Текст книги "Планета, которой нет"

5. След в небе

Мы ждали Ланса в кабине, благо гравикомпенсатор давно разрядился. Коротая время, я успел просветить Даньку о возможностях боевого катера и особенностях управления. Объяснения облегчались тем, что я не понимал многого из собственного рассказа, а мальчик в свою очередь боялся переспросить незнакомые термины.

Ланс вернулся минут через двадцать. Едва увидев его лицо, я включил прогрев двигателей.

Опустившись в свое кресло, Ланс торопливо произнес:

– Мы выследили их, капитан. Включаю связь с кораблем, хорошо?

Я кивнул. Подождав, когда на экране появится Эрнадо, Ланс принялся рассказывать.

Первый раз жители деревни увидели катер прошлым утром. Он приземлился посреди деревни, и «демоны с пылающими мечами» потребовали от жителей воды и пищи. Дары были немедленно принесены, и «демоны» улетели. Кто-то из аборигенов заметил в открывшемся люке фигурку мальчика, сидевшего «как каменный». Услышав об этом, я с состраданием посмотрел на Даньку. Итак, его все-таки держали под гипнозом. Легкая добыча – ребенок, видевший гипноз лишь в выступлениях телешарлатанов.

Ночью «демоны» появились повторно – и на двух катерах. Они потребовали еще пищи – в единственный деревенский колодец опустили «гибкие трубы», высосавшие оттуда почти всю воду. После этого незваные пришельцы скрылись, пообещав, что больше в деревне не появятся.

– У них явно неприятности с продуктами, – злорадно сказал Ланс. – Если уж они польстились на местное зерно и грязную воду – значит, ситуация критическая. Но самое главное в том, что аборигены заметили, откуда появлялись и куда улетели катера! В сторону, противоположную восходу, – где и обитают демоны, по мнению местных жителей.

– Тебе не пришлось применять силу? – спросил я.

– Нет. Чуть-чуть угроз и много обещаний.

Эрнадо волновало совсем другое:

– Какого типа были катера?

– Трудно добиться подробностей от человека, не державшего в руках ничего сложнее мотыги…

– Не скромничай.

– Скорее всего малый разведывательный и десантный. Это если судить по форме – линза и сигара.

Эрнадо прикрыл глаза, явно что-то вспоминая. Удовлетворенно кивнул:

– Либо у них нестандартный набор снаряжения, либо их корабль – крейсерского класса. Первое предпочтительнее.

– Ты уверял, что наш корабль способен дать бой крейсеру, – не выдержал я.

– Но не утверждал, что мы непременно выйдем из него победителями. Тем более в нашем нынешнем состоянии.

– Ладно. Состояние корабля обсудим позже. Ланс, стартуй. Мы летим на запад.

Мы снова шли на предельно низкой высоте. Но на этот раз не в поисках чужаков. Бреющий полет уменьшал риск быть обнаруженными.

– Сергей…

Я вопросительно взглянул на Даньку.

– А мне обязательно возвращаться на Землю?

– Ну и ну! А родителей тебе не жалко?

Данька опустил глаза:

– Жалко. Но если уж я попал сюда… Они бы за меня обрадовались, я знаю. Мама всегда говорила, что на все готова, лишь бы я жил в нормальной стране.

Теперь настала моя очередь отводить взгляд. Мальчишка попал в самое больное место. Кто дал мне право быть единственным землянином, вышедшим за пределы Солнечной системы? Могу ли я запретить чудом попавшему в далекий космос Даниилу хотя бы прикоснуться к чудесам галактической цивилизации?

Должен запретить.

– Даниил, – мягко сказал я. – Это вовсе не нормальная страна в понимании твоей мамы. Не Штаты и не Германия. Ты находишься в мире, состоящем из тысяч планет, очень часто и крайне жестоко воюющих между собой. Здесь тоже бывает скучно… и страшно, и больно. Многим приходится голодать, а многим – жить в самом настоящем рабстве. Добиться хорошей жизни здесь не легче, чем на Земле. Тем более ребенку, знающему в десять раз меньше, чем его здешние сверстники. Что ты будешь делать, если я вернусь на Землю?

Данька прошептал так тихо, что я едва услышал ответ:

– Помогите мне устроиться на какой-нибудь звездолет… Я тоже буду искать Землю. Пусть она станет настоящей планетой.

Мне стало не по себе. Я крепко пожал его ладошку:

– Данька, ты молодец, но… Мы поговорим об этом позже.

Мальчик безнадежно кивнул. И спросил:

– А мне можно будет оставить эту одежду? На память…

Я вспомнил, с каким восторгом Данька надевал серебристо-серый полетный костюм, с трудом подобранный на его рост. Магнитные застежки, тонкие перчатки, пристегнутые к рукавам; невесомый капюшон из синтетического меха; вшитые в ткань датчики и индикаторы; режим мускульного усиления, многочисленные карманы, наполненные необходимым на корабле или в рейде снаряжением; пристегнутая к поясу кобура – пусть даже и пустая; ножны с тяжелым виброклинком, режущим дерево как бумагу. Мечта любого мальчишки.

Но одновременно – крайне полезная штука для любого проходимца. И предмет национальной безопасности для государства, в котором Данька окажется после гиперперехода. Технологии, заложенные в полетный костюм, на Земле неизвестны. И даже для того, чтобы просто заполучить образчик ткани, экранирующей жесткое рентгеновское излучение, не прожигаемой напалмом и отталкивающей концентрированные кислоты, на моей родной планете не остановятся ни перед чем.

– Нет. Мы подыщем тебе что-нибудь попроще.

Данька кивнул и отвернулся к экрану. Черт возьми, единственное, чего мне не хватало, – так это детских обид…

– Приближаемся к горам, – сказал Ланс. – Самое удобное место для скрытной посадки корабля.

Он замолчал, уставившись в видеокуб. Кроме далекой гребенки гор, там ничего не было, но катер вдруг стремительно пошел вниз.

– Что случилось? – Я подался к Лансу.

– Ионизированный столб! Там корабль, прогревающий двигатели перед стартом!

Теперь и я заметил тускло-желтую колонну, подымающуюся над горами и медленно тающую в стратосфере. Раздробленный излучением воздух, заметный лишь для детекторов катера, плыл вверх, как дымок от разгорающегося костра.

Катер опустился среди деревьев, ломая ветки и подминая молодые деревца. Его в последний раз тряхнуло, и выдвинутые до предела опоры коснулись грунта. Изображение в видеокубе дернулось, потеряло четкость.

– Я отключил локатор, – пояснил Ланс. – Могут засечь.

Понимающе кивнув, я вгляделся в синтезированное компьютером изображение. Ионизированный столб становился все темнее и толще, расплывался, окутывая горы дымкой. Судя по силе излучения, там действительно находился крейсер.

Одно дело – искать стоящий на земле корабль, наверняка окруженный нейтрализующим полем. Прежде чем поле успеют снять, катер, идущий на форсаже, окажется в тысячах километров от корабля, вне зоны поражения… И совсем другое – наткнуться на готовый к старту вражеский крейсер, все защитные системы которого активированы. Нас могли сжечь раньше, чем мы осознали бы происходящее.

В полной тишине мы следили за экранами. Ничего не понимающий Данька испуганно смотрел на меня, не решаясь спрашивать.

– Вот он, – выдохнул Ланс.

В видеокубе уже не было нужды. Стартующий в сотне километров от нас крейсер был прекрасно виден и на обзорных экранах.

Снежно-белый конус, под которым дрожало багровое пламя, плавно поднимался над горами. Расстояние делало его безобидным, похожим на яркую елочную игрушку.

– Большой одиночный рейдер, – прошептал Ланс. – Огневая мощь достаточна для подавления планетарной крепости. У нас не оказалось бы ни единого шанса…

– У Шоррэя Менхэма, случайно, не было наследников? – поинтересовался я. – Гиарский правитель тоже любил белый цвет.

– Это просто защитная обшивка, рассеивающая лазерное излучение. Ее изобрели еще лет пять назад… но я никогда не слышал, чтобы у кого-то хватило денег на покрытие целого корабля. Максимум – на оболочку для боевого катера.

– Ясно. Дай связь с «Террой» по узкому лучу.

Ланс склонился над пультом, нацеливая на наш корабль узконаправленный передатчик. Белый конус рейдера таял в небе.

– Это и есть ваши друзья, капитан? – спросил Данька.

– Да, – неохотно ответил я.

– У меня тоже были такие приятели. Я однажды полдня от них прятался в школьном спортзале, под матами. Меня на счетчик поставили, а денег не было.

Секунду мы с Данькой внимательно разглядывали друг друга. Потом я сокрушенно покачал головой:

– Данька, в твоем возрасте меня тоже обижало, что взрослые считают детей глупышами. Ты прав, это именно такие друзья. Но я не могу тебе ничего объяснить. Считай это военной тайной.

– Хорошо, капитан, – без улыбки ответил Данька.

Я пожал ему руку – крепко, как взрослому. И повернулся к Лансу:

– Скоро будет связь?

– Сейчас…

По экрану фона скользили расплывчатые серые тени.

– Изображения не будет, капитан, только звук. Слишком уж далеко.

– Ерунда. Эрнадо, ты видишь корабль?

– На связи Редрак. Эрнадо в боевой рубке.

– Подключай его к разговору.

– Есть, капитан.

– Вы лоцируете крейсер?

– Конечно, капитан, – вклинился голос Эрнадо. Он в прицеле, и я должен признаться, что полностью там не помещается.

– Мы можем его достать?

– Это приказ?

Я секунду помедлил:

– Нет, просьба.

– Тогда не можем.

– Ты встречал корабли подобного типа?

– Да, к сожалению. Но не в противолазерной броне.

– Как его можно уничтожить?

– Очень просто. Берется эскадра из десяти-двенадцати кораблей нашего класса…

– Можешь не продолжать.

Я развел руками. Ланс понимающе кивнул:

– Сидим и не высовываемся.

– Вот именно.

Коротко объяснив Даньке, что ближайшую пару часов нам предстоит заниматься ничегонеделанием, я достал пластиковые контейнеры с полетными рационами. Спросил:

– Как экипаж отнесется к обеду?

Экипаж отнесся положительно. Мы принялись вскрывать доставшиеся каждому емкости.

Один из совершенно непонятных мне обычаев планеты Тар – это то, что полетные рационы на кораблях никак не маркируются. Цветные полоски на этикетках позволяют установить лишь энергетическую ценность пищи, а форма коробок – что в них находится: первое, второе или десерт. Видимо, этот полусадистский прием позволяет внести элемент неожиданности в каждый предстоящий обед. Но увы, неожиданности делятся на приятные и не очень. Вторые более распространены.

Мне достался напиток, по вкусу напоминающий смесь турецкого чая и польского кофе. Еще не самый худший вариант, между прочим… Вторая баночка скрывала в себе кашу из белых зернышек, перемешанных с узкими полосками вареной рыбы и неимоверным количеством пряностей. И вкус, и вид ее наводили на мысль, что задолго до меня в галактике побывали представители корейского народа, причем их влияние на кулинарию ничуть не пострадало от времени.

Я принялся торопливо глотать кашу, запивая ее щедрыми глотками бодряще-теплого напитка.

Даньке повезло больше. Коричневая однородная масса в его рационе была, несмотря на подозрительные ассоциации, хорошо проваренным мясным пюре. Напиток оказался сладковатым соком со слабым запахом шоколада. Через минуту Данька уже приканчивал пюре, предварительно опорожнив банку с соком.

Достав из шкафчика еще пару банок, я молча вручил их мальчишке. Ланс удивленно сказал:

– Не думал, что проведенная в лесу ночь так влияет на аппетит.

– Дело не в прошлой ночи, – с трудом выдавил я и закусил губу. – В стране, где живет Данька… не слишком-то высокое благосостояние.

Ланс отвел глаза. Словно ему, а не мне было сейчас нестерпимо стыдно за свою родину. Потом спросил:

– Простите мой вопрос, принц… Вам никогда не хотелось вернуться на Землю через гипертуннель? С небольшим отрядом и подходящим снаряжением?

– Хотелось. Но уж слишком усердно меня к этому подталкивают.

Не сговариваясь, мы повернулись к экрану, где крошечная точка крейсера продолжала подниматься над планетой. Данька с энтузиазмом расправлялся с добавкой.

– Он слишком уж энергично разгоняется, – нарушил Ланс затянувшееся молчание. – Излишняя трата топлива.

– Ты думаешь, он хочет уйти в гиперпространство?

– Похоже. С его мощностью можно совершать прыжок в непосредственной близости от планеты.

– Вызывай Редрака.

Редрак, даже не дослушав, согласился с нами. Судя по бодрому голосу бывшего пирата, отлет вражеского крейсера явно прибавил ему оптимизма. Связавшись с Эрнадо, я отдал несколько распоряжений – наверняка излишних, но достаточно важных, чтобы подстраховаться. И мы продолжили вынужденное ожидание.

Крейсер не заставил нас скучать слишком долго. Вначале на экранах возникло легкое мерцание, окружившее удаляющийся корабль. Потом их затянуло молочно-белым свечением. Когда они очистились, крейсера там уже не было.

Я открыл люк, выпрыгнул из катера. Посмотрел в небо – как раз вовремя, чтобы увидеть гаснущую звезду, на мгновение затмившую тусклое красное солнце.

– Ушел в гиперпрыжок, – удовлетворенно заявил Ланс. – Если у них и недостаток пищи, то энергию явно некуда девать. Притяжение планеты сожрало у них процентов семьдесят мощности.

Забравшись обратно в катер, я поймал вопросительный взгляд Даньки.

– Все в порядке, кадет. Мы разминулись со своими друзьями.

Данька кивнул и ловко запустил пустой банкой в закрывающийся люк.

Я вздохнул, но чтение очередной нотации отложил до следующего раза. Подсел к пульту и спросил:

– Эрнадо, ты отследил прыжок?

– Да, капитан. Он шел напрямую, на сигнал одного маяка.

– Сигнал идентифицирован?

– Да. Планета Рейсвэй, входящая в одноименный тройственный союз вольных миров. Это на самой окраине галактики.

– Бывал там?

– Первый раз слышу. И про планету, и про вольный союз. Будем преследовать?

– Не сразу, – с сожалением ответил я.

6. Коктейль «Ностальгия»

Ресторан «Галактика» размещался на окраине космопорта. При всей своей тривиальности название было точным – планета Аргант служила перекрестком множества торговых путей, и в ресторанчике отдыхали и закусывали представители едва ли не всех обитаемых планет. Кроме землян, разумеется.

Над пирамидальным зданием вращалась, переливаясь всеми цветами, а временами заходя в ультрафиолетовые и инфракрасные области спектра, вывеска – название ресторана на местном и стандартном языках. Объявление над входом выглядело куда скромнее: «Только для экипажей космических кораблей».

Я приложил личную карточку к пластине идентификатора, и дверь открылась. У Даньки никаких документов еще не было, но это роли не играло – каждый член экипажа имел право привести с собой гостя.

В холле еще одно объявление предусмотрительно извещало, что ресторан снабжен собственным генератором нейтрализующего поля.

– Очень приличное заведение, – сказал я. – Неудивительно, что Редрак не спешит к нам присоединиться. Его идеал вечернего отдыха – это грязный бар, где каждый час происходит потасовка.

Данька кивнул, озираясь по сторонам. На стенах мелькали, сменяясь с калейдоскопической быстротой, трехмерные пейзажи самых разных планет. Я узнал багровые леса Рантори-Ра и выжженные дочерна равнины Шейера, планеты-самоубийцы. Мне даже показалось, что на мгновение мелькнуло пшеничное поле с березовой рощей вдали. Но, конечно же, только показалось.

К нам направлялся седовласый мужчина в сиреневой униформе обслуги. С профессиональной улыбкой на лице и с уверенной поступью знающего себе цену специалиста.

– Отдельный кабинет?

Я поморщился:

– Столик в общем зале, на пятерых. К нам подойдут друзья. И побыстрее, слуга.

Распорядитель вздрогнул, но оскорбление проглотил. Коснулся кнопок на планшетке со схемой ресторана. Я заметил его секундное колебание и понял, что ответ не заставит себя долго ждать. Бойся маленьких начальников.

– Следуйте за указателем.

Перед нами вспыхнула и поползла по полу светящаяся зеленая точка.

Пожав плечами, я взял Даньку за руку.

Общий зал занимал почти всю наземную часть ресторана. Стены и сходящийся трехгранной пирамидой потолок скрывала мерцающая дымка, поднимавшаяся из нескольких мелких бассейнов. Между ними в изысканном беспорядке стояли овальные столики. Некоторые накрывал тот же светящийся туман, позволяющий угадывать лишь силуэты посетителей, желающих уединения.

Мы уселись за отведенный нам столик. Я огляделся и с некоторым удивлением понял, что место досталось вполне сносное. Пускай довольно близко к соседним столикам, но зато рядом с маленькой круглой эстрадой, где приятным голосом пела симпатичная девица. Пела она на аргантском, из которого я не знал ни единого слова, но музыка была тихой, грустной и красивой.

Перед столиком возник официант в сиреневом. Молодой, но такой же самоуверенный, как и распорядитель.

– Наши гости желают попробовать национальные блюда Арганта? – поинтересовался он. – К охлажденным палочкам желе рекомендую выдержанное вино «Черный маг». Первая бутылка бесплатно, за счет ресторана.

Не люблю, когда пытаются решать за меня.

– Мы желаем других блюд, – вежливо ответил я.

В руках официанта появилась передающая пластинка.

– Мальчику – мясной суп из кухни планеты Тар, котлеты по их же рецептам, лейанские сладости и сок киланы.

Официант кивнул, явно удовлетворенный стоимостью заказа. Лейанские сладости рисковал заказывать не каждый посетитель.

– Для меня – жареное мясо и холодный реграв.

Реграв – дешевый и не слишком популярный напиток. Но это лучший заменитель томатного сока, который мне удалось найти.

– Все? – переспросил официант.

– Еще охлажденный раствор этилового спирта. На сорок частей спирта – шестьдесят частей дистиллированной воды и щепотку сахара.

Официант обалдело уставился на меня. Поинтересовался:

– А как называется этот напиток?

– Коктейль «Ностальгия», – любезно откликнулся я. – Попробуйте, не пожалеете.

– В каком количестве подавать мясо и… коктейль?

– Полкило мяса, пол-литра коктейля и столько же реграва.

– Мясо прожарить со специями? – Официант сделал последнюю попытку наставить меня на путь истинный.

– Никаких приправ. Соль подадите отдельно.

В ожидании заказа мы с Данькой разглядывали посетителей. Интересное зрелище – и не только для мальчишки. Жаль только, что места поблизости пустовали. Лишь за соседним столиком беседовали трое молодых людей с лимонно-желтой кожей, но вполне земной наружности. На столе перед ними были лишь пустые тарелки и что-то вроде большой квадратной кастрюли.

Двое официантов принесли заказанные блюда. Данька с любопытством уставился на розоватый бульон, в котором плавали аппетитные кубики мяса и нарезанные соломкой овощи.

– Попробуй, это очень вкусно, – сказал я. В моей собственной тарелке оказался хорошо прожаренный кусок мяса с минимумом специй. Как и требовалось…

В центре стола официанты поставили хрустальные графинчики с соком киланы для Даньки, «томатным соком» и «коктейлем» для меня.

– Благодарю, – сказал я, наливая в самый вместительный бокал до половины «томатного сока».

– Мальчику употреблять алкоголь запрещено правилами нашего ресторана, – сообщил один из официантов.

– Он и не будет его пить, – успокоил я поборника нравственности. – Это все для меня.

Официанта передернуло. Товарищ пришел ему на помощь:

– Мы обязаны предупредить, что у вашего столика включен блок автоматического контроля. Если вы предложите мальчику алкоголь, то будете вынуждены покинуть ресторан.

– Хорошо, – вполне искренне согласился я. – Мне у вас определенно нравится…

Я долил бокал «коктейлем» и понюхал получившуюся смесь. Официанты отодвинулись в сторонку. Данька неодобрительно спросил:

– Будешь пить водку?

– Немного, – ответил я, опорожняя бокал. По пищеводу пробежало жгучее тепло, следом – смывая неприятный вкус – порция «томатного сока».

Данька с обиженным видом принялся хлебать суп. Я отрезал кусочек мяса, прожевал. И взглянул на соседний столик.

Один из парней как раз открывал крышку кастрюли. Запустил туда руку, порылся на дне… И достал пушистого зверька, напоминающего большеглазого бесхвостого котенка, покрытого короткой серой шерсткой.

Зверек жалобно пискнул. Парни засмеялись – и я увидел длинные клыки, медленно выдвигающиеся из их верхних челюстей.

Я вздрогнул и отвел глаза. Но было уже поздно: Данька проследил мой взгляд. Вначале он улыбнулся, разглядывая животное. Потом глаза у него распахнулись на пол-лица, а губы задрожали. Он понял.

– Сергей… Это… это неправда?

– Правда, – жестко ответил я. – Это вампиры с планеты Пэл. Они могут питаться любой пищей, но предпочитают кровь живых существ. Очень жаль, что я не сразу узнал этих тварей.

– Сергей…

В его голосе было раз в десять больше мольбы и страха, чем я мог перенести.

Я поднялся из-за стола, с грохотом отшвыривая стул. Отличная месть распорядителя – усадить нас по соседству с вампирами.

Парни дружно повернулись ко мне. Из закрытых ртов торчали острые кончики «прокалывающих» клыков.

Я медленно пошел к столику. Что мне известно о планете Пэл? Бывшая гиарская колония. Пэлийцы неплохие бойцы и отличные строители. Любят кровь теплокровных животных.

– У меня к вам небольшая просьба, – тихо сказал я.

– Говори, – на хорошем галактическом ответил парень, продолжающий держать обреченного зверька.

– Включите голографическую завесу над своим столиком. Нам неприятен ваш способ питания.

– Просьба отклоняется, – с неприкрытой издевкой ухмыльнулся пэлиец. – Каждое разумное существо имеет право на открытое исполнение своих обычаев.

– Если они не оскорбляют других разумных существ.

– Мы не находим в своем поведении ничего оскорбительного. В отличие от твоего.

Пэлиец опустил зверька на тарелку. И небрежно коснулся рукояти плоскостного меча на поясе.

Вооружены были все трое.

Я даже не потянулся к своему мечу, висящему в ножнах за спиной. Если уж дело дойдет до драки, я выхвачу его быстрее, чем любой из улыбчивых вампиров. Им помешают стол и близость друг к другу.

– Я принц планеты Тар, – все так же негромко сказал я. – Тот самый, кто убил правителя Гиар, триста лет державших вашу планету в рабстве.

Клыки вампиров дрогнули, втягиваясь обратно.

– Ты сделал это не ради нашего мира, – не убирая ладони с меча, сказал пэлиец. – Мы ничем тебе не обязаны.

– Я убил Шоррэя Менхэма, – повторил я. – Вы добиваетесь дуэли?

До них наконец-то дошло.

– Чего ты хочешь?

– Теперь – большего, чем вначале. Но требования могут еще возрасти.

– Говори.

– Прибавь: ваше высочество.

Клыки мелькнули в уголках губ – и вновь исчезли.

– Говорите, ваше высочество.

– Вы ограничите свой ужин традиционными местными блюдами. Животных отошлете обратно с просьбой выпустить их на волю.

Пэлийцы молчали.

Я не хочу видеть кровь этих зверьков. Но могу захотеть узнать цвет вашей.

– Хорошо.

– Ваше высочество!

– Хорошо, ваше высочество.

Я поднял с тарелки зверька. Посадил на сгиб локтя. И не спеша двинулся обратно, всей спиной чувствуя ненавидящие взгляды.

Официант, приносивший заказ, едва заметно подмигнул мне. И направился к столику вампиров с явным намерением забрать клетку-кастрюлю. Неплохой слух у парня…

Данька ждал меня, вцепившись в рукоять своего виброножа. А ведь похоже, что не раздумывая бросился бы на помощь, завяжись драка… Я ощутил что-то вроде гордости – не за себя и не за мальчишку, а скорее за Землю.

У нее складывается вполне определенная репутация. А для планеты, «которой нет», это уже неплохо.

– Держи. – Я кинул зверька Даньке на колени. – Трофей. Остальных сейчас выпустят.

Данька прижал к груди шевелящийся «трофей». Восхищенно произнес:

– Они тебя здорово испугались!

– Дело не в этом, Данька. Пэлийцы не уклоняются от боя. Просто их мир кое-чем мне обязан…

Я налил себе полный бокал водки, выпил, отрезал ломтик мяса. Данька, поглаживая зверька, спросил:

– Это котенок, да?

– Что-то вроде. Можешь взять его на корабль, он должен неплохо переносить полеты.

– Я его назову Трофеем, – заявил Данька.

– Валяй. Пускай будет Трофеем.

По телу разливалась бездумная эйфория опьянения. Мир вокруг становился все приятнее.

– А вон Эрнадо с Редраком. – Мальчишка привстал, махнул идущим через зал.

Эрнадо казался, как всегда, невозмутимым. А вот Редрак был явно чем-то расстроен. Подозвал официанта, решившего, наверное, обосноваться поблизости от нас в ожидании новых развлечений, и заказал пару бутылок «Черного мага» и фрукты.

– Рассказывай, – приказал я. – Но только прежде чем вывалишь плохие новости, сообщи хорошие.

– Тогда мне придется молчать.

– Придумай что-нибудь.

Редрак пожал плечами. Приподнял бутылку, разглядывая вино на свет. Заявил:

– Это настоящее выдержанное вино, настоянное на тонизирующих травах. Сойдет за хорошую новость?

– Сойдет. Переходи к остальным.

– Я нигде не нашел своего знакомого. Или его нет на планете, или он радикально изменил вкусы. Его не видели ни в «Звездной короне», ни в «Приюте одержимых»…

– Ясно. Продолжай.

– Мы уточнили стоимость переброски на Землю. Наших денег хватит на гиперпереход для мальчика, имеющего при себе два-три килограмма груза.

Я покачал головой:

– Это не годится. Даньку может выбросить в любой точке планеты: посреди океана, в пустыне, в джунглях… Нет, на это я не пойду.

– Мальчик очень рвется домой? – поинтересовался Эрнадо.

– Совсем не рвется, – признался я.

– Тогда появляется вариант… – Эрнадо замолчал.

– Ну?

– В диспетчерской космопорта нам предложили выгодный фрахт. Доставка небольшого ценного груза на колонизируемую планету. Нас выбрали как скоростной корабль с надежным капитаном. Принц планеты Тар не польстится на выгоды перепродажи груза…

– Похоже, мое инкогнито ненадежно.

– Да, капитан.

– Детали?

– Груз – зародышевые клетки колонистов. Три «инкубатора», общий вес – пять тонн. Срок выполнения – десять дней. Оплата после возвращения – шесть тысяч энергоединиц. Хватит для переброски двухсот килограммов массы на Землю.

– Неплохо… Такое задание можно считать и хорошей новостью.

– Можно было бы… Но есть одна сомнительная сторона в этом фрахте.

– Какая?

– Груз надо доставить в систему Рейсвэй, куда улетел от нас белый крейсер. Очень похоже на западню.

Я кивнул. Западня? Возможно. Но уничтожить нас крейсер мог и на планете. Невелик труд – добить поврежденный корабль.

– Эрнадо, если мы повременим с отправкой Даньки домой, нам хватит денег на полный ремонт корабля?

– Да.

– Тогда заключай договор о перевозке груза и приступай к ремонту.

– Это уже выполнено, капитан. Я взял на себя смелость предугадать ваше решение.

Мы уставились друг на друга. Эрнадо примиряюще заметил:

– Фрахт мог уйти, капитан, а вы не захватили с собой коммуникатор. Мне пришлось действовать на свой страх и риск.

– Надеюсь, – тихо сказал я, – что это твоя первая и последняя догадка такого рода. Не рискуй, хорошо? Свои решения я принимаю сам.

– Слушаюсь, капитан. – На лице Эрнадо не дрогнул ни один мускул.

Обстановку разрядил появившийся официант. Он нес большой пластиковый пакет с эмблемой ресторана, наполненный такими же фирменными бутылками.

– Небольшой сувенир от нашего заведения, – возвестил он. – Пять бутылок коктейля «Ностальгия» и пять – вина «Черный маг».

Поставив пакет возле столика, официант быстро ретировался. Редрак пораженно уставился ему вслед:

– Никогда не слышал о такой разорительной рекламе. Возможно, и они знают, что вы принц, капитан?

Я кивнул в сторону Даньки, играющего с котенком:

– Нет. Скорее им пришлась по душе моя беседа с пэлийцами. Никогда не встречал планету, где любят вампиров.

– Драки не было? – озабоченно спросил Редрак.

– Нет, мы поладили миром.

Еще с полчаса мы провели в ресторане, молча поглощая заказанные блюда. Данька распробовал лейанские сладости и полностью отключился от окружающего. Неудивительно: творения лейанских кондитеров превосходили… ну, скажем, швейцарский шоколад настолько же, насколько этот шоколад был лучше карамели «Взлетная».

Из ресторана к кораблю мы шли пешком мимо административных башен, где, несмотря на ночь, светились все окна, и огромных складов с увешанной оружием охраной. Впереди шли Эрнадо с Редраком, за ними – мы с Данькой. Я нес урчащего Трофея, вцепившегося мне в комбинезон как самый настоящий кот, мальчишка – пакет с ресторанными подарками.

Когда мы проходили мимо глубокой бетонированной траншеи – одной из многих пересекающих взлетное поле и предназначенных для отвода пламени взлетающих кораблей, – Данька очень натурально ойкнул. Я услышал, как звякнули бутылки в упавшей с пятиметровой высоты на бетон сумке.

– Я случайно, – быстро сказал мальчишка. – Простите…

Остановившись, я с любопытством посмотрел на всем своим видом выражающую раскаяние фигурку. В свете далеких фонарей и крошечной местной луны довольная улыбка Даньки едва угадывалась.

– Там была коробка с твоими сладостями, – вздохнул я и услышал в ответ:

– Ну и черт с ней.

– А ты знаешь, что бутылки из местного стекла не бьются?

Данька опустил глаза и покачал головой. Я потрепал его по щеке:

– Ладно, малыш, пойдем. Ты зря за меня боишься, но все равно – спасибо.