Текст книги "Черный рассвет"

По лицу Тимофея Наташа поняла, что он не верит в скорое возвращение Федора. Тем не менее он не стал спорить с братом. Шагнул к костру, где в котелке варилась гречневая каша, зачерпнул ее ложкой, попробовал и одобрительно кивнул.

– Хорошо. Давай поедим.

– Вот! Другое дело, – сразу оживился Хитер.

Вдвоем с Тимофеем они сняли котелок с огня. Хитер тут же разложил кашу в походные тарелки, потом распечатал принесенную с собой бутылку водки и, обратившись к брату, спросил:

– Выпьешь?

Тимофей сначала отрицательно покачал головой, но потом передумал и подставил свою кружку. Хитер недрогнувшей рукой налил ему три четверти кружки (самое удивительное, что Тимофей даже не пытался возразить) и повернулся к Наташе.

– Натали?

Она практически не колебалась. Интуиция или то, что принято называть «внутренним голосом», подсказала, что сейчас можно и даже нужно выпить. Хитер налил ей не так много, как Тимофею, но тоже изрядно, почти половину кружки, а оставшуюся водку вылил себе.

Пили без тостов. Только Хитер сказал:

– Ну, давайте. – И сразу выплеснул водку в рот.

Никогда еще водка не казалась Наташе такой обжигающей и горькой – вот что значит не то настроение. Она не смогла проглотить ее залпом, как это сделал Хитер, но мужественно выпила всю, до дна, как горькое, но необходимое лекарство, и принялась интенсивно заедать горячей кашей. Так же поступили и Хитер с Тимофеем. Ели молча. Несколько минут Наташа слышала только стук ложек по тарелкам. Потом Тимофей отставил в сторону свою пустую тарелку и сказал:

– Пошли.

На этот раз Хитер не стал возражать и сразу поднялся на ноги. Наташа тоже вскочила, хотя добрая половина каши еще осталась нетронутой. Больше всего она боялась, что братья оставят ее на берегу охранять свою надувную лодку и разложенные на камнях для просушки вещи. Обошлось. То ли Тимофей понял, что она боится оставаться одна, то ли с самого начала решил взять ее с собой. Cказал только:

– Будь рядом.

Потом недоуменно посмотрел на Хитера, который возился с отказавшим спутниковым телефоном: достал вышедший из строя аппарат из водонепроницаемого футляра и положил на его место видеокамеру.

– Зачем это тебе? – удивился Тимофей.

– Пригодится, – неопределенно ответил Хитер. – Кстати, не забудь взять GPS, чтобы нам самим не заблудиться.

– Уже, – Тимофей хлопнул по нагрудному карману своей куртки.

Хитер вручил ему футляр с видеокамерой, повесил на шею бинокль, подобрал забытый Федором карабин, и они пошли.

Первым шагал Хитер, потом Наташа, и уже за ней Тимофей с камерой и ружьем на плече. Сначала вернулись к моторной лодке Федора. Наташа сразу узнала место. Да и следы на песке указывали, что именно отсюда они начали свой путь.

– Ты уверен, что Стрельцов был здесь? – спросил у Хитера Тимофей.

Тот кивнул.

– Был. Я когда вернулся, лодка была открыта, а те ветки, которые он навалил сверху, разбросаны по земле. Это уже я их на место сложил. Кто же их разворошил, если не он?

Тимофей не ответил – Наташа так и не поняла, поверил ли он такому объяснению. Он долго ходил вокруг, глядя себе под ноги, наконец подошел к опушке и сказал:

– Похоже, звериная тропа?

– Там не пролезть, я уже пробовал, – быстро ответил Хитер. Он отошел в сторону, где среди густого ельника росли несколько тонких березок, и крикнул оттуда: – Давайте сюда! Здесь пореже будет.

Действительно, на краю опушки, где остановился Хитер, ели росли не так густо, что позволило нескольким березкам пробиться к свету. Зато справа и слева от этой прогалины тайга выглядела совершенно непроходимой.

– Ну что, идем? – нетерпеливо спросил Хитер, обернувшись к Тимофею.

Тот заколебался – ему явно не хотелось входить в лес. Но это длилось не больше секунды.

– Идем, – решительно произнес Тимофей и первым вошел в чащу.

