Текст книги "Баловство небес. Избранное"

«За каждодневной суетой…»

 
За каждодневной суетой
Есть чудный облик узнаванья,
И потому всегда со мной
Разлуки, встречи, расстоянья.
Хитросплетения дорог,
Тех, что друг к другу нас приводят,
И бездна глаз, и пик тревог,
И занавес, который поднят.
Мне в жизни всё сходило с рук,
Как исполнение желаний —
Букет свиданий и разлук
Был в тонком вкусе расставаний.
И хоть былых дней не вернуть,
Из них открылись в завтра двери,
Важна единственная суть:
Любить,
              надеяться
                               и верить.
 

Из книги «До и после»

«Стареют вещи…»

 
Стареют вещи.
Год за годом
Стремительней фасон, покрой,
Мне недосуг спешить за модой,
Пусть мода гонится за мной.
Я даже с ней за откровенность,
Не всё шаблонно, что старо,
Предпочитаю неизменность:
Спасать.
              Любить.
                            Творить добро.
 

Сны

 
Я колыбель. Слегка
Её качает в нише
Незримая рука.
О тише, тише, тише!
 

Поль Верлен

 
Всё в мире видит ночью сны
Под светлым заревом луны.
Дорогам снится нежный след,
Цветам – алеющий рассвет,
А яблоням – лицо весны,
Всё в мире видит ночью сны.
В мемориалах спят года,
В домах – большие города,
Приснились лифтам этажи,
А самолётам – виражи,
А в грёзах маленькой речушки
Пенят лиловые дожди,
И брызги вьются, словно стружки.
И эхо слышится горам,
И солнце бежевым утрам,
И краски в снах глядят рисунком,
Бродя мазками по холстам.
Роялю снится беглость гам,
Снежинкам – первые морозы…
Всё под луной подвластно снам,
Всё под луной подвластно грёзам.
 

«Когда говорим «прощай»…»

 
Когда говорим «прощай»,
Мы чуть-чуть умираем.
От встречи к встрече
Нас всё меньше и меньше…
 

«Сижу посреди улицы…»

 
Сижу посреди улицы,
Обняв гитару, как женщину,
Луна – зрачок летучей мыши,
Арки из листьев,
Фонари с нимбами,
Окурок,
              догорающий, как жизнь.
 

«А жизнь – всё тот же Колизей богов…»

 
А жизнь – всё тот же Колизей богов,
Трус на арену выйти не посмеет,
Кто не имеет искренних врагов,
Тот и друзей надёжных не имеет.
 

Ключи

 
Кто посильней – и больно! —
                          тот кричит,
Кто послабей – и больно! —
                          тот молчит.
Жить по привычке – вредная привычка,
Давайте к душам подбирать ключи,
Чтоб их не исковеркали отмычки.
 

«Мы почиваем на пружинах равнодушия…»

 
Мы почиваем на пружинах равнодушия,
Накрытых матрасом лени,
А поверх —
Благополучие.
                        Шёлковой простынкой.
 

«Хочу стихами жажду утолить…»

 
Хочу стихами жажду утолить,
Чтоб каждому вода вкусней казалась,
Чтобы на дне ни капли не осталось,
И всё-таки ещё хотелось пить.
 

«Все поезда куда-нибудь приходят…»

 
Все поезда куда-нибудь приходят,
Оркестры грянут позабытый туш,
В любой поре и при любой погоде
Случится праздник встретившихся душ.
 
 
И как ни грустно, но извечно в моде
Любимых постоянно провожать …
Все поезда когда-нибудь приходят
На те перроны, где умеют ждать.
 

Ремонт

 
Дом есть у каждого.
                               В этом доме
Всё нам привычно и всё знакомо.
Но забываем, по жизни спеша,
Истинный дом —
                            это наша душа.
Многое в ней бы переиначить,
Ссоры, зависть, обиды, плачи,
Ломаной линией горизонт…
Я закрываю себя на ремонт.
Мысли расставлю на книжных полках,
Окна отмою от кривотолков
И распахну их,
                        пусть льётся свет.
(Да, не звоните.
Нет меня, нет.)
Свечи зажгу,
                        но, пожалуй, прежде
Склею осколки разбитой надежды,
Пыльную ветошь вчерашней лжи
Напрочь вымету из души.
В гости ко мне вы пока не ходите,
Я на ремонте.
Закрыт.
Извините.
 

