Текст книги "Месть Тьмы. Кровь за кровь"

– Мы исполним твою волю, Великий Князь, – Трырд на мгновение закрыл глаза и заставил себя сдержать непреодолимое желание устремиться на авлийское побережье прямо сейчас. – Смерть ещё властвует над Главным Станом? До встречи с тобой мы искали выживших.

– Если бы кто-то смог уцелеть, то он либо покинул град ещё утром и сейчас был бы снаружи крепостной стены, либо стоял тут, – Князь Эльвирлар с грустью покачал головой. – Этот мор создан искусственно. Тот, кто породил его, был магом Жёлтого ранга пятой ступени, хорошо знакомым с алхимией. Он смешал весьма опасные, но вполне обычные ингредиенты. Получившаяся отрава сама по себе не смогла бы сопротивляться целительным чарам. Два шамана-целителя, что погибли здесь, пытаясь спасти град, с лёгкостью справились бы с ней. Но тот, кто изготовил отраву, зачаровал её в Пентаграмме Силы, ибо изначально стремился создать мор, победить который целителю невозможно.

– Он с самого начала желал уничтожить наш клан! – задохнулся от ярости кто-то из бойцов Трырда. – Всем ведомо, что народу Орков не доступна магия свыше Жёлтого ранга! Но, клянусь доспехами, что надеты на мне сейчас, это не помешает нам отомстить!

– Эльсириолл не оставит своих братьев в беде! – в голосе Великого Князя зазвенел металл, и его серебряные глаза угрожающе сверкнули: – Кто бы ни был виновен в этом жутком злодеянии, он заплатит за содеянное! Ступайте, храбрые воины!

Эльвирлар вернулся к плетению заклятий, и отряд Трырда, оседлав коней, двинулся в сторону южных ворот через усеянные мёртвыми телами улицы. Время от времени им попадались эльфийские маги, уничтожающие заразу, но зрелище сие ничем не могло помочь обожжённым горем оркским сердцам. За четверть часа никто не проронил ни слова, потом с Трырдом поравнялся один из воинов и мрачно прорычал, указывая хрардаром на приближающееся здание:

– Это мой дом. Могу ли я войти в него прямо сейчас, или же мы спешим?

– Нам теперь некуда спешить, – столь же мрачно откликнулся Трырд. – Только на битву. Встретимся за южными воротами через час.

Воин молча кивнул и направил коня к своему дому, из распахнутых входных дверей которого виднелось неподвижно лежащее на полу детское тельце. Отряд проехал дальше, и спустя половину долгого перебега Трырд Стремительный Выпад достиг собственного дома. Высокое, красивое и горделивое строение в четыре этажа, взметнувшееся ввысь на пять размахов, увенчанное статуями славных воинов и прекрасных красавиц, прославивших Род, несущее на стенах горельефы великих сражений и знаменитых Победительниц… Распахнутые настежь двери и окна, и всюду тела умерших, утомлённые лица которых Трырд стал узнавать ещё издали.

Народ Орков не живёт в Главном Стане постоянно. Каждый Род имеет в нём свой дом, по обыкновению весьма большой, просторный и вместительный. Родовые семьи сопровождают табуны лошадей и бизонов, разведением которых занимаются, и потому большую часть времени проживают в походных станах, передвинуть которые с места на место не суть утомительная задача. Семьи, выращивающие овощи и питательные травы, тоже перемещаются от поля к полю по мере того, как тот или иной кусок земли находится под паром. Те, кто взращивает рощи и заготавливает лес, живут в пригодных для этого участках степи, от города весьма далёких. Даже ремесленники, мастерские которых сосредоточены внутри Главного Стана, часто покидают его, ибо им требуется добыть ресурсы или собрать падающий с небес Звёздный Металл.