Наташа последовала за ним и сразу почувствовала, как вокруг сгустилась темнота. Отличие было настолько разительным, что девушка даже испугалась. Еще секунду назад она стояла на ярко освещенной солнцем опушке, а потом один шаг, и она уже в потемках. Наверное, нечто подобное испытывала Алиса Льюиса Кэрролла, попав в страну чудес. Вот только, в отличие от Алисы, Наташе вовсе не хотелось продолжать путешествие по этой «сказочной стране».

Но братья уверенно шагали вперед, и ей не осталось ничего другого, как следовать за ними. Иногда кто-нибудь из братьев останавливался, громко звал Федора, а потом долго прислушивался. Тимофей даже дважды выстрелил из ружья в воздух, в надежде, что Федор услышит стрельбу и как-нибудь даст о себе знать. Вместе с ним Наташа долго напрягала слух, но так ничего и не услышала. Иногда ей казалось, что где-то в стороне хрустит валежник, словно по лесу пробирается кто-то еще. Но деревья вокруг росли так густо, что даже в нескольких шагах ничего невозможно было рассмотреть за их переплетающимися ветвями. Как в таком густом лесу можно кого-то найти, Наташа совершенно не представляла. Она то и дело оборачивалась к Тимофею или к Хитеру, но те как будто не замечали ее вопросительных взглядов.

Неизвестно, сколько все это продолжалось, – Наташа не посмотрела на часы, когда они вошли в лес, а потом и вовсе потеряла счет времени. От бесконечного мельтешения перед глазами еловых и сосновых лап, замшелых стволов и вовсе бесформенных коряг у нее начала кружиться голова. Несколько раз она спотыкалась, запинаясь за кочки и поваленные деревья, а однажды едва не растянулась вовсе на ровном месте. На лицо и одежду налипла паутина, а в волосы, несмотря на бейсболку, набилась хвоя. Тимофей с Хитером выглядели не лучше. Хитер сопел, как паровоз, но упорно пер вперед. Хотя у Наташи сложилось впечатление, что он не столько смотрит по сторонам, сколько на верхушки деревьев, иногда прибегая к помощи бинокля, как будто там что-то ищет. Но она так устала, что ей уже было все равно.

Внезапно деревья расступились, и Хитер, шагавший впереди, а следом за ним и Наташа оказались на широкой поляне, полого спускающейся к заболоченной равнине, за которой опять начиналась тайга. Рядом лежала обгоревшая сосна или кедр с обожженными ветвями. Наташа, не раздумывая, опустилась на нее, вытянув перед собой натруженные ноги.

– Устала? – спросил вышедший из леса Тимофей и протянул ей фляжку воды.

Она слабо кивнула и принялась пить жадными глотками. Вода оказалась настолько холодной, что зубы заныли до ломоты, но Наташа все равно не смогла оторваться от фляжки, пока не напилась вволю. Все это время Тимофей стоял рядом и участливо смотрел на нее. Жаль, что Хитер не такой внимательный. Он и не подумал предложить ей свою фляжку, хотя видел, до какой степени она устала, а вместо этого рванул к болоту. Что он там высматривает? Тимофею тоже стало это интересно, и он громко крикнул:

– Нашел что-нибудь?!

Вместо ответа Хитер отчаянно замахал рукой.

– Скорее сюда!

Его голос дрожал от радостного волнения. Заинтригованная Наташа поднялась с поваленного дерева и поспешила к нему, но, конечно, не смогла обогнать Тимофея. Когда она подошла ближе, братья уже оживленно разговаривали. Точнее, говорил один Хитер, указывая сразу двумя руками на противоположный берег болота. Причем в левой руке он держал бинокль и размахивал им так, что Наташа даже вынуждена была посторониться, чтобы случайно не попасть Хитеру под руку.

– …Ты видишь?! – похоже, он уже не в первый раз задавал Тимофею этот вопрос. – Видишь, какой дугой повалило деревья?! Они все лежат корнями к одному центру! И ветви обожжены по всей длине ствола! Мы нашли его, Тимми! Да ты сам посмотри!

Хитер чуть не насильно вручил брату свой бинокль, и Наташа решилась подойти ближе – надо же было узнать, что вызвало такое возбуждение Хитера.

– Нашли что?