«Одно из двух…»

 
Одно из двух —
Выбор.
Одно, рассечённое надвое —
Смерть.
Одно из тысяч других —
Жизнь.
Один без другого —
Грусть.
Один на один —
Дуэль.
Двое на одного —
Война.
Я – один. Ты – одна.
Вместе – двое.
 

Явка с повинной

 
Всего один пролился луч
В море цвета винного,
И солнце выныривает из туч —
Явка с повинной.
Проснись, дыша,
Лети, душа,
Не перепутай дорогу,
И к дьяволу так суетно спеша,
Не опоздай же к Богу …
 

«Ты плачешь…»

 
Ты плачешь,
Или нет, ты хочешь плакать.
Твои глаза – как паводок весенний,
Мгновение – и хлынет наводненье
Печальных слёз…
Не плачь,
Всё обойдётся,
И мы уже не встретимся с тобой.
 

«На какой-то параллели…»

 
На какой-то параллели
В нам лишь ведомой дали
Мы любили, как умели,
И расстались, как смогли.
Мне тогда открылось чудо
В милом облике твоем,
Судьбы, времена и люди
Переполнили мой дом.
Перепутались все масти
В той колоде вещих карт,
Зов любви и пламя страсти,
Джаз, модерн, ампир, поп-арт.
Без тебя стал путь заказан,
А с тобою – обречён,
Я тобою был наказан,
И тобою награжден.
Так судьба со мной сквиталась
За все прошлые грехи,
Отболелось, отмечталось
И огранилось в стихи.
Ты живи себе как хочешь
В своей дальней стороне,
Но проснувшись среди ночи,
Вспомни молча обо мне.
 

Не знаю

 
Безвременье —
                          что спиритизм,
Плевать на должностные лица,
Я свой родной патриотизм
Затёр до дыр по заграницам.
Устал на веру принимать
Фольгу за солнце,
                          кровь за воду,
И в выкриках «…такую мать»
Угадывать свою свободу.
Мы медленно идём ко дну,
Пьём самовыгнанную брагу,
За нами тонут в глубину
Все гордо поднятые флаги.
Страна разрух, как оплеух,
Законов равно сочинительств,
И скроенных по типу шлюх
Всепожирающих правительств.
Так кто же, вспомнив долг и стыд,
Сумеет, охнув дюжей глоткой,
Поднять одну из Атлантид,
Как затонувшую подлодку?
Не знаю…
 

«И день пройдёт…»

 
И день пройдёт,
И ночь пройдёт,
И жизнь.
 

«Огни маяков…»

 
Огни маяков,
                     сигналы бедствий —
Разные краски одной картины.
Когда у причин ещё не было следствий,
Я не знал, что они причины.
 

«Ну, вот мы и успокоились…»

 
Ну, вот мы и успокоились.
По жизни всё обустроилось.
И стали ровнее почерки,
И стали длиннее прочерки.
Привычней, обычней, сдержанней,
Воскресшие из отверженных,
С зажившими старыми ранами,
Забытыми снами странными,
Где были мы златокудрыми,
Хмельными в любви и мудрыми,
Одни в колеснице осени
Летели в небесной просини,
Где души листвой кровоточили,
Несчастье стихи пророчили,
Где дом – и не дом,
                               а логово…
Сбылись сны.
                     Пусть Богу Богово.
А нам – что дождём не вымылось
И свежую в окнах изморось.
 

«Прохожие, подайте на любовь…»

 
Прохожие, подайте на любовь,
Любовь – она важней воды и хлеба,
Дожди и солнце —
                            милостыня неба,
А вы —
            монетку счастья на любовь…
 

«Житейская исчезла тишь…»

 
Житейская исчезла тишь,
Подобен мир клинку —
Теперь костюм мой из афиш
И выход по звонку.
Гитарно-зрительский вигвам,
Ожог прожекторов,
Преподнесу на счастье вам
Тончайший выбор слов.
Аккорды, грёзы и стихи
На волю отпустил,
Простите мне мои грехи,
Я ваши все простил.
 

«Голова моя – глобус…»

 
Голова моя – глобус.
Океаны идей,
                     материки сотворённых дел,
Пустыни и джунгли страстей,
Ледяная рассудительность,
Сезоны —
                 смена настроений,
И любовь – свет солнца.
Бесконечность суждений и мыслей,
Поколенья зверей, рыб, растений
И людей разных рас, эр, эпох,
Вероисповеданий,
И дорога,
                 ведущая к Богу.
 

