Текст книги "Мир не вечен. Цикл книг: «Эйриния». Книга первая. Том III"

Их путь пролегал сквозь просторные, казавшиеся бесконечными, коридоры, где потолки вздымались так высоко, что невозможно было узреть своды. Они покоились на грациозных колоннах и арках, отлично гармонирующих с правильной планировкой помещения. Везде были развешаны оружия, стояли вдоль стен манекены в доспехах разных видов и эпох. Украшением служили боевые стяги различных Семей и Род войск.

Освещало всё это великолепие запутанных лабиринтов канделябры, приделанные к стенам со множеством свечей. Чьи огоньки лишь на миг всколыхнулись, а затем снова выровнялись, ибо сквозняков здесь совершенно не было – так плотно пролегала друг к другу каменная кладка стен.

Спустя некоторое время, миновав не один пролет, штурмовав не одну сотню ступеней, поднимаясь всё выше и выше, мышата оказались на самом верхнем ярусе Дворца. Здесь, также, как и везде, царствовал строжайший порядок и дисциплина.

Не дожидаясь пока их встретят, Август со своей Свитой направился прямо по узкому коридору, в конце которого виднелся вход в куда более просторное помещение, являющееся Залом Совета.

– Ваше Императорское Высочество! – подбежал к Августу молодой паж и преклонил перед ним колено. – Вас везде ищут!

– Вот он я! В чем дело?

– Тревожные новости Мой Фирст… Вам лучше поспешить, дабы успеть на Чрезвычайный Совет!

– Совет? Хорошо, я сейчас, – отпустил он слугу, и тот поспешил доложить о прибытии Принца.

– Друг мой, я сочту за честь, если ты поприсутствуешь, – обратился Август к Себу, который всё это время неотступно следовал рядом с прекрасной Принцессой.

– Но я… – указал он взглядом на мышку, которую ему не очень хотелось оставлять здесь одну.

– Боюсь им стало известно о нашем поспешном бегстве из Эсфира… – подошел к нему ближе Принц и возложил на плечо ладонь. – Мне, как никогда, понадобиться поддержка того, кто всё видел и слышал…

– Хорошо, – уступил столь вежливой просьбе виконт и повернулся к Софии. – Моя дорогая Принцесса, подождите меня здесь, я скоро вернусь…

– Хорошо, виконт Де Себа, – отвечала крайне смущенная девушка, не зная куда себя деть в столь строгом интерьере.

– Не отходите далеко София, нам может потребоваться доказательство, – откланялся Август и увел за собой друга по несчастью, оставив русую мышку в легком недоумении и замешательстве.

– Позвольте, прежде чем Вы удалитесь по своим делам, попросить Вас о милости, – обратился к Наследнику Ренна лекарь, заметив, как под тяжестью кандалов и цепей, еще не до конца окрепшего Тимура стало клонить к полу.

– Чего тебе?! – не слишком ласково обернулся на него Август. – Моё время ценно, так что – говори!

– Мы во дворце, отсюда не сбежать… Так позвольте снять с пленников оковы…

– Еще чего удумал… – обвел Принц всех мышат презрительным взглядом.

– Не со всех… Хотя бы с раненного, – указал он ладонью на Пашу, за песчинку до этого получив недвусмысленные взгляды друзей, говорившие, что им «помощи» не стоит ожидать.

– Хорошо! Так тому и быть, – чуть поразмыслив над его словами, парень уступил. – Снять оковы, но ошейник оставить!

– Вам воздаться за Вашу Доброту, – крайне учтиво поклонился мужчина, отлично скрывающий свои истинные чувства под маской вежливости.

В этот самый миг Принцесса София невольно обернулась на пленников, которых по одному жесту Наследного Принца поспешили убрать с глаз долой. Наконец-то ослабив мертвую хватку и позволив им вздохнуть, пиратов повели в отдельную комнату, служившую слугам местом приготовления для Пиров. Лекарь и его юная дочь, под локотки поддерживая парня, с которого наконец сняли совершенно лишние здесь «путы», последовали за ними.

