Текст книги "Плевать мне на игру"

Глава 7. Грехи Торгоса

За те две недели, что Ник просидел в холодной мрачной камере, погибло четырнадцать участников турнира. Жестокий мир поглощал одного игрока за другим, и Ник мог стать его следующей жертвой. Кристалл на двери оказался мёртвой точкой в развитии, которая отбирала тот ничтожный опыт, что по одной единице прибывал каждую ночь. Пользуясь принципом «Под лежачий камень вода не течёт», Ник в образе Нибора решил сделать свой ход и, когда жрец вновь спустился, чтобы пытать заключённого, обратился к нему:

– Хотите узнать, где Торгос спрятал ключ? А точнее, имя того, кому он отдал его на сохранение, – донёсся голос из камеры Нибора.

Жреца заинтриговали эти слова, но он тут же учуял подвох.

– Решил затмить и мой рассудок, чародей? – сквозь дверь обратился к Нибору служитель света. – Кстати, а что он вообще делает на этом уровне? За какие преступления его заперли за этой дверью? – поинтересовался он у стражника.

– Эм, – пребывая в неведении, почесал затылок стражник. – Вроде он покушался на кого-то из королевской семьи или пытался проникнуть в их сокровищницу.

– Не совсем так, – поправил его Нибор. – Меня заточили здесь из-за королевской семьи, но не потому, что я совершил что-то омерзительное, а потому, что видел то, чего не должен был. Скажем так, у каждого из нас есть грязные секреты, и королевская семья – не исключение. Но речь сейчас не об этом, вас ведь интересует ключ.

– И откуда тебе, собаке, знать, где он находится?

– Торгос мне рассказал. Вы ведь забрали у него всё, кроме языка и ушей. Когда я заявил, что он самозванец, ведь настоящий Торгос ни за что не проиграл бы кучке авантюристов, он начал доказывать мне обратное. Поведал о своих тёмных подвигах, среди которых была история про ключ. Зачем он ему, не сказал, зато упомянул имя того, у кого он хранится.

– Ну! И чего ты заткнулся?

– А разве не ясно? У каждой информации есть своя цена, это моё ремесло, мой хлеб – хранить или выдавать секреты. Ради этого ключа вы четвертовали живого человека, а значит, он стоит того, чтобы меня отпустить. Дайте мне в дорогу еды и коня, и обещаю, больше я вас не побеспокою.

– Как благородно с твоей стороны, но ты заключенный, а не гость. Торговаться с тобой не имеет смысла. Ты скажешь мне то, что я хочу знать, иначе тебя постигнет та же участь, что и Торгоса.

– Нет, – не раздумывая, дал ответ Нибор. – Это мне не интересно. Что толку от ног, которые не могут ступать по земле, что толку от рук, не имеющих возможности обнять женщину, какой смысл в глазах, что не видят восхода? Вы уже использовали пытки, и, как видите, они малоэффективны против таких заключённых, как мы.

– Шепчешь подобно коварному змею из бездны. Почём мне знать, что ты говоришь правду? Торгос спокойнее некуда, значит, ты мне лжёшь.

– Он так ловко водит вас за нос, – с насмешкой протянул Нибор. – Лучшая тактика сокрытия правды – это никак не реагировать, когда тебя раскрыли.

– В таком случае, с сегодняшнего дня мы будем пытать вас обоих. И начнём, пожалуй, с тебя.

Жрец воспользовался руной и отворил массивные двери, а через секунду потерял зрение. Слизкая каша, что припрятал Нибор, тяжёлым комом влетела ему в лицо. По расчётам Ника, именно заклинатель являлся самым неблагоприятным фактором для побега. Стражник махнул мечом, но лишь добавил дыру на рубахе беглеца. Хоть атаки стражника 25-го уровня и представляли смертельную угрозу для Нибора, но были слишком медлительны и предсказуемы. Отступив назад всего на десять сантиметров, Нибор вновь ушёл от смертельной атаки и попытался толкнуть противника на остальных стражей. Однако показателя силы для выполнения данного действия не хватило. Стражник не сдвинулся с места, а лишь отмахнулся стальным круглым щитом с орнаментом королевства. Нику пришлось плашмя завалиться на спину, чтобы не пасть жертвой этого удара. Подскочив рывком на ноги, он подобно ассасину пробежал по каменной стене и, обогнув других стражей, направился в сторону выхода.

– «Стремительный рывок»! – прозвучал озлобленный голос стражника, и через секунду он оказался за спиной Нибора. – «Правосудие защитника», – с этими словами страж ударил Нибора щитом.

Атака не нанесла урона, но оглушила Ника, лишив его способности двигаться на пару секунд. Один удар мечом в спину повалил беглеца на землю и заставил его индикатор здоровья опуститься до 5 %.

«Вы при смерти. Теперь ваша жизнь зависит от действий победителя. Следующая его атака может искалечить вас или убить», – всплыло неприятное системное сообщение, и над головой Нибора возник красный мигающий череп.

Стражники оттащили Нибора обратно в камеру, но избивать не стали, вместо этого разложили на кровати заключённого орудия пыток и приковали его цепями к стене. Ник понимал, что вероятность сбежать была очень мала, но всё равно решил рискнуть. Пытаться и превозмогать – это куда интереснее, чем донатить.

– Ты совершил большую глупость, – вытирая мерзкую кашу с лица, проронил жрец. – Но я тебя не осуждаю, каждый поступил бы так на твоём месте. Ведь свобода так сладка, даже тот прохладный ветерок, что приходит сюда со сквозняком, пахнет свободой. Сегодня начнём с глаз.

– Нет, постойте! Я скажу вам, у кого ключ, – Нибор вжался в стену. – Прошу, только не глаза.

Он понимал, что если лишится зрения, утратит преимущество в реакции, и тогда уж точно не выберется из крепости, а уж тем более не доберётся до Знати и не отомстит им за смерть лучшего друга и невинных детей.

– Я готов вам служить, поверьте, я могу быть полезен.

– Поздно, – жрец продолжал стряхивать кашу с лица. – Сначала мы вырвем тебе глаза, затем сломаем ноги и руки, а уж потом спросим, где ключ. Приступайте.

Стражник взялся за странный инструмент в виде ложки и уже собирался приступить к извлечению глазного яблока, как вдруг стены крепости содрогнулись два раза подряд. Стража и жрец вскинули головы к потолку и притихли, снаружи доносились звон мечей и крики солдат.

«Наконец началось, – с облегчением на сердце подумал Ник. – Я перепробовал все возможные варианты, и остался лишь один – игровое событие. Сюжет, который вызволит меня из этой западни».

На нижний уровень, гремя доспехами, словно кастрюлями, впопыхах спустился стражник. Он только открыл рот, чтобы предупредить о надвигающейся угрозе, как его тело пронзило копьё. Уровень здоровья стражника моментально опустился до критического значения, и тот рухнул на колени. Второй удар покрытого кровью копья пробил бедолаге череп. Нападавшим была молодая красивая женщина в откровенном красном платье. Глубокое декольте, разрез на платье чуть ниже таза, крылья демона и тонкий хвост делали её похожей на суккуба. Из длинных рыжих волос торчали украшения в виде белых перьев. На изящных руках красовались золотые наручи, а на босых ногах – браслеты. Женщина потянулась ладонью к телу мёртвого стражника и впитала в себя часть его опыта.

«Похоть 60 ур. ОЗ – 90 т.»

– Так мало, – разочарованно произнесла она, не обращая внимания на остальных.

Узрев её уровень, жрец сильно занервничал и впопыхах запер камеру Нибора. Амелия, – так звали ту, что беспощадно убивала стражей крепости, – являлась одним из грехов Торгоса. В преступном мире её знали как Похоть. Женщина перевела взгляд на служителей короля и подмигнула одному из них. Стражник отступил назад, а через секунду ударил союзника в спину. Похоть исчезла и волшебным образом появилась меж врагов. Схватила жреца за шиворот и подарила ему страстный поцелуй. Священнослужитель не стал её пленником, но потерял дар речи, а вместе с ним и способность творить волшебство. Бой длился всего несколько секунд, отважные стражники попытались зарубить женщину специальными приёмами, но их атаки совсем не сократили её полоску здоровья. В ответ Похоть сладко улыбнулась и применила «Рассекающий удар».

«А вот это уже интересно, – подумал Ник, наблюдая за происходящим через щель. – Она шестидесятого уровня, и, как я понимаю, это не придел. Двигается со скоростью приблизительно в сто восемьдесят процентов, но, когда использует навыки, ускоряется ещё на сто. Если наберу максимальный рейтинг скорости, то меня уже никто не остановит. Однако про показатель энергии и силы тоже забывать не стоит. В этой игре всё взаимосвязано».

Атака Похоти два раза рассекла тела и броню стражей, вынудив тех упасть на колени. Жрец обрёл дар речи и поспешил исцелить товарищей, но урон Похоти превысил лечение, что привело к неминуемой гибели солдат. Осознав своё невыгодное положение, стражник, что бился с предателем, бросился к выходу, но путь ему преградил темнокожий здоровяк.

«Обжорство 62 ур. ОЗ – 130 т.»

Этот человек был больше похож на медведя в человеческом обличии, такой же большой, сильный и покрытый густой растительностью. На его грубом лице присутствовала гримаса безразличия и в то же время искра некоего безумия. Он замахнулся своим огромным кулаком, от чего потерял 6 % своего здоровья, а после нанёс сокрушительный удар. Кулак этого здоровяка покрылся стальными наручами в виде медвежьей когтистой лапы и впечатал бедолагу в стену, а второй оставил на ней кровавое пятно. Громилу звали Август, он тоже был грехом Торгоса и носил имя Обжорство. Август поднял изуродованное тело стражника и сожрал его вместе с железными доспехами, после чего полностью восстановил своё здоровье. Предатель прижал меч к горлу жреца и велел бросить посох. Тот нехотя разжал руку, ему было нечего противопоставить Грехам Торгоса.

Обжорство неспешно преодолел коридор и остановился у двери с красным кристаллом. Предатель собирался дать ему руну, но тот проломил стальные двери навыком «Сокрушение».

«Медленный, но невероятно сильный, – поражался Ник. – Главное, чтобы этот здоровяк не решил избавиться от свидетеля в моём лице».

Похоть вошла в камеру и копьём рассекла цепи, на которых висело истерзанное тело заключённого. Она провела пальцами по наручам, и откуда ни возьмись появился свиток.

– «Источник древней жизни», – использовала она свиток на Торгосе, и того охватило зелёное свечение. Однако для того, чтобы исцелить его увечья, одного свитка оказалось мало, и Похоть достала таким же способом большой флакон с фиолетовой жидкостью. Она откупорила крышку и вылила содержимое Торгосу в рот. Камеру озарил яркий свет, и за считанные секунды Король воров исцелился. Руки, ноги и глаза вновь оказались при нём.

– А-а-а-а! – воинственно прокричал Торгос.

Смахнув длинные волосы с лица, он осмотрелся.

– А я уж думал, вы не придёте, – улыбнулся он женщине.

– Простите за задержку, мой повелитель, – преклонила перед ним колено Похоть. – Ложных информаторов было очень много, королевская семья знатно постаралась, чтобы скрыть вас в этой глуши.

– Что со стражей крепости?

– Мертвы. В живых мы оставили только служителя света. Уверена, вам будет приятно самому оборвать его жизнь. Вот, – Похоть протянула своему господину продолговатую колбу с жёлтой светящейся жидкостью. – Мы изготовили для вас несколько зелий опыта высшего качества. Они вернут вам половину ваших сил, остальное придётся наверстать самому.

– Чуть позже, Амелия, – поднялся на ноги и вышел из камеры Торгос. – Сейчас я хочу поговорить со святошей.

Освобождённый и исцелённый Торгос своим внешним видом излучал силу и величие. По неясным Нику причинам он ощущал исходящую от Торгоса угрозу. Словно тот лев, а он – маленькая мышка, что прячется под камнем. Это с учетом того, что у них одинаковый уровень.

– Говорил я тебе, святоша, что выберусь из клетки, – обратился к жрецу Король воров. – Нужно было брать деньги.

– Грязное животное, ты не понимаешь, что творишь! Без артефакта, к которому ведёт ключ, человечество снова проиграет. Ты не можешь присвоить его себе!

– Признаться, я удивлён. Думал, ты будешь молить о пощаде, просить быстрой смерти, а вместо этого ты бранишь меня? Видимо, для тебя ключ важнее жизни. В знак уважения я дам тебе возможность его заполучить. Одолей меня один на один, и я отдам ключ.

Торгос протянул руку, и Похоть незамедлительно передала ему белый, как говлит, ключ.

– Смеёшься?! Ты же первого уровня, – не поверил словам Торгоса жрец. – Как только я шелохнусь, Грехи тут же порубят меня в капусту.

Страж, что предал жреца, убрал меч и отошёл в сторону.

– Бери посох и начинай читать заклинания, – приказал Торгос. – Другого такого шанса я тебе не дам.

Жрец неспешно, не сводя взгляда с Похоти и Обжорства, поднял свой посох и стал в боевую стойку.

– «Божественный щит», – произнёс он, и вокруг него завихрился тусклый свет. – «Наказание болью». – Из посоха в Торгоса вылетел тёмный, похожий на тень сгусток.

Торгос в ответ кровожадно улыбнулся и еле слышно шепнул:

– «Падение Короля».

Его тело вмиг покрылось тёмно-фиолетовыми чешуйками, а по руке пошли разряды тёмных молний. Он сжал кулак, совершил стремительный рывок и ударил жреца в грудь с такой силой, что тот отлетел на десяток метров, и лишь каменная стена заставила его остановиться. Священнослужитель харкнул кровью, забрызгав пол, и, обессилев, упал. От удара его здоровье сократилось до 5 %, а над головой возник мигающий череп.

– Как?! Ты же первого уровня! – в ужасе произнёс он.

– Глупец. После пятьдесят пятого уровня появляются уникальные навыки, их нельзя отобрать понижением уровня. Во время специального приёма «Падение Короля» я неуязвим для магических атак и наношу четыре тысячи урона, сложенного с моей атакой. Я первого уровня, так что за один такой удар ты получил четыре тысячи три единиц урона, что на пятьдесят единиц больше твоего максимального запаса здоровья и «Божественного щита» вместе взятых. А теперь я задам тебе тот же вопрос, что ты задал мне. Каково это, оказаться в шаге от смерти? Ощутить её дыхание за своей спиной?

– Нет, погоди! Не убивай меня, – осознал свою беспомощность и ощутил прикосновение смерти Жрец.

Торгос залпом осушил три колбы опыта, после чего его уровень возрос до сорок четвертого. Король воров кинул на врага высокомерный взгляд, схватил его за руки и, упёршись ногой ему в грудь, рывком оторвал их. Крови было так же много, как в фильмах ужасов, крик жреца резал уши до тех пор, пока Торгос не превратил его череп ударом ноги в требуху.

«Вот это я понимаю, фаталити, – Ник представил себе, как так же измывается над Знатью. – Вот почему здоровье персонажей не падает ниже пяти процентов. Инстрис создал игру так, чтобы оппонента можно было пожалеть или напротив – подвергнуть страшным пыткам».

Покончив со жрецом, Торгос принялся надевать доспех, что передал ему Обжорство. Амуниция Короля воров состояла из плотно прилегающих, как костюм, железных пластин, оплавленных, словно от жара дракона; шлема, что полностью скрывал лицо и шипами напоминал корону; наручей и перчаток, покрытых магическими рунами; наплечников из черепов неведомых рогатых тварей. Поясом служили скреплённые чёрными гвоздями руки демонов, а оружием – серповидные мечи, каждый из которых переливался тёмной аурой. По внешнему виду Торгоса его запросто можно было спутать с чудовищем из подземелья, оно и не удивительно, раз он внушал страх всему преступному миру. Высосав из останков жреца немного опыта, Торгос направился к выходу.

– А как же я? – через щель в двери крикнул ему Нибор. – Меня не освободишь?

– С какой это стати? – обернулся Торгос.

– Как ты заметил, я заточён за такой же дверью с подавителем опыта, а значит, я достаточно опасен и силён, чтобы тебе пригодится.

– Хочешь сказать, ты сильнее меня?

– Нет, что ты. Я хочу сказать, что в долгу не останусь, когда наберусь сил. К примеру, помогу отомстить тем авантюристам, что заточили тебя здесь.

– Ах-ха-ха, – рассмеялись Торгос и Грехи, даже молчаливый Обжорство не смог сдержать свой громкий хохот.

– А ты забавный, раз думаешь, что можешь справиться с героями, готовыми к вознесению. Хорошо, я освобожу тебя, а взамен ты беспрекословно выполнишь мою просьбу, что бы я ни пожелал.

– Одну выполнить точно не смогу. Самоубийство – не мой конёк.

– Значит, мы договорились. Август, открой дверь, – приказал Торгос и продолжил свой неспешный путь к свободе.

Нибор отскочил от двери, чтобы его не зашибло ударом. Железная дверь, проскулив, согнулась и влетела внутрь камеры. Подарив свободу Нибору, Обжорство поспешил вслед за хозяином.

Глава 8. Зимние сады

Холодный сквозняк по босым ногам ознаменовал долгожданную свободу. Больше Нибора не сковывают стены, он волен идти куда захочет, а значит, час расплаты настал. Он намерен найти и убить каждого представителя Знати, что скрывается в этой игре, но для начала ему нужно обыскать тела. Трупы часто хранят в себе что-то ценное, в особенности звонкие монеты. Как только Нибор склонился над телом павшего солдата, перед ним возникла панель с ячейками снаряжения три на три.

Получен предмет – Меч гвардейца 17 ур. 1х

Качество – редкий. Одноручный меч. Необходимо силы 17. Бонусы: +153 к физическому урону, +2 % к скорости.

Примечание: Стандартный меч для тех, кто решил стать гвардейцем. Дракона им не зарубить, но против гоблина или бандита оружие что надо.

Получена валюта – Алы 3х.

Примечание: Звонкие, тяжелые, блестят. Основная валюта на материке людей.

Нибор попытался взять остальное снаряжение, но система ему этого не позволила.

Вы можете поднять лишь один предмет с павшего существа, валюта и осколки души не в счёт.

«Вот как, – разочаровался Ник, – одним мародёрством в игре сыт не будешь. Необходимо с умом выбирать добычу, особенно учитывая, что мой инвентарь вмещает в себя всего шесть предметов. Радует, хоть не в руках всё носить».

Нибор обернулся на останки жреца. Телом этот фарш было трудно назвать. У священнослужителя ячеек инвентаря оказалось пятнадцать, это объяснялось бонусом его мантии. Однако данное обмундирование даже в далёком будущем не подходило Нику по уровню. Из всех предметов Нибор счёл самым полезным «Среднее зелье здоровья» – оно восстанавливало 20 % здоровья при использовании, и «Ключ от кабинета». Первый предмет мог спасти жизнь, а второй – хранить ещё больше ценностей или наоборот, ничего. Нику нравилось исследовать и рисковать, а потому он выбрал ключ.

Подъём по каменной лестнице привёл его на второй уровень крепости, где за железными решётками сидели опасные преступники, воры и насильники. Визит Грехов Торгоса посеял в тюрьме семена хаоса: одни заключённые пытались безуспешно дотянуться до трупа с ключами, другие бились о железные прутья в надежде, что грубая сила поможет заполучить свободу. Нибор с отвращением отвёл взгляд от камеры, где двое заключённых избили бывшего надзирателя и сделали из него подстилку.

«Какая мерзость, – подумал Ник. – Вот, значит, как Инстрис видит людей? Мерзкими тварями, что жаждут насилия. Что ж, не могу с ним не согласиться. Даже прямо сейчас, вместо того чтобы сделать что-то полезное, люди пялятся в мониторы, наслаждаясь кровавым зрелищем».

Дабы никто из этих мерзких типов не запомнил его лица, Ник обернул голову рваной тряпкой и сгорбился.

– Эй ты, выпусти нас! – стали кричать заключённые. – Подай ключ. Ты куда пошёл, скотина?! А ну вернись! Вернись, сукин ты сын!

Игнорируя бесполезных для него отбросов общества, Нибор продолжил осматривать тела, постепенно наполняя кошель звонкими монетами. Обмундирование гвардейцев брать не стал, даже меч выбросил. Мало того, что подобные вещи почём зря занимали инвентарь, так для их использования требовалось минимум пятнадцать единиц силы. Продавать подобные доспехи тоже было рискованно, здешние купцы могли сдать вора или головореза властям за вознаграждение. Дорога из тел, которую оставили после себя Грехи и озлобленный Торгос, привела Нибора к железной двери в высокой башне. Ключ подошёл к замку и громким щелчком открыл кабинет покойного священнослужителя. У узкого окна просторной комнаты стоял письменный стол с документами и золотым кубком, на стенах висели книжные полки, под одной из которых стоял радующий глаз любого игрока сундук. Ник заглянул внутрь и невольно улыбнулся. Что может быть приятнее, чем находить трофеи. Сундук хранил в себе сотню алов, кольцо на здоровье «+200 ед.» на десятый уровень, одеяние послушника, солнечный обелиск и волчью шкуру. Нибор смог забрать всё. От сундука он перешёл к письменному столу. Первым ему бросился в глаза пергамент с именем Торгоса. Среди информации о знаменитом Короле воров здесь говорилось о ключе, который так хотел заполучить Жрец.

«Сегодня мне поручили допросить немало известного Короля Воров Торгоса. Меня бросило в дрожь от одного упоминания об этом человеке. Да о чём это я?! Торгос не человек вовсе, он воплощение зла, даже его слуги являются олицетворением страшных пороков. Многие годы он разорял наши земли, разрушал храмы солнца, убивал кого вздумается, но сегодня правосудие восторжествовало. Лучи света свели его с авантюристами, которым удалось не только победить, но и взять монстра живьём. Торгос был обнулён и спрятан в малозначительной крепости. Пока Грехи будут заняты его поисками, я обязан выведать, куда он спрятал ключ. От того, справлюсь я с заданием или нет, зависит судьба всего человечества. Ещё сто лет угнетения мы не переживём. Ключ, который мне поручили отыскать, открывает двери от сокровищницы с артефактом самого Вильгема Беспощадного. По преданию, в его комплект входит восемь предметов: корона, нагрудник, поножи, ботинки, наручи, плащ и два кольца. Сила этого комплекта в том, что он многократно увеличивает характеристику с самым высоким показателем, а ещё не имеет веса. То есть этот комплект подойдёт любому авантюристу. Воину, магу, паладину, не важно.

Чтобы встретиться с Королём воров лицом к лицу и не вспотеть от страха, мне пришлось выпить настойку смирения, но даже она не смогла приглушить то чувство угрозы, которые нёс в себе его взгляд. Дабы выполнить поручение, я позабыл об учениях света и обратился ко тьме. Я пытаю его так, как пытают людей черти в преисподней, а он и глазом не моргнёт! Хотя, по правде говоря, моргать ему больше и нечем. Я просто не мог вынести его пронзительный холодный взгляд, вот и велел стражникам лишить его зрения. Я каюсь, но завтра мне придётся снова спуститься в темницу и нарушить обеты, данные свету».

От увлекательного чтива Нибора отвлекло боковое зрение: что-то мельтешило на горизонте. Он выглянул в окно и увидел всадников, что, преодолевая заснеженную дорогу, двигались к крепости. Не дожидаясь их прибытия, Нибор забрал документ, облил стол содержимым кубка и поджёг. Раз здесь были записи о Торгосе, то могли быть и о нём.

* * *

Капитан имперской стражи Элизабет Фейтл мчалась вместе с всадниками к крепости Геры, чтобы предотвратить нападение Грехов и не дать Торгосу сбежать. Её появление здесь было связано с внезапным прекращением активности Грехов. Ещё недавно они атаковали королевские темницы в поисках своего хозяина, а теперь словно сквозь землю провалились. Элизабет Фейтл была так же красива, как и опасна. Её телосложению, а в частности, нежной коже, узкой талии и пышной груди могли позавидовать герцогини, а нечеловеческой силе и бесстрашию – рыцари. В возрасте тридцати пяти лет она уже достигла 71-го уровня. Элизабет носила короткие, выбритые по бокам розовые волосы, от чего некоторые могли принять её за смазливого мужчину. Над её правой бровью красовался крестообразный шрам. На плотных белых доспехах гордо возлежала накидка со знаменем Королевской Гвардии – объятый святым пламенем молот. В случае битвы она неизменно пользовалась массивным треугольным щитом с красным крестом на внешней стороне и тяжёлым покрытым шипами кистенем. Завидев бегущих в разные стороны заключённых, Элизабет ударила коня по бокам и использовала навык «Быстрее ветра». Вырвавшись вперёд, белый жеребец принёс хозяйку во внутренний двор крепости, где она без разбору принялась сокрушать цепом беглецов. Спрыгнув с лошади, она одним ударом размозжила преступнику голову. Её оружие обладало свойством пробиваться через пять процентов предсмертного здоровья. Кровь брызгами окрасила снег в алый цвет. Подобно воронам, беглецы в броне павших гвардейцев закружились вокруг женщины и напали разом. Элизабет воткнула острый щит в землю и использовала «Возмездие». Весь урон, что приняли её доспехи, тут же вернулся атакующим в трёхкратном размере. А размашистый удар цепом закончил движение и забрал их жизни. Сокрушая врагов подобно Богу Войны, Элизабет Фейтл направилась в темницы крепости.

Следом за ней во двор ворвались всадники, среди которых была ещё одна женщина – личный оруженосец Капитана Агата Солер. По наставлению госпожи она остригла длинные синие локоны и сделала себе каре. Девушка была настолько красива, что из-за изящного носа, выразительных глаз и манящих губ её можно было спутать с феей. Многие мужчины были готовы пойти на подвиг ради её красоты, но вместо того, чтобы сидеть дома с вышивкой и нянчить детей, Агата пошла в армию и стала оруженосцем. Доспех её был куда проще, чем у Капитана, по ряду причин. Во-первых, Агата была всего четвёртого уровня, а во-вторых, по рангу не положено. Солдаты королевства обеспечены едой и кровом, повышающими уровень манекенами и лошадьми, но хорошее обмундирование и оружие нужно было заслужить. Будучи не только оруженосцем, но и учеником своей госпожи, Агата орудовала тяжёлым двуручным молотом. Размахнуться таким орудием было нелегко, да и времени отнимало много, но зато урон превышал все ожидания. Как говорила Элизабет Фейтл, главное – вовремя нанести удар, а после отступить для следующего. Так Агата и делала.

Спешившись, она сосредоточилась на противнике и ещё до того, как он успел подойти вплотную, нанесла ему удар. Молот ударил заключённому в плечо, но не сбил с ног. Высокий уровень и показатель защиты с краденой брони сделали урон незначительным, но Агата не отступила. Она продолжила атаковать, отвлекая внимание на себя, тогда как бравые солдаты нанесли критический удар негодяю в спину. Отряд из десятка рыцарей быстро умертвил тех, кто решил сражаться, и последовал за своим капитаном.

Войдя в крепость, Элизабет Фейтл активировала пассивный навык «Чутьё ищейки», который подсвечивал объекты едва заметным зелёным светом и давал ей часть информации о том, что произошло.

– Разорванные на части стражники, отсутствующие конечности, – приговаривала Элизабет, осматривая тела. – Один из нападавших был Обжорством. Другие тела сражены точным ударом в сердце, на некоторых лицах присутствуют следы от помады. Должно быть, вторым Грехом была Похоть. Они вошли с парадного входа и направились к заключённым. Хм, – Элизабет осмотрела клетки, где до недавних пор томились преступники. – Обжорство сносил все преграды голыми руками и жрал людей, а клетки открыты ключом. Должно быть, с ними был кто-то ещё.

Внезапно за её спиной раздался крик. Один из заключённых попытался оглушить её сзади, но сам оказался жертвой такого удара. Тяжёлый молот ударил прямо в висок. Резкая потеря здоровья и оглушение заставили мужика рухнуть на пол. Вторым ударом Агата прикончила негодяя, а потом собрала с него опыт. Такой ресурс ценился гораздо выше золота.

– Хороший удар, – похвалила Элизабет, – но этого я хотела взять живьём и допросить.

– К чему тратить слова на ничтожеств?

– К тому, что я хотела знать, кто их выпустил. Король воров не стал бы тратить время на низшие слои преступного мира. Торгос предпочитает, чтобы ими занимались Грехи, а те, в свою очередь, не станут рисковать господином ради бесполезных отбросов. В данный момент только я и авантюристы способны забрать его жизнь.

– Следовательно, с ними был кто-то ещё. Кто-то, кто выяснил, где заключен Торгос, и сообщил об этом Грехам.

– Верно, и нам предстоит выяснить, кто это был. Этот человек может привести нас к Торгосу или ключу.

Элизабет Фейтл спустилась на нижний уровень темницы, где обнаружила изуродованное тело жреца и две пустые камеры.

– Я не слышала, чтобы в крепости содержался столь же опасный преступник, как Торгос, – осматривала камеру Элизабет, – но подавитель опыта на двери, запах мочи в камере, и разбросанная на пороге каша говорят об обратном. Без сомнений, нам нужен тот, кто был заточён в соседней камере. Именно он поджёг башню и выпустил преступников. Судя по кровавым следам, пути безымянного и Торгоса разошлись, и тому пришлось выбираться из крепости самостоятельно. Он не мог далеко уйти. Агата, охотничий камень, – капитан требовательно выставила ладонь.

Верный оруженосец, который исполнял не столько роль вспомогательного бойца, сколько роль дополнительных ячеек инвентаря, быстро нащупал в боковой сумке серый камень с отпечатком лапы собаки и передал его Капитану. Элизабет прошептала камню несколько слов, и тот, обратившись в пыль, осыпался наземь. Однако большая часть серой пыли не коснулась пола, а легла на невидимую собаку. Если судить по силуэту, это был остроухий доберман.

– Взять след, – приказала Элизабет.

Собака прошла в камеру и стала принюхиваться. Хоть её и не было видно, все слышали, как она шмыгает носом. Уловив нужный запах, доберман материализовался и бросился в погоню. Несмотря на тяжёлые доспехи и щит, Элизабет Фейтл резво поспешила за ним. Пёс из камня пробежал по коридору, поднялся по пылающей лестнице башни, спустился к камерам, вновь зашмыгал носом и поспешил наружу в сторону леса. Следы на снегу подтвердили правильность направления. Капитан Элизабет Фейтл и её пёс дышали в спину сбежавшему заключённому, но погоне пришел конец, как только они достигли реки. Из-за быстрого течения лёд образовался лишь у берегов. Вода напрочь смыла запах беглеца, от чего пёс вновь обратился в пыль. Элизабет обнаружила в снегу кошель с монетами.

«Должно быть, он избавился от них, чтобы не пойти ко дну», – сделала вывод Капитан, пытаясь взглядом отыскать следы на другом берегу.

Между рекой и лесом расстилалась заснеженная пустошь, поэтому следы никак не могли остаться незамеченными. Решив, что беглеца унесло течением, Элизабет отправилась вдоль берега.

* * *

За двадцать минут до этого.

Из разговора с надзирателем Нибор узнал, что если идти на Юг, то ему обязательно встретится река. Прежде чем лезть в воду, он отыскал толстую ветку и выбросил золото. Мороз в игре оказался нешуточным, всё тело кололо и оно изнывало от холода, да и буйная река не оставляла попыток унести его в неизвестном направлении. Погрузившись в ледяную воду, Нибор встретился взглядом с морским чудовищем – огромным раком 11-го уровня с длинными клешнями. Благо тварь впала в зимнюю спячку и никак не отреагировала на дёрганье ногами человека. Нибор поспешил отыскать во льду воздушный карман и вставить поперёк него палку, которая послужила ему поручнем. Целых одиннадцать минут ему пришлось провести под водой, прежде чем Элизабет Фейтл пошла по ложному следу. Покинув ледяную воду, Нибор рухнул на снег и жадно вдохнул, казалось бы, тёплый воздух. И дело тут было вовсе не в индикаторе обморожения, что появился у него над запястьем, а в той боли, что окутала тело. Кожу словно пронзили тысячи иголок, а грудь придавили тяжёлым валуном.