Текст книги "Конституционное право для экономических и юридических направлений"

1.3. Доктрина как составляющий элемент науки конституционного права и потенциальный источник права Российской Федерации. Развитие доктрины конституционной экономики и «экономической конституции»

В юридической литературе термины «наука» и «доктрина» нередко отожествляются; однако представляется более обоснованным позиция, согласно которой доктрина – составляющая часть науки. При этом доктрина, о чем будет сказано подробно ниже, может выступать как источник конституционного права. В юридической литературе используется, например, следующее определение: конституционная доктрина – «систематизированная совокупность основополагающих взглядов и нормативных формул, устанавливающих стратегические перспективы конституционного развития России»[117]117
  Пряхина Т.М. Конституционная доктрина как фактор оптимизации правовой политики современной России // Правовая политика и правовая жизнь. 2001. № 1. С. 33.


[Закрыть].

«Исходя из содержания предмета отрасли, особенностей составляющих его общественных отношений, – отмечают исследователи, – определяется и характер основных теоретических концепций науки конституционного права. К ним относятся такие крупные теоретические проблемы, как проблемы народного представительства, государственного, национального и народного суверенитета, федерализма, автономии. Важное место занимают исследование проблем правового статуса личности, прав человека и гражданина, взаимной связи государства и личности, конституционных основ организации гражданского общества, а также теоретические выводы, связанные с познанием системы государственной власти и системы местного самоуправления, принципа разделения властей и других начал. Изучение указанных выше проблем составляет предмет науки, сами же выводы и теоретические положения – ее содержание»[118]118
  Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России: учебник. – 3-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2004. С. 11.


[Закрыть].

На современном историческом этапе можно выделить не так много ситуаций, когда доктрина становится источником права; в частности, «в настоящее время правовая доктрина является обязательной в странах, относящихся к англо-саксонской и мусульманской правовым семьям»[119]119
  См.: Васильев А.А. Правовая доктрина как источник права // Публично-правовые исследования: электронный журнал. 2012. № 2. С. 38–75; № 3. С. 27–53.


[Закрыть].

Используется ли доктрина в российской правовой системе как источник права?

Как считает В.Д. Зорькин, «дальнейшее развитие доктрины правового социального государства и основанной на ней правотворческой и правоприменительной практики должно исходить из трактовки социальных прав не только как неких общих ориентиров для законодателя и правоприменителя, но именно как основных прав, равных по значимости гражданским и политическим правам человека и гражданина»[120]120
  Зорькин В.Д. Право и правоприменение в Российской Федерации: доктрина и практика. Материалы к докладу на международной конференции «Право и правоприменение в России: междисциплинарные подходы» // Официальный сайт Конституционного Суда Российской Федерации.


[Закрыть].

По мнению Т.Я. Хабриевой, «в самом общем виде доктрину характеризуют как авторитетное мнение ученых, выраженное в форме принципов, теорий, концепций; это в полной мере относится и к конституционной доктрине»[121]121
  Хабриева Т.Я. Доктринальное значение российской Конституции // Журнал российского права. 2009. № 2. С. 23.


[Закрыть].

Термин «доктрина» активно используется и в более «узком» значении, в том числе применительно к судебной деятельности, деятельности органов государственной власти, наднациональных судебных инстанций и т. д. В частности, Европейский суд по правам человека, призванный контролировать выполнение предписаний Конвенции о защите прав человека и основных свобод, как считает О.С. Орехов, «оставляет решение вопроса о соблюдении ее норм на усмотрение государств; в среде правоведов данный подход Суда получил название «доктрина свободы усмотрения государств»[122]122
  Орехов О.С. О некоторых особенностях применения доктрины свободы усмотрения государств Европейским судом по правам человека // Общество и право. 2009. № 2. С. 18.


[Закрыть].

По нашему мнению, это уже несколько иная субстанция, которую нередко характеризуют как правовую доктрину.

Правовая доктрина, пишет В.В. Никишин, «на современном этапе развития правовой системы стран общего права мнения выдающихся юристов как таковые по-прежнему сохраняют свое значение, признаются в качестве источника права в силу того, что содержат необходимые обобщения, анализ правовых норм; кроме того, в национальных правовых системах стали иметь большое значение цельные систематизированные доктрины, в числе которых доктрина обязательности следования прецеденту вышестоящего суда (принцип stare decisis)»[123]123
  Никишин В.В. Доктрина и судебный прецедент как источники зарубежного экологического права // Российский судья. 2011. № 4. С. 31.


[Закрыть]. Это может быть еще и деятельность власть имущих. «В идеократических правовых системах, – пишет С.А. Денисов, – большую роль играют политико-правовые доктрины, содержащиеся в трудах основателей каких-либо политических учений… Такие доктрины могут формулироваться правителями. Правовые доктрины не всегда имеют письменный вид. Они могут оставаться только в сознании людей, устно передаваться правоприменителям и населению. Более того, они могут носить секретный характер, и исследователь только догадывается об их существовании, анализируя поведение правоприменителей»[124]124
  Денисов С.А. Источники реального государственного права // Конституционное и муниципальное право. 2011. № 4. С. 2–9.


[Закрыть].

С таким утверждением мы согласиться не можем, поскольку такой подход полностью нивелирует ценность доктрины как источника права, формируемого не «правителями», но учеными, которые далеко не всегда имеют отношение к властным структурам.

На наш взгляд, спорно отожествление доктрины и с судебным «правотворчеством». Безусловно, в России происходит процесс распространения таких источников, как судебные акты. Однако другой важнейший источник – доктрина – практически не применяется.

Вопрос о роли доктрины в контексте регулирования экономических отношений неоднократно исследовался автором настоящей работы, в том числе в контексте ее преподавания на юридических факультетах высших учебных заведений[125]125
  См., например: Иванова С.А., Павликов С.Г. Разработка доктрины развития конституционной экономики на кафедрах юридического факультета Финансового университета при Правительстве РФ // Современный юрист. 2013. № 2. – С. 137–152.


[Закрыть].

Подчеркнем, что такой подход может носить различный характер (экономическое право, конституционная экономика, «экономическая конституция» и т. п.); в этом аспекте важным представляется не столько сам термин (конечно, роль терминологии мы не можем ставить под сомнение!), сколько сущность подхода.

Не может не вызвать научного интереса, в частности, доктринальный подход, базирующийся на доктринальном учении об экономическом праве, представителем которого являются проф. Г.Ф. Ручкина и ряд ее коллег по департаменту правового регулирования экономической деятельности Финансового университета при Правительстве РФ[126]126
  См.: Ашмарина Е.М., Ручкина Г.Ф. Экономическое право Российской Федерации: инновационный проект. М.: ВГНА Минфина России, 2011. См. также: Ручкина Г.Ф., Григорян А.Г. Положение субъектов малого и среднего предпринимательства на рынке долевого строительства в свете изменений законодательства // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2017. № 7. С. 18–26; Ручкина Г.Ф., Ефимова Н.А. Погашение задолженностей «крымских заемщиков»: состояние и направления совершенствования правового регулирования // Международное публичное и частное право. 2016. № 5. С. 19–23; Ручкина Г.Ф. Некредитные финансовые организации: правовое регулирование требований к деловой репутации и квалификации // Банковское право. 2016. № 5. С. 9–15 и др.


[Закрыть].

Итак, эффективность процесса оптимизации конституционно-правого регулирования экономической деятельности должна базироваться в том числе и на вовлеченности в нем ученых, специализирующихся на проблемах соотношения экономико-правовых явлений, имеющих апробированные результаты научно-исследовательской работы, по итогам которых вносились соответствующие изменения (дополнения) в законодательство.

Обратимся к вопросу о сущности конституционной доктрины правового государства и государства с эффективной экономикой.

В трудах конституционалистов понятие «конституционная доктрина» используется достаточно часто. Исследователи пишут, что «Концепция „живой“ конституции не является частью российской конституционно-правовой доктрины, однако концепцию „живой“ конституции и прямое действие конституции объединяет ряд сущностных элементов: возможность применения конституции при отсутствии конкретизирующего законодательства; необходимость адаптации конституционной нормы к реальным правоотношениям; адаптация конституционной нормы осуществляется через официальное толкование конституции; концепции являются инструментами устранения пробелов и умолчаний конституции»[127]127
  Антоненко В.М. Прямое действие конституции и «живая» конституция: сравнительный анализ концепций // Конституционное и муниципальное право. 2012. № 8. С. 15–18.


[Закрыть].

Достаточно часто в работах по конституционному праву констатируется необходимость постоянного совершенствования доктрины конституционализма, в том числе базирующегося на росте реального авторитета российской Конституции в обществе.

Анализируемая доктрина активно совершенствуется и трансформируется, в том числе в русле актуальных для российского общества и государства тенденций; в качестве примера можно обратиться к конституционной доктрине безопасности и т. д.[128]128
  См., например: Чапчиков С.Ю. Необходима конституционная доктрина безопасности личности, общества, государства // Конституционное и муниципальное право. 2011. № 6. С. 14–18.


[Закрыть]. Так констатируется, что «завершенность оформления правовой системы России во многом обеспечивается за счет доктринального характера конституционных норм, воспроизводящих юридические и политические доктрины и учения»[129]129
  См., например: Пряхина Т.М. Конституционная доктрина Российской Федерации. М.: Юнити: Закон и право, 2006. С. 122.


[Закрыть].

Можно утверждать, что развитие государства как правового едва ли возможно без формирования оптимальной экономической модели, которая во многом зависит от эффективности процесса конституционно-правового регулирования экономики.

«В теории и практике современного российского конституционализма (который основан на признании общедемократических ценностей правового государства, рыночной экономики), – пишет Н.С. Бондарь, – пока лишь формируется новая концепция защиты прав и свобод человека и гражданина, в особенности социальных и экономических. Речь идет, конечно, не о формально-юридических декларациях на высшем правовом (конституционном) уровне об этих правах. Если иметь в виду объем, пределы конституционного регулирования социальной сферы и реализуемых в ней прав человека, с этим у нас как раз все в порядке. Новая же концепция защиты прав граждан России должна воплощать в себе сплав теории и практики, отражать единство нормативной модели конституционных прав и практики, в том числе судебной, их защиты и реализации»[130]130
  Бондарь Н.С. Судебный конституционализм в России в свете конституционного правосудия. М.: Норма: Инфра-М, 2011. С. 227.


[Закрыть].

Связь конституционной доктрины правового государства и государства с эффективной экономикой подчеркивается многими авторами. При этом теория «экономической конституции» выступает одним из таких связующих элементов, поскольку она «представляет собой разветвленное, детализированное и логически выстроенное знание о конституционном регулировании экономических отношений, являющееся результатом почти 80-летнего исследования данной материи юристами стран Европы и других регионов мира на примере своих стран, а последние полвека и такого наднационального объединения, как Европейский союз. Она интерпретирует содержащиеся в конституциях и относящиеся к экономике нормы и принципы с точки зрения конституционного баланса трех элементов: обеспечения прав человека, соблюдения принципов социального правового государства и ограничения государственного вмешательства. По сути, эта теория представляет собой приложение теории социального правового государства к экономической сфере»[131]131
  Андреева Г.Н. К вопросу о понятии экономической конституции // Конституционное и муниципальное право. 2010. № 7. С. 9–13.


[Закрыть].

Конституционная доктрина станет реально применимым источником российского конституционного права в том случае, если она будет учитываться законодателем и правоприменителями. В современной России наиболее приближена к этим реалиям деятельность федерального органа конституционного контроля, правовые позиции которого во многих случаях действительно можно охарактеризовать как сплав «сплав концептуальных научно-теоретических подходов (курсив мой. – С.П.) с реальной практикой современного конституционализма и международно-правовой регламентацией»[132]132
  Бондарь Н.С. Конституционное правосудие и развитие конституционной юриспруденции в России // Журнал российского права. 2011. № 10. С. 35–46.


[Закрыть].

Выделим некоторые основные принципы конституционной доктрины современного правового государства с эффективной экономикой.

1. В первую очередь это принцип приоритета прав и свобод человека.

2. В стране с эффективной экономикой анализируемый пинцип базируется на минимизации института государственного принуждения (что, разумеется, не тождественно отказу от него). Под государственным принуждением исследователи, в частности, понимают:

– право государства заставить субъекта (вопреки его воле, желанию) совершить конкретные деяния (действия или бездействие)[133]133
  Подробнее см.: Лазарев В.В., Липень С.В. Теория государства и права. М., 2000. С. 403.


[Закрыть];

– фактор воздействия, обусловливающий поведение индивида в интересах, например, органа государственной власти (принуждающего субъекта) против своей воли[134]134
  Подробнее см.: Теория государства и права / под ред. В.К. Бабаева. М., 2002. С. 207.


[Закрыть];

– воздействие внешнего характера в отношении поведения индивида, базирующееся на силе государственного аппарата, имеющихся у него возможностях утверждать свою (государственную) волю на доминирующих началах[135]135
  Подробнее см.: Алексеев С.С. Социальная ценность права в советском обществе. М.: Юридическая литература, 1971. С. 106.


[Закрыть];

– воздействие на индивида, объективируемое в применении насилия непосредственно либо в угрозах его применения, обусловливающее выполнение предъявленных к такому индивиду (их группе) требований[136]136
  Подробнее см.: Кожевников С.Н. О принуждении в правоохранительной деятельности Советского государства // Сборник ученых трудов Свердловского юридичекого института. Вып. 22. Свердловск, 1973. С. 120.


[Закрыть];

– государственно-властный способ факультативного характера, используемый в целях подавления негативных волевых проявлений субъектов отношений в целях обеспечить их подчинение правовым нормам[137]137
  Подробнее см.: Ардашкин В.Д. О принуждении по советскому праву // Советское государство и право. 1970. № 7. С. 35.


[Закрыть];

– совершаемое компетентными органами и должностными лицами властное воздействие в виде предписания определенного поведения (психическое принуждение) либо в форме непосредственного действия (физическое принуждение)[138]138
  Подробнее см.: Базылев Б.Т. Юридическая ответственность. Красноярск: Издательство Красноярского университета, 1985. С. 40.


[Закрыть];

– воздействие внешнего характера на поведение индивидов, базирующееся на организованной силе государства, специфика которого состоит в том в том, что в случае его использования гарантировано выполнение предписаний такого (властного) субъекта[139]139
  Подробнее см.: Саттарова Н.А. Принуждение в финансовом праве. М., 2006. С. 24.


[Закрыть], и т. д.

Очевидно, что в государстве с социально ориентированной рыночной экономикой приоритетным не принуждение должны стать, но механизмы саморегуляции.

3. Принцип справедливости государственного устройства, в том числе в части реализации экономических прав и свобод. Категория «справедливость» обоснованно характеризуется «в качестве этического стандарта, с которым мы соотносим существующие социально-экономические и политические структуры и отношения. Одновременно она является идеалом, заставляющим нас устремляться за горизонт для его достижения»[140]140
  Подробнее см.: Богданов Д.Е. Философско-правовое обоснование категории справедливости в гражданском праве России // Законодательство и экономика. 2013. № 5. С. 24–34.


[Закрыть].

4. Анализируемая доктрина в государстве с эффективной экономикой базируется на плюрализме в самых различных сферах общественных отношений, например в таком государстве не используется только один вид источников правового регулирования (мы приводили аргументы, подтверждающие это утверждение), не доминирует один вид собственности – государственной, которую в некоторых странах на конституционном уровне с пафосом именуют «народной», однако ее сущность, разумеется, не изменяется, нет единой идеологии, «бесспорной» программы, в том числе в части развития экономической системы страны.

Итак, принципами конституционной доктрины государства с эффективной экономикой можно назвать:

– принцип справедливости государственного устройства;

– формирование конституционной доктрины с учетом принципа целесообразности минимально возможного государственного принуждения;

– принцип недопустимости патернализма, авторитаризма государства;

– реальный примат прав и свобод человека.

Вопросы

1. Как соотносятся понятия «наука конституционного права» и «доктрина конституционного права»?

2. Как вы охарактеризуете доктрину?

3. Какова роль доктрины в развитии российской правовой системы и конституционного права?

4. В чем заключается сущность конституционной доктрины?

5. Имеет ли свои специфические особенности конституционная доктрина Российской Федерации?

6. Какие принципы конституционной доктрины вы бы охарактеризовали как базисные?

Глава 2
Роль «экономической конституции» в развитии конституционного права России и оптимизации правового регулирования экономики

2.1. «Экономическая конституция» в контексте развития российского конституционализма

В главе 1 данного учебного пособия мы уже обращались к концепции «экономической конституции»; здесь мы преследуем цель подчеркнуть возможность и целесообразность ее характеристики и как совокупности источников конституционного права.

В этом аспекте основой «экономической конституции» является Конституция РФ, которая является уникальным документом, актом, рассчитанным как на нынешнее, так и на будущие поколения; Конституция РФ действительно не фиксирует рыночный характер российской экономики, но позволяет определить российский и – возможно, оригинальный – тип хозяйствования («регулируемый капитализм», «промежуточная модель», «социально ориентированная экономика» и т. д.).

Российская «экономическая конституция» как совокупность конституционных норм, в том числе подвергнутых толкованию Конституционным Судом РФ, норм федеральных конституционных законов, иных актов и документов устанавливает следующие требования к российской экономической модели:

требования общего характера: экономика должна способствовать реализации конституционных принципов народовластия (основной принцип), правового, демократического и социального государства;

конкретные требования (общность экономического пространства, свобода перемещения товаров, услуг, финансов, активность государства в поддержке конкурентной политики, различных видов экономической деятельности, признание и защита различных форм собственности (ст. 8 Конституции РФ).

Очевидно, что лаконичные (иными они быть и не могут!) конституционные нормы образуют фундамент уникальной субстанции – «экономической конституции», который вызывает небезынтересные дискуссии в научном сообществе[141]141
  См., например: Болдырев О.Ю. Конституционное право и экономика: поиск методологии и бегство от идеологии // Конституционное и муниципальное право. 2015. № 4. С. 9–14; Крусс В.И. Конституционная сущность налога на добавленную стоимость и проблема его актуальной модернизации // Там же. С. 19–27; Невинский В.В. К вопросу о «двойных» стандартах финансово-правового регулирования реализации конституционных норм в социальной сфере // Там же. С. 15–18; Самигуллин В.К. Экономический потенциал конституции // Там же. С. 6–8.


[Закрыть]. Их суть удачно характеризует Г.Н. Андреева, отмечая: «Что же касается теории экономической конституции, то ее предлагается считать не органической частью конституционно-правовой науки (каковой она на самом деле только и может являться), а лишь одним из вариантов конституционно-правового регулирования, то есть вообще допущено смешение отрасли и науки конституционного права. В целом же речь идет об упрощении, как представляется автору, жизни юристам-конституционалистам в виде „расчищения“ поля науки конституционного права от теорий, каким-либо образом связанных с использованием достижений экономической науки, и замены используемых в них понятий „более простыми“ традиционными понятиями, в частности… понятием «конституционные основы экономики»[142]142
  Андреева Г.Н. Размышления об особенностях становления российской теории конституционного регулирования экономических отношений // Конституционное и муниципальное право. 2015. № 9. С. 3–11.


[Закрыть].

Конституция не может регулировать все аспекты экономических отношений. Так, в Конституции РФ нет понятий «управление экономикой», «координация экономической деятельности»[143]143
  См.: Координация экономической деятельности в российском правовом пространстве / К.М. Беликова, А.В. Габов, Д.А. Гаврилов [и др.] / отв. ред. М.А. Егорова. М.: Юстицинформ, 2015. С. 6.


[Закрыть]. В настоящее время, как отмечают исследователи, практически единственное определение понятия «координация экономической деятельности» содержится в п. 14 ст. 4 Федерального закона от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции»[144]144
  Федеральный закон от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ (с изм. и доп.) «О защите конкуренции» / Российская газета. № 162. 27.07.2006.


[Закрыть]

В Конституции РФ нет «прямого ответа» (это достоинство, а не упущение Основного закона!) на вопрос о том, носит ли отечественная экономика рыночный характер и т. п.

Некоторые исследователи занимают иную позицию. «В Конституции РФ 1993 г. экономическая проблематика не выделяется в особых разделах, как во всех советских Конституциях, а пронизывает почти все ее содержание. Четко определенного понятия рыночной экономики нет, но в главах 1 и 2, не подлежащих корректировке иначе как через референдум, декларируются ее принципы: провозглашается равенство форм собственности, свобода предпринимательства, поддержка конкуренции, единство экономического пространства. Государству отводится естественная для рыночной экономики либерального типа роль „ночного сторожа“, состоящая в защите собственности и поддержке конкуренции, которая определяет пределы государственного вмешательства в хозяйственную жизнь»[145]145
  Управление государственной и муниципальной собственностью: право, экономика, недвижимость и природопользование: монография / А.И. Галкин, С.Г. Еремин, Г.М. Кадырова [и др.] / под ред. С.Е. Прокофьева, О.В. Паниной, С.Г. Еремина. М.: Юстицинформ, 2014. С. 9.


[Закрыть]. Предпримем попытку представить аргументы, свидетельствующие об уязвимости этой позиции, которую многие ученые разделяют, когда констатируют, например, что Россия – государство с рыночной экономикой[146]146
  См.: Торкин Д.А. Возмещение убытков и гражданско-правовая ответственность в условиях рыночной экономики // Современное право. 2014. № 2. С. 85–89; Саурин С.А. Справедливая оплата труда в условиях российской рыночной экономики // Трудовое право в России и за рубежом. 2014. № 1. С. 28–30.


[Закрыть]. Рынок – экономический институт, предназначенный для облегчения обмена, то есть для сокращения издержек по трансакциям обмена и, следовательно, для увеличения объемов торговли[147]147
  Коуз Р. Фирма, рынок и право. М.: Дело ЛТД: Catallaxy, 1993. С. 10–11.


[Закрыть]. С юридической точки зрения рынок – система обязательственных отношений[148]148
  Рогалева М.А. Квалификация индивидуальных исков о защите прав инвесторов в сфере рынка ценных бумаг // Предпринимательское право. Приложение «Право и Бизнес». 2015. № 2. С. 51–55.


[Закрыть]. Однако следует учитывать, что государственное регулирование «является составной частью современной рыночной экономики. При этом суть государственного регулирования заключается в выполнении государством определенных видов деятельности для достижения конкретных целей, направленных на обеспечение эффективности хозяйственной деятельности и стабилизации экономики в целом»[149]149
  Замрыга Д.В. Цели создания Государственной корпорации по атомной энергии «Росатом» // Предпринимательское право. Приложение «Бизнес и право в России и за рубежом». 2013. № 4. С. 51–54.


[Закрыть]. Кроме того, в современных условиях развития российской государственности «первостепенное значение имеет стабильное развитие экономических отношений, которое невозможно без эффективного механизма конституционно-правового регулирования экономической системы. Необходимость обращения к проблематике экономического развития России с позиции развития конституционализма обусловлена тем обстоятельством, что сегодня конституционные принципы и нормы являются универсальным мерилом, определяющим конституционность той или иной нормы права, правового акта деятельности власти и пр. Построение рыночной экономики требует применения новых подходов во всех отраслях жизнедеятельности общества и государства, ключевой задачей которых выступают экономическая целесообразность и экономическая выгода. Однако закрепленные в Конституции РФ положения и возложенные на государство социальные функции обусловливают переосмысление основных рыночных механизмов сквозь призму конституционных принципов»[150]150
  Мусалова З.М. Конституционно-правовое регулирование экономических отношений в России: федеральный и региональный аспекты: дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2011. С. 3.


[Закрыть]. Вместе с тем в этом случае непросто найти тот разумный баланс между интересами государства, общества, бизнес-сообщества и есть опасность «администрирования экономики». Как пишет В.В. Чернышов, «необходимостью последовательного преодоления традиционного для советского правоведения и соответствующей практики государственного управления подхода и к праву, и к экономике как производным от государства категориям подхода, порождающего иллюзорную уверенность в том, что политическим лозунгом или директивой, облеченным в форму закона или подзаконного нормативно-правового акта, можно нивелировать действие объективных экономических законов, подчинять экономические процессы сиюминутным, нередко политизированным или конъюнктурным, целям и задачам государственного строительства»[151]151
  Чернышов В.В. Конституционно-правовая модель взаимосвязи государства и экономики и юридические средства ее реализации в Российской Федерации: дисс. … канд. юрид. наук. СПб., 2006. С. 3.


[Закрыть].

В целом многие авторы констатируют усиление роли государства в регулировании экономики в связи с расширением его социальных задач, необходимостью компенсации негативных явлений рыночной системы[152]152
  Подробнее см.: Мау В.А. Экономическая реформа: сквозь призму конституции и политики. М.: Ad Marginem, 1999. С. 35–69; Конституционная экономика: учебник для юридических и экономических вузов / П. Д. Баренбойм [и др.]. М.: Юстицинформ, 2006. С. 29–41; Мусалова З.М. Конституционно-правовое регулирование экономических отношений в России: федеральный и региональный аспекты: дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2010. С. 21–30.


[Закрыть]. Не преувеличиваем ли мы актуальность проблематики вмешательства государства в экономику, замены рыночно регулируемой «экономической конституции» на административно-командную модель? Приведем некоторые примеры. Негативные события начала 2016 г., в том числе связанные с девальвацией российского рубля, актуализировали вопрос о том, соответствует ли Центральный Банк РФ (ЦБ РФ, Банк России) своему конституционно-правовому статусу[153]153
  Защита и обеспечение устойчивости рубля – основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти» (ч. 2 ст. 75 Конституции РФ).


[Закрыть]. В числе предлагаемых мер была и следующая: Центральный банк вводит «фиксированный» курс доллара (такое предложение внес первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по экономической политике)[154]154
  См.: В Совете Федерации предлагают зафиксировать курс 40 рублей за доллар. URL: https:// ruposters.ru/news/21-01-2016/sovete


[Закрыть]. Предлагались и иные варианты (установить жесткий курс рубля по отношению как к доллару США, так и к другим резервным валютам и т. п.). Комментарии здесь едва ли необходимы, а опыт такого воздействия в Союзе ССР (отсутствие фактической конвертируемости рубля, черный валютный рынок и т. п.) забыт либо игнорируется.

На примере этой ситуации становится очевидной та тонкая грань, которая разделяет «рыночную» и «социалистическую» экономику, разумное и необходимое государственное вмешательство в экономику и попытки ее «улучшить, к примеру, «отменив доллар» (такое предложение неоднократно вносилось в Государственную Думу РФ). Однако если утопизм подобного регулирования осознается большинством юристов или экономистов, значительно сложнее определить целесообразность других мер реализации «экономической конституции» на основе усиления мер государственного контроля за экономическими процессами. В качестве примера можно привести предложение советника Президента РФ, известного экономиста С.Ю. Глазьева о более активном участии Банка России в процессе рыночного определения соотношения курса доллара и рубля; он, в частности, заявил, что «ЦБ РФ не выполняет свою конституционную обязанность обеспечения стабильности курса» и предложил обязать Центральный банк «действовать уже при колебании курсов на 5–7 %»[155]155
  Блинов С. Секреты стабильного курса рубля. URL: http://expert.ru/2015/01/15/sekretyi-stabilnogo-kursa-rublya/


[Закрыть]. Не меньше споров среди экономистов вызвало разрешение Центрального банка кредитным организациям рассчитывать нормативы максимального риска на заемщика исходя из курсов валют по состоянию на 1 января 2016 г. либо письма Банка России от 23 января 2015 г. № 01-41-2/423 «О реструктуризации ипотечных жилищных ссуд в иностранной валюте», которое рекомендует кредитным организациям рассмотреть вопрос о реструктуризации ипотечных жилищных ссуд (в том числе пеней и штрафов, если кредитная организация принимает решение об их взыскании в соответствии с договором), предоставленных физическим лицам в иностранной валюте до 1 января 2015 г., включая конвертацию валюты ссуды в российские рубли и т. п.

Принципиальную необходимость и пределы государственного вмешательства в экономические процессы нельзя «раз и навсегда» зафиксировать в основном законе государства, ибо его придется изменять в зависимости от ситуации, которая может требовать как минимального государственного вмешательства («государство – ночной сторож»), так и более активных действий со стороны органов власти.

В этом вопросе мы согласны с тем, что экономическое регулирование становится одной из наиболее востребованных функций конституционного права, но не считаем возможным «нагружать» Конституцию РФ излишними правовыми конструкциями. Наша точка зрения не разделяется рядом ученых, которые, например, пишут: «Конституция Российской Федерации, принятая в условиях перехода от командно-административной к рыночной модели экономики, отказалась от нормативного закрепления многих понятий, имеющих, по мнению ее авторов-разработчиков, либо „наследие советского прошлого“, либо не-юридическое содержание. Так, произошел отказ от планирования как функции государства, не закрепляется такое базовое понятие, как „экономическая система государства“, не выделены принципы распределения государственных ресурсов и т. д.»[156]156
  Брызгунова О.В. Конституционные принципы регулирования экономических отношений в Российской Федерации и субъектах Российской Федерации: дис. … канд. юрид. наук. Пенза, 2010. С. 3.


[Закрыть].

Такой подход вкупе с констатацией неразвитости российской экономической модели могут обусловливать соблазн трансформации «экономической конституции» в направлении усиления административных способов регулирования. Так, некоторые авторы полагают, что «в России в должной мере не сформировались предпосылки для перехода к более высокой инновационной стадии экономического развития. Это объясняется в том числе диспропорциями в структуре экономики в связи с ее энергосырьевой ориентацией, неразвитостью конкуренции, низким уровнем инвестиций в науку, инновации и образование, высокой степенью износа основных фондов, низкой производительностью труда»[157]157
  См., например: Кочкурова Е.В. Структурные изменения в экономике современной России: политико-экономические аспекты: дис. … канд. экон. наук. М., 2012. С. 90–94.


[Закрыть]. Во многом на этой платформе базируются и реализуются действия, дать которым однозначную оценку очень трудно. «В России усиление участия государства в экономике проявляется в расширении публично-правового регулирования экономических отношений (увеличении объема конституционно-правового регулирования по вопросам государственного управления экономикой, публичной собственности, усилении императивных начал в законодательстве о хозяйственных обществах, о несостоятельности, о предпринимательской деятельности), принятии множества целевых программ по экономическому развитию и увеличении разнообразия форм участия государства в экономических отношениях (государственные компании, государственные корпорации, государственно-частное партнерство)»[158]158
  Григорьева В.А. Конституционно-правовое положение государства в российской экономической системе: дис. … канд. юрид. наук. М., 2014. С. 4.


[Закрыть].

Таким образом, сейчас уже не актуальны слова о том, что «на современном этапе развития Российского государства идет становление качественно нового по содержанию, целям и задачам экономического строя, основанного на конституционных принципах единого экономического пространства, поддержки добросовестной конкуренции, свободы экономической деятельности, равной защиты всех форм собственности»[159]159
  Кузнецова Л.Ю. Конституционные основы экономического строя современной России: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2006. С. 3–4.


[Закрыть].

В настоящее время ситуация изменилась кардинально: идет поиск актуальной модели регулирования экономических явлений и процессов, который позволит минимизировать недостатки стихийного рынка, адаптировать экономические процессы к новым реалиям (истощение ресурсов, избыток товаров на конкретном рынке и т. п.). Можно ли охарактеризовать как рынок, например, ситуацию в сфере торговли нефтью, в которой доминируют даже не спекулятивные моменты (они неизбежны), а целенаправленное стремление нанести финансовый урон отдельно взятой стране (России)? Какие действия должно предпринять государство для стабилизации такой ситуации?

Разрешение этой проблемы связано со стабильностью правового регулирования экономических процессов, неизменностью конституционных норм.

Справедливо утверждение о том, том, что содержащаяся в Конституции «основа общеправового режима предопределяет содержание всего правового массива, действующего в Российском государстве»[160]160
  См.: Эбзеев Б.С. Конституция, власть и свобода в России: опыт синтетического исследования. М.: Проспект, 2014. С. 130.


[Закрыть]. Более того, «именно в соответствии с Конституцией России, с ее нормами, а не исходя прежде всего из принципов сиюминутной эффективности и целесообразности должны приниматься законодательные акты. По существу, изложенное представляет собой конституционно-экономический подход»[161]161
  Кравченко Д.В. Функциональный антикризисный потенциал Банка России в современных условиях с позиций конституционной экономике // Конституционная экономика и антикризисная деятельность центральных банков: сборник статей / под ред. С.А. Голубева. М.: ЛУМ, 2013. С. 95–96.


[Закрыть].

Такой подход может носить разные названия (мы используем термин «экономическая конституция»), но при условии его соответствия нормам Конституции РФ, стремления реализовать эти нормы он будет соответствовать интересам россиян.

«Экономическая конституция» – реальный алгоритм для действий государства в сфере регулирования экономических процессов, где сейчас необходимо усиление активности государства, но итогом этого процесса должно стать – наряду с пополнением бюджета, укреплением рубля и т. п. – повышение материального благополучия россиян в силу прямого указания конституционных норм. При таком подходе конституционное право способно «выражать согласованную волю различных социальных групп общества, устанавливать, поддерживать, охранять и защищать определенный баланс интересов»[162]162
  Бондарь Н.С. Конституционализация социально-экономического развития российской государственности (в контексте решений Конституционного Суда Российской Федерации). М.: Викор-Медиа, 2006. С. 15.


[Закрыть].

В целом обращение к проблемам «экономической конституции» позволяет констатировать, что «с поступательным развитием общества актуальность исследования этой проблемы будет только возрастать и она всегда будет предметом острой дискуссии, потому что все еще не найдена оптимальная формула соотношении права и экономики»[163]163
  Алпатов А.А. О соотношении права и экономики // Государство и право. 2012. № 1. С. 75.


[Закрыть]. Можно лишь добавить, что до настоящего времени не найдена и модель российской экономической системы: нам еще предстоит поиск ответа на вопросы о готовности россиян к существованию жесткой рыночной системы, о реальной оценке населением капиталистической модели хозяйствования, о степени вмешательства государства в регулирование экономических процессов. Однако оптимизм вызывает уже тот факт, что правовой вектор, базисная плоскость, в которой они разрешаются уже более 20 лет – с момента принятия Конституции РФ 1993 г. – остаются неизменными.

Итак, на современном этапе в условиях формирования новых угроз суверенитету и экономической стабильности России особое значение приобретают нормы Конституции 1993 г. как основы «экономической конституции». В условиях новой «холодной войны», реальных угроз третьей мировой войны, финансовых кризисов именно на основе Конституции РФ мы отстаиваем национальные интересы.

Зарубежные исследователи справедливо утверждают, что «в конце 1980-х – начале 1990-х гг. исчерпала себя советская модель общественного договора, внешним проявлением чего стал распад СССР. Фиксация нового общественного договора произошла при принятии действующей Конституции РФ. Можно считать, что граждане одобрили данный договор на референдуме 1993 г.»[164]164
  Сергеев А.М. Методологические основы и концептуальные положения конституционной экономики // Российский юридический журнал. 2014. № 3. С. 7–22.


[Закрыть].

Юристы Финансового университета при Правительстве РФ не без оснований делают вывод о том, что «экономика как система хозяйственных отношений – вторична и зависит, с одной стороны, от права, с другой – от субъективной воли»[165]165
  См.: Альбов А.П., Ручкина Г.Ф. Влияние национальной правовой культуры, национального права и правовой системы на устойчивое развитие экономики // Государство и право. 2016. № 1. С. 47.


[Закрыть].