V «Да прольется кровь в Тронном Зале!»

– Осторожнее, – нежно прошептала Эйриния, помогая присесть Тимуру на скамейку в темном помещении с одним окошком под потолком.

Здесь царила довольно мрачная обстановка, как и во всем здешнем Дворце. Тусклый свет лампад, холодные мраморные полы цвета ночи, не менее леденящие душу стены и потолки, полное отсутствие жизни и эмоций во всем, что их окружало.

Совсем рядом, на другом конце комнаты расположили Пика, Тоша и Ночу. Но в более «роскошных» условиях и под бдительным надзором конвоиров. Число их уменьшилось с самого прихода в замок, ибо простым морякам с флагмана проход сюда был закрыт. Остались лишь безмолвные Меченосцы Ордена Мира и не менее «дружелюбные» Гвардейцы Императора. И те, и другие, казалось только и ожидали подходящего момента, чтобы тайком удавить мышат в темном углу замка.

– Скажи… почему? – чуть слышно выдавил из себя Юный Паша.

– Не тратьте силы понапрасну… Яд еще струиться по вашим жилам… Вам нужен отдых, – не отходила от него заботливая девушка с добрым сердцем и светлой душой.

– Я и без того слишком долго наблюдал, как гибнут мыши… И лишь из-за того, что в Эсфире царствует рабство! – прискорбно говорил он, наслаждаясь заботой столь юной мышки. – Так почему?

– Что именно вы хотите знать? – не разобрала его вопроса дочка лекаря, чей голос, манера говорить и держаться – всё так и кричало о прилежном воспитании малышки.

– Почему ты помогаешь мне? Или ты не знаешь – кто я? – лукаво спросил Паша, получив от Лекаря молчаливое согласие завести с ней разговор.

Мужчина был не глуп и прекрасно осознавал, кто именно нынче стал его подопечным. Но для окружающих сделал вид, что не догадывается об истинной природе благородства парня.

– Мне всё равно кто вы, и кем были… Ведь Вы… Вы ранены и вам нужна помощь… – кротко отвечала малышка, ища «взглядом» помощи у отца, но мышь схитрил и притворился, что отошел на время.

А сам тем временем устроившись на другом конце каменной скамейки позади дочки, всё прекрасно слышал и видел.

– А если я не заслуживаю её?! – стоял на своем паренек, решив пойти до конца.

– Каждый заслуживает, чтобы ему помогли, каким бы негодяем он не был! – нежно говорила девушка, не смея и головы поднять.

– Если это так… То почему ты избегаешь моего взгляда? Или я пугаю тебя?

– Вовсе нет! Просто я… – запнулась мышка и её ручки дрогнули.

– Я знаю, показать лицо незнакомому мужчине – у нас в Эсфире считается позором, а девушка, осмелившаяся на подобное – обрекает себя на бесчестие до самой смерти… Но… Сейчас… Мы не в Эсфире… И я прошу Вас – Энос, позвольте мне хотя бы на песчинку увидеть лицо вашей дочери… – обратился он к лекарю, который подсел поближе и возложил свои руки на хрупкие плечики дочки, тем самым давая понять, что Папа рядом и всегда готов помочь ей.

– Мы не в Эсфире. Это верно… И если Вы поклянитесь хранить нашу Тайну – я дам своё разрешение…

– Клянусь! Насколько бы страшной она не была – я унесу её вместе с собой в могилу! Умру за неё, если того потребует Честь Вашей Семьи, – горячо прошептал паренек, потихоньку огораживая дочку лекаря от лишних глаз стражников.

– Умирать ни к чему, – улыбнулся любящий отец и взял дрожащую ручку дочки в свои. – Эрина, ему можно верить… – шепнул он ей на ушко.

– Хорошо отец, – еще тише прошептала в ответ мышка и потянулась к Чалди – легкой шелковой ткани, что отлично скрывала от чужих глаз личико девушки.

