Текст книги "Рус-Вегас"

Рус-Вегас
Как построить свою империю: пособие для чайников
Сергей Луговой

© Сергей Луговой, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Автор просит не проводить никаких сравнений с существующими политическими строями. Все события в данной книге выдуманы и не имеют отношения ни к одной стране. Это сказочная фантастическая история, а не пособие для действия. Автор против чрезмерного употребления алкоголя, а наркотики считает главным злом на планете. К тому же автор в своем произведении не призывает к межнациональной розни и ни в коем случае не хочет оскорбить чувства верующих. Он надеется, что каждый здравомыслящий человек отнесется к его творению, как к анекдоту или смешной истории. По мнению автора, его творение и есть сказочная история. Возможно, некоторые названия и имена могут показаться читателю знакомыми, однако это всего лишь простое совпадение.

Предисловие

Я работал корреспондентом в одном крупном журнале и ездил на различные интервью. Однажды редактор попросил меня написать статью о каком-нибудь историческом событии, споры о котором до сих пор не утихли. В целом, идея была хорошая, но какое событие описать? В нашей стране их было много, но мне требовался реальный свидетель, а их, как правило, не любят оставлять. Но мне повезло. В одной из деревушек на севере страны остался в живых старичок, который в одно время был правой рукой губернатора республики. Республики, название которой вошло в историю, и ни один исследователь не мог точно сказать, что же там случилось. Я отправился в Акварелию, чтобы встретиться с ним, и услышал от него историю, которая просто не сможет уместиться в одной статье.

Немного истории

Это были времена свободы, хотя каждый называл их по-разному. Великая империя Эрэфия только что распалась на шестнадцать королевств, и в каждой из них к власти пришел новый правитель. Все пытались построить экономику по образцу гномов, то есть простые торгово-рыночные отношения. Но дело шло тяжело. Во-первых, до этого некогда великая военная империя привыкла работать исключительно на производство вооружения. А во-вторых, люди в ней были простые и склонные к обычной работе на заводах и прочих производствах. В общем-то, торговля была не в чести, и когда великая империя развалилась, тех, кто использовал методы гномов, называли барыгами. Хотя гномы с другого материка и пытались внедрить всяческие новшества в новые страны, многие из них упорно сопротивлялись и продолжали придерживаться старой идеологии и не принимали что-то новое.

Но до открытой торговли дело все-таки дошло. Из новообразованных стран больше всех выделялась одна, которая до этого с гномами не очень-то дружила. Она была большая по площади, однако в два раза уступала по населению самой великой гномьей стране Соединенным Гномьим Штатам, которые находились на другом западном материке за океаном. И страна была поистине огромна. Если бы всю площадь новой Рафии разделили на всех жителей, каждый смог бы построить на своем куске земли полноценный аэропорт для приема самых крупных летательных аппаратов. Несмотря на такую небольшую плотность населения, никто не мог даже подумать отнять от этой страны хотя бы небольшой кусок территории. Хотя гномы очень хотели, а с Востока поджимала страна Драконов, Рафия не сдавалась.

Каждый читатель может сказать, что все сводилось к опасному оружию массового уничтожения, которым еще старый император Эрэфии угрожал всем, но на самом деле это простая мелочь. Оружие перешло к новой власти, но Эрэфия всегда славилась тем, что в ней на протяжении многих столетий проживали почти все нации планеты, начиная, от луркеров и заканчивая волосатыми и гневными орками. Все расы, несмотря на тот факт, что каждые сто лет, начинали разбираться и воевать между собой, все-таки были дружны. Да, еще осталось несколько наций без примесей, однако остальное население превратилось в общую массу. Даже любой гном приехавший пожить в империю Эрэфию уже через два года становился своим. Он мог жениться на ком угодно, хотя в других странах такое поведение не особенно приветствовалось. В итоге, спустя пару поколений дети гнома не могли точно сказать, чьей крови в них больше – гномьей, гоблинской, луркеркской, оркской или же человеческой. Такое смешение, несмотря на все внутренние разногласия, всегда приводило к сплочению населения перед внешней опасностью. Хотя на правителя и его окружение им в целом было наплевать и принцип «Моя хата с краю» всегда был решающим. Однако когда терпение заканчивалось, народ этой некогда бывшей великой империи мог без проблем поменять правителя. И хотя любой правитель был мелочью в понимании народа, их спихивали с должности очень редко. В основном, до бунтов и путчей доходило лишь тогда, когда даже хлеб нужно было покупать по талонам и при этом отстаивать огромную очередь. Но вот в 90-е года предыдущего столетия эта смена императора все-таки состоялась. Новый император решил, что часть бывших захваченных стран смогут жить самостоятельно и отпустил их. Появились Рафия и еще пятнадцать королевств.

