Текст книги "Морской космический флот. Его люди, работа, океанские походы"

Начало военной службы

Конец октября 1955 года. Обстановка в странах Варшавского договора накалена до предела. В ГДР, Польше, Чехословакии, Венгрии отмечены случаи проведения несанкционированных митингов, призывавших к прямому свержению действующей власти. Мне 19 лет – призывной возраст. Со дня на день ожидаю повестки из райвоенкомата. Отсрочка от военной службы как радисту, подготовленному для работы на судах морского флота, в данной ситуации уже не действовала.

Такой день наступил. Прибыл в райвоенкомат и получил направление на службу во 2-ую артиллерийскую дивизию резерва Верховного Главнокомандования, расквартированную в городе Пушкине Ленинградской области. В этот же день прибыл в город Пушкин.

Не спеша добрался до военного городка, любуясь открывшимися мне видами Царского Села, лицеем, в котором провёл свои юные годы А.С. Пушкин. Моё сердце было переполнено нахлынувшим волнением и осознанием того, что мне выпал счастливый случай прослужить три года в райском уголке и познакомиться с творениями великих художников и архитекторов, ландшафтных дизайнеров и скульпторов.

Дежурный по КПП, выслушав меня, с удивлением сказал, что в таком виде новобранцы к нам ещё не поступали. После звонка кому-то, он сопроводил меня в штаб дивизии. Спустя некоторое время старшина, пришедший за мной, сообщил, что службу буду проходить в дивизионе обеспечения штаба дивизии, а о подробностях мне расскажет командир взвода связи. В этот же день были соблюдены все необходимые формальности – пострижен, помыт и переодет в военную форму. Товарищи по взводу помогли приспособиться к новой обстановке и влиться в новый коллектив.

На следующий день для меня началась реальная военная служба: недельный курс молодого бойца, освоение табельного оружия, стрельба и принятие военной Присяги. Чуть позже командир отделения ознакомил меня с радиостанцией, на которой я должен был работать. Это был автомобильный вариант, используемый командиром дивизии на военных учениях, боевых стрельбах и в других ситуациях. Расчёт радиостанции состоял из 4 человек – командир отделения, два радиста и водителя автомобиля. Начальник отделения был опытным радистом. До службы в армии он окончил школу радистов и работал на судах рыболовного флота. Два других товарища специальной подготовки не имели и готовились непосредственно во взводе связи. Опыта работы в эфире у них не было, да и качество подготовки страдало.

Радиостанцию я освоил в короткий срок. Пригодился опыт, приобретенный во время стажировки на береговой радиостанции и работе на рыболовном сейнере. Спустя некоторое время по приказу начальника связи дивизии я привлекался к обучению молодых радистов работе на ключе и приёму на слух.

Служба мне нравилась. Казарма располагалась в здании, построенном в петровские времена. Кроме учебных классов и спальных комнат, в казарме был небольшой спортивный зал, в котором находились перекладина, брусья, конь и площадка, на которой тренировались любители штанги и гиревого спорта. Удручало одно, не хватало солдатского пайка. Постоянно хотелось есть. Денежное довольствие, выплачиваемое солдату, а оно составляло тридцать рублей и плюс семь рублей на махорку, тратилось на лимонад и сушки. Всё это хранилось в рундуке на радиостанции. До сих пор помню то блаженство, когда придя на радиостанцию, мог в какой-то степени удовлетворить разбушевавшийся желудок.

К Новому году моё финансовое положение заметно улучшилось. Я сдал на второй класс, что давало мне дополнительно пятьдесят рублей. Ко Дню Советской Армии я стал специалистом первого класса и получал за классность семьдесят пять рублей. Денежное содержание в сто двенадцать рублей позволяло мне купить не только лимонад с сушками, но и побаловать себя колбаской и булочками. На радиостанции у нас была общая касса, в которую члены отделения вносили равные суммы. Был и ответственный за кассу, который не только вел учёт, но и закупал продукты, готовил нехитрый стол к праздникам. Спиртных напитков никто не употреблял, да и речи о них не могло быть, дедовщины не было. Вспоминаю старшину нашего дивизиона, его уважали и побаивались. Он с дивизией дошёл до Берлина, был награждён многими боевыми орденами и медалями.

Служба солдатом продолжалась менее девяти месяцев. В июле 1955 года я был направлен для поступления в военное училище по рекомендации начальника связи дивизии. Об этом человеке у меня остались самые тёплые воспоминания. Я проникся любовью и благодарностью к нему за его душеные качества и почти отцовское отношение ко мне. Особенно я почувствовал это во время зимних учений, проводимых дивизией в морозные февральские дни под Псковом и на летних лагерных сборах войск Ленинградского военного округа.

Работы на радиостанции было много. Обеспечивали связь командира дивизии с командованием Ленинградского военного округа и другими войсковыми частями, принимавшими участие в общевойсковых учениях. Начальник связи дивизии в трудные моменты всегда находился рядом с нами, старался ободрить и в некоторых случаях помочь. Иногда забежит к нам, попьёт чайку из привычной для него солдатской кружки, расскажет о некоторых моментах боевых сражений во время войны с фашистами, поблагодарит за горячий чаёк и скажет:

– Не раскисайте. Это не война, а ученье. Трудно на ученьях, легче в бою. – Эту, почти суворовскую, фразу он произносил с особой гордостью. Приятно было нам необстрелянным слышать этого человека и общаться с ним. Мне льстило, что я знал его гораздо ближе, чем другие солдаты. В его семье не было детей. Почему? Не знаю. Задать такой вопрос я не имел морального права.

Несколько раз он выписывал мне увольнительную в Ленинград и приглашал к себе. У него была очень приветливая и добрая жена. Она создавала такую обстановку, что я невольно чувствовал себя как дома, и относилась ко мне, как к сыну. Ей не хватало такого общения. Интуитивно я понимал, что у них был сын, но который погиб или рано умер. Хотел спросить, но не мог. Бывало, украдкой взгляну в её глаза, а там затаённая печаль и грусть, какие бывают у людей, потерявших близкого человека.

В такие минуты я вспоминал свою маму, которая при удобном случае рассказывала о моей сестре, которая умерла, когда ей было всего пять лет. Все дети для родителей хорошие. Для мамы она была красавицей и певуньей, любила танцевать и наряжаться. В один из праздников зацепила скакалкой кипящий самовар и опрокинула его на себя. Пять дней врачи боролись за её жизнь, но спасти не смогли. Позже от менингита умер мой старший брат. Ему было чуть больше одного года.

Случилось это так. Конец июля, от раскалённого солнца высохла и растрескалась земля. Созревшая рожь требовала немедленной уборки, чтобы спасти урожай, на жатву выходили все, кто мог держать в руках серп или косу. На уборку урожая вышла и моя мама. Оставить маленького сынишку с кем-то возможности не было, его пришлось взять с собой. Покормив, она уложила его спать в тени под копной сжатой ржи. Всё было хорошо, ребёнок крепко спал. Слабый ветерок, слегка обдувая его, создавал прохладу и уют. Ничто не грозило бедой. Вечером у малыша резко поднялась температура. Утром вызвали врача. Маме пришлось лечь с ребенком в больницу. Усилия врачей к успеху не привели. Через несколько суток малыша не стало…

Первые месяцы службы убедили меня, что терять три года нельзя. Закончу службу в двадцать два года. Что дальше? Можно пойти работать на торговый, рыболовецкий или пассажирский флот. Перспектива – заманчива. Мечта каждого моряка – это работа на круизных судах, ходивших на заграничных линиях. Я был молод. Длительный отрыв от родины, привычных устоев жизни не ограничивали и не пугали меня. Экзотика дальних стран манила и притягивала. Но я выбрал другой путь – стать офицером и целиком посвятить себя служению Родине и её защите.

Принять окончательное решение о поступлении на учёбу в военное училище рекомендовали начальник связи дивизии и командир взвода. Вскоре я подал рапорт о поступлении в Высшее военно-морское училище в городе Пушкине. В июле меня вызвали в райвоенкомат и предложили два учебных заведения на выбор: Военно-медицинская академия и радиотехническое училище. Пришлось выбрать второе. Разнарядки в другие училища не было.

Июнь 1955 года. Дивизия находилась в летних лагерях в районе города Выборга. Работы было мало, и всё свободное время я использовал для подготовки к вступительным экзаменам. Наконец пришёл вызов. Вызывают в санчасть – необходимо сдать анализы. Анализы сданы, а на второй день срочно вызывают в санчасть. Оказалось, что показатель сахара в крови «зашкаливает». Выявить причину в полевых условиях возможности не было. Врач санчасти спрашивал, что из пищи принимал последние дни перед сдачей анализов. Отвечаю, что принимал то, что давали в столовой, но после приёма пищи в столовой уходили в близлежащее болотце и до отвала наедались черники. Причина была понятна, и через несколько дней анализ был в норме. Путь к мечте был открыт.

Позже я жалел, что не выбрал Военно-медицинскую академию. Работа врача меня всегда привлекала. Как-то, сидя у постели моего безнадёжно больного друга, я познакомился с замечательной женщиной. Доктор медицинских наук, она обладала даром целительницы. Жила в городе Ленинграде и была широко известна за его пределами. В то время ей было 90 лет. Младший брат моего друга Виктор Алексеевич Казаков, доктор технических наук, профессор, в то время работавший главным конструктором на Ижорском заводе, отыскал эту женщину и привёз её к умирающему брату в надежде на помощь. Но было слишком поздно. Многократные сеансы временно помогали больному, но болезнь не была побеждена. Сергея Алексеевича положили в клинику для ветеранов войны, где он мужественно переносил все муки и до последней минуты верил в исцеление.

В последний день его жизни я более четырёх часов был рядом с ним. Лето было знойным, окна палаты выходили на южную сторону, и в палате было жарко и душно. Смотреть на Сергея было больно. Я понимал, как ему тяжело. Высохшее тело напоминало мумию. Он постоянно просил пить, но утолить жажду уже не мог – раковая опухоль сдавила пищевод. Пища и даже жидкость уже не проходили. Он был обречён на мучительную и голодную смерть. В какой-то момент он буквально выдавил из себя слова: «Сергей, поезжай. Ты устал, тебе ещё долго добираться до дома. Сейчас должна подъехать Валя». Я ответил, чтобы не беспокоился, что я обязательно дождусь Валентины. Вскоре приехала его супруга. Выглядела она уставшей и измученной длительной болезнью любимого мужа. Уходя, я подал ему руку, которую он крепко сжал и долго не отпускал, чувствуя, очевидно, прилив моей энергии. Он всегда это делал при каждом моём посещении. Мне приятно было осознавать, что хоть так я могу ему помочь.

В тот вечер Сергея не стало. Ушел из жизни мой лучший друг, которого я боготворил и которым гордился. Обидно, что он много не успел сделать, но сделал бы, работая в должности зам. главного инженера Центрального научно-исследовательского радиотехнического института.

С уважением вспоминаю целительницу, женщину преклонного возраста, которая всеми силами пыталась вылечить моего друга от смертельного недуга. Как-то после очередного сеанса, за чашкой чая, она попросила меня показать ладони. Внимательно рассмотрев их, она сказала:

– Серёжа, ты неправильно выбрал специальность. Твоё призвание – медицина. Затем она попросила фотографию моих ближайших родственников. При мне оказалось фото нашей дочери, моей жены и её родной сестры. Изучив фото, она сказала, что у сестры тяжелое заболевание, и она проживёт недолго. О дочери она сказала, что дочь ходит по краю пропасти и кончит плохо и очень скоро. У жены серьёзных осложнений она не нашла. К сожалению, её предсказания сбылись. Сестра жены вскоре тяжело заболела, перенесла операцию по удалению раковой опухоли на вилочковой железе и через несколько лет ушла из жизни. Дочь стала наркоманкой. Семь лет принудительного лечения не спасли от рокового конца – она умерла от передозировки.

Вступительные экзамены сдал легко. Помогла месячная подготовка, проводимая непосредственно в стенах училища. Назначен был на должность заместителя командира взвода с присвоением звания младшего сержанта. Учился на «отлично». В дипломе оказалась всего одна «четвёрка» по электротехнике. Случилось это так. Во время сдачи экзамена в учебный класс зашёл заместитель начальника училища по учебной части. Преподаватель «подсунул» ему меня. Мой ответ на вопрос о работе трансформатора под нагрузкой для него оказался недостаточно убедительным. Он выставил мне оценку «четыре». Обидно было. В тот момент я не знал, что данный начальник хорошо знал этот предмет. Много лет он его преподавал.

Учёба в военном училище оставила глубокий и приятный след в моей памяти. Училище дало мне путёвку в жизнь, подготовило к службе в войсках. Моя судьба сложилась удачно.

Красный диплом мне давал право выбора места дальнейшей службы. Этим я воспользовался, выбрав Московский военный округ. После отпуска получил направление на должность преподавателя в 12-й Учебный центр войск ПВО страны. Об этом периоде моей службы расскажу подробнее. Именно в этом Центре я детально изучил системы станции наведения зенитных ракет и подготовку этих систем к боевой работе. Старшие товарищи помогли освоить методики проведения лекционных занятий, основы обслуживания и ремонта аппаратуры комплекса. Эти знания были базовыми в дальнейшей моей работе. С особой теплотой вспоминаю полковника Анатолия Николаевича Зенкевича. В Учебный центр он прибыл на должность начальника цикла. До этого он находился в длительной командировке в Китае.

Выписка из диплома об окончании военного училища

Анатолий Николаевич в совершенстве знал три системы ЗРК «С-75» и читал по ним лекции. С его помощью я освоил методику проведения лекций по принципам устройства аппаратуры кабины «П» и практическим приёмам её настройки, проведения регламентных работ. В кабине «П» располагалась приёмопередающая аппаратура и пять антенн горизонтального и вертикального наведения. Знания аппаратуры системы приводов, принципов работы приёмных и передающих устройств, различных антенн, контрольно-измерительных приборов пригодились в повседневной жизни. По его рекомендации я в течение двух лет принимал участие в работе комиссий Главкома ПВО страны по проверке боеготовности ЗРК «С-75», несших боевое дежурство на территории Советского Союза.

Работа мне нравилась. Позже мне поручили проводить практические занятия по освоению слушателями контрольно-измерительной аппаратуры и методик поиска и устранения неисправностей в различных электронных узлах. Жизнь показала, что такой курс своевременен и крайне необходим. Дело в том, что в те годы личный состав вновь сформированных полков ЗРК «С-75» по образованию был разнообразен. Инженеров – мало. Основная масса офицеров была призвана из авиации, ВМФ, бронетанковых войск, артиллерии и имела узконаправленную техническую подготовку. Для работы на сложных системах зенитно-ракетных комплексах не хватало специалистов радиотехнического профиля. Их приходилось готовить в Учебном центре.

На подготовку полка к постановке на боевое дежурство отводилось четыре месяца. Обучение личного состава проходило в два этапа. Первый – два месяца теоретической подготовки, второй – два месяца практической подготовки по настройке аппаратуры, проведению регламентных и ремонтных работ, слаживание боевых расчётов. После окончания курсов полк в полном составе убывал на полигон, где получал технику, под руководством инструкторов развертывал её и готовил системы к боевой работе. После успешной работы по уничтожению учебной воздушной цели полк убывал на постоянное место дислокации.

В те годы служба в войсках ПВО была особенно трудной: оторванность от цивилизации, неустроенность быта, небольшое денежное содержание офицерского состава, отсутствие перспективы по службе и наличия рабочих мест для членов семей и многое другое подрывали уверенность в будущем. На патриотизме и взаимной любви можно было прожить определённое время, но дальше наступал кризис. В отдельных воинских частях наблюдались случаи организованных выступлений личного состава с требованиями коренного изменения сложившейся ситуации. Министерство обороны принимало какие-то меры, но они не решали в корне проблему.

Несение боевого дежурства по защите воздушных рубежей Родины предъявляло особенные требования к офицерскому составу. Требовали много, но обеспечивали малым. Списывалось всё на одну из заповедей присяги: военнослужащий должен стойко переносить все тяготы и лишения военной службы.

Что такое дивизион ЗРК «С-75»? Радиотехническая батарея с современнейшим радиолокационным оборудованием и системами наведения ракет земля-воздух. Огневая батарея с шестью пусковыми установками, транспортно-заряжающими машинами, заправщиками ракет горючим и окислителем и многое другое. Содержать такое хозяйство в рабочем состоянии при ограниченном количестве личного состава и в условиях несения боевого дежурства и караульной службы было весьма трудно.

Вот один из эпизодов из жизни зенитно-ракетного дивизиона, расположенного в районе города Семипалатинска. Комиссия, возглавляемая командующим войсками ПВО страны генерал-полковником Казаковым, в составе которой был и я, прибыли для плановой проверки указанного дивизиона. Стояла суровая и снежная зима. Командирский автобус с трудом пробивался вслед за впереди идущим артиллерийским тяжёлым тягачом, доработанным под бульдозер. Наконец, преодолев 30 километров сплошного бездорожья, мы прибыли в расположение дивизиона. Небольшая казарма, рассчитанная на проживание пятидесяти человек рядового и сержантского состава, несколько щитовых домиков для офицеров, столовая и котельная едва виднелись в снежных заносах. Подъездные пути к боевой позиции и строениям городка были расчищены.

Офицерский состав дивизиона собран в Ленинской комнате. Объявлена тревога, поставлена задача по уничтожению условной воздушной цели. С поставленной задачей дивизион справился успешно. Возникли трудности при действиях личного состава по «вводной»: горит дизель-электростанция. Требовалось отключить силовые кабели и отвести её на безопасное расстояние. Эта задача не была выполнена. Артиллерийский тягач станцию вытянуть не смог.

Несмотря на выявленные недостатки, дивизион получил удовлетворительную оценку. Остались тяжёлые воспоминания от встречи председателя комиссии с офицерами и членами их семей. Вопросы к нему были жесткими и наболевшими. Почему нет магазина, в котором можно было купить продукты питания и вещи первой необходимости? Скудной зарплаты молодого офицера при неработающей жене не хватает на пропитание. Решены же вопросы обеспечения офицеров, проходящих службу в ВВС, ВМФ, районах Крайнего Севера и Камчатки. Трудно ему было отвечать на эти вопросы, тем более, обещать что-то. Не он решал, да и не поверили бы ему.

Сколько было таких полков, сколько разбитых молодых семей, сколько сломано человеческих судеб. Роптали, требовали, но долг перед Родиной выполняли честно.

Многие офицеры войск ПВО страны принимали участие в боевых действиях в Северном Вьетнаме, Египте. Охраняли воздушное пространство Кубы. Только в последние дни боевых действий в Северном Вьетнаме зенитными комплексами «С-75» были сбиты 31 бомбардировщик Б-52. Каждый бомбардировщик нёс по 25 тонн бомб. Сколько было спасено человеческих жизней, каких разрушений удалось избежать. Жаль, что мы не знаем имена этих героев.

Встреча с Министром обороны Индонезии

За годы службы в 12-м Учебном центре я был подготовлен не только как преподаватель, но и освоил методики проведения лекционных занятий, основы поведения в коллективах с различными уровнями инженерной и технической подготовки.