В тот самый момент, когда дочка лекаря приоткрыла «занавес» Тайны и подняла очи на Тимура, у того дыхание перехватило. Вмиг к горлу подступил ком, и он замер, как сидел с чуть протянутыми к ней руками. Только раз заглянув девушке в глаза, он ужаснулся. Они были наполнены мраком, как самая черная беспросветная ночь.

– Всё верно, Тимур, моя дочь проклята, – прискорбно проговорил Энос, сам прикрывая ей личико.

– Она… Она…

«Слепота – вовсе не проклятие, это знают во всех уголках Эйринии. Но именно в Эсфире считается, что подобным образом Боги наказывают особо провинившихся мышей и крыс. Детей с подобным недугом ждет неминуемая смерть… Поэтому я держу это в строжайшей тайне…

Долгое время нам отлично удавалось провести всех, с кем мы не контактировали по рабочим нуждам…

На удивление Эрина обладает чудесным даром – прекрасным тонким слухом. А её доброе, заботливое сердце сыскало среди моих подопечным всеобщее признание и благодарность…

Некоторые из особо настойчивых даже предлагали за её руку несметные богатства. Но что значат все эти ценности по сравнению с настоящей любовью?!

Ведь я, как и моя бедная малышка, верим, что когда-нибудь найдется мышонок, способный полюбить даже такое Проклятое Дитя, как моя Эйриния…»

Почти шепотом проговорил отец на пониженных тонах.

Не видя в лице Паши угрозу для дочки, он встал и направился к другим раненным. Тем самым, дав возможность молодым поговорить наедине.

– Эй-ри-ни-я, какое прекрасное имя, – по слогам произнес Тимур.

– Спасибо… Папа ласково зовет меня Эрина… – отвечала мышка, уже без доли смущения в голосе.

– А можно и мне…

– Конечно, – даже не дала ему довести мысль до конца мышка.

– Спасибо, – выдохнул свободнее Тимур. – Если честно, никогда еще за всю свою бесполезную жизнь, я не встречал столь прелестной, милой, заботливой девушки, как ты, – в сердцах произнес паренек, на что дочка лекаря опустила взгляд, а её щечки зарумянились.

– Не говорите так… У каждого живого Существа есть своё предназначение в Жизни… Нужно лишь найти его и действовать…

Являясь дочерью своего отца, песчаная мышка обладала пшеничного окраса прекрасными волнистыми длинными волосами, прибранными за спину. Её чуть вздернутый маленький носик, правильные черты личика и такие чарующие бездонные глазки, в которых утонуть не грех – заставили Тимура, которому лишь на мгновение посчастливилось увидеть девушку без повязки, навсегда запечатлеть в памяти столь милое Создание.

– Скажи мне, Эрина, если бы ты познакомилась с правителем Эсфира, совсем еще юным пареньком, всем своим сердцем, желающим изменить устои и глупые традиции своей Родины, чтобы ты ему посоветовала? – вкрадчиво спросил мышонок, не смея и прикоснуться к столь Чистому Невинному Цветку своими «грязными, все в крови» ладонями.

– Окажись этот подлый негодяй прямо передо мной, я бы, даже не видя его глаз, провела рукой по лицу…

С этими словами она коснулась мягкими теплыми ладошками царского лика Тимура. Заострив внимание на щеках и челе, мышка поспешила отстранить ручки от столь прекрасного лица паренька.

– И определив, врет-ли он, или говорит правду, сказала: «Дерзай!» – коротко закончила девушка, чем немного ошарашила мышонка.

Пересилив свой стыд и страх «запачкать» столь Юное Сердце своими чувствами, что с каждой песчинкой зарождались в груди, он нежно взял её ладошку в свои, поднес к щеке и спросил на выдохе:

– Так скажи – лгу я или нет? – сопроводив столь «коварный» вопрос легким соприкосновением губ к пальчикам Спасительницы, Тимур замер в томительном ожидании.

– Никогда! Ни себе, ни другим! – спустя полминуты неловкой паузы прошептала мышка в ответ. – Тот, кто лжет, имеет черную, как смоль, Душу, а я чувствую, что Вы не такой…

– Эрина… – прошептал умиленно паренек, готовый утонуть без остатка в «океане радужных грез» так и нахлынувших на бедолагу.

На этом их милая, только набирающая обороты беседа, в которую мудрый Отец девушки не вмешивался, обходя всё это время остальных пленных, резко прервалась. В «палатах» для Гостей появилась нежно-светло-русая мышка – Принцесса София.

Не понаслышке зная про недуг подруги, её не встретили взглядом, ни Пик, ни Тош, и лишь Ноча нашла в себе смелости и выкрикнула:

– Малия! Ведь это мы! Твои друзья, скажи им… – протянула она к ней умоляющи руки.

– Малия?! – повернулась девушка к незнакомке, и поднятой ладошкой дала понять стражникам, чтобы они оставили её в покое.

Так как те намеревались прикрыть ротик негоднице, осмелившийся говорить со столь знатной Мышкой в подобном неуважительном тоне.

– Меня зовут София, вы ошиблись, – спокойно ответила Принцесса.

– Это бесполезно Ноча, – послышался тяжелый вздох Тоша. – Она ничего не помнит! Хотя, в свете последних событий – может это и к лучшему…

– О чем вы?! Что именно я должна вспомнить?! Не понимаю… – наивно пожала плечиками русая мышка.

– То, ради чего ты пришла сюда, и не осталась со своим Себом! – поднял на неё крайне пристальный взгляд синих глаз Пик.

– Ты?! Твои черты лица мне знакомы… Кто ты?! – обратила она на него всё своё внимание.

– Я?! – указал он пальчиком на себя. – Совершенно обыкновенный серый мышонок по имени Пик… А также тот, кому не посчастливилось узнать частичку Истины, что вонзилась мне прямо в сердце острым холодным клинком… До сих пор она причиняет нестерпимую боль и не дает покоя ни днем, ни ночью… – ничего не тая, отвечал паренек печальным голосом.

Слова этого мышонка излучали столько страдания и горя, что лишь раз заглянув ему в глаза, София, невольно оступилась и сделала шаг назад.

В тот самый момент, когда перед глазами бедняжки всё поплыло, а в памяти одна за другой вспыхивали жуткие картинки из прошлого, дверь в комнату открылась и на пороге появился Себ. С крайне удрученным взглядом, бешенными глазами и частым дыханием, он тут же кинулся к Гостям…

– Собрание уже началось Себ… Что будем говорить? – вполголоса обратился Наследник Ренна к другу, приближаясь всё ближе и ближе к месту Совещания.

Даже сейчас оттуда доносились обрывки речей и дикие возгласы особо нетерпеливых мышей и крыс, пришедших нынче к Императору «на поклон».

– Правду Август… И только правду… Какой бы тяжелой она не оказалась, – ответил виконт, сжимая кулаки.

Затем они вместе смело шагнули в просторный квадратный в плане Зал, где во главе длинного каменного стола, стоявшего в центре, восседал сам Император – Ромул Реннский на высоком резном деревянном троне, без излишеств отделки и всякого рода украшений.

По правую и левую сторону от него расположились Представители Магистрата и Концерна, общим количество не менее десяти мышей и крыс.

– Мы просто обязаны выслать войска… – громко оглашал своё мнение высокий сухой крыс из Концерна.

– Мы должны так поступить – Долг и Честь призывает к этому! – вторил ему мышь из Магистрата.

– Должны…

– Обязаны… – поддерживали их все члены Советы.

Император – средних лет коренастая мышь с широкими плечами, здоровыми кулачищами, короткими аккуратно подстриженными волосами серо-коричневого, почти пепельного окраса, обладал твердым уверенным взглядом сизых глаз.

Одетый в простые стеганые кожаные доспехи, поверх камзола с длинными рукавами и плащ цвета ночи, наброшенный на плечи, пристегнутый на шее на металлическую бляшку, мужчина с сильным характером и непреклонной волей к победе смотрел впереди себя, мало обращая внимание на своих многочисленных Советников.

Сюда по тому, как вскочил с места Отец, приметив издалека своего сына, и то, как он поспешно вышел из-за стола, хромая на левую ногу – можно было без слов понять, как сильно он ждал его. На протяжении долгого времени все думы мужчины оказались целиком и полностью поглощены своим непутевым чадом, который без всякого предупреждения покинул пределы Ренна.

– Сын, ты вернулся?!

– Да, отец! – поспешил Август к Правителю Ренна и тот заключил парня в крепкие мужские любящие объятия.

– Рассказывай Август, как прошло твоё плавание? Кто это рядом с тобой? И где, мороз тебя пробери, мой племянник Ян Фрид?! – засыпал мужчина вопросами сына.

Совершенно опешив, Принц нервно захлопал глазами, не зная с чего начать свой рассказ.

– Почему ты молчишь? – попытался мышь поймать его взгляд.

– Прости меня отец, – рухнул перед ним на колени горе-сын. – Мой двоюродный брат, Ян Фрид – пал жертвой покушения на нашу жизнь…

– Что-о-о?! – прогремел отец и строго взглянул на Советников, которым рявкнул:

– Оставьте нас!

– Но мы еще не решили вопрос…

– Прочь! – прорычал Император, и мудрые мужи, прекрасно понимая, что Правитель не в духе обсуждать Дела Государства, поспешили на выход.

– А теперь расскажи по порядку, что случилось?! – проводил их суровым взглядом мышь.

– Отец… – проскрипел паренек, не находя подходящих слов.

– Да поднимись ты уже наконец! – помог ему встать на ноги Ромул Реннский.

Опустив паренька на стул возле стола, он сел на своё место и впил в него вопрошающий пристальный взгляд.

– Отец, как ты знаешь, я учился в нашей Академии под чужим именем… – виновато взял слово Август. – И когда несколько дней назад, я узнал, что мой дядя… кхе… То есть я хотел сказать – брат… Собирается в плавание и набирает матросов из числа Учеников, я подсуетился и попал на судно. Но тогда я и подумать не смел, в чем именно заключалась Великая Миссия Флагмана…

– Хм-м-м, Ян сказал… – призадумался Император. – А впрочем… Продолжай! – принялся поглаживать свой подбородок мужчина – лучше других эмоций этот жест говорил, что дело обстояло нелегкое.

– Но, когда наш корабль разнес на мелкие кусочки форт пиратов на острове Опорный…

– Как ты сказал?! – резко прервал Ромул повествование сына. – Так это дело рук Яна?! Да как он посмел, не сообщив мне?! – прогремел он.

При этом он сопроводил своё негодование громким ударом кулаком по столу, отчего Август и Себ, стоявший чуть позади, вздрогнули.

– Ян не сказал, зачем он совершил столь опрометчивую глупость?! – быстро взял себя в руки мышь и дал добро сыну продолжить свой рассказ.

– Я узнал Правду лишь позже… Когда, пустившись в погоню за выжившими пиратами, они привели нас в Эсфир. Где мне пришлось силой освободить моего друга по учебе – виконта Де Себа из тюрьмы, – указал парень ладонью на друга, который при упоминании его имени втянул голову в плечи.

– И-и-и, – впился в парнишку пристальным взглядом Император.

Черты лица этого крысенка казались ему знакомыми, но как не старался уже не молодой мышь припомнить откуда – у него ничего не вышло. А для более детального разбирательства совершенно не было времени.

– Именно тогда мой брат и показал мне Тайное Послание самого графа Де Гри, в котором тот умолял вернуть похищенную Принцессу Софию Эхтерскую. В письме говорилось, что в этом коварном преступлении повинен сам правитель Эсфира – Тимур-Паша…

– С каждым словом всё интереснее и интереснее… Продолжай, – не мог устоять на месте мышь.

Поднявшись на ноги и сняв с плеч свой увесистый двуручный меч, он возложил его на стол Совета и принялся ходить взад и вперед подле сына.

