Электронная библиотека » Сергей Сезин » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 20 марта 2024, 08:20


Автор книги: Сергей Сезин


Жанр: Военное дело; спецслужбы, Публицистика


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Конечно, это были усредненные нормы расхода, в которых были заложены большие возможности для маневра запасами боеприпасов. Возможности эти заключались в том, что войска, действующие на главном направлении, могли получать и расходовать боеприпасы по полной норме и даже больше, в то время как на второстепенных направлениях расход мог быть ниже нормы, а у войск резерва (второго эшелона) некоторое время его вообще могло не быть.» [3.]

Для простоты расчетов будем считать только за первый месяц боевых действий.

Действующими тогда нормативами 1933 года расход выстрелов на день напряженного боя на первый месяц боев должен составлять: на 45  мм пушку – 60, на полковую пушку – 100, на дивизионную 112, на 122 мм гаубицу – 55, 152 мм гаубицу – 75, на 107 мм корпусную пушку – 50. Со временем нормы расхода повышались, и в 1938 году годовой расход на дивизионную пушку был исчислен как 4500 штук, а в 1941 году – 6000.

Поэтому читатель может снова обратиться к калькулятору и подсчитать, сколько боеприпасов требовалось хранить для тех самых 20 дивизий, которые имелись в УВО, а потом были разделены на два округа. И нужно еще не забыть, что коль дивизии отмобилизовываются и развертываются, то для призванных из запаса артиллеристов нужен некоторый запас снарядов для боевой учебы, чтобы восстановить навыки, а также освоить те артсистемы, которых раньше не было.

Это изобилие цифр требуется для двух целей. Показать читателям сложность устройства и работы военной машины и облегчить понимание приводимых в делах цифр. Ниже в делах будет приведена информация о том, что в нарушение предписаний на складе были собраны 20 тысяч выстрелов с американским порохом СП, который запрещен к применению. Что означают эти цифры?

Предположим, что речь идет о выстрелах только к полковой пушке (это так и есть). Расход на ДНБ для нее составляет 100 выстрелов, таких дней на первый месяц должно быть три. Плюс одни резервный. Делим 20000 на 400, получаем 50. Поскольку штат дивизии – это 18 полковых пушек, то склад снабжает сомнительными боеприпасами практически три стрелковых дивизии, то бишь корпус. Поскольку дислокация войск корпуса показывает нам 8 СД в группировке против Войска Польского, то считайте, что 40 процентов наличных дивизий получают ограниченную боеспособность. То есть огонь полковой артиллерии будет не обеспечиваться. Не исключены и иные моменты, а именно взрывы орудий и обстрел своих. Как это может получиться? Управляющий огнем батареи выдает установки на батарею, исходя из таблиц стрельбы и некоторых других данных по боеприпасам. Но у нас в выстрелах порох сомнительного качества. Поэтому он может гореть по какому – то своему непрогнозируемому закону, оттого снаряд упадет не в расчетной точке, а ближе. Там, где еще своя пехота. Или взорвется в гильзе. Орудие выйдет из строя, и возможны жертвы среди расчета. Наконец, порох может вообще не воспламениться. Жертв не будет, но артиллеристам предстоит очень волнующий нервы момент разряжания орудия с несработавшим выстрелом и ожидания, что он может преподнести еще один сюрприз.

Как только артиллеристы столкнутся с тем, что выстрелы у них какие-то некачественные и даже опасные, то они будут вынуждены ограничить пользование полковой артиллерией. Скажем, изъяли опасные выстрелы и ждут присылки качественных. А в период между этими двумя событиями подавлять польские пулеметы придется скверноматерными словами или банниками.

Поэтому для дополнительной иллюстрации размеров запасов артиллерийских боеприпасов проведем небольшой сеанс арифметики.

В округе (потом в КВО и ХВО) имеется 20 стрелковых дивизий. В них должно иметься, помимо прочего, 360 полковых пушек, 480 дивизионных, 240–122  мм гаубиц, 240–152  мм гаубиц. Кавалерию, корпусную артиллерию и прочие части исключим из подсчетов.

На первый месяц им всем полагается 4 ДНБ, то есть 400 выстрелов на полковую пушку, 448 на дивизионную, 220 – на 122  мм гаубицу 300 – на 152  мм гаубицу.

