Текст книги "Искусственный офсайд. Босс всегда прав"

Российский дебют

1992 год, мой второй сезон в «Локомотиве». Советский Союз канул в Лету, благодаря этому «Локомотив» остался в высшей лиге, но уже чемпионата другой страны – России. Литовцы, которых в 1991 году была целая колония, уехали, Кондратьев – тоже, ушел Милешкин. Одной из главных причин нашей неудачи в последнем чемпионате СССР стал этот проходной двор. Хотя мы не знали, какими обстоятельствами руководствовался Филатов, приглашая игроков на полгода. Но кое – что и «выросло» из 1991 года – в защите Арифуллин, Подпалый, Сабитов, в полузащите Смирнов, Саматов, Аленичев, Горьков, в нападении подавал надежды Федин. Пришли в команду и много играли в новом сезоне Фузайлов, Батуренко, Мухамадиев, Киселев. А главное – «Локомотив» вновь возглавил Юрий Семин.

На первом этапе первого чемпионата России его участники разделились на две группы, и мы в своей заняли 2–е место. Юрий Павлович взял команду в ежовые рукавицы, хотя и понимал, что имеющийся в его руках материал не в состоянии решать высокие задачи. Но он постарался объединить коллектив, зажечь игроков интересным учебно – тренировочным процессом. И его старания даром не пропали. Мы шли в лидерах своей группы. Последний матч группового турнира, который необходимо было обязательно выиграть, проводили в Находке с «Океаном», победили–3:1 и попали в финальную пульку. Нашу радость омрачил инцидент в находкинском аэропорту: опоздали на рейс, прибыли в аэропорт после окончания регистрации, забронированные для нас билеты уже успели продать. Никакие протесты не помогали, и тогда… мы захватили самолет, ворвались в него, заняли места и потребовали отправления. Администрация аэропорта вызвала ОМОН, и выпроваживали нас из самолета по всем правилам антитеррористической операции. В результате рейсовым самолетом улетел только Семин, торопившийся в сборную России, которой предстояло дебютировать в Черкизове матчем с Мексикой и в которой он был наряду с Игнатьевым помощником главного тренера Павла Садырина. Был вызван в сборную и я, но добираться до дома нам, игрокам, пришлось кому через Хабаровск, кому через Новокузнецк, целых пять суток. Деньги кончились, чтобы купить билеты на очередной промежуточный рейс, продавали с себя спортивные костюмы, кроссовки. Думаю, что Садырин с Семиным дали бы мне тайм сыграть и в день рождения сборной России, но в Москве я появился только за сутки до матча и ужасно хотел спать. Приехал на сбор, Семин окинул меня взглядом и говорит: «Посмотри, на кого ты похож после всех этих перелетов. Иди, отдыхай». И в воротах сборной России играл Стас Черчесов, а вторым взяли Валерия Шанталосова из нижегородского «Локомотива». Я тогда понимал, что Черчесов и Харин – лучшие, другому вратарю подобраться по уровню к ним, к составу сборной было очень сложно, даже в товарищеских играх. Любой матч за сборную вратари воспринимали как хорошую практику, да и лишний раз засветиться в ее составе почетно. А я был еще молодой, и меня в играх не подпускали к воротам. Но и то, что просто взяли в сборную в 22 года, считал своим достижением.

– В классного вратаря вырастает Овчинников.

Юрий Семин, главный тренер «Локомотива». Еженедельник «Футбол». 1992 год.

В финальный – то этап первого чемпионата России «Локомотив» вышел, но очков в матчах с соперниками в борьбе за медали набрал мало. И потом до третьего места, на котором финишировало «Динамо», нам не хватило всего – то очка. Тем не менее мы впервые попали в Кубок УЕФА – задача на сезон была выполнена. Выглядели достойно, хотя и уступали в классе «Спартаку» и «Динамо». Заняли, можно сказать, свое место, на фоне предыдущих сезонов выглядевшее высоким достижением. С возвращением Семина опять наладилась дисциплина, прекратилась текучка кадров, состав стабилизировался. Действовали по принципу «порядок бьет класс», чемпионат получился для нас со знаком плюс. Соответственно и чествовали команду, как сейчас помню, шумно, выделили лучших, каждому подарили по микроволновой печи. Очень помогли команде тогда трое душанбинских новичков – Фузайлов, Батуренко и Мухамадиев, которые усилили все линии – защиту, полузащиту и нападение. Они находились в зрелом футбольном возрасте, обладали богатым опытом выступлений в союзном первенстве, оказались веселыми, компанейскими ребятами. И Семин их знал по совместной работе в «Памире», может быть, еще и поэтому они легко вписались в коллектив, ужесточили конкуренцию. Больше всего, особенно в плане отдачи на поле, запомнился Юрий Батуренко, умный, техничный, а в те годы еще и скоростной футболист, развивавший в нашей полузащите конструктивную деятельность. Мухсин Мухамадиев был одаренным, хорошим нападающим, потом и в «Спартаке» играл прилично. Ушел он из «Локомотива» сам, заявив, что ему надо расти, но почему – то остался зол на клуб. А ведь он в «Локомотиве» получил квартиру, что для таджиков было весьма проблематично. Министр путей сообщения Николай Семенович Конарев, начальник Московской железной дороги Иван Леонтьевич Паристый быстро эти вопросы решали. И Мухсин по идее должен быть благодарен «Локомотиву», а выходило наоборот, и это не понравилось не только мне, но и другим в команде.

В целом же и за пределами поля команда была сплоченной, несмотря на то, что постоянно кто – то приходил и уходил. В игре взаимопонимания нам порой не хватало, не хватало времени узнать друг друга получше в футбольном плане. Но именно в первом российском сезоне была заложена база на три – четыре года вперед, и «Локомотив» начал стабильное движение по восходящей. Потом Семин занимался лишь точечной селекцией, усиливая отдельные позиции.

А на меня тогда вышел московский «Спартак». Врач Юрий Васильков, до перехода в стан красно – белых работавший в «Локомотиве», как – то позвонил и предложил отправиться в Тарасовку, на базу чемпионов России. А я понимал, что в «Спартак» не пойду ни при каких раскладах. Отец просто – напросто перестал бы со мной разговаривать. Но Васильков настаивал: «Николай Петрович Старостин, Олег Иванович Романцев хотели бы с тобой переговорить. Неудобно же отказывать столь уважаемым людям». Отказывать в разговоре было действительно неудобно, и я согласился, заранее зная, что из этой затеи ничего не выйдет. Машины своей еще не имел, подъехал к метро «Сокольники», где Васильков меня ждал. Спрашиваю его: «А в чем смысл моего визита, у вас же есть Черчесов, Стауче?» Он стал объяснять: «Пока начнешь в дубле.» На этом наш разговор и завершился. «Поблагодарите руководителей «Спартака» от моего имени за внимание и больше ко мне не обращайтесь», – напутствовал я спартаковского доктора. Через год спартаковцы снова попытались со мной связаться, но опять безрезультатно.

Некоторое время спустя ко мне обратились представители киевского «Динамо», но с тем же спартаковским «успехом». Из московского «Динамо» конкретных предложений не было, только заходы: «Как ты смотришь на то, чтобы вернуться?»

Во втором чемпионате России мы заняли 5–е место. До глубокой осени претендовали на медали, но неожиданно начали спотыкаться за несколько туров до финиша. Все решил последний тур. Мы обыграли «Торпедо» – 3:2, а камышинский «Текстильщик» разгромил владивостокский «Луч» – 4:0, что и позволило волжанам занять 4–е место, вместо нас попасть в очередной розыгрыш Кубка УЕФА. Тот сезон принес мне большую радость – впервые оказался в числе 33 лучших игроков страны! В полузащите у нас появились Юра Дроздов из «Динамо», еще один динамовец Виталий Бут, спартаковец Леша Косолапов, очень талантливый футболист с высокой культурой паса. Правда, в «Локомотиве» он этот козырь подрастерял – может быть, в «Спартаке» больше внимания уделялось отработке передач. Косолапов был одноплановым игроком с Егором Титовым, а по потенциалу, считаю, даже сильнее Титова – и головой играл лучше, и бил с обеих ног, и поздоровее – по физическим данным превосходил многолетнего капитана «Спартака». Косолапов уезжал в Испанию, потом снова вернулся к нам, но уже каким – то уставшим, что ли. Наверное, в этом не его вина, просто не повезло с испанским клубом, может быть, обстановка повлияла, рядом не оказалось нужного человека, поддержки, такой, как у Юрия Семина, который любил Алексея, доверял ему и многое прощал. Одни люди вовремя спохватываются, попадают в какую – то живительную струю, а у Косолапова и с бытом что – то не ладилось, в общем, возвращение триумфальным не получилось. Хотя из «Локомотива» впоследствии его никто не выгонял, он ушел сам, по собственному желанию.

В 1993 году «Локомотив» дебютировал в Кубке УЕФА. Накануне жеребьевки мы чуть ли не в один голос заявляли: «Нам бы гранда в соперники». И сначала радовались, когда «Локомотиву» выпал туринский «Ювентус». Но вскоре призадумались: а как, чем играть – то с ним будем? Опыта европейского не было никакого. Мандраж начался страшный. Имена игроков соперника завораживали, давили на психику. Перед отъездом в Италию нас приодели для солидности, выдали малиновые брюки, синие пиджаки, галстуки. Туринский стадион был за что – то дисквалифицирован, и первый матч на европейском уровне мы провели в Болонье. Быстро поняли, что за соперника «Локомотив» там никто не считает – привезли нас на стадион на каком – то допотопном автобусе, высадили за километр от трибун. Пренебрежительное отношение завело команду, и первый тайм сумели выстоять – 0:0. Возомнили о себе невесть что, решили, что можем играть на равных со «Старой синьорой», хотя класс «Ювентуса» чувствовался с первой минуты, мы почти не угрожали его воротам. Во втором тайме Роберто Баджо быстренько объяснил нам, кто есть кто на поле, опустил с небес на землю, использовал две мои не столь уж и серьезные ошибки, каждый раз улавливая малейшее движение, пробивал в противоположную сторону. Наверное, итальянцы все равно дожали бы нас, просто счет был бы пристойнее. А то в итоге получилось 0:3. Юрий Павлович тогда при всей команде высказал мне свои претензии. И было за что: первый и третий голы, при всем мастерстве Баджо, «мои» были. Но Семин знал мой характер: на замечания при народе могу и взбрыкнуть. Один на один я спокойно выслушиваю любую критику. А здесь Юрий Павлович спесь, что ли, решил с меня сбить. В душе я понимал, что он прав, но не возмутиться не мог и хлопнул дверью. А на следующий день пришел и нормально работал.

Несмотря на крупное поражение, мы решили, что дома «Ювентус» обыграем. В Черкизове «Локомотив» играл хорошо, практически на равных с великой командой, и в принципе не должен был проигрывать. Хотя, может быть, после Болоньи «Ювентус» в Москве не слишком упирался. Но и мы учли дебютный опыт и на ужасного качества поле выглядели очень прилично. И все же сказался класс соперников. В конце второго тайма Раванелли забил единственный в матче гол, мы опять проиграли – 0:1. Но даже поражения от «Ювентуса» дали серьезный толчок в развитии нашего клуба и каждого игрока «Локомотива». Мы почувствовали, что такое европейский уровень, что называется, на собственной шкуре.

Самый лучший коллектив – это наш «Локомотив» – 1995

В 1994 году «Локомотив» наконец выиграл первые медали российского первенства. С самого начала дела у нас пошли неплохо, команда, и я в том числе, прониклась какой – то новой спортивной злостью. Даже когда создавали приличный задел в счете, не сбавляли оборотов и добились сокрушительных результатов: тюменское «Динамо – Газовик» разгромили – 7:0, московское «Торпедо» – 8:0. После столь убедительных побед наши амбиции резко возросли, пожалуй, даже чересчур, сверх реальной командной силы. Но как раз в 1994–м у нас сложился первый настоящий, просто потрясающий коллектив, где один был за всех и все за одного. Впервые мы отметили окончание сезона все вместе – попили пивка в престижном заведении, тем более что помимо традиционных подарков получили солидные денежные премии.

Я тогда думал, что лучше микроклимата в команде, чем наш, быть просто не может. Однако на следующий год «Локомотив» поднялся еще на ступеньку – и не только в таблице чемпионата, но и по уровню игры, по уровню коллективизма. Не побоюсь утверждать, что в 1995 году наша команда по всем основополагающим футбольным качествам была выше, чем даже в чемпионских 2002 и 2005 годах! В товарищеской творческой атмосфере почти все ребята полностью раскрыли свои дарования, и до чемпионского золота нам не хватило самой малости. Всегда с удовольствием вспоминаю состав той команды. В воротах, кроме меня, несколько матчей провел Хасан Биджиев, вернувшийся к нам из – за рубежа. В обороне играли Алексей Арифуллин, Игорь Чугайнов, Саркис Оганесян, Олег Пашинин, Вячеслав Царев, Сергей Жуков, в полузащите – Александр Смирнов, Алексей Косолапов, Юрий Дроздов, Евгений Харлачев, Ансар Аюпов, Андрей Соломатин, Сергей Гуренко, Евгений Кузнецов, Владимир Маминов, Виталий Парахневич, Юрий Батуренко, Сергей Перепаденко, в нападении – Олег Гарин, Олег Елышев, Александр Катасонов, Алексей Снегирев, Александр Татаркин. Многих из нас тогда поселили в Митино, и мы уйму времени проводили вместе. Даже те, кто играл мало, были со всеми на равных и поддерживали эту животворную атмосферу в коллективе. По ходу сезона мы выдали серию по – настоящему классных матчей, «Спартак» обыграли и в Лужниках благодаря сумасшедшему голу Олега Елышева в «девятку», и в Черкизове при полных трибунах, когда в конце решающий гол забил Андрюха Соломатин. Попортили крови и одному из лучших сейчас российских тренеров Валерию Газзаеву: сначала нанесли поражение возглавляемому им будущему чемпиону «Спартаку – Алании» во Владикавказе – 1:0, а во втором круге подвергли лидера первенства полному разгрому у себя – 4:1, приблизившись к нему на расстояние вытянутой руки. В этом матче «Локомотив» выглядел сильнее и по полету игровой мысли, и в тактике. Но, чересчур уверовав в свою непогрешимость, мы неожиданно проиграли дома середняку «Уралмашу», который спустя месяц без особого труда поставили на место в кубковом матче – 4:0, заняли в итоге 2–е место и ужасно огорчились своему первому серебру.

– Мне очень импонирует игра бельгийца Прюдомма – лучшего вратаря последнего чемпионата мира, а также Сергея Овчинникова из «Локомотива». Они сумели найти необходимую грань, есть впечатление сбалансированности их действий в воротах, а у партнеров появляется чувство уверенности, надежности голкипера.

Руслан Нигматуллин, вратарь «Спартака» и молодежной сборной России. Еженедельник «Футбол». 1995 год.

В том сезоне «Локомотив» всколыхнул и Европу. Как и перед дебютом в еврокубках, в ожидании очередной жеребьевки Кубка УЕФА мы мечтали попасть на топ – клуб и получили в соперники мюнхенскую «Баварию». Но если на матчи с «Ювентусом» мы выходили закомплексованными, не представляющими себе еврокубковых реалий, то теперь рвались в бой с уверенностью, что в состоянии порвать любого соперника. Перед первым матчем на Олимпийском стадионе Мюнхена Семин с Филатовым решали, какие премиальные объявить игрокам за победу. Юрий Павлович предложил по 25 тысяч долларов, как получили футболисты ЦСКА, обыгравшие «Барселону» в Лиге чемпионов. Но Валерий Николаевич умерил тренерский пыл: «Нет, давай лучше положим по пять тысяч, чувствую, эти могут выиграть, а где мы такие деньги найдем?» И оказался прав.

12 сентября 1995 года стал одним из счастливейших дней моей спортивной карьеры. Если перед «Ювентусом» мы слегка робели, то в Мюнхене дрожи в коленках ни у кого и в помине не было, испытывали даже какую – то отвагу, дерзость, в команде все время сыпались шутки – прибаутки, в автобусе по пути на игру, смеялись: «Приедем, укатаем их. Они не ждут, а мы их сейчас и подловим». Накануне матча и я не удержался от эмоций, заявил в прессе примерно следующее: «Для меня соперник не играет роли. Когда я в форме, все равно, кто бьет по воротам. Определенный уровень для себя наработал, и все, что положено вратарю, как правило, беру. А какой – нибудь необычный или «мертвый» мяч и от игрока третьей лиги не вытащишь. Так что имя соперника – «Бавария», не «Бавария» – роли для меня не играет».

Конечно, нам пришлось больше обороняться, но при первой же возможности контратаковали, и лихо. До сих пор у меня перед глазами фантастический пас на 71–й минуте Лехи Косолапова и потрясающий рейд Женьки Харлачева. Закрываю глаза и вижу, как он обводит Оливера Кана и закатывает мяч в пустые ворота. В тот момент еще подумал: повезти – то нам повезло, а отбиться в оставшиеся минуты сумеем? Но не только отбились, а и провели несколько хороших атак. Наутро всей командой отправились в престижную мюнхенскую пивную отметить победу. Когда мы вошли и заняли столики, в достаточно заполненном зале воцарилась полная тишина, которую нарушил сначала чей – то возглас, а потом и дружное скандирование немцев: «Виват, «Локомотив»!» «Бавария» тогда первый раз за 37 лет проиграла дома в еврокубках, и за один вечер «Локо» стал европейской знаменитостью.

– Выделил бы вратаря Сергея Овчинникова как образец хладнокровия и чувства собственного достоинства, которое своей уверенной игрой он внушал и партнерам.

Александр Бубнов. Еженедельник «Футбол». 1995 год.

После победы ребята петушились: «Приедут они в Москву, мы и там их прибьем». Но в Москве «Бавария» преподала нам прекрасный урок: в футболе нельзя зарываться. Мы возомнили себя, как минимум, ровней великой команде, и первые 15 минут ответного матча при невероятной поддержке забитых до отказа трибун лишь укрепили нашу убежденность. Получилось, что мы оказались не готовы к неслыханному для «Локомотива» наплыву болельщиков. Перед такой аудиторией трудно было удержаться от соблазна атаковать. За первую четверть часа черкизовского матча мы имели три стопроцентные возможности поразить ворота «Баварии», а гости создали лишь одну. Если бы Гарин или Елышев реализовали хотя бы один из выгоднейших моментов, возможно, наши надежды на успех оказались не столь уж и зыбкими, может быть, мы дожали бы «Баварию». Забив, закрылись бы, а немцам для победы потребовалось бы уже два гола. Даже пропустив в той ситуации один, мы все равно пошли бы в турнире дальше. «Локомотив» умел сыграть на ноль, тем более с форой в один мяч. Но после многообещающего начала мы забыли обо всем, да еще и Юрий Палыч завелся, со скамейки подстегивал: «Давай, давай!», стадион ревел, и команда помчалась вперед сломя голову. Опыта не хватило: бежать – то надо было «Баварии», а побежали мы. Соперники этого только и ждали. Провели три контратаки, и на табло уже светилось «0:3». Бросились отыгрываться, и получили еще два мяча. А я на одном из занятий по ходу предматчевого сбора в Хосте при исполнении элементарного кувырка сильно повредил плечо, левая рука повисла. Тренироваться не мог. Перед выходом на поле доктор Мышалов сделал мне обезболивающий укол. Помогло не очень, а соперники, как назло, били все время под левую. Был бы здоров, пару мячей отбил бы, а тут к перерыву счет был уже 0:4, окончательный – 0:5.

Как ни странно, мы не сильно расстроились, никакого трагизма ситуации не ощущалось, наоборот, состояние было – словно камень с души упал. Тем более что в раздевалке Юрий Палыч не метал громы и молнии, а наоборот успокоил: «Ничего, ребята, любой опыт полезен. Это все – таки «Бавария». Наше поражение – не катастрофа, тем более при той игре, которую вы показали». Мы же еще и во втором тайме не сдались, играли в открытый футбол и могли забить, хотя и немцы тоже. Не грех получать суровые уроки от первоклассных клубов, при грамотном анализе они тоже на пользу. Держать удар команда научилась, громкое поражение не подорвало нашу веру в свои силы, наоборот, сплотило игроков еще больше.

В том сезоне кто – то из московских журналистов подарил мне бейсболку с надписью «Boss». И я даже стал выходить в ней на матчи, которые мы, что удивительно, выигрывали. Даже Кубок выиграли в 1996 году. А потом как – то стал забывать о своем «талисмане», хотя до сих пор эта бейсболка у меня где – то лежит.

Мы по – прежнему вместе бывали чаще, чем даже дома. Столь спаянный коллектив на первый взгляд казался трудноуправляемой массой, но Семин умел с нами разбираться, в какой – то ситуации не мешал нам, а иногда сажал на базу на день раньше обычного. Мы подчинялись его указаниям, относились к нему с огромным уважением. Тогда – то я впервые прочувствовал для себя важнейший момент на тренерское будущее: чем выше уровень команды, тем труднее ею руководить. Празднуя очередной успех, мы обязательно произносили тост за Юрия Павловича, за человека, который возвысил нас в футболе на уровень, о котором многие и не мечтали, обеспечив не только счастливую спортивную карьеру, но тем самым и прочную материальную базу, благосостояние наших семей.

На чествовании «Локомотива» в ЦДКЖ уже звучали не просто пожелания, а настоящие требования завоевать на будущий год чемпионское золото. Однако старт сезона команда откровенно провалила. Почему, трудно сказать. Особого головокружения от успехов у ребят не замечалось, работали на сборах как обычно, но начался чемпионат и в семи матчах подряд не могли забить. Но крайних не искали, стиснули зубы, старались поддерживать друг друга. И Семин на нас не давил. Первую победу одержали в 8–м туре над «Торпедо», после чего стали активно набирать очки, но наверстать упущенное, включиться в борьбу за медали нам не удалось. Итог – 6–е место.