нужны были незаурядные нацмены на самых разных ролях – от администрирования до преподавания, а Сталин был, конечно же, незауряден.

Но я уверен, что у Сталина никогда не было и тени соблазна идти по жизни не как Сталин, а как, например, приват-доцент или статский советник Иосиф Джугашвили, И тому есть прямое и убедительное доказательство – стихотворение юного Сталина, точнее – юного Иосифа Джугашвили, опубликованное в тифлисской газете «Иверия» 25 декабря 1895 года.

Пожалуй, нелишним будет привести здесь один из наиболее удачных переводов этого если не первого, то – одного из первых произведений Сталина:

 
Ходил он от дома к дому.
Стучась у чужих дверей.
Со старым дубовым пандури,
С нехитрою песней своей.
 
 
А в песне его, а в песне.
Как солнечный блеск, чиста.
Звучала великая правда.
Возвышенная мечта.
 
 
Сердца, превращенные в камень.
Заставить биться сумел,
У многих будил он разум.
Дремавший в глубокой тьме.
 
 
Но вместо величья и славы
Люди его земли
Отверженному отраву
В чаше преподнесли.
 
 
Сказали ему: «Проклятый,
Пей, осуши до дна…
И песня твоя чужда нам,
И правда твоя не нужна!»
 

Будущие приват-доценты и статские советники таких стихотворений не пишут – даже в том нежном возрасте, когда так хочется ощутить себя одновременно бунтарем, сосудом мировой скорби и прогрессивным, ищущим правды «индивидуем»…

В этих строках, литературно не вполне, конечно, самостоятельных и самобытных, четко заявлена не просто позиция, а судьба, вся линия жизни. И вот она-то была заявлена вполне самостоятельно и самобытно.

Так что Сталин выбрал судьбу профессионального вожака масс рано и сознательно.

Но почему все же Сталин ее выбрал?

Умный и подлый (что особенно обидно, потому что речь – о талантливом человеке) агент мировых наднациональных сил Григорий Климов, бывший доцент Московского энергетического института, бывший майор Советской Армии, перебежавший на Запад в 40-е годы, написал ряд книг о природе тяготения человека к власти. Напомню о таких из них, например, как «Князь мира сего», «Имя им легион», «Протоколы красных мудрецов»…

Поскольку задачей Климова было навести тень на ясный день и заморочить голову как можно большему числу людей, проблему власти и причины, побуждающие людей идти к власти, этот экс-доцент рассматривал в кривом зеркале. Но поскольку человеком он был умным, то в своих книгах написал и много правды – иначе ему бы не поверили даже легковерные. Поэтому у Климова есть много очень точных мыслей о тех, кто стремится к власти во имя удовлетворения своих нездоровых и шкурных побуждений.

К последним Климов отнес, естественно (естественно для задач Климова), и Ленина со Сталиным, Климов трактовал о некоем синдроме «латентной гомосексуальности Ленина», заодно причисляя к носителям этого синдрома и Сталина.

Однако ни у Ленина, ни у Сталина не было «климовского» стремления к власти, Достаточно напомнить, что Ленин был готов уйти от руководства ЦК в момент разногласий по вопросу о Брестском мире, а Сталин несколько раз отказывался от поста Генерального секретаря ЦК.

Безусловно, эти отказы не означали намерения отойти от дел, да и были эти отказы по смыслу скорее ультиматумами. Однако подобная заявленная готовность говорит о многом… И, в частности, – о глубокой убежденности Ленина и Сталина в том, что если они, формально отказавшись от руководства, апеллируют к партийной массе, то масса выберет их и станет на их сторону.

А станет потому, что Ленин и Сталин были во всех принципиальных вопросах практически всегда правы (это показывало дальнейшее развитие событий) и умели эту свою правоту доказать и объяснить народу.

Умели в отличие от тех «вождей», которых верно описал ловкий слуга Золотой Элиты Григорий Климов и которые в исторической перспективе оказались у разбитого корыта.

Уметь организовать людей – уже нечастый талант. Организовать их на созидание – еще более редкий талант. И уж совсем штучный талант – организовать широкие народные массы на такие политические усилия, которые обеспечивают массам устойчивую созидательную историческую перспективу.

Мировая история знает только два примера подобных политиков – Ленина и Сталина. Однако суть этих двух исторических фигур такова, что – при всей их личностной самобытности и уникальности – правильнее говорить о них сегодня не как об исторических личностях, а как об исторических явлениях!