И в ней, как и в других странах, сразу постарались перестроиться под экономику гномов, у которых еды и золота, по крайней мере, для большинства населения всегда хватало. Когда в стране у населения появилось золото, тут же появились и те, кто хочет его незаконно присвоить. Им способствовала слабая система законов. Да, гномы принесли золото и товары, но не объяснили все нюансы пользования ими. А так как большинство военных предприятий закрылось, а также сократили и численность армии, без заработка осталось очень много персонажей, как положительных, так и отрицательных. И у всех было на руках оружие. В крупных мегаполисах начался передел, который постоянно сопровождался стрельбой. Но это были времена свободы! Или хаоса. Кто их разберет…

Рассказ пойдет не об этом, а совершенно о другой, успешной и в то же время печальной истории одного бывшего коллективного хозяйства. Она должна вам понравиться, хотя я сам до конца не уверен. Но не вздумайте сравнивать все, что происходило в этой стране с тем, что происходит в вашей. Это в корне неправильно, и вы глубоко заблуждаетесь. Когда вы дочитаете эту историю до конца, вы поймете, что я был прав, хотя эту историю и переводили с другого, например, эльфийского, языка. В общем, слушайте, дело было в 1992 году в республике Акварелия…

Возвращение в Акварелию

Как я уже и говорил, на дворе был 1992 год, а если быть точным, конец мая. Коллективное хозяйство «Взлет», находившееся в республике Акварелия и основанное на базе одного из небольших поселков, начинало разваливаться. В 1990 году армии больше не потребовалось такое количество зерна и мяса, и скупали его за копейки, так как подобных хозяйств было тысячи. В общем, в поселке Мальково народ, который жил от ближайшего крупного города в ста километрах, завязал с ведением хозяйства и приступил к употреблению горячительных напитков. 90% процентов полей попросту бросили, и в этом году даже не планировали засеивать, так как продать товар все равно было некому.

Председатель хозяйства Петрович вначале переживал, однако затем понял, что поселку придется выживать самостоятельно. Гномы до них еще добрались. А те, кто добрались, не очень-то хотели менять свои товары на зерно, сено и коров, так как за океан это добро было трудно доставить. А золота и серебра в Акварелии и до этого было немного. Короче, Петрович немного приуныл вместе со всем поселком. Да, в этой республике как раз проживали люди, но при подобном стечении обстоятельств это было совершенно не важно. Все хотели есть и поселок начал пустеть. Молодежь пыталась рвануть в крупные мегаполисы и с помощью оружия что-то заработать, а старые надеялись дожить до пенсии.

Преуспевали из молодежи немногие. Большинство возвращалось обратно в гробах. Да и старые быстрее помирали с голоду, чем получали пенсию. В общем, население поселка сокращалось в геометрической прогрессии. У Петровича и у самого был сын, который года четыре назад уехал учиться в столицу Москвабад. Председатель всю жизнь прожил в деревне, и даже не знал адреса института, куда поступил его отпрыск. На что он живет в столице Рафии, отец пытался даже и не думать. Но вдруг в конце мая 1992 года Петровичу пришла телеграмма: «Жди. Завтра буду. Сын».