Итого минимальный боезапас на первый месяц боев должен составлять 144 тысячи выстрелов для полковых орудий, 215 тысяч для дивизионных, почти 53 тысячи 122  мм и 72 тысячи 152  мм выстрелов же. Со второго месяца еще больше, ибо планировалось уже 6 ДНБ на орудие, да и следует добавить расход снарядов на обучение артиллеристов 17 формируемых дивизий первой очереди, и БК к ним.

Желающие могут прикинуть приблизительную массу боеприпасов на складах как в мерах веса, так и в вагонном исчислении, считая, что вагон боеприпасов соответствует 16.5 тоннам их.

Автор не учитывал БК мощных танковых сил округов, а они на 1.01.1936 года состояли из почти двух тысяч машин.

Киевский ВО имел на эту дату 781 танк БТ, 779 Т-26, 146 БА, Харьковский ВО – 12 танков Т-35. 9 Т-28, 50 БТ и 192 Т-26. Кроме того, должно было иметься в наличие довольно много танков Т-18 или МС-1, поскольку решение о выводе их еще не было принято. Какая часть Т-26, БТ и БА располагает пушечным вооружением, автору неизвестно, равно как и нормы обеспечения их боекомплектом.


Источники

1. http://www.rkka.ru/handbook/disl/010735.pdf

2. http://www.rkka.ru/handbook/data/35.htm

3. http://www.vif2ne.org/nvk/forum/arhprint/1025730

Глава 3. Источники информации

Сами источники и содержащиеся в них материалы можно разделить на две группы – относящиеся непосредственно к работе артиллерийского склада и те, что показывают работу следствия, судебной системы, исполнения приговоров и пр.

Материалы по истории артиллерийского склада № 27 в советское время были ограничено доступны.

В свободном доступе долгое время имелись только приказы по артиллерийскому складу (тогда носившему № 65) за первую половину 1921 года в фонде Губернского военного комиссариата, материалы фонда профессионального союза металлистов, к которому относились работники артсклада за 1920–1921 год, материалы Военно-строительной дистанции, проводившей ремонт на складе в 1923 году, а также воспоминания Лемешко С.В. о тушении пожара порохохранилища на складе.

Фонд Губернского военкомата

В нем содержатся приказы по артиллерийскому складу, а также ряд материалов вышестоящих органов, обязательных для исполнения и руководства ими.

Это достаточно подробный источник, показывающий движение персонала на артскладе, а также содержащий сведения о всей структуре подобных учреждений в стране, составных частях склада. его организационно – штатной структуре и задачах. Имеются данные (частичные) о запасах боеприпасах на нем. Можно выяснить, что на нем имелось более 100 вагонов пороха, поскольку в 1921 году именно столько было вывезено с него на другие места хранения. Кроме того, склад сдавал зарядные ящики, шашки и клинки, инженерное имущество, принадлежности к трехлинейным винтовочным затворам, двуколки, боеприпасы.

Что касается пожарной безопасности, то серьезных нарушений ее не было. Начальник склада налагал взыскания только за курение в неположенных местах. но двое пожарных отличились, когда сильным ветром разрушило крышу одного из хранилищ склада, а они не дали ей разрушиться окончательно, пока не прибыла помощь.

В приказе отражено два случая ненадлежащего отношения к служебным обязанностям с серьезными последствиями.

Один случай относится к самому складу. Начальник ремонтной мастерской Дейнеко не мог выполнить ряд заданий руководства под предлогом нехватки инструмента. В то же время он в голодный год, когда на складе едва не случилась забастовка рабочих из-за невыплаты жалованья, не забирал с места службы положенный ему паек.

Спустя некоторое время в одной из закрытых комнат, ключ от которой был у Дейнеко, обнаружился склад дефицитного инструмента, на нехватку которого ссылался Дейнеко. Тогда у сотрудников открылись глаза, почему начальник мастерской паек не забирает. Дело было передано в Особый отдел, но результаты расследования неизвестны.

Второй случай относится к городу Харькову, где было допущено исчезновение половины ящика трехлинейных винтовочных патронов. Виновный в этом был осужден к двум годам условно.

Согласно приказу РВСР от 12.05. 1921 года Кременчугская и Полтавская губернии изъяты их Харьковского военного округа и переданы в Киевский ВО. А через четырнадцать лет вернулись обратно. Фонд очень интересен и жаль, что нет доступа к приказам по складу и далее.

Фонд профессионального союза работников металлообрабатывающей промышленности

Источник для описания работы склада менее ценен, поскольку рабочие – металлисты склада – это только часть всех работников города. Кроме того, изрядную долю составляют протоколы профсоюзных собраний, не относящиеся к теме.

Весна 1920 года.

Заработная плата.

Караульный начальник причислен к 3 группе 3 разряда – 3450 рублей оклада; разводящий караула причислен к 4 группе 1 разряда, оклад 3100 рублей; часовые, сторожа и все прочие валовые рабочие 4 группа 2 разряда 2850 руб. Надбавка за опасность и ответственность 35%

30 августа 1921 года было решено просить о переводе выдачи хлеба на артскладе с второй нормы на первую.

Хотя официально рабочий день был 7-часовый, но по обстоятельствам военного времени приходилось работать и 8, и 12 часов, чем и мотивировали необходимость поднятия хлебной нормы выдачи.

Согласно приказу № 7 «О надбавках к окладу за работу в опасных условиях»:

подрывной команде полагалось 500 % надбавки и по два пуда обломков ящиков (в городе с дровами было крайне плохо);

снаряжательной мастерской – 300 % надбавки;

огнеприпасному отделу – 200 % (и щепу от ящиков).

Оружейно-пулеметная мастерская – тоже получила надбавку, поскольку при пристрелке пулеметов случается прорыв газов, и было возможно ранение или гибель мастеровых.

Кстати, по подрывную команду и ее проценты за вредность. Они давались не просто так. За время с первое января по первое июня 1920 года она из десяти человек состава потеряла убитыми на работе 1 человека и 7 ранеными.

Медицинская служба склада состояла из одного врача, двух фельдшеров и 2 санитаров.

Профсоюзы потребовали отремонтировать фельдшерский пункт в Новом городке и давать фельдшеру лошадь, что бы он мог объезжать больных на дому.

Медикам за напряженный труд пообещали перевести их на премиальную систему как для всего артсклада.

В декабре 1921 года создалась ситуация, что задержки с выплатой жалованья бывают до трех месяцев, и в сочетании с дороговизной это ставит в тяжелое положение рабочих. Среди них уже есть идеи, что нужно бросать работу. Профком решил послать делегацию в Харьков для решения вопроса о своевременной выплате. [2.]

Фонд военно-инженерной дистанции

Содержит материалы о ремонте сооружений артсклада в 1923 году.

Тогда ремонтировали крыши (латали дыры в них), ставили противомолниевую защиту, строили караульное помещение в виде землянки и в одном помещении устанавливали водяное центральное отопление.

Причиной этих работ (это из другого источника) были участившиеся взрывы военных складов, которые были по временной схеме построены в войну, а после везение кончилось, и начались проблемы.

Смена отопления обусловлена этим же, так как пришел приказ товарища Шейдемана из Москвы, что котельная должна быть не ближе определенного расстояния к хранилищам. Вот и демонтировали котельную из одного из зданий и перенесли ее в другое, более безопасное.

Из текста можно было выявить, что на складе имелся новый участок и старый участок, отделы огнеприпасов, ручного оружия, а также пороховые погреба 1,2,3,4, строения 1,4,7,8,10,11 (иногда назывались зданиями).

Поскольку на 1905 год на старой территории имелось два каменных сооружения для хранения запасов и ручного оружия, 12 одноэтажных каменных сараев, четыре каменных пороховых погреба и вспомогательные сооружения,

в составе артиллерийской лаборатории имелось 9 деревянных одноэтажных сараев, деревянный погреб и вспомогательные постройки, а на новой территории – кирпичные сараи для хранения конской сбруи, здание мастерской, дом для мастеровых, флигель для офицеров и трехэтажная казарма, то наличия новых структур и сооружений из фонда не выявлено.

Фонд представляет собой значительный интерес как отражение хозяйственной жизни города и страны в указанный период, но для освещения работы склада недостаточны. [3.]

Все вышеперечисленные фонды имеют дополнительную ценность как краеведческий материал. В результате хозяйственной разрухи бумаги не хватало, потому советские учреждения использовали старые бумаги, а нужное им писали на чистых оборотных страницах.

Машинописные тексты занимают только часть бумаг, преобладают рукописные, соответственно понятность текстов, написанных на плохой бумаге плохими чернилами не всегда грамотным сотрудником, оставляет желать лучшего.

Фонд АО «Лильпоп, Рау, Левенштейн»

Главная контора АО к началу первой мировой войны располагалась в Варшаве (улица Смоляная, 2), где проживало большинство акционеров. Общество имело 2 машино – и вагоностроительных завода в Варшаве и деревне Чисте Варшавского уезда. Общая стоимость продукции, выпускаемой им, достигала 2 млн. 900 тыс. рублей в год.

Заводы общества выпускали вагоны, детали мостов, различное оборудование для трамвайных линий (особенно участились эти заказы перед войной – для Одесской, Севастопольской, Уманской, Минской, Орловской трамвайных компаний). В числе таких гигантов машиностроения, как Сормовский и Харьковский паровозостроительный заводы, общество приглашалось к конкурсу на поставку судостроительных кранов для Ревельских заводов (через Ревельское отделение технической конторы «Домострой»).

С 1914 года начало выполнять и военные заказы на поставку 122  мм шрапнелей и деталей для наблюдательных вышек полевой артиллерии. С началом войны были заключены дополнительные заказы на артиллерийские снаряды.

К осени 1915 года снарядное производства компании было эвакуировано в город Кременчуг, где разместилось на Песчаной горе. неподалеку от Новой Территории артсклада. Часть цехов разместилась и на самой территории склада: ремонтная мастерская, шрапнельная механическая мастерская.

На артскладе же производились некоторые испытания выпускаемых снарядов на соответствие условиям заказа.

Общество с выполнением всех заказов в контрактные сроки не справилось, к тому же наступил Брестский мир, поэтому изготовленные снаряды поступили на хранение на артсклад.

Остатки заказов оценивались так: 28052 трехдюймовых шрапнельных снаряда, 12137 штук 122 мм шрапнельных снарядов, 5576 152 мм фугасных снаряда по заказу Военного министерства. Кроме того, заводом выполнялся аналогичный заказ для Морского ведомства, и должны были быть остатки его, но точных цифр по ним нет. Указанные снаряды – это не комплектные выстрелы. Завод к 152 мм бомбам изготовлял только корпуса, а все остальное изготовляли другие заводы. Процент изготовления шрапнелей на заводе был выше, но также не 100 процентов. Поэтому указанные тысячи снарядов не были готовы для немедленного применения, а являлись основой для будущих работ. [4.]

Дальнейшая история завода отражена ниже.

Воспоминания С. Лемешко

Автор их – участник революционного движения, первой мировой, гражданской и Великой Отечественной войн. Написаны они в конце 1960-х годов, когда к 50 летнему юбилею Октябрьской Революции было рекомендовано провести работу с ветеранами революции и гражданской войны, чтобы они написали воспоминания о событиях и своем участии в них.

В период приблизительно с начала 1921 года-директор Первого Государственного механического завода города (бывший АО «Лильпоп, Рау Левенштейн».) Воспоминания касаются артсклада в двух моментах – пожар пороха на складе и история с передачей Польше оборудования завода.


1. Пожар

Это произошло приблизительно в начале 1921 года на том отделении, которое на Песчаной горе. Датировка по тексту только приблизительная, без ее уточнения конкретными датами, и может быть установлена только по иным событиям, упомянутым там.

Лемешко (тогда директор Первого госмехзавода) и Д. Косых – секретарь губернского комитета партии, жившие неподалеку, увидели пожар и довольно быстро прибежали к его месту. Горел ленточный порох в одном из хранилищ. Хранилище, наверное, было каменным, дым шел из одного вентиляционного отверстия, но упоминаний о горящих стенах нет. Они и те, кто был в наличии, стали кидать землю в то вентиляционное отверстие, постоянно ожидая взрыва. Вскоре прибыло губернское руководство, которое и организовало полную ликвидацию пожара. Взрыва не произошло.

Автор воспоминаний считает виновным в нем инженера, развалившего работу.

С датой события возникли сложности. По описанию, пожар произошел в холодный период до лета 1921 года. Но в приказах по складу нет отражения этого события в первой половине 1921 года. С данной историей все было непонятно, пока в следственном деле не встретились неоднократные указания, что пожар порохохранилища действительно был, но в 1925 году. Лемешко подвела память, как и многих мемуаристов.


2. Передача Польше оборудования АО, привезенного из Польши

Советско – польская война закончилась Рижским миром, принесшим ряд потерь, как территориальных, так и иных. В число репараций входили не только ключи от Варшавы, захваченные в 18 веке, но и многое другое, в том числе и оборудование заводов, вывезенное в Польшу при эвакуации в начале Первой мировой. Его требовалось вернуть или оплатить его стоимость.

Оборудование, вывезенное из Варшавы, подпадало под возвращение владельцу. В Кременчуг приехал представитель правительства из Москвы (фамилию его Лемешко не знал). Представитель сообщил, что поляки требуют вернуть оборудование завода либо выплатить 15 млн. золотых рублей за него. Поэтому С.М. Лемешко должен сделать все, что угодно, но доказать полякам, что нынешнее оборудование завода не является собственностью бывшего завода «Лильпоп, Рау, Левенштейн». Для этого он попросил месяц времени и к очередному приезду представителя передал ему необходимые бумаги (5 мешков). Приехавшая совместная комиссия по репарациям смогла доказать право собственности польской стороны только на несколько обдирочных токарных станков из бывшей шрапнельной мастерской. Остальное оборудование осталось в городе, частично было передано на заводы Полтавы. Детали манипуляций С.М. Лемешко в его воспоминаниях не освещаются. [5.]

Можно лишь с уверенностью утверждать, что вряд ли комиссию (особенно польскую часть) допустили на артиллерийский склад, поэтому та часть оборудования, что стояла там, там и осталась.

Поскольку 1-й ГМЗ вскоре прекратил свое существование. возможно и то, что часть его оборудования тоже пополнила мастерские артсклада.


Довольно долго сведения про довоенную жизнь артсклада на этом заканчивались, и следующие появлялись только про период 1941 года, а именно про участие коллектива артсклада в обороне города в августе-сентябре 1941 года.

В 1941 году в Киевском Особом Военном Округе имелось 19 артиллерийских складов, в том числе и № 27, плановой емкостью 10610 вагонов боеприпасов, при фактической загруженности 10472 вагона. 27 склад по-прежнему числился смешанным.

«В зависимости от емкости хранения и наличия производственных мастерских все артиллерийские склады разделялись на 4 разряда, как правило, по операционной мощности:

а) склады 1 разряда, имевшие в своем составе производственные мастерские и емкости хранения до 5000 вагонов груза;

б) склады 2 разряда имели емкости хранения 700 и более вагонов;

в) склады 3 разряда – соответственно до 500 вагонов груза;

г) склады 4 разряда – соответственно до 200 вагонов груза» [6.]

Склад № 27 явно относился к первой категории.

Мастерская «М», как выяснилось, занималась изготовлением противогазов.

Еще имелась мастерская литера «Ж», но род ее занятий известен лишь частично-закраска старых клейм на укупорке. Возможно, она выполняла еще что-то, но сведений об этом пока нет.


Недавно же стали доступны дела сотрудников артиллерийского склада, репрессированных в 1937–1938 годах.

Это первоначально доступные дела военкома склада Амчеславского, начальника 1 отдела хранения Фостия, его помощника Трахтенберга и начальника цеха мастерской «Б» Кузьмина. Кроме того, в их делах находятся выписки из протоколов допросов бывшего начальника артсклада интенданта 2-го ранга Булгакова и другого сотрудника Дробленкова. Булгаков был арестован в Поволжье, а дело Дробленкова было выделено в отдельное производство, поэтому их дел в Полтавской области целиком нет. Постепенно количество дел увеличилось.

Есть также сведения из других дел на обвиняемых в шпионаже и диверсиях, что в число их задач входили разведывательные действия и планы диверсий на артскладе.

Но практически никаких подробностей о складе в них нет. То есть обвиняемые в шпионаже признавались, что они вступили в контакт с сотрудниками склада для выяснения подробностей его работы и сведения о этом либо передали, либо собирались передать нанимателям. Нет даже фамилий информаторов. Что касается диверсий, то в протоколах отражено, что они дали согласие на их проведение в военное время, для чего подобрали исполнителя из числа участников своей организации. Необходимое оборудование для диверсий тогда же должны были предоставить иностранные наниматели.

Единственная подробность – это существование 7-го зенитно-артиллерийского дивизиона в городе, в число задач которого входило прикрытие склада от удара с воздуха. До этого имелись сведения только о 7-й зенитной батарее, стоявшей в городе, а в 1941 году ПВО осуществляли уже другие части.


Источники

1. ДАПО (Государственный архив Полтавской области) фонд 1855, оп. 2 дело 235.

2. ДАПО, фонд 1275, опись 1.

3. ДАПО, фонд 39922, опись 1, дела 3 и 4.

4. ДАПО, фонд 951, опись 1, дела 2-25.

5. Кременчугский городской музей, дело № 18, воспоминания С.М. Лемешко, с.13.

6. http://www.soldat.ru/doc/mobilization/mob/chapter6_2.html


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации