Текст книги "Профи из «Вымпела»"

Старший бригады наблюдения успел вернуться назад, пока машина с объектом еще не скрылась из вида, и водитель быстро нагнал ее. Покружив по городу, «шестерка» остановилась возле гостиницы с названием «Кама». В пятидесяти метрах позади к тротуару свернула оперативная «Волга».

– Заплати ему, – приказал Гамид Эльхану, кивнув на хозяина «Жигулей», и первым выбрался из машины.

По тротуару мимо гостиницы, подгоняемые стылым ветром, спешили люди. Большинство из них не обращали внимания на подъехавшую машину и стоящего возле нее человека в черном ватнике. Те же, кто поворачивал голову в его сторону, встретившись со злобным взглядом Гамида, поспешно отводили глаза. Подождав, когда Эльхан с Бадыром выберутся из машины и присоединятся к нему, Гамид решительным шагом направился к гостинице и, обогнав соплеменников, первым распахнул входные двери.

– Похоже, приехали, – прокомментировал действия Гамадова и его земляков капитан Холмогоров, наблюдавший за объектом из служебной машины.

В гостиничном вестибюле не было ни одного постояльца. Лишь администратор да кассир скучали за стойкой, какая-то баба неопределенного возраста в роговых очках разложила на письменном столе газеты и журналы, да одинокий мент изумленно таращился из противоположного конца вестибюля. При виде входящего в гостиницу зэка мент попытался подойти, но Гамид так ожег его своим взглядом, что тот остановился и затоптался на месте. Гамид же решительно пересек гостиничный вестибюль и, припечатав на стойку перед администратором свою справку об освобождении, потребовал:

– Мне нужен номер!

Пересилив себя, побледневшая баба взяла в руки справку, пробежала ее глазами, потом покосилась на безучастно стоящего в стороне мента и, набравшись храбрости, ответила:

– По такому документу нельзя. Нужен паспорт, с пропиской. Понимаете?

Гамид понял: эта блядь за стойкой ни во что не ставила его, как те зэки на зоне. В нем закипело бешенство, пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Еще секунда, и он бы расквасил ее наглую рожу о стойку. Но тут вновь вмешался Эльхан:

– Какие проблемы, красавица? Вот мой паспорт. Оформляй номер на меня.

Он протянул администратору собственный паспорт, чем спас наглую бабу от грозящей ей расправы.

– И меня вместе с другом сели, – присоединился к Эльхану Бадыр, положив перед администратором второй паспорт.

– Надолго поселяетесь? – спросила администратор, беря в руки паспорта.

Бадыр с Эльханом вопросительно взглянули на Гамида.

– До вечера! – резко ответил он.

– Так нельзя, – возразила администратор. – При размещении плата берется минимум за сутки.

На этот раз ее замечание Гамид оставил без ответа.

Через несколько минут, внеся данные о новых постояльцах в свой компьютер и приняв от них плату за первые сутки проживания, администратор положила на стойку паспорта и ключ от двухместного номера. Пока она заполняла на компьютере учетную форму, в гостиницу вошел молодой человек в распахнутой меховой куртке и, остановившись перед стойкой, принялся нетерпеливо постукивать по ней газовой зажигалкой. Кое-как дождавшись, когда администратор освободится, парень обратился к ней:

– Будьте добры, посмотрите: Элла Попцова в каком номере остановилась?

Администратор вновь повернулась к своему компьютеру, а Гамид, дождавшись, когда Эльхан заберет со стойки паспорта и ключ, направился к гостиничной лестнице. За спиной раздался голос администраторши.

– Элла Попцова? – переспросила она. – У нас такая не проживает.

– Как? – изумился парень, разыскивающий свою знакомую.