Зимнее солнце

 
Зимнее солнце режет глаза,
Снег таять не хочет,
Зимнее солнце —
                            ярче нельзя,
Только холодно очень.
 

«Твоя белая юбка…»

 
Твоя белая юбка —
Флаг капитуляции.
Среди крыльев прозрачных стрекоз,
Под кустами,
В объятьях травы и цветов…
 

«Господа воры…»

 
Господа воры!
Украдите мои болезни и беды,
Ошибки,
            которые не исправили меня,
Глупость и тщеславие
Да станут вашей наградой.
Поживитесь обманами, изменами —
Пусть ваша жизнь разнообразится,
Увитая цветами лжи в целлофане зависти.
Воруйте,
            крадите,
                          присваивайте
Поломки моей машины.
Счастливого вам пути!
Успехов и процветания вам,
Коллекционеры несчастий.
 

«Танцевать на углях…»

 
Танцевать на углях,
Видеть сны на рельсах,
И осёдлость сменить на кочевье,
Чтоб у травы
Вырастали уши,
И прозревали деревья.
 

«Не хочу бояться…»

 
Не хочу бояться,
А хочу сметь,
Не хочу ругаться,
А хочу петь.
Не хочу плескаться,
А хочу плыть,
Не хочу казаться —
Я х о ч у б ы т ь.
 

«Когда ты думаешь о ней…»

 
Когда ты думаешь о ней,
Такой далёкой и нарядной,
Ещё нежней, ещё грустней,
Ещё больней, когда ты рядом.
Когда дуреешь от тоски
Неуловимой и безродной,
Зажмурь глаза,
                        сожми виски —
Ещё больней, когда свободен.
Когда из двух влюблён один,
И страсть в душе неистребима,
Да, горько знать, что не любим,
Опасней всё ж, когда любимый.
И потому так светел плач
Огня,
         разбитого на части,
Всегда больней, покуда зряч,
И во сто крат, покуда счастлив.
Пускай печёт, пускай горит
И будоражит душу …
                        Слышишь,
Мертвец – и всё,
                        и не болит,
Болит, мой друг, покуда дышишь.
 

Из книги «Ты та»

«Всё начинается с нуля…»

 
Всё начинается с нуля,
С листа,
                 стерильнее бинта,
С расплывчатой и вязкой глины
И дрожи холостой винта.
Всё начинается с начала,
С вокзала,
                 с нетерпенья зала,
И той ненастроенной струны,
Что у гортани задрожала.
Потом упрямый чернозём,
Рукой и сердцем, и хребтом,
Иначе ноль,
                 что был сначала,
Так и останется нулём.
 

«Снова ноги болят…»

 
Снова ноги болят,
И отчаянно ноют суставы…
Может, шёл не туда?
 

Шкала совершенства

 
Укажите мне место моё.
А я укажу вам ваше.
Как думаете,
                     совпадёт?
 

Ну что ещё…

 
Ну что ещё зависит от тебя,
Вдруг обрести блаженство не любя,
Или любя,
            оставить всё, как есть,
И старое, как новое прочесть,
То замедляя жизнь, то торопя…
Ну что ещё зависит от тебя?
Подняться вниз
            и погрузиться вверх,
Сгорая, превратиться в фейерверк,
Свои мечты, как стаю голубей
Гоняя,
            превратить в игру затей.
И продлевая виртуальный плен,
Не возвращать реальности взамен,
Жить, не ликуя, как и не скорбя…
Так что ещё зависит от тебя?
 

Если …

 
На губах,
            под тонкою ладонью
Нежность растворяет тишину,
Если ты со мною не утонешь,
Значит, я с тобою утону.
О любви ни слова не сказали —
Просто оторвались от земли,
Если б мы себя не потеряли
В городе,
            то вряд ли бы нашли
В небесах.
            Могло быть всё иначе:
Лёгкий флирт,
            прощальный взмах рукой…
Даже если встречу не назначишь,
Не к тебе приду,
                          а за тобой.
 

