Текст книги "Путь к Победе. Великая Отечественная война"

Что стало с создателями легендарной «Катюши»

Забегая вперед, отметим, что одним из самых эффективных вооружений этой войны стала легендарная советская «катюша». Это неофициальное название бесствольных систем полевой реактивной артиллерии, наводивших ужас на гитлеровцев (первоначально это была боевая машина БМ‑13, а впоследствии также БМ‑8, М‑31 и др.).

Так вот – первые экспериментальные установки БМ‑13 на шасси машин ЗИС‑6 были изготовлены в июне 1941 года в количестве восьми штук. А разработаны они были значительно раньше.

Разработка ракетного оружия в Советском Союзе началась еще в 1920-х годах под руководством Г. Э. Лангемака. В конце 1933 года в Москве был создан первый в мире Реактивный научно-исследовательский институт, известный как НИИ‑3. Директором института стал И. Т. Клеймёнов, начальник газодинамической лаборатории, а его заместителем – С. П. Королёв (тот самый Королёв, который позже станет «отцом» советской космонавтики). В институт также пришел А. Г. Костиков, который вскоре возглавил отдел разработки жидкостных ракетных двигателей, однако его амбиции выходили за рамки этой должности. И он, как теперь выяснилось, написал донос, в котором говорилось, что Г. Э. Лангемак и разработчик ракетных двигателей В. П. Глушко «вместо того чтобы улучшать один образец, расширяют производство вширь». Иными словами, утверждалось, что ученые якобы «сознательно делают дело не так и тем самым наносят государству ущерб».

Позже А. Г. Костиков написал еще одну бумагу, но уже в ЦК КПСС, в результате чего руководство НИИ было арестовано. Потом сам Костиков стал исполняющим обязанности главного инженера, а в 1938 году – главным инженером.

А. Г. Костиков все рассчитал: он «свой», сын работавшего по найму чернорабочего, в прошлом слесарь, образование получил уже после революции, а Лангемак – из немецкой семьи, учился в гимназии и служил прапорщиком в царской армии. Короче говоря, типичный немецкий шпион.

2 ноября 1937 года Г. Э. Лангемак был арестован органами НКВД. Обвинительное заключение, датированное 31 декабря 1937 года, было основано на материалах, предоставленных из института, при активном участии А. Г. Костикова, занявшего место Лангемака после его ареста. Следователям с Г. Э. Лангемаком пришлось изрядно «повозиться», поскольку тот упорно отказывался признавать себя виновным хоть в чем-либо. В итоге в НКВД решили устроить «допрос с пристрастием», и на двенадцатый день, 14 ноября 1937 года, Георгий Эрихович подписал заявление о том, что «решил отказаться от своего никчемного запирательства и дать следствию показания о своей контрреволюционной деятельности». Под давлением он назвал участниками «антисоветской организации» и И. Т. Клеймёнова, а также С. П. Королёва и В. П. Глушко.

Двое последних тут же оказались в «шараге» – специализированном научном учреждении в системе НКВД (по сути, в тюрьме), где люди продолжали работать над своими проектами, но под присмотром. Г. Э. Лангемак был расстрелян 11 января 1938 года, а И. Т. Клеймёнов был расстрелян днем ранее. То есть главные создатели «катюши» были уничтожены с формулировкой в деле за «вредительство в области недопущения новых образцов на вооружение» и участие в «антисоветской организации», которая якобы занималась «вредительством» и затягиванием разработок. По статье 58-7 УК РСФСР Клейменову и Лангемаку инкриминировался «промышленный саботаж», по статье 58-8 – организация терактов, «направленных против представителей советской власти», а по статье 58–11 – контрреволюционная «организационная деятельность».

Людей, без которых не было бы легендарной «катюши», не стало. Что же касается А. Г. Костикова, то он вместе со своим коллегой И. И. Гваем и представителем Главного артиллерийского управления Красной армии В. В. Аборенковым получил патент на изобретение. В июне 1941 года, буквально накануне войны, он показал новое оружие товарищу Сталину, и тот дал «добро» на запуск в производство.

ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО

«Катюша» – это реактивный миномет на базе грузовика. Это ракетная система залпового огня, и это оружие представляет собой реактивный снаряд и пусковую установку, состоящую из направляющих – «рельс». Снаряд разгоняется по направляющей и при контакте с землей взрывается.

На трехосном шасси автомобиля ЗИС‑6 была установлена металлическая ферма, на которой смонтирован пакет из восьми пятиметровых стальных двутавровых балок. Для облегчения боевой установки по всей длине каждой балки были высверлены круглые отверстия. Ферма с пакетом направляющих прочно соединялась с поворотной рамой. Установка имела простейшей конструкции поворотный и подъемный механизмы, кронштейн для прицела с обычной артиллерийской панорамой, железный бак для горючего, прикрепленный сзади кабины. На задней части шасси были смонтированы два откидных домкрата. Стекла кабины закрывались броневыми откидными щитами. Против сиденья командира боевой машины на передней панели был укреплен небольшой прямоугольный ящичек с вертушкой, напоминающей диск телефонного аппарата, и рукояткой для проворачивания диска. На диске имелось 16 номеров. Это приспособление называлось пультом управления огнем, сокращенно – ПУО. От пульта шел жгут проводников к специальному аккумулятору и к каждой направляющей. При одном обороте рукоятки ПУО происходило замыкание электроцепи, срабатывал пиропатрон, помещенный в передней части ракетной камеры снаряда, воспламенялся реактивный заряд и происходил выстрел. Темп стрельбы определялся темпом вращения рукоятки ПУО. 16 снарядов из БМ‑13 могли быть выпущены за 8–10 секунд. <…> Реактивный снаряд М‑13 состоял из ракетной камеры с пороховым зарядом, корпуса, головной части с разрывным зарядом, взрывателя, детонатора, воспламенителя, пиропатрона, колосниковой решетки, сопла, обтекателя, четырех стабилизаторов и двух направляющих. В ракетную камеру вставлялись пороховые шашки, состав пороха которых нам не был известен. Не знали мы и состав разрывного заряда, да нам это было и не нужно. Мы должны были знать поражающее и разрушительное действие снарядов, правила обращения с ними, причины несхода с установки и способы их устранения.

Алексей Иванович Нестеренко генерал-лейтенант артиллерии

Установки БМ‑13 впервые были испытаны в боевых условиях 14 июля 1941 года в 10 часов утра. Батарея под командованием капитана И. А. Флёрова, который участвовал в разработке БМ‑13, произвела обстрел вражеских живой силы и техники на железнодорожном узле в городе Орша.

Дивизионы нашего полка были трехбатарейного состава, по четыре 16-зарядных боевых машины в батарее. Залп дивизиона составлял 192 снаряда, а залп полка – 576 снарядов 132-миллиметрового калибра. Все они могли быть выпущены буквально за секунды. Это же море огня! Вот почему под Оршей от залпа батареи Флёрова фашисты бежали в панике. <…> Это было грозное оружие… Маневренность и скорострельность «катюш», мощь залпового огня создавали им немеркнущую славу. Их появление на поле боя воодушевляло наши войска.

Алексей Иванович Нестеренко генерал-лейтенант артиллерии

«Катюши» сыграли важную роль в ходе битвы за Москву. Впоследствии советские войска массово использовали «катюши», и это наводило ужас на противника: после залпа на месте цели оставалась только выжженная земля. Всего во время войны было выпущено больше 10 000 установок, которые воевали на многих фронтах. Под конец войны «катюши» приноровились стрелять практически прямой наводкой, «выбивая» гитлеровцев из руин Берлина. И совершенно не случайно «катюшу» потом назвали «орудием Победы», и она наравне с танком Т‑34 (о нем будет рассказано ниже) стала одним из символов Великой Отечественной войны.

Почему же создатели «катюши» не увидели в деле свое творение?

Дело в том, что институт находился в подчинении у маршала М. Н. Тухачевского, которого обвинили по сфабрикованному «делу военных» – якобы за попытку захвата власти и передачу тайных сведений Германии. Помимо самого маршала, расстреляли еще несколько десятков человек, а после этого в Красной армии начались активные чистки среди командиров. Тухачевский был главным патроном Реактивного НИИ, и институт тоже подвергся репрессиям («чистке») как «рассадник антисоветских элементов».

На самом деле в создании «катюши» принимали участие десятки инженеров: кто-то разрабатывал двигатели, кто-то придумывал оперение, корпус, просто создавал идеологию реактивной артиллерии. При этом одного человека, которого можно было бы назвать «отцом» этого ставшего легендарным оружия, просто не было.

Позже, в 1955 году, всех участников тех событий реабилитировали решением Военной коллегии Верховного суда СССР, но это не означало признания авторства. Только в годы перестройки подняли архивные дела и нашли доносы А. Г. Костикова. Пересмотрев материалы, Г. Э. Лангемака и И. Т. Клеймёнова в 1991 году сделали Героями Социалистического Труда (посмертно) с формулировкой «за большой вклад в создание пусковых установок БМ‑13».

А что же А. Г. Костиков? Советская пропаганда признала его создателем ракеты и самой системы, а правительство наградило его званием Героя Социалистического Труда. Он умер 5 декабря 1950 года в чине генерал-майора и будучи членом-корреспондентом АН СССР по Отделению технических наук (механика).

Получается, главная вина создателей «катюши» состояла лишь в том, что они трудились в «опальном» НИИ. Ну а А. Г. Костиков, который долгое время считался автором «катюши», просто оказался в нужное время и в нужном месте и таким образом постарался заполучить признание.

План «Барбаросса»

Руководство Третьего рейха исходило из необходимости обеспечить разгром советских войск на всем протяжении линии фронта. В итоге задуманного немцами грандиозного «пограничного сражения» у СССР не должно было остаться ничего, кроме 30–40 резервных дивизий. Этой цели предполагалось достичь путем мощного наступления по всему фронту. Основными оперативными направлениями были признаны московское и киевское. Их обеспечивали группы армий «Центр» (на фронте 500 км было сосредоточено 48 дивизий) и «Юг» (на фронте 1250 км было сосредоточено 40 немецких дивизий и значительные силы союзников). Группа армий «Север» (29 дивизий на фронте 290 км) имела задачу обеспечивать северный фланг группы «Центр», захватить Прибалтику и установить контакт с финскими войсками.

Общее число дивизий первого стратегического эшелона, с учетом финских, венгерских и румынских войск, составляло 157 дивизий (из них 17 танковых и 13 моторизованных) и 18 бригад.

Уже на двадцатые сутки войны гитлеровцы должны были достигнуть рубежа: Днепр (до района южнее Киева) – Мозырь – Орша – Витебск – Великие Луки – Псков – Пярну.

После этого должна была последовать пауза продолжительностью двадцать дней, во время которой предполагалось сосредоточить и перегруппировать соединения, дать войскам отдых и подготовить новую базу снабжения.

На сороковой день войны должна была начаться вторая фаза наступления. В ее ходе намечалось захватить Москву, Ленинград и Донбасс.

Этот стратегический план назывался у немцев операцией «Барбаросса» (Fall Barbarossa) по имени короля Германии и императора Священной Римской империи Фридриха I Барбароссы, жившего в XII веке и получившего прозвище Барбаросса из-за своей рыжей бороды – от итальянского barba (борода) и rossa (красная).

Также этот план назывался «Директива № 21» (Weisung Nr.21).

Зачем гитлеровские стратеги дали плану нападения на СССР имя Брабароссы – средневекового германского полководца, утонувшего в реке во время зарубежного похода? Загадка. Наверное, плохо знали историю…

Владимир Ростиславович Мединский российский историк

Главная задача плана заключалась в том, чтобы «разгромить Советскую Россию в ходе одной кратковременной кампании», используя опыт применения стратегии «блицкрига» в Европе (Blitzkrieg – молниеносная война).

Следует отметить, что с самого начала планирования войны против СССР важную роль в деятельности германского военно-политического руководства и командования вермахта играли вопросы дезинформации, а также стратегической и оперативной маскировки. Ставилась задача демонстрации «добрососедских» отношений с СССР и введения руководства СССР в заблуждение относительно сроков возможного нападения Германии, и все это проводилось под непосредственным руководством Адольфа Гитлера и в некоторых случаях при его личном участии.

18 декабря 1940 года немцами был подготовлен проект документа «Указания относительно специальных проблем директивы № 21», в котором говорилось:

Предстоящая война явится не только вооруженной борьбой, но и одновременно борьбой двух мировоззрений. Чтобы выиграть эту войну в условиях, когда противник располагает огромной территорией, недостаточно разбить его вооруженные силы, эту территорию следует разделить на несколько государств, возглавляемых своими собственными правительствами, с которыми мы могли бы заключить мирные договоры.

Создание подобных правительств требует большого политического мастерства и разработки хорошо продуманных общих принципов.

Всякая революция крупного масштаба вызывает к жизни такие явления, которые нельзя просто отбросить в сторону. Социалистические идеи в нынешней России уже невозможно искоренить. Эти идеи могут послужить внутриполитической основой при создании новых государств и правительств. Еврейско-большевистская интеллигенция, представляющая собой угнетателя народа, должна быть удалена со сцены. Бывшая буржуазно-аристократическая интеллигенция, если она еще и есть, в первую очередь среди эмигрантов, также не должна допускаться к власти. Она не воспримется русским народом, и, кроме того, она враждебна по отношению к немецкой нации. Это особенно заметно в бывших Прибалтийских государствах. Кроме того, мы ни в коем случае не должны допустить замены большевистского государства националистической Россией, которая в конечном счете (о чем свидетельствует история) будет вновь противостоять Германии.

Наша задача и заключается в том, чтобы как можно быстрее с наименьшей затратой военных усилий создать эти зависимые от нас социалистические государства.

Эта задача настолько трудна, что одна армия решить ее не в состоянии.

30 марта 1941 года состоялось большое совещание у фюрера, на котором Гитлер произнес речь, длившуюся более двух часов. И там звучали те же слова: борьба двух идеологий… опасность коммунизма для будущего… борьба на уничтожение…

По свидетельству генерала Франца Гальдера, первоначально Гитлер определил ход военной кампании против СССР так: начало – май 1941 года, продолжительность операции – пять месяцев.

Два-три месяца. Максимум – пять. Это не шапкозакидательство – этой национальной славянской болезнью генералы вермахта не страдали. Это был план, базированный на всей предыдущей success story – истории успеха немецкого оружия. Вся компания во Франции заняла у них лишь 14 дней. А в Польше – 18, на четыре дня больше.

Владимир Ростиславович Мединский российский историк

Итак, подписанная Гитлером Директива № 21 («Вариант Барбаросса») стала основным руководящим документом в войне против СССР.

Стремительными операциями с глубоким и быстрым продвижением танковых клиньев германская армия должна была уничтожить находившиеся в западной части СССР части Красной армии и не допустить их отхода вглубь страны.

Конечная цель кампании – выйти на линию Архангельск – Волга – Астрахань, создав там в случае надобности условия немецким ВВС для «воздействия на советские промышленные центры на Урале». Планировалось достижение рубежа, откуда советская авиация не могла бы наносить удары по германской территории. Также важной целью было занять важный в военном и экономическом отношении Донецкий угольный бассейн, захватить нефтяные районы Кавказа, а также Москву и Ленинград.

В апреле 1941 года в план войны против СССР были внесены изменения, связанные с выделением дополнительных сил для Балканской кампании. Это потребовало перенесения начала войны с СССР на более поздний срок – на 22 июня.

Главнокомандующий сухопутными силами генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич тогда дал следующий прогноз военных действий на Восточном фронте: «Предположительно, крупные приграничные сражения продолжительностью до четырех недель. В дальнейшем следует ожидать лишь незначительного сопротивления».

Целью русской кампании было завоевание, а не просто победа. Европейская Россия должна была стать немецкой колонией. Гитлер утверждал, что советская политическая структура рухнет в ходе первых ударов.

Алан Тейлор британский историк

Непосредственно перед вторжением гитлеровцев на территорию СССР

Для развязывания войны нужен был повод, и одним из таких поводов гитлеровцы назвали якобы регулярные нарушения Советским Союзом воздушного пространства оккупированных Германией государств. Однако факты говорили об обратном. Так, например, в специальном обращении НКВД в ЦК ВКП(б) говорилось, что с 11 ноября 1940 года по 10 июня 1941 года немецкие самолеты 185 раз нарушали воздушное пространство СССР. В ряде случаев разведчики углублялись на сто и более километров. А вот и «рекорд»: 15 апреля 1941 года в районе Ровно истребители Красной армии заставили приземлиться оборудованного специальной фотоаппаратурой нарушителя, который пролетел вглубь страны на 200 км.

Разведка с мая 1941 года регулярно информировала товарища Сталина о переброске немецких частей к советской границе. Когда скопление немецко-фашистских войск достигло критической массы, с 6 июня начались регулярные обстрелы пограничных постов, а немецкая авиация чуть ли не ежедневно нарушала советскую государственную границу.

В данной ситуации только слепой не увидел бы подготовительной работы к вторжению. Однако войскам Красной армии был дан строжайший приказ «не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения». Отдавая это распоряжение, И. В. Сталин преследовал одну цель: не позволить Гитлеру обвинить Красную армию в нападении на вермахт первой, давая тем самым повод для объявления войны. Дело в том, что именно так поступил фюрер перед нападением на Польшу.

Тем не менее в день вторжения, 22 июня 1941 года, Йозеф Геббельс заявил по немецкому радио о том, что войска вермахта перешли границу СССР, дабы пресечь атаку советских войск. Конечно же, это было полным враньем, но именно тем самым, которого и опасался товарищ Сталин.

И, конечно же, к войне в СССР готовились. В частности, 18 июня 1941 года некоторые соединения приграничных военных округов СССР были приведены в боевую готовность. 13–15 июня в западные округа были отправлены директивы о начале выдвижения частей первого и второго эшелонов к границе «под видом учений».

Военно-политическое руководство СССР в 23:30 21 июня приняло решение, направленное на частичное приведение пяти приграничных военных округов в боевую готовность. К сожалению, в директиве предписывалось проведение только части мероприятий по приведению в полную боевую готовность, которые определялись оперативными и мобилизационными планами. Директива, по сути, не давала разрешения на ввод в действие плана прикрытия в полном объеме.

Наркомату обороны к исходу 21 июня стала ясной неизбежность нападения фашистской Германии на СССР в следующие сутки. Нужно было побыстрее оповестить войска и вывести их из-под удара, перебазировать авиацию на запасные аэродромы, занять войсками первого эшелона рубежи, выгодные для отражения агрессора, начать вывод в соответствующие районы вторых эшелонов и резервов, а также вывести в намеченные районы окружные и войсковые штабы, наладив управление войсками. Следовало предпринять еще ряд неотложных мероприятий по повышению боевой готовности войск. К сожалению, в оставшиеся до начала войны 5–6 часов Наркомат обороны и Генеральный штаб не сумели решить этой задачи.

Кирилл Афанасьевич Мерецков Маршал Советского Союза

Эти полумеры вызывали недоумение у многих командиров, следовали запросы в Москву, а в то время до начала войны оставались уже считаные минуты.

Директива № 1 от 21 июня 1941 года сообщала вероятную дату нападения Германии. В ней говорилось, что в течение 22–23 июня «возможно внезапное нападение немцев» и что западные военные округа должны быть в полной боевой готовности, чтобы «встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников».

С другой стороны, в директиве говорилось, что «задача наших войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия» и «мероприятий без особого распоряжения не проводить». Но каким образом можно «встретить удар», не проводя мероприятий, предусмотренных планом прикрытия? Как было отличить «провокационные действия» от нападения?

Так что Директива № 1 совершенно сбивала с толку войска на границе. И времени уже было слишком мало. Плюс немцам удалось в значительной степени нарушить проводную связь с войсками в приграничных районах. В результате штабы округов и армий не имели возможности быстро довести до подчиненных свои распоряжения.

Рано утром 22 июня 1941 года посол Германии в СССР граф Фридрих-Вернер фон дер Шуленбург явился к народному комиссару иностранных дел СССР В. М. Молотову и сделал заявление о том, что советское правительство проводило и проводит внешнюю политику, направленную против интересов Германии, и «сосредоточило на германской границе все свои войска в полной боевой готовности».

Заявление заканчивалось следующими словами: «Фюрер поэтому приказал германским вооруженным силам противостоять этой угрозе всеми имеющимися в их распоряжении средствами».

После этого Шуленбург вручил Молотову ноту об объявлении войны Советскому Союзу. Переводчик советской стороны В. Н. Павлов потом рассказал, что от себя лично немецкий посол добавил, что считает это решение Гитлера безумием.

Вторжение Германии в Советскую Россию было самым большим событием Второй мировой войны, самым большим по масштабам и по последствиям. <…> Решение о вторжении в Россию было единственным решением, принятым Гитлером по собственной инициативе. До этого он только реагировал на события, использовал их.

Алан Тейлор британский историк

В тот же день войну СССР объявили Италия и Румыния, а Словакия сделала это 23 июня.

22 июня 1941 года в 03:06 начальник штаба Черноморского флота контр-адмирал И. Д. Елисеев приказал открыть огонь по немецким самолетам, вторгшимся в воздушное пространство СССР, чем он и вошел в историю: это был самый первый боевой приказ на оказание отпора напавшим на СССР немецко-фашистским войскам в Великой Отечественной войне.

В 03:07 Г. К. Жуков, занимавший в тот момент пост начальника Генерального штаба Красной армии, получил первое сообщение о начале боевых действий.

А в 04:00 имперский министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп вручил советскому послу в Берлине В. Г. Деканозову (Деканозишвили) [4]4
  После этого В. Г. Деканозов был интернирован (задержан), а потом его обменяли на немецкого посла в СССР Фридриха-Вернера фон дер Шуленбурга на границе СССР и Турции.


[Закрыть] ноту об объявлении войны и три приложения к ней: «Доклад министра внутренних дел Германии, рейхсфюрера СС и шефа германской полиции германскому правительству о диверсионной работе СССР, направленной против Германии и национал-социализма», «Доклад министерства иностранных дел Германии о пропаганде и политической агитации советского правительства» и «Доклад Верховного командования германской армии германскому правительству о сосредоточении советских войск против Германии».

Ранним утром 22 июня 1941 года после продолжительной артиллерийской и авиационной подготовки гитлеровские войска, вероломно нарушив заключенный с СССР пакт о ненападении, перешли границу СССР и начали атаки на всем ее протяжении от Баренцева до Черного моря.

В этот же день немецкие и румынские войска форсировали Прут, а также попытались форсировать Дунай, но советские войска им не дали это сделать и даже захватили плацдармы на румынской территории. Впрочем, уже в июле – сентябре 1941 года румынские войска при поддержке немцев оккупировали всю Бессарабию, Буковину и междуречье Днестра и Южного Буга.

Немецкое вторжение в СССР – это выдающееся в военном отношении событие. Еще никогда прежде не предпринималось наступление в таких масштабах, когда за такое короткое время преодолевались такие огромные расстояния. <…> Но берусь предсказать, что немецкое наступление в России окончится провалом. Рано или поздно, в одном или другом месте, оно неизбежно выдохнется и захлебнется.

Дуглас Макартур американский генерал