Он еще что-то проблеял жалким голосом бабе за стойкой, но Гамид его уже не слушал. Его внимание переключилось на аппетитных обнаженных красоток на обложках эротических журналов, которые наряду с прочей полиграфией разложила на своем столе продавщица газет. О мягком и податливом женском теле, служащем удовлетворению мужчины и идеально приспособленном для этого, Гамид мечтал на зоне не меньше, чем о шампурах дымящегося шашлыка или блюде тушеной ароматной баранины. Но если обычный голод еще как-то можно было заглушить скудной зоновской пайкой, то голод сексуальный не удовлетворялся ничем, как различные зэковские примочки не могли заменить отсутствие женской ласки.

До того как угодил за решетку, Гамид никак не предполагал, что он когда-нибудь будет так мучиться от неудовлетворения своей похоти. Прежде деньги, недостатка в которых он никогда не испытывал, позволяли легко удовлетворять любые желания, в том числе и сексуальные. Во время учебы в Москве ему принадлежали самые роскошные студентки. Достаточно было сводить девчонку в какой-нибудь дорогой ресторан, прокатить на такси да сделать какой-нибудь подарок, вроде флакончика французских духов или фирменных колготок, и она охотно ложилась с ним в постель. На родине все обстояло еще проще. Он просто приезжал на какой-нибудь рынок рабов и покупал там понравившуюся девку. Ухаживания с ресторанами и подарками в Москве были куда хлопотнее. К тому же, когда девка приедалась, ее всегда можно было продать или подарить полезным людям за оказанные услуги, а себе купить новую, свежую и незатасканную. Среди выставляемых на продажу девчонок, которых отлавливали как в самой Чечне, так и в соседних республиках предприимчивые земляки, попадались цыпочки не хуже московских. Гамид блаженно прикрыл глаза, погрузившись в воспоминания. Этот зачуханный российский городишко, конечно, не Москва и не Грозный с его самым богатым в Ичкерии невольничьим рынком. Но шлюхи есть везде, и найти среди них смазливую девчонку тоже не проблема. Так что он наконец сможет трахнуть настоящую живую девку. Но сначала нужно привести себя в порядок – смыть грязь и вытравить пропитавший одежду и тело отвратительный запах зоны. Еще необходимо вставить выбитые зэками зубы, но с этим, увы, придется подождать. А вот нормально поесть можно прямо сейчас.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, Гамид отыскал дверь с нужным номером и, отступив в сторону, пропустил вперед Эльхана. Тот быстро справился с замком, и Гамид смог наконец попасть в номер. Для провинциальной городской гостиницы номер выглядел вполне стандартно. Под ногами исчирканный подошвами паркетный пол с облупившимся лаком. Две застеленные выцветшими покрывалами кровати с прикроватными тумбочками, журнальный столик, телевизор и допотопный дисковый телефон составляли интерьер единственной жилой комнаты. Президентские апартаменты в глазах любого зэка, особенно того, чье место располагалось в петушином кутке, между входной дверью и парашей.

Гамид прошел в ванную, открыл кран с красной нашлепкой и с удовольствием подставил руку под хлынувшую из крана струю горячей воды. На зоне такая возможность выпадала лишь раз в неделю, в банный день. Когда терпеть обжигающую струю стало невмоготу, Гамид закрыл кран и вернулся в комнату. Бадыр и Эльхан вопросительно уставились на него, ожидая указаний.

– Отправляйтесь в город и купите там мыло, мочалку, шампунь, бритву, крем и одеколон! – распорядился он, немного подумал и добавил: – Еще гель для душа и соль для ванны. Да, и подберите мне нормальную одежду. Видеть не могу эти тряпки, – Гамид брезгливо сорвал с себя зоновский ватник и швырнул его на пол.

Бойцы понимающе заулыбались. И Эльхан заверил его:

– Ясно, Гамид. Сейчас все купим.

Они поспешно вывалились в коридор, а Гамид, оставшись один, бросился на постель и, вытащив из-под покрывала мягкую, упакованную в свежую накрахмаленную наволочку подушку, долго мял ее руками и терся об нее щетинистой щекой. Как и о женщине, о чистой, заправленной свежим бельем постели на зоне можно было только мечтать...

