Текст книги "Бакалавр"

БАКАЛАВР 1

ЧАСТЬ 1

Глава 1 Даже не глава, а так…

Дым сигарет с ментолом

Пьяный угар качает…

Тут магнитофон и зажевал кассету. Я в клавишу тыкнул, но уже было поздно…

Так – кассета свежая, только сегодня с утра в киоске взял…

Во, а говорят, что японцы пленку не жуют. Ещё как жуют, даже причмокивают от удовольствия. Добавки даже просят.

Что там есть из добавки? Кассеты кучей на правом сиденье свалены. Целый день я туда их бросал. Потом сразу все и уберу.

Эту? Нет. Может эту? Два раза уже сегодня вертел. Эту?

Тут по стеклу чем-то и прилетело. Скорее всего – битой. Модно стало у некоторых здесь с битой ходить. Насмотрелись боевиков уроды. Анекдот даже такой есть. Ну, что за год в России продано пять миллионов бит и два бейсбольных мячика…

Хорошо, что стекло с защитной пленкой. Всё в трещинках, но всего несколько мелких осколков в салон и влетело. Хорошо, что я в это время отвернулся и в глаза мне ничего не попало…

Глава 2 Диплом

В универе сегодня дипломы дадут. А толку-то? Нормальной работы по специальности всё равно нет.

Девочки из группы хвастаются – нашли места продавцов. Одна мужской одеждой будет торговать, другая кошачьим и собачим кормом…

Мужики тоже кто куда пристраиваются. Сашка с отцом квартиры продолжит ремонтировать, дачи строить. Зачем четыре года учился? У бати его мечта была – сыну высшее образование дать. Дал. Что от этого изменилось? Как отцу помогал, так и помогать будет…

Насобачится ещё чуть-чуть и свою бригаду организует. В принципе, он и теперь почти мастер – чуть ли не с третьего класса отцу помогает. Сейчас он и забор сколотит, и кровлю соорудит, навес – какой закажете, беседку – пожалуйста, венцы менять умеет, печи помогал класть, камины, кстати, тоже. Стяжку сделает, плитку положит, пол постелет, сайдингом дом отделает. Сработает от эконом до элит класса – всё от возможностей заказчика зависит. Да, стенку – хоть сломает, хоть из кирпича сложит. Откуда знаю? Подсобником у них в бригаде часто работал. Деньгами его батя никогда не обижал…

Отец у Сашки правильный – пенсионерам всегда скидку даст, с материалами и расчетом клиента не обманет. Хоть к нему иди, пока работа нормальная не найдется.

Вован также за стойкой бара дальше будет стоять. Только ему теперь с красными глазами с утра на пары не надо мчатся. Отработал и отдыхает. Может он ещё уже завтра рядом с бутылками свой диплом повесить. Смотрите мол, кто вам недолив устраивает.

Костя пиццу развозит. Мечта идиота – доставщик пиццы. Выдали ему большую зеленую коробку с лямками, а велосипед у него свой имеется. Ездит, ноги накачивает. Дальше ездить собирается…

Отец и мать рассказывали, что у них в советское время распределение было, всем работу предлагали. Ещё и на выбор. Единственное, целевики к себе ехали, но они и поступали без конкурса, и стипендию им предприятие повышенную платило вне зависимости от успеваемости. Главное – сессию сдали, справочку предоставили и капают денежки. Два рубля в месяц за общагу платили! Два рубля! Проезд до универа на автобусе – пять копеек! Во цены были…

Да, учились ещё все бесплатно! У нас пол группы – на бюджете, половина – платники. Заплатили они за образование, а дальше что? Платить для того, чтобы где-то работать?

Собрались у главного корпуса. Кто в костюмах или платьях, а кто и в шортиках. Дипломы-то всё равно выдадут. Куда их теперь девать – они уже выписаны, подписаны и печатью скреплены. Кого-то и не видно – потом в деканате получат в удобное время свои документы.

Фотографируются уже некоторые…

Сидим в аудитории на третьем этаже. Сколько раз уж здесь были. Пора бы и начинать, но декана что-то нет. Пять минут. Десять. Пятнадцать. Двадцать. О – идет.

Микрофон не работает. Прибежал какой-то мальчик, у декана микрофон из рук вырвал. Та в полном обалдении – стоит, глазами хлопает. Шутить пытается. На девочек из деканата волком смотрит – не могли дуры заранее проверить…

Притащили другой микрофон. Началась раздача слонов.

Краснодипломников сначала вызывают – половины нет. Работают люди, кто их из-за такой ерунды отпустит. Потом и до наших синих добрались. По одному народ к замдекана подходит, корочки получает. Девочки из деканата нервничают – обходные ещё не все сдали, а документ об образовании уже на руках. Кто после этого с какими-то бумажками для них заморачиваться будет?

Вот и мне выдали. Руку пожали. Сфотографировали. Фотографирует всех какой-то парень с избыточным весом. Шабашит. Потом кому надо, за денежку фото скинет. Кому не надо – сотрет, дел-то.

Мероприятие долго не затянулось и уже скоро все опять на фоне универа фотографировались, но уже с дипломами. У кого время было. Некоторые сразу на работу убежали.

Так, посмотреть хоть не торопясь, за что четыре года маялся.

Диплом бакалавра. Фамилия моя. Правильно выдали. Это уже радует.

Приложение к диплому. Что там?

Иностранный язык – отлично.

Экономика – отлично.

Физиология человека и животных – отлично.

Биохимия – отлично.

Психология и педагогика – хорошо.

Териология – отлично.

Орнитология – хорошо.

Правовые основы охраны природы – хорошо.

Теория экосистем – хорошо.

Региональная экология – отлично.

Много чего ещё там всякого-разного… Вот ещё бы рабочее место с нормальной зарплатой…

Резюме разосланы. Куда можно и нельзя. Пока ничего приличного нет по специальности или такие предложения, где минималку даже не платят. Причем от государственных организаций… Им, что, закон не писан? Писан, но там на две ставки надо пахать, вот и будет предписанная законом оплата труда… Козлы.

Ребята в ресторан зовут, но надо как-то отбояриться. Хочется, конечно, но на какие шиши? У родителей просить? Не вариант. Нет, если попросить – дадут, но стыдно. В отложенное на отдых после получения диплома не буду залезать. Тяжело доставалось, чтобы за вечер потратить.

Так. Что-то мама звонит. Не себе чего! Бабушка умерла…

Глава 3 Бабушкина квартира

Бабушка от нас отдельно живёт. Жила. Далеко. В Кирове. Поездом – долго, самолетом быстрее.

Мы с родителями к ней раньше часто в гости ездили. Отец её всё к нам жить приглашал, а она ни в какую. Пока ноги ходят и глаза видят – одна буду жить. Сама себе хозяйкой.

Ходила, как соседи сказали – до последнего. Сама и в магазин, и куда ещё надо. Вот за чем-то пошла и на улице упала. Скорая в больницу её забрала. Сразу в реанимацию. Инсульт. Умерла не приходя в сознание.

Документы с собой всегда носила. Говорила – а вдруг чего… Как знала.

Отец, когда выпил вечером, говорил, что вот бы так умереть – быстро и не мучаясь. У его знакомого дед несколько лет лежал – самому жизни нет и родным обуза… Давно это было, но всё хорошо это помнят.

С бумагами перед похоронами побегать пришлось – и в больницу, и ещё куда-то. Платить надо было почти везде – и в морге, и в похоронном бюро, а особенно на кладбище. Отец рассчитывался, а вечером маме суммы озвучивал.

А если бы денег не было? Сам себе могилу копай и в пластиковом пакете туда ложись? Хорошо на кладбище зарабатывают и в универе учиться не надо… Но места там все заняты, так просто не устроиться…

После бабушки квартира осталась. Оказалась – мне завещана. Через полгода моя будет. После похорон, пока родители здесь, съездили с ними к нотариусу, сдали все необходимые бумаги. Отец опять платил, но я ему деньги отдам. Работу найду и отдам. Обязательно.

Вечером того дня, когда у нотариуса были, пришло в голову – а, что если здесь пока пожить. Дома работы нет, квартира здесь у меня будет, город тут хороший, может и, как сказал отец, место приложения полученных знаний, найдется?

Мама подумав согласилась. Отец не возражал. Так и решили – пока здесь поживу, деньги, отложенные на отдых, у меня имеются. Отец ещё, когда родители уезжали, пятьдесят тысяч оставил – мало ли что, пригодятся.

Двушечка у бабушки чистенькая, ухоженная. Не старушкин ремонт. На полу хороший ламинат, обои дорогие – когда у отца Сашкиного работал, научился в этом деле разбираться. Окна не пластиковые, а деревянные. Мебель – антиквариат, девятнашка – так сама бабушка говорила. Нас мол ещё переживет. Её уже пережила.

Много книг – советские подписные издания всё и альбомы по искусству. Можно в музеи не ходить. Да, ещё и фантастика есть. Потом почитаю.

Кухонный гарнитур и микроволновка – свеженькие. Ноутбук даже имеется.

Далеко не типичная пенсионерка. В финансовом отношении. Как сама она говорила – всю жизнь крепила щит родины, вот и она её не забыла. Была не выездная, так что на зарубежные вояжи не тратилась – отдыхала в ведомственных санаториях.

Ни пылинки, ни соринки, ничего лишнего – как будто блоги по расхламлению бабушка каждый день читала. Зато продуктов – будто к зомби апокалипсису готовилась. В магазин полгода можно только за хлебом ходить.

Это на следующий день выяснилось после отъезда родителей. Отец просил шкафы разобрать и всё не нужное к баку снести. Они с мамой только фотографии взяли и что-то ещё по мелочи на память.

Продукты решил пересмотреть и проверить срок годности. Список ещё их составить – что в наличии. Мама всегда так делает. Посмотришь – сразу видно, что подкупить, а чего достаточно.

Одного листа не хватило – ассортимент запасов был не маленький. Сижу сейчас, перечитываю…

Сахар – пять трёхлитровых банок.

Соль – два килограммовых пакета.

Горошек – десять банок.

Кукуруза – десять банок.

Фасоль красная – восемь банок.

Фасоль белая – девять банок.

Оливки – пять банок.

Говядина тушеная – десять банок.

Горбуша – восемь банок.

Бычки – восемь банок.

Лосось – семь банок.

Шпроты – шесть банок.

Рыбные консервы разные – двадцать пять банок.

Тут какие не стал отдельно писать – по одной-две баночки всяких было. Кальмаров сюда же записал до кучи.

Зачем ей столько?

Были ещё и консервированные ананасы, манго и прочие фрукты-овощи, заправка для супов в стеклянных банках…

Специй разных-всяких в баночках тоже хватало.

Прибавьте сюда варенья, соленья, маринады, сухофрукты, крупы, макароны в красивых упаковках. Раньше даже и не знал, что такие есть…

Всё аккуратно на полочках в шкафу в прихожей расставлено и разложено. Потом и блокнотик со списком всего этого нашелся – вот у кого мама так делать-то научилась…

Да, было ещё оливковое и подсолнечное масло в стеклянных бутылочках. Его уж переписывать не стал, только срок годности проверил.

Холодильник тоже не пустовал. Молоко только оказалось в нем просроченное.

Посмотрел немного телевизор и спать лёг. Ничего интересного. Почти всё про коронавирус и прививки.

Глава 4 К баку

Утром, как родители и сказали, начал бабушкину квартиру от её вещей освобождать.

Дома у меня такая обязанность была – мусор выносить. Класса, наверное, со второго. Как мусорное ведро, это отец смеялся, перерос.

В последний год у мусорных баков много одежды в пакетах стали выставлять. Маме как-то об этом сказал. Она пояснила – от коронавируса люди умирают, в квартиры их родственники заселяются, а одежду бывших жильцов и выносят к баку. Может кому и сгодится.

Сейчас сам бабушкину одежду выношу. Начал с обуви. Собрал в пакеты её туфли, сапоги, домашние тапочки. Унёс к контейнерам. Не знал сначала, где они находятся. Пришлось спросить. Оказалось – за углом соседней пятиэтажки. В пакетах обувь не стал оставлять – парами рядышком с баками выставил. Обувь мало ношенная, чистенькая. Мужик, что в мусорке копался, почти всё сразу забрал. Посмотрел на мня как-то странно. Я ему пакет даже дал – не в руках же ему всё это тащить.

Потом очередь до одежды дошла. Всё не модное, но как отец говорил – добротное. Туда же вынес. Только китель бабушкин с наградами оставил. Вроде и войны-то давно не было, а награды у бабули почти все не за трудовые подвиги. Есть и иностранные. В интернете посмотрел – кубинскую нашел. «Воин-интернационалист» называется. Некоторые африканские были. Тоже в интернете определил. Откуда у бабули такие? Она никогда не рассказывала ничего такого. Когда мы с родителями из Египта с отдыха приехали, всё расспрашивала про Африку, интересно ей было.

С одеждой и обувью до самого обеда провозился. Бабушкиных запасов поел. В компьютере про работу в Кирове посмотрел.

Есть работа, но не по специальности. Или не здесь. Мне-то Киров нужен.

Оператор на телефоне – от 40 до 60 тысяч рублей. Не плохо. Позвонил. Оказалось, это не в Кирове, а в Москве. Какая разница, где на телефоне работать? Объяснили. Не дурак – понял.

Менеджер активных продаж – от 20 до 80 тысяч рублей. Не моё. Не стал даже людей беспокоить.

Преподаватель английского языка – от 17 до 35 тысяч рублей. Самого бы кто научил…

Менеджер по работе с клиентами – от 30 до 70 тысяч рублей. Пропускаем.

Продавец бензо-электро инструмента – от 30 000 до 30 000 рублей. Во как. От и до равны… Всё равно ничего в этом не понимаю.

Установщик входных и межкомнатных дверей – от 40 до 80 тысяч рублей. Да, за каким хреном четыре года учился?

Перешерстил около двух тысяч объявлений, а всего их четырнадцать с лишним тысяч было. По образованию – ноль.

За окном бабушкиной квартиры уж темнеть стало. Покурить, чаю уже попил, и спать.

Вышел из подъезда. Темень то какая! Что тут они – экономят? Вроде вчера не так было.

На втором этаже музыка играет. Ретро.

Не плачь, ещё одна осталась ночь у нас с тобой,

Ещё один раз прошепчу…

Слушает же кто-то ещё такое. Старушка, наверное, там живет…

Ещё один последний раз твои глаза

В мои посмотрят и слеза…

Может и старичок какой, любитель ретро. Слушает песни молодости. Поздно уже, кстати, нарушает он правила совместного проживания в многоквартирном доме.

Очень нравится жителям второго этажа эта певица. Как оказалось – молодым. Когда новая песня началась, молодые голоса её перекрикивать стали. Вот бы не подумал…

Все ушли и даже мама, серый дождь идёт с утра.

У меня сегодня замуж…

Орут-то как. Соседи, вот сейчас в полицию позвонят и прикроют лавочку.

Ты кого любила я, ты кумир, мечта моя.

Будем жить теперь мы вместе…

Так, ещё одну? В запас. Днем то почти не курил. Правильно, кстати, делал. Для здоровья вредно, да и цены кусаются. Скоро сигареты как в Австралии стоить будут, а зарплата-то тут не как там…

Всё. Кончилось веселье на втором этаже. Ребята моего возраста из подъезда выходят. Одеты странно немного. Но, может, это в Кирове нормально? Мода тут такая – ретро-стиль? Вон и музыку они такую же слушают…

Тупой я… Это же костюмированная вечеринка в стиле прошлого века… Нет бабули – некому их гонять сегодня было. С ней не забалуешь…

Ладно, спать пора… Девочки, кстати, очень даже очень… Познакомимся обязательно. Они же не последний раз тут…

Глава 5 Что-то непонятное

Еды у бабушки запасено много, а вот сигареты у меня кончились. В магазин идти надо. Вышел из подъезда, на окна второго этажа посмотрел. Ну, где вчера костюмированная вечеринка была. Про девиц вспомнил. Красивые в Кирове они. Ещё одна причина здесь остаться.

Так, где тут у них магазин? Направо или налево? Забыл. Сколько лет ведь не приезжал.

Пойду налево.

За углом почти сразу киоск встретился. Раньше его тут не было. Странноватый. Дома таких не видел. Железный, грязно-синего цвета, с кривовато наваренными решетками.

Совсем в Кирове одурели – за стеклом пачки сигарет на общее обозрение выложены.

Может это оформление витрины? Ну, пустыми пачками. Курево-то всё не такое, как сейчас продают. Или для коллекционеров товар. Вон и цены на него какие – триста, четыреста, есть даже пятьсот рублей за пачку. Может, это редкости какие? Вот так и дорого. А что, коллекционеры купят, у них мозги-то с вывихом…

Тут же и книги продаются, тоже одно старьё, навесные замки, водка… Водка? Разве можно в киоске водкой торговать? Этикетка странная, такую никогда не видел. Наверное, местного производства. Не, как бабушка раньше говорила – в Вятке свои порядки…

Пока весьма оригинальный ассортимент киоска разглядывал, мужик подошел. Любят здесь ретро-стиль. Вон у мужика футболка какая – «Олимпиада – 80» на ней написано. Так, а он сигареты-то покупает, вскрывает пачку, закуривает. На вид и не скажешь, что может себе сигареты по триста рублей позволить. Коллекционные. Тайный миллионер.

Нет, я – в магазин. Там курево подешевле…

Что-то всё тут какое-то обшарпанное и рекламы нет. Вроде и областной центр, а как-то не похоже. Стражи правопорядка, как отец говорит, ещё на допотопных УАЗиках ездят с надписью «милиция». Везде полиция уже десять лет, а тут ещё машину не перекрасили. Во дают…

Вот и магазин. Курева нет, а цены на всё остальное тут просто конские. Недаром у бабушки запас продуктов. Полки полупустые, а если что и предлагается, то десять раз подумаешь – брать ли? Свинина – две с половиной тысячи за килограмм! Сосиски – три с половиной тысячи! Полукопченая колбаса по пять пятьсот! Это в мясном отделе. Рядом в другом, десяток яиц – восемьсот рублей, сливочное масло – две с половиной тысячи… Озверели.

Магазинчик-то по оформлению совсем стрёмный, а цены ломят как не знаю где… Вот народ и мало покупает. Подойдут к прилавку, на цену посмотрят и отходят.

Да нет. Берут. Вон парень в черной кожаной куртке всего набрал. Богато живет…

Тут живот что-то прихватило. Это, наверное, от цен этих, кооперативных. Магазинчик так называется – «Кооперативный», вот и цены у них – кооперативные.

На квартиру бабушкину почти бегом бежал, всё думал – успею ли. Чуть на весь белый свет не опозорился. Успел.

Чаю, опять же их бабушкиных запасов попил, объявления про работу на компе хотел дальше смотреть. Не работает. В смысле, компьютер-то работает, включается и выключается, но ничего посмотреть на нем не могу. Ну и денек начинается…

Решил пока дальше расхламлением заняться. Газет у бабушки много накопилось, тоже их надо вынести к бакам. Причем, пресса всё старая – чуть ли не из незапамятных времен. Зачем она их хранила? Интересно, что всё девяносто третий год, даты все подряд, просто подшивка какая-то. Только за июнь того года, а сейчас июль.

Из почтового ящика ещё всё выгрести надо. Там тоже уже полненько набито. Сейчас ключик от ящика найдем и вниз спускаться можно.

Вот и ключик. На трюмо в прихожей лежит. Трюмо тоже старинное, но в идеальной сохранности – любила бабушка такие вещи. Мне тоже нравятся. Оставлю. Менять на современный хлам не буду.

По лестнице вниз спустился. Почтовый ящик открыл. Газеты забрал. Все одинаковые – «Кировская правда». Ну и название. Сегодняшняя тоже здесь…

Что! Число сегодняшнее, но год! Одна тысяча девятьсот девяносто третий. Какой? Девяносто третий. Как на газетах у бабушки. Точно. Не понял. Совсем не понял…

Вернулся обратно в квартиру. К мусорке не пошел. Шутит кто с газетами? Зачем?

Компьютер ещё к тому же не работает.

Ерунда какая-то творится. Может, это вчерашние со второго этажа, что костюмированную вечеринку устраивали газет старых натолкали? Но и у бабушки тоже пачка таких, девяносто третьего года…

Глава 6 Девяносто третий год

Сидел на кухне не меньше часа.

Второй завтрак себе устроил.

Чай пил и варенье бабушкино ложкой ел. Без хлеба. Он, как и сигареты кончился.

Живот больше не беспокоил, компьютер не работал. Курить хотелось.

Надо всё-таки сейчас до нормального магазина дойти, батон и курева купить, а потом и по городу прогуляться. Несколько лет здесь не был, улицу вон даже сразу и не узнал. Совсем администрация города мышей не ловит. Раньше всё как-то чище и ухоженнее выглядело, ночью вон фонари во дворе не работают, киоск какой-то уродливый поставили…

С компом ещё что-то случилось. Показать бы его кому. Сам то без соображения в железе.

Вымыл чашку и ложку. Варенье убрал в холодильник. Газеты взял – по дороге выкину, где баки теперь известно. Запер дверь. По лестнице спустился. Из подъезда вышел. Здесь ничего не изменилось – новый асфальт во дворе не положили, мусор около урны и из неё не убрали…

Киоск с решетками на месте стоит. Кооперативный магазинчик вдали виднеется. Туда нечего и ходить – дорого там всё. Сигарет надо и хлеба. Вспомнил, куда в последний приезд к бабушке за хлебом ходил, туда и двинулся.

Правильно отец говорил – депрессивный регион. Как тут люди живут? Четыре года назад всё вроде нормально было. Ну, похуже чем дома, но не так же. Вместо «Пятёрочки» какой-то «Гастроном» …

Последние дни с родителями всё на такси ездили, пешком не ходили. На кладбище и обратно – на автобусе. Города и не видел, не смотрел по сторонам, не до того было. А тут сегодня вышел – хрень какая-то, ничего не узнаю. Как в другое место попал. Нет, дома-то те, но всё какое-то не такое…

Сколько-сколько? Они тут точно озверели. В «Гастрономе» на ценнике каком-то допотопном цена за батон в сто двадцать рублей криво обозначена. Как курица лапой писала. В кассу даже не пошел отбивать – найду дешевле.

Другие продукты тоже ценовой доступностью и разнообразием не радуют, но они мне пока не нужны. Бабушкино буду есть.

Торговое оборудование как в сельпо, продавцы одеты разномастно, а цены – космос… Вот она, жизнь за мкадом…

Курить-то хочется… Тут, кстати, сигарет тоже нет, как и в «Кооперативном». Дурдом какой-то. В киоск посылают. Хорошо не на три буквы…

Там всё и выяснилось. Сигареты в киоске были, опять же по заоблачным ценам, но за мои деньги ничего не продали. Парень, что там торговал, обратно поданные ему триста рублей мне в свою амбразуру выпихнул, матерно посоветовал лохов в другом месте искать. Сказал с игрушечными деньгами больше не приходить. Рога обломает.

Кроме сигарет и всякого барахла, киоск календарями ещё торговал. Все они были на девяносто третий год.

Тут меня и накрыло. Торкнуло, как бабушка говорила. Как до квартиры её дошел – плохо помню.

Как двери открывал, кроссовки и одежду снял в памяти не отложилось. Утром осознал себя лежащим на диване в трусах и футболке. Спал вторую половину дня и ночь, или так лежал – даже и не скажу. Не в себе был. Ну, а вы бы попали из двадцать первого в девяносто третий, от счастья прыгали и радовались? Родители с ума же сойдут – бабушка умерла, сын пропал… Всё сразу.

Курить по страшной силе опять захотелось, хоть и вредно это. Правильно Минздрав предупреждает – как курить начал, бегать стал хуже.

На автомате на кухню сходил, воду кипятиться поставил. Опять чаю с вареньем попил. Хлеба-то так и не купил. Банку рыбных консервов открыл, съел не чувствуя вкуса. Ещё одну открыл и смолотил. Жор напал, иначе не скажешь.

Надо же, думал раньше, что про попаданцев – всё это сказочки, а тут на тебе… Сам попал по самое не могу. Девяносто третий год, мать его. Я в этот год ещё даже и не родился…

Весь день шарашился по бабушкиной квартире как пыльным мешком ударенный. За окно даже не смотрел. Комп не включал. Чай раз пять пил. Ещё три банки консервов съел. Брал первые попавшиеся.

К вечеру чуток оклемался. Так бабушка раньше говорила. Люблю я эти всякие словечки. Специально их произношу. Прикалываюсь.

Горячей воды не было. Сполоснулся холодной. Это ещё больше в себя привело.

Взял с полки какую-то книгу, было совершенно без разницы, на диван лёг. Вскоре и уснул.

Ночью чушь всякая снилась. Просыпался раз пять. Ходил на кухню воду пить. Курить хотелось, но уже меньше. Может совсем брошу? Не покурю дней пять и отвыкну?

Опять ложился и на какое-то время засыпал. Утром встал с тяжелой головой.

Глава 7 Мини рынок

Умылся. Зубы почистил. Чайник поставил.

Включил компьютер. Вдруг заработал? Ну, может уже вернулся я обратно. Побыл в девяносто третьем и снова в двадцать первый переместился.

Хренушки. Не функционирует комп. В девяносто третьем я.

Посидел. Вода закипела. Чай заварил. Попил с бабушкиным вареньем. Без хлебушка.

Курить снова хочется. Привычка такая. Покурить после завтрака. Вредная.

Так. Жить видно здесь придется. Долго? Кто знает, может и навсегда.

Для жизни деньги нужны. Из моего времени денежки имеются, но тут они не годятся. Местные требуются.

Что делать? Сидеть в квартире нечего. Много не высидишь. Надо идти осмотреться, поискать средства к существованию.

С моим образованием там работы не было, а тут тем более. Отец рассказывал про это время. Как даже тем, кто работал, по шесть месяцев зарплату не платили. Жили, как он говорил, с зубами на полке.

Джинсы и куртку натянул. Кроссовки на ногах разместил. Нашел у бабушки в ящике стола на кухне складной нож. Отец говорил, что времена бандитские были, так что нож будет не лишний.

Не торопясь запер квартиру и на улицу вышел. Куда направиться? Пойду прямо, а там посмотрим.

Идя прямо метров через пятьсот на что-то типа мини рынка наткнулся. Прямо на земле с ящиков или просто с плёнки полиэтиленовой люди всякой всячиной торговали.

Старушки и женщины зелень, огурцы, помидоры и головки чеснока продавали. Большинство предлагали свой товар в свежем виде, а некоторые уже и в баночках. Чаще всего огурцы это были. Тут же железяками торговали. Старыми и новыми. Среди новых почему-то преобладали замки. Наверное, в Кирове имеется какая-то замковая фабрика.

Рядышком с овощами одежда продавалась. Ношеная. Не новая. Ну, если продавали, значит кто-то и покупает. Один мужик краску продавал. Сам тоже весь этой краской был заляпан. Спер он эту краску, скорее всего, на работе, а сейчас ею и торгует.

С краешка этого рынка женщина пристроилась. У нее на асфальте газетка была расстелена, а на ней книги. Подошел посмотреть. Всё больше техническая литература. Не пользовалось ею предлагаемое спросом. Кто здесь такое покупать-то будет?

Стоп. Книги. У бабушки в квартире книг много. Никому они теперь не нужны, их можно продать и хлеба с куревом купить. Курить-то хочется так, что уши в трубочку закручиваются…

Дальше не пошел. В квартиру вернулся. Книги стал перебирать. Собрания сочинений решил пока не трогать. Отдельные томики сначала надо попробовать продать, в ценах сориентироваться. За бесценок отдавать книги не дело. Мама говорила, что они в то время были дефицит. Понятно, не все. Вон, у женщины той техническую литературу никто и не спрашивает.

Для начала много брать не стал. Так, на сигареты и батон. Ну, и для проведения маркетингового исследования. Узнать спрос, цены, рынок прощупать.

Надо было ещё отобрать те, что до девяносто третьего года изданы. С книгами из будущего светиться не стоит.

Книг на полках много стоит, но пока получилось взять только три. Александра Маринина «Стечение обстоятельств», Евгений Лукин и Любовь Лукина «Сталь разящая», Сергей Сухинов «Меч времени».

Бабушка, вон оказывается почти тридцать лет назад какие книги читала. Не одни собрания сочинений отечественных и зарубежных классиков…

Хорошо, что вчера не все газеты выкинул. Несколько штук осталось. Пригодятся теперь. Буду на них книги раскладывать.

Быстрым шагом до мини рынка добрался. Курить-то хочется.

Женщина всё свою техническую литературу продает. Книг у ней не убавилось.

Рядом с ней становится не стал. На другом конце торгового ряда расположился. Тут все в рядок стоят. Вдоль улицы. Вот и получился торговый ряд.

Газету «Кировская правда» не на асфальте положил, а на стеночку какую-то. Всего-то она с метр длиной. Высотой тоже почти метр. Зачем она тут? А, что-то сверху на ней было. Из бетона трубы спиленные чуть-чуть торчат. Сантиметров на пять. Ну что, они мне не помешают три книги разместить.

Когда час назад сюда приходил занята была стеночка, а сейчас свободна. Вот мне и досталась.

Газету расстелил. Книги на неё. Немного под наклоном. Опёр книги на опилки труб. Получилось красиво. Вот он – маркетинг. Предложил товар лицом.

В центре у меня Маринина. Справа от неё Лукины. Слева – Сухинов.

Первую Маринину и купили. Спросили цену. Назвал триста рублей. Наобум. Взяли. Так, на сигареты уже заработал. Чувствовал, что дешево продал, но курить уж очень хотелось.

Сразу сходил и купил. Мужик тут же недалеко куревом торговал. В руках держал несколько пачек, а весь товар у него в сумке был.

Вернулся на своё торговое место и закурил. Крепкий табачок. Чуть не закашлялся. Хотя и сигареты с фильтром. Отечественные.

Оставшиеся две книги в течение часа купили.

Тут уже я не торопился. По пятьсот рублей каждую пристроил.

Газетку аккуратно сложил, в урну бросил.

По дороге к квартире бабушки хлеба и молока купил. Батон за восемьдесят рублей взял. Странно. В одном магазине за такой сто двадцать рублей просят, а здесь – восемьдесят. Ещё десяток яиц купил. Тут сэкономить не получилось. Цена была та же что и в «Кооперативном». Восемьсот рублей.

Ничего, обживусь, узнаю где что можно купить подешевле. Хорошо у бабушки большой запас еды. Одними соленьями и вареньем можно долго питаться.

Глава 8 Бойкая торговля

Поужинал уже с хлебушком. Ел его с аппетитом – соскучился по данному продукту.

Перекурил у подъезда и делом занялся.

Чтобы хлебушек кушать, его купить надо. Для покупки же деньги нужны. Вот и пойду завтра опять с утра бабушкины книги продавать.

Вернулся в квартиру, начал книги перебирать. Сначала все с полок на ковер в гостиной выложил. Сортировать их начал. Все, что после девяносто третьего года напечатаны обратно на полки ставил. Те, что раньше – по стопочкам раскладывал.

Детективно-приключенческой литературы и фантастики совсем мало у бабушки оказалось, всё больше произведения зарубежных и отечественных классиков.

Завтра всего понемногу возьму, с утра место своё сегодняшнее займу и буду торговать. Торопиться нет необходимости, дороже цену называть начну, торговаться. Сигареты пока есть. Пол батона тоже имеется.

Выспался на удивление хорошо, хотя и лег поздно.

Позавтракал. Яичницу сегодня ел. С хлебом.

Две большие бабушкины сумки с книгами взял и на мини рынок пошел. Сумки эти с вечера ещё приготовил. У дверей в прихожей поставил.

Газеты тоже прихватил. Для подстилки.

Место моё никто занять не успел. Газеты расстелил. Разложился аккуратно. Подписки классиков стопочками. Детективы и фантастику к ним стоя прислонил. Пусть внимание привлекают.

В ряду не первый я сегодня. Бабульки с зеленью и огурцами словно здесь ночевали. Женщина с технической литературой позже меня пришла. Спит, наверное, долго.

Только разложился, сразу пошла торговля.

Мужик, нервный какой-то по нашему ряду чуть не вприпрыжку пробежался, перед моими книгами остановился. В товар разложенный пальцем стал тыкать. Цены спрашивать.

Решил немного понаглеть. За детективы и фантастику по тысяче запросил. Классика – по пятьсот за томик.

Мужик по ряду ещё раз прошелся, обратно ко мне вернулся. Цену начал сбивать. Я сдаваться не стал – тысяча и пятьсот.

Побурчал он что-то и все детективы, и фантастику купил. Не много таких книг у меня было, но на десять тысяч набралось.

Дома у бабушки ещё чуток таких есть. Завтра их с собой возьму. Тем более, завтра – воскресенье, люди не работают. Торговля должна бойчее идти.