«Ну вот, взяла и приручила…»

 
Ну вот, взяла и приручила,
Так обречённо приучила
К зависимости быть вдвоём.
Назад дороги не осталось,
Но, милая, и ты попалась,
Идя со мной одним путём.
Теперь счастливей нет известий:
Быть вместе, вместе, вместе, вместе
Под сенью листьев, как знамён,
И для тебя нет смысла боле
Быть осчастливленной неволей,
Как я тобою приручён.
 

«Жара спала…»

 
Жара спала,
                        уже веет осенью,
Тонкая свежесть с пряным запахом сентября.
Днём ласково и тепло,
                        как бы ещё лето,
Которое уходит как женщина,
Вовсе не спрашивая, хочешь ли ты этого…
 

«Всё кажется красивым…»

 
Всё кажется красивым,
Пока не видел краше,
Всё кажется известным,
Пока не знаешь больше,
Всё кажется любимым,
Пока любовь не встретил,
И сам богат безмерно,
Покуда не богат.
 

«Мы – разведенный мост…»

 
Мы – разведенный мост,
Две протянутые ладони.
Между нами плещется время,
Дни – бумажные корабли.
Ночь – обитель разлук,
Но летят уж рассветные кони,
Поцелуя ждут створки
Всех соскучившихся мостов.
 

«Конец спектакля…»

 
Конец спектакля.
Занавес.
Мы хлопаем в ладоши,
Актёров и героев объединил финал,
Не важно, кто из них был злым,
                                        а кто хорошим,
Оваций больше тем, кто лучше нас сыграл.
 

«Смеёшься, говоря по телефону…»

 
Смеёшься, говоря по телефону
С кем-то,
                 на непонятном языке,
Играя завитком моих волос
У сердца и в ложбинках живота…
Вдруг вспомнил я такой же разговор:
Всё та же интонация, украдка,
В другой стране кому-то незнакомый,
А мне понятный и родной язык…
Скажи, тогда смеясь со мною вместе,
На чьей груди ты пальчиком играла,
Наматывая чёрный завиток?
 

Перемены

 
Что-то нужно менять,
                        времена наступают смутные,
Ураганы в мозгах,
                        и сомнений никак не унять,
Словно низкие тучи
                        декабрьские дни неуютные,
Время спит —
                        это значит
Скорей нужно что-то менять.
Что-то явно не так.
Мне бы ехать в другую сторону,
Ни дверей, ни проёмов у этих нахохленных стен,
Много радостных дней
            разделилось с тоскливыми поровну,
Сердце жаждет любви,
                        а жизнь золотых перемен.
Что-то нужно менять,
                        разня измененья с изменами,
Ведь обман – не обмен,
                        а открытие душ – не размен,
И домб словно тромбы
                        на улицах, вздувшихся венами,
Сердце просит небес.
Передел.
Трудный путь перемен.
 

«Я дверцу шкафа отворил…»

 
Я дверцу шкафа отворил.
                                        Оттуда
Плеснул цветной поток моих рубашек.
Вот в этой я бывал когда-то счастлив,
А нарядившись в эту, ожидал
Тебя.
         В клетчатой согревался,
А в кремовой ходил на дни рожденья.
Их рукава —
                     как крылья прошлых дней,
Воротники —
                     события и даты,
А спинки – паруса воспоминаний,
Им улыбаюсь,
                     и звучат в ответ
Овации отглаженных манжет.
 

Курорт

 
Ах, как блаженна эта ленность
Июньской зелени курорта,
Недуги – море по колено,
Здесь бьют подземные аорты.
Здесь то ли лечатся неспешно,
То ли вальяжно отдыхают,
Здесь процедурствуют, конечно,
Но не живут,
                        а пребывают.
Кто он, она, они?
                        И кто я
В системном графике движений?
Душа устало ждёт покоя,
А сердце жаждет приключений.
Я счастлив, что простился с маем,
Заботы в небе сонно тают…
Неуловим.
Недосягаем.
Не тороплюсь.
Не опоздаю.
 

Взгляды

 
Словно брызги дождя,
Словно свора собак,
Бегут за твоими ногами,
Бегут и не догонят никак.
Хмельные мужские взгляды.
 

«И в синей мгле фонари кружились…»

 
И в синей мгле фонари кружились,
И счастье белой звездой промчалось.
И мне казалось,
                          мы лишь простились,
А оказалось,
что мы прощались…
 

Из книги «Царства»

«ночная улица в объятьях фонарей…»

 
ночная улица в объятьях фонарей
по ней незримо бродят сновиденья
и я иду квартальный ясновидец
всех будущих и всех грядущих дней
белей чем снег и тоньше чем струна
            ночная улица
            куда ведёт она…
 

«Нарисую на стене лодку…»

 
Нарисую на стене лодку
И уплыву к тебе.
Шепну слово ветру,
И ты услышишь меня.
Коснусь бересты,
И тебе станет тепло.
Спрячу в ладони снежинку —
Твоё сердце растает…
 

Несовершенство

 
Да, я не совершенен,
Как впрочем и Вселенная,
И в этом,
              я уверен,
Смысл жизни и движения.
Ну, был бы идеален
Весь люд и вся растительность,
Кто вышел бы из спален
Творить благотворительность?
Всё сложено. Всё спето.
На тысячу процентов,
Что делать на планете
Без звуков и акцентов?
Так в идеал играя,
Я остаюсь на воле,
Рай там, где нету рая,
Мы все на минном поле.
Открытия —
                     блаженство,
Мир не познают лодыри,
Я за несовершенство,
Его люблю до одури.
 

«Эти женщины молоды и красивы…»

 
Эти женщины молоды и красивы,
Все они живут в моём сердце,
Которое никак не поделят.
В жизни они бы не сладили:
Ссоры, ревности, сцены трагедий и драм…
Есть место, где все они счастливы
Одновременно и безоговорочно —
В моей книге стихов о любви.
 

«Темноты и мрака в природе нет…»

 
Темноты и мрака в природе нет,
И там, где тебе темно,
Ослепло зашторенное окно
Или просто не включен свет.
 

«Жизнь подобна костру…»

 
Жизнь подобна костру,
Из ничего и всего,
Так и живу в миру
Не от мира сего.
Радость, кураж, беда —
Впрыски в больную кровь,
Телу нужна еда,
А вот душе – любовь.
Любится – так любить,
Горестно – так нести,
Вот и пришёл, чтоб быть,
Вот и есть, чтоб уйти.
 

«Людская жизнь давным-давно…»

 
Людская жизнь давным-давно —
Начало, развязка, эпилог…
Людская жизнь – сериал кино,
Которое смотрит Бог.
 

«Сухие листья летят с деревьев…»

 
Сухие листья летят с деревьев,
Мёртвые люди опадают с ветвей.
Ещё одна осень над головой.
Ещё одно поколение удобряет землю,
Ещё один лепесток человечества
Становится шелухой…
 

Время

 
Время для дикарей – день и ночь,
Для историка – раскопки руин,
Для биржевика – это маятник.
Для матери – память о детях.
Для влюблённых время – быть вместе,
Для усталого путника – отдых в тени.
Для умирающего – последний вздох.
Что же такое время?..
 

«Мысль – не решенье, а дилемма…»

 
Мысль – не решенье, а дилемма,
Одна из бесконечных тем,
Любая мысль – уже проблема,
А не решение проблем.
 

«Не нужно бояться ада…»

 
Не нужно бояться ада:
Мы достаточно натерпелись.
Мы уже в аду.
Мы можем попасть только в рай.
Мы обречены попасть в рай,
Больше некуда…
 

Похожесть

 
Дорогам, что приводят к Риму,
Всегда одно предназначенье —
Всё в этом мире повторимо
С диаметральным отраженьем.
Мы отражаемся друг в друге
Не так, как есть на самом деле,
В полутоске, полуиспуге,
Себе понятны еле-еле.
Одним путём пришли мы сами,
Другой увёл нас от истоков,
Нет, не бывает двух касаний,
Как не бывает двух востоков.
Так двух пророков одной веры
В одно соединить негоже.
В обломках поднебесной сферы
Невыносимая похожесть.
 

«Взлёт симфоний – девятый вал…»

 
Взлёт симфоний – девятый вал,
Шпиль в небо – вершина зодчества.
Даже последний ружейный залп —
Всего лишь гимн одиночеству.
 

«Я всегда удивлялся…»

 
Я всегда удивлялся —
Откуда берутся и куда бредут
Эти люди на пустынной шоссейной дороге.
Нет домов, фонарей, деревень, городов – ничего,
Кроме сумерек и одиноких машин,
Улетающих в сумрак…
 

«Сегодня пятое число, сегодня вторник…»

 
Сегодня пятое число, сегодня вторник.
Меня так рано разбудил незримый дворник,
Что показалось, он метёт не мусор улиц,
А наши дни, куда назад мы не вернулись.
Метёт шаги, и перед нами бездорожье,
Метёт слова, сплошь запорошенные ложью,
Метёт несбывшиеся сны – и ночь длиннее.
Метла – осколок тишины. И так вернее.
А после снегом заметёт потухший город,
И дворник спрячется во мгле, уткнувшись в ворот.
 

Не моё

 
И роли хороши,
            и классно сыграны,
Лихой сюжет, красивое житьё,
Гламурные призы гламурно выиграны,
Всё хорошо, но это —
            не моё.
Со всех экранов, залов, репродукторов
Всё те же песни
            всё того же дня,
Всем по пути, а я ищу кондуктора,
Видать, и этот рейс не для меня.
Воздушные шары плывут за окнами,
В которых крутится своё кино,
Мчат кони алые а-ля Петрова-Водкина,
Жизнь выглядит совсем неплохо.
Но
пора сомнений, как луна двурогая,
Несёт разлад, уж точно знаю я,
Как встречная девчонка длинноногая,
Да, хороша….
            Но тоже не моя.
 

Нет места

 
В твоей зашифрованной жизни
Для меня нет места.
Бесконечные ограды, запертые калитки,
Дома-улитки,
            в которых никто не живёт.
Ты – крепость
В осаде моих безуспешных попыток
Взять штурмом,
Натиском,
Хитростью,
Изменой,
Предательством,
Отречением,
Сожжением —
Быть вместе, быть рядом.
Ядом
Полнятся обещания встреч, которые не состоятся.
Ты прячешься в листьях событий,
            не отмеченных временем,
Ты кружишь в безликой толпе,
И я задыхаюсь
В паутине твоего равнодушия.
 

Попрошайки

 
Мы свингуем в разговоре,
Ищем точки соответствий,
Не дарители, не воры —
Просто двое, просто вместе.
Просто очень хочет каждый
Нежности, любви и ласки
Как когда-то, как однажды,
То ли в жизни, то ли в сказке.
Суть всех наших отношений
В этом призрачном подарке
Горсть любви – как подношенье,
Коли даришь – то по-царски.
Но и ты не от щедрот здесь,
А с протянутой рукою,
За любовью – как на подпись,
И со мной – как за стеною.
Не умеешь – не готовься,
Не даёшь – не жди прибавки,
Не любовники мы вовсе,
Мы – всего лишь попрошайки.
 

«Вы играете «Собачий вальс»…»

 
Вы играете «Собачий вальс»?
Самая лёгкая фортепьянная вещица,
Но даже её умудряются сфальшивить.
Никто не воспринимает это всерьёз —
Какая разница, как звучит эта дурацкая мелодия.
С таким же пренебрежением мы относимся к себе,
А ведь в каждом из нас прячется ангел,
И мы его хранители…
 

«В последних числах января…»

Зима 2007 года – явление уникальное. Постоянная плюсовая температура декабря и января, аналогичная нынешней, отмечалась пятьсот лет назад.

Из газет

 
В последних числах января
Лёг снег.
                 Неужто в самом деле
Все вольности календаря
Развеют наконец метели?
Такой гольфстримовой зимы
Не помнит полтысячелетье,
На эту белоснежность тьмы
Могу безудержно смотреть я.
Уж год на месяц постарел,
А я на год,
                 мир – на мгновенье,
Была природа не у дел,
И вдруг сугробов день рожденья.
Ну вот зима —
                        держи, лови!
Ликуй, играй в снежки, как дети,
А мне уж хочется любви,
Какой не знали пять столетий.
 

«Падал Икар…»

 
Падал Икар.
Вовсе не потому, что обжёгся о солнце.
Просто устал лететь.
Просто обнял себя крыльями
И тихо скользил к земле,
Пока не слился с собственной тенью,
Настигшей его.
 

««Кто в старости подаст стакан воды…»…»

 
«Кто в старости подаст стакан воды…»
А что, уже стучится в двери старость,
Неужто лишь два шага до беды,
И мне каких-то пару дней осталось?
А коль придут с лопатами за мной,
То вряд ли станут волосы седыми,
Художники уходят в мир иной,
Как правило, беспечно молодыми.