Текст книги "Школьный Надзор"

Глава 5

В комнату Анны Дреер тоже проник через Сумрак. Электричеством, понятное дело, пользоваться не стал. Вместо этого зажег слабенький «светлячок» на ладони.

Ученики жили в комнатах по двое. Но Анна жила одна, в угловой. Дмитрий не успел разобраться почему. Скорее всего число жильцов в корпусе просто оказалось нечетным.

Водя ладонью из стороны в сторону, взломщик быстро осмотрелся.

Обычная комната школьницы. То есть Дмитрий еще ни разу не заглядывал в такие, он был предметником, а не воспитателем, которому полагалось иногда стучаться, заходить, проверять. Но все обстояло именно так, как он себе и рисовал в уме.

Типовой столик с ноутбуком. Дмитрий усмехнулся, представив, какой аппарат могла бы сотворить обитательница комнаты при помощи своих способностей джинна. Стопка учебников. Разноцветные тонкие журналы. На кровати полурасстегнута сумка: девочки интерната предпочитали носить книжки в охапке, как в американских школах, где у каждого свой шкафчик в коридоре.

А вот, кстати, и шкафчик: три полки с одеждой и бельем. Дмитрий не долго думая прошелся по всем ящикам. Опять пришло в голову, что он ведет себя, как Стригаль. Впрочем, Стригаль не вторгался в комнаты сам, а подсылал своих «жучков».

Особенно внимательно Дмитрий изучил разор на полке с косметикой. Осмотрел тюбик гигиенической помады, повертел в руках каждый флакончик, отвинтил колпачок у туши для ресниц, понюхал подростковые духи с цветочным ароматом.

Вернулся к столу с ноутбуком. Открыл верхний ящик, подвинул в сторону яркие блокнотики с феями на обложке.

Так и есть.

Альбом для рисования. Краски. На столе баночка с кистями, сразу не заметил. Свечи – обычные, похожие на большие таблетки, такие кладут в прозрачные сосуды. Где взяла? Неужели привезла запас? Как там Козлов называл ее увлечение, «малярия»?

Дреер стал разбирать стопку книг. В одной нашлась яркая закладка. Книга была старая, из школьной библиотеки. Дмитрий сделал «светлячок» на ладони ярче.

Роберт Льюис Стивенсон, «Владетель Баллантрэ», сочинения в одном томе.

Закладка была вставлена почти что в самый конец тома. Дреер понял, на каком произведении остановилась Анна, еще до того, как увидел заголовок.

«Странная история доктора Джекила и мистера Хайда».

Он бросил книгу на стол и продолжил рыться в ящике. Там, где лежали краски, нашел и прозрачный пузырек с белым порошком, напоминающим муку. Тоже сразу не заметил.

В двери заворочался ключ. На полу обрисовалась светлая трапеция с врисованным девичьим силуэтом.

– Заходи, – спокойно произнес Дмитрий, словно был у себя дома.

Анна шагнула в комнату, как будто не слышала. И даже не посмотрела в его сторону.

Только сейчас Дмитрий увидел, что в уши у нее воткнуты бусинки наушников, а провод тянется к телефону в руке.

Словесник тоже сделал шаг вперед, затушил «светлячок» и щелкнул выключателем настольной лампы.

Вот теперь Анна вздрогнула. Выдернула наушники.

– Как вы…

– Не важно, – резко оборвал ее Дреер.

Приблизил пузырек к лицу девочки.

– Сыворотка?

Застигнутая врасплох, Анна молча кивнула.

– Садись, – велел Дмитрий. – Рассказывай.

Анна присела на краешек кровати. Дмитрий расположился напротив девочки верхом на стуле, как «плохой» следователь из кинофильмов.

Говорить Анна не торопилась. Пришлось начинать допрос.

– Чья была идея? Артема?

– Моя! – вдруг с вызовом ответила Анна. – И ваша…

– Моя? – Дмитрий даже опешил от такой наглости.

– Это вы нам читали про доктора Джекила…

Стивенсон входил в программу по Иной литературе. Только сейчас Дмитрий со всей ясностью восстановил в памяти, что и в классе Анны он тоже вел занятия. В том числе и по Стивенсону.

