Текст книги "Общедоступные чтения о русской истории"

Чтение VI
О великом князе Иоанне III Васильевиче и жене его Софье Фоминичне. О том, как украсилась Москва и как великий князь стал жить и вести себя иначе. О том, как присоединен был Новгород Великий; как устроились войска в России, служилые люди, помещики. О покорении Перми и Вятки. О разрушении Золотой Орды; о подчинении Казани великому князю. О том, как западные русские князья из-за православия стали переходить от Литвы к Москве и как счастливо кончилась война литовская. О княжении Василия Ивановича; о присоединении Пскова и Рязани; о взятии Смоленска; о разбойничествах крымских

В 1462 году скончался великий князь Василий Васильевич Темный, и ему наследовал старший сын Иоанн III Васильевич. У Иоанна III было еще четверо младших братьев, которые по отцовскому завещанию получили каждый участки, или уделы, но все эти уделы, взятые вместе, были гораздо меньше той области, какую получил старший брат Иоанн. Эта область и с уделами младших братьев заключалась в нынешних губерниях: Московской, Владимирской, Нижегородской, Костромской, Ярославской и в частях Тульской, Калужской, Вологодской и Архангельской. Но важно было то, что другие княжества были до крайности слабы, сопротивляться московским силам не могли; татары слабели все больше и больше; в Литве княжил Казимир Ягайлович, который был вместе и королем польским; все свое внимание он должен был обращать на польские дела, и некогда ему было мешать Московскому великому князю усиливаться. Таким образом, обстоятельства были самые благоприятные для Москвы, а Иоанн III умел пользоваться обстоятельствами, да и во второй жене своей нашел хорошую советчицу. В первом браке он был женат на княжне тверской, овдовел рано, хотел жениться в другой раз, и скоро представилась невеста знаменитая.

Когда Константинополь был взят турками и последний греческий император, Константин Палеолог, был убит при этом, то брат его Фома бежал в Италию и нашел убежище в Риме, у папы. У этого Фомы была дочь Софья, и папа Павел II хотел сыскать ей жениха. Он слыхал, что далеко на севере есть обширная страна, Россия, или Московия, как ее тогда называли иностранцы, где жители – христиане, но держатся восточного, греческого исповедания; а папам всегда хотелось, чтоб все христиане были западного, латинского исповедания и подчинялись их власти: папе поэтому пришла мысль высватать Софью Фоминичну за Московского великого князя; папа надеялся, что Софья, воспитанная в Риме, постарается, чтоб муж ее и его подданные присоединились к римской церкви. Папа предложил Иоанну III жениться на Софье, и тот принял предложение. В 1472 году Софья приехала в Москву и обвенчалась с великим князем. Софья была воспитана в Италии, которая в это время была самая богатая страна в Европе, города ее отличались великолепием своих построек, итальянские мастера считались лучшими, повсюду начали подражать итальянцам во всем. Приехавши в Россию, греческая царевна нашла страну, которая поражала своею бедностью, отсутствием красивых и больших каменных зданий в городах, особенно в столице великокняжеской, в Москве, потому что Москва поднялась в самое несчастное время: с одной стороны – татары, с другой-Литва; некогда было думать о великолепных зданиях, да и не на что их было строить; князья берегли денежку на черный день, а черных дней было довольно; деньги нужно было отвозить в Орду, задаривать хана и вельмож его, чтоб татары не опустошали страны и не мешали управляться с внутренними врагами; деньги нужны были князьям для покупки сел и целых городов, чем и усилилось Московское княжество. Великие князья жили в Москве очень просто; по их завещаниям можно видеть, в чем состояло их имущество: несколько икон, дорогого платья, цепей, несколько сосудов столовых, и всего этого так немного, что можно было уложить в один небольшой сундук; простые деревянные столы да скамейки – вот что наполняло немногие и тесные комнаты великокняжеского дома. Но если так бедно жили князья, то еще беднее – простые люди, и Москва представляла серую кучу бедных деревянных изб, одна побольше, другая поменьше; у кого заводилось платье подороже, ожерелье жемчужное, серьги с дорогими каменьями, чарки серебряные, относили на сбережение в каменную церковь для безопасности от пожаров, которые были беспрестанно; заслышав о татарах, о литве, собраться легко, все богатство в узелок и садятся или в каменный Кремль, в осаду, или уезжают куда подальше, а дом сгорит – не жаль, выстроить его потом легко, лесу множество и постройка незатейная, дешевая.

Самое дорогое в доме у старинного русского человека – это святая икона в переднем углу, благословение прародительское; самое дорогое в старинном русском городе – это соборная церковь, на постройку и украшение которой не щадили казны ни князья, ни простые люди. В разных городах русских, особенно в Новгороде Великом, во Владимире, были большие красивые соборные церкви; но в Москве не было такой церкви. Каменный Успенский собор, воздвигнутый при Калите, был построен так неискусно, непрочно, что через сто с чем-нибудь лет уже обветшал, своды тронулись, а потому надобно было подпереть его толстыми деревянными столбами. Совестно было, что в стольном городе великого князя всея Руси соборная церковь развалилась, подперта была деревянными столбами; особенно совестно было великому князю, что подумает невеста, царевна греческая, которая уже ехала из Италии. В 1472 году ветхую церковь разрушили, начали строить новую, но только что начали сводить своды, как она рухнула. Великий князь послал в Италию искать хорошего архитектора, и привезли из Венеции Аристотеля Фиораванти, который согласился ехать в Москву за десять рублей в месяц жалованья. В 1475 году Аристотель начал и в 1479 кончил строение Успенского собора, который и до сих пор стоит в том же самом виде вот уже скоро 400 лет.

Одною соборною церковью не удовольствовались, другие мастера построили соборы – Архангельский, Благовещенский, построен был каменный дворец великокняжеский, несколько красивых башен; митрополит и некоторые богатые люди построили себе также каменные дома. Москва (т. е. Кремль) приняла другой вид; большие каменные здания возбуждали удивление, уважение. Среди деревянных, серых городов русских Москва стала слыть белокаменною; пошли слухи, что в Москве великий князь то и дело что строится; а пошли все постройки, переменилась Москва с тех пор, как приехала в нее греческая царевна Софья Фоминична; иначе с тех пор стал жить великий князь, больше стало около него великолепия, иначе стал он и вести себя, гораздо важнее, и стали люди толковать, что, как пришла Софья Фоминична, Русская земля старые свои обычаи переменила, переставила. Узнали о России, о Москве и в других дальних странах европейских и стали присылать в Москву послов посмотреть, что это за новое государство, какую из него можно получить пользу. И великий князь Иоанн III также отправлял туда взамен своих послов и старался получить пользу от этих сношений, наказывал своим послам добывать за границею мастеров разных, рудников, которые бы умели находить руды золотые и серебряные, мастеров, которые бы умели к городам приступать и из пушек стрелять, каменщиков, которые бы умели каменные палаты строить, серебряных мастеров, которые бы умели большие сосуды делать и кубки.

Надобились мастера, которые бы умели к городам приступать и из пушек стрелять, значит, великому князю нужно было войны вести. Первая война у него была с Новгородом Великим. Новгород, находясь поблизости от Балтийского моря, давно уже разбогател от торговли иностранной, заморской, был самым большим красивым городом на севере, и когда Киев был разорен татарами и больше не поднимался, то лучше и богаче Новгорода Великого не было города во всей Русской земле. Когда в старину князей было много, воевали они друг с другом и выгоняли друг друга из княжеств, и в Новгороде менялись князья: одолеет Мономахович, сядет в Киеве и шлет в Новгород сына или брата; одолеет Ольгович, шлет в Новгород своего сына или брата, и новый князь выгоняет из Новгорода старого. Но жителям Новгорода не могли быть приятны эти частые перемены князей; один князь им нравился, другой нет, хорошего князя им хотелось у себя удержать; бывало и так, что за одного князя стояли одни богатые, сильные люди, а за другого – другие, и княжеские перемены стали возбуждать волнения, междоусобия в городе, народ сходился на вече, и смотря по тому, приверженцы какого князя победят, того принимают, а соперника его выгоняют; власть князей от этого понижалась; принимая князя, новгородцы с ним договаривались, чтоб он вел себя так, а не иначе, и подле князя стал избираемый народом посадник, без ведома которого князь ничем не распоряжался.

Так жили новгородцы до того времени, как в Северной России начали усиливаться княжества, то одно, то другое, и дело пошло к собиранию Русской земли в одно государство. Великие князья, сохраняя верховную власть над Новгородом, посылая туда своих наместников, были недовольны тем, что новгородцы не хотели повиноваться им так, как повиновались жители других городов, собирались на вече, решали дела, избирали посадников. У великих князей с новгородцами начались поэтому частые неприятности, и дело обыкновенно оканчивалось тем, что великие князья собирали войско и ходили на Новгород, а богатые новгородцы отплачивались деньгами, и великие князья довольствовались этим, потому что деньги им были очень нужны для задаривания татар и покупки земель.