– Не успели мы лично переговорить с Тимуром, как нам троим принесли вино – подарок от Алатан-Паши… Пока мы с Себом собирались с духом, Ян осушил бокал первым… Затем… Не успели мы ничего понять, как мой брат… Он… Рухнул замертво… – сдавленным голосом закончил свой рассказ мышонок, у которого волосы на затылке встали дыбом от воспоминаний тех жутких событий.

От услышанного мужчина резко остановился и впал в крайнюю задумчивость. В словах сына не было нужды сомневаться, но вот сам факт отравления Магистра Ордена Мира мог иметь куда более страшные последствия для обоих Государств.

– Нам удалось бежать, и мы взяли в плен виновных в похищении Принцессы, а возможно и в покушении на нас… Эти мерзкие пираты само собой всё отрицают, а один из них и вовсе заверяет, что он и есть Правитель Эсфира. Но я ему не верю, ведь он лишь…

– Юнец?! Вроде тебя и твоего друга, – взял слово мудрый мышь, строго взглянув на обоих.

Ответом послужили немые кивки парней.

– Приведи их сюда, живо! – прогремел Правитель Ренна, сопроводив свою «просьбу» очередным ударом кулака по столу.

Тем самым он заставил сына умолкнуть и опустить виновато глаза, а его друга тут же кинуться за пленниками…

Спустя пару минут, в совершенно гробовом молчании, виконт Де Себа привел пиратов, которых против воли очень «вежливая и учтивая» Свита затолкнула в Зал Совета. После чего по жесту Императора стража удалилась. Двери захлопнулись и воцарилась неловкая давящая на мышат тишина.

Друзьям ничего не оставалось, как оцепенеть от страха перед ликом неминуемой расправы. С широко распахнутыми глазами, не моргая и не дыша, мышата вросли в мраморный пол этого жуткого места.

Назвать его Тронным Залом язык не поворачивался. Помещение было совершенно лишено роскоши. Сплошь покрытые щитами и холодным оружием стены отлично смотрелись на фоне мрачного помещения. В центре располагался длинный каменный стол с целым рядом стульев и одним особо крупным во главе – троном.

Высоких свод поддерживали квадратные в плане могучие колонны, со вставленными в них канделябрами. Сейчас стоял день, поэтому лампады не горели.

Единственным источником тусклого света являлись небольшие окошечки над потолком, больше походившие на бойницы. Вместе с ним сюда проникали холодные ветры высокогорий, делая обстановку еще более леденящей душу. А тепла головешек, что догорали в каменном камине, в самом дальнем углу, еле хватало, чтобы вздохнуть здешний морозный воздух без боли в груди.

Зал Совета был лишен окон, а единственный вход находился позади мышат. Поэтому, проглотив ком в горле и понимая, что бежать некуда, друзья приготовились к худшему.

Воцарилась настолько мертвая тишина, что было слышно шипение дров, завывание ветра и тяжелое дыхание сурового Властелина Ренна.

Не позволив ей продлиться слишком долго, так как отсчет времени пошел, Император молча встал из-за стола и направился прямо к Тимуру. Оставленный «Свитой» чуть в стороне, паренька поддерживали лекарь и его дочка. В отличие от троих «преступников», на чьих руках и ногах красовались цепи и кандалы, он находился в относительной свободе. Лишь позорный «ошейник» говорил о том, что участь оказаться пленником его не миновала.

– Отец, что ты делаешь? – тихо спросил Август, когда мышь голыми руками, словно тоненькую нить, разорвал на пареньке остатки оков – так могуч оказался мужчина.

– Может он и юнец… – отвечал Ромул, поворачиваясь к Принцу. – Не слишком умный и не отмеченный мудростью, как его отец… Простой мальчишка, который в порыве юности совершает ошибки… Но он, как я посмотрю, будет поумнее тебя, сын мой…

С этими словами грозный мышь стал надвигаться на нерадивого паренька, а тот, в свою очередь, весь съежился и сделал шаг назад.

– Он и есть Тимур-Паша! – прогремел во всеуслышание Император, на что Август нервно замотал головою.

– Но, как так? Ведь я… он… – отказывался верить своим ушам мышонок.

– Повстречавшись с ним раз… Ну, может два… Ты наивно решил, что знаешь его?! Ты забываешься сын мой, что сам нарядился в матросскую одежду, будучи Наследником Ренна…

– Так кто же повинен в смерти Яна и похищение Принцессы Софии? – влез в их семейный разговор Себ, в сердцах негодуя от услышанного.

– Ваше Императорское Величество, всё не так, как вы думаете… – чуть слышно проговорил сам «виновник торжества».

Император повернулся к Юному Правителю Эсфира, но его внезапно перебил Пик.

– Не надо, Тимур! Они признали тебя, а значит не тронут… Для них мы всего лишь пираты, изгои общества, те, кто заслуживают смерть…

– Друг мой, да что ты говоришь?! – кинулся к нему Тош.

– Нет, с меня хватит! – отстранил его мышонок. – Разве ты не видишь?! Где бы мы не побывали, всюду нас ожидали лишь неволя, мучения, страдания, как и всех простых жителей этих земель… Правильно говорил мне Узник замка Эхтера – мудрый и смелый Терриус: «Лишь дурак может продолжать верить, что его несогласие с устройством Общества может его изменить!».

Император, совершенно не меняясь в лице, вплотную подошел к храброму мышонку, осмелевшему кидаться в его присутствии столь громкими словами. Нависнув над бедолагой, мужчина с минуту оценивал паренька, у которого от его пронзительного сурового взгляда дух перехватило, и он оказался вынужден опустить голову.

– Правда нынче не в чести, я это прекрасно осознаю, – чуть слышно добавил Пик. – Прежде, чем вы бросите нас за решетку, где мы будет ожидать неминуемой казни, я хочу сказать одно… Мне очень жаль, что девушка, которая заставила меня вновь поверить в себя, забыла кто она…

Совершенно неопределенно закончил свою короткую речь Пик, и поднял глаза на Принцессу Софию, к которой подошел Себ и подобру-поздорову отвел её в сторону от «пиратов».

– А знаешь, что? – поравнялся с другом Тош и решил «толкнуть» свою речь. – Тимур и вправду мог нас оправдать! Но теперь я понимаю, что это ни к чему…

«Даже после его слов, вы не поймете, что значит жить простой жизнью обыкновенного мышонка… Каждый день спасаться от тех, кто норовит лишить тебя Семьи, Друзей, Свободы и Дома…

Откровенно говоря – мне надоело всю жизнь бегать от подобных Вам – Властителей Мира! А по сути обычных дельцов и торгашей, которые за пару зерен продадут Родину!»

Закончил Тош на повышенных тонах и смело поднял глаза на Императора.

Жестом руки мудрый мышь остановил быстрого на расправу сына, который услышав подобные дерзкие речи, схватился за шпагу и хотел лично привести Смертный Приговор в исполнение.

– Я вижу, что всё уже решено… – сделала Ноча шаг вперед и поравнялась с друзьями. – Так зачем медлить?! Даже хорошо, что мой отец, Терриус Ван Ри, не будет свидетелем того, как мы умираем не в бою или в море, а в кандалах и на дыбе…

Не устояв более на месте, Полноправный Правитель Ренна одной рукой потянулся за своим двуручным мечом, что до этого покоился на столе, а второй – указал мышатам опуститься на колени.

– Ноча, – тихо молвил Пик. – Твой отец гордился бы тобой! Все пять лет заточения, он мечтал увидеть тебя…

– Жаль, что ему пришлось заплатить за эти мгновения жизнью, – прискорбно проскрипела черная мышка.

– Да прольется кровь в Тронном Зале! – подытожил негласный приговор Тош, взяв девушку за ручку и крепко сжал её.

После чего друзья прикрыли очи не желая встретить свою незаслуженную смерть лицом к лицу, ибо Она этого не заслуживала.

Вслед за этим тишину Зала Совета разрывает глухой стон, свист рассекающего воздух меча и последовавший за этим удар клинка по каменному полу, на который закапала алая кровь.

Даже мудрый Энос и бедная Принцесса София не смогли ничего сделать – так молниеносно быстро всё произошло.