Поэтому в Главный Стан семьи приезжают отдохнуть от трудовых деяний, посетить мастерские или торговую площадь, обратиться к шаману, вождю или принять участие в празднестве… И на празднество, готовящееся в честь возвращения лавин из знойных песков Ратхаш, приехали очень многие. Трырд шёл по родному дому и молча склонялся над каждым мёртвым телом. Он бережно закрывал глаза младшим братьям, аккуратно поправлял платьица крохам-сестрёнкам, с уважением складывал на груди руки мудрым старцам. В доме не оказалось ни одного взрослого мужчины, но женщины Рода съехались сюда с детишками в ожидании возвращения своих возлюбленных из доблестного похода, и Трырд нашёл их всех. Покинув родовой дом, он сел на коня и замер.

– Трырд Стремительный Выпад, – негромко окликнул его кто-то из воинов, и могучий Орк понял, что вот уже двести ударов сердца смотрит куда-то в пустоту, не делая ничего. – Эльвирлар просил нас поговорить с лавинами.

– Езжайте к своим домам, братья… – Трырд тяжёлым кивком стряхнул с себя оцепенение. – Я сам поговорю с вождями.

Могучие Орки разъехались, и он тронул коня рукой. Притихший скакун, непонимающе взирающий на обилие трупов, коему не предшествовала жаркая битва, неторопливо потопал по превратившейся в кладбище улице, с подозрением втягивая воздух скрытыми за доспешными прорезями носовыми пазухами.

Тихое детское хныканье, донёсшееся откуда-то слева, Трырд Стремительный Выпад принял поначалу за слуховую галлюцинацию, вызванную жутким горем. Он даже не обернулся на звук, и взгляд его, безучастно скользящий по телам умерших Орков, продолжил отрешённо блуждать. Однако хныканье повторилось вновь, и Трырд остановил коня, изумлённо оглядываясь. Где-то в оставшемся позади доме негромко плакал младенец. Совсем негромко и не требовательно, но плач его не был наваждением. Могучий воин соскочил с коня и бросился туда, откуда доносился звук, на бегу торопясь сориентироваться, где же именно находится дитя.

Он вбежал в нужный дом, двери которого были распахнуты настежь, подобно остальным, и рванулся вверх по широкой каменной лестнице. Это жилище ему знакомо, тут проживает славный оркский Род, с умелыми бойцами которого ему не раз приходилось сходиться в тяжёлых поединках в те лета, когда он проходил клановые испытания на вступление в Небесную Тысячу. Но сейчас в большом строении не было мужчин, и взору его открылась ужасающе знакомая картина детских и женских трупов, лежащих всюду.

Детское хныканье привело его в одну из спален, и закованный в мощные доспехи Трырд сходу вышиб закрытую дверь. Толстая дверная плита с жалобным хрустом разлетелась в куски, и могучий Орк замер, обшаривая глазами помещение. Женский труп, закрывающий собою детскую колыбельку, он узнал сразу. Это Мрирта, жена Крорга Тяжёлая Рука, его давнишнего приятеля, с коим они ещё мальчишками постигали азы боя на хрардарах на своих первых занятиях. Детское хныканье доносилось из недр колыбели, и Трырд поспешил снять с нее тело умершей матери, аккуратно уложив подле. В колыбельке обнаружился совсем крохотный младенец от силы пары недель от роду, облачённый в пеленки жёлтого цвета, сообщающего о женском поле ребёнка.

Голова младенца, разглядывающего громадного воина совершенно огромными детскими глазёнками, была наскоро перевязана праздничными лентами, плотно прилегающими к макушке. Между лентами и нежной детской кожицей, на которой едва просматривались крохотные пепельные волосики, была воткнута изящная заколка ручной работы, увенчанная крупным бриллиантом. Искусно огранённый драгоценный камень мягко светился изнутри несильным белым свечением, перепутать волшебство которого с любым иным было совершенно невозможно. Жизнь младенца защищал артефакт, сотворённый Белым Магом, и артефакт сей, вне всякого сомнения, являлся сугубо женским, работая только при контакте с шевелюрой носительницы. Мать младенца знала об этом, и потому попыталась сделать всё, дабы заколка надёжно прилегала к волосикам младенца, коих не сразу заметно даже пристальным взглядом. Если сей редкостный артефакт выйдет из зацепления с волосом девочки, мор убьёт её.

Трырд Стремительный Выпад очень осторожно коснулся обвивающих голову младенца лент, убеждаясь, что они достаточно плотно удерживают заколку, и с великой аккуратностью вынул младенца из колыбели. Осторожно ступая, он выбрался из дома, столь же осторожно уселся на коня и пустил скакуна шагом, дабы избежать лишней тряски. Можно попробовать прижать ладонью заколку к детской голове, но вдруг из-за нажима металл заколки соскользнет с её волосиков… их там всего ничего.

Добравшись до южных ворот, Трырд увидел нескольких бойцов своего отряда, с мрачной решительностью вращающих рычаги поворотного механизма, ответственного за открытие ворот. Увидев его ношу, воины удивлённо замерли на краткий миг и принялись за дело с утроенной скоростью. Мощные ворота начали распахиваться, и Трырд устремился наружу, едва просвет меж ними оказался достаточно широк.

Степь, прилегающая к крепостной стене Главного Стана, была пуста на расстоянии в пятьдесят размахов. Сразу за незримой границей находилось великое множество оркских воинов и их скакунов, ещё дальше тянулись россыпи шатров, перемежающихся с растянувшимися на земле табунами вьючных лошадей. Живое море бурлило, готовясь к военному походу, отчего в воздухе стоял негромкий тяжёлый гул. Увидев распахивающиеся ворота Главного Стана, клыкастые исполины умолкли, и над степью повисла тишина, прерываемая редкими криками парящих в небесах когтекрылов.

– Мы приветствуем наших братьев из Небесной Тысячи, Трырд Стремительный Выпад, – мрачно изрёк вождь клана Острого Клыка, выходя навстречу Трырду, только что осадившему коня. – Что говорят Эльфы? Когда мы сможем войти в Главный Стан, дабы в последний раз увидеть наших жён и детей?

Вождь увидел младенца в его руках и отпрянул:

– Она жива! Чья это дочь? Сколько ещё выживших в Главном Стане?

– Больше никого, – Трырд бережно прижимал к себе младенца. – Её защитил артефакт Белого Мага, который мать вложила ей в волосы, пожертвовав собой. Это дочь Мрирты и Крорга Тяжёлая Рука. Здесь ли он?

– Крорг Тяжёлая Рука ушёл с передовым отрядом, жаждущим мести, к авлийскому пограничному форту, откуда к нам пришёл мор, – вождь обернулся к кому-то из молодых воинов: – Беги к шатрам, найди его родичей, если кто-то остался.

Молодой воин убежал, и вождь указал Трырду на уходящие в степь шатры:

– Весь клан Острого Клыка собрался здесь. К вечеру подойдут семьи из самых дальних походных станов. Но уже сейчас ясно, что клан наш потерял две трети детей и женщин. Не знаю, переживёт ли клан такой удар, но те, кто нанёс его, точно не переживут. Мы готовимся к войне, и наши соседи объявили, что присоединяются к нам. Три часа назад я отправил гонцов в кланы северного Ругодара с известием о беде, постигшей нас. Ответа пока нет, но наши лавины собираются здесь. Как только наберем первый десяток, выступаем. Вступит ли в войну Небесная Тысяча и Эльфы?

– Небесная Тысяча седлает драконов! – яростно зарычал Трырд, но тут же понизил голос, ибо младенец в его руках захныкал. – Эльфийский корабль проделывает путь из Некроса в Ругодар за десять дней, потому наш Верховный Маг открыл портал в Главный Стан! Альтемар и Эльвирлар Эльфийский вскоре будут здесь, едва закончат вычищать заразу. Великий Князь изрёк мне полчаса назад, что Эльфы не оставят своих братьев в тяжёлый час. Однако же он выразил просьбу не отправлять лавины в бой немедленно и дождаться его появления.

Вождь выслушал Трырда и с хмурой мрачностью изрёк:

– Мы дождёмся Великого Князя. Но это ничего не изменит. Война уже началась!

Он указал рукой на Главный Стан, со стен которого свисали простыни, с наскоро написанными нетвердой рукой предупреждениями не приближаться к городу:

– Двести тысяч стариков, детей и женщин ждали там нашего возвращения. Но мы застали дома лишь пиршество Смерти. Теперь мы вернём его в Авлию и отплатим им сполна! Лавины уйдут, как было решено! – Он вскинул вверх руку, сжимающую хрардар, и рявкнул: – Кровь за кровь!

– Кровь за кровь!!! – яростно взревело многотысячное войско.

– Трырд Стремительный Выпад! – через ряды закованных в доспехи бойцов торопливо пробиралась молодая девушка в лёгких охотничьих кожаных одеждах. – Дай же скорее мне дитя! Она жива! Спасибо Рыгдарду Кровавому! Не может быть!

Девушка протянула руки к ребенку, и Трырд осторожно передал ей плачущего младенца, напуганного всеобщим разъярённым рёвом.

– Дождись Эльфов, женщина! – велел ей Трырд. – Покажи им девочку и до тех пор не касайся заколки в её волосах! На всякий случай!

Эльфы явились спустя час. Подле Трырда замерцало волнующееся синее зеркало магического портала, и вскоре из него вышел Альтемар. Следом появился Эльвирлар Эльфийский и множество Эльфов в боевых доспехах с двумя зачарованными мечами за спиной. Вождь клана Острого Клыка коротко поставил Великого Князя в известность, что первый вал лавин уходит к побережью Симиллы через час, и решение сие изменено не будет. Однако вождь Эльфов переубедил вождя Орков очень быстро. Эльвирлар Эльфийский молча выслушал всё, после чего извлёк из складок одежд флягу работы Людей и протянул вождю.

– Мы нашли её среди трупов на торговой площади, откуда начался мор.

– Это армейская фляга Авлии, – вождь вгляделся в набитые на металлическую поверхность клейма и гербы. – На ней знаки различия их Пограничной Стражи.

– Отрава, породившая мор, была доставлена в Главный Стан твоего клана в этой фляге, – суровый голос Великого Князя, усиленный магией, был слышен каждому воину. – Яд этот невероятно опасен и в то же время ничтожно слаб, если в схватку с ним вступил маг, рангом выше Жёлтого. Это означает, что войску, в составе которого всегда есть боевые маги в достаточном количестве, сей мор не страшен абсолютно.

Эльвирлар Эльфийский сделал паузу и тщательно произнёс:

– Скажи мне, вождь, если бы ты задумал содеять со своими врагами подобное жуткое злодеяние и при этом желал бы не быть уличённым, стал бы ты наливать отраву в армейскую флягу своей страны и посылать её сюда через легата своей армии, да ещё с десятником, труп которого мы нашли?

Мгновение вождь клана молчал, и его глаза, пылающие кроваво-красным огнем жажды битвы, яростно буравили флягу.

– Стало быть, авлийский Король отправил нам послание! – прорычал вождь, великим усилием сдерживая неистовую злобу. – Он желает, чтобы мы дрожали при одной только мысли о набегах на его земли? Он столь сильно напуган доблестью наших воинов, или же подобные фляги стоит ждать в своих станах всем прибрежным кланам?!

– С точностью я смогу ответить на твой вопрос, доблестный вождь бесстрашного клана Острого Клыка, после того, как мы возьмём Арденну! – Серебряные глаза Великого Князя полыхнули злобой не меньшей. – Пока же ясно одно: Авлия ждет твоего удара. И рассчитывает на него.

Он обернулся к Альтемару:

– Друг мой, изложи свои соображения ещё раз. Все мы нашли их логически обоснованными, и наши братья должны услышать твои слова!

– Слушаюсь, Ваша Светлость! – Альтемар выполнил полупоклон подбородком и обернулся к оркскому вождю:

– Авлийцы сознательно оставили здесь улики, дабы спровоцировать разделение наших войск. Они желают встретить передовое войско южных кланов Орков мощными силами и уничтожить до того, как в войну вступят кланы севера, Эльфы и Небесная Тысяча. Учитывая, что сейчас в Авлии два Синих мага и полтора десятка Лазурных, не говоря уже о боевых чародеях, коих там более трехсот, то план авлийцев увенчается успехом. Орки понесут большие потери, и чем бы ни закончилась война, которая разгорится после этого, кланы южного Ругодара ещё долго не будут представлять для Авлии угрозы. И первое, что они попытаются предпринять после вашей гибели, – это объединиться с другими Королевствами. Союз Авлии с Мергией более чем возможен, ибо Верховный Маг Мергии, маг Фиолетового ранга Вольдемар, теперь состоит в родстве с Домелунгом Пятнадцатым. Я не исключаю, что подобный союз уже тайно заключен. Если коротко, авлийцы считают, что если не выиграют в этой войне, то по крайней мере не проиграют. При этом главная их цель – ослабить южный Ругодар – будет достигнута в самом первом сражении. Это всё.

Синий маг умолк, и Великий Князь заговорил вновь:

– Исходя из вышеизложенного, я прошу наших братьев не идти на поводу у врага и не отправлять первый вал в битву в отрыве от основных сил. Мы соберём войско, зажжём порталы, перебросим с Некроса Небесную Тысячу и лавины кланов северного Ругодара сюда. После этого уже никто не сможет избежать нашей мести!

– Могучий вождь! – с дальней стороны лагеря верхом на боевом скакуне приближался молодой воин, и внимающие разговору вождей воины расступались, открывая ему дорогу. – Только что прилетела почтовая крылатка от отряда, патрулирующего побережье! С той стороны Симиллы пришла человеческая баржа, захваченная нашей передовой тысячей! На ней раненые и погибшие!

Воин спешился, отсалютовал присутствующим и вручил вождю донесение. Вождь несколько ударов сердца читал плотно исписанный текст, после чего объявил:

– Передовая тысяча взяла пограничный форт Авлии штурмом и перебила всех врагов до единого. Перед смертью легат форта заявил, что их Король уничтожит нас, ибо перед штурмом он отправил в столицу почтовую птицу. На вопрос об отраве он рассмеялся нашим воинам в лицо и назвал их примитивными глупцами. Дальше слушать его никто не стал. Передовая тысяча сожгла форт и все деревни, которые были рядом, и теперь двигается к Бриданне, ибо столь малая толика мщения только распалила гнев в разорванных горем сердцах воинов, и они жаждут встречи с войсками авлийцев, которые выдвинулись на помощь пограничному форту.

– Можем ли мы как-то убедить этих бесстрашных воинов вернуться? – хмуро поинтересовался Альтемар. – Их хрардары и ярость пригодятся в грядущих битвах.

– Я отправлю им крылатку, – мрачно изрёк вождь. – Но не знаю, успеет ли она. А если успеет, то убедит ли их мой приказ? Каждый из них остался один навсегда. Глазами зорких когтекрылов они видели усеянный мёртвыми телами Главный Стан и узнавали в умерших своих детей и возлюбленных. Никто из них не входил внутрь, но все узрели, что ждёт их там. В чём смысл их жизни теперь, помимо мести? В клане осталось молодых женщин в четыре раза меньше, нежели воинов. Случись наоборот, клан объявил бы Время Великой Скорби и возродился через поколение, как бывало в истории не раз после кровопролитных сражений. Теперь же у множества воинов нет иной цели, нежели доблестная гибель в битве.

Вождь клана Острого Клыка мгновение молчал, после чего мрачно изрёк:

– Лавины дождутся подхода наших братьев. Но после нас уже ничто не удержит.

Глава пятая. Нежданность

– Ваше Величество! – Королевский Камергер склонился в поклоне. – Главнокомандующий нижайше просит вашей аудиенции! Герцог заявляет о безотлагательном деле государственной важности!

– Пусть войдет, – Домелунг Пятнадцатый проводил взглядом удаляющегося Камергера и с сожалением посмотрел на сидящую за арфой молоденькую фрейлину: – Ступайте, баронесса, я приглашу вас позже. Вы прекрасно музицируете, это было великолепно!

– Ах! – смутилась та, опуская глаза. – Благодарю вас, Ваше Величество! Мне так лестно слышать это от вас! – Её весьма открытое декольте бурно вздымалось в такт взволнованному дыханию: – Мой папенька весьма прохладно отзывается о моих музыкальных достоинствах…

Она смутилась ещё более и поспешила покинуть залу отдохновения, не забывая при этом эффектно покачивать стройными бёдрами, просвечивающими сквозь тончайший шёлк изысканного длинного платья в тот момент, когда девушка проходила мимо залитых солнцем цветных витражей высоких стрельчатых окон. Король несколько мгновений смотрел ей вслед, разглядывая детали. Её отец вне всякого сомнения прав относительно музыкальных достоинств своей дочери. Однако у нее имеются другие достоинства, которые интересовали Короля гораздо более, нежели игра на арфе. Для последнего существуют признанные во всём мире сабийские мастера игры на этом благородном музыкальном инструменте, кои с великим почтением и удовольствием приедут давать концерт при авлийском дворе, стоит лишь ему изъявить на то своё желание.

Двери залы отдохновения не успели затвориться за молоденькой баронессой, как в них появился Главнокомандующий. Домелунг Пятнадцатый спрятал вдох. Главнокомандующий приходился ему двоюродным дядей и был ужасным занудой шестидесяти лет, чьи заумные нравоучения изрядно наскучили Королю ещё в бытность свою Наследным Принцем, когда сей дядюшка давал ему уроки искусства дел тактических и стратегических. Но Герцог был солдафоном до мозга костей, совершенно свихнувшимся на почве воинской чести, и потому являл собой воистину редчайший случай: он совершенно не стремился занять трон и после внезапной скоропостижной смерти отца Домелунга посчитал своим долгом всячески опекать молодого Короля от любых напастей.

Стоило отдать Герцогу должное: без него царствование Домелунга Пятнадцатого в первые лета своего слишком юного правления могло бы стать не просто изрядно сложным, но и весьма опасным. В ту крайне рискованную пору поддержка Главнокомандующего, быть может, стала решающим обстоятельством, сохранившим королевскую династию. Помимо того, Герцог был хорошим военачальником, ещё более хорошим знатоком человеческих характеров и сильно не любил добрую половину Двора, платившую ему тем же. За что снискал уважение в армии и соответственно у оставшейся половины дворянства. В общем, дядя был весьма полезным человеком.

Однако один его минус очень сильно затенял все прочие достоинства. Герцог никак не желал понять, что Королю уже почти тридцать, и за прошедшие десять лет царствования он давно уже превратился из юноши с короной на голове в истинного и влиятельного монарха. Главнокомандующий по-прежнему пытался дать ему совет по любому поводу и совершенно не переживал о том, что его мнением Его Величество в данный момент не поинтересовался. Покинувшую залу отдохновения баронессу Герцог невзлюбил с самого начала, и сейчас Домелунг Пятнадцатый недовольно ожидал от него очередную тираду на тему легкомысленности её поведения. Король вздохнул. Это как надо постареть, дабы не замечать, что именно ради сей легкомысленности он и приблизил к себе баронессу.

– Ваше Величество! – с порога начал Главнокомандующий. – Вторжение! Орки напали на пограничную провинцию!

– Орки?! – Король поднялся с роскошного кресла. – Неожиданно. Мы полагали, что угроза исходит из песков Ратхаш. Какова военная обстановка?

– Более чем странная! – ответствовал Герцог, без всякой остановки направляясь к дверям королевского кабинета. – Прошу вас пройти к карте государства, Ваше Величество!

Король прошёл следом, и Главнокомандующий принялся передвигать фигурки на весьма широком столе, на поверхности которого была воспроизведена в миниатюре территория Авлии.

– Орки переправились вот тут! – Герцог поставил фигурку конного воина Орков на берегу Симиллы прямо напротив пограничного форта.

– На глазах у Пограничной Стражи? – удивился Домелунг Пятнадцатый. – Странно.

– Именно! – подтвердил Главнокомандующий. – Но это далеко не все странности! – Он продолжил двигать фигурки: – Сегодня День Малой Воды, и они пересекли реку вплавь на лошадях. Судя по докладам с передовой, конная тысяча переправилась очень быстро и сразу же атаковала пограничный форт. Орки пошли на штурм безо всякой подготовки, пылая при этом яростью, чрезмерной даже для их народа. Они шли напролом, невзирая на потери, и форт пал. Беженцы из окрестных деревень сообщают, что Орки вырезали гарнизон форта полностью, включая даже тех солдат, что дрались с ними отчаянно, после чего аналогичным образом уничтожили три деревни, с фортом соседствующие.

– Насколько я понимаю, на Орков это не похоже, – нахмурился Домелунг Пятнадцатый. – Обычно они не убивают крестьян, которые не оказывают сопротивления, и щадят особо отличившихся в бою солдат противника. Если таковые выживают в сражении.

– Совершенно верно, Ваше Величество! – согласился Герцог. – Более того! Орки не стали грабить деревни или собирать трофеи. Они сожгли всё и сразу же направились вглубь страны, причём все их воины, получившие в бою нефатальные раны, остались в строю. Никто не ожидал от них подобного, и это привело к пагубным последствиям! Армейский полк тяжёлой пехоты, выдвинувшийся перехватить Орков, рассчитывал столкнуться с ними значительно позже и был застигнут неприятелем на марше. Орки атаковали сходу, в конном строю и на большой скорости. Полк понёс серьёзные потери и был рассеян по ближайшему лесу.

– Тысяча Орков рассеяла десять тысяч авлийских солдат? – Король недовольно поморщился. – За что тамошние офицеры получают своё жалованье?

– Офицеры пытались организовать сопротивление, но пали в бою, – было видно, что Главнокомандующий недоволен произошедшим много более, нежели Король. – Они уже поплатились за свою недальновидность. Три боевых мага погибли, среди прочих полковых волшебников большие потери, Орки бросались на них с неописуемой яростью, не щадя себя. Один из укрывшихся в лесу целителей тем не менее сумел отправить в Бриданну почтовую птицу. Согласно его донесению, Орки вновь не стали собирать трофеи, их осталось порядка семи сотен, и они движутся туда.

– Орки, отказывающиеся от исцеления, – Домелунг Пятнадцатый озадаченно хмыкнул, – понять подобное я могу. Но Орки, умерщвляющие крестьян и отказывающиеся от трофеев… Сие суть нечто странное. Смысл отказываться от трофеев, если набег организовывается именно ради добычи? Или же эти Орки обезумели по одной лишь им понятной причине и потому ищут смерти в бою, или же следом за ними движется крупное войско. И передовой отряд в первую голову призван скрыть его приближение, а собрать оставшиеся после них трофеи найдётся кому.

– Я посчитал аналогично, Ваше Величество! – согласился Главнокомандующий. – И посему позволил себе немедленно отдать приказ о приведении армии в боевую готовность. Согласно моему разумению, завтра к полудню Орки выйдут к Бриданне. Мы уничтожим их под стенами города и попытаемся взять пленных для допроса. Я прошу вашего высочайшего соизволения двинуть армию к Бриданне, а также удвоить численность войск, размещённых в приграничных с Ратхаш провинциях. Песочники коварны и могут предпринять попытку воспользоваться удачным моментом. Сам я убываю в Бриданну немедленно, дабы проинспектировать обороноспособность города и предпринять необходимые меры упреждения. Верховный Маг уже ответил согласием на мою просьбу зажечь портал в Башню Мага Бриданны.

– Я нахожу ваше решение разумным и своевременным, Герцог, – заявил Король. – Вторжение должно быть остановлено, неприятель разгромлен! Делайте всё, что необходимо, Главнокомандующий. Я буду ждать ваших докладов в столице.

– Будет исполнено, Ваше Величество! – Герцог отсалютовал и покинул кабинет.

После его ухода Домелунг Пятнадцатый некоторое время разглядывал карту Королевства, размышляя над сложившейся ситуацией. Последние несколько лет оркские кланы не устраивали набегов на Авлию. В Ратхаш вновь перенаселение, ещё большее, нежели тридцать лет назад, когда из её знойных песков на земли Авлии и Мергии выплеснулись громадные полчища сразу десятка к*Зирдских ханов, объединившихся в союз. Поначалу Королевства понесли потери и были вынуждены перенести линию фронта вглубь своей территории, но в итоге меры принимались быстро. Отец договорился с нимийским монархом о военном союзе, в обоих Королевствах была оперативно проведена мобилизация, и объединённые войска Авлии и Нимии нанесли Детям Ратхаш серию мощных поражений. Коим в немалой степени способствовало участие в битвах тогда ещё юного Фиолетового мага Вольдемара. Для будущего Верховного волшебника Мергии это была первая война, и потому действовал он порой неуклюже, однако весьма категорично.

Ханы песочников потеряли в сражениях половину своих войск и отступили в Пустошь, сделав ставку на царствующую там изнурительную жару и ужасную духоту. Но военачальники объединённых авлийско-нимийских фронтов предприняли дерзкий, опасный, но оттого весьма неожиданный ход. Они направили армии в бой прямо в Пустоши, скрытно перебросив посредством магических порталов несколько сильных полков, усиленных магами, прямо в тыл песочникам. Те не ожидали столь скорого наступления и не успели опоить своих воинов зельем хфат-хут. В результате треть к*Зирдских туменов разбежалась, остальные оказались между двух огней и были наголову разбиты.

С тех пор змеиные языки опасались атаковать Мергию, в коей имелся Фиолетовый маг, а вскоре в Авлии подросли два Синих волшебника, и бои с к*Зирдами перестали происходить внутри границ Королевства, переместившись к краю Пустоши, дабы предоставить юным чародеям возможность поупражняться в плетении боевых заклятий. Это не укрылось от внимания Орков, и Дети Ругодара хоть и не прекратили набеги полностью, но серьёзно сократили их интенсивность. Время от времени тот или иной оркский клан приходил с набегом в приграничные провинции, но далеко вглубь авлийских земель не продвигался, предпочитая сразиться с гарнизонами ближайших городов и вернуться с добычей восвояси. При этом оркские вожди не скрывали, что действуют сами по себе, и в случае поражения остальные Дети Ругодара не станут вступать в войну, ибо сие суть честный набег малыми силами «один на один». Иногда зеленокожие даже извещали об атаке загодя, давая пограничным гарнизонам пару часов на подготовку к сражению.

Набеги сии были явлением неприятным, однако не несли в себе особого разрушительного эффекта. Ибо Орки не рубили безоружных, не атаковали крестьян и не жгли домов и полей, ограничиваясь взиманием выкупа с насмерть перепуганных деревень. Деревням приходилось раскошеливаться, но королевской казне было проще стерпеть сии не столь значительные потери, нежели пойти на гораздо более крупные траты, подразумевающие проведение серьёзной военной кампании. Орки получали отпор или выкуп, в зависимости от результатов набега, и возвращались в Ругодар. Поля и деревни оставались нетронутыми, и приток средств в казну быстро восстанавливался. С определенной точки зрения, набеги Орков имели и положительный аспект: войска на границе никогда не расслаблялись и несли службу усердно, новобранцы старательно оттачивали ратное мастерство, маги практиковались, и всегда было куда сослать того или иного дворянина, навлекшего на себя немилость монарха.

За последнее десятилетие милостью Эрдиса Щедрейшего Авлия существенно приросла магическим потенциалом, и мощь армейских полков весьма увеличилась. Боевые маги имелись в каждом полку, а целителей в батальонах хватало не менее, чем один на сотню солдат. Мелкие набеги стали даваться Оркам непросто, и они переориентировались на Детей Ратхаш, коих вновь наплодилось бесчисленное количество. Оркские кланы периодически собирали объединённое войско, которое отправлялось в пески и устраивало песочникам грандиозные баталии, после которых разрушительные набеги к*Зирдов на пограничные провинции Авлии прекращались на пару лет. Мелкие разбойничьи нападения змеиных языков так или иначе случались, ибо мелких ханов в Ратхаш бесконечные тысячи, и кто-нибудь время от времени мог решиться на подобный шаг. Но сие не несло государству непомерных бед.