Да, Ленин и Сталин – это уникальные явления мировой истории, потому что только они оказались личностным воплощением масс – как партийных, так и народных, Владимир Маяковский, сказавший в стихах о Ленине лучше всех (в прозе это лучше всего сделал Горький), не ради броской формулы, а отражая действительное положение вещей, написал:

 
Мы говорим «Ленин» – подразумеваем «Партия»,
Мы говорим «Партия» – подразумеваем «Ленин».
 

Эта формула полностью применима и к Сталину, Как и Ленин, Сталин был силен не умением «подобрать аппарат» или «провести интригу» – а полной слитностью с интересами и задачами массы, политические чаяния которой выражал революционный авангард этой массы – партия большевиков.

Один из основных догматов христианства – триединость Бога, то есть одновременное совмещение в одном лице Бога Отца, Бога Сына (Иисуса Христа) и Святого Духа.

Это – религиозный миф.

Но и в реальной истории человеческого общества бывают моменты, когда в одной исторической личности совмещаются сразу целые пласты общества! И чем более полно и гармонично реализуется это совмещение, тем более грандиозными и удивительными оказываются результаты исторической деятельности того лица, которое олицетворяет собой чаяния и потребности эпохи.

И чем более осознанно, искренне и полно отождествляет себя историческая личность с потребностями общества, тем более величественных результатов эта личность добивается вместе с теми пластами общества, интересы которой не выражает даже, а воплощает в себе.

И, конечно же, такой деятель обязательно собирает вокруг себя когорту соратников и помощников, А еще точнее – она быстро собирается и сплачивается вокруг него сама, и ее представители тоже принимают на себя частицу той харизмы, которой обладает лидер.

Посмотрим на такие фигуры мировой истории, как французы Людовик XI, Генрих IV и Наполеон, немец Бисмарк, русские Иван Грозный и Петр Великий, русская немка Екатерина Великая, индийцы Махатма Ганди и Неру, американцы Линкольн и Франклин Рузвельт…

Вспомним Кемаля Ататюрка, Мао Цзэдуна, Хо Ши Мина, Фиделя Кастро, Муамара Каддафи, панамского генерала Омара Торихоса, который хотел войти «не в историю, а в зону Канала»…

Если мы посмотрим на всех них и других, схожих с ними по судьбам и результатам, то мы увидим, что их деятельность была исторически успешной тогда, до тех пор и в той мере, в какой они исходили из исторической необходимости тех или иных действий.

Не своих действий, а действий организуемых ими пластов общества или более того – народных масс.

Глядя на начало общественной деятельности молодого Сталина (тогда она сводилась к чисто революционной деятельности), можно подумать, что для Сталина понимание сказанного выше было почти врожденным. Но, конечно же, он приходил к этому пониманию хотя и быстро, однако – не по мановению руки, Иосиф Джугашвили много работал над собой, и это расширяло его возможности по работе с массами трудящихся.

А эта работа, в свою очередь, влияла на Иосифа Джугашвили, превращая его постепенно в Кобу, а затем – в Сталина.

Нет, Иосиф Джугашвили не мог не стать революционером, а став революционером, он не мог не выработаться в Сталина, Именно на такую судьбу обрекал его масштаб его натуры.

В ЦАРСКОЙ России большевики оказались самой лучшей, самой честной, искренней, бескорыстной и чистой частью нации, И на этом, пожалуй, стоит остановиться более подробно…

На что может рассчитывать та или иная страна, а тем более великая страна, если она все более втягивается в состояние кризиса (а Россия втягивалась в него еще до крестьянской реформы 1861 года, а потом – тем более)?

Пожалуй, она может рассчитывать и надеяться лишь на то, что рано или поздно судьбы страны и нации возьмут в свои руки те, кто будет действовать исключительно в интересах страны и нации.

Они-то страну и спасут!

Возьмем, например, послеробеспьеровскую Францию времен Директории, Тысячелетняя монархия себя исчерпала и рухнула, а после бурных и честных лет революции наступила «эпоха» Директории – режима воров и коррупционеров. Францию разворовывали, Франция гибла…

Но вот во Франции приходит к власти Первый консул Бонапарт и сразу же привлекает к делам управления новых людей… Тех, кто живет – хотя бы более-менее – интересами дела. И ситуация в стране изменяется почти мгновенно к лучшему!

А потом для новой когорты и ее лидера начинается искус соблазнами. Бывшие герои утопают в роскоши, (Какое, к слову, точное выражение – «утопать в роскоши»! Роскошь для человеческой души то же, что камень на шее у утопающего, – точно так же тянет на дно.)