Пока Гамид Гамадов осматривал снятый гостиничный номер и строил планы на ближайшее будущее, парень, так и не отыскавший среди постояльцев гостиницы «Кама» свою знакомую, удрученный этим обстоятельством вышел на улицу. Но как только за ним закрылись гостиничные двери, удрученное выражение исчезло с его лица, и парень бодро зашагал по тротуару. Поравнявшись с «Волгой» службы наружного наблюдения, он распахнул заднюю дверцу и нырнул в салон. Теперь на его лице сияла довольная улыбка.

– Двадцать шестой номер. Заплатили за одни сутки. Все трое поднялись туда, – сообщил он коллегам, после чего предположил: – Думаю, у них здесь с кем-то встреча.

– Посмотрим, – произнес в ответ капитан Холмогоров, хотя в душе и не согласился с высказанным его заместителем мнением.

...Земляки вернулись через два часа. Бадыр торжественно поставил на журнальный столик два объемных пакета с одеждой, Эльхан присоединил к ним пакет меньшего размера с банными принадлежностями.

– Все, как ты просил, Гамид, – с улыбкой произнес Бадыр. Он явно старался угодить своему бывшему инструктору.

Гамид тоже улыбнулся в ответ. Расположение земляков, признающих его авторитет и старшинство, вселяло в него утраченную на зоне уверенность. Поблагодарив бойцов за проявленную заботу и оперативность, Гамид забрал пакет с моющими средствами и прошел в ванную. Через несколько минут он уже лежал в наполненной до краев ванне, чувствуя, как растворенная в воде морская соль размягчает и массирует кожу. После трехкратного применения французского, если верить надписям на флаконе, шампуня сальные прежде волосы вновь засияли чистотой, а тщательно промытая банным гелем кожа приобрела бодрящий запах моющего средства. Хуже всего дело обстояло с ногтями. Как Гамид ни тер пальцы мочалкой, из-под ногтей никак не удалялись въевшиеся в кожу частицы грязи. Наверняка там была и засохшая кровь Уса, но тупые кумовья из оперчасти не догадались взять соскобы. Да у них скорее всего и нет необходимых реактивов для такого анализа. Гамид усмехнулся, разглядывая свои ногти. Ничего, пока сойдет. У Бадыра с Эльханом пальцы не чище. А потом можно будет сделать маникюр. Он смыл с себя под душем остатки мыльной пены и выбрался из ванны. Из висящего над раковиной зеркала на Гамида смотрел тощий человек с выпирающими ключицами и обозначившимися ребрами. Настроение сразу испортилось. «Суки, они заплатят за это!» – мысленно проговорил он и сжал кулаки. На худых руках под кожей проступили переплетающиеся узловатые мышцы. Гамид молниеносно выбросил вперед руку, остановив кулак в нескольких миллиметрах перед зеркалом: «Очень дорого заплатят».

Еще через десять минут он вышел из ванной комнаты с тщательно выбритым лицом и уложенными на пробор волосами, распространяя вокруг себя аромат дорогой туалетной воды. Правда, горские адаты предписывают носить бороду, запрещая осквернять бритвой лицо до свершения акта мести. Но Гамид Гамадов всегда считал себя выше устаревших законов диких горцев. Бородатые предки пользовались кинжалами и кремневыми ружьями и почитали за счастье убить хотя бы одного врага. А под обломками зданий, взорванных приготовленной им взрывчаткой, только в сентябре 99-го года погибло более двухсот гяуров. С таким счетом он вполне может позволить себе некоторое отступление от древних правил.