Петрович орал от радости на весь поселок. Его сын уехал учиться еще во времена существования Эрэфии, точнее в ее последний год, а после развала на связь не выходил. Петрович очень волновался, так как он почти один воспитал своего сына. Мать умерла за несколько лет до отъезда отпрыска в столицу и была похоронена на местном кладбище. Женщина, в отличие от своего мужа, была образована, но верила в богов, поэтому семья всегда старалась жить по правилам, прописанными небожителями. Но она была уже мертва, и у Петровича осталась единственная надежда…

Кстати, сына звали Василий. За последние два года это был первый представитель молодежи, который планировал вернуться на родину живым. А Петрович еще в 1991 году уже сильно запил. Очень переживал. Думал, что сын его забыл или пропал без вести. А тут такая радостная новость. Конечно, о ней уже к вечеру узнала вся деревня. И все жители готовились встретить представителя столицы, хотя Василий и провел там всего-то четыре года. К тому же оставалась неизвестной цель визита молодого в поселок. В итоге, к утру волновались уже все. Часть собралась на причале (да, добраться до поселка Мальково было проще по Союзному морю), чтобы узнать о судьбе своих близких в столице, другой было просто интересно глянуть на москвабадца, а Петрович хотел увидеть сына впервые за четыре года.

Пароходик ходил в небольшой город в ста километрах, столицу республики, раз в неделю. Местные заказывали капитану необходимые продукты и вещи, хотя большинство поселка жило и питалось тем, что сами вырастили. В общем, в назначенный день недели в конце мая 1992 года на берег вместе с небогатым заказанным товаром местного населения был выгружен сын Петровича Василий.

Местные ахнули. Вместо ватника, кирзовых сапог и гимнастерки парень был одет в кожаные туфли, кожаную куртку и новые, нет, вы не поняли, идеально новые фирменные джинсы. В Акварелии, даже в райцентре такого никогда не видели. На дорогом кожаном ремне у парня болталась какая-то непонятная черная пластиковая вещь с антенной и кнопками, а куртку в районе рукава оттягивало что-то массивное.

– Здорово, батя! Здорово, земляки! – заорал Василий, как только сошел с трапа.

Но его отец Петрович настолько оторопел, что не смог сразу ответить. Он просто разинул рот и присел, так как в голове у него после вчерашнего сразу потемнело и закружилось. Сына было не узнать, хотя голос был прежний. Не подвел заместитель Петровича.

– Василий, привет! Ты что ли? Какими судьбами? В отпуск? – поприветствовал и одновременно задал некоторые вопросы местного населения Иван Дементьевич.

Конечно, увидев Василия, часть населения сильно заволновалась. Все слышали, как жители мегаполисов приезжают в маленькие города и силой захватывают там власть вместе со своими друзьями. В итоге, получалось страна в стране Рафия. А так как в Рафии было около 80 королевств и республик (в связи с переделами собственности их число постоянно менялось), в каждой сидела своя команда приезжих. В общем-то, население начало переживать, но ведь это был их земляк, поэтому вида подать они не могли, хотя оттопыренная кожаная куртка Василия их очень смущала.

Да, добавлю от себя, как от свидетеля событий. Надеюсь, что последний раз встраиваюсь в повествование той давней истории. Оружия в поселке Мальково хватало. Были ружья и карабины, но пистолеты мужская часть населения видела только в имперской армии у офицеров. Все понимали, что у Василия под мышкой висит именно это оружие неизвестной маркировки и в кобуре. Но вида вновь никто постарался не подавать. Мало ли, какие там в столице нравы! Да и Петровича расстраивать не хочется. Хоть колхоз и дышит на ладан и зарплату на год задерживают, но все-таки он человек уважаемый. Да и сын его в свое время в школе был адекватным и добрым парнем.

Однако ствол под курткой вызывал у населения меньшие опасения, чем неизвестная пластиковая хрень с антенной на поясе у парня. Пополз ропоток: «У него бомба! Он вместе с орками в деле! Они любят все взрывать так!».

Но пока что деревня приветствовала первого молодого и живого возвращенца в свой поселок. К тому же люди постепенно успокоились, узнав в модном крепком парне, того самого скромного и доброго Василия, который окончил школу в поселке Мальково.

Он поздоровался с каждым, как только поприветствовал отца. Его начали спрашивать, как живут в Москвабаде остальные односельчане или родственники, и Василий спокойно отвечал, если с ними все хорошо. Если все было плохо, он тоже рассказывал, но с большим сожалением. Конечно, про всех он не мог знать, так как Москвабад уже тогда был многонациональный и большой, а связь в основном производилась при помощи стационарных телефонов и телеграмм. Адреса тогда меняли часто, особенно те, кто был причастен к темным делам. К счастью, для поселка Мальково тех времен всего 50% новостей, полученных от Василия, были негативные. Тогда такое было в норме. Но это были времена свободы! Остальные ребята и девчонки были живы, здоровы и боролись за свое светлое будущее. Столы для встречи земляка установили на улице и даже где-то нашли микрофон, чтобы Васька, то есть теперь уже Василий, смог ответить на интересующие население вопросы.

Зерна в прошлый год осталось очень много, поэтому самогона весной хватало еще на пару-тройку лет. Застолье началось и закончилось с небывалым размахом. Петровича и Василия в час ночи отнесли домой без сознания. Правда, нести Васька боялись. Все постеснялись узнать, что же за странная пластиковая штуковина болтается на его ремне. Слухи про бомбу еще не прошли. Поэтому Петровича и Васю не совсем отнесли. Их положили в телегу, прикрепили ее к старому джипу и доставили до дома. И лишь там пронесли до жилья двадцать метров. Петрович не успел спросить своего сына о многом, да и сын не успел рассказать все. Но теперь родня была вместе и спала под одной крышей. Петровича, хотя он и был в слюни пьян, наполнило какое-то счастье и спокойствие, когда его последний раз стошнило на пол из-за вертолетов в голове от выпитого самогона. Его сын лежал напротив на диване в кожаных ботинках, джинсах и немного запачканной кожаной куртке. Этот 23-летний кабан нежно пускал слюнки на подушку и мог не волноваться, что этой ночью с ним что-нибудь случится. В общем, спал, как младенец. Даже видавший виды и только что проблевавшийся Петрович по-пьяни чуть не расплакался.

ПлАны или ПланЫ

Наступило утро. Но не по-столичному. Оно наступило, как только солнце взошло над горизонтом, как это и происходило в летнюю пору в колхозе «Взлет». Надо было готовиться сажать и сеять, доить коров. И хотя в последнее время производство сильно загнулось, жители поселка продолжали соблюдать режим. К тому же имперское воспитание не позволяло им просыпать. Единственным человеком в деревне, кто спал до обеда, оказался сын Петровича Васька, к которому, как я уже говорил, все теперь обращались только Василий.

В эту пору готовились вспахивать поля. Поэтому председатель Петрович собрал в офисе, то есть на веранде у себя дома, заместителя и самых уважаемых граждан поселка Мальково. Началось обсуждение, что сеять и как. Вспоминая предыдущие два года, когда зерно и мясо колхоз продавал за копейки, народ вновь настаивал на том, что не стоит засевать все поля, а количество крупного рогатого скота надо резко сократить, чтобы повысить спрос хотя бы в райцентре, который являлся основным приобретателем продукции «Взлета». Совещание подходило к концу. Петрович нехотя соглашался, хотя привычка выполнять план по полной программе в нем еще оставалась.

И тут он заметил, что из дверного проема с кружкой кваса в руках за их совещанием наблюдает его сын Василий. Но непросто наблюдает, а еще и хитро улыбается. Значения он этому не придал, однако когда совещание подошло к концу, и вроде бы все было решено, Василий попросил слова у присутствующих. Точнее, не попросил, а выразил свое мнение, как это и принято в столице.

– Мужики, я тут подумал, что на этом мы поднимемся круче, чем на вашем зерне и коровах, которые в условиях Севера не очень-то любят давать рекорды в производстве, – заявил Василий.

После своей короткой, но интригующей речи он подошел к центру круглого имперского стола, покрытого клеенкой, и высыпал туда горсть мелких семян.

– Что это за…? – поинтересовался заместитель Петровича Иван Дементьевич, но Василий уже ждал этого вопроса. – А я вам сейчас все объясню, односельчане. На это, по крайней мере, есть спрос почти на всех территориях бывшей Империи. И мы это сделаем. Поняли? Хотя зерно тоже посеем, чтобы было на самогон.

Да, вы все правильно поняли. Василий привез из Москвабада семена конопли. Хотя мужики вначале не сразу сообразили и даже подняли Ваську на смех, чему очень обиделся Петрович.

Но предложение от Василия поступило следующее. Те поля, которые колхоз в этом году не собирается засеивать, он предлагал засадить данной культурой, которая к осени должна была вырасти, и тем самым выйти на рынок позже, чем культуры из Аргонистана. В общем-то, он был прав, хотя народ начал сомневаться в законности мероприятия. Но это были времена свободы! Василий куда-то ушел, а потом принес большой пакет сушеной травы, которую завернул при свидетелях в косяки. Затем он дал всем покурить. Через полчаса смех уважаемых людей невозможно было остановить, правда, сам Васька отказался от употребления. По его словам, эффект он уже знал. Под этим делом и порешили засеять поля «ценными культурами». Правда, на утро выветрившийся Петрович запротестовал.

– Да за такие дела в Империи пожизненное давали! Хочешь, чтобы мы все в лагерях кончили? Тебя чему в Москвабаде учили? Этому?! – уже почти орал Петрович, но Василий продолжал улыбаться и ожидал окончания возмущенной речи. Лишь затем он заговорил.

– Батя, это, конечно, запрещено, но только продажа, а это на моей совести. Видишь, мобильник у меня есть? Я могу договориться. А деньги пойдут всему колхозу и поселку. Мы его поднимем из этой задницы. Говоришь, запрещено? А дядям, которые сидят у власти и всем все делать запрещают, все разрешено. Будем их слушаться или о себе думать и о колхозе? Если их слушать, то загнетесь через год-другой совсем, а если меня, то поднимемся по-легкому. А с дядями у власти успеем договориться. Так что в лагеря никто не поедет. К тому же их сейчас и нет уже в Империи в таком количестве, как лет десять назад. Максимум, дадут года три, а за партию больше тонны вообще условным сроком или предупреждением можно отделаться. Рафийский суд – самый гуманный суд в мире! Так что расслабься. Дай добро на засев брошенных полей.

Петрович раскурил предложенный сыном свежий косяк. Ссориться с Василием ему не хотелось. Он был в самом лучшем расположении духа и ничего не терял, кроме нескольких бочек солярки. С помощью нее трактористу поручили вспахать брошенные поля под засев конопли. А солярки после развала Империи в колхозе осталось много. Так, на веранде, в доме с туалетом прямого падения начинался подъем республики Акварелия.

Силы правопорядка

Народ отнесся к затее подозрительно. Еще больше их смущал тот факт, что работать в этом году им придется больше и вспахать то, что они уже давно не вспахивали. По Мальково поползли различные слухи, которые на следующий день дошли до местного участкового Климова. Лейтенант Андрей Валерьевич жил в Мальково, однако на совет уважаемых граждан почему-то не явился. Точнее очень хотел, но вот уже месяц, как был в запое. Надо сказать, что преступления в поселке в основном носили бытовой характер: муж побил жену или один украл у второго бутылку водки. Короче, от такой жизни лейтенант начал спиваться, но тут удача сама шла к нему в руки. Можно было получить и старшего лейтенанта.

Андрей Валерьевич впервые за последние три года оделся по форме. Даже пришил оторванный левый погон к кителю. И лишь затем направился к Петровичу и его сыну. Родственников он застал на той же веранде вместе со всеми уважаемыми гражданами, с которыми до этого пару дней назад проходило совещание. Его односельчане с косяками в руках что-то обсуждали, нависнув над картой местности колхоза. Все были спокойны, как удавы, однако по всей веранде распространился и уже въелся в обои запах марихуаны.

– Здравия желаю! Лейтенант Климов! – отрапортовал Андрей Валерьевич. – От бдительных граждан поступило заявление, что тут организованная преступная группа занимается наркотрафиком и готовит коварный план против Имперск… против Рафийской власти! Прошу пройти всех в отделение!

С этими словами лейтенант, конечно, больше для устрашения, снял с плеча карабин и направил в сторону «криминала» (пистолета не было и у него). Все замерли, так как поняли, что лейтенант с дикого бодуна и может натворить глупостей. Хотя наркотик им и так не давал пошевелиться. Но Петрович, как и его сын, после первого раза почему-то сам не употреблял коноплю. Он попытался разрядить обстановку.

– Андрюха, ты чего такой взвинченный? Мы тут обсуждаем план посева, а ты с ружьем приперся. Совсем плохо? Может, помочь чем? – попытался отмазать всех отец Василия.

Но лейтенант в этот день с дикого похмелья соображал туго и не собирался отступать. Он продолжал твердить заученную им с утра фразу «От бдительных граждан поступило заявление…».

– Ладно, садись со своим карабином, успокойся! Сейчас опохмелиться принесу, так объяснишь, что случилось. А то пойдем с тобой в обезьянник, ты нас там запрешь, а потом забухаешь. Помнишь, как тракторист Кирьянов тогда почти три дня провел у тебя в участке, пока его голодные крики не разбудили весь поселок? А ты что делал? Пил опять! Ладно, присаживайся, вот табуреточка, сейчас самогона принесу. Карабин только не роняй и не блюй тут! – с этими словами Петрович побежал за опохмелом в погреб.

Милиционер, наконец, присел и вращал красными, как у рака глазами, осматривая помещение. Через минуту прибежал Петрович и начал приводить правоохранительные органы в чувства. И очень вовремя. Пока Андрей Валерьевич по майской жаре добрался до нужного дома, его разморило на старые дрожжи. Выпив два стакана алкоголя кустарного производства, Андрей Валерьевич еще около 20 минут собирался с духом, но потом ему отпустило все вчерашние грехи. Он даже вспомнил давно позабытые слова. В общем, он вновь приказывал всем собравшимся пройти в отделение добровольно, но уже менее настойчиво. Лейтенант выпил еще три стакана, а вместе с ним по настоянию сына Петровича выпили и все остальные. Наконец, лейтенанта отпустило до конца, а вместе с ним из-за алкоголя немного отошли от наркоманского угара и собравшиеся. В общем, конструктивный диалог начался с фразы участкового.

– И какого лешего вы тут задумали делать? Кто вам право дал? Это запрещено законом, а вы весь колхоз под монастырь или зону подвести хотите! Вы вообще головой думаете или все мозги уже снаркоманили!? Ладно, про себя не подумали! А про меня?! Мне за укрывательство в пять раз срок больше намотают! – уже почти орал Андрей Валерьевич. – Что вы с этим всем делать будете? Куда продавать? Как потом мне, офицеру милиции, своим коллегам в глаза смотреть?! Я вас и так постоянно прикрываю, еще ни одного дурака не посадил, а вы тут совсем обнаглели!!! Кто зачинщик?!

– Ну я! – вдруг резко заявил Василий, который в момент пламенной речи Климова наливал себе самогон. – И чего?

– Да я тебя сейчас по всем статьям прогоню!

– По каким это?

– Да по всем имперским… тьфу, Рафийским! Совсем страх потерял!

– Андрей Валерьевич, вы когда последний раз законы-то видели? Имперских больше нет, а Рафийские устаканиваются. Да, я же вам подарок привез из Москвабада!

С этими словами Василий пошел в комнату и принес оттуда новый Рафийский уголовный кодекс и Конституцию.

– Извините, Андрей Валерьевич, не успел купить гражданский и административный.

Но лейтенанта имперской закалки это интересовало мало. Он уже как с десяток лет забыл, что есть такие книжки, где пишут законы. Он даже не знал, что они почти каждый год обновляются и в них вносят поправки. Правда, еще через стакан, он все-таки открыл новый уголовный кодекс и нашел нужные ему страницы. Мутным взором он уткнулся в книгу и стал вслух читать всем присутствующим законы. Но чем больше он читал, тем больше терял надежду, а у «сельского криминала» появлялись улыбки на лицах. Сходку «наркобаронов» брать явно было не за что. В уголовном кодексе не было ни слова о том, что нельзя выращивать наркотические вещества. Законодатели почему-то этот пункт упустили. Но лейтенант не сдавался: были статьи о сбыте и хранении.

– Поняли? Вот так вы нас всех в тюрягу и загоните, идиоты! – уже разорался Андрей Валерьевич.

Но тут слово взял Василий с Петровичем. Точнее, Василий говорил, а Петрович поддакивал. Речь была простая. Посев конопли никак не запрещался, поэтому колхозу «Взлет» и поселку в целом опасности не угрожало. За сбыт отвечал Василий, хотя Петровичу это и не нравилось. Но только он мог отвезти всю партию в Москвабад. А лейтенанту обещали быстрый карьерный рост в течение ближайших пару лет и новенький пистолет вместо древнего карабина.

– Взятку предлагаешь? Мне, офицеру?!!! Да ты совсем страх потерял?! – переходил на визг лейтенант.

Петрович был хорошим начальником и дипломатом. Он умел вести беседу с людьми и мог объяснить, что они затеяли верное дело, хотя и сам не был уверен в успехе предприятия до конца. Но приехал Вася, и ему надо показать, что он, Петрович, все еще умеет решать вопросы. Меры были приняты правильные. Председатель прекрасно видел, что участковый начинает торговаться и набивать себе дополнительные бонусы за потерянное звание. Чтобы ускорить процесс переговоров, он принял решение наливать всем, кроме Андрея Валерьевича, у которого вновь проснулась алкожажда. Лейтенант продолжал свои воззвания к совести, однако собравшийся народ просто терпеливо его слушал. Было видно, что слуга правопорядка просто хочет немного высказаться по профессии, так как у него давно не было такой возможности, а заодно и вновь нажраться. Но нажраться почему-то не давали. Поэтому он предпринял новое наступление, чтобы разобраться с «мафией».

– А о местных вы подумали? В поселке живет около тысячи человек! Вы все деньги попилите между собой, а затем смоетесь. А остальные ни с чем останутся, даже если все пройдет по вашему плану, – продолжал возмущаться лейтенант, хотя он и до этого уже был согласен лишь на один пистолет, лишь бы дали еще выпить.

– Местные будут в доле. Андрей Валерьевич, вы слышали что-нибудь об акционерных обществах? Во-первых, мы планируем этот бизнес на много лет, а во-вторых, не хотим никого обидеть. Поднимется каждый житель. Гномы сами нам золото потащат. А мне много не надо, но жизни хорошей хочется. И в отдельно взятом поселке мы это сможем сделать. Какие гарантии? Да мой отец тут живет. Вот вам и все гарантии. В любой момент сможете сдать всех, если захотите, но поверьте, что вам будет выгоднее промолчать. А с населением мы проведем беседу и, конечно, своих односельчан, каждого из них, без денег не оставим.

С последними словами Василия милиционеру протянули полный стакан самогонки. Тот ненадолго задумался, и приступил к употреблению. После того, как жидкость в стакане закончилась, Андрей Валерьевич сделал театральную паузу и заговорил лишь через минуту.

– Ладно, хрен с вами, Василий и Петрович! Но вы головой за все отвечаете, иначе шкуру спущу! – уже сдержанно заявлял лейтенант. – Не дай боги кинете всех нас, так вам мало не покажется! И в Москвабаде найду.

После пламенной речи Климов дал свое согласие на непосредственное участие в предстоящем бизнес-проекте, однако взял с Василия обещание, что тот лично разъяснит каждому жителю деревни плюсы будущего предприятия. Правда, перед тем, как все перетекло в общую пьянку, обещанный Василием пистолет участковый все-таки забрал в качестве аванса.

Хотя Василий немного обманул Андрея Валерьевича. Он отдал ему не свой, а принес из своей сумки вместе с кодексами модель попроще, зато патронов Василий не пожалел и вручил участковому три полных коробки. В общем, в обиде тот не остался, а через несколько стаканов горячительного и думать про это забыл.