В итоге погрязший, утонувший в роскоши – не столько личной, сколько роскоши соратников – бывший Первый консул Республики Бонапарт, унизивший себя до звания императора Наполеона, терпит крах и доживает свои дни на маленьком острове Святой Елены…

Лишь там он кое-что понял, И тогда записал, что нельзя заваливать сотрудников золотом – они после этого не хотят идти на труды, лишения и смерть.

А Сталин?

И Наполеон, и Сталин полностью принадлежали своей и именно своей эпохе – ничего иного практическому политику, а тем более главе государства, не остается, Политический мыслитель может обгонять свое время на века, то же самое можно сказать о художнике, ученом, инженере… Реальный же политик не может позволить себе роскоши быть неконкретным, мыслить «вообще», а не в привязке к той исторической эпохе, в которой он действует.

(Я имею в виду, конечно, крупные исторические личности, а не пигмеев ума и духа типа «папаши» Дювалье в Гаити или «президентов» Клинтона, Буша-младшего, Обамы и т. д., не говоря уже о «россиянском» Борисе Ельцине и его сменщиках.)

Однако даже выдающийся политик – не только творец, но и продукт эпохи. Он – творец новой эпохи, но продукт той эпохи, в которой он формировался. А точнее – продукт своего развития и саморазвития, предшествующего политическому взлету.

Наполеон, хотя и родился на Корсике с ее атмосферой идеализма (порой кровавого, выраженного в вендетте), был продуктом буржуазного, то есть меркантильного, воспитания. Он мог рискнуть и рисковал, но – ради успеха, К тому же он был военным, А риск ради карьеры и успеха – это одна из профессиональных черт военных во все времена, а уж в индивидуалистические – тем более.

Буржуазно воспитанный человек способен порой на высокие порывы, но не способен на высокий жизненный путь. Если мерило успеха – роскошь, то она рано или поздно человека утопит.

Схема здесь удручающе проста…

Вначале self-made-man («селфмейдмен» – «человек, сделавший сам себя») пробивается «наверх», и в этот период он отказывает себе если не во всем, то – во многом…

Он упорно трудится, самосовершенствуется (хотя бы в том, в чем намерен преуспеть), Он рискует – вплоть до жизни, как это было с молодым Бонапартом под Тулоном или на Аркольском мосту…

Затем – всевозрастающий успех, привилегии, золото, блага, роскошь, и если не упоение лаврами, то – принятие их как видимый и понятный всем атрибут признания и власти.

Затем – падение с вершины, как крайний случай. Но в любом случае, даже успешном, неизбежна нравственная и деловая деградация.

Пока тот же Бонапарт опирался на лучшие силы нации (а он первое время на них и опирался), он шел от успеха к успеху.

Потом он и его маршалы «поднялись на вершину», а путь оттуда был только вниз.

Пока они шли вверх, шла вверх и новая Франция, Когда они начали нравственно падать, упала и она, И это можно считать некой социальной аксиомой: «страну, скатившуюся в глубокий кризис, способны спасти только лучшие ее силы».

Но лучшими силами царской России были именно и только большевики, выдающимся представителем которых был уже до революции Сталин.

Коммунистически воспитанный человек, большевик, высокими порывами не живет, он живет и руководствуется высокими идеалами и идеями. Он выбирает непростой и высокий жизненный путь не во имя своего личного успеха, а во имя успеха своего дела. Не помню, кто точно, но кажется, болгарский революционер Христо Ботев прекрасно сказал: «Если проиграю, то только себя. Если выиграю – выиграет весь народ».

Того, кто мыслит и действует так, роскошь и золото не развратят – они ему просто не нужны. И роскошь его не утопит.

Это не значит, конечно, что подлинный большевик – обязательно аскет, Но он никогда не сибарит, не гедонист, видящий смысл жизни в наслаждении.

И дело – не в самоограничении.

Коммунистически воспитанному человеку – а большевики именно ими и были уже в условиях царизма – не то что совестно иметь рубашку ручной работы из тонкого голландского полотна, в то время как у миллионов нет и рубища из грубой холстины.

Большевику неинтересно иметь такую редкую «изячную» рубашку, Если к тому есть возможность, он не будет, конечно, носить грубую рубаху, а предпочтет обычную, из нормальной ткани.

И, конечно, чистую.

Но большевику не нужны личные состояния, златотканые мундиры и дворцы лично для себя! Ему нужно большое, интересное дело, в котором он мог бы сделать для страны и народа максимум того, что он может сделать.

Дворцы ему нужны для всех – Дворцы культуры. Дворцы молодежи. Дворцы пионеров…

Наполеон и его маршалы любили себя во Франции, Они любили и Францию, но такую Францию, где они, выбравшись «наверх», могли бы невозбранно любить себя и тешить свою – кто гордыню, кто – утробу.

А Сталин и его товарищи по революционной борьбе любили Россию в себе, И ту будущую Россию, за которую они боролись, они любили не как будущий источник личных благ – после того, как они окажутся «на вершине»!

Они любили ее именно как будущую великую страну с великим народом, который заслуживает умной и изобильной жизни и который надо направить на путь к такой жизни.

Ленин, Сталин и большевики в принципе не могли «достичь вершины» и «почить на лаврах»! Решив одни великие задачи, они видели и ставили перед собой еще более великие задачи и решали теперь уже их.

Большевики двигались не «наверх», а вширь и вдаль – как осваивают новые земли.

Конечно, я имею в виду подлинных большевиков, то есть тех, кто был «твердокаменным» при Ленине и всегда шел за Лениным, а затем стал «железным» при Сталине и всегда шел за Сталиным.

С началом XX века Россия, сохраняя царизм, все более начинала отставать от передовых стран – на этот счет есть убедительная статистика. И даже переход к буржуазной демократии положения дел уже не спасал – капитализм не мог обеспечить России ни суверенного развития, ни требуемых темпов развития, Это мог дать России только социализм.

Вот почему Россию могли спасти только большевики и спасли именно большевики!

Именно они – в итоге – сохранили ее единство и неделимость, именно они обеспечили России развитие ее независимости, экономической, культурной и военной мощи, На излете жизни, в эмиграции, это признал публично, в своих мемуарах, даже дядя Николая II – великий князь Александр Михайлович.

Из кризиса, в который завел Россию царизм, ее вывели большевики, И уже это доказывает: большевики были лучшими!

Да, и из них не все выдержали искус материальных благ, даваемых властью. Скажем, Троцкий, Зиновьев, Каменев вели себя в этом отношении все менее достойно, просто жируя. Бухарин, и не он один, тоже позволял себе роскошь наслаждаться жизнью по принципу: «Я тоже человек!»

Но ведь уже Ленин в своем «Письме к съезду» (у нас еще предстоит разговор о нем позднее) предупреждал о «небольшевизме» Троцкого, о нестойкости Зиновьева и Каменева, о теоретическом невежестве Бухарина…

А вот Сталин – для послереволюционного Ленина образец большевика во всем, кроме «грубости», – никогда так и не позволил себе чего-либо большего, чем комфорт.

Даже – в старости.

Но комфорт для компетентного главы государства – одно из условий его успешной государственной деятельности.

При этом Сталин прекрасно понимал развращающее влияние роскоши и привилегий, И если он давал что-либо партийным и государственным лидерам, то прежде всего хорошие жилищные условия и разгрузку от быта, то есть – как раз комфорт, требуя взамен полной погруженности в дело, Поэтому сталинские наркомы до гробовой доски оставались людьми, в личных запросах, как правило, скромными.

За Лениным и Сталиным пошли не только новые, молодые силы России, но и лучшая часть старых сил, Все то лучшее, что было в России до 1917 года, после 1917 года оказалось у большевиков или с большевиками!

Даже – ученые.

Даже – интеллигенция…

А точнее – наиболее патриотичные и способные ученые, наиболее сознательная и бескорыстная часть интеллигенции.

С инженерами оказалось сложнее – среди них было больше дельцов, больше богатеньких…

Однако немало осталось с большевиками и инженеров.

Если же говорить о российских дореволюционных буржуазных политиках, то все они оказались по сравнению с ленинско-сталинским ядром большевиков просто бездарями и пигмеями и все стали эмигрантами.

Получив власть в феврале 1917 года, кадеты, эсеры, трудовики, меньшевики и т. д. ее бездарно упустили, так и не попытавшись использовать ее на благо народов России. В эмиграции никто из них не поднялся до серьезных общественных высот, особенно – чистые «управленцы».

Даже русские «деловые люди» во влиятельные мировые круги не вошли.

Когда в 1685 году, после отмены Людовиком XIV Нантского эдикта Генриха IV о свободе вероисповедания, из Франции были изгнаны гугеноты, протестантские страны получили целый слой полезных, деятельных членов общества в виде гугенотов-эмигрантов.

А в лице российской послереволюционной эмиграции Европа получила, в массе своей, «некондицию».

Кого мы можем вспомнить?

Сбежавший из РСФСР профессор Ломоносов? Построенный им для Советской России в начале двадцатых годов тепловоз работал в СССР до 1952 года, но его создатель особой славы за рубежом не приобрел.

А кто еще?

Русский профессор Тимошенко? Да, уехал в США и написал там классический учебник по сопротивлению материалов, по нему учились и советские студенты…

Русский авиаконструктор Сикорский? Да, стал в США основателем и главным конструктором крупнейшей вертолетной фирмы «Сикорский»…

Бывший инженер Балтийского судостроительного завода Юркевич и еще два русских инженера – Жаркевич и Петров создали французский трансатлантический лайнер «Нормандия», О нем писали, что это – «скорость, отлитая в металл»…

Был еще изобретатель телевидения Зворыкин, но он лишь по стечению обстоятельств не вернулся в СССР, уже будучи знаменитым в Америке.

Можно назвать еще два-три известных имени, например химика Илью Пригожина, но в целом – на удивление немного!

Цвет русской науки и инженерного дела остался с большевиками именно потому, что люди мысли и дела поняли – эти страну не угробят, а спасут и возвеличат.

В том числе и поэтому Сталин стал революционером – он был из лучших!

КТО-ТО – не помню, увы, кто – очень верно сказал, что гении – это волы, которые работают по 14 часов в сутки. Конечно, для того, чтобы быть или стать гением, одного 14-часового рабочего дня, пусть даже заполненного исключительно работой ума и сердца, недостаточно, Но работоспособность – это для гения одно из непременных «квалификационных» условий. И Сталин ему, безусловно, соответствовал.

Причем он много времени всегда отдавал самообразованию. Самоучкой он не был – Тифлисская семинария дала хорошую методическую школу приобретения и усвоения знаний, но после исключения дальнейшее образование Сталина было делом уже самого Сталина.

Его исключили из семинарии 29 мая 1899 года, а 28 декабря 1899 года он поступил на работу в Тифлисскую физическую обсерваторию, Перерыв между исключением и началом постоянной работы оказался немалым – семь месяцев! Чем были заполнены для Иосифа Джугашвили эти семь месяцев?

Апокрифические[2]2
  Апокриф (от греческого apokryphos – тайный) – недостоверная, вымышленная история, первоначально – с библейским сюжетом, не признаваемым официальной церковью.


[Закрыть] истории о его житье-бытье в тот период то ли с положительным, то ли с отрицательным балансом я в расчет не беру, Но могу предположить, что эти месяцы были для Сталина поиском себя – не в том смысле, что первые репрессии (а исключение из семинарии было, конечно, репрессией) заставили его сомневаться в верности будущего выбора судьбы.

Такой крутой поворот в юной жизни – вещь серьезная. Одно дело на фоне регулярной учебы и достаточно устоявшегося повседневного существования изучать Маркса и даже – вести рабочий кружок. И другое дело – оказаться вне размеренного порядка дня и без, что немаловажно, устойчивых средств к существованию.

Тут было над чем задуматься…

В одной из жандармских ориентировок 900-х годов на Сталина указано как профессия – «конторщик, бухгалтер». Не знаю, с чего вдруг жандармы так определяли профессию Сталина – еще в семинарии он не просто интересовался марксизмом, но вел практическую революционную работу, то есть уже в период учебы в духовной семинарии Сталин осваивал азы своей подлинной будущей профессии – профессии революционера и партийного работника.

Тем более он стал, так сказать, совершенствоваться в этой профессии после исключения из семинарии, Но между исключением и началом работы в Тифлисской физической обсерватории прошло семь месяцев, а есть надо было хотя бы раз в день, но – каждый день…

Да и одеваться надо было хоть как-то – тоже расход.

Воспоминания тех, кто знал его тогда, свидетельствуют, что ему помогали товарищи, и, как я понимаю, Сталин относился к таким вещам без комплексов. Он ведь не бездельничал, а работал, и работал много, но за свою революционную работу денег не получал. А жить – элементарно жить – надо было, Так что было зазорного и недостойного в том, чтобы принять помощь тех или иных товарищей?

Однако даже с точки зрения устойчивости легального положения надо было где-то работать и в житейском смысле слова. Очевидно, Сталин и использовал свою немалую по тем временам образованность для того, чтобы иметь в первые месяцы после исключения из семинарии какой-то легальный заработок в одной из тифлисских фабричных, торговых или иных контор.

Бухгалтер – профессия точная, тщательная. С другой стороны, она позволяет изнутри увидеть экономику, понять психологию капиталиста, заводчика, банкира и «технологию» их дела.

Эти знания Сталину, вне сомнений, очень пригодились тогда, когда началась его послереволюционная государственная деятельность, Но бухгалтерские знания пригодились, весьма вероятно, Сталину и до революции… Например – во время забастовок при переговорах с руководством заводов Манташева, Ротшильдов и т. д., а также – в щекотливых делах возможного финансирования «деловыми людьми» революционной работы.