– Метеорит, Натали! Новый Тунгусский метеорит! Он здесь, за этим завалом! Кратер совсем рядом, я в этом уверен! Только перейти через болото…

– Мы ищем человека, забыл? – перебил брата Тимофей.

– Вот и поищем на месте падения метеорита! – воскликнул Хитер.

Тимофей отрицательно покачал головой.

– Стрельцов бы не полез в болото. И мы туда не полезем.

Хитер побледнел и взглянул на Тимофея так, что Наташе даже стало страшно. Ей показалось, что он сейчас ударит брата. Но Хитер сдержался, потом перевел взгляд на нее и сказал:

– Не полезете? Отлично! Тогда я пойду один!

– Нет! Опомнись! – Тимофей попытался схватить брата за руку. Но Хитер вырвался и оттолкнул его.

– Не пытайся меня остановить! – сердито добавил он. – Ты сделал свой выбор, я тоже!

– Как ты не понимаешь?! – в запале воскликнул Тимофей. – Стрельцов пропал не просто так! Здесь опасно!..

Хитер не стал его слушать. Он вынул из ножен нож и зашагал обратно к лесу.

– Что ты собираешься делать?! – крикнул ему в спину Тимофей, но Хитер даже не отозвался.

Назад он вернулся с длинной палкой, не менее двух метров длиной, вырубленной из ствола молодой сосны или ели. Даже не взглянув на Наташу и Тимофея, он решительно направился к болоту и, конечно, вошел бы в воду. Но в последний момент Тимофей не выдержал.

* * *

– Стой! Мы идем с тобой!

Хитер остановился, поставил рядом вырубленную слегу и медленно, очень медленно, оглянулся назад.

– Другое дело, Тимми. С возвращением в команду!

На его лице играла торжествующая улыбка. Еще бы, он упивался своей победой. И самое обидное, что был абсолютно прав. Тимофею оставалось только злиться на себя за то, что он опять пошел на поводу у старшего брата. А все дело в том, что у него нет на свете человека ближе и роднее, чем Хитер. И как бы он к нему ни относился, он продолжал любить Хитера и не мог, просто физически не мог, отпустить его одного.

– Мы идем с тобой, – уже тише повторил Тимофей. – Только вырубим слеги… шесты, чтобы прощупывать почву перед собой, – пояснил он в ответ на недоумевающий взгляд Наташи.

Это заняло минут двадцать. Правда, Наташина слега оказалась для нее немного тяжеловатой. Но Тимофей не стал вырубать другую, решив, что с такой девушка будет в большей безопасности. По крайней мере, шест выдержит ее вес, а не сломается в критический момент, если Наташе придется выбираться из трясины, опираясь на него.

Когда они вернулись назад с готовыми слегами, Хитер сидел на кочке возле болота и разглядывал в бинокль противоположный берег.

– Тим, глянь по навигатору, что это за место, куда мы забрели, – не отрываясь от бинокля, сказал он.

Здравая мысль. Тимофей достал GPS-навигатор, который после гибели спутникового телефона переложил из рюкзака в карман куртки, и включил его. Жидкокристаллический экран привычно осветился, но текущие координаты на нем так и не появились. Он попробовал еще раз, перезагрузив процессор, однако результат остался прежним. Тимофей недоуменно пожал плечами.

– Не могу вычислить координаты, – признался он. – Похоже, нет связи со спутником.

– Бог с ними, с координатами, – отмахнулся Хитер. – Посмотри по карте, где мы.

Тимофей ухмыльнулся: можно подумать, он сам бы не догадался. Однако результат поиска огорчил его.

– Карта слишком условна. Это болото здесь вообще не обозначено.

– Значит, это вовсе и не болото! – повеселел Хитер. – А так, заболоченный распадок.

Он подхватил лежащую рядом слегу и пружинисто поднялся на ноги.

– Думаю, топей мы здесь не встретим, но все-таки будьте осторожны.

И первым шагнул в болото.

– Тимми!

– Что?! – испугался Тимофей.

Но в голосе Хитера не было паники, скорее удивление. Он нагнулся, опустил в воду ладонь и держал там несколько секунд.

– Вода теплая.

– Что ж тут странного? – удивился Тимофей. – Это же не река.

– Ты не понял, – усмехнулся Хитер, потом зачерпнул ладонью болотную воду вместе с плавающими там комочками ряски и выплеснул Тимофею в лицо.

– Что ты делае… – возмутился Тимофей, но не договорил, запнувшись на середине слова.

Теперь он понял, что хотел сказать Хитер. Вода была не просто теплой, а очень теплой, как где-нибудь на Красном море в середине июля. Но здесь, на севере Иркутской области, так нагреться вода просто не могла.

– Геотермальный источник? – предположил Тимофей и сам же отбросил эту догадку. Если бы в тайге обнаружилось такое чудо, как геотермальный источник, они оба уже знали бы об этом.

Хитер оказался того же мнения. Он отрицательно покачал головой.

– Думаю, воду нагрел упавший метеорит. Точнее, вспыхнувший на месте падения пожар.

– После этого прошло пятнадцать дней!

– Тогда тем более нечего бояться. Пошли.

Тимофей хотел возразить. Но Хитер уже повернулся спиной и уверенно зашагал в глубь болота, ничуть не сомневаясь, что они с Наташей последуют за ним.

Шли друг за другом, вытянувшись в цепочку: Хитер, за ним в пяти шагах Наташа, Тимофей замыкающим. Болото было изрядно замусорено – то тут то там на пути попадались сорванные с деревьев обугленные ветки и целые стволы, нелепо торчащие среди кочек, занесенные сюда неведомой силой. К тому же оно оказалось вовсе не таким мелким, как предположил Хитер, – порой слега уходила в воду на всю длину. Но Хитер умело выбирал дорогу, и они шли по колено в воде, а когда удавалось шагать по кочкам, то вообще посуху. Увы, ближе к середине болота кочки пошли зыбкие. Они проваливались под ногами, уходя под воду, – верный признак близкой трясины, так что от такого способа передвижения пришлось отказаться. Идти по колено в теплой воде было непривычно. Но особенно отвратителен был тухлый запах, поднимающийся от воды, который с каждым шагом чувствовался все острее. Иногда Тимофею даже казалось, что они бредут не по болоту, а по огромной луже теплой мочи. Он старался дышать ртом, но это слабо помогало – тошнотворный запах преследовал его постоянно. И только огромным усилием воли Тимофею удавалось сдерживать рвотный позыв.

Однако худо-бедно продвигались вперед. Даже Наташа, которая, как определил Тимофей, преодолевала болото впервые в жизни. Ей приходилось особенно тяжело, хотя бы уже потому, что она была ниже всех ростом, и в особенно глубоких местах погружалась в воду по пояс. Тимофей рад бы был ей помочь, но не решался приблизиться – зыбкое дно под ногами, чавкающее при каждом шаге, их двоих могло и не выдержать. Тем не менее Наташа еще успевала глазеть по сторонам, потому что, внезапно остановившись, спросила:

– Ой, что это?

– Не останавливайся! Засосет! – сердито прикрикнул на нее Тимофей, но все-таки обернулся налево, куда смотрела Наташа, и застыл как вкопанный.

На болоте двигались кочки. Вверх-вниз, как клавиши пианино или поплавки на воде, раскачиваемые пробегающей волной. И эта волна стремительно приближалась! Тимофей еще не успел ничего понять, как вдруг Хитер взмахнул руками и, подняв тучу брызг, рухнул в воду. Он тут же попытался встать. Но едва его голова и плечи показались над водой, как что-то черное и блестящее, похожее на перекачанную автомобильную камеру, обвилось вокруг его груди. Одна рука Хитера оказалась зажатой гигантским «обручем». Другой он беспорядочно замахал в воздухе. Его шея вздулась и побагровела. И тут он пронзительно закричал.

Никогда в жизни Тимофей не слышал такого крика. Это был безумный крик дикой, непередаваемой боли. Забыв про все на свете, Тимофей бросился к брату. Но едва он сорвался с места, как по поверхности петли, захлестнувшей тело Хитера, пробежала судорога, она как будто раздулась, и крик сейчас же оборвался. Петля или накачанный обруч чуть повернулся. Вместе с ним повернулось тело Хитера. И Тимофей увидел пунцово-красное лицо брата, его раскрытый в безмолвном крике рот и вылезшие из орбит глаза с неестественно огромными белками. Это длилось всего мгновение, а потом тело, вместе со сдавившей его петлей рванулось в сторону, пронеслось по воде, разбрызгивая болотную жижу, и исчезло в трясине.

– Нет!!! – истошно закричал Тимофей, бросаясь следом.

Но не успел сделать и нескольких шагов, как провалился в воду по грудь, ударившись подбородком о висящее на шее ружье. Не думая о боли, он рванулся, пытаясь встать, – не вышло, попробовал грести, но топь держала крепко. Тимофей отчаянно засучил ногами, пытаясь выбраться, но только еще глубже погрузился в трясину. Это немного отрезвило его. Окутавший голову жар прошел, и Тимофей снова услышал крик и надрывные всхлипы. Кое-как обернувшись через плечо, он увидел Наташу. Она стояла одна посреди болота, прикрыв рот трясущимися ладонями, и надрывно плакала. Даже не плакала, а выла. В ее глазах не было ни одной слезинки, только панический ужас, ужас, и больше ничего.

– Помоги мне, – прохрипел Тимофей.

Пришлось повторить это несколько раз, прежде чем Наташа услышала его и поняла, что от нее требуется. Но затем все сделала правильно – протянула Тимофею конец своего шеста, за который он и ухватился сначала одной, а потом и двумя руками.

– Тяни!

Наташа дернула шест на себя, не удержалась на ногах и упала в воду. Но главное ей все-таки удалось. Тимофей почувствовал, что болото отпустило его увязшие в трясине ноги. Опираясь на шест, он вытянул туловище из топи и кое-как дополз до относительно твердого дна, где смог подняться на ноги. Наташа больше не выла, но смотрела на него совершенно безумными глазами.

– Идем. Надо выбираться, – сказал ей Тимофей.

Она не ответила. Все ее тело сотрясала крупная дрожь. В таком состоянии говорить с ней было бесполезно. Тимофей молча подтолкнул ее к берегу, откуда они каких-нибудь четверть часа назад втроем (еще втроем!) ступили в болото. Наташа по инерции сделала один шаг и снова остановилась.

– Да иди же, черт тебя побери! Эта тварь может вернуться!

Бесполезно. Она его не понимала. Тогда он схватил ее за руку и потащил за собой. Слегу пришлось выбросить – управляться с ней одной рукой все равно было невозможно. Ничего, подбодрил себя Тимофей. Лишь бы не сбиться с пути, и тогда удастся избежать глубоких топей. Вот заброшенная взрывом береза с почерневшим стволом, мимо которой они проходили. Дальше приметный островок, где они несколько минут отдыхали. А вот заросшая ряской полынья, куда лучше не соваться. Как обходил ее Хитер: справа или слева? Мимолетное воспоминание о сгинувшем в трясине брате совершенно не тронуло душу – Тимофей даже испугался. Неужели он настолько бессердечный или желание выжить вытеснило из души все остальные чувства?

Сзади вскрикнула Наташа, и сразу же раздался шумный всплеск. Тимофей в ужасе обернулся. Нет, она просто споткнулась. Он помог ей подняться на ноги. Кажется, она постепенно приходила в себя – в глазах появилось осмысленное выражение.

– Ты в порядке? Можешь идти? – все же уточнил Тимофей.

Наташа кивнула. Значит, поняла вопрос. Дальше она шагала уже вполне самостоятельно. Во всяком случае, понукать ее и силой тащить за собой больше не пришлось. Тимофей уже видел впереди поднимающийся из распадка пологий склон, за которым начинался лес, но поверил, что они в безопасности, только когда ступил на твердую землю.

Выбрались! Это было невероятно, но они все-таки выбрались. Тяжело дыша от волнения и усталости, он повалился на землю. Рядом опустилась Наташа.

– Это змея, да? – спросила она.

Это были ее первые слова с момента гибели Хитера.

– Да… скорее всего, змея, – ответил Тимофей, хотя вовсе не был в этом уверен.

Наташа и не поверила ему.

– Разве у нас водятся такие большие змеи? – недоверчиво спросила она.

Большие?! Да утащившая Хитера тварь была просто огромной! Тимофей был на все сто процентов уверен, что ни в Азии, ни в Южной Америке никто и никогда не встречал удава или питона такой величины.

– Может, это и не змея? – продолжала допытываться Наташа.

Тимофей пожал плечами. Если это так, то все гораздо хуже. Значит, болотный монстр и вовсе невероятных размеров.

Наташа как будто прочитала его мысли.

– А… оно не выберется из болота следом за нами?

Если бы можно было однозначно ответить на этот вопрос! Одно ясно: надо срочно уходить отсюда и вообще выбираться из леса. Тимофей поднялся на ноги. Наташа прекрасно поняла его и тут же встала, хотя Тимофей видел, что она буквально валится с ног. Но сейчас было не до отдыха. Отдохнуть теперь они смогут, только когда выберутся из леса. Если выберутся!

Прежде чем двинуться в путь, Тимофей бросил последний взгляд на болото, погубившее его брата, но, как ни старался, не сумел найти место, где Хитер исчез в болотной трясине. Везде перед глазами был все тот же бугрящийся кочками ковер зеленого мха с полыньями открытой воды и торчащими повсюду обгоревшими корягами.

– Я… – начала было Наташа, робко прикоснувшись к его плечу, но Тимофей стряхнул ее руку. Никакие слова утешения не могли заменить ему Хитера, а что еще она могла сказать?

– Идем. Надо спешить.

Он решительно направился вверх по склону и оглянулся только раз, чтобы проверить, как чувствует себя Наташа. Она старательно шагала следом, отстав от него всего на несколько шагов.

* * *

– Что нам делать теперь? – спросила Наташа, когда они добрались до лесной опушки.

Тимофей остановился. Следовало решить этот вопрос, прежде чем предпринимать какие-либо действия. Он обернулся. Наташа смотрела на него широко раскрытыми глазами, полными ужаса, хотя и вполне осмысленными. Однако, кроме страха, Тимофей разглядел в ее глазах еще и надежду. Она верила, что он поможет ей выбраться, и он не мог ее подвести.

– Вернемся к лодке Стрельцова, она ближе, и на ней поплывем в Неру. Там в поселке все и расскажем.

– Ты думаешь, нам поверят? – спросила Наташа.

Тимофей вздохнул. Вряд ли. Он бы не поверил. Внезапное исчезновение проводника, нападение гигантской болотной змеи, гибель Хитера при совершенно фантастических обстоятельствах. Ни один здравомыслящий человек не поверил бы в такой рассказ. Если только… если только не подтвердить слова фактами.

– Мы будем снимать все… странное, что встретится на пути. Ты ведь умеешь обращаться с камерой?

Наташа кивнула.

– Вот и отлично. Это будет твой лучший репортаж. – Тимофей улыбнулся.

Оказывается, он еще способен шутить. Ему тут же стало стыдно за себя, стыдно перед памятью Хитера. Но, как ни странно, именно эти последние слова успокоили Наташу. Ее хмурое лицо разгладилось, она с благодарностью посмотрела на него и тоже улыбнулась.

– Побудь здесь. Я сейчас.

Оставив девушку на опушке, Тимофей вернулся обратно к болоту. Первый страх прошел. Во всяком случае, он больше не верил, что утащившая Хитера тварь выберется на берег, но все-таки не рискнул спуститься к воде и, остановившись на склоне, достал видеокамеру. В простирающейся перед ним заболоченной низине было что-то ЧУЖОЕ. Чем-то неуловимым она отличалась от обычных таежных болот. Тимофей нисколько в этом не сомневался. Но определить эту чужеродность, тем более запечатлеть ее на видеокамеру ему не удалось. И все-таки он чувствовал: с болотом определенно что-то происходит. Оно словно… перерождается во что-то… или в кого-то?

Когда он вернулся, Наташа всплеснула руками и бросилась ему на грудь.

– Наконец-то! Почему так долго?

– Разве? – удивился Тимофей. Ему казалось, он отсутствовал всего несколько минут.

– Ну конечно! Я уже решила, что ты бросил меня. Тебя не было целых… – Взглянув на свои наручные часы, Наташа замолчала. – Остановились. Наверное, вода попала.

Незаметно для нее Тимофей скосил глаза на свой наручный хронометр, выдерживающий, согласно паспорту, погружение на глубину до сорока метров. Так глубоко с часами Тимофей еще не нырял, но купался и плавал с ними не раз – хронометр работал безукоризненно. Сейчас часы тоже шли. Тимофей отчетливо разглядел, как секундная стрелка движется по циферблату. Но! Между каждым ее поворотом на одно деление проходила не одна секунда, а три или даже четыре. Повинуясь инстинкту, Тимофей вытащил из кармана GPS-навигатор и включил его. Координат не было! Прибор так и не смог поймать спутниковый сигнал. Кроме схематической карты местности, от которой без координат не было никакого прока, навигатор не показывал больше ничего!

– Что-то случилось? – испуганно спросила Наташа, почувствовав перемену в его настроении.

– Ничего, – преувеличенно бодро ответил Тимофей. – Все в порядке. GPS немного барахлит.

Он поскорее спрятал прибор обратно в карман, но обмануть Наташу ему не удалось.

– Мы ведь выберемся отсюда, да? – дрогнувшим голосом спросила она.

– Конечно, выберемся. – Тимофей попробовал улыбнуться, и ему это удалось. – Река рядом, всего каких-нибудь… несколько километров.

Они плутали по лесу не менее четырех часов, пока искали Стрельцова, и могли отойти от реки на все десять километров, а то и больше, промелькнула в голове тревожная мысль. Но Тимофей отогнал ее от себя.

– Часа за три, максимум за четыре, дойдем. Только… – Он запнулся, не закончив фразу, вспомнив, что компас остался у Хитера.

Они взяли в дорогу два компаса. Но свой Тимофей хранил в рюкзаке. Это Хитер, воображающий себя пионером-первопроходцем, обвешался снаряжением с ног до головы: компас, бинокль, универсальный туристический нож, фонарь, газовая зажигалка и охотничьи спички. Все это вместе с карабином Стрельцова теперь покоится на дне болота или… в брюхе утащившей Хитера твари.

– Что «только»?!

Наташа! Лучше не говорить ей про компас.

– Только ты выглядишь уставшей, – поправился Тимофей.

– Ничего, – бодро ответила она. – Я выдержу. Даже если нам придется идти до ночи.

Не дай бог, мысленно возразил ей Тимофей, взглянув на свое побывавшее в болоте ружье, стволы и приклад которого густо покрывала налипшая грязь и засохшие комочки болотной ряски. С таким арсеналом лучше бы им не задерживаться в лесу до темноты.

– Так мы идем? – спросила Наташа.

– Подожди.

Тимофей сорвал пучок сухой травы и принялся протирать ружье – что бы с ними ни случилось, готовиться надо к худшему. Обтерев оружие снаружи, он разомкнул ружье и заглянул в каналы стволов. Конечно, они оказались забиты грязью, но, кажется, та еще не успела засохнуть. С помощью сломанной ветки Тимофей, как сумел, прочистил оба ствола – получилось даже лучше, чем можно было ожидать. Положив ружье для просушки на землю, он принялся выгребать из карманов патроны. Побывавшие в воде бумажные гильзы размокли так, что даже не влезали в патронник, порох, конечно, тоже отсырел, и Тимофей, чтобы избежать ошибок, выбросил эти патроны. Зато пластиковые и самодельные металлические патроны внешне практически не пострадали. Тимофей выбрал наугад один из них, вставил в ружье и спустил курок. Оглушительно грянул выстрел. Стоявшая рядом Наташа испуганно вздрогнула, а Тимофей облегченно перевел дыхание. Хоть что-то. Жаль, что пригодных для стрельбы патронов осталось только семь штук. Но все же это гораздо лучше, чем ничего. Он снова рассовал патроны по карманам, повесил на плечо ружье, ободряюще подмигнул Наташе и направился к лесу.

Поначалу она действительно шагала бодро, как обещала, но через час начала сопеть, а еще через полчаса хвататься руками за ветки, как хватается за перила карабкающийся по лестнице инвалид, чтобы не упасть на ходу.

– Всё. Привал, – объявил Тимофей.

– Не надо… я еще могу идти, – со свистом выдохнула Наташа.

Он только отмахнулся и, подавая пример, первым опустился на землю. Лесная подстилка в этом месте сплошь состояла из стелющегося под ногами сухого мха, на котором можно было сидеть и даже лежать, не боясь промочить или испачкать одежду. Впрочем, после купания в болоте ни Наташа, ни Тимофей не обращали внимания на такие мелочи. Она уселась рядом, привалившись спиной к его спине. Даже сквозь одежду он чувствовал, как дрожит ее тело.

– Долго нам еще идти?

Если бы он знал! Но надо было что-то отвечать, и Тимофей сказал:

– Сейчас посмотрю по карте.

Пришлось снова доставать навигатор – хорошо хоть Наташа не видела его растерянности, когда он возился с прибором. Связи со спутником по-прежнему не было, но Тимофея это не удивило. Он попытался хотя бы примерно определить район, где они находятся. Но на компьютерной карте прибрежная тайга обозначалась одним сплошным зеленым массивом, без каких бы то ни было ориентиров. Определенно можно было сказать только одно: чтобы выйти к реке, они должны двигаться на запад, с небольшим отклонением к югу. Знать бы еще, в какой стороне здесь запад. Тимофей озабоченно вздохнул, вспомнив об оставленном в рюкзаке компасе. До сих пор ориентирование на местности, даже без компаса, представлялось ему делом несложным. Для определения сторон света существует масса способов: по солнцу и наручным часам, по древесным кольцам на свежем спиле, по расположению мха на стволах деревьев, по форме муравейника, наконец. Но, как оказалось, все они применимы лишь при определенных условиях. На свои наручные часы Тимофей давно уже не смотрел. Они хоть и шли, но между подергиваниями секундной стрелки в действительности проходило секунд пятнадцать. Белесые облака, постепенно затянувшие небо, окончательно скрыли солнце, а под пологом леса вообще стоял полумрак. И даже мох, словно в насмешку над заплутавшими в тайге путниками, рос на деревьях со всех сторон.

– Много нам еще осталось? – повторила свой вопрос Наташа.

– Километров десять, может, чуть больше, – ответил Тимофей, стараясь, чтобы голос звучал убедительно.

Наташа поверила. Пока поверила, поправил он себя. Но что она скажет, если до темноты они так и не выберутся из леса?

– Дай попить, – попросила она.

Тимофей протянул ей фляжку – судя по звуку, воды там осталось всего на несколько глотков. Надо непременно наполнить ее заново, как только им встретится на пути какой-нибудь ручей, дал себе зарок Тимофей.

Наташа жадно допила воду, даже слизнула языком с горлышка последние капли. Но, возвращая флягу, виновато посмотрела на Тимофея.

– Ой, я выпила все. Даже тебе ничего не оставила.

– Ничего, по дороге наполним, – улыбнулся он и тут же пожалел о своих словах.

Наташа изменилась в лице.

– Разве нам еще долго идти? Ты же сказал, река близко, всего десять километров.

– Так и есть, – подтвердил Тимофей, глядя ей в глаза. Это удалось с трудом. – Просто путь по тайге всегда кажется дольше.

– Тогда пойдем. – Наташа поднялась на ноги.

– Пойдем. – Тимофей оглянулся, прикидывая направление.

В одном месте небо казалось немного светлее. Под вечер небо должно быть светлее на западе. Значит, им туда.

* * *

Больше всего утомляла даже не ходьба – как-никак на работе ей тоже приходилось бегать изрядно, а унылое однообразие ландшафта. Как в песне: «сосны да ели», среди которых иногда попадался чахлый березняк. От этих сосен да елей Наташу уже мутило. Лес казался бесконечным, он подавлял своими просторами и постепенно, по капле, вытягивал силы. Не зря, ох не зря поется про «бескрайнее море тайги», будь оно неладно. Сколько они уже отмахали: пять, десять километров или все пятнадцать? Можно было спросить у Тимофея, но Наташа не хотела этого делать. Не потому что стеснялась – какое уж тут стеснение, а потому что чувствовала, он сам не знает. Тимофей шагал хмурый и почти все время молчал. Понятно – потерял единственного брата. Наташа и сама жутко переживала смерть Хитера. Но сейчас она была бы рада, если мрачное настроение Тимофея объяснялось только этим. А если… ОНИ ЗАБЛУДИЛИСЬ? Последние слова Наташа не позволяла себе произносить даже мысленно, потому что такое предположение выглядело вовсе кошмарно, но они все равно упорно лезли в голову. Однако, когда молчание стало вовсе непереносимым, Наташа решилась заговорить: