Текст книги "Мобилизация и московское народное ополчение. 13 дней Ростокинской дивизии. 1941 г."

Подчеркивая неоценимую роль добровольцев-москвичей, Маршал Советского Союза В.Д. Соколовский писал: «Народное ополчение Москвы – одна из замечательных страниц летописи героических дел столицы нашей Родины в годы Великой Отечественной войны. Страница эта – свидетельство мужества, стойкости, выдержки, ратного и трудового подвига москвичей в дни суровых испытаний, свидетельство того огромного вклада, который они внесли в разгром гитлеровских армий, в нашу историческую победу над жестоким врагом»[165]165
  От Москвы до Берлина / Сост. Я.С. Воробьев, А.В. Залевский, Н.Я. Шполянский. М.: Московский рабочий, 1966. С. 45.


[Закрыть].

Анализируя процесс формирования Московского народного ополчения, мы приходим к выводу о том, что первоначально его создание не предполагалось. По нашему мнению, выделяются три этапа, отражающие процесс изменения взглядов высшего военно-политического руководства страны в этой области:

1) 22–23 июня 1941 г. – замыслов создания народного ополчения нет. Просьбы и заявления граждан прифронтовых районов о желании вступить в ряды действующей армии расцениваются руководством страны как естественное проявление патриотизма. Заявления удовлетворяются частично.

2) 24–27 июня 1941 г. – первые дни войны демонстрируют общее превосходство вермахта, но остается уверенность, что Красная армия с помощью контрударов сможет остановить продвижение врага. Решением Ставки Верховного главнокомандования срочно формируются 2–3 армии из дивизий Московского ополчения, расценивавшиеся как вспомогательные (не боевые) войска.

3) 2–4 июля 1941 г. – обстоятельства, вызванные поражением войск Западного фронта в Белостокско-Минской оборонительной операции и стремительным продвижением вермахта к Днепру при отсутствии на московском направлении необходимых резервов, изменили взгляды Ставки на использование столичного ополчения – теперь оно рассматривается как непосредственно боевой резерв, второй эшелон войск действующих фронтов.

В основе создания Московского народного ополчения были заложены принципы добровольности и массовости. Проведенное исследование показывает наличие примеров, когда руководители предприятий и организаций в административном порядке комплектовали «добровольцев», злоупотребляя своим служебным положением. Впрочем, эти немногочисленные факты не дают оснований сомневаться в добровольности и искренности многих тысяч москвичей, вступивших в борьбу с врагом в рядах народного ополчения.

Одним из основных принципов комплектования, вооружения и снабжения московских ДНО стал принцип децентрализации, т. е. ориентации на местные (районные) ресурсы. В условиях, когда все усилия военных органов снабжения были направлены на обеспечение вооружением и боевым имуществом войск действующей армии, этот принцип был хоть и вынужденной, но все-таки рискованной мерой. Столичные районы за счет своих предприятий могли обеспечить ополченцев частью военно-технического имущества, но не могли предоставить качественное вооружение. Именно проблема его хронической нехватки сопровождала все дивизии народного ополчения даже на фронте.

Московское народное ополчение формировалось под полным государственным контролем. Заслуга государственных, партийных и советских органов заключалась в том, что, поняв и оценив значение патриотического подъема москвичей, они поддержали его, воплотив в конкретные организационные формы. Партийные органы обеспечивали политический состав формируемых частей, советские инстанции размещали и укомплектовывали добровольцев необходимым имуществом, военные органы отвечали за непосредственное формирование ополченческих дивизий, вооружали их, прорабатывали программу обучения и дальнейшего использования. Именно благодаря такой слаженной и профессиональной работе создание 12 дивизий Московского ополчения летнего формирования длилось всего три дня. И даже, несмотря на отдельные недостатки, они были боеспособными, обладали необходимой дисциплиной и использовались для выполнения фронтовых задач.

Военно-политическое руководство страны вполне осознавало, что ополчение не станет надежным щитом, заслоняющим врагу путь к столице. Недостаточно вооруженные и обученные военному делу люди разных возрастов и профессий не могли долго противостоять лучшим частям вермахта, имевшим за плечами опыт двухлетних победоносных войн в Европе и на Балканах. Поэтому основной задачей ополчения стало сдерживание наступления противника на московском направлении и тем самым предоставление возможности Ставке Верховного главнокомандования создать новые тыловые рубежи обороны на ближних подступах к Москве, укомплектовав их кадровыми воинскими соединениями из Сибири, с Дальнего Востока, Средней Азии и Закавказья. Эту задачу московские ополченцы выполнили образцово.

Глава 2
13-я дивизия народного ополчения ростокинского района г. Москвы

Условия, порядок комплектования и структура 13-й Ростокинской дивизии народного ополчения (июль 1941 г.)

Ростокинский район, образованный 14 апреля 1936 г., получил название по одноименному селу Ростокино, известному в источниках с XV в. и вошедшему в состав Москвы в 1917 г. К началу Великой Отечественной войны он был одним из крупнейших в столице и включал территорию пяти современных районов: Алексеевского, Останкинского, Ростокино, Марфино (Северо-Восточный административный округ), Мещанского (Центральный административный округ) и упраздненного – Шереметьевского.

В соответствии с Постановлениями МВО и ГКО от 2 и 4 июля 1941 г. «О добровольной мобилизации трудящихся Москвы и Московской области в дивизии народного ополчения» общее руководство по созданию 13-й дивизии народного ополчения Ростокинского района возлагалось на местный комитет партии. На руководителей района легла ответственность не только за ее комплектование, но и за материально-техническое (исключая вооружение) оснащение[166]166
  Народное ополчение Москвы. С. 58.


[Закрыть].

Характерной особенностью Ростокинского района стало то, что уже к 14.00 22 июня 1941 г. – через два часа после выступления по радио наркома иностранных дел В.М. Молотова с сообщением о нападении Германии на СССР – в военкомат района поступило 40 заявлений от добровольцев, желающих вступить в ополчение[167]167
  ЦГА Москвы. Ф. П-4. Оп. 34. Д. 10. Л. 110.


[Закрыть]. Ввиду чрезвычайных обстоятельств военные комиссариаты столицы в воскресенье 22 июня работали с середины дня.

2 июля 1941 г. в Ростокинском райкоме состоялось первое совещание секретарей партийных организаций района, посвященное формированию дивизии народного ополчения. Для этих целей на совещании была создана чрезвычайная тройка района во главе с первым секретарем Ростокинского РК ВКП(б) Г.Н. Жиленковым, а также специальные комиссии, в которые вошли представители местного Совета депутатов трудящихся, военкомата, органов НКВД, комсомола[168]168
  Колесник А.Д. Ополченческие формирования… С. 13.


[Закрыть]. «…Во что выльется наша работа, – писал один из организаторов Я.Л. Пинский, – какие четкие формы примет народное ополчение… это не было ясно. Но мы знали четко и определенно, что надо жертвовать всем, не жалея ничего для отпора врага. Мы знали, что мы идем на борьбу с сильным, коварным врагом; знали, что мы в тяжелейших условиях должны бороться…»[169]169
  Музей боевой славы 13-й ДНО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 4. Л. 2.


[Закрыть]

Мобилизационную роль, которую сыграли в эти напряженные дни первичные парторганизации района, трудно переоценить. Совместно с представителями райкома члены партийных организаций проводили постоянную разъяснительную работу среди рабочих, служащих и инженерно-технических работников предприятий и учреждений о задачах и целях формирования ополчения. Все это проходило на митингах 2 и 3 июля.

Исходя из производственно-территориального принципа формирования, запись первых ополченцев 13-й Ростокинской дивизии проходила со 2 по 6 июля 1941 г. на одном из крупнейших предприятий района – инструментальном заводе «Калибр». Первым ополченцем 13-й ДНО стал начальник технического бюро завода А.В. Орса. Спустя годы он вспоминал: «Третьего июля я сидел за своим рабочим столом, ко мне вошли секретарь комсомольской организации завода тов. Розанов и тов. Михайлов, председатель отдела пропаганды. Подошли ко мне и поздоровались, спросили, как самочувствие, затем Николай Розанов сказал: „Саша, ты уже был в военных действиях (я принимал участие в финской войне, освобождении западных областей Белоруссии), ты пользуешься авторитетом среди пожилых и молодых, поэтому ты должен возглавить запись в народное ополчение“. С моей стороны возражений не было, и мы все вместе вышли из корпуса на заводскую площадь. Там уже стоял стол, около него 4–5 стульев… Около стола стояла группа рабочих и инженеров. Когда я подошел, мне предложили сесть на свободный стул, и на чистом листе бумаги секретарем парткома были вписаны моя фамилия, имя и отчество за номером 1»[170]170
  Музей боевой славы 13-й ДНО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 3. Л. 1.


[Закрыть].

Первоначально из рабочих-калибровцев предполагалось создать батальон численностью 600 человек, но из-за большого числа добровольцев МГК партии скорректировал планы, и вместо батальона был сформировать полк численностью 750 человек[171]171
  НА ИРИ РАН. Ф. 2. Р. 1. Оп. 1. Д. 4. Л. 3.


[Закрыть]. Из них – 400 коммунистов и 70 комсомольцев, 3 человека из парткома, 7 секретарей цеховых партийных организаций и 17 партийных групповых организаторов[172]172
  Музей боевой славы 13-й ДНО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 11. Л. 5.


[Закрыть].

Вспоминая обстоятельства записи в ополчение, бывший секретарь парткома завода «Калибр» М.В. Сутягин писал: «Многие пришли на митинг с женами и детишками. Чувствовалось, что на призыв партии готов отозваться весь коллектив. „Товарищи, – сказал я, – случилась народная беда. Вы все знаете, что на советскую землю напал враг. Партия призывает нас организовать народное ополчение. И я, как секретарь заводской партийной организации, заявляю, что, несмотря на имеющуюся у меня бронь, в эти грозные дни смертельной опасности считаю себя мобилизованным на защиту Родины и записываюсь добровольцем в народное ополчение“»[173]173
  Народное ополчение Москвы. С. 35.


[Закрыть]. Многих рабочих завода охватило чувство патриотизма, на митинге звучали просьбы о снятии брони и отправке на фронт. Среди желающих было много женщин. Работница одного из цехов В.Л. Теплицкая обратилась к женщинам «Калибра»: «Мы заменим мужчин на заводе и выполним повышенную программу. А если будет нужно, возьмем оружие и вместе с мужьями и братьями встанем на защиту Родины»[174]174
  Грозовский М.Л., Зурин М.В. Ударный «Калибр». С. 86.


[Закрыть]. Другая работница, Н.И. Богачева, писала в своем заявлении: «Я закончила курсы медсестер, убедительно прошу послать меня на фронт»[175]175
  ЦГА Москвы. Ф. П-4. Оп. 34. Д. 10. Л. 110.


[Закрыть].

В ополчение нередко вступали целыми семьями. Показательным в этом плане было выступление кадрового рабочего завода 55-летнего Н.В. Рыбакова: «Я участник трех революций – 1905 г., Февральской 1917 г. и Великой Октябрьской социалистической. Я пережил три войны – Русско-японскую, Первую мировую и Гражданскую. И вот теперь я вместе со своим 17-летним сыном записываюсь в народное ополчение. Я, Никита Рыбаков, и мой сын Виля Рыбаков будем громить фашистскую нечисть, пока хватит наших сил…»[176]176
  Грозовский М.Л., Зурин М.В. Указ. соч. С. 87.


[Закрыть] В тот момент на территории завода работала группа кинооператора Романа Кармена, которая запечатлела момент записи первых ополченцев и их выход с завода по 1-й Мещанской улице – нынешнему проспекту Мира. Из этого материала был сделан киножурнал, демонстрировавшийся на предприятиях и в учреждениях Москвы, а позже на фронте. Вторую жизнь эти кадры получили после войны: в 1965 г. Р. Кармен включил их в одну из серий знаменитой киноэпопеи «Великая Отечественная».

Патриотический настрой, энтузиазм и мужество будущих ополченцев передает диалог на пункте записи добровольцев супругов И.Я. Пашенкова и А.Н. Символ, воспроизведенный в воспоминаниях М.В. Сутягина:

«– Миша, – обратилась Анна Николаевна ко мне, – запиши нас.

– Как же вы вдвоем? Ведь у вас десятилетний ребенок.

– Мы уже решили: в детдом его поместим.

– Как в детдом? Еще нет такой нужды, чтобы матерей, имеющих малолетних детей, на фронт посылать.

– Какой ты несговорчивый! Ну, тогда меня запиши, – требовала Анна Николаевна. – Пусть муж остается в Москве, станет работать на оборону. А я на фронт пойду!»[177]177
  Народное ополчение Москвы. С. 36.


[Закрыть]

Показательно, что стать ополченцами стремились как люди пенсионного возраста, так и школьники старших классов. «Помню, как сейчас, – вспоминал бывший начальник штаба дивизии С.С. Мусатов. – Приходит старик лет 65, говорит, что „хочу идти в ополчение“. Говорю ему: „Ну, куда же папаша, вы пойдете в ополчение, нужно вещевой мешок носить на себе, винтовку километров тридцать на себе нести“. На это он мне говорит, что „я могу не спать, охранять мосты и склады могу“. Когда я ему сказал, что придется ходить, он подумал и говорит: „Сынок, мне это будет тяжело“. То же самое с ребятами лет 14–15, но эти проскальзывали путем увеличения своего возраста…»[178]178
  НА ИРИ РАН. Ф. 2. Р. 1. Оп. 1. Д. 3. Л. 3.


[Закрыть]

Стремились вступить в 13-ю ДНО и некоторые известные люди. Так, известный биолог, академик Б.А. Келлер (1874–1945) в штабе 13-й ДНО потребовал взять его в ополчение. На заявление работников штаба, что он больше пользы принесет в тылу, академик ответил: «Посадите меня на повозку. Я поеду впереди войска и поведу за собой всех…»[179]179
  Сутягин М.В. Рабочие вступают в народное ополчение. С. 37, 50.


[Закрыть] Когда он убедился, что в ополчение его не примут, то отдал в дивизию свой автомобиль.

Подобных примеров по-настоящему героического поведения источники сохранили множество. И если в моральном отношении добровольцы не вызывали сомнений, то их физическая годность, военная подготовка и воинская специальность подлежали тщательной проверке. Характерно, что при формировании дивизии не были организованы медицинские комиссии и, следовательно, добровольцы принимались без медицинского осмотра. Этот существенный недостаток впоследствии привел к необходимости освобождения от службы части ополченцев по состоянию здоровья [180]180
  НА ИРИ РАН. Ф. 2. Р. 1. Оп. 67. Д. 9. Л. 3.


[Закрыть].

2 июля 1941 г. на заседании в МГК ВКП(б) командование 13-й ДНО было проинформировано, что командиры и начальники штабов полков, а также командиры батальонов, артиллерийских дивизионов и рот прибудут в дивизию в течение трех дней. Недостающий же командный состав и весь политсостав от политруков рот и батарей до начальника политотдела дивизии выделял Ростокинский РК ВКП(б) за счет местных кадров. На совещании было объявлено, что Наркомат обороны в ближайшее время снабдит дивизию брюками, гимнастерками, поясами, пилотками, ватными куртками (вместо шинелей), частично ботинками и обмотками, а также оружием (на половину личного состава). Всеми остальными недостающими видами имущества (кроме оружия) обеспечивал район[181]181
  Сутягин М.В. Указ. соч. С. 60.


[Закрыть].

К 3 июля 1941 г. на заводе «Калибр» в ополчение вступили более тысячи человек, но заявления продолжали поступать[182]182
  Грозовский М.Л., Зурин М.В. Указ. соч. С. 88.


[Закрыть]. Записывались бригадами, цехами, отделами. Например, вслед за бригадиром Ф.К. Алексеевым из его цеха записались еще 37 человек[183]183
  Народное ополчение Москвы. С. 37.


[Закрыть]. На пунктах приема ополченцев распределяли повзводно и поротно; назначались командиры отделений, взводов, рот и политруки рот. Командиром полка калибровцев был назначен кадровый военный, майор З.Г. Губайдуллин – участник Финской кампании 1939–1940 гг., кавалер ордена боевого Красного Знамени.

О завершении формирования полка партком завода «Калибр» доложил в Ростокинский райком и Московский горком партии. Всего в полку насчитывалось 750 человек[184]184
  Кирсанов Н.А. Указ. соч. С. 108.


[Закрыть] – остальные добровольцы не прошли медицинский осмотр или были возвращены на рабочие места, чтобы не сорвать выполнение производственного плана. Именно стрелковый полк добровольцев с завода «Калибр», получивший порядковый номер 37, стал основой 13-й Ростокинской дивизии народного ополчения.

Создание Московского ополчения не обошлось без нарушений и злоупотреблений. О многих из них дивизионные политработники упоминали в своих донесениях. Сохранилось необычное по своей искренности обращение работника пункта приема ополченцев, члена партии П.И. Сидорова на имя Председателя ГКО И.В. Сталина. В силу особой значимости оно приводится практически полностью:

«Дорогой Иосиф Виссарионович!

Ваше выступление по радио и призыв к борьбе с Гитлером глубоко отозвались в сердцах миллионов людей. Но наши партийные низшие организации, не продумав серьезность и важность момента, допустили и допускают ужасную ошибку, даже больше чем ошибку – я бы назвал вредительством… Вам начали рапортовать об образовании народного ополчения, Вам дают уже сводки „добровольцев“ и говорят о том, что уже проделали работу по организации народного ополчения.

Как идет запись в народное ополчение? Партийные низшие организации без всякого разбора и спроса записывают в народное ополчение всех, стараясь выполнить наивысший %! Между собой партийные руководители хвастают, кто сколько % завербовал. А происходит не вербовка, а запись в принудительном порядке всех своих рабочих и сотрудников, невзирая даже на возраст, инвалидность, специальность и желание. Если нужен только высокий %, то метод здесь фальшивый.

Как понимаются задачи народного ополчения? Еще нет постановления Комитета обороны (имеется в виду Государственный Комитет Обороны. – С. Р.) относительно народного ополчения, но везде организации говорят, что это те именно добровольцы, которые должны срочно обучаться и пойдут в бой. Думаю, что такое понимание партийных организаций не верно. Гитлер силен, вооружен технически, и противопоставить армию подобных добровольцев, так наспех обученных, – значит погубить дело борьбы. Если это добровольцы для сражения с врагом – нужно сделать так – распустить всех без исключения и вербовку добровольцев вести через военкомат, не допуская хвастовства %%. Нам нужна армия, а не сброд из художников, профессоров с сердечными болезнями и различными недомоганиями…»[185]185
  Архивные находки // Военно-исторический архив. 2002. № 2. С. 79.


[Закрыть]

Архивные документы сохранили свидетельства и о других нарушениях, например об отдельных случаях, когда местные власти включали в него людей совершенно не годных к военной службе или не желающих служить. Только за первую неделю создания дивизий Московского ополчения, к 8 июля 1941 г., из некоторых подразделений было отчислено по инвалидности от 25 до 40 % личного состава[186]186
  Москва прифронтовая. С. 91. 65 3 С. Разин


[Закрыть]. Причиной подобных недостатков послужил устоявшийся в партийных организациях метод проведения массовых кампаний. Между районами и предприятиями развернулось негласное соревнование – у кого процент записавшихся окажется выше. На это влияло и то обстоятельство, что в напряжении первых дней войны не было определенных критериев (кроме возраста) в отборе добровольцев. Так, среди зачисленных в ополчение оказались сотни специалистов, без которых возникли серьезные трудности в работе предприятий и организаций. В итоге многие из них вскоре были отозваны из частей и возвращены на прежние места работы.

Характерным примером вышеизложенного является заявление в Ростокинский райком ВКП(б) от Аранова С.А. – «добровольца» 13-й ДНО: «Настоящим заявляю свое несогласие с зачислением меня в полк народного ополчения. Дело в том, что когда и. о. парторга т. Ханиной Е.Д. было предложено мне изъявить желание на вступление в ряды народного ополчения, я заявил, что по соображениям семейного характера поступать добровольцем на военную службу желания не имею.

Несмотря на это, 5.07 мне было предложено явиться в штаб формирования полка (Ярославское шоссе, Кредитно-экономический институт). На мои возражения т. Ханина заявила, что, так как я в списки записан, моя явка в штаб обязательна. Не вступая в пререкания, я выполнил это предложение и сейчас зачислен в пулеметную роту 1-го батальона. Считаю действия парторга и администрации, командировавших меня, не считаясь с моим желанием, неправильными и прошу разобрать настоящее заявление и отчислить меня из полка. 9 июля 1941 г.»[187]187
  Киторага Т.Г. Указ. соч. С. 42.


[Закрыть]. Это заявление было рассмотрено и удовлетворено. Уже к середине июля все граждане, включенные в 13-ю ДНО административным методом или имевшие проблемы со здоровьем, были комиссованы и вернулись в Москву.

Штабом формирования 13-й дивизии стало здание Ростокинского райкома партии на ул. Сретенка, 11. О том, как проходило формирование, много позже вспоминал полковник С.С. Мусатов:

«В 21 час 2 июля меня вызвали из академии (имеется в виду Военная академия имени М.В. Фрунзе, где полковник С.С. Мусатов работал преподавателем. – С. Р.) в Московский комитет партии, где получил назначение, – приказ об этом был дополнительно. Часов около 22 или 23 я был в Московском комитете, где встретил остальных товарищей.

После совещания у Щербакова (А.С. Щербаков – в 1938–1945 гг. первый секретарь МК и МГК ВКП(б). – С. Р.) нас сразу разбили по дивизиям. Я вместе с полковником Морозовым П.Е. получил назначение в 13 дивизию…

Как проходило формирование? Людей мы не знали. Надо было поговорить с людьми, но больше двух-трех минут мы не говорили, потому что людей было чрезвычайно много… Отбор шел следующим образом: просматривали учетно-воинские данные по билету, потом два-три вопроса человеку и говорили: ты будешь командиром полка, ты будешь командиром батальона… Нами были назначены все командиры частей и подразделений дивизии. По согласованию с райкомом партии были назначены и комиссары, но это уже было легче, потому что райком хорошо знал людей»[188]188
  НА ИРИ РАН. Ф. 2. Р. 1. Оп. 1. Д. 3. Л. 1, 2.


[Закрыть].

Запись личного состава осуществлялась в здании школ № 270 (ныне – центр образования № 1470), 278, 284 (ныне – гимназия № 1518), 287, 292 и 293. А сам процесс формирования дивизии 2–6 июля 1941 г. проходил, помимо завода «Калибр», на базе других предприятий и учреждений района. Практически все из них сохранились в наше время – типография Гознака, Камвольно-отделочная фабрика, Трамвайное депо им. Н.Э. Баумана, Ростокинский меховой комбинат, Ростокинский ремонтный завод, завод «Водо-прибор», Финансовый институт (ныне – Финансовый университет при Правительстве РФ) и др.

Ее социальный состав, помимо рабочих, был представлен инженерно-техническими работниками, служащими, преподавателями учебных заведений, выпускниками школ, студентами, колхозниками из подмосковных районов.

Из рабочих и служащих Всесоюзной сельскохозяйственной выставки (ВСХВ, ныне ВДНХ) общей численностью 250 человек был сформирован один из самых многочисленных батальонов – основа 38-го стрелкового полка дивизии. Направил в 13-ю ДНО своих представителей и Всесоюзный государственный институт кинематографии (ВГИК, ныне – Всероссийский государственный университет кинематографии им. С.А. Герасимова). Во главе с директором Д.В. Файнштейном пришла часть профессорско-преподавательского состава и студенты – всего около 70 человек[189]189
  Рудельсон Е.Л. Письмо из огненных лет // Путь к экрану. 1980. № 13. С. 8.


[Закрыть]. Чувства и настроения записавшихся в ополчение отразил в своем письме к семье Д.В. Файнштейн: «…Если бы мои переживания и даже смерть, равно как и мужественных людей страны, скоро могли бы избавить вас всех и весь народ от варваров, я буду считать для себя счастьем умереть за это»[190]190
  Там же.


[Закрыть]. Число добровольцев пополнили артисты Мосэстрады (80 человек)[191]191
  НА ИРИ РАН. Ф. 2. Р. 1. Оп. 1. Д. 10. Л. 3.


[Закрыть], рабочие заводов «Рессора», «Водоприбор», «Москабель» и др.

В формировании дивизии приняли участие и некоторые районы Москвы и области. Так, в дивизию прибыл полностью укомплектованный батальон в составе 600 человек из Первомайского района Москвы, 1000 добровольцев направил Мытищинский район области[192]192
  Колесник А.Д. Народное ополчение городов-героев. С. 119.


[Закрыть]. Из наркоматов торговли, совхозов, заготовок, текстильной промышленности, сельского хозяйства в ряды ополченцев вступило более 200 человек[193]193
  НА ИРИ РАН. Ф. 2. Р. 1. Оп. 1. Д. 1. Л. 2.


[Закрыть].

Структура 13-й дивизии, как и всех остальных ополченческих соединений, строилась по военному образцу. Ее формирование регламентировалось специальным штатным расписанием, разработанным штабом Московского военного округа, согласно которому дивизия имела 11 600 бойцов[194]194
  Добров П.В., Колесник А.Д., Куманев Г.А., Пашко Я.Е. Народное ополчение защищает Родину. С. 32.


[Закрыть]. Организационно она включала: 4 стрелковых полка (в том числе один – запасной), 2 отдельных батальона (учебный, медико-санитарный), 4 отдельные роты (самокатная разведывательная, саперная, связи, автомобильно-транспортная), 2 артдивизиона (76-мм полевых орудий и 45-мм противотанковых пушек), а также административно-хозяйственную часть с различными тыловыми подразделениями[195]195
  ЦАМО РФ. Ф. 135. Оп. 2825. Д. 1. Л. 7.


[Закрыть]. При этом цифра 11 600 являлась общей: возвращение на производство многих ополченцев, комиссование больных и непригодных к военной службе было причиной постоянного изменения численности не только 13-й ДНО, но и всех столичных ополченческих дивизий. Например, с 8 по 16 июля, в период выхода дивизий из Москвы, их численность значительно разнилась: от 5334 (8-я ДНО Краснопресненского района) до 8701 человек (9-я ДНО Кировского района). К сентябрю 1941 г. положение еще более изменилось – в 8-й ДНО – 7500 человек, в 9-й – 10 500 человек, в 7-й ДНО Бауманского района – 15 000 человек[196]196
  Москва – фронту 1941–1945. Сборник документов и материалов / Сост. И.Н. Белоносов, К.И. Буков, М.Л. Дударенко. М.: Наука, 1966. С. 123.


[Закрыть].

С учетом того, что Наркомат обороны выделил людей только на должности командира дивизий, полков и начальников их штабов, весь остальной командный и политический состав отбирался из числа ополченцев, имевших опыт службы в армии или партийно-политической работы в гражданских организациях. Политсостав полков, батальонов, рот подбирался и утверждался Ростокинским райкомом партии, комиссар дивизии – напрямую МГК ВКП(б).

При формировании батальонов и полков дивизии в целом учитывалась принадлежность ополченцев к коллективам, откуда они прибыли. Такой подход к комплектованию сыграл позитивную роль в ходе боевых действий. Полки и батальоны, сформированные из ополченцев одного предприятия, отличались высокой стойкостью и взаимовыручкой на поле боя.

Общая численность 13-й Ростокинской дивизии постоянно менялась: 9 июля 1941 г. в ней насчитывалось 13 000 человек, а к 17 июля, после комиссования непригодных к военной службе, – 8010 человек[197]197
  Колесник А.Д. Народное ополчение городов-героев. С. 119.


[Закрыть]. К 30 сентября численность вновь увеличилась и достигла штатной – 11 490 человек[198]198
  Лопуховский Л.Н. Вяземская катастрофа 41-го года. С. 621.


[Закрыть].

Утром 6 июля 1941 г. все зачисленные добровольцы 13-й ДНО собрались на своих предприятиях и в учреждениях. Каждый из них имел с собой необходимый солдатский набор: вещевой мешок, две пары белья, полотенце, мыло, зубную щетку и порошок, бритвенный прибор, две пары носков, запасные портянки, одеяло, простыню, котелок, кружку, ложку, ремни, верхнюю одежду (шинель, пальто или плащ), запас продуктов на сутки[199]199
  Музей завода «Серп и молот». Ф. 2. Оп. 1. Д. 908. Л. 1.


[Закрыть]. После многолюдных митингов и прощания ополченцы в сопровождении родственников и друзей выдвинулись во главе с командирами в школы № 284 и 287, временно ставшие сборными пунктами.

Одновременно с подбором личного состава Ростокинский райком ВКП(б) осуществлял снабжение дивизии обмундированием, автотранспортом, велосипедами, шанцевым инструментом, продовольствием, полевыми кухнями. Все это, вплоть до передачи 13-й ДНО в подчинение военному командованию, осуществлялось исключительно за счет фондов предприятий района.

По распоряжению первого секретаря Ростокинского райкома Г.Н. Жиленкова несколько столовых района приняли ополченцев на довольствие. Своим решением Г.Н. Жиленков обязал часть организаций района ежедневно выделять дивизии автомашины для подвоза продовольствия, а также, предвидя перспективу выхода за пределы Москвы, дал задание некоторым предприятиям изготовить полевые кухни, очажные котлы, термоса и другой столовый инвентарь.

7 июля 1941 г. личный состав дивизии был полностью переведен на казарменное положение и распределен по военно-учетным специальностям. Для некоторых добровольцев это стало неожиданным, так как они считали, что будут служить без отрыва от производства, занимаясь военным обучением и охраной важных стратегических объектов после работы. Поэтому в первые же дни политработники и командиры провели разъяснительную работу о целях создания народного ополчения и особенностях службы в его рядах.

7 июля 1941 г. дивизия получила полное название и стала именоваться – 13-я дивизия народного ополчения Ростокинского района г. Москвы (с 23 августа 1941 г. – 13-я стрелковая Ростокинского района дивизия). Свою нумерацию получили и три ее полка, ставшие соответственно 37, 38 и 39-м стрелковыми полками. Командиром дивизии был назначен полковник П.Е. Морозов – преподаватель тактики Военной академии имени М.В. Фрунзе, военным комиссаром – П.Г. Тарасов – парторг ЦК ВКП(б) на ВСХВ, начальником штаба – полковник С.С. Мусатов. Было утверждено и командование полками: 37-й полк – командир – майор З.Г. Губайдуллин, комиссар – М.В. Сутягин, начальник штаба – капитан А.И. Бубнов; 38-й – командир – подполковник Израилевич, комиссар – А.Н. Архаров; 39-й – командир – майор Г.И. Иванов, комиссар – П.И. Серебряков. Был сформирован и специальный 13-й запасной полк, командир – полковник А.П. Пискунов, комиссар – Л.М. Борисов.

В состав дивизии входили: отдельная бронетанковая, разведывательная роты; артиллерийские дивизионы 45-мм и 76-мм орудий; саперная, автотранспортная роты; отдельная рота связи и медико-санитарный батальон.

При оценке личного состава дивизии можно констатировать его неоднородность. Командирами и начальниками штабов полков, батальонов и артдивизионов были кадровые военные, имевшие не только высокий уровень профессиональной подготовки, но и получившие боевой опыт на о. Хасан и р. Халхин-Гол, в Советско-финской кампании. Командиры рот и батарей состояли из лейтенантов – выпускников военных училищ по ускоренной программе. Командирами взводов и отделений являлись добровольцы-ополченцы, которые в лучшем случае имели небольшую военную подготовку или боевой опыт Гражданской войны, но в основном практически не знали военное дело, так как никогда не служили в армии. Добавим к этому, что определенный процент ополченцев составляли люди преклонного или юношеского возраста, не отличавшиеся здоровьем и выносливостью[200]200
  Сутягин М.В. Указ. соч. С. 60.


[Закрыть].

На всех ополченцев 13-й ДНО распространялось Постановление СНК СССР от 28 июля 1941 г. «Об обеспечении добровольцев, вступивших в части войск действующей Красной армии», которое предусматривало:

«1. Установить, что лица, принятые добровольцами в части войск действующей Красной армии, удовлетворяются всеми видами довольствия по штатным должностям, на которые они назначены. По месту прежней службы с ними производится полный расчет с выдачей выходного пособия и компенсацией за отпуск. Семьи добровольцев рядового и младшего начальствующего состава обеспечиваются пособиями согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1941 г. „О порядке назначения и выплат пособий семьям военнослужащих рядового и младшего начальствующего состава в военное время“.

2. Сохранять за добровольно вступившими в Красную армию занимаемую ими жилплощадь, а за рабочими и служащими – также и должности, занимаемые ими по месту прежней службы»[201]201
  Законодательные и административно-правовые акты военного времени. С. 68.


[Закрыть].

Уже с 7 июля ополченцы приступили к боевой подготовке по уплотненной программе занятий. Изучение уставов Красной армии и материальной части оружия, приемов работы с картами происходило непосредственно на сборных пунктах. Практические занятия, где отрабатывались приемы строевой подготовки, правила стрельбы из винтовки и пулемета, метание учебных гранат, проводились на территории Останкинского парка. Как отмечала тогда газета «Красная звезда», командиров и бойцов народного ополчения прежде всего стремились приучить к условиям суровой походной жизни. Ведь командир и боец народного ополчения должен был показывать пример выдержки, бесстрашия и инициативы[202]202
  Красная звезда. 1941. 9 июля. С. 2.


[Закрыть].