Шлепая по полу босыми ногами и прикрывшись только обмотанным вокруг талии полотенцем, Гамид подошел к дожидающимся его пакетам и принялся перебирать выбранную для него Бадыром и Эльханом одежду. Судя по ярлычкам и ценникам, телохранители не поскупились. Все выбранные ими вещи оказались качественными и дорогими. Не эксклюзив, но его и невозможно отыскать в заштатном городишке. Гамид довольно заулыбался. Извлекаемая из пакетов новая одежда, как и только что принятая ванна, отдаляли его от того жалкого существования, которое он влачил на зоне, неся спокойствие и удовлетворение. Впрочем, до полного удовлетворения было еще далеко. Гамид облачился в белую сорочку и строгий черный костюм из чистой шерсти. После зоновской черноты он бы предпочел более яркий цвет, но такого, очевидно, не нашлось, или земляки решили, что черный будет более уместен. Куда хуже оказалось то, что они ошиблись с размером. Брюки пятидесятого размера, которые прежде носил Гамид, теперь сваливались с него, а пиджак висел как на вешалке. Пришлось стянуть брюки ремнем, а под пиджак надеть просторный свитер, который, к счастью, догадались купить его телохранители. Вновь осмотрев себя, Гамид остался доволен преображением. То, что одежда велика, не беда – позже он сам подберет себе все по размеру. Главное, что он окончательно избавился от шкуры зэка, презренного чушкаря.

Гамид обвел веселым взглядом телохранителей:

– А теперь обедать!

– Тут на углу кафешка. Вроде приличная, – вспомнил Бадыр.

– А бляди там есть? – усмехнулся Гамид.

– Посмотрим, узнаем, – заулыбался в ответ Эльхан.

Земляки с полуслова угадывали его желания. Впрочем, иного от своих телохранителей Гамид и не ожидал.

5. НАБЛЮДЕНИЕ

Железнодорожный вокзал,

Соликамск, Пермская область

29 ноября, 12.20

На первом этаже вокзала гулял сквозняк, и капитан Холмогоров, продрогший за ночь и так и не согревшийся, уже в который раз зябко поежился. Из-за отгороженного закутка доносились запахи свежей выпечки – там располагался вокзальный буфет. Кроме выпечки, в буфете наверняка подавали и горячий чай. Холмогоров знал, если выпить пару стаканов чая да заглотить несколько пирожков, все равно с чем – с мясом, творогом или картошкой, то он согреется. Но уйти в буфет означало оставить без контроля лестницу, где в любой момент могли появиться его сотрудники или наблюдаемые объекты. Поэтому капитан терпеливо стоял на месте, отгородившись от тянущего через щели неплотно прикрытых дверей сквозняка своей тонкой синтепоновой курткой, и безуспешно старался унять озноб...

Минувшую ночь оперативники службы наружного наблюдения провели в машине, изредка запуская двигатель и включая отопитель, чтобы окончательно не замерзнуть. Но автомобильная печка помогала слабо: стоило выключить двигатель, как уже через несколько минут ветер выдувал из машины все тепло. И к утру капитан Холмогоров и трое его подчиненных промерзли буквально до костей. Лейтенант Ярцев, зам. командира группы, предлагал согреться водкой и даже вызывался лично сгонять за бутылкой в соседнее с гостиницей кафе, работающее допоздна. Но Холмогоров, всегда охотно соглашающийся «обмыть» удачную операцию или просто «расслабиться» после работы, в этот раз проявил несвойственную ему категоричность, запретив своим сотрудникам употребление алкоголя. Наблюдение показало, что от объекта и его сопровождающих можно ожидать любых сюрпризов, и это требовало от оперативников предельного внимания и сосредоточенности. К такому выводу Холмогоров пришел, когда объект вышел из гостиницы совершенно преобразившимся. Он настолько изменился, что в первый момент старший группы наблюдения даже не узнал его и, только увидев возле него все тех же сопровождающих, опознал в одетом с иголочки молодом мужчине Гамида Гамадова. Вместо ватного бушлата на нем была укороченная дубленка-крэк, которая, очевидно, прикрывала нехилый пиджачишко, потому что мятые штаны и стоптанные ботинки заменили соответственно шикарные брюки и изящные кожаные ботинки с удлиненными носами. Вместе с одеждой у Гамадова изменилась и внешность – с лица исчезла заскорузлая щетина, а растрепанные волосы приобрели пышность и блеск, и даже походка, движения стали плавные и неторопливые. Вместо дерганого зэка с постоянно бегающими глазами, который вышел из дверей ИТК-9, Холмогоров увидел преуспевающего бизнесмена средней руки или удачливого бандита. Встретившие его у ворот колонии земляки – слуги или телохранители – выглядели куда скромнее.

Выйдя из гостиницы, все трое направились в соседнее кафе, расположенное через дорогу, где провели четыре с половиной часа и вернулись в гостиницу только под вечер в компании с двумя молодыми девицами. С этого момента никто из них не появлялся на улице уже до самого утра. Холмогорову, да и другим наблюдателям, были хорошо известны гостиничные правила, запрещающие на ночь оставлять в номерах посторонних, но некоторое количество купюр заставило администрацию забыть о собственных правилах.

В девять ноль шесть – Холмогоров отметил точное время для рапорта – снятые кавказцами девицы вышли из гостиницы и прямо у входа принялись ловить такси. Выглядели они помятыми и злыми. Очевидно, заработок не соответствовал условиям и напряженности работы. Еще через полтора часа появились и сами кавказцы. Сопровождающие Гамадова земляки несли дорожные сумки, которые имели при себе накануне, из чего старший группы наблюдения сделал вывод, что объекты покидают гостиницу. Действительно, поймав частника, все трое поехали на железнодорожный вокзал. Оставив водителя в машине, Холмогоров вместе с двумя своими подчиненными отправился за ними. Чтобы не привлекать внимания наблюдаемых, оперативник, следивший за Гамадовым возле колонии, по возвращении в машину сразу переоделся, сменив форму прапорщика на гражданскую одежду. Предосторожность оказалась совсем не лишней, пассажиров на вокзале было мало, что серьезно затрудняло наблюдение.

Гамадов и сопровождающие его земляки целенаправленно поднялись на второй этаж, где располагались билетные кассы и зал ожидания. Чтобы втроем не мозолить объектам глаза, Холмогоров отправил за ними своего зама и второго оперативника, а сам остался на первом этаже, возле лестницы. Спуститься со второго этажа вокзала другим путем было невозможно. Так что, наблюдая за лестницей, Холмогоров контролировал и перемещение объектов. С того момента, как он расстался со своими оперативниками, прошло уже двадцать минут – ожидание явно затягивалось.

Наконец на лестнице появился Ярцев. Сунув руки в карманы, он неспешно спускался вниз. Холмогоров поспешно вытащил сигарету и, шагнув к лейтенанту, попросил у того прикурить. Чиркнув зажигалкой, зам поднес огонек к сигарете своего начальника и шепотом произнес:

– Все трое купили билеты на казанский поезд. Отправление в тринадцать тридцать. Установить вагон не удалось. Сейчас сидят на скамье справа от входа, лицом к лестнице. Очевидно, ждут начала посадки.

Холмогоров на секунду задумался:

– Возвращайся в машину или можешь зайти в буфет, чего-нибудь пожевать. При изменении обстановки связь по рации.

Ярцев спрятал зажигалку в карман и той же неспешной походкой направился к буфету. Холмогоров зашел к дежурной по вокзалу, показал женщине милицейское удостоверение прикрытия и попросил провести его в служебное помещение билетных кассиров. Поднявшись вслед за дежурной на второй этаж, он увидел земляков Гамадова, сидящих на указанной Ярцевым скамье. Основной объект наблюдения в это время с интересом разглядывал витрину газетного киоска. Здесь же находился наблюдающий за ними оперативник. Он расположился на крайней скамье в дальнем углу зала ожидания, что позволяло ему одновременно держать в поле зрения все три объекта. Мысленно похвалив подчиненного за грамотно выбранную наблюдательную позицию, Холмогоров вместе с дежурной через служебный вход прошел в билетную кассу. Очереди перед кассой не было, что оказалось весьма кстати.

– Товарищ из милиции, – представила его дежурная по вокзалу сидящей за кассовым терминалом женщине.

– Управление уголовного розыска, – Холмогоров вторично продемонстрировал документ прикрытия и сразу перешел к делу: – Мне нужны данные пассажиров, купивших сегодня билеты на казанский поезд. Можно вывести их на ваш компьютер?

Просьба не вызвала затруднений у кассира, и уже спустя несколько секунд на экране кассового терминала высветились фамилии пассажиров поезда Соликамск – Казань. Три интересующие оперативников фамилии: Надиров, Терлоев и Гамадов замыкали список. Все трое приобрели билеты в купейный вагон и занимали одно купе. Четвертое место пока оставалось непроданным. Исходя из сложившейся ситуации, вариантов было два: возвращаться в Пермь на машине, предварительно сообщив данные об объектах в управление в расчете на то, что на вокзале в Перми Гамадова и его телохранителей возьмут под наблюдение другие оперативники, либо продолжить наблюдение своими силами уже от станции отправления. Старший группы выбрал второй вариант. Требование на проезд для всех сотрудников оперативной бригады у него было на руках, и из кассы он вышел, имея при себе три билета на казанский поезд: два в один вагон с наблюдаемыми объектами и один билет в соседний. До Перми поезд шел наполовину пустым, основная часть пассажиров садилась позже, и свободные места имелись в каждом вагоне. Тем не менее Холмогоров решил ехать отдельно от своих подчиненных, чтобы лишний раз не попадаться на глаза наблюдаемым объектам и иметь большую свободу передвижений.

За то время, что он провел в билетной кассе, обстановка в зале ожидания практически не изменилась. Только Гамадов с толстой пачкой купленных в киоске красочных журналов вернулся к своим телохранителям. Не задерживая взгляда на сидящих рядом кавказцах, Холмогоров спустился на первый этаж, наскоро перекусил в буфете и вышел на привокзальную площадь, где стояла оперативная «Волга». Ярцев уже был в машине. Судя по его довольному сытому виду, он не терял времени даром. Холмогоров показал заместителю железнодорожные билеты и вызвал по рации второго наблюдателя:

– Следуем за объектом на казанском поезде. Билеты у меня. Встречаемся на перроне.

– Понял, – коротко ответил оперативник.

Капитан повернулся к водителю:

– Обратно поедешь без нас. По возвращении напишешь подробный рапорт.

Сержант-водитель понимающе кивнул. Приказ командира означал, что для него данная командировка на этом и закончится. В то время как его товарищам предстояло сопровождать объекты до самой Казани. Но наблюдение в поезде не отличается сложностью, поэтому водитель в душе позавидовал оперативникам. Ехать в уютном купе, твердо зная, что твой объект находится в том же вагоне, куда проще и спокойнее, чем весь день, с утра до вечера, мотаться на машине по городу.

* * *

Лежа на верхней полке, Гамид смотрел в потолок купе. Внизу Бадыр с Эльханом играли в карты. Перед началом игры они предложили и Гамадову присоединиться к ним. Гамид, согласившись – делать было все равно нечего, – равнодушно поинтересовался, на что они собираются играть.

– Да на просто так, – выпалил Бадыр.

«Издевается баран!» Накопившаяся злоба выплеснулась наружу, затопив все существо Гамида, и он вне себя от ярости ударил Бадыра в лицо, впечатав кулак в его не успевший закрыться рот. В последний момент Бадыр отшатнулся, тем не менее Гамид в кровь разбил ему верхнюю губу.

– Ты что?! – ошарашенно выкрикнул изумленный и напуганный телохранитель, заплевывая купе красными от крови слюнями.

Он не понимал, чем вызвал внезапную вспышку гнева своего бывшего инструктора. Сообразил это и Гамид. Нужно было как-то объяснить свои действия, и он сказал:

– Расслабились. Нюх потеряли. Забыли, что моджахед каждую секунду должен быть готов к отражению нападения. Это вам урок на будущее, – закончил Гамид, указав на разбитый рот Бадыра.

Тот вытер кулаком кровь с лица и, хотя было ясно, что «урок» не пришелся ему по душе, сделал вид, что простил обиду и даже попытался улыбнуться. Зато Эльхан пристально уставился на своего бывшего инструктора. Перехватив его взгляд, Гамид вспомнил, что в молодости Эльхан оттянул два года за хулиганку и с его опытом зоны наверняка знает, что на зэковском жаргоне «просто так» означает задницу, и проигравший в такой игре становится новым зоновским петухом. Вряд ли Эльхан принял на веру его с ходу придуманное объяснение, однако от каких бы то ни было комментариев воздержался. Гамид в очередной раз оценил выдержку своего телохранителя, но после слов Бадыра уже не смог заставить себя взять в руки карты и, заявив, что хочет отдохнуть, забрался на верхнюю полку.

Но как можно отдыхать, когда журналы, которые он приобрел в вокзальном киоске, давно прочитаны, а помещенные в них фотографии голых девок обсмакованы и изучены до каждой складочки на их блядских телах? Провалявшись полчаса без дела, Гамид спустился вниз. Бадыр и Эльхан, лениво шлепающие картами по столику вагонного купе, обернулись к нему, но сказать что-либо не решились. Гамид махнул им рукой – расслабьтесь, и вышел в коридор. Здесь было пусто, только за застекленной дверью, возле толчка, стоял какой-то парень и украдкой курил, пряча сигарету в кулаке. Курить разрешалось только в продуваемом, неотапливаемом тамбуре, но там было чертовски холодно, и большинство пассажиров, в отсутствие проводницы, клали на эти правила с прибором. Но на этот раз парню не повезло. Из соседнего вагона вынырнула за каким-то шайтаном таскавшаяся туда проводница и сразу наткнулась на него. Баба подняла крик, который весьма позабавил Гамида, и, заставив парня затушить сигарету, вытолкала его в коридор. Гамид с интересом наблюдал за ними, но, когда он внимательнее присмотрелся к парню, улыбка сползла с его лица. Гамид узнал его. Перед ним оказался тот самый прапорщик, которого он заметил возле зоны, когда вышел за ворота КПП. Только сейчас прапор был не в форме, а в клетчатой рубахе, черных брюках и гражданских зимних ботинках. Впрочем, и тогда ботинки на нем вроде бы тоже были гражданские. Повернувшись к окну, чтобы не встречаться с прапорщиком взглядом, Гамид попытался успокоить себя. Эта встреча ровным счетом ничего не значит. Случайное совпадение. Прапору понадобилось добраться до Перми или Казани, или еще какой-нибудь станции по дороге, и он по случайному стечению обстоятельств купил билет на тот же поезд и в тот же вагон. Но обостренное чувством надвигающейся опасности сознание тут же выдало встречный аргумент: тогда почему он не в форме, а в гражданке? Переоделся перед отъездом – попробовал успокоить сам себя Гамид. Но обстоятельства, на которые он в первый момент не обратил внимания, заставили усомниться в таком предположении. Сев в поезд, прапор не переоделся в спортивный костюм и тапки, как сделали это другие пассажиры. Он ехал в той же одежде и обуви, в какой и ходил по улице, сняв лишь одну куртку или что там на нем было. Сам Гамид столкнулся с той же проблемой, не позаботившись об одежде для поезда. Его выручил Эльхан, отдав на время свои тренировочные штаны. Напрашивался вывод, что подозрительный прапор до последнего момента не собирался ехать поездом. Что, вернее, кто заставил его переменить это решение? Гамид скосил глаза в сторону, чтобы запомнить купе, куда войдет опасный человек. Но тот не вернулся в купе, что тоже показалось Гамиду подозрительным, а устроился в коридоре на откидном сиденье с газетой в руках. Гамид терпеливо ждал.

Из купе выглянул Бадыр:

– Мы собрались чая попить. Будешь?

Гамид отмахнулся от него:

– Позже.

Через минуту Бадыр с двумя стаканами прошел к поездному титану и, наполнив их кипятком, вернулся обратно. Прапор с газетой по-прежнему сидел на своем месте. Из купе донеслось позвякивание ложек о стекло – телохранители размешивали в стаканах сахар. А прапор все сидел на месте. Наконец, дочитав газету, он свернул ее в трубку и зашел в свое купе. Гамид запомнил номер. Прапор ехал за три купе от него. Постояв еще какое-то время возле окна, Гамид тоже вернулся в купе. Бадыр с Эльханом давно допили чай, больше похожий на зоновский чифирь, и снова резались в карты.

Гамид уселся на полку, рядом с Эльханом, и задумался. Слежка? Очень похоже. Взяли от самой зоны и ведут. Но тогда наблюдатели должны меняться. Один и тот же «глаз» он бы уже давно заметил. Следующая мысль бросила Гамадова в жар: значит, и в поезде не одна ищейка, а несколько! Он решил немедленно проверить свое предположение. Взяв в руки мыльницу и повесив на плечо полотенце, Гамид снова вышел в коридор и направился к вагонному туалету. Дверь купе, где ехал прапорщик, оказалась открыта. Поравнявшись с купе, Гамид мазнул взглядом по лицам остальных пассажиров и прошел дальше. Кроме прапора, в купе ехали двое: еще один парень, примерно такого же возраста, и баба лет сорока. Парень лежал на верхней полке с книжкой в руке, а баба на нижней возилась со своей хозяйственной сумкой. Особенно подозрительным выглядел парень. Мало того, что он был того же возраста, что и прапор, он тоже не переоделся в поезде в домашнюю или спортивную одежду и лежал на полке в темных джинсах и похожей по цвету рубашке. Да и на полу купе не оказалось домашних тапочек или стоптанных кроссовок, какие некоторые пассажиры использовали в вагоне в качестве сменной обуви.

Гамид закрылся в туалетной кабинке и прижался лбом к холодному стеклу висящего над металлической раковиной зеркала. Мозг преследуемого хищника пытался найти успокаивающее объяснение, но желанное облегчение не наступало. Более того, ему стало казаться, что он уже где-то встречал парня, залегшего с книжкой на верхней полке, только, разумеется, при других обстоятельствах. Сполоснув лицо водой, Гамид вышел из туалета и двинулся в обратную сторону. Проходя мимо опасного купе, он вновь скосил глаза в сторону открытой двери. Цепкий взгляд минера-взрывника выхватил из общей обстановки два предмета, на которые он прежде не обратил внимания: пластмассовую газовую зажигалку на столике и меховую куртку на крючке-вешалке. Именно эти два предмета он видел в соликамской гостинице, когда препирался с администратором. Куртка и зажигалка были у парня, искавшего среди постояльцев свою подружку, парня, который лежал сейчас на верхней полке с книжкой в руках!

Гамид все понял. Его обложили. Обложили со всех сторон! Эти парни и баба – ищейки, которые крадутся за ним, чтобы при первом удобном случае вцепиться в горло. Впрочем, нет. Сценарий скорее всего другой. Где-то на пути ищейки передадут его матерым волкодавам, вроде тех, что взяли его на блокпосту. Те и завершат начавшуюся охоту. На ватных ногах Гамид дошел до своего купе и опустился на нижнюю полку. Откуда-то издалека донесся довольный смех Бадыра. Очевидно, он обыграл в карты Эльхана и от души этому радовался. «Сейчас он повеселится!» – Гамид резким движением задвинул дверь купе. Смех Бадыра тут же оборвался, и оба телохранителя встревоженно обернулись к нему.

– За нами «хвост». В поезде трое ищеек: два мужика и баба. Едут за три купе от нас, – объявил землякам Гамид.

– Откуда знаешь? – растерянно пробормотал Бадыр. В глазах, вместо смеха, застыл испуг. Отчего-то Гамиду это было приятно.

– Видел одного из них возле КПП, когда с зоны выходил. Второй заходил в гостиницу, когда мы там устраивались, – объяснил Гамид.

– Тот, что какую-то девку искал? – вспомнил Эльхан.

Гамид молча кивнул.

– Следят? Но зачем, раз сами тебя освободили? – заметил Бадыр. Он никак не мог понять смысла происходящего.

Гамид и сам не понимал, чем вызвана активность ищеек. Ведь после освобождения по действующим российским законам он был абсолютно чист и формально ни в чем не виновен. Эльхан все расставил по своим местам: