Текст книги "Вокруг света с киллерами за спиной"
Автор книги: Сергей Синякин
Жанр: Юмористическая фантастика, Фантастика
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Сергей Синякин
Вокруг света с киллерами за спиной
Глава 1
Генеральный директор ООО «ХОМО Инвест Трейд» Илья Константинович Русской печально осмотрел дымящиеся останки своего верного шестисотого «мерседеса» и покачал головой. В пору было не головой качать, а трястись всем телом – это было уже третье покушение за последний месяц. Вначале его пытались подстрелить из снайперской винтовки на даче. Но то ли стрелок оказался мазилой, то ли снайперская винтовка никуда не годилась, только пуля взрыла фонтанчик земли перед Ильей Константиновичем, и он даже испугаться не успел. Вторая пуля угодила в закрывавшего. ворота водителя. Больше снайпер ничего сделать не успел. Да и что бы он сделал против трех «Абаканов» – личных телохранителей Русского? Нападавшего, как и следовало ожидать, опознать не удалось. Второй раз его пытались переехать моторкой прямо на городском пляже именно в тот момент, когда Илья Константинович Русской намеревался в компании двух блондинок обновить гавайские плавки с изображением оскаленного тигра впереди. Илья Константинович успел нырнуть и не пострадал. Блондинки отделались легким испугом и двухмесячным заиканием. Покушавшегося настигло справедливое возмездие, и он затонул вместе с лодкой после удачного выстрела телохранителя Русского из одноразового гранатомета «Муха».
И теперь вот – «мерседес», от потери которого щемило на душе.
Следователь прокуратуры подошел к Русскому, горевавшему об утрате.
– Разумеется, вы никого не подозреваете? – с официальной сухостью спросил он.
Нет, Илья Константинович никого не подозревал, он точно знал, чьих это дело рук. Но в каждой игре свои правила, и эти правила запрещали ему делиться со следователями какой-то информацией и вообще сотрудничать с официальными службами в раскрытии преступления. Это было западло, и товарищи Русского никогда бы его не поняли, вздумай он сказать следователю что-нибудь об исполнителях, а тем более – заказчиках. Жалко было «мерседес», и водителя с охранниками жалко, но коли сел играть в покер, играй по установленным правилам, помни, что не все взятки берутся, иные приходится и отдавать.
– Откуда? – Илья Константинович простодушно развел руками. – Ни слухом, понимаете, ни духом. У меня ведь и врагов никогда не было.
– Третий раз за месяц – и неизвестные? – с саркастическим сомнением покачал головой молодой нахальный оперативник, блеснув золотой фиксой. – Ну-ну…
«Третий… За месяц оно, может, и третий, а по жизни? Только собак на даче уже потравили столько, что в пору кладбище домашних животных открывать. Две дачи сожгли, лесобазу со всеми материалами. Потерпи ты, ментяра, такие убытки, ты бы из табельного „Макарова“ прямо в кабинете шмальнулся. Но нет у вас, ментов, таких денег, потому и заботы у вас соответственные – стараться чужому горю, как говорится, помочь. И не смотри ты на меня, мент, сухими от ненависти глазами. Ты не в отделе по борьбе с экономическими преступлениями работаешь и не в налоговой полиции. Жертва я, понял? Несчастная жертва. Если хочешь знать, богатые тоже плачут. И порой плачут горько».
Илья Константинович проставил свою закорючку в протоколе осмотра места происшествия, потоптался у догорающего «мерседеса». В сторону обочины, где лежали водитель с телохранителем, он старался не смотреть. Чего зря душу травить? Придется отстегивать безутешным родственникам свои кровные бабки, одна радость, что оба подчиненных застрахованы в силу опасности профессии.
– Так я могу идти? – спросил он следователя прокуратуры. – Вы же меня уже допросили?
По виду следователя было ясно; будь его воля, никуда бы Илья Константинович своими ногами не пошел – только поехал, и только на «воронке» ментовском и в наручниках. «А вот хрен тебе, господин-товарищ прокурор. Потерпевший я! Горе у меня, двух ценных работников зараз потерял».
– Идите, – неопределенно сказал следователь. – Далеко ли уйдете, гражданин Русской? Вы уж поверьте моему опыту, если вас заказали, то вряд ли вы с вашим отношением к происходящему долго проживете. Киллеры – народ целеустремленный, они за то хорошие деньги получают.
Помахивая папочкой, Русской вышел на перекресток. Сейчас он особо не опасался не станут его киллеры на глазах у ментов мочить, да и ребята его, бойцы невидимого фронта из службы безопасности «ХОМО Инвест Трейд», времени не теряли, все вокруг облазили в поисках злоумышленников.
Да, неловко получилось.
«Ах, Саша, Саша, неугомонный ты человек! Ну, что мне теперь остается делать? Правильно, Саша, теперь придется заказывать тебя. Не живется тебе в этом городе спокойно. Тесно тебе стало, сучку! И ведь прав ментяра, ох как прав – киллеры народ целеустремленный, они на хозрасчете, у них копейка с выполнения идет, а значит, пока они своего не добьются, охота будет продолжаться. И если к этому делу отнестись с халатным небрежением, спустя, как говорится, рукава, то следователь прав: в таких условиях на долгую и счастливую жизнь рассчитывать сложно».
Илья Константинович подождал, пока рядом с ним остановится дежурная машина из конторы, сел, приветливо помахал ручкой оставшимся у сгоревшего «мерседеса» ментам и работникам, так сказать, иных правоохранительных служб, выполняющим свой нелегкий профессиональный долг, и хмуро глянул на водителя.
– В контору, – коротко бросил он. Теперь нужды притворяться не было, и Русской задумался, угрюмо глядя перед собой. Водитель вопросов не задавал: не его это собачье дело, его дело баранку крутить, а не расспрашивать шефа о личных неприятностях. Сидящий сзади начальник службы безопасности грустно сопел понимал, сучок, что ему-то в конторе обломится в первую очередь.
Нет, прав он, этот дотошный мент. Рано или поздно, но до Ильи Константиновича доберутся. Это понятно. И никто его не спасет. Можно, конечно, снять с должности одного начальника службы безопасности и поставить другого, но что это изменит? Разве охотятся за начальником службы безопасности? Нет, охотятся именно за ним, Ильей Константиновичем Русским. И чтобы остаться в живых, надо просто исчезнуть. В конце концов выигрывает тот, кто переживает соперника. И совсем не важно, где именно он его переживает. А Санечка обнаглел. С кем он связался, неизвестно, но способы устранения его киллеры выбирают довольно экстравагантные, одна моторка на городском пляже чего стоит! А нынешний взрыв «мерседеса»? Воистину Бог хранил Илью Константиновича. Или ангел-хранитель. А что? Все возможно. Раз крещен, так хранитель обязательно должен быть. Бог не фраер, он сверху все видит, все замечает. Заметил вот, что на Илью Константиновича напраслину гонят, без вины виноватым делают, мигнул своей «шестерке» – слетай, мол, присмотри за рабом Божьим Русским, пристукнут невиновного, пропадет не за понюх табака.
А ведь взорвут, сукины дети, или еще какую пакость выкинут!
Цианистый калий в кабаке подадут в «Хеннесси» или с эклерчиком. Не станешь же «грибного человека» заводить, чтобы он за тебя все блюда пробовал!
Илья Константинович Русской хмуро покосился в зеркало заднего вида на начальника службы безопасности. «У-у, жлоб, сарай с пристройкой, о его лоб сусликов бить можно. Как же, заставишь такого за себя блюда пробовать!» Не, на халяву он, конечно, и выпить не дурак, и всех в кабаке голодными оставить может, ежели на халяву. Но возможную отраву глотать во благо своего работодателя его, конечно, ни под каким соусом не заставишь. Разве что в темную…
"Ах, Санек, Санек! Тесно тебе в городе стало? Илья Константинович, который тебя с руки вскармливал, мешать тебе стал. А если тебя закажут, где ты, Санек, отсиживаться станешь? В Витютино своем? Так ведь и мы специалистов нанять можем, не чета твоим, эти уж промаха не допустят. Поселок разнесут вместе с жителями, а тебя достанут. А что? Пусть и на тебя, Санечка, поохотятся. А Илья Константинович в стороне будет. За пределами нашей необозримой Родины, скажем. Отправлюсь я… А чего мелочиться? Объявим, что по примеру известных российских путешественников, Сенкевича, скажем, или Федора Конюхова, а может, и самого Артура Чилингарова, известный российский бизнесмен и меценат Илья Константинович Русской отправляется в кругосветное путешествие. Денег у меня хватит надолго, вот и буду путешествовать, пока здесь все разборки не закончатся.
Ах, Санек, Санек…"
Илья Константинович Русской откинулся на мягкие подушки и немного повеселел. «Совместим, как говорится, полезное с приятным. И мир посмотрю, и, скажем так, жизнь сохраню». За границей Русской бывал неоднократно, но, честно говоря, кроме учреждений, с которыми заключал торговые контракты, и кабаков, ничего там не видел. Кабаки там были хорошие, и подавали в них, как в арабских сказках. Настало, значит, время и все остальное увидеть. Великую Китайскую стену, японских самураев, фруктами в Малайзии полакомиться, храмы индийские посмотреть, и дальше – через Малую Азию, Египет, по всей Африке, потом вверх по Южной Америке, пересечь все границы, а там через Тихий океан, с заходом во все знаменитые места… Танцовщиц на Таити посмотреть… Черт возьми! Пришедшая на ум идея понравилась ему настолько, что требовала немедленного воплощения.
Но прежде необходимо было решить вопрос, как поступить с заклятым дружком – Александром Терентьевичем Мальчевским, что начал охоту за ним по совершеннейшему пустяку: не понравилось Санечке, что Илья Константинович прямо перед носом у него акции Морского пароходства увел. «А не надо зевать, братец, не при социализме живем, а живем мы уже давно в эпоху капитализма, дружочек, в период первоначального накопления капитала с его звериным оскалом, описанным не в одной книге. Ты что, родной, Алексея Максимыча Горького не читал? И ведь сам-то чем лучше, в прошлом году акции „Якутскстроя“ уже из горла вынул. Так не стал ведь Илья Константинович тебя чужим людям заказывать, собственноручно в ресторане „Золотой рог“ морду набил!»
Был у Ильи Константиновича в записной книжке телефончик зашифрованный, которым он никогда не пользовался. Бывало так, что руки чешутся номер набрать, но после разговора по этому телефончику Русской автоматически переходил из экономических акул в иную категорию граждан, которым могут и лоб зеленкой намазать. Это только его и удерживало от контактов с неведомым Диспетчером, о котором говорили шепотом и предварительно оглядевшись по сторонам.
Машина притормозила у офиса. Дюжий охранник в армейской пятнистой форме с кобурой на поясе распахнул перед шефом двери. Илья Константинович зашагал по ковровой дорожке, ни с кем не здороваясь и не отвечая на сочувственные взгляды; понимать надо, что человек жуткий стресс пережил только что – любимый «мерседес» потерял, а с ним водителя и охранника, за которых еще семьям платить и платить.
У дверей своего кабинета Русской остановился. Начальник службы безопасности бесшумно следовал за ним. Вид у начальника был виноватый и предупредительный. Как у пса, которого поставили охранять курятник, а он не удержался и охраняемых курочек похарчил.
Русской глянул на него сердито и хмуро бросил:
– Ты, Захаров, совсем последнее время мышей не ловишь.
Начальник службы безопасности всем своим видом показал, что он старается и будет стараться, и по лицу его было видно: жалеет он, что в офисе «ХОМО Инвест Трейд» мышей не водится, поймал бы лично в доказательство своего усердия.
Русской смягчился и немного сбавил тон.
– Ты мне досье на Саньку Мальчевского принеси, – велел он. – И чтобы обязательно фотографии были – профиль там, анфас…
– Сделаем, Илья Константинович, – предупредительно сказал Захаров. – Оно уж у меня на столе лежит.
Русской вошел в кабинет. За ним последовала секретарша, держа в руках папку с бумагами.
– Почту будете просматривать, Илья Константинович? – спросила она.
– Какая почта? – простонал Русской. – Какая почта, Милочка? Кофе! Большую чашку! И всем объяви, что меня нет.
Секретарша принесла плебейски огромную чашку кофе;
Сделав глоток, Илья Константинович откинулся в кресле и задумался. С кругосветным путешествием он, похоже, погорячился. Зачем прорву денег на ветер выбрасывать? Деньги они сгодятся еще для битв на российских финансовых фронтах. Негоже нарушать народную мудрость, копейка, она и в самом деле рубль бережет! Да и незачем к себе лишнее внимание привлекать. Достаточно будет… Илья Константинович прикрыл глаза и внутренне просиял. «Вот в Фукуоку мы и рванем. Который на острове Хонсю. Там у меня ни должников, ни кредиторов. Отсидимся в гостинице, по побережью погуляем. А „утку“ о кругосветном путешествии для киллеров распустим. Они ж наши, советские, у них денег не хватит за мной по всему миру гоняться. А если и погонятся, то быстро следы потеряют. До Токио самолетом, из Токио до Фукуоки этой самой поездом доберемся. А киллеры, если таковые объявятся, пускай на остров Минданао летят».
Илья Константинович глотнул еще ароматного и дорогого кофе.
Настроение заметно улучшилось.
– На Минданао их! – повторил он с удовольствием. И в это время в дверь деликатно постучали и вошел начальник службы безопасности Иван Захаров, бывший работник КГБ, отставленный за ненадобностью после реформирования своей грозной структуры.
– Вы просили досье, Илья Константинович? – спросил он и положил перед боссом пухлую коричневую папочку с надписью «Дело». Мудр и осторожен был бывший контрразведчик, доложил о досье, а фамилии того, на кого это досье заведено, не назвал.
Дождавшись, пока начальник службы безопасности покинет кабинет, Илья Константинович брезгливо пододвинул к себе папку и раскрыл ее. С первой страницы на него глянул Александр Терентьевич Мальчевский, бывший футболист высшей лиги, избравший с началом перестройки нелегкую и опасную стезю рэкетира, а ныне – преуспевающий бизнесмен. Взгляд у Мальчевского был удивительно безмятежный и не отягощенный излишними раздумьями. Короткая стрижка и волевой подбородок с небольшой ямочкой, узкий лоб, прорезанный длинной извилистой морщиной, выдавали в нем спортсмена, привыкшего любой ценой заколачивать мяч в ворота только потому, что за это платят неплохие деньги.
– Ах, Саша, Саша, – снова участливо покачал головой Илья Константинович и, открыв следующую страницу, углубился в изучение досье.
Спортивный путь Александра Мальчевского был прост и незатейлив, как полет мяча, который ударили пыром. Футбольная ДЮСШ, которая выявила у Александра определенные дарования. Второй состав «Днепра», приглашение в прославленный московский «Спартак» и первые удачно забитые мячи на международной арене. Может быть, и стал бы Александр Мальчевский вторым Игорем Нетто или, на худой конец, Панаевым, но слава капризна, она ударяет в голову не хуже шампанского, а уж шампанского Мальчевским в компаниях поклонников и поклонниц было выпито достаточно. Шампанское и другие горячительные напитки неуклонно снижали спортивную форму Александра, и вскоре тренеры не без сожалений были вынуждены отчислить Мальчевского из «Спартака». Обратно в «Днепр» его не взяли, и некоторое время Мальчевский скитался из клуба в клуб, нигде, впрочем, долго не задерживаясь. Последним клубом в его футбольной карьере оказался владивостокский «Луч», откуда Александр был отчислен в середине сезона. К тому времени Александр Мальчевский уже имел кличку Краб и водил знакомства с уголовными авторитетами города, которые приняли его в свою команду. В этой команде Мальчевский наконец научился играть без мяча. Первое время он был смотрящим на Владивостокском рынке, потом резко пошел на повышение. Разгар перестройки застал его в должности куратора морского порта дальневосточной столицы. Пока милиция и прокуратура выясняли отношения с владивостокским мэром Черевковым, поочередно арестовывая и сажая в тюрьму друг друга, Мальчевский утверждал себя.
Знающие люди говорили, что покойников за ним не меньше, чем забитых в пору футбольной карьеры мячей, но все это были ничем не подтвержденные слова. Противники и бывшие друзья Мальчевского исчезали бесследно, и исчезновения их лишь способствовали росту авторитета и популярности бывшего футболиста.
Мозги Александра Мальчевского были безнадежно отбиты многочисленными ударами футбольного мяча, но их осталось достаточно, чтобы экс-нападающий завел себе хороших советников по экономике.
С их помощью дела у Мальчевского шли все лучше и лучше, а деньги, полученные криминальным путем, отмывались во вполне легальных и респектабельных учреждениях. Бывший нападающий и рэкетир даже прослыл меценатом, выпустив диски местного барда Андрея Камчатки.
Андрей Камчатка мецената рекламировал всюду, где только мог, и даже посвятил ему песню, в которой были такие строчки:
Успех давался кровушкой и потом, богатый ныне, был вчера он гол. Забил он гол в ментовские ворота, и прокурора он финтом обвел.
Мальчевский набирал силу и обретал уверенность в себе, когда его интересы схлестнулись с интересами Ильи Константиновича Русского. Илья Константинович был потомственным бизнесменом, его отец осел на Дальнем Востоке после того, как не по своей воле посетил бухту Нагайская и высадился в печально известном морском порту Ванино. Собственно, вина Константина Андреевича по нынешним временам показалась бы детской шалостью: старший Русской отпечатал свои экземпляры газеты «Известия», в которой публиковались результаты очередной денежно-вещевой лотереи. Газеты эти он лично вывесил в отделениях Сберкассы. В течение дня граждане проверяли по ней результаты выигрышей и разочарованно выбрасывали билеты в заботливо поставленные под номерами газеты урны. Русскому со товарищи оставалось в конце дня только собрать выброшенные гражданами билеты, проверить их по подлинной таблице и получить законные выигрыши. Два раза Константину Андреевичу все сошло с рук, на третий раз он попался и получил солидный срок, который отбыл в необозримых просторах Восточной Сибири. Срок был таким, что после его отбытия возвращаться Константину Андреевичу было некуда, да и незачем. Он поселился во Владивостоке, обзавелся семьей, и таким образом, родившийся в ней Илья Константинович был истинным приморцем, а потому на акции Морского пароходства имел больше прав, нежели заезжий футболист, оказавшийся во Владивостоке волею случая.
А Мальчевский зарвался. Потерпев поражение в капиталистическом соревновании, он озверел и, как спартаковский фанат, повел себя на редкость безобразно – заказал конкурента. Но Илья Константинович был не из тех, кто прощает, теперь пришла его очередь называть цену чужой жизни. Ознакомившись с досье, Русской удовлетворенно хмыкнул и потянулся за записной книжкой, чтобы найти телефон таинственного и всемогущего Диспетчера.
Набирая номер, Русской даже мурлыкал себе под нос песенку из репертуара Андрея Камчатки.
Тройка,семерка,туз. Что там в наш штоф налито? Покачиванием медуз бандитская ставка бита. Нелегкая доля зла, сегодня мы в стос играем колодою для козла с братвой из хмельного Рая.
Телефон долго не отвечал, но Илью Константиновича предупреждали, что будет именно так. Диспетчер был осторожен, поэтому звонок с телефона хитрым каналом шел на один радиотелефон, с него на другой, и проконтролировать, где, кто и когда возьмет роковую трубку, было невозможно.
Наконец трубку подняли.
– Алло? – спросил дребезжащий старческий голос. – Диспетчер слушает!
Илья Константинович откашлялся.
– У меня заказ, – севшим голосом прошептал он. – Где и кому я должен передать деньги?
Глава 2
Сладкое слово – свобода.
После недолгого путешествия Илья Константинович Русской разместился в гостинице, принял душ, переоделся и вышел прогуляться по японскому городу Фукуока. Город был большой, в нем проживали около трех миллионов человек.
Полезных ископаемых поблизости не добывалось, но, как и "в любом другом городе островного государства, в Фукуоке был большой порт, в котором базировались рыболовецкие суда. Дойдя до порта, Илья Константинович еще раз подивился окружающей его чистоте. Фукуоку Русской выбрал потому, что ранее уже бывал в этом городе, когда заключал договор на поставку видеомагнитофонов. Помнится, он неплохо тогда заработал, ведь договор был заключен на поставку моделей японской сборки, а реализовали они малазийскую. Разница в ценах была приличной и позволила Илье Константиновичу без особых потрясений миновать пик российского кризиса 1998 года.
Сейчас, бесцельно гуляя по городу, Русской узнавал знакомые места. Воспоминания были приятными.
Около небольшого портового кабачка Илье Константиновичу повстречалась миловидная, но довольно небрежно и скудно одетая японка, которая принялась что-то горячо и непонятно ему говорить.
Илья Константинович начал жестами показывать японке, что он ее не понимает, но готов оказать посильную помощь, если она растолкует ему, что же она все-таки, япона мать, хочет от бедного туриста.
От хамского непонимания японка вконец озверела, потеряла остатки присущей японцам тактичности и принялась совать под нос Ильи Константиновича фиги. Немало подивившись невоспитанности женщин Страны восходящего солнца, Илья Константинович был вынужден ретироваться. Спасаясь бегством, он оказался на каменистом пляже.
Морской пейзаж оживляли мачты покачивающихся на волнах рыбачьих шхун. Кричали сытые чайки. От воды пахло легендарной пробкой и нефтью. По поверхности моря бежали радужные бензиновые блики.
Неподалеку суетились японцы из отряда самообороны. Хриплые команды японских командиров вызывали в памяти страницы романов Валентина Пикуля «Богатство», «Каторга» и «Три возраста Окини-сан». Команды органично вплетались в шум набегавших волн, рев машин и далекие гудки пароходов.
Илья Константинович долго стоял, заложив руки за спину, потом спросил у молодого японского офицерика, что, собственно, происходит.
– Идут маневры по отражению нападения Годзиллы, – охотно сообщил японец.
Годзиллу Русской видел. В видеофильме с одноименным названием. Но считал это обычной фантастикой, призванной пощекотать нервы зрителя. Помнится, был там незабываемый момент, когда монстр идет по Токио, эффектно давя огромными ступнями новенькие разноцветные автомобильчики. Глядя на эту варварскую картину, Илья Константинович искренне расстраивался, что так не по-хозяйски губится ценная техника, на продаже которой можно было бы совсем неплохо заработать в России.
– И часто она на берег вылазит? – поинтересовался Илья Константинович, отмечая про себя, что место для тайной ухоронки он выбрал неудачно.
– Пока еще ни разу не появлялась, – сказал офицерик, обнажая в улыбке ровные японские зубы.
– Так, может, ее вообще не существует? – пригласил офицера к размышлению Илья Константинович.
– Последние данные науки говорят за то, – признался японец.
– Тогда что же вы суетитесь? – удивился Русской.
– Надо быть готовым, – туманно сказал японец, и в это время от машин донеслась хриплая самурайская команда, все снова забегали по берегу моря, и японец, залихватски отдав честь, побежал, чтобы смешаться с толпой. Ревя дизелем и громыхая гусеницами, на берег выползла приземистая машина с направляющими для ракет.
Направляющие задвигались, из машины посыпались горохом мелкие самураи из отряда самообороны, машина коротко рявкнула и окуталась клубами дыма, из которых вырвались прямые и длинные языки пламени. В шипении и вое языки пламени унеслись в море, и где-то у горизонта встали огромные фонтаны воды.
Японцы нестройной галдящей толпой встали у кромки моря, глядя в бинокли, потом принялись обниматься и кричать «Банзай!», словно они и в самом деле уничтожили злобное морское чудовище.
Илья Константинович пожал плечами и заторопился в гостиницу.
Надо было крепко подумать, стоит ли оставаться на побережье. Если здесь проходят постоянные маневры, то рано или поздно на него может обратить внимание японская контрразведка. Так ведь из простого российского бизнесмена вполне могут сделать героичного и загадочного Рихарда Зорге! Подобная перспектива Илье Константиновичу не нравилась. Он помнил, что Рихард Зорге кончил очень плохо, и только лишь в шестидесятые годы по указанию Никиты Сергеевича Хрущева Золотая Звезда нашла своего Героя,
Он уже подходил широким шагом к гостинице, когда мимо него проехала колонна бронетехники. Машины были открыты, в кузовах сидели улыбчивые самураи в пятнистой форме и зеленых касках, которые делали японцев похожими на грибы. Хриплыми, нарочито застуженными голосами самураи пели мужественную песню времен Хокусая, а может быть, и еще более древнего японского правителя. Над головной машиной развевалось белое знамя с красным яблоком солнца в центре.
Илья Константинович вошел в гостиницу и сразу же направился в тамошний бар. Надо было хорошенько подумать о дальнейшем, поэтому он заказал двойное подогретое саке – вонючую, как самогон, рисовую японскую водку. В баре было полутемно, играла негромкая европейская музыка. Большим специалистом Русской в музыке не был, но здесь он точно определил, что играет Венский симфонический оркестр, и играет он сонату ля-минор Гайдна. За соседним столиком сидел японец неопределенного возраста. Заметив, что Русской смотрит на него, японец вежливо приподнял свой стакан. Употребление спиртных напитков сближает людей. Вскоре Илья Константинович уже, сидел за одним столиком с японцем.
– Река Ворьга, – восторженно сказал японец. – Русика холосый. Бар-рис! Зав-гарр! Наривай! Старинградец! Русика вот-ка!
Мешая русские и английские слова, начали разговор. Выяснилось, что японец был писателем-фантастом Матумара Куригарой, автором небезызвестного романа «Ниндзя в белых кимоно». На заре перестройки он был приглашен известным советским фэном номер один Борисом Завгородневым на проводимый им международный конгресс фантастов и фэнов в городе Волгограде, который, естественно, располагался на великой русской реке Волге. От города и собравшихся в нем людей у японца остались самые сильные впечатления.
– Япона мать! – кричал он, размахивая чашкой с подогретым саке. – Импосибль! Брай-деррр! Ша-довищ! Хирр-рса! Пей с гарр-ла!
Он вдруг задумался и неожиданно пропел:
Растет в Ворргрограде бер-резка, Боргарии лусский сордат!
Чашка за чашкой – саке свое коварное дело сделало. Пили за процветание русской и японской фантастики. Пили за не известных Илье Константиновичу Брайдера и Чадови-ча. Пили за национальные русские напитки «Агдам» и «Хир-са». Пили за здоровье Абэ Кобо и Бориса Стругацкого.
– Ха-ра-се! – закричал Матумара Куригара. – «Пикник за обочиной»! Вер-рикая книга, Ирья!
Выпили за здоровье советских, теперь уже русских фэнов и отдельно – за здоровье неведомого Илье Константиновичу Бориса Завгороднева. Выпили за какого-то Столярова, за великую русскую реку, за Сталинградскую битву, за Сталина, за великий русский народ. Разумеется, выпили за творчество Матумары Куригары и здоровье Ильи Константиновича Русского.
Окончательно проникшись доверием к фантасту, Илья Константинович пожаловался ему на невоспитанность японских женщин и рассказал, что сегодня одна из них гналась за ним по всему побережью, некультурно и бестактно показывая фиги.
Матумара Куригара объяснил Илье Константиновичу, что скорее всего Русской имел дело с портовой проституткой, которая таким незамысловатым жестом предлагала туристу половую и духовную близость. Пожав плечами, Матумара Куригара сказал, что в историческом плане данный жест использовался таким образом довольно давно и в настоящее время уже утратил свою актуальность, уступив место более интернациональным жестам. Илья Константинович начал шумно удивляться разностям в русской и японской культуре, высказывая это удивление столь простодушно, что прогуливавшийся у бара полицейский улыбчиво предложил джентльменам разойтись по номерам.
Проснулся Илья Константинович Русской уже далеко за полночь и долго не мог понять, где он находится. А находился он в номере японского фантаста и спал на бамбуковой циновке рядом с пустой кроватью. Сам японец громко храпел в ванной комнате и в нынешнем своем состоянии ничем не отличался от рядового русского забулдыги.
Трубы горели. Илья Константинович с трудом добрался до ванной комнаты, отодвинул японца от раковины, открыл кран и долго пил воду, с тоской понимая, что добраться до холодильника с запасами минералки и пепси-колы у него не хватит сил. Японец что-то пробормотал невнятно, и Русской не сразу понял, что тот говорит по-японски, которым Илья Константинович совершенно не владел. Он вернулся и лег на циновку. Циновка была жесткой и неудобной.
Мысль расположиться на свободной постели Русскому даже в голову не пришла. Хорошо бы добраться до своего номера, но об этом не стоило и мечтать. Во-первых, совершенно не было сил, а во-вторых, непонятно, на каком этаже они находились. В окно заглядывала смешливая японская луна. Она была круглой и улыбчивой, а необычно широкие кратеры, придававшие земному спутнику вид человеческого лица, сейчас сузились, отчего лунный лик приобрел некоторое сходство с прелестной полнолицей японочкой. Илья Константинович широко и протяжно зевнул и медленно погрузился в сон. Во сне он плавал в деревянной бочке, заменявшей японцам бассейн, только вместо воды в нее было налито горячее саке. Рядом с бочкой сидели Брайдер, Чадович, Столяров, Куригара и Борис Завгороднев, которых сейчас Русской представлял себе очень ясно. Борис Завгороднев обеими руками показывал Илье Константиновичу фиги, а остальные ритмично били в ладоши и немелодично орали «Пей до дна! Пей до дна! Пей до дна!», и это была смерть" потому что Илья Константинович отчетливо представлял – столько ему не выпить.
Случайная встреча с японским фантастом спасла Илье Константиновичу Русскому жизнь. Ближе к полуночи дверь в его номер с тихим шорохом приоткрылась, в номере замелькали тени и раздалось несколько негромких хлопков, в которых никто не признал бы пистолетных выстрелов. . Скорее хлопки напоминали пощечины или удары горничной по пыльной циновке, если бы только циновки выбивали по ночам.
– Ну вот и все, – с легким сожалением сказала одна тень, пониже и поплотнее. – Мыла Маруся белые ноги…
– Хана мужику, – подтвердила долговязая и худая тень.
– Может, посмотрим, что у него при себе? – спросила плотная тень.
– Все равно проклятым капиталистам достанется. Думаешь, японская полиция бабки не зажилит? Долговязая тень замахнулась на плотную.
– Сказано тебе – заказняк! А с него ничего брать нельзя, иначе сразу влетим. Это же Азия, тут европейские соглашения не признают. Знаешь, что с нами сделают, если поймают?
– Расстреляют? – без особой уверенности сказала плотная тень.
– Как бы не так! – возразила долговязая. – Повесят, понял?
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?