В то время контингент офицеров, проходивших обучение в Учебном центре, был различен. Переучивался штатный состав вновь создаваемых полков ЗРК «С-75», знакомились с его техническими характеристиками и тактическими возможностями офицеры, назначенные на должности командующих военными округами и командиров дивизий, выпускники военных академий, представители некоторых зарубежных стран.

Вспоминаю курьёзный случай, виновником которого был я. В один из зимних дней в Учебный центр прибыла представительная делегация, сопровождавшая Министра обороны Индонезии. ЗРК «С-75» был подготовлен к показу. Преподавательский состав ожидал прибытия делегации. День был морозным. Кабину «П» я прогрел, включив аппаратуру. Но этого было недостаточно. Пришлось включить для дополнительного обогрева штатную электропечь. Не учёл я одного, что она была доработана – укорочены спирали с целью более высокого разогрева.

В какой-то момент я увидел приближавшуюся к моей кабине ожидаемую делегацию. Министр обороны легко поднялся в кабину. На нём была дорогая шуба, меховая шапка, кожаные перчатки и унты. Он удобно разместился в кресле и неожиданно положил перчатки на сильно нагретую печь. В считанные секунды они задымились. Я понял, что это моя промашка и за это понесу наказание. Но этого не случилось. Министр обороны оказался человеком с юмором и принял этот эпизод за результат его неосторожности.

С теплотой вспоминаю второй случай. На ознакомительный курс по ЗРК «С-75» прибыл назначенный на должность Командующего Приволжским военным округом генерал-майор, Герой Советского Союза то ли Орлов, то ли Орёл, точно не помню. Расположился он в гостинице для постоянного состава, в номере «Люкс», предназначенного для высокопоставленных гостей.

Ознакомительный курс по ЗРК «С-75» и его боевыми возможностями генерал пожелал прослушать в гостинице. В какое-то время дошла очередь до меня. В назначенный час я прибыл на беседу. Войдя в номер, я немного смутился. Меня встретил статный генерал, звезда Героя приковала мой взгляд. В первые секунды я не среагировал на его вопрос, точнее, я его не услышал. Он его спокойно повторил, спросив, как меня зовут. Я отрапортовал: – «Старший лейтенант Николаев. – А зовут-то как, старший лейтенант?» – с какой-то нежностью ещё раз спросил он.

– Сергей Иванович – ответил я, смутившись.

– Значит, Серёжа, если ты не возражаешь, – шутливо ответил он.

– Да, как Вам удобно, – поспешил ответить я.

Затянувшее знакомство закончилось. Генерал предложил приступить к беседе и хотел угостить меня коньяком. От угощения я отказался, объяснив, что у меня ещё двухчасовая лекция и спиртного я вообще не употребляю.

Беседа прошла незаметно. Расставаясь, генерал сказал, что осмыслит содержание беседы, и попросил зайти к нему вечером.

После ужина я ему позвонил и спросил, есть ли необходимость в моём приходе и если да, то я готов. Через несколько минут я был у него в номере. Генерал был одет в спортивный костюм и показался мне по-домашнему простым и открытым человеком. Угостив меня кофе и бутербродами, он поинтересовался, где я родился, где учился, кто родители. Рассказал немного о себе. Я поблагодарил его за беседу, за то удовлетворение, которое получил от общения с ним.

Спустя несколько дней в преподавательскую зашел начальник учебного отдела и предложил мне пройти к начальнику Учебного центра. Я спросил: «Что это значит?» – Он сказал, что причины не знает. Прибыв к начальнику Учебного центра, я увидел там командующего. Начальник центра сообщил мне, что командующий просит отпустить меня для продолжения дальнейшей службы в штабе армии Приволжского военного округа. В то же время он сказал, что рановато мне переводиться на более высокую должность, что я перспективный офицер и мне необходимо учиться дальше. Предложение было заманчивым, но я от него отказался.