А ведь шотландец впервые задумался о том, как выделить Темное начало в отдельную сущность. Но не смог это воплотить. Рядом с ним не было мага-экзота со способностью к материализации чужих фантазий.

– И ты своей «малярией» сделала для друзей сыворотку, как у доктора Джекила в книге?

– Откуда вы знаете? Про «малярию»?

– Вопросы умею задавать. А к тебе у меня куча вопросов. Ты хотя бы до конца дочитала? Знаешь, чем там все кончилось?

– Но у нас все по-другому! Там же, в книге, он недоработал! Он просто превращался из Джекила в Хайда. А сыворотка – это не все. Они научились выпускать это из себя. Только надолго не получается…

– Тень, которая гуляет сама по себе. Умно, – задумчиво произнес Дмитрий. И вдруг вспомнил слова Гоши Буреева, сказанные в обсерватории. Вспомнил и повторил: – Отбросы Сумрака.

Вот что тот имел в виду и вот почему его одернула Маша. И оценки по Иному циклу упали – еще бы, ведь Иная половинка отирается где-то за территорией школы. Все равно что дубля вместо себя послать, как у Стругацких. А еще отдать ему почти все способности. Хороший дубль, развесистый. Но дурак дураком и на людей кидается.

– Они не опасные, – быстро заговорила Анна, словно уловила мысли дознавателя. – Им не надо есть никого или пить кровь. Они как синий мох, только эмоциями питаются.

«Ботаники вы сумрачные, мичуринцы, тудыть вашу дивизию», – хотел было сказать Дреер, но сдержался.

А девочка не умолкала:

– Дмитрий Леонидович, они же не как я и не как вы! Они не хотели быть Темными, они такими родились. Но им никто не поможет, заклинания такого нет! Нельзя Темного сделать Светлым.

– Можно, – сказал Дмитрий.

Анна посмотрела на него округлившимися глазами.

– Да, можно, – повторил словесник, вспоминая, что чувствовал сам, когда услышал это на уроке в школе московского Дозора. – Но только Высшего. Один только Высший маг может поменять свой «цвет». У вас в следующем классе будет о волшебнике Мерлине. Самый сильный Иной древности. Светлый, но стал Темным.

– Как Дарт Вейдер? Перешел на Темную сторону Силы?

А она не только начитанная, подумал Дмитрий. Впрочем, кто сейчас этого не смотрел?

– Нет. Дарт Вейдер перешел сам. А Мерлин сотворил такое, что не к лицу ни одному Светлому. Нормальный Светлый вообще после этого сам себя бы развоплотил…

Дмитрий прикусил язык. Беседовать о таких материях с четырнадцатилетней ученицей! Скольких таких «скорая» откачивает после попыток суицида от несчастной любви или чувства вины, вызванного поступком, который легко переживет взрослый? А от саморазвоплощения не откачаешь. Нет, лучше пока ей в эти тонкости не вникать.

– А что он сделал? – спросила девочка, пропустив мимо ушей последнюю фразу.

– Направил на рифы корабль с детьми. Нарочно, – тщательно расставляя паузы и логические ударения, произнес Дреер, внутри страшно довольный, что теперь про развоплощение она и не вспомнит.

Анна поджала губы. Потом спросила:

– А наоборот кто переходил?

– Не знаю, – честно ответил Дреер. – Это большая редкость. Даже среди Высших.

– Артем и все никогда не станут Высшими, – опустила глаза Анна. – Они же вампиры и оборотни. У нас нет Высших вампиров, а оборотней таких вообще не бывает…

Дмитрий не стал ничего говорить на это. Он знал, как становятся Высшими вампирами. К счастью, российские условия и меры, предпринимаемые Ночным Дозором, не позволяли родным отечественным вурдалакам настолько поднять свой уровень. Как правило, они до такого попросту не доживали. Еще во время учебы это наполняло курсанта Дреера гордостью за свою страну. Но там же он краем уха слышал: метод стать Высшим вампиром без всякого убийства вроде бы уже разработан и даже апробирован. Однако это были только слухи, официальной информации курсантам не давали.

Вместо того словесник вернулся к допросу.

– Кто исправил формулу? – Дмитрий посмотрел на Анну сквозь стекло пузырька с белым порошком, словно через лупу.

Анна промолчала, только прикусила губу.

– Все ясно. Артем.

Еще бы. Круглый отличник, тот преуспевал не только в написании стихов (которые были так себе), но и в Иной химии. Предмет стоило бы назвать «алхимией» или по-простому «зельеварением», но двадцать первый век и авторские права накладывали свое. На этих уроках учили магическим свойствам вещества. Артем преуспевал куда лучше одноклассников-ведьмаков, которым владеть предметом было положено самой их природой.

Дреер поднялся со стула.

– Пойдешь со мной.

– Куда? – снизу вверх посмотрела на него Анна.

– В Надзор. Все эти ваши мистеры-хайды шатаются по округе. Ты хоть понимаешь, что если кто-то убьет оборотня, то с ним погибнет и носитель? Не важно, внутри у него волк или снаружи. Ты представляешь, что будет с Артемом или с Кареном? Да если сейчас на территории увидят хотя бы одного неизвестного оборотня, будут бить на поражение!

Анна опустила голову, потом резко встала.

– План такой, – сказал Дреер. – Идем в Надзор, потом собираем ваших «поэтов», и чтобы все отдали сыворотку до крупинки!

Анна кивнула.

В отличие от педагогов ученики школы жили в корпусе, примыкающем к основному зданию. Именно он был когда-то барской усадьбой. Школьный Надзор обосновался в крыле напротив.

Дмитрий и Анна подошли к лестнице, ведущей прямо в учебный корпус, когда увидели, как снизу поднимается фигура. Дмитрий слишком поздно сообразил, что обознался.

– Толик?

– Не Толик, – сказала Анна.

Фигура поднялась еще на несколько ступеней, и Дмитрий увидел, что в какой-то мере они с Анной правы оба.

Бледная, очень бледная кожа. Резко обострившиеся черты лица, как будто Клюшкин постарел на много-много лет. Увеличенные клыки.

Тогда Дмитрий посмотрел на Толика через Сумрак. Его вид ничуть не изменился. «Темная половина» носила одинаковый облик во всех слоях реальности. Она просто не знала раздвоенности. Это был чистый «минус» без «плюса».

Стивенсон искал рецепт всю жизнь, пока не отчаялся и не ушел в Сумрак насовсем. Романтики-Иные часто так поступали. Анна же всего лишь порисовала при свечах, потому что ей была нужна сама идея.

– Уходим наверх, – проговорил Дмитрий.

Но далеко уйти они не успели. С глухим ворчанием с третьего этажа спускался волк. Остро запахло зверем.

Кто это был из «мертвых поэтов», словесник не опознал. Думать вообще было некогда. Дреер активировал простейший «волк-стоп». Такое заклинание могла бы применить даже Анна.

На этот раз Дмитрий вспомнил нужные приемы заранее.

«Волк-стоп» лишь отбросил оборотня на пару шагов и принудил заскулить, как не очень сильный удар током.

Если бы они были на городской улице, а место Дмитрия занял, к примеру, дозорный Козлов, все обстояло бы куда как проще. Тому достаточно было бы молниеносным заклинанием сломать регистрационную печать на груди оборотня. Правда, зверь бы неминуемо погиб, и его человеческая ипостась тоже.

Но Козлов наверняка сначала исчерпал бы все прочие меры.

– Пошел вон! – зашипел Дреер и вскинул руку, зажигая в ладони максимальный «светлячок».

Волк попятился, поджав хвост. Шерсть на холке встала дыбом.

Где-то в школе послышался вой.

За спиной Дмитрия захлопали двери. Ученики высовывались в коридор, любопытствуя, что происходит.

– Живо в комнаты и закрыть двери! – рявкнул Дреер, не оборачиваясь. – Школа на особом положении. Кто не спрятался, в выходные не пойдет в город!

Двери опять захлопали. Только бы у всех хватило ума не только запереться, но и магическую защиту поставить, мысленно пожелал словесник. Закрывая собой Анну и вынуждая оборотня пятиться, он медленно поднимался по лестнице.

– Что им тут надо? – спросил Дмитрий тихо, не сводя глаз с волкулака.

– Их обратно тянет. К своим…

«Как минус к плюсу», – подумал Дреер.

К своим. Телам, душам? Хотя у оборотней и вампиров не души. Зато подсознание, к несчастью, есть.

– Это ты им проход сделала?

– Нет, вы что! Они сами как-то.

Дмитрий не хотел в это верить. Вход для посторонних и выход для воспитанников был закрыт до первого слоя Сумрака включительно. Ученики, как правило, не умели погружаться глубже.

А эти твари смогли.

Дреер метнул в волка «светлячок», целя в глаза. Ошалевший от вспышки вервольф отскочил на пару шагов, а затем оскалился еще больше. Словесник запустил руку в карман, нащупывая амулет с подвешенным заклинанием Морфей. Одновременно попытался мысленно вызвать Козлова. Сумеречная связь всегда давалась ему плохо.

«Слушаю», – вдруг отозвался Козлов, как будто разговаривал по обычному телефону.

«Дикари в школе», – передал словесник.

«Понял, – ответил дозорный. – Вызовите Надзор, я проверю периметр».

Дмитрий представил, как Козлов вылезает из служебного внедорожника и крадется по лесу. Орудовать на территории он не имел права.

Словесник направил амулет на вервольфа и произнес:

– Спи, животное…

Лучше бы он активировал заклинание сразу. Потому что не успел Дреер договорить, как волк рванулся вперед. Словесника не достал, все-таки зверь, видимо, инстинктивно побаивался мага, и этот прыжок был скорее разведкой. Зато Дмитрий от неожиданности выронил амулет, и тот полетел вниз, отскакивая от ступеней.

И тут в глаза волку ударила вспышка. Анна тоже умела изготавливать «светлячки» и теперь последовала примеру учителя.

Оборотень завертелся волчком, «светлячок» таки угодил ему в глаза.

Словесник тут же рванул за собой Анну, по стенке обходя временно ослепленного хищника. Лапы волкулака в это время соскользнули со ступеней, и тот покатился по лестнице, а по пути налетел на вампира и увлек вместе с собой.

– Быстро! – Дмитрий мчался по коридору.

Анна не успевала за ним, и Дрееру приходилось сбавлять шаг. Но даже Анна резко прибавила скорость, когда за ними метнулся другой оборотень.

В оставленном за спиной крыле вдруг послышались крики. А еще треск, похожий на электрический, свист и совершенно невообразимые для нормальной школы звуки. Но Дреер, при всем своем невысоком уровне, мог безошибочно узнать их природу, как опытный автомеханик ставит диагноз по разным шумам и стукам.

Кто-то из Светлых учеников таки вышел в коридор, увидел свалку Темных и ударил сам. Смертельным заклинаниям, к счастью, их никто еще не учил, и вся боевая магия была не сильнее газового пистолета.

Это вселяло надежду, что до утра доживут все.

Дмитрий с Анной выбежали из коридора в рекреацию. На бегу Дреер судорожно вызывал Лихарева, но то ли что-то напутал, как всегда, то ли плохо слушал Сумрак – во всяком случае, отзыва не воспринял.

На третьем этаже сконцентрировались кабинеты дисциплин Иного цикла. Только «безопасность жизнедеятельности» изучалась в хорошо укрепленном подвале.

Однако путь отрезали и здесь. В начале противоположного коридора свернулась кольцами гигантская королевская кобра.

– Вниз! – скомандовал Дмитрий и потащил Анну к парадной лестнице на второй этаж.

Но спускаться уже было бессмысленно – по этой же лестнице вверх ползла еще одна змея. Дреер вдруг осознал, что каким-то чутьем уже различает их. Снизу поднималась нагайна, а дорогу в соседнее крыло им отрезал наг.

Дреер и Анна попятились.

В рекреацию ворвался оборотень. Кобра, свернувшаяся у входа в коридор, зашипела и раскрыла «капюшон».

Темные могли дружить. Их оторванные тени были каждая за себя.

Волк отвернулся от нага и зарычал на Дреера с Анной.

– Вы это прекратите! – сказал Дмитрий. – Что еще за мистика? Здесь вам не балаган. Здесь вам учреждение!

Одновременно, заговаривая оборотням зубы, он начал растирать пальцы друг о друга, словно что-то лепил. Потом разделил получившийся невидимый сгусток на два. Прежде чем волк успел прыгнуть, Дмитрий метнул в него сгусток правой рукой.

Заклинание называлось Смола. Его изобрел лично преподаватель здешней БЖД Каин и обучил словесника. Заклинание ненадолго «прилепляло» свою мишень к месту. Как будто та попала в смолу, как те ископаемые насекомые, которых иногда находят в янтаре. Каин то ли в шутку, то ли всерьез говорил, что так можно припечатывать склонных вертеться на уроках.

Волк недоуменно зарычал, когда попытался отлепить от пола хотя бы одну лапу.

Дреер развернулся и запустил второй сгусток Смолы в нагайну: та была уже куда ближе, чем ее брат. Дмитрий бросал левой рукой – и, естественно, промахнулся. Вернее, почти промахнулся: сгусток все-таки попал на кончик змеиного хвоста. Отлепиться от Смолы нагайна смогла бы за пару минут, но это был какой-никакой, а выигрыш во времени.

И выигрыш понадобился. Из коридора, ведущего от жилого корпуса, примчались еще два волка. Их выгнали оттуда, как во время травли. По шерсти бегали искры. Кто-то их там хорошо приложил.

Когти заскребли по натертому школьному паркету. Как заругалась бы техничка Нинель Сергеевна! Иной она была слабенькой, но в минуты праведного гнева метала громы, молнии и разве что не фаерболы. Ее сторонился даже Одноглазое Лихо.

Изготовить новую Смолу Дмитрий не успевал. Он задвинул Анну себе за спину. Надеяться на нее не приходилось: максимум, что пока могла девочка, это нечто материализовать, но и для того ей требовались бумага и краски. Хотя со «светлячком» у нее ладно получилось…

Наг зашипел при виде двух волков.

– Вы этого хотели? – Дмитрий вытащил из внутреннего кармана пиджака пузырек с сывороткой Анны.

Оборотни замерли. Даже тот, что тщетно пытался отодрать от пола прилепленные Смолой лапы.

Дмитрий выдернул пробку и высыпал немного порошка себе на ладонь.

– За этим пришли?

Жестом сеятеля Дмитрий метнул порошок, целя поближе к нагу.

Оборотни взвыли. Змея покачнулась.

– Забирайте! – Дреер размахнулся и запустил пузырек в змею, используя кольца нага как мишень.

Случилось именно то, на что он рассчитывал. Волки метнулись за пузырьком, словно за вожделенным куском мяса. Нагу ничего не оставалось, кроме как сцепиться с обоими.

За спиной раздалось шипение. Нагайна оторвала хвост от Смолы и устремилась мимо Дреера с Анной в общую свалку.

Приклеенный к полу за все четыре лапы вервольф подвывал. Наверное, он чувствовал себя как муха на липкой бумаге.

– Зови своих! – Дмитрий обернулся к Анне. – Артема и всех! Я пока этих задержу…

– А чего их звать? – Анна махнула рукой в сторону лестницы.

На верхней лестничной площадке как раз и был выход в школьную обсерваторию. Оттуда уже спускался взъерошенный Артем Комаров. За ним следовал Иван Данилов, а дальше кто-то еще – видны были пока только ноги.

– Живо сюда! – рявкнул Дреер.

Темные послушались.

Но не успели они спуститься, как на весь этаж раздалось громогласное:

– Надзор! Никому не двигаться!

«Палыч, где ж ты раньше-то был?» – подумал Дреер.

Лихарев вынырнул из того же коридора, откуда примчались оборотни. В руках у него был нехорошо мерцающий жезл. Очевидно, глава Надзора сперва явился в жилой блок в ответ на крики. Там-то он и застал оборотней. Только Лихо подумал, что кто-то из учеников или хулиганит, или просто потерял над собой контроль. Потому и не применил по-настоящему сильных методов убеждения.

Вервольфы легко отделались.

– Темные к стене, Светлые к окну! Так, чтобы я руки видел! – Предмет в руках единственного школьного надзирателя замерцал сильнее, а еще очень недобро зажужжал.

И тут на Лихарева сверху вдруг обрушилась фигура, похожая на гигантскую бледную поганку с руками и ногами. А еще с клыками.

Очевидно, вампир передвигался в коридоре по потолку, а глава Надзора впопыхах его не отследил.

Что еще умели эти продвинутые наследники мистера Хайда?

Впрочем, Одноглазое Лихо оказался трудной мишенью. Вампир свалил его на пол, но в следующий миг уже летел, отброшенный разрядом из жезла. Он попал спиной не в стену, а точнехонько в проем двери кабинета Иной истории. Дверь слетела с петель, и вампир исчез внутри класса под грохот мебели.

Артем, стоявший рядом с Дреером, охнул и упал. Анна подскочила к нему, вместе с ней Данилов и Карен. Они попробовали поставить Артема на ноги, тот кривился от боли. Видимо, получил одни и те же травмы со своим двойником.

Лихарев тоже поднимался. Волки и наги продолжали схватку «двое на двое». В рекреации стояли рык и шипение.

– Повторяю… – начал было Лихарев, направив свое оружие в сторону Темных.

– Нет, – вдруг сказал Комаров. – Мы сами!

– К стене, быстро! – Лихарев наставил жезл на Артема, словно «беретту».

Тогда Дреер сделал то, чего никак не мог от себя ожидать.

Пока шла эта борьба на разных фронтах, он успел скатать еще один сгусток Смолы. Только запустил ее на этот раз в Лихарева. Тот, к счастью, оказался близко от стены. К стене Смола и прилепила его руку вместе с жезлом.

Глава школьного Надзора тоже не ожидал такого выпада. Временно обездвиженный Лихарев забористо и непедагогично выругался при учениках.

– Делайте что хотели, – сказал Дреер Артему.

По стене, от руки Лихарева с жезлом, разбегались трещины. Не в силах оторвать кисть, руководитель школьного Надзора решил просто разрушить кусок неожиданного препятствия.

– Палыч, нет, – сказал Дреер, приближаясь к нему и обходя при этом по дуге посаженного на Смолу оборотня. – Пусть они сами. Хочешь, расстреляй меня потом. Или под трибунал отдай.

Он и сам не заметил, как перешел с Лихаревым на ты.

Развитие трещин на стене остановилось.

Артем, хромая, скрылся в кабинете истории Иных, куда зашвырнуло его сумрачного двойника. Остальные «мертвые поэты» медленно двинулись каждый к своему отделившемуся Темному началу.

Волки, наг и нагайна прекратили грызню и странно притихли.

Карен Саркисян первым приблизился к своему «тотему». Это как раз был вервольф, приклеенный к полу заклинанием Дмитрия. Волк заскулил, когда Карен обхватил его голову и заглянул в глаза.

А потом они переместились в Сумрак. Это же сделали все, кто сейчас был на этаже, даже Лихарев. В Сумраке он с трудом, но оторвал руку от стены, покрытой разводами синего мха, как будто поверхность украшал замысловатый гобелен.

Вервольфы дотрагивались до своих волков, и те превращались в зыбкие силуэты из густого тумана, которые сливались с фигурами подростков. Иван Данилов положил руку сверху на морду нага. Тот объединился со своим носителем иначе, чем волки: раскрыл пасть и мгновенно проглотил – как будто сам наделся на человека еще одной переливающейся кожей. Иван стал похож на затянутого в гидрокостюм дайвера без акваланга. Но переливы второй кожи немедленно потускнели, и она словно растворилась на поверхности тела.

Когда Дреер посмотрел на сестру Данилова, он лишь успел заметить, как стремительно рассасывается на девочке кожа нагайны.

Толик Клюшкин тоже нашел своего двойника-вампира. Его личный «мистер Хайд» отстал от прочих, свалившись с лестницы, и явился только к последнему акту. Зрелище было еще то. Вампир приблизился к Клюшкину словно нехотя, отвечая на зов. А подойдя на расстояние вытянутой руки, взорвался, разлетевшись на множество сероватых хлопьев.

Хлопья с головой покрыли Толика, а потом так же исчезли, как пропала на близнецах Даниловых змеиная кожа.

– Всем выйти из Сумрака! – вернул себе властные полномочия Лихарев.

Все подчинились.