Текст книги "Бакалавр"

День сегодня не только у меня удачный. У мужика, что замками торгует, продажи сегодня тоже хорошо идут. Народ подходит, сразу по несколько штук берет. Тот не нарадуется. Из сумки новые замки знай выкладывает.

Обратно мой покупатель пришел. Ну тот, что детективы и фантастику забрал. Опять поторговался немного и всё остальное купил. Цену я не стал снижать. Он всё равно всё взял. Библиофил какой-то.

Попросил я мужика с замками, чтобы он на моё место никого не пускал, а сам домой к бабушке побежал за книгами. Продавать надо пока покупают. Не упускать момент.

Быстро обернулся. Мужика с замками сигаретой угостил. За охрану моего места поблагодарил.

Вчера на мини рынке людей не очень много было, а сегодня не продохнуть от покупателей. Подходят, прицениваются, покупают.

Отец говорил, что у людей денег не было, зарплату по несколько месяцев не выдавали, а тут вон как бойко торговля идет.

Надо цены поднимать.

Поднял.

Перед обедом оставшиеся детективы и фантастику уже по тысяче двести рублей все раскупили, классиков – по шестьсот.

Ещё три раза в квартиру бабушкину бегал, книги сумками на мини рынок таскал. Не пообедал даже. К вечеру всё распродал. Ни одного томика не осталось.

Правда, последнюю партию отечественных и зарубежных классиков продал уже по пятьсот. Чтобы домой не нести. Да и покупатели уже были постоянные. Процентов девяносто книг у меня три человека взяли. Два мужика и девица. Оптовые покупатели. Другие покупатели по книжечке брали. Или по две. Эти же сразу много.

Собрал свои газетки. В мусорницу отнес. Нечего их по асфальту разбрасывать. Так под ногами всякого-разного хватает. Плохо тут в Кирове дворники работают. Не контролируют их совсем управляющие компании.

Сумки свои пустые в одну сложил. Так удобнее. Последние три раза я уже с тремя сумками бегал. Конечно не удобно, но что поделаешь.

По дороге домой в магазин зашел. Тут меня новостью и обрадовали.

Когда торговал, по сторонам некогда было смотреть. К чужим разговорам тоже не прислушивался. Оказалось, что сегодня денежная реформа началась, старые деньги на новые менять будут. Старые с сегодняшнего дня не в ходу, их только в сберкассах на новые менять надо.

Мне те два мужика и девица старых и надавали. Денег девяносто третьего года у меня меньше третьей части оказалось. На них и купил хлеба, молока и масла.

Глава 9 Денежная реформа

Расстроился. Сильно очень. Развели как лоха последнего…

Вообще-то – сам виноват. Обрадовался, что книги активно покупают и продал всё. За деньги, что выводятся из оборота.

Так. Надо про эту реформу поточнее узнать. Где? Да газету купить.

Нашел киоск. Как ни странно – он ещё работал. Спросил газету. Ну, где про денежную реформу написано.

Нашлась такая. Купил на деньги девяносто третьего года. Другие-то покупатели, а не те два мужика и девица нормальными деньгами со мной расплатились.

Название газеты даже читать не стал. Не до того было. Сразу сообщение нашел про реформу эту.

«Центральный банк Российской Федерации в соответствии с Законом Российской Федерации "О денежной системе Российской Федерации" и Законом РСФСР "О Центральном банке РСФСР" в целях устранения множественной модификации денежных билетов одного достоинства в обращении и в связи с достаточностью в резервах банкнот и монеты Банка России образца 1993 года прекращает с нуля часов (по местному времени) 26 июля 1993 года обращение на всей территории Российской Федерации государственных казначейских билетов СССР, билетов Государственного банка СССР и банкнот Банка России образца 1961-1992 годов.

С 26 июля 1993 года государственные казначейские билеты СССР образца 1961 года достоинством 1, 3, 5 рублей, билеты Государственного банка СССР образца 1961—1992 годов достоинством 1, 3, 5, 10, 25, 50, 100, 200, 500, 1000 рублей и банкноты Банка России образца 1992 года достоинством 5000 и 10 000 рублей не подлежат приему ни в какие виды платежей и переводы на всей территории Российской Федерации.

В наличном денежном обороте на территории Российской Федерации остаются банкноты Банка России образца 1993 года достоинством 100, 200, 500, 1000, 5000, 10 000, и 50 000 рублей и металлическая монета СССР и Банка России образца 1961 и последующих годов.

Предприятия, организации и учреждения, имеющие по состоянию на 16 июля 1993 года в своих кассах изымаемую из оборота денежную наличность должны заактировать её на начало дня 26 июля и сдать в тот же день в полном объеме в учреждения банков для зачисления на счета.»

Так, а газета-то вчерашняя. Люди то это всё уже знали в отличие от меня…

Ещё в газете было написано, что обмен денег производится с 26 июля по 7 августа. Обратиться в обменный пункт можно всего один раз. С паспортом. После обмена в паспорт поставят специальную отметку.

Ха-ха. Три раза. У меня паспорт-то имеется, но из своего времени. Заявлюсь я с ним на обменный пункт, тут меня куда следует и отправят…

Поменять можно 35 тысяч рублей. Всё остальное зачисляется на депозитный процентный вклад на полгода.

Обмен денег проводится по месту прописки. Вот, а у меня к тому же прописка не в Кирове. Даже не прописка, а регистрация. Дважды я пролетаю…

Так. Ещё. Иностранным гражданам меняют 15 тысяч рублей. Под иностранца тоже закосить не получится – нет соответствующего документа.

Поторговал называется. Сейчас думать надо, как старые деньги на новые обменять…

Понятно, думать не прямо у киоска на улице, а домой идти, поужинать и думать. На руках-то сумма больше чем тридцать пять тысяч рублей.

Аппетита что-то не было, хотя и не обедал сегодня по нормальному. Попил молока со вчерашним хлебушком. Бабушкиного варенья поел.

Компьютер не работает. Телевизор не показывает.

В газете статью про реформу ещё раз прочитал.

Вот, выбросил бабушкины газеты. Может в них тоже сообщение о реформе было, а я их в бак вынес…

Ладно. Завтра будем проблему решать. Где-то я у бабушки в запасах водку видел…

Водка нашлась. Её и искать особо не надо было. Вместе с консервами в шкафу в прихожей она хранилась. Целых пять бутылок. «Столичная». Запасливая была бабушка, спасибо ей.

Пять бутылок сразу многовато будет, а вот одну в холодильник поставить можно.

Так, что там с водой? Появилась горячая? Появилась. Хоть тут везет.

После того как помылся, аппетит зверский проснулся. Из яиц, что вчера купил, омлет приготовил. Кстати, завтра снова их прикупить нужно. Пусть и очень они тут дорогие. На мини рынке одна старушка вроде продавала. Может у неё дешевле, чем в магазине?

Пока омлет готовил водка остыла. Плеснул пол стакана. Хорошо пошла. Омлет добил. Открыл банку консервов – не обедал же сегодня…

Ещё водочки принял. Закусил консервами.

Сходил к подъезду покурил. На луну полюбовался.

Вернулся в квартиру и вандализмом занялся. Взял несколько собраний сочинений и выходные данные у них устранил – год выпуска и издательство. Причем, вырывал листочки в томиках тех авторов, что ещё в давние годы творили, уже умерли и произведения их новыми не являлись.

Завтра на мини рынке таким будет моё предложение. Деньги за них буду брать только новые. Старые попытаюсь куда-то пристроить. Почти две недели для этого у меня есть…

Глава 10 Не берут

Что-то не идёт сегодня торговля. Не покупают ничего.

Нет, покупатели-то были. Сначала один вчерашний мужик прибежал. Опять со старыми деньгами. Отправил его в пешее эротическое путешествие. Ушел. Слова не сказал.

Рядом продавец замков из души в душу матерится. Он тоже про реформу вчера ни сном, ни духом. Напродавал за день замков, домой деньги принёс, перед женой на стол их вывалил – смотри, какой я молодец. Та его и огорошила новостью. Деньги мол у тебя старые… Отлучен он теперь от производства детей на месяц…

Второй вчерашний мужик появился. С пакетом ещё советских денег. Не стал с ним даже торговаться – не в ходу со вчерашнего дня деньги СССР.

Только он убежал дураков искать, девица явилась. Посовестил её, улыбается только, всё ей нипочем.

Не покупают сегодня произведения классиков. Я даже цену начал снижать у себя в голове. Бесполезно. Не спрашивают.

Мужик с замками говорит, что вчера не типичный день был. За целый год он столько не продал, сколько за вчера. Вот у меня книги и брали. Сегодня не покупают. Сегодня – день типичный.

Зелень у старушек покупают, а книги не берут. На первом месте теперь пища телесная, а духовная – на двадцать пятом.

Не только у меня товар спросом не пользуется. Женщина с технической литературой тоже стоит скучает.

Народ на мини рынке сегодня только реформу и обсуждает. Придумали когда её начинать. Вчера, так говорят, сберкассы не работали. Сегодня тем более. Воскресенье. В этот день недели они всегда закрыты.

Старушка с огурцами всё сокрушается. Громко. На весь наш ряд слышно. Глуховата наверное, вот и так говорит. Дочка у неё с мужем в кои веки отдыхать на море уехали, а деньги по прописке только меняют. Там, на море, им никто их не поменяет. А, если у них деньги старые? Вдруг они обратных билетов не имеют? На что они их теперь купят? Пешком с моря в Киров пойдут?

Наделали делов с этой реформой. Так старушка говорит.

Мне вчерашние деньги тоже где-то надо поменять. Не так их и много, но жалко.

Появился уже у нас на мини рынке меняла. Вчера его не было. Табличка у него на груди. Написано на ней – меняю старые деньги на новые.

Подошел. Спросил. На тридцать процентов он меньше дает. За тысячу старыми семьсот новыми. Хитер. Потом в сберкассе тысячу на тысячу поменяет. Есть у него там, скорее всего, знакомые. Так мужик с замками говорит. Раньше он этого парня с табличкой здесь не видел. Про сберкассу только предполагает, но похоже, что так оно и есть.

Надо было мне мужикам или девице книги за старые деньги продать. Сейчас бы обменял на новые. Продал бы по высокой цене, потерял с неё тридцать процентов и в накладе не остался. Может поменять те деньги, которые вчера выручил? По хорошим ведь ценам вчера книги продавал. Нет, не буду. Завтра с утра сберкассы откроются, тогда и посмотрим. Не стоит торопиться.

Сосед, что замки продает, спросил почему с книгами на центральный рынок не иду. Там с книгами целый угол. Люди, кому книги нужны, специально туда ходят.

Поблагодарил его. Может завтра так и сделаю. Сказал ему про это. Хорошо, что сказал. Он меня проинформировал, что по понедельникам центральный рынок не работает. Так что завтра снова сюда.

За час всего одну книгу продал. Цену совсем уж сбросил. За сто рублей ушел Чехов. Однотомник. Хоть что-то. За сто новыми. Девяносто третьего года. На хлеб.

После обеда ещё одну книгу продал. За двести. Больше прокурил, чем заработал. Делать нечего, вот и курю. Соседа с замками ещё угостил. У него дело вообще труба – ни одного замка не продал.

Меняют у парня с табличкой деньги. Старые на новые. Женщина с целым пакетом подошла. Ну, думал много принесла. Ошибся. У нее оказались советские рубли. Пачками. Где она их только взяла. В пачке сто бумажек по рублю. Всего сто рублей. Десять пачек – тысяча. Целая стопка. Парень с табличкой недалеко от меня стоял. Мне всё слышно. Отказывается такую мелочь брать. У нее двадцать пачек. Две тысячи рублей. Все новенькие. В банковской упаковке.

Тут меня как кто под руку толкнул. Говорю, давайте я вам поменяю. Старые на старые. Вы мне пачки, а я вам две бумажки по тысяче не девяносто третьего года. Согласилась. Я её пачки в сумку бросил, а она две тысячи на тысячу четыреста у парня поменяла. Девяносто третьего года.

Парень потом меня спросил, может мне ещё такой мелочи надо? Говорю ему – книги за такие могу продать. За советские. По триста рублей за книгу отечественных классиков. Собраниями сочинений. Советские книги за советские деньги.

Что-то такое на меня нашло. Совершенно мне час назад эти советские деньги не нужны были, а сейчас вот сказал.

Парень подумал. Спросил, буду ли здесь завтра. Сказал, что буду. Он говорит – посмотрим. Может и возьму. Посмотрел мои книги. Себе в книжечку авторов и количество томов записал.

Больше до вечера так ни одной книги и не продал. Пришлось их вместе с рублями в бабушкину квартиру нести.

Глава 11 Костер из книг

В понедельник я уже своё привычное место занял. Принёс книги, которые в воскресенье продавал и ещё немного. Сколько унести смог. Хорошо не далеко, но всё равно пару раз останавливался. Книги – они тяжёленькие. Почти как кирпичи.

Парень с табличкой об обмене денег часам к десяти подошел. Как женщина с технической литературой – спит долго. Спросил его – будет ли что покупать. Сказал, что нет. Деньги для оборота нужны, не хочется ему их в книги морозить.

Наше дело предложить, его дело – отказаться. Ничего страшного.

Мужик с замками тоже сегодня поздно появился. Видно, что с похмелья. Говорит, жена никак не успокоится. Всё пилит его за эти старые деньги. Сегодня ещё темно было, когда к сберкассе убежала очередь занимать. Некоторые с вечера воскресенья уже там на стульчиках сидели, свою очередь сторожили. Дурит совсем народ, последние свои копейки спасти хочет.

Как и книги, замки сегодня опять никто не покупает. От нечего делать продавец замков высчитывать начал, что можно за тридцать пять тысяч купить. По нормальной водке получалось почти восемнадцать бутылок. Это если не палёнку брать. Она, конечно, дешевле, но с неё и помереть можно.

Рассказал продавец замков, как он водку проверяет. Показал даже. Рядом как раз старуха какая-то две бутылки водки продавала. Взял мужик у неё одну бутылку, перевернул вверх дном, подержал так несколько секунд и на свет через водку посмотрел. Хмыкнул. Мне передал. Говорит, что настоящая водка должна быть абсолютно прозрачная, а тут на свету светло-желтенькие мелкие-мелкие какие-то частички видны. Так их не заметно, а на солнечном свету видно. Отдал старухе обратно бутылку и велел ей подобру-поздорову убираться. Пока жива, а то он ей голову этой бутылкой разобьет.

Левая водка. Пробка на бутылке ещё проворачивается немного. Это тоже знак. Дома закручивали, а не на заводе.

Коньяку получалось в два раза меньше взять чем водки. Это так, гипотетически. Мужик его всё равно бы брать не стал. Говорит, что эффект тот же, а платить в два раза больше надо.

Дальше он тридцать пять тысяч в пиво перевел, затем в говядину, вареную колбасу…

Все цены продавец замков помнит, хоть, как сам он сказал, те чуть ли не каждый день меняются. В большую сторону.

Вдруг замолк он. Весь ряд тоже как-то притих. Многие деньги из карманов вдруг доставать стали. Как будто купить все разом что-то собираются.

Посмотрел, а к мини рынку машина подъехала. Гнилая копейка. Давно таких не видел. Два парнишки из её вылезли. Моего примерно возраста. В спортивных синтетических костюмах.

Стрижены коротко. В кроссовках ещё хуже моих. У одного сумочка-барсетка.

К дальнему от меня концу ряда подошли. Мужик там с железяками разными ржавыми и новыми стоял. Ключи там разные, инструменты, болты-гайки и прочее продавал. Тот им деньги протянул, а парень их в барсетку и спрятал. Дальше старушка с зеленью деньги отдала. Все отдают, а парень их в свою сумочку прячет.

Сосед с замками крякнул, но тоже сколько-то отсчитал и отдать приготовился. Дошли парни до него. Он им деньги и сунул.

– О, новенький, – парень с барсеткой как на пустое место на торгующего книгами посмотрел.

Тот стоял, с ноги на ногу переминался. Прикинут хорошо. Джинса фирменная, кроссовки дорогие… Книги – дрянь.

– Давно торгуешь? – ещё один вопрос продавец книг получил.

– Третий день, – прозвучало в ответ.

– Книги плохонькие… Две тысячи в неделю с тебя. – взял книжку парень с барсеткой, полистал. Небрежно на место бросил.

– Не наторговал я ничего сегодня… – начал было продавец книг.

– Коля… – кивнул напарнику на книги парень с барсеткой.

Коля из кармана своей просторной олимпийки с тремя продольными полосками на рукаве флакончик достал. Шампунь в такие разливают. Колпачок не торопясь скрутил. Бензином пахнуло. Ни слова не говоря к товару торговца книгами подошел и содержимое флакончика на томики вылил. Всё до последней капельки. Ещё и флакончиком перевернутым над книгами потряс. Затем пробку на него обратно навернул и в карман емкость спрятал. Из другого кармана коробок спичек достал. Папа секунд и книги пылали.

– Больше сюда не приходи, – без всяких эмоций, как ничего и не случилось, парень с барсеткой проговорил. На торгующего книгами даже и не посмотрел, от огня глаз не отводил. Нравилось ему, наверное, на языки пламени смотреть.

Постояли парни, посмотрели как книги горят и дальше по ряду двинулись. Все другие торгующие им деньги отдавали, никто слова поперёк не говорил.

Через десять минут ржавая копейка с пассажирами в спортивных костюмах отъехала.

– Ты, правда, завтра лучше сюда не приходи. – мужик с замками с сожалением посмотрел на догорающие книги. – Если чего ещё осталось, на центральный рынок двигай.

Торговец книгами кивнул ему. Забрал свои пустые сумки и ушел.

Глава 12 На центральный рынок

К случившемуся на мини рынке я отнесся на удивление спокойно. Как будто не со мной это произошло. Как-то до конца я ещё не осознал, что из своего двадцать первого я в девяносто третий переместился…

Будто не живу я здесь, а роль какую-то играю. Закончится представление и дома я окажусь.

С одной стороны хорошо даже, что книги эти к людям не попали. Отпечатаны то они после девяносто третьего года. Пусть я и листочки с годом издания из них удалил, но мало ли какой временной парадокс мог получиться если бы их у меня купили…

Всё, больше книгами торговать не буду. Продал все, которые до девяносто третьего года и хватит. Нарушится ещё какое равновесие и беды начнутся. Кому это надо? Никому не надо…

На центральный рынок завтра всё же схожу. Впервые от бабушкиной квартиры так далеко отойду. Все эти дни я сильно от её дома не удалялся – практически всегда его даже видно было. Ну, если в магазин не заходил, а на улице оставался. Если и не видно, то короткое время.

Не то что страшно, но как-то не хотелось далеко отходить от места, куда сюда попал. Каждый раз, когда из квартиры выходил, думал – выйду, а там наше время, двадцать первый год. Когда в квартиру бабушкину возвращался, то сразу к компьютеру подходил и включал его. Всё надеялся, что он заработает. Ну, что всё вернулось как было…

Вот и сейчас, как с мини рынка пришел опять включил компьютер. Нет, девяносто третий. Не двадцать первый.

Поужинал. Вчера начатую бутылку допил. Стресс снял.

Спал не хорошо и не плохо. Сон снился как диплом защищаю в универе. Цветной, со звуком и запахами.

Утром позавтракал и на центральный рынок пошел. Дорогу вроде помню. С бабушкой и родителями раньше несколько раз ходили.

На общественном транспорте не поехал – не знаю, куда какой маршрут идёт. Легче пешком дойти, не так уж и далеко.

Не доходя ещё понял, что правильно иду. Много людей туда шло и не меньше навстречу. Туда с сумками, навстречу – с покупками. Гул даже слышался. Как будто одновременно несколько тысяч людей говорит.

Вот и первые продавцы появились. За территорией рынка они расположились. Как у нас на мини рынке – кто прямо рядом с тротуаром на земле или на травке что-то расстелил, кто опять же пустые ящики поставил, а на них своё добро разложил.

Такое впечатление, что половину товара на мусорке нашли, а остальное из дома взяли у кого что было. Рядышком с утюгом сломанная кукла, вот у женщины продается. Тут же у неё какие-то вазочки на ящике выставлены, ложки, вилки и коробки со спичками. Странный ассортимент.

Рядом мужчина в возрасте. У него на газетке стопочки детской литературы. Отдельно книжки-малышки, далее – для младшего школьного возраста. Тут же учебники начальных классов. Вперемешку с учебниками – стаканы и рюмки.

У кого товара не много, просто стоят и на руках его держат. Старушка военную форму продает. Ей, наверное, лет не меньше, чем самой продающей.

Женщина ковер продает. В рулон он у нее скатан. Если кто спросит – она уголок отогнёт и показывает.

Тут же опять железячники. Молодой парень водопроводные краны предлагает. Не один десяток их у него. Все новенькие. Даже с инструкциями.

Так. Этого я знаю. Опять тот мужик, что краску у нас на мини рынке продавал. В той же измазанной одежде, но если в прошлый раз краска у него прямо в ведро была налита, то тут он уже банками с краской торгует. Кроме краски у него и кисти купить можно. Ещё и целую стопку рабочих рукавиц.

Заметил, что предлагают очень много электрических самоваров. Наверное, у каждого шестого-седьмого продавца такой у ног расположился.

Ну, и опять же замки. На мини рынке ими торговали и здесь тоже богатый выбор.

Так. Дальше товар на раскладушках пошел. Штук в пять длинной полосой они вместе составлены. Чего только на них нет. Джинсы какие-то даже на вид подозрительные, футболки, рубашки, куртки целой стопкой. Тут же носки, трусы и обувь. Обувь, видно, что отечественная. Остальное – сшито где-то на задворках цивилизованного мира или в соседнем подвале. Не аккуратно шили – нитки торчат, шов туда-сюда гуляет.

Торгуют с раскладушек вьетнамцы. Насмотрелся я на в них дома. От других народов отличу.

Стоп. Какая-то каша у них заваривается. Как бы под раздачу не попасть.

К вьетнамцам этим группа пареньков подошла. Похожи на тех, что у меня книги сожгли. Коротко стрижены, разноцветные – синие, зеленые, красные – синтетические спортивные костюмы, кроссовки. Да, в спортивных костюмах вставки ещё другого цвета – белые, чёрные, желтые… Шили их вместе с теми джинсами, что на раскладушках лежат.

Вьетнамцы с парнями на повышенных тонах разговаривают. Вот-вот дело и до драки дойдет. Точно. Дошло. Парень в спортивном костюме вьетнамцу маленькому по морде кулаком заехал. Тот, где стоял, там и рухнул. Тут другой вьетнамец, такой же маленький, из-под стопки джинсов топорик вытаскивает, ловко так через раскладушку перескакивает и паренька тем топориком бьет. Другие вьетнамцы от него не отстают. Кто с топориком, кто с молотком на пареньков налетели и давай их молотить. Только кровища в стороны полетела. Те и другие орут, каждый по-своему. Кто по-русски матерится, кто по-вьетнамски. Я вьетнамского языка не знаю, но догадываюсь, что в такой ситуации можно орать. Не про красоты же своей страны супротивнику рассказывать…

Успел в сторонку отбежать. Мне поэтому не попало. Некоторым мужикам, что рядышком шли, повезло меньше. Вьетнамцы победили. Парни в спортивных костюмах своих подобрали и отступили. Обещали вернуться.

Дальше на сам рынок идти? Домой вернуться? Если у рынка топорами дерутся, то что на самом рынке будет? Правильно отец говорил – бандитские времена. Он в это время в Кирове жил. Хорошо их помнит.

Глава 13 Добрые дела

Я отошел в сторону от раскладушек с товаром. Даже через дорогу.

Ну его, к лешему. Не моя это драка. Бабушкин нож в кармане, ещё припутают. Мало не покажется. Или топором по голове случайно звезданут.

Милиция не появилась. Знал уже, что здесь не полиция. Это девяносто третий год.

Вьетнамцы своих пострадавших за раскладушки утащили. Им тоже досталось. Парни те, что в спортивных костюмах, как на них с топориками и молотками налетели, к забору сразу отбежали, не стали головы свои под железо подставлять. Штакетины оторвали и ими бились. В штакетинах то гвозди. Не русским хорошо досталось. Не знаю – кто здесь прав, а кто виноват. Просто мимо шел.

Когда парни в спортивных костюмах отступили, один на асфальте остался. Забыли его? Не заметили?

Голова в крови. Лежит. Сознание, наверное, потерял. Никто к нему не подходит, ни парни, ни вьетнамцы. Помрет ведь, совсем запросто.

У меня друг так умер. Дома. Упал. Поскользнулся. О поребрик головой ударился. Люди рядом шли. Думали, что пьяный. Никто не подошел. Так и умер. Причем, среди бела дня.

На парня никто внимания не обращает. Подошел. Наклонился. Дышит. Оттащил на газон. Да какой там газон, так с проезжей части только убрал. Вытоптано там всё уже продавцами и покупателями.

К дереву спиной прислонил. Ну, как бы посадил. Сидит, голова болтается. Вьетнамцы на меня косо посматривают, а наши идут, никто не остановится. На рынок спешат.

Что делать? Какую помощь оказать?

Весь он в крови измазан, не к бабушке же его тащить?

Носовой платок к ране на голове приложил, по щекам похлопал. Парень глаза открыл. Дикие. Ничего не соображает.

Куда его? Во, не в своё дело ввязался. Нож ещё в кармане…

Тут друзья его появились. Вспомнили, уроды.

– Саня, братан… Что с ним? – один говорит. Самому тоже досталось, но вернулся, не забыл друга. Молодец.

– На голове рана. В травму надо. – сам носовой платок к голове его прижимаю. Кровь, вроде, почти остановилась.

Друг раненого на меня как на дурака посмотрел.

Другому парню сказал, что машину надо. Тот убежал.

Скоро и девятка подъехала. Увезли раненого.

Я уж уходить собрался, но тот, что на меня как на глупого смотрел, остановил.

– Если чего, подходи. – самого шатает. Всё оборачивается, на вьетнамцев тех смотрит.

– Хорошо, – ответил, как будто всё тут знаю.

Куда подходить? К кому? Потом разберусь.

На рынок всё же пошел. Дойти то совсем мало осталось. Метров пятьдесят.

Рынок забором огорожен. В основном бетонным, но кое где и деревянные участки встречаются. Плит не хватило? Или утащили их куда? Потребовалось что-то построить и увезли.

Несколько входов. Мне без разницы куда заходить. Народу тьма тьмущая входит, а выходит не меньше.

У ворот на рынок парни и мужики стоят с табличками на груди. Надписи на них почти у всех одинаковые – куплю доллары, золото, ваучеры. Люди к ним подходят, что-то спрашивают. Переходят к другим. А, что переходить? Сразу понятно, что цены у всех одинаковые. По одной цене скупают и золото, и доллары, и ваучеры. Давным-давно они между собой договорились и цену держат на одном уровне. Кто свою игру вести будет – быстро со своего места вылетит. Это и ежу понятно.

Кстати, насчёт ваучеров. Отец мне про них рассказывал. Обещали за каждый по две «Волги» дать, но обманули народ. Почти всех. В выигрыше не многие оказались. Только те, что доступ имел к переводу государственной собственности в свою личную. Они миллиардерами и стали. Интересные законы в то время были. Не в то уже, а в это, в моем девяносто третьем году…

Когда у бабушки книги перебирал, я эти ваучеры нашел. Три штуки. Скорее всего бабушкин, деда, тогда ещё живого, ну и отца. Почему-то бабушка с дедом их никуда не пристроили. Между книгами они и лежали.

Ваучеры у меня дома, но цену надо спросить. Сколько за них дают.

Так-то на каждом приватизационном чеке написано – десять тысяч рублей, но отец рассказывал, что столько за них не давали. Гораздо меньше. Может где-то в Москве и больше, а у них в Кирове в лучшем случае на две бутылки водки.

Подошел к парню с табличкой, спросил сколько он за ваучер дает. Что-то очень мало – только две тысячи рублей. На бутылку водки. Подожду пока бабушкины продавать, деньги за книги ещё имеются. Кстати, надо посмотреть, как тут старые деньги на новые меняют.

Деньги меняли. Причем за тысячу старых давали девятьсот пятьдесят новыми. Во как, а на мини рынке в первый день парень давал только семьсот. Решил от добра добра не искать. Поменял свои старые.

Спросил ещё, почему так курс обмена изменился. В воскресенье семьсот давали, а сейчас больше.

Парень хороший оказался и сказал, что новое постановление вышло. Менять не тридцать пять тысяч, а сто. По сто-то тысяч на человека мало у кого есть, вот и упал курс. Старые купюры в один, три, пять и десять рублей вообще ходить теперь будут до конца августа. Снова их теперь в магазинах принимают.

Вот и вознаградилось моё доброе дело, когда я женщине помог. Теперь рубли пачками, что у меня дома лежат, могу я смело в магазин нести. Она то, наверное, меня ругает, что обманул я её, но я же помочь хотел, никакой заинтересованности не преследовал.

Глава 14 Кто и чем торговал на рынке

Вот и на сам рынок вошел. Народу – не протолкнуться.

Одни – продают. Другие – что-то нужное купить ищут или просто по рынку ходят с непонятной целью.

Те, кто продают на две категории делятся. Первая – с рук продают. Вторая – под навесами стоят, за прилавками.

Кто с рук, показалось, что большинство типа меня. Ну, как я книгами торговал. Принесли что-то из дома, чтобы продать и на еду и ещё что-то неотложное деньги полученные потратить. Товар у этих людей плохонький. Кто салатник хрустальный предлагает, кто скатерть, кто настольный вентилятор. Многие сразу с двумя занятыми руками – в одной мясорубка, к примеру, а в другой что-то ещё. Многие с одеждой стоят. Чаще новой. Ношеную за забором рынка предлагают.

Среди стоящих с товаром и начинающие профессиональные продавцы встречаются. У них что-то одно, редко два товара. Скажем, через руку джинсы плохонькие перекинуты, а через плечо сумка висит. В ней ещё несколько штанов синеньких. Или, скажем, футболки и ещё что-то подобное. Но, таких не много.

Кто под навесами торгует, у них уже товара побольше. Разложен он на прилавке и подвешен на шнуре, под крышей натянутом. У них уже тех же джинсов с десяток-два, но вместе с ними рядом и сапоги могут стоять, и те же чайники электрические, карандаши и всё что угодно. Даже меховая шапка рядом с детскими игрушками. Как правило и табличка имеется, что покупают они доллары, золото и опять те же ваучеры.

Кто под навесами чаще в спортивных костюмах попугайской раскраски, на шее цепочки желтые.

Те, что с рук продают одеты разномастно. Чаще не дорого и одежда у них поношенная.

Навесы рядами стоят, у каждого номер имеется. Одежду народ тут же примеряет, никого не стесняется.

Да, продавцы под навесами ещё и по национальному принципу сгруппированы. Вот несколько прилавков, за которыми вьетнамцы куртками из непонятной кожи торгуют. Тут же у них сумочки какие-то и порточки синенькие. Дальше ряды с продавцами российской наружности. У них чего только нет. Что достали, то и продают. Многие меж собою рассказами делятся, как в Польшу съездили. Матрешки туда увезли, а обратно что дешевле набрали…

Кто с рук торгует, рядами выстроились. Параллельно друг другу те ряды. Всё свободное место от навесов ими занято. Между этими рядами покупатели и ходят. Частенько заторы случаются. Остановится кто-то у кого-то что-то с рук купить, вот и мимо них другим бочком приходится протискиваться. Движение и замедляется.

Мне купить ничего не надо. Да особо и не на что. Здесь я сегодня с целью разведки. Посмотреть, что и как. Без документов на работу официально не устроиться, может здесь куда приткнусь или что-то бабушкино принесу на продажу…

Нашел место, где книгами торгуют. Стоят, скучают продавцы. Никто особо ничего у них не покупает. Нет, берут детективно-приключенческое, но такого у меня уже нет.