Текст книги "Хроника миров Багрониума. Книга 1. Скитальцы. Возвращение"

Присев, Адон мельком бросил взгляд на хранительницу лесов. Мара, заметив это, не стала дожидаться приглашения. Она встала со своего места и, пройдя чуть вперёд, развернулась к членам совета. Удивлённо смотря на них, Мара развела руки в стороны и с грустью в голосе спросила:

– Что вы желаете услышать? Правду? Так вот она! Да! Мы виноваты перед ними.

– Как получилось, что, обладая магической силой света, наш разум не смог распознать, правда это или ложь? Разве кто-то из нас услышал самих себя? Зато все разом поверили в странные тёмные мысли, толкнувшие на это подлое предательство.

Спросите себя: Почему? Кто смог сотворить такое с мудрыми и великими магами? Где здравый смысл? Ведь мы, как никто в этом мире, не имели права совершить эту ошибку! А в итоге изгнали своих защитников, поверив в то, что на их руках навсегда останется кровь давным-давно забытой войны.

Каждый из нас был уверен, что наши законы не могут принять нечистую энергию, якобы поглотившую души этих воинов. Но ведь благодаря их бесстрашию, доблести и огромной силе мир Лучизария был не тронут тёмной демонической сущностью. Я полагаю, нам нужно спрятать свою гордыню подальше и позвать ребят домой.

Мы должны надеяться только на то, что их обида уже поутихла. Верить, что эти отважные воины до сих пор считают себя частью светлого мира, а значит, как его истинные дети, они захотят защитить свой народ. Но отсиживаться в своих покоях мы не будем. Надеюсь, со мной согласны все.

Речь Мары повергла членов совета в глубокое раздумье. На лицах правителей и старейшин читалось согласие с тем, что сказала Мара. Тишина наполнила тайное место встречи, но длилась она недолго. Со своего трона встал Фарон.

– Мара, ты права. Надо верить и не терять надежды. Даже зная, что это будет наша последняя битва, мы обязаны помочь им.

Со своих мест почти одновременно встали Карима, Лаура и Вирена. С гордым и бесстрашным видом они выступили вперёд, полные решимости к действиям по спасению родного дома. Первой заговорила хранительница гор и пещер Вирена.

– Я согласна со своей сестрой Марой. Мы должны заставить себя позвать на помощь наших героев. Сейчас для всех наступают очень тяжёлые времена. Я уже давно чувствую угрозу, идущую с тёмной стороны. Давайте перестанем думать и примем важное для всех решение о том, что будем делать, если наши герои нас простят и придут на помощь.

– Да что говорить, по-моему здесь все чувствуют огромную угрозу нашему миру, – сказала хранительница морей и рек Карима.

– Я тоже согласна с сестрой Марой. Мы стали слишком беспечны в своей тихой и мирной жизни. Пришло время исправлять ошибки. И как бы ни была горька правда, мы должны расплатиться за то, что сделали.

Позади всех стояла хранительница полей и лугов, веселушка Лаура. Да вот только на её лице, не было сейчас веселья и задорности. Широко раскрытые глаза светились отвагой и решимостью. Дождавшись, когда Карима выскажет своё мнение, она вышла вперёд и с гордостью произнесла:

– Они ведь непросто герои. Это наши друзья. Вспомните, как мы вместе проводили чудесное время. Вы же понимаете, если бы тёмные монстры не напали, то эти бесстрашные воины не подверглись такому унижению. А сейчас по нашей глупости и невежеству, им приходиться скитаться на молодой планете, где живут странные существа. Давайте попросим ребят простить нас и вернуться. Они непременно вспомнят, как хорошо быть в родном доме. Я очень на это надеюсь и верю. Лаура, посмотрев на Зарона, спросила:

– Скажи, ты помнишь, что Тур твой друг? Сколько у вас было разных приключений? Не забыл, случаем, как растил этого героя? Адон, и ты великий Фарон. Помните, сколько сил отнял у вас юный Тур, пока вы обучали его? А сколько гордости и радости он принёс нам своими успехами в искусстве магии? Зарон, сидя на троне, взглянул на Лауру.