Новгородцы видели, что им не удержаться при своем вече и посаднике, когда одно какое-нибудь княжество возьмет верх над другими и соберет Русскую землю, и потому они стали поддерживать междоусобия, чтоб не дать одному княжеству взять силы над другими; притесняемые князьями тверскими, они стали поддерживать против них князей московских, но когда московские князья усилились, то точно так же стали ходить на Новгород войною и брать с него деньги. Новгородцы обрадовались междоусобию между самими московскими князьями в княжение Василия Темного, и Шемяка умер у них. За это Василий Темный пошел на Новгород войною, взял с него большие деньги и ограничил распоряжения веча. Сын его нанес Новгороду последний удар, что было не трудно ему сделать. Новгородцы считали за собою обширные владения, которые простирались до Белого моря и Сибири; но это были пустынные страны, где новгородцы для торговых выгод имели разбросанные на обширных пространствах поселения, которые нужно было защищать, а не то чтобы получать от них защиту, помощь войском; сами новгородцы были народ торговый, а не воинственный; притом они ссорились друг с другом; простые люди жили не в ладу с богатыми и знатными людьми, а богатые и знатные враждовали друг с другом, и вражда эта иногда доходила до побоищ: одна часть города шла на другую, жители одной улицы бились с жителями другой; на вече богатые и знатные люди нанимали толпы людей, готовых на все из-за денег, и те криком и кулаками решали дела в пользу своих наемщиков.

В начале княжения Иоанна III в Новгороде образовалась сильная сторона людей, которые, видя усиление Москвы, грозившей их воле, хотели подчиниться великому князю Литовскому Казимиру на выгодных для Новгорода условиях; но была и другая сторона, которая хотела остаться при Москве, не хотела литовского князя, потому что он был католик. Первая сторона, во главе которой стояли бояре Борецкие со своей матерью, Марфою, вдовою бывшего посадника, взяла верх и отдала Новгород под покровительство Казимира, который обязался оставить в Новгороде все так, как было, и защищать его от Московского великого князя. Иоанн, узнавши об этом, пошел с войском на Новгород в 1471 году, разбил новгородцев и заставил их просить мира: они заплатили ему деньги и обязались не поддаваться Литве; а в 1478 году Новгород подчинился великому князю окончательно, отказавшись от веча и посадника, потому что Иоанн объявил: «Хочу властвовать в Новгороде, как властвую в Москве».

Великий князь взял у новгородцев, у архиерея, у монастырей и у светских людей часть их земель, которые должны были идти на поместья служилым людям. Новое Русское государство, составленное московскими князьями, было государство бедное, доходы великих князей были очень невелики, потому что народу было мало, мало городов, где процветали бы промыслы, торговля; а между тем опасности со всех сторон, надобно отбиваться от врагов, надобно, следовательно, иметь большое войско; но как его содержать, на войско идет много денег; денег нет, но много земли, и потому стали раздавать земельные участки тем, кто шел служить к князю; пока служил, земля оставалась за ним, переставал служить, землю отбирали; эти-то земельные участки и назывались поместьями, а владельцы их помещиками. Были и вотчинники, которые вечно владели своими землями, потому что получили их в наследство от предков; но богатых вотчинников, которые бы могли служить, не нуждаясь в пособии, в жалованье правительства, было немного; большей части из них великий князь раздавал также поместья.

Ко времени Иоанна III к двору великого князя в Москву набралось много князей, лишившихся своих княжеств вследствие собрания Русской земли; все они вступили в службу к великому князю и заняли главные места; но так как они не сохранили своих княжеств, а только несколько земель из них, то и они не были богаты, притом вотчины их все уменьшались, потому что делились поровну между детьми; наконец, вотчины уменьшались оттого, что каждому хотелось при смерти дать что-нибудь в церковь, особенно в какой-нибудь монастырь, на помин души, денег не было, и давали на помин души земли; монастыри обогащались, а светские землевладельцы беднели и должны были просить у великого князя поместий, чтоб иметь возможность служить, т. е. по первому призыву являться на войну на коне, в полном вооружении и приводить с собою некоторое число вооруженных людей, почему в старину и говорили, что служилый человек должен был являться на войну конен, люден и оружен. Много нужно было Иоанну III земель на раздачу в поместья, потому что много надобилось войска: войны были частые. В 1472 году покорена была Пермская страна, и русские воеводы ходили за Уральские горы: нужно было унять дикие народы, здесь жившие, от набегов на русские владения. В 1489 году подчинена была Вятка, поселение новгородское, которое хотело жить по-новгородски и не всегда слушалось великого князя.

Татарское царство в это время делилось на три независимые орды – Волжскую, или Золотую, Казанскую и Крымскую; хан Золотой Орды, Ахмат, все еще думал, что великий князь Московский должен платить ему дань, и сердился, не получая ее. В 1480 году, сговорившись с Казимиром Литовским действовать заодно, он подошел к московским границам со стороны реки Угры, чтоб получить литовскую помощь; но помощь эта не приходила; великий князь Иоанн, будучи чрезвычайно осторожен, не давал битвы татарам, и те, прождавши до половины ноября, когда начались лютые морозы, ушли назад в свои степи, где Ахмат погиб в междоусобии, а сыновья его были добиты крымцами. И, таким образом, Золотая Орда, куда так долго наши князья ездили с поклонами и дарами, разрушилась окончательно. Ссоры между ханами обещали и Казани скорое падение: в 1487 году родные братья здесь перессорились, и один из них, Магмет-Аминь, приехал в Москву просить великого князя о помощи; Иоанн послал войско под Казань и посадил в ней ханом Магмет-Аминя, который за это признал над собою верховную власть великого князя.

И на западе, со стороны Литвы, дела шли так же успешно, как и на востоке. Король польский и великий князь Литовский Казимир взялся быть покровителем Новгорода и не помог ему против Иоанна; обещал помогать Ахмату и также не помог. Своею явною враждою он только сердил Иоанна, а вреда ему сделать никакого не мог; слабость его была очевидна. Несмотря на то, Тверской князь Михаил Борисович вступил в тесный союз с Казимиром, чем поднял против себя Московского князя. Твери с Москвою бороться было нельзя; Казимир, по обыкновению, не помог, и Михаил должен был бежать из Твери в Литву, а Тверь была присоединена к Московскому княжеству. Иначе поступали другие пограничные мелкие русские князья, принужденные подчиниться Литве во время ее силы при Ольгерде и Витовте; теперь они увидали, что сила перешла на сторону православной, русской Москвы, и начали поддаваться великому князю Иоанну со своими вотчинами; Казимир присылал в Москву жаловаться на это, но одними жалобами все дело и оканчивалось. В 1492 году умер Казимир, и владение его разделилось между двумя его сыновьями: Польша досталась Альбрехту, а Литва – Александру. Тогда переход пограничных князей к Москве усилился еще более; в Литве боялись воевать с Москвою и, чтоб великий князь Иоанн не забирал больше литовских земель, предложили ему выдать дочь свою Елену за Литовского великого князя Александра; Иоанн согласился, но прежде вытребовал, чтоб заключен был договор, по которому все отошедшие в его княжение к Москве земли оставались за ним, и остались за Москвою город Вязьма, владения князей Новосильских, Одоевских, Воротынских, Белевских. Московские великие князья с Иоанна Калиты писались внутри своих владений великими князьями всея Руси; но в грамотах к иностранным государям так не писались; теперь Поанн III в первый раз в договоре с Александром Литовским написал себя «государем всея Руси», что очень не понравилось в Литве, потому что за Литвою было так много русских земель.

Александр женился на великой княжне Елене; но этот брак, от которого ждали дружбы между двумя государствами, повел очень скоро к вражде между тестем и зятем. Иоанн отдавал дочь в Литву, с тем чтоб тамошние православные русские нашли в ней себе покровительницу; но католики постарались, чтоб православным не было никакой выгоды от приезда Елены. Когда Иоанн потребовал, чтоб Александр устроил для жены православную церковь во дворце, то Александр отвечал, что у них запрещено строить новые православные церкви и что в Вильне православных церквей много, великая княгиня может ездить в какую ей угодно. Тогда православные русские князья, подчиненные Литве, видя, что между Иоанном и Александром опять начались неприятности, стали переходить с владениями своими к Иоанну, объявляя, что им оставаться под Литвою нельзя, православные терпят в ней гонение от католиков. Таким образом, большая часть нынешней Черниговской губернии отошла к Москве.

За это началась война: в 1500 году русское войско встретилось с литовским на речке Ведроше; обоими войсками начальствовали русские православные князья, потомки святого Владимира: московским – князь Данила Щеня-Оболенский, литовским – князь Константин Острожский, один из волынских князей, принужденных подчиниться Литве. Князь Щеня победил Острожского и взял его в плен. Ливонские немцы взялись было помогать Александру, но плохо помогли, и литовский князь, несмотря на то что сделался и королем польским по смерти брата, должен был мириться: в 1503 году все земли, из-за которых началась война, остались за Иоанном. Иоанн III не долго жил после прекращения этой войны: он умер в 1505 году, оставив престол сыну своему Василию. Этот великий князь докончил дело своих предков, без кровопролития добрал последние северо-восточные русские земли, не совсем подчинявшиеся великому князю. Псков сначала зависел от Новгорода, но потом, разбогатев от заграничной торговли, отделился от Новгорода, по примеру которого имел свое вече, своего посадника, хотя признавал верховную власть великого князя и брал от него наместников. Эти наместники, не зная псковских обычаев, поступали по-московски, и отсюда постоянные неудовольствия между ними и псковичами, беспрестанные жалобы. Эти ссоры и жалобы наместников на псковичей, псковичей на наместников наконец наскучили великому князю, и в 1510 году он послал сказать псковичам, чтоб у них не было веча, а были бы только наместники, как во всех других городах, иначе он пойдет на них войною. Псковичи отвечали: «Волен Бог да государь в городе Пскове; мы на государя рук поднять не хотим» – и подчинились во всем воле великокняжеской. Рязань оставалась со своим особым великим князем; но этот князь видел, что силы его совершенно ничтожны в сравнении с силами великого князя Московского, что очень скоро ему придется потерять свою независимость, и в отчаянии, придумывая средства, как бы остаться независимым, завел сношения с крымским ханом. Великий князь Василий, узнавши об этом, вызвал его в Москву и посадил под стражу; потом Рязанскому князю удалось уйти в Литву, а княжество его было присоединено к Москве.

Великий князь Василий воевал и с Литвою, где княжил уже не Александр, умерший бездетным, а брат его Сигизмунд, вместе и король польский. Война эта замечательна тем, что Василий в 1514 году взял Смоленск, город тогда чрезвычайно важный и крепкий, так что Литва никак не могла забыть этой тяжелой потери.

Хуже дела шли с татарами. Перед самою смертью Иоанна III хан Магмет-Аминь, который сидел в Казани русским подручником, отказался признавать верховную власть Московского великого князя, и Василий Иванович не мог прочно утвердить своего господства в Казани; мешали тому особенно крымские ханы, которым хотелось опять соединить все татарские орды под одною своею властью. Сделать им это навсегда было мудрено, не были они сильны, а Казань была от них далеко, ближе к Москве, и московские великие князья также старались удержать ее под своею властью. У них была своя сторона в Казани, люди, к ним приверженные; но у ханов крымских была тоже своя сторона в Казани, и большая, потому что и казанцы, и крымцы были татары и одной Магометовой веры. И вот, если великий князь посадит в Казани своего хана, то крымская сторона хлопочет изо всех сил, как бы его свергнуть и взять себе хана из Крыма. Удастся им это, и великий князь, чтоб опять посадить своего, пошлет войско на Казань, а тут с юга из степей идут к Оке крымские татары, и надобно против них посылать войско, и если войско запоздает, запустошат всю границу, проберутся и к самой Москве; займется русское войско с крымцами, казанцы запустошат Нижегородскую и Владимирскую области. Теперь русские люди ездят в Крым пользоваться теплым климатом и любоваться прекрасными видами; а для предков наших Крым был страшным разбойничьим гнездом, откуда беспрестанно нападали татары и во множестве уводили русских в плен и продавали их на азиатских рынках. Нападать им было легко: граница наша шла почти по границе нынешних Орловской и Рязанской губерний, а там с юга и востока была степь, татарское приволье. Идти нашему войску на Крым по таким степям было тяжко, невозможно, и после пробовали, да не удавалось, а в описываемое время и думать было нечего; притом затрагивать Крым было опасно: он находился под верховною властью турецкого султана, тогда очень сильного; затронуть Крым значило поднять против себя и турок. Так Россия и должна была терпеть очень долго эти крымские разбои, обязывалась высылать в Крым ежегодно богатые подарки, или, как тогда называли, поминки, что выходило просто дань; хан и вельможи его возьмут подарки и поклянутся, по-их: «шерть дадут», что не будут воевать, но вдруг польский король пришлет также подарки, обещает платить такую же ежегодную дань, чтоб только хан шел на Россию, и по русской границе горят села и деревни, татары разбойничают.

Великий князь Василий Иванович умер в 1533 году, оставив престол малолетному сыну своему, Иоанну IV Васильевичу.