Текст книги "Бакалавр"

– Ничего я там не видел. Болел, – отвечаю Саше. – Поесть не откажусь.

Прогулялись до кафе. Десантник пешком ходить любит.

– Цыгане рублей Петра где-то надыбали. Довольно много. Ума хватило дыр не напробивать и на грудь своим красоткам не повесить. На меня вышли. Завтра рубли мне ещё не передадут. Немного позже. Часть деньгами за них берут, а часть металлом. Опять же царские рубли их интересуют. Зачем – не моё дело. Именно рубли и именно царские, – Саша сам разговор начал. Я его за язык не тянул.

– Клад, наверное. – единственное что пришло мне в голову.

– Возможно. Нам-то какая разница. – кивнул Десантник. – завтра с утра начнешь мне рубли собирать. К рубиновским подъедешь, по антикваркам прокатишься, на неделе в Шинник заглянешь. К нумизматам. Три дня тебе на всё про всё.

Количество монет ему нужное ещё назвал. Шляпу не впряжешь под это дело – в Москве каша всё больше заваривается. Телевизор-то в кафе работает, сообщает столичные новости.

Кстати, через несколько лет станет известно Бакалавру, зачем именно рубли и только царские цыганам были нужны. Всё там было просто. Никаких кладов. Мужичок в музее один работал. Прибирал там к рукам, что плохо лежит или просто учтено в запасниках неправильно. Так вот, коробочка там лакомая имелась с этими самыми петровскими рублями. Записано же в соответствующем месте было – рубли царские столько-то штук. Какого такого царя-императора – не было указано. Бардак полный. Ну и в один прекрасный момент петровские рубли были подменены на николаевские. Что Бакалавр собрал в разных местах. Впрочем, только ещё собирать будет. Схема там была простенькая. Саша рубли цыганам, они их мужичку, он их в коробочку. Сколько было всего подменено мужичком – пока скрыто мраком. Отдельная это история.

Глава 24 Вовин магазинчик

Три дня на всё про всё…

Где я ему столько царских рублей возьму…

Задал Саша задачу. Сегодня начинать надо. Хоть и с дороги, да и после болезни.

Сам себе ещё и наколдовал эту болезнь. Всё парням перед поездкой говорил, что болею. Пить с ними отказывался… Не, не зря пословица сказывается – чёрта вспомнишь, а он тут и появится. Бабушка так говорила.

До Вовы сегодня смотаюсь. Есть такой. Не тот, что иконами занимался. Другой. Хотя, этот тоже хорошую доску мимо себя не пропустит. С напарником они в подвальчике якобы антикварный магазин открыли. Почему якобы? Потому что на магазин это заведение пока не тянет. Лавочка скорее. Хотя площадь там в подвале не маленькая. Товара в десять раз больше можно выставить.

Пол города своим рекламками обклеили. На каждой остановке можно, наверное, прочитать что они покупают и продают.

На рынке Вова тоже скупкой занимался, а теперь вот до лавочки вырос. Молодец. Ничего не скажешь.

Так. Эти, Вова и его напарник, тоже в своей антикварке телевизор смотрят. Антикварный. Почти. Изготовления шестидесятых годов, но в рабочем состоянии. Из куска проволоки антенну сделали, выкинули её на улицу, а там по стене дома она ещё куда-то выше поднимается. Ничего. Показывает им Москву допотопный телевизор.

На экране драка идёт. Нет, вовремя я из Москвы смотался…

Места столкновений меняются, а наши с нашими всё бьются…

Гражданские вроде военных побеждают. Это в рукопашных схватках. А если танки введут?

Ни хера не помню. Называется в универе учился… Что-то нам про такое не рассказывали.

Трансляцию прервали. Ельцин объявил о чрезвычайном положении в Москве.

– Вова, хреновый ты бизнесмен, – вот так с порога наезжаю.

– Привет, Бакалавр. – сам от телевизора не отрывается. – Чо надо?

– Ты тут торгуешь или телевизор смотришь? – пытаюсь оторвать его от экрана. Это как в двадцать первом от малолетку от его айфона. Весь мир у него там. Ты ему только мешаешь жить как ему привычно.

– Рубли есть? В серебре, имею в виду. – уточняю. Рубли-то у него точно имеются. Много-мало, но есть. Подвал целый Вова арендует. Это прикол, кто не понял.

– Тёртые, – на своем языке мне отвечает. У них, перекупщиков, свои словечки. Мне сейчас понятные.

– Совсем убитые? – уточняю. Как умный. Определяю рамки решения, которое мной будет принято.

Вова тут не просто так сидит, стульчик греет. Ему надо не только дешево купить, но и ещё умудриться продать максимально дорого. До меня к нему батюшка заходил. Я, понятное дело, его не видел. Ему тоже серебро надо было. Отливают они у себя одно изделие. Вовка лом ему скинул, а рубли, понятно, не взял служитель церкви. Дорого. Лом или монета, даже хожалая, разницу в цене имеют.

– Бакалавр… Тебе сказано. Сам смотри. – от телевизора не отрывается. Что тут с ними такое?

Такое вот. Это я потом понял. Жизнь, это их. Я тут тоже вроде, но не сразу до меня это дотункало. Первый год я вообще, как турист был. Тем более в октябре девяносто третьего.

Коробочку хрен знает из-под чего Вова не глядя на прилавок выставил. Сам как прилип к своему телевизору.

Есть там рубли. Не анц. Мне и такие пойдут. Выудил их. Мало. Всего три штуки. И борода и прическа на голове Николая Александровича имеются, но весьма сглажены. Прядочки волос не различимы. Ухо только контуром.

– Цена вопроса? – Вову спрашиваю.

Назвали мне цену. Лом плюс пять процентов.

Надо брать. Нечего кочевряжиться.

– Беру, – Вове говорю. Волшебные слова для него прозвучали.

Рядиться он не стал. Сам цену обозначил. Деньги только аккуратно пересчитал. Опять в коробочку положил. В другую. Перед этим по остальным своим товарам полученными от меня бумажками поводил. Ритуал тут такой. Чтобы лучше всё продавалось.

В общем, когда я от Вовы выходил мэрию Москвы уже захватили. Те, кто против Ельцина.

Народ у Вовки в телевизоре радуется.

У меня тоже первый результат имеется. Для Десантника три монетки купил. Уже что-то.

Больше сегодня никуда не успеваю. Ноги уже не держат.

С Вовой и его напарником попрощался. Они в ответ только рукой махнули. Революция в стране. Не до мелочей. Это я к происходящему как-то несерьезно отношусь.

Попаданец, одно слово.

Не местный…

Глава 25 У Вити

Вышел из Вовиного подвальчика. Три монетки всего на кармане. Маловато будет…

По дороге к дому бабушки к Вите ещё заеду. На общественном транспорте. Плохо без машины. Так она у меня во дворе и осталась с проколотым колесом. Не удосужился сразу свой транспорт в порядок привести, а потом в Москву укатил…

У Вити тоже магазинчик. Что-то типа комиссионки, но пара витрин с монетами имеется. Всё он на комиссию берет, что ни принеси. Продаст и свой процент поимеет.

С ним я тоже на рынке познакомился. Вернее, парни-скупщики познакомили. Интересный очень человек. Пару лет назад, как ребята же мне рассказали, занятная точка у него была. Сам ли придумал, или подсмотрел он где идею – они не знают. В общем, открыл он в Кирове магазин балльного обмена. С товарами тогда плоховато было, с деньгами того хуже. На работе часть зарплаты чем попало выдавали. Что достанут. Или, что сами произвели. Могли утюг или мясорубку дать, детскую одежду и так далее. Тебе вроде это и не надо, а всё равно брали. Хоть что-то. Можно полученное потом попытаться продать и денежки получить.

Кто на рынке торговал, кто просто объявление писал, что то-то продаю или меняю. Специальные стенды в городе даже были расставлены для таких объявлений. Люди к ним подходили и искали им необходимое. Есть, допустим у тебя женская сумочка новая, а надо тебе мужские ботинки. Вот и выискивали, у кого такие ботинки имеются и на что он готов их обменять. Целые обменные цепочки выстраивали. Не удобно всё это было и долго.

Витя же, что сделал. Написал целый список, что он в сколько баллов оценивает. Но, только то, что спросом пользуется. Имеется, допустим у вас стиральная машина «Вятка-автомат». Новенькая, в упаковочке. Оценивалась она Витей в столько-то баллов. На это количество баллов вы и могли у него набрать всякого-разного вам нужного. Чего угодно – сапоги, допустим вам нужны, насос, книги… Да хоть что. Только, было одно но. На девяносто процентов ваших баллов. Остальные баллы в пользу магазина. В этом заключалась Витина выгода.

Народ валом к нему валил. Менял шило на мыло, а Вите баллы капали. Очень выгодное было мероприятие.

Количество баллов Витя сам назначал и мог с ними ещё туда-сюда поиграть в свою пользу. Размер мол не ходовый… Так-то за сапоги даем столько, но за ваши меньше…

Потом этот бальный обмен прикрыли. Что за причина была, это парни-скупщики не знали. На тех же площадях Виктор комиссионку и открыл. Вот к нему решил и зайти. За три дня мне рублей для Десантника надо было найти порядочно.

Сидит Витя, скучает. Телевизор, кстати, тоже смотрит. На стенах магазина самодельные стенгазеты развешаны. В поддержку советской власти. Красные знамена там, серпы, молоты… Не стал читать – некогда. Рубли Саше надо добывать.

– Привет, Виктор, – поздоровался.

Глаза тот оторвал от своего телевизора. Красные, уставшие какие-то. Как будто дней десять он этот телевизор смотрит. Посоображал немного, кто я такой вспомнил.

– Здорово, Бакалавр. Дела ко мне какие? – опять в телевизор уткнулся.

– Царские рубли серебряные есть? – Витю спрашиваю. Вернее, ухо его, в мою сторону направленное. Лицо его к экрану повернуто.

– Нет. Не несёт народ мне такие вещи. Серебряный портсигар имеется. С охотниками на привале. – не обрадовал меня Виктор.

– Спасибо. Не надо, – не очень весело говорю.

– Полтинники есть. Молотобойцы, – снова без отрыва от телевизора говорит Витя.

– Не, их тоже не надо. Ну ладно, больше не отвлекаю. Давай, пока. – к выходу направился. Как бабушка говорила, не солоно хлебавший.

– Пока, пока, – вслед мне донеслось.

Так. Здесь без улова. Голяк.

Завтра с утра навещу рубиновских. Потом в Шинник.

Сам себе план составил. Сам и выполнять буду. Но это уже не сегодня.

Сегодня – ужинать и спать. Всё. Набегался…

Может только ещё чуть-чуть телевизор посмотрю. Ну, как все тут местные…

С телевизором не задалось. Мало очень посмотрел.

Включил, а там Останкино штурмуют, бой идёт.

Потом и вообще трансляция прекратилась…

Плюнул. Телевизор выключил и спать пошел.

В Москве же в это время убитых и раненых прибавлялось. С той и другой стороны…

Глава 26 В Москве и Кирове

Спит себе Вадик, которого многие сейчас как Бакалавра знают, посыпает в своей мягкой кроватке, а некоторым сейчас и не до сна…

Около двух часов ночи Ельцин прибыл в Министерство обороны. Прошёл в кабинет Грачева. Кто нужно, там уже собрались. Не просто так. Совет безопасности сейчас заседать будет.

Проблему Белого Дома надо решить. Срочно. Время уже не терпит. Ситуация сложилась просто катастрофическая.

Тут и предложи Захаров порешать вопрос при помощи танков. Никому лучше ничего в голову не пришло. На этом и остановились. Так пусть и будет.

В шесть тридцать пять первые выстрелы прозвучали на перекрестке Рочдельской и Николаева. Ну, там, где баррикада была.

Потом и с других мест войска к Белому Дому двинулись. Не всё было как надо согласовано. Постреляли даже друг в друга. Убитые и раненые у штурмующих появились…

В девять сорок пять с Калининского моста танки начали стрелять по Белому Дому.

Бакалавр в это время завтракал. Ничего, ни один кусок у него в горле не застрял. Поел с аппетитом и к «Рубину» поехал.

Там у входа уже сколько лет с самого открытия и до окончания работы ювелирного магазина парни стояли. Когда один, а чаще двое. Сегодня одни, а завтра другие. Посменно как на работу ходили. Это, в принципе, и была их работа. У народонаселения они драгметаллы скупали.

Интересное дело. В самом магазине тоже скупка имелась, но многие до неё не доходили, а содержимое своих карманов парням оставляли. Чуть-чуть они больше давали чем государство. У нас же народ сообразительный – где суп более наваристый, туда и идут. Зачем меньше получить, когда можно больше.

Руководство магазина на это глаза закрывало. Как бы ничего годами не видело. Почему? Гадать не будем.

Милиционер тоже вместе с парнями стоял покуривал, а не хватал их и не тащил куда следует.

Все про нелегальную скупку у «Рубина» знали. Кто сдавал им металл, а кто и покупал. Месяц за месяцем, год за годом это продолжалось.

Парней этих так и звали – «рубиновские». Вот к ним с утра и Бакалавр направился.

Сегодня у дверей находился невысокий такой мужчина в самом расцвете лет. Не сильно большой рост он компенсировал своим весом.

– Какие люди! Привет, Бакалавр. Что надо или от чего тебя избавить? – Вадик и мужчина поздоровались. Руки даже друг другу пожали. Не друзья они были, но мирок скупщиков не велик, все всех знают.

– Рубли есть? – Бакалавру долго толкаться у «Рубина» некогда, сразу быка за рога он взял.

– Уточни вопрос, Вадюша. Какие такие рубли тебе требуются? – стоящий у ювелирного сигареткой затянулся.

– Самые простые, николаевские. Состояние любое, лишь бы дырок не было. – ответил Бакалавр. Что-то он с утра тормозил, не чётко свои запросы формулировал.

– Сейчас на кармане пока нет ничего, но в закромах родины имеется. Тебе, что, срочно надо? – с некоторым интересом Пузырь на Вадика посмотрел.

Ага. Сейчас. Так я тебе и сказал.

– Гореть не горит, но нужны, – туманно ответил.

– После обеда подъезжай. Домой есть пойду, там и посмотрю. Было что-то. Точно сколько не помню. – скупщик окурок в урну бросил. Правильно сделал. На своем рабочем месте мусорить не надо.

– Ну, примерно, хотя бы. Порядок обозначь. Две-три штучки у тебя есть ли пара десятков? – ещё один вопрос Бакалавр Пузырю задал.

– Десяток точно имеется, – ответил тот.

Белый Дом в это время получал из танков по полной программе. Внутри него начался пожар. Стонали раненые, молчали убитые…

В районе обеда на Краснопресненской набережной появились президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов и президент Ингушетии Руслан Аушев. Они поднялись в кабинет Хасбулатова. После непродолжительных переговоров Руцкой и Хасбулатов согласились сдать оружие и выбросить белый флаг.

К четырём часам дня стрельба по Белому Дому прекратилась. В это же время Бакалавр у Пузыря уже полтора десятка рублей купил. Рубиновский ещё и своим коллегам звякнул и они тоже немного поднесли.

Всё равно рублей было приобретено ещё мало. Саша Бакалавру больше заказал.

Арестованных защитников Верховного Совета из Белого Дома выводили, а Вадик стоял у «Рубина» и думал где недостающее взять.

Нумизматы в Шиннике только завтра собираются. Там сегодня делать нечего. В центр биомеханической стимуляции ехать ещё рано. Доктор с Вадиком по вечерам занимается. Почему-то так ему удобнее.

На рынке только время терять. Парни-скупщики если и добудут рубли, то сами Десантнику отдадут.

Мысль пришла по стихийным уличным рыночкам проехаться. Там тоже парни с табличками стоят. Скупают что-то для них интересное.

Маршрут быстро в голове выстроил и двинулся. В одно место заглянул, во второе – облом. Нет рублей. Они как грибы под кустами не растут. Пареньки с табличками говорят, что редко такое приносят. Может техническое серебро нужно? Оно вот имеется.

Покупать техничку я не стал, но на заметку взял. Тоже может в будущем что-то и придуматься.

Большие реки не на пустом месте возникают, из маленьких ручейков получаются. Так и в делах финансовых. Тут копеечка, там копеечка, а глядишь и набежало.

Кстати, особо про московские сегодняшние события народ на этих стихийных рыночках и не говорит. Не до Москвы им. Надо семьи кормить. Сегодня и дальше. Что там в верхах происходит, многих особо и не интересует…

Глава 27 Снова Вова

Везде и всюду есть свои закономерности. Понятно, что от них имеются и отклонения. Правил без исключения не бывает.

Если где-то вы их не видите, этих самых закономерностей, то это не значит, что их нет. Вы их просто ещё не познали.

Кировская область и сам Киров, как во времена СССР, так и в девяносто третьем году относились к красным территориям. То есть Закон здесь более-менее чтили и соблюдали. Понятно, не все. Но большинство.

Нарушали закон тоже местные. Чужих сюда не особо пускали. Бакалавру парни с рынка рассказывали, что в прошлом году были ликвидированы казанская и чеченская группировки. УБОП хорошо поработал. Изъято было много оружия, нарушавшие закон после суда отправились в места не столь отдаленные.

Кстати, после этого иногородние сюда и не совались.

Опять же со слов парней, по неподтвержденным слухам слили силовикам чужих местные не совсем законопослушные товарищи. А нечего на чужой поляне топтаться. Она и не так самая ягодная. Предприятия-то в Кирове в основном оборонные, цеховикам негде развернуться. Левых финансовых потоков, которые и подоить можно, почти и нет… Имеется в виду серьезных.

На фоне сухого закона подзаработали, правда, некоторые…

Убивают в области тоже не абы кабы когда. Ежели зимой – чаще после восемнадцати часов вечера, летом – по утрам.

Во всем мире почти половина потерпевших становятся жертвами преступлений около своего дома, ещё тридцать восемь процентов – вдали от дома, но в закрытых, темных уголках, куда глаз людской редко заглядывает.

В высотных жилых домах совершается почти в семь раз больше преступлений, чем в двух-трёх-пятиэтажках. Народу и квартир там, наверное, просто больше. Замечено, чем выше этажность дома, тем больше там преступлений. В домах выше семи этажей в четыре раза больше грабят и воруют, чем в тех, которые и шести этажей не достигают.

У Вадика в этом отношении всё плохо было. Дом высокий и двор темный… Враги уже появились. Как раз из местных.

Да, чуть вернемся назад. Народ на стихийных рынках, где Бакалавр сегодня был, московские дела не сильно занимали. Не отмахивались от них, конечно. Принимали во внимание. Говорили же больше про городские беды и несчастья. Про жуть разную.

Вот де несколько дней назад, далее называлось место, нашли опять в лесополосе голову, кисти рук и ступни ног. Вчера же под теплотрассой и остальные части человеческого тела. Мрак и ужас. Маньяк, опять наверное, появился.

Сегодня же в одном из домов на такой-то улице обнаружили обезображенные трупы отца и сына. Пили они вместе с одним мужиком молодым, видно что-то не поделили. Не того ли снова маньяка рук дело…

Вадик рассказы эти мимо ушей пропустил. Для того, чтобы быстрее в квартиру бабушкину попасть, путь свой срезать задворками пошел. Их в городе хватает. Чуть в сторонку свернул и бывает такое нагорожено…

Темновато уже стало. Вот он домой и торопился. В магазин ещё надо было забежать. Прислуги-то у него не имелось.

Больше половины пути уже пройдено было как дорогу ему неизвестный заступил. Пригляделся. Нет. Известный. Второе явление Вовы-иконщика народу.

Пропал он прошлый раз из виду, но не с концами. Оклемался. Затаился. Физически восстановился, но не душевно. На голову-то он с детства слаб был. Тут в стране ветры перемен подули. Сильные, причем. Пить ещё начал. Диспансерное наблюдение у психиатров к тому же в начале девяностых пошатнулось по ряду от них не зависящих причин. Потом от Бакалавра по мозгам чуть получил. Вадик тогда пожалел его. Добивать не стал.

В общем, крыша у Вовы текла сильно. Расчлененка в лесополосе была его рук дело. Отец с сыном – тоже. Вот теперь и Бакалавра черед настал.

Что-то типа арматурины у Вовы в руках было. Для встречи с верхними людьми Бакалавру вполне достаточно.

Вадик тут опять бабушку свою вспомнил. Всегда говорила она, что хвост кошке не надо по кусочкам отрубать. За один раз это лучше осуществить. Сразу и радикально.

Вова улыбаться начал не хорошо. Прутом своим по ладони постукивать. Молча всё это. Нет, вроде немного под нос что-то шепчет…

Не захотелось Бакалавру крепость черепа своего проверять. Ну ни капельки. Урок жилистого он вспомнил отчетливо. Слова его ещё. Что этот удар – на крайний уж случай. Не хороший удар. Подлый. К никакому спорту отношения не имеющий.

Что стоит? Что лыбится? А, нет, начал…

Ну, кто с мечом к нам, тому им и по темечку.

Тут вопрос о выживании сейчас, а не о красоте и эстетике боя. Лучшая защита – нападение. Скользнул навстречу Вове и ударил.

Под ногами какого только мусора не валялось. Обломки кирпича тоже были. То ли попал я как учили, то ли виском Вова о кирпич шмякнулся, но хватило. Сейчас убегать скорее надо. Ну, этому в универе я много времени уделял. Бегаю я хорошо, а сейчас уже и не курю даже.

Найденное тело хорошо в статистику впишется. Место безлюдное и от глаз людских скрытое, многоэтажка не так далеко. Всё согласно науке…

Открытые части тела Вовы руками я не трогал. Дождик ещё заморосил. Тоже хорошо. Третьей встречи у нас с ним не будет. Это уже сто процентов.

Шел я по улице к дому бабушки уже не торопясь. Немножко поколачивало, но со стороны было не видно.

Специально в магазине покрутился. Пару вопросов продавщице задал. Пусть меня заприметит. Мало ли чего. Нарочно бутылку водки выронил. Так, чтобы разбилась. Ну, сейчас я у них точно в памяти отмечусь.

Дома телевизор даже включать не стал. Так за последние дни его насмотрелся, аж в глазах рябит.

Глава 28 Шинник

Время шло, а задание Десантника не было выполнено.

Плохо это. Хуже не бывает.

Саша же не белый и не пушистый. Это жёсткий лидер. Сказал он, что надо сделать. Не сделал? Получи по полной программе. Его совершенно не интересует, почему поставленная перед тобой цель не достигнута. Никакие оправдания не принимаются.

Днём ещё по антикваркам и скупкам прошвырнулся, по импровизированным рыночкам у магазинов прошелся. Горькие слёзки. Одна монетка всего и прибавилась.

Осталась вся надежда на нумизматов. Как раз сегодня после обеда в ДК Шинного завода они собираются.

Будут там не только наши городские. Из районов области тоже приедут. Нарисуются и иногородние. Некоторые так на колесах и живут. Сегодня он, допустим на встрече коллекционеров в Перми, завтра в Ижевске, потом у нас в Кирове. Из Кирова в Москву мотанул, всего-то ночь в поезде. Некоторые такие кренделя выписывают – умудряются в туже Финляндию или Польшу ещё заглянуть. Там в России наменянное и скупленное продать или опять же обменять на то, что в родной стороне спросом пользуется.

Кроме нумизматов сегодня туда и фалеристы спешат. Планшеты со своими обожаемыми значками несут. Будут друг перед другом хвалиться, кто ещё какой знак с редким гербом города достал или купил. Ну, или что-то друг у друга выменивать, а может и покупать. Их немного меньше, чем нумизматов, но достаточно. Есть и любители тяжелых знаков. Потихоньку и ордена, а также и медали стали у них из рук в руки переходить. Свобода нынче в России, отпустили немного вожжи надзирающие органы…

Ну и конечно скупщики-перекупщики тут. Начиная от тех, кто на улице с табличкой на груди стоит до матерых. Свою добычу за неделю несут. Могут они тут её любителям по максимальной цене пристроить.

Владельцы антикварок этот день в Шиннике тоже не пропускают. Что-то для своих лавочек купят, а кое-что и продадут.

В тёплое время года народ рядом с домом культуры толкается, а как жёлтые листочки с деревьев полетят, так сразу под крышу. Всё фойе займут, ещё и места не хватает. Бурчат, разложиться де негде…

Бакалавр пораньше сюда сегодня подтянулся. Дело надо делать, задачу Десантника выполнять.

Откуда он про Шинник знал? Так со скупщиками рыночными здесь был. Немного с ними на точке простоял, но тут уже отметился.

В дом культуры пока не стал заходить. Недалеко от входа встал и начал скупщиков перехватывать. Насчёт рублей спрашивать. Пока до них посетители Шинника не добрались. Как только скупщик порог ДК переступит, к нему тут же несколько человек подлетит. Товар попросят показать. Что успел у старушек вышишлить. Кто первый до скупщика добрался, тот и ревизию им принесённого сделает. Сливки снимет. Не всегда скупающие во всех тонкостях ещё разбираются. Могут и приобретенный раритет как рядовую вещицу скинуть. Коллекционеры их особо и не просвещают, своими знаниями не делятся. Им тоже хочется на грош пятаков купить.

Кое-что и удалось перехватить. Не много. Надо теперь в фойе идти. Там выложенное и носимое просматривать и торговаться. Главное, чтобы информация как можно дольше не разошлась, что Бакалавр сегодня все николаевские рубли подряд скупает. Цену задерут. Тут те ещё волки. Не все, правда, но жизнь уже многих научила нос по ветру держать.

Начал с тех, что по залу с альбомчиками своими курсирует. С рук торгует или меняется. Попадаются здесь и те, кто что-то из дома принёс продать, а не коллекционеры. Хотя, их перекупщики быстро вылавливают и в уголок утаскивают. Чтобы не мешали другие им лохов обувать.

Контингент пёстрый. Есть и школьники, имеются и лица пенсионного возраста. Понятно, что и средний возраст широко представлен. Всё в основном мужики и парни. Девицы и дамы в возрасте – очень редкое исключение.

Одного, второго, третьего, четвертого про рубли спросил… Пока облом. Тут рубиновский парнишка к себе поманил.

– Привет, Бакалавр. Не набрал ещё рублей сколько надо? – Пузырь с ним информацией оказывается поделился.

– Немного ещё требуется, – не говорить же, что всё, что предложат куплю.

– Вот, сегодня у магазина немного взяли. Цена вчерашняя. – из руки в руку монеты передал. Нечего лишним про наши дела знать.

Монеты в карман. Парню деньги отсчитал.

– Если что, завтра к обеду подходи. Может ещё чего будет.

Я кивнул головой парню. Подойду мол. Они Десантника уважают. Знают, что я при нём.

– Спасибо, – вежливо парню ещё говорю. От меня не убудет.

Дальше стал народ просеивать. Подростков пока пропускаю. Тем, кто постарше вопрос свой задаю. Не люблю я с малолетками связываться. Может он что из дома спер и здесь скидывает. Потом родители узнают и шум будет. Парни рассказывали, что иной раз дело и до милиции доходило. Себе дороже такой рублик будет.

Часть народа уже мне знакома. С кем поздороваешься, кому кивнешь. Есть и неизвестные лица. Надо сюда почаще заглядывать. Как музей тут, а ещё и сколько полезной информации. Сам по Краузе и бабушкиным энциклопедиям тоже уже кое-что почитал, но здесь насмотренность большую роль играет. Монеты и знаки надо в руках подержать, только по литературе многому не научишься.

Полтинников много предлагают. Только покупай. Мне же сегодня только рубли нужны. Иностранное серебро тоже имеется, но не это моя цель.

Ну что, от пешеходов пора к столикам переходить. Есть тут и такие. За ними всё народ посолидней. Иные даже в серьезных сединах. Монеты у них и в специальных альбомах, и просто в листах пластиковых с кармашками, и в коробочках, и стопочками, а также горками наложены. Кто-то свои коллекции распродает на фоне возникших экономических трудностей, кто-то денежку перепродажей зарабатывает, кто дубли имеющиеся пристраивает чтобы нужное купить…

Есть у мужиков рубли. Не горами, но имеются. Начну с края, а потом и всех обойду…

– Что, Бакалавр надо? То продавал, а сегодня сам что-то ищешь? – один под кожу полез. Тебе-то, старый, какое дело?

– В туалете пол хочу из рублей николаевских сделать, – с усмешечкой отвечаю. – Есть у тебя?

– Смотри. – из внутреннего кармана куртки узелок достает. Развязывает. Пять монеток. Сохранность почти идеальная.

– Почем? – дедка спрашиваю.

Сумма в ответ прозвучала. Дороговато.

– Не. Скинь. – сам монеты смотрю. Пока обратно не отдаю.

Чуть сбросил цену. Всё равно дорого.

Вернул монетки.

– Позже подойду. Если не уйдут, ещё поторгуемся, – совсем не отказываюсь, но и не соглашаюсь.

Продавец кивнул. Монеты обратно спрятал.

Глава 29 Семь пятьдесят

– Привет, Бакалавр, – из-за спины прозвучало.

Оглянулся. Скупщики с рынка. Недавно только про них вспоминал.

– Привет, привет, – сразу всем отвечаю.

– Что-то тебя опять в наших краях не видно. – пивком от них попахивает. По дороге сюда явно оскоромились. Что-то отметили в очередной раз. Обман, например, очередной бабульки.

– Всё дела да заботы… – в шутку отвечаю.

Мало ли чем я занимаюсь. Им-то какое собачье дело.

– На рынке надо чаще появляться, тогда и забот не будет, – Гоша, как ему кажется, умную мысль высказал.

– Ваш хлеб решил не отбирать, – снова отшучиваюсь.

– Отбиратель какой нашелся. – Гоша меня по плечу хлопнул.

Дохлопаться так можно. Ишь, расхлопался…

– Как дела? – сам спрашиваю, а думаю, как бы поскорее от них отвязаться. Хлопот у меня полон рот, рубли надо Десантнику собирать, а не с ними лясы точить.

– У нас нормально, – парнишка какой-то не знакомый отвечает. Наверное, вместо меня на точку его Саша поставил.

– Знакомься. Это Юра. На твоем месте теперь промышляет, – Гоша паренька представил.

Угадал я. Ну, свято место пусто не бывает…

– Что сегодня празднуем? – Юре этому киваю.

– Семь пятьдесят по лому взяли у старушки одной, – Юра отвечает. Сам гордый такой. Чем гордиться то? Возрастную женщину обули… Впрочем, работа у них такая.

– Молодцы. Семь пятьдесят побольше десятки николаевской стоит. – делаю вид, что присоединяюсь к их радости от сделки.

– Во. Бакалавр, он понимает. Книжки умные читает. Бери с него пример. – Гоша Юре на меня кивнул. Тот на меня уставился.

Само собой. Книжки умные полезно читать. От них в голове прибывает.

Семь пятьдесят – это золотая монетка достоинством в семь рублей пятьдесят копеек. Только в девяносто седьмом году выпускалась. Тысяча восемьсот. При Николае Александровиче. Те же нумизматы за её вам сейчас две простые золотые десятирублевки того же императора в обмен предложат. Ничего у них не колыхнется при этом.

– Ну, расскажите, как, дело-то было, – мужикам говорю. Всё равно ведь не отстанут, пока про свою удачу не расскажут. Распирает вон, того же новичка Юру. Быстрее от них отвяжусь.

– Бабка перед обедом к нам подходит, – начал Гоша. – Продуманная такая. Как ты, книжки, наверное, читает. Про вес, пробу монеты узнала. Сколько ещё голды в пятерке и десятке николаевской ей тоже известно. Циферками так и сыплет. Кто-то насчёт цены на золото её тоже просветил. Узнаем – голову отвернем. Так мол и так. Монета у неё имеется. Золотая. Семь рублей пятьдесят копеек. За пятёрку столько денег ей бы было положено, а коли у неё семь с полтиной, то значит – в полтора раза больше.

– Так точно и было, – Юра опять вмешался. Чуть не подпрыгивает от радости.

Гоша на него недовольно посмотрел. Нехорошо старших перебивать.

– Так вот. Надо ей в полтора раза больше. Мы для виду дурака включили. Вот какие сейчас умные бабушки пошли. Ля-ля, тополя… Бабка от гордости за свою ловкость чуть не лопается. Не могут её облапошить рыночные. Сама она кого хошь обдурит. Поохали, денег ей выдали. Монету взяли. Пойдем, Бакалавр, по пивку вдарим. По старой памяти… – приглашает Гоша. Причем, от всей души. Хоть и бедный он, а не жадный.

– Не, дел много. Не могу, – отказываюсь.

– Хозяин – барин, – Гоша на пословицы-поговорки перешёл.

– Вы, что сюда сегодня? – интересуюсь для приличия. Надо как-то разговор закруглять.