– Да, ты права. Мы все помним эти времена, но вот вопрос: вспоминает ли он их? Захочет ли Тур и его верные соратники вернуться сюда? Предлагаю перестать убеждать себя в том, что всё будет хорошо. Давайте позовём да спросим, смогут ли они нас простить. Выслушав тех, кто присутствовал на совете, Адон поднял руку, привлекая к себе внимание.

– Всё ясно, мои братья и сёстры. Мы единодушно принимаем решение о призыве домой наших героев. И указав жестом на алтарь, Адон предложил подойти к нему.

Когда правители и хранительницы встали вокруг каменной плиты, они, взявшись за руки, произнесли заклинание «Благой Вести». Над алтарём засверкали яркие вспышки, а вверх потянулись волшебные нити, которые, сплетаясь между собой, образовали сверкающий клубок магической энергии. Полыхая голубым огнём, тот неистово вращался, издавая шипящий звук.

Вдруг он перестал кружиться, и тут же изнутри заструились лучи ослепительного света, разрезая сгусток энергии на семь частей. Приобретя форму небольших шаров, они подлетели к каждому из членов совета и осторожно опустились на протянутые к ним ладони. Казалось, ожоги неминуемы, но шары не обжигали жаром своих хозяев. Адон одобрительно кивнул и сразу подал знак для отсыла писем. Маги с размаху подбросили шары. Прозвучал пронзительный свист, и они мгновенно исчезли, унося послания в неведомый мир.

Как только ритуал «Огненных писем» закончился, они уселись на свои места. На лицах членов совета читалось беспокойство. Фарон был напряжён больше всех, ведь только он способен путём магической силы проследить, дойдут ли весточки до тех, кому предназначались. Адон пристально смотрел на брата, улавливая каждое движение его тела. Вдруг Фарон выпрямился и, с облегчением вздохнув, сказал:

– Всё в порядке. Наши весточки дошли, но я чувствую, что от одних воинов исходит недовольство и злость, а от других волнение и трепет. Могу сказать одно: разговор с ними будет крайне тяжёлым, и смею надеяться на то, что он вообще состоится. Адон, нам незачем здесь больше задерживаться, – это излишний риск. Нужно как можно скорей вернуться в «Башню Совета» и там ожидать появление наших героев. Адон одобрительно кивнул.

– Я согласен с тобой. Нам и вправду стоит поскорей покинуть секретное место. Пройдя на середину поляны, они все вместе произнесли заклинание «Перемещения».

Опять подул ветерок, напоминая всем присутствующим, что творится светлая магия. Появилась белая дымка, которая, кружась вокруг членов совета, сверкала яркими голубыми молниями. Вдруг над ними забрезжил ослепительный свет, заключая магов в свои объятья. Раздался оглушительный гул. А когда всё стихло, в тайном месте никого уже не было.

Глава 5.
Молох и Шуня

Молодая Земля. Прошла уже уйма времени, прежде чем человечество стало на ноги, приподняло голову и расправило плечи. Разный по своей натуре род людской расселился по всем уголкам прекрасной планеты. Постепенно появились умельцы, которые научились разным ремёслам. Одни занимались торговлей, другие приловчились к охоте и собиранию различных плодов, а те, кто был поумней, стали плотниками, строя повсюду добротные жилища.

В каждом селении водились свои кузнецы, пекари, землепашцы и, само собой, был народец, который готовил превосходную пищу из даров, что давала щедрая планета. Хотя, чего скрывать, не все здешние жители старались обрести достойную жизнь. Многие, как ни странно, оставались дикими, обитающими в лесах и горных пещерах. Но в те далёкие времена не только люди населяли просторы Земли.

Огромное количество удивительных существ породила эта планета. Живя по соседству с человеком, им приходилось либо дружить, либо враждовать, но, как ни крути, все они составляли неотъемлемую часть загадочного мира. Вот и наши герои, приняв изгнание от совета старейшин, оказались здесь. Ребята редко встречались, и на это у них была веская причина.

Наступал вечер. Яркое солнце почти уже скрылось за горизонтом, освещая остатками света долину «Семи Холмов». По склону пологой горы, поросшую густым лесом, кто-то прётся, ломая кустарник и ветви древесных великанов. Они явно спешат оказаться у подножья горы, о чём говорит их тяжёлое дыхание. Там, в низине, уютно расположилась небольшая деревушка, в которой слышны весёлый смех и песни подвыпившего народа.

Вылетев на дорогу, ведущую к деревне, эта странная с виду парочка осмотрела округу. Им было важно убедиться в том, что здесь безопасно, а значит, можно расслабиться и вальяжно идти в деревню, чтобы набить свои утробы всякой вкуснятиной.

Один из них – Молох, великан огромного роста. Сплетённые в тугие жгуты мышцы давали ему «небольшое» преимущество перед мужским населением, которое проживало в городках и сёлах.

На нём был надет балахон из шкуры дракона. Кожаный пояс обвивал его мощный торс, а за спиной висела невероятного размера секира. В ножнах торчала рукоять охотничьего ножа с красивой гравировкой лезвия. Длинные чёрные волосы спадали на могучие плечи, а лицо было приятным на вид. Не то чтобы симпатяга, но и не уродец. Хотя чему удивляться, это же дитя мира Лучизария.

Ради справедливости нужно сказать, что великая магия света, давалась Молоху с трудом, поэтому он всегда полагался только на свою дюжую силу и умение виртуозно обращаться с оружием. Можно подумать, что у него не было слабостей. Это не правда. Слабость, и ещё какая у великана всё-таки водилась.

Здоровяк очень любил покушать и выпить медовухи. А если Молоха не остановит его закадычный дружок Шуня, дело каюк! Этот великан может в запале сожрать и хозяина харчевни.

Второй из этой парочки героев – Шуня. Сбитый крепыш, ростом метра полтора, но, как говорится, «мал да удал». Если думаете, что у него нет силушки, то вы чертовски ошибаетесь! Этот парнишка силён как бык, и могу вас заверить, тот, кто встречался с ним в бою или в рукопашной драке, остался крайне обеспокоен за своё здоровье.

Он в совершенстве владеет магией и носит с собой кожаный мешочек, в котором спрятаны всякие волшебные вещицы. На Шуне были надеты штаны и кафтан из зелёной кожи странной рептилии. Лет сто назад тот решил поменять свою одёжку и умудрился забить голыми ручонками здоровенного монстра. Содрал шкуру и сшил себе обновку.

Что касается его оружия, то в стальной проушине ремня крепилась двойная секира. За спиной висел меч искусной работы, а из голенища сапога торчала рукоять не хилого ножа. Этим клинком тот виртуозно разделывал тушки диких кабанов, пойманных в лесу.

У Шуни, сколько он себя помнит, волосы отродясь не росли, но это мало заботило его. Молоха тоже всё устраивало в братишке, кроме одного! Этот лысый карлик постоянно ворчит и бормочет под нос разные недовольства.

– Ну что, Шуня, тронули к деревухе? – Спросил Молох у своего спутника.

– Давай, мелкий ворчливый обжорка! Шевели ножками.

– Да погоди, не гони лошадей, верзила. У тебя один шаг, а у меня десять. Дай отдышаться, успеешь набить пузо.

Молох, прислонившись к огромному валуну, лежавшему возле края дороги, решил уважить братишку, но долго ждать, когда тот отдохнёт, вовсе не собирался. Шуня, чуя на себе его пристальный взгляд, задрал голову и, посмотрев на друга, выпалил:

– Хватит таращиться, Молох! Вижу по твоим глазищам, что всячески осуждаешь меня. Представь, здоровяк. Да! Я коротконогий и не могу, как ты, широко шагать. Ещё на вершине горы я слёзно просил: «Посади в люльку, дружище!» Помнишь свой ответ? Мерзавец вредный! Молох наклонился к Шуне и, прищурив один глаз, с издёвкой в голосе воскликнул:

– Представь, не забыл! Мелкий карлик.

– Да ну! Правда помнишь? А я думал, что у тебя вместо мозгов одна медовуха плещется! И вообще, не советую тебе будить во мне лихо, а то могу и отдубасить. Хрястну сейчас по коленке – мало не покажется.

– Ладно, ладно, потише, свирепый герой. Я шуткую. Давай, залезай в люльку, так и быть, понесу тебя. Жрать дюже хочется. Ведь если потопаешь своими ножками, целый год будем добираться. Шуня, улыбаясь, медленно подошёл к Молоху и пнул его ногой по щиколотке.

– Получил на пряник, верзила. Надеюсь, не поколотишь за это своего братишку? Ведь сильные не обижают слабых.

– Конечно, нет! Но вот в чём загвоздка. Рядом со мной стоит настоящий герой и могучий воин, а раз так, то придётся натыкать тебе смачных тумаков. Выдержав небольшую паузу, тот улыбнулся, и они вместе стали смеяться над своей болтовнёй.

Молох снял сплеча что-то вроде котомки, сделанной из кожи и, опустив её на землю, расправил края. Вот так и выглядела «люлька» для Шуни. Но на самом деле, они использовали её только в крайних случаях.

– Ладно, залазь, донесу уж тебя до места обжорства. Уважу своего младшего брата.

Шуня хоть и сам может резво добежать до деревни, но упустить возможность не ковылять по пыльной дороге, конечно, не мог. Всегда прикольней с удобством добраться до места, где можно потрескать вкусных харчей. Недолго думая, Шуня подошёл и, перекинув своё тельце через борта котомки, уселся поудобней. От удовольствия его лицо расплылось в сладкой неге, и он, взглянув на Молоха, выдал команду:

– Вперёд, мой друг!

– Да ну! Прям можно идти? Вот те раз! Где это видано, чтоб карлик умел так ловко раздавать приказы? Слушай, а ты случайно не правитель мира? Молох улыбнулся, и подняв «люльку», забросил её на плечо, немного резче, чем обычно. Шуне, сидящему в котомке, сразу стало слегка неуютно.

– Ну, ну! Не злись, Молох! Я не властелин Земли. Всё чин-чинарём мой огромный друг.

– То-то же. Смотри у меня.

Поправив лямку, Молох чего-то пробурчал и потопал по направлению к деревушке. Дорога уходила правее, огибая небольшое озеро, заросшее камышом. Обойдя его, Молох попёрся напрямик через сад по утоптанной тропинке. Вдруг он остановился под большим раскидистым деревом, на котором висели гроздья спелых яблок. Почесав затылок, тот крикнул:

– Эй! Мелкий герой. Не сиди там без дела. Сорви немного плодов да спрячь, а то обратно по этой дороге не пойдём, а так хоть какой-то запас будет. Ты слышал меня, Шуня?

– Да чего гундишь? Уже рву и прячу! Смотри, переживает он. Запаса у него не будет.

Молох чуток постоял и, улыбнувшись, зашагал дальше. Пройдя ещё немного, они оказались возле закрытых ворот. Великан остановился и огромным кулаком постучал по массивной двери. За воротами прошуршали чьи-то тяжёлые сапоги и хриплый голос спросил:

– Кто пожаловал? Друг или недруг? Если вражина, то разворачивайся и топай мимо, а то получишь в морду.

– Да, друг, кто ещё-то! Харчевню вашу за три мили учуял. В брюхе урчит. Не слышишь, что ли? Потрескаем, да и уйдём восвояси. – Пробубнил Молох.

Заскрипел засов. Ворота распахнулись. За ними стоял крепкий старикан с топором наперевес. Смерив взглядом Молоха, тот ахнул и, почесав затылок, проворчал:

– Пригнись чуток, переросток, а то ненароком сломаешь вывеску на арке. Тогда никто не узнает, как нашу деревуху кличут. Да и монет спросят, так как сия табличка была испорчена в мою вахту.

– Не гневайся, отец! Хошь на четвереньки стану, аль на пузе ползком. Всё для твоего спокойствия. Главное – запускай странников да укажи, где харчевня, куда свернуть, по какой тропинке шагать. Жрать хочется.

– Ладно, смотрю, нормальные вы парни. Видишь вон в дальнем углу стог соломы? Зришь высокую крышу хаты откуда дым валит? Туда двигайте, а если и впрямь такие голодные, то по запаху отыщете.

Молох, чуть наклонившись, прошёл через ворота и двинулся по направлению, куда указал старый страж. Топая по узкой дорожке между ветхими постройками, тот увидел большой стог сена, а возле него подвыпившие мужики тискали баб и орали развесёлые песни.

Заметив Молоха, горластые развратники быстренько затихли. Они пристально смотрели на великана со страшным боевым оружием наперевес, а в глазах читалось удивление и восхищение новым гостем, пришедшим в их деревню.

От испуга девахи сначала истошно заорали, но по мере изучения вида этого детины послышались нотки одобрения и восторга. Одна рыжеволосая дивчина подошла к Молоху и, похлопав своей ладонью по его огромной ручище, воскликнула:

– Ух ты! Красавец! Куда путь держишь, здоровячок?

Молох улыбнулся и, присев на корточки, приобнял деваху. Стараясь сделать голос как можно нежнее, он вежливо ответил:

– Да, в харчевню хотелось бы попасть. Симпатяга. Слышишь, как в брюхе урчит? Можешь уважить и проводить?

– С превеликим удовольствием, мой герой! И, подняв руку, рыжеволосая указала путь, куда нужно идти.

– Как звать-то тебя, дивчина?

– Дуся. Я дочь хозяина харчевни. Как дойдём, сразу попрошу батю и матушку подать лучшие припасы. Будь уверен, накормим досыта и спать уложим.

– Это радует. Только одна просьба: я вряд ли буду чувствовать себя уютно внутри харчевни. Так что стол нужно вынести во двор. Устроишь? Дуська закивала головой и весело прощебетала:

– Всё сделаю, не сомневайся. Только позволь спросить. Монетки у тебя есть? А то батя у меня крепкий мужик, может и в морду сунуть кулаком. Молох громко засмеялся, услышав это смелое утверждение.

– Верю, что у тебя лихой папашка. Передай ему, всё оплатим сполна. И вот что ещё. У меня за плечом котомка, а в ней мой младший братишка. Устал немного, отдыхает, но есть тоже хочет. Так что стол на двоих накрывай. Поняла, красавица? Дуся кивнула симпатичной головушкой и побежала вперёд, чтобы предупредить отца о приходе новых странников.

Подойдя к харчевне, Молох определил место, где им будет уютно присесть и отведать вечернюю трапезу. Возле конюшни, где топтались странные маленькие лошадки, лежали два валуна. Молох присел на один из них и снял сплеча «люльку».

– Вылезай, лентяй! Прибыли. Шуня быстро вывалился из котомки. Встал, потёр застывшие ноги и почесал пузо.

– Спасибо, что уважил меня, мой друг. А где стол? А где харчи? Где песни и пляски? Что за неуважение к героям!

– Какое тебе уважение? Они даже не ведают, кто мы такие, а если бы узнали, то бежали бы без оглядки и прятались по всем щелям! Так что терпи, когда обслужат. И вот ещё чего, Шуня. Давай без геройских песен, если, конечно, не хочешь остаться голодным, бестолочь.

– Всё ясно, друг мой. Рот на замок. Набиваем пузо и прёмся дальше. Только куда, мы на хрен, топаем? Что ищем? Молох поправил волосы, спавшие на лоб и, потерев могучими ладонями коленки, ответил:

– Да не знаю, куда прёмся! А что тебя не устраивает? Бродим по миру, смотрим красоты, встречаем разный люд, много прикольных существ, едим вкуснятины всякие. Что не так?

– Да всё не так! Нет у нас с тобой цели. Раньше, когда жили в светлом мире, постоянно были боевые тренировки, новые знания в магии. Да всего навалом. Помнишь? А здесь ни силушкой помериться, ни в бою поучаствовать. Скукота страшная.

– Ну да! Дом родной вспомнил. А кто нас сюда отправил и за что сослал в этот мир, тоже помнишь? Не забыл, случаем, как все семеро оказались тут? Мы стояли в каменистом ущелье, ошарашенные тем, что из живых только громадные черви ползают, да гигантские монстры скачут. Это сейчас повсюду безобидные зверушки, красивые птички есть, в мире народ прикольный шастает, с ним хоть поболтать приятно. А в то время безлюдная хренатень была. Сколько мы уже здесь? Хорошо, что бессмертны, а то давным-давно бы сдохли, и черви нас сожрали. А когда ты видел в последний раз кого-нибудь из наших братьев или сестёр?

Шуня сел на землю и, облокотившись о валун спиной, задумался о словах друга. Молох тоже замолчал. В глазах великана появилась тоска по родному дому. Конечно, ему очень хотелось вернуться, но предательство старейшин не давало зажить его душевной ране. И пока ребята думали о своей судьбе изгоев, Дуся поднялась по крыльцу и зашла в харчевню.

Там за широкими столами на дубовых лавках сидели мужики. Одни были местными, другие заезжими. В уютной обстановке они не спеша живали сочное мясо и вели разговоры о разных происшествиях в округе. После очередной кружки крепкой выпивки их рассказы становились настолько таинственны, что у тех, кто сидел рядом, отвисали челюсти. Дуся подошла к печи, где её батя жарил на вертеле огромного кабана.

– Здорово, батька! – радостно сказала Дуся. Обняв отца, она поцеловала его в щёку.

– Добрый вечерок, дочка. Слушай, курносик. Матушка в погреб полезла соленья достать. Может, подсобишь ей?

– Бать, конечно! Но сначала, хорошая новость. Я привела к тебе богатых обжор. Их надо досыта накормить и напоить. Монет у них пруд пруди, так что бросай готовку и пошли выносить на улицу стол.

– Это ещё зачем? Пусть заходят сюда и располагаются поудобней, а мы с матерью обслужим путников, как подобает.

– Нет, батя, не получится их сюда заманить. Пойдём, я тебе покажу, почему.

Он никак не мог понять, о чём бормочет его любимая дочка. Интерес к тому, кто же там снаружи, взял над ним верх. Тот бросил жарить кабана и потопал к дверям вслед за дочуркой. Выйдя на крыльцо харчевни, Дуся показала отцу двух странников, сидевших возле конюшни.

– Ух ты! Вот так великан! Да, тесновато такому верзиле сидеть в харчевне. Стол действительно надо выносить. Дочь, а у них точно монеты имеются?

– Да, батька, они так сказали. Надеюсь, не соврали.

– Наивная ты у меня, – и, чмокнув её в лобик, спустился с крыльца. Без резких движений тот подошёл к новым гостям. Эта парочка продолжала сидеть с задумчивым видом, не замечая, что возле них топчется какой-то мужик. Постояв немного, хозяин харчевни слегка наклонился и громко крикнул:

– Эй, уважаемые! Может, обратите свои ясны очи на меня, смертного? Этот ор явно был большой ошибкой. Не соображая, что происходит, Молох и Шуня от неожиданности вскочили как полоумные и, вытащив секиры, приготовились отражать атаку.

– Эй! Эй! Полегче! – Завопил испуганный до усрачки мужик.

– Спокойно, сыновья войны! Враги ушли! Остались только хорошие и добрые! Чем помочь вам? Драгоценные мои!

Те мгновенно пришли в себя и, поняв, где они сейчас находятся, попрятали секиры. Видя до смерти напуганную Дусю и её батька, они поспешили успокоить их. Приветливо улыбаясь, мелкий вояка подошёл к хозяину харчевни и, протянув руку, представился:

– Я Шуня, а это мой старший братишка Молох. А как звать-величать вас, великий харчевник? Тот с опаской пожал мощную ладонь Шуни и дрожащим голосом ответил:

– Иван. Рад знакомству. Ну и напугали вы нас. Тут встал Молох и подошёл к ним.

– Ты уж извини, если что не так. Вообще-то мы мирные, хотя с виду и не скажешь. Слушай, Ванёк. Перестань думать о плохом и, будь ласка, исполни просьбу. Нам бы потрескать, попить, да в дорогу дальнюю собраться, сможешь устроить?

– Да что ж не смочь. Сделаем, как положено. Только не серчайте, что задам один вопросик. Жизнь у нас тяжёлая, богатств нет, да и не предвидится. А есть ли у вас, чем расплатиться? Молох отвязал с широкого ремня мешочек и потряс им перед носом у Ивана. Услышав звон монет, который всегда ласкает слух, хозяин харчевни сразу повеселел.

– Располагайтесь поудобней, дорогие гости. Сейчас всё будет. Тут рядом стоящая Дуся сказала:

– Вот видите, я вас не обманула. И, засмеявшись, она спряталась за спиною у отца.

– Молодец, красавица! Я не сомневался в тебе! – Радостно воскликнул Молох.

Батя и дочка развернулись и живо зашагали в харчевню. Зайдя внутрь, Иван крикнул жене, чтобы та побыстрей вылезала из погреба. Развернувшись к дочке, он попросил её помочь матери достать и разложить соления по мискам. Дуся с радостью побежала к мамке, а Иван, махнув рукой помощнику, сказал, чтобы тот перестал мыть чашки и шёл к нему.

Возле стены стоял массивный стол, никем не занятый. Взяв с двух сторон, Иван и Сидор поволокли его к выходу. Еле-еле протиснувшись через дверной проём, они вытащили его на улицу. Поставив стол перед Шуней и Молохом, Иван усердно протёр поверхность суконной тряпицей и, отвесив низкий поклон, учтиво спросил:

– Что желаете? Жареного кабанчика, соленья? Свежий хлебушек подать? Медовушки собственного производства отведаете? Молох облизнулся и повелевающее махнул рукой.

– Тащи всё, дружище! Мяса и медовухи можно побогаче. Иван и его помощник быстренько побежали в харчевню. Шуня, ехидно улыбаясь, посмотрел на голодного друга. Молох заметил недовольство мелкого брата и спросил:

– Что не так, Шуня?

– Ну и обжора. Сколько бы тебе ни принесли, всё равно будет мало. Молох!

– Да взгляни на меня! Разве гоже такого великана держать на голодном пайке? Не буду много жрякать, тут же загнусь! А посему, может, ответишь? Умник! Что ты станешь делать, если мои лапти ослабнут? На закорках таскать будешь?

– Да, тут ты прав, не поспоришь. Ладно, без обид. Давай, не отвлекайся, вон уже тащат харчи. Тот радостно потёр ладони, готовясь к трапезе. Шуня посмотрел в голодные глаза другану, хмыкнул и воскликнул:

– Молох! У тебя такой взгляд, что даже мне стало жутко. Смотри, в запале не вздумай сожрать хозяина харчевни вместе с помощником!

– Не порть аппетит, мелкий карлик! Я людей не люблю, на них мяса мало, – и Молох рассмеялся.

Иван и его помощник Сидор притащили на большом подносе кабана, только что снятого с вертела. Аромат хорошо прожаренного мяса с душистыми травами начал щекотать ноздри голодных путников. Вот прибежала Дуся и принесла два больших кувшина с медовухой. Поставив на стол, она сказала:

– Ребята, предупреждаю, пейте понемногу. Убойная штука получается у моего батьки. Свалит с ног, сами не заметите как.

Отвесив низкий поклон, Дуська развернулась и помчалась обратно в харчевню. Не успев добежать до крыльца, она чуть не столкнулась с батей и помощником. Иван и Сидор волокли по две большие миски с разными соленьями.

В одной были мочёные яблочки, в другой – лесные грибочки, в третьей – странного вида жёлтые плоды, а в четвёртой – синие ягоды. Расставив миски на столе, Иван хлопнул себя по лбу и подумал: «Вот дуралей, забыл про хлебушек», но упущение было исправлено. Дуся уже несла дымящийся горячий каравай. Поставив его на стол, она, задорно подмигнув, сказала:

– Приятного обжорства. Если захотите ещё еды, горланьте громче, я услышу и принесу всё, что нужно. Обняв батька и Сидора, она повела их в харчевню, чтобы те не мешали путникам набивать пузо. Когда дверь за ними закрылась, двор сразу наполнился звуками от поедания сочного мяса, хрустящих солений и крепкой медовухи.

Через некоторое время на столе ничего не осталось. Молох и Шуня так нажрались, что не смогли сидеть на валунах. Чуть в стороне от конюшни лежала небольшая куча соломы. Пыхтя от удовольствия, они кое-как перетащились к ней и, растянувшись, уставились в ночное небо.

Прошёл целый час, и Иван заволновался, подумав: «Что-то тихо на дворе. Неслышно чавканья и звука глотаемой медовухи. Неужто обманули! А с виду вроде приличные ребята». Он подошёл к дверям и медленно выглянул на улицу. Тут его заметил Молох.

– Эй, Ванёк! Думал, что мы поели и удрали? Испуганный хозяин харчевни повернул голову туда, откуда донёсся окрик. Увидев лежащих на сене путников, виновато замялся.

– Да не думал я так. Просто перестал слышать ваше чавканье, вот и решил выйти да спросить, может ещё чего-нибудь подать. Шуня привстал и, облокотившись на локоть, сказал:

– Думал-думал. Нас не обманешь. Поверь, мы не такие. Возможно, перед тобой самые честные. Давай, иди сюда, кормилец наш.

Иван робкими шагами двинулся к ним. Идя, он старался не смотреть на путников, ведь ему было стыдно за свои мысли. Подойдя, тот уселся на бревно, лежащее чуть в стороне. Молох отвязал мешок с монетами и кинул его Ивану. Тот ловко поймал и сразу определил, сколько их там. Хозяин харчевни замотал головой и протянул его обратно.

– Я тоже не обманщик. Здесь слишком много. Вы должны гораздо меньше. Так что дайте семь монет, и мы в расчёте. Молох поднялся и, присев рядом с ним, сказал:

– Забирай, друг, не обижай нас. Ты честно отработал свою награду. Собери нам в дорогу провизии, мы через час уходим. И ещё одна просьба. Потрать немного монет из этой кучи на покупку подарков жене и дочке. И про Сидора не забудь.

Иван встал. На глазах у него навернулись слёзы. Тот кивнул в знак благодарности и поплёлся в харчевню. А пока шёл, ощутил, как на душе заскреблись кошки. Он ругал сам себя за то, что подумал об этих добрых и честных странниках так плохо. Дойдя до дверей харчевни, Иван вдруг резко остановился, словно что-то вспомнил, и, обернувшись, спросил:

– Молох, Шуня. Так вы и есть те добрые, странствующие по миру герои? Вот так удача! Никогда не думал, что встречусь с великими воинами. О вас ходят легенды, ребята!

– Не говори об этом никому, Иван. – Предупредил Молох.

– А я так хотел всем поведать, какая честь выпала на мою долю. Желал гордиться тем, что вы были гостями нашей деревушки. Ну что же, значит не судьба. Этот секрет я буду хранить до конца своих дней. Ладно, через часок принесу вам еды на дальнюю дорогу, а пока отдыхайте, – и он скрылся в харчевне, откуда доносились весёлый смех и задорные песни. Шуня посмотрел на Молоха и со вздохом сожаления сказал:

– Видишь, мой большой брат, мы здесь тоже добрые герои. Вон легенды слагают. А что же там, в светлом мире, нас не оценили? Как мыслишь? Может, наш дом теперь здесь? Что скажешь? Молох, не обращая на его болтовню внимание, замер в неподвижной позе.

– Да что случилось? Не хочешь почесать со мной языком? Ты чё, обиделся? И тут до Шуни дошло. Братишка не с проста молчит.

Заметив удивлённый взгляд Молоха, тот сразу понял, что смотрит он на некий предмет, лежащий у него за спиной. Медленно повернув голову, Шуня взглянул вниз и от неожиданности вскрикнул:

– Очнись, балбес! Ты чего сидишь, как дундук? Может, объяснишь, какого чёрта здесь творится. Это же письма из родного дома. Молох посмотрел на орущего Шуню.

– Не шевелись, ирод! И перестань горлопанить, истеричка! Да! Это послания от наших правителей, но почему они у нас? Погоди! А если эти письма тебе и мне? Молох встал на четвереньки и осторожно подполз к шарам, которые полыхали голубым огнём.

– А ну подвинься, недомерок. Шуня осторожно поднялся и стал тихонько отходить назад.

– Ты куда попёрся? Иди сюда. Смотри. Внутри светятся наши имена. Шуня подошёл и, наклонившись, аккуратно подобрал шар, который был для него. Вдруг, словно из ниоткуда, послышался до боли знакомый голос, без сомнения принадлежащий правителю Фарону.

«Шуня доблестный и отважный герой! Наш мир может исчезнуть. Война с тёмными неизбежна. Великодушно просим забыть старые обиды и простить нас. Нам как никогда нужна твоя помощь. Приглашаем тебя как можно скорее вернуться на совет старейшин. Если согласен, то, держа шар в руке, произнеси слово „домой“, и ты тут же отправишься к нам».

Шуня сидел с выпученными глазами и не мог проронить ни слова. Молох тоже протянул руку к своему шару и, подняв его, услышал послание от хранительницы Лауры. Оно было такое же, только просили его, могучего великана Молоха.