Текст книги "Заложники пустыни"

Сергей Зверев
Заложники пустыни

Серия «Спецназ ГРУ. Боевые романы Сергея Зверева»

© Зверев С.И., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2026

От автора

Отношения России и африканского государства Мали в настоящее время можно охарактеризовать как наиболее тесные и перспективные. Российская Федерация помогает Мали и в политическом, и в экономическом, и в культурном, и в социальном плане. Ну и, конечно, в плане военном.

Такая ситуация сложилась еще со времен существования Советского Союза. Когда распался Союз, отношения с Мали по понятным причинам почти полностью приостановились. Но ненадолго. Россия, как правопреемница СССР, вскоре наладила прежние отношения с Мали. Более того, эти отношения вышли на новый, прежде небывалый уровень.

Долгое время государство Мали было, по сути, французской колонией. С подачи российского правительства, благодаря тому, что Россия направила в Мали свои воинские подразделения, малийские власти изгнали из своей страны французские войска. Российские солдаты помогли малийцам справиться еще с одной бедой – террористами-сепаратистами, которые издавна мечтают оттяпать у Мали его северные территории и организовать там некое подобие государства, идеология которого, по замыслу сепаратистов, будет основана на жестких исламских требованиях.

Наряду с французами террористы доставляли немало бед малийской власти и малийскому народу. С помощью России жизнь у малийцев начала налаживаться. Но стоило российским военным покинуть территорию Мали, как и террористы, и французы попытались отвоевать прежние позиции.

Франция не стала вновь вводить свои войска в Мали, ограничившись действием разведки, спецназа, что было эффективнее, чем прямое вооруженное вторжение.

Террористы же занялись поджогами, убийствами, взрывами, запугиванием населения. Нередко случались прямые вооруженные столкновения с регулярными частями малийской армии, полицией и жандармерией… И – кровь, и смерти, и страх…

Понятно, что террористы действуют при поддержке французских властей, затаивших на Мали лютую злобу после своего изгнания из страны. Логично предположить, что помимо французов в малийские дела сунули свои лапы и спецслужбы других западных стран.

Разумеется, малийские власти, как могут, противостоят и террористам, и западным спецслужбам. Борьба идет с переменным успехом.

Особенно террористам досаждает малийская национальная жандармерия. Именно на нее возложена основная задача по борьбе с сепаратистами. Самих жандармов не так и много, так как малийская власть по причине бедности страны не может позволить себе содержать огромный штат жандармов. Им просто нечем будет платить и нечем их вооружать.

Но несмотря на все трудности, малийские жандармы с успехом выполняют свою нелегкую, рискованную, порой смертельно опасную работу.

Понятно, что террористы ненавидят жандармов лютой ненавистью и всячески стараются причинить им урон. И жандармским подразделениям в целом, и отдельным бойцам. Особенно, конечно же, командирам.

Глава 1

Городок Тауденни расположен на севере Мали, в местности под названием Эль-Хнашиш. Это пустыня, а скорее, полупустыня, места суровые, населения мало. Жара, пески, каменные россыпи… Официально это небольшой малийский город. Однако слово «официально» мало значит в Мали. Потому что Тауденни находится на границе боевых действий. Всю территорию к северу от городка контролируют исламисты-мятежники. Сами себя они называют торжественно и пышно – Джамаат Нусрат аль-Ислам валь-Муслимин. Но, конечно, дело не в названии, а в сути. А суть состоит в том, что городок Тауденни периодически переходит из рук в руки. То его занимают мятежники, то регулярные малийские войска. И так изо дня в день. Людям здесь живется непросто.

Впрочем, выражение «регулярные малийские войска» – не совсем правильное. Населенных пунктов, больших и малых, в Мали много, а армия малочисленна. Невозможно в каждом городке вроде того же Тауденни держать регулярный воинский гарнизон.

Потому-то никаких армейских подразделений в Тауденни нет. А есть там подразделение национальной жандармерии. Небольшое, потому что и жандармов на все городки не напасешься, их еще меньше, чем солдат. Если говорить точнее, то в Тауденни на момент, когда происходили описываемые события, насчитывалось семнадцать жандармов. Семнадцать человек против бесчисленного количества врагов-террористов!

На тот момент, о котором идет речь, власть в Тауденни принадлежала ее законным представителям – жандармам. Накануне ночью они с помощью военной хитрости изгнали из городка террористов.

Хитрость же заключалась в следующем. Командир немногочисленного жандармского подразделения Модибо Тумани знал, кто именно сейчас занял городок. На этот раз это был отряд туарегов-исламистов под командованием некоего Амулу. На языке туарегов это означало «тень», но, конечно, не в этом было дело. Модибо Тумани знал Амулу, а Амулу – знал Модибо Тумани. Им уже приходилось встречаться, точнее говоря, приходилось сталкиваться в бою. И Модибо Тумани, и Амулу были храбрыми, умелыми воинами, и каждый из них вполне мог убить другого. Но – пока что оба они были живы.

Так вот – отряд Амулу и вошел в Тауденни. А жандармы, соответственно, покинули городок. Оказывать вооруженное сопротивление противнику, который превосходит тебя численностью в десять, а то и больше раз, было бы сродни самоубийству. Итак, жандармы отошли, но, конечно же, они не собирались отдавать городок. Они намеревались в него вернуться. Но как это можно было сделать? Только с помощью хитрости.

Когда ты чернокож, то ночь – это твое время. Особенно африканская безлунная ночь с ее непроницаемой бархатной тьмой. У тебя черная кожа, и ты – часть этой ночи. Никто не может тебя увидеть, разве только услышать или учуять. Но когда ты ступаешь неслышно, и дышишь неслышно, слов никаких не произносишь, то ты – часть ночи. Ты – неотъемлемая часть, как сама ночная тьма.

Модибо Тумани и его бойцы прекрасно умели растворяться в ночи и незаметно и неслышно подкрадываться к цели – какой бы эта цель ни была. В данном случае целью был Амулу. Модибо Тумани знал – Амулу никогда не окружал себя каким-то невообразимым количеством телохранителей. Два, от силы три человека – и это все. Держать при себе множество телохранителей было признаком трусости, а Амулу был храбрым человеком. И умелым воином. А храбрый и умелый воин всегда сумеет отбиться от врага без всяких телохранителей. Так считал Амулу, и Модибо Тумани знал об этом.

Так вот: целью был Амулу. Модибо Тумани вместе с боевыми товарищами вознамерился похитить Амулу. Не убить, а именно похитить. И поставить перед остальными боевиками-террористами вопрос ребром: либо вы немедля покидаете Тауденни, и тогда я отпускаю Амулу живым и невредимым, либо Амулу умрет. Причем умрет не в бою, как полагается воину, а самым бесчестным образом – со связанными руками, без оружия и, следовательно, без всякой возможности оказать сопротивление, как оно полагается храброму воину. Модибо Тумани знал, что в этом случае боевики немедленно покинут городок. И тогда он отпустит Амулу. До следующего раза…

Дело оставалось за малым – похитить Амулу. И это было очень непростое дело, можно даже сказать – неслыханное. Потому что никто еще не похищал Амулу, и никто еще не выставлял его как некий предмет торга. Не выставлял, как скотину на рынке. Да и вообще – попробуй-ка его похитить, этого Амулу! Попробуй-ка с ним совладать! Но иного выхода Модибо Тумани не видел. Ему нужно было изгнать боевиков из городка во что бы то ни стало. Ему нужно было исполнить свой долг. Ему нужно было восстановить в городке законный порядок.

Модибо Тумани знал, где искать Амулу. Он знал, в какой хижине Амулу остановился на ночь. Точнее сказать, даже не в самой хижине, а рядом с нею, в походном шатре. Амулу не любил ночевать в хижинах, именно шатер был его домом. О том, где намерен ночевать Амулу, Модибо Тумани узнал от одного доброхота – жителя городка. В городке у Модибо Тумани имелась разветвленная агентурная сеть – а иначе как бы он воевал с противником, который многократно превосходил его по численности? Так вот: Модибо Тумани знал, где ему искать Амулу…

…Ночь была безлунной, какой и полагалось быть ночи в это время. Больше того – не видно было и звезд. Неожиданные густые тучи укрыли небо, и это Модибо Тумани посчитал хорошим предзнаменованием. Вот, даже сама природа помогает ему в его деле. А может, и не природа, а какие-то таинственные африканские боги. Впрочем, это было неважно. Важным было то, что Модибо Тумани мог незамеченным подкрасться к своему врагу – Амулу. И так же незамеченно уйти с добычей. То есть с похищенным Амулу.

До того места, где должен был находиться шатер, в котором ночевал Амулу, Модибо Тумани и его бойцы подкрались так, что лучше и быть не могло – незамеченными и никем не услышанными. В операции участвовали все семнадцать человек, и у каждого была своя задача. Кто-то выполнял обязанности разведчиков и крался впереди всего отряда, кто-то замыкал шествие, охраняя отряд с тыла. Шесть человек, самых ловких, должны были убрать охрану у шатра, если таковая там будет присутствовать. Сам же Модибо Тумани возложил на себя самую ответственную задачу – пробраться в шатер, предстать перед Амулу, а дальше… А дальше будет видно. Многое зависело от того, как Амулу себя поведет.

Все произошло так, что лучше и быть не могло. Никто в городке не заметил семнадцать темнокожих людей – они были неотъемлемой частью африканской безлунной ночи. Никто не услышал их шагов и дыхания – шаги и дыхание сливались со звуками ночи, вплетаясь в ту вековую привычную музыку, которая слышна каждый раз, когда спускается на землю.

– Там! – шепнул разведчик, неразличимый в темноте. – Шатер и три охранника! И больше никого!

– Начинаем! – шепнул в ответ Модибо Тумани.

Три охранника у шатра были ликвидированы мгновенно и беззвучно. Внутри шатра никто не шевельнулся, оттуда не послышалось ни человеческого голоса, ни бряцанья оружия, ни шороха – следовательно, Амулу ничего не заподозрил. Что ж, тем лучше.

Глубоко вздохнув, Модибо Тумани отодвинул полог шатра. Внутри было темно, видно ничего не было, но Амулу не спал. Это Модибо Тумани ощутил каким-то особенным чутьем. Модибо Тумани не видел Амулу, а Амулу тем более не видел Модибо Тумани. Оба они лишь ощущали присутствие друг друга.

– Замри, Амулу! – сказал Модибо Тумани. – Не надо никаких резких движений. Вообще ничего не надо. Только слушай меня. Если ты в меня выстрелишь, то, наверно, убьешь. Но в тот же миг убьют и тебя. Снаружи мои люди. А твоих людей поблизости нет.

– Что тебе надо? – спросил Амулу.

– Поднимайся и пойдем со мной, – сказал Модибо Тумани. – Надеюсь, ты не станешь громко звать на помощь? Это не к лицу храброму воину.

– Пойдем – куда? – спросил Амулу самым спокойным тоном, будто речь сейчас шла не о его жизни, а о чем-то отвлеченном и обыденном.

– Я же сказал – со мной, – ответил Модибо Тумани. – Мы тебя похитили. Как невесту из шатра.

Такие слова были для Амулу оскорбительными, и Модибо Тумани это прекрасно знал. Но он произнес их нарочно, чтобы унизить противника. Унизить означало сломить боевой дух, униженный противник неспособен на активное сопротивление. К тому же Амулу был врагом, а врага полагается оскорблять – даже если это и храбрый враг. Потому что раз он враг, то он – неправ. А те, кто неправ, заслуживают оскорблений.

Амулу тяжело задышал в темноте, и это означало, что оскорбление достигло цели. Он тяжело поднялся.

– Оружия не касайся, – предупредил Модибо Тумани. – А коснешься – свяжем тебе руки. И из воина ты превратишься в раба. Ты ведь не хочешь стать моим рабом? Ты хочешь оставаться воином, не так ли?

Повторное оскорбление также возымело действие. Амулу почти вплотную приблизился к Модибо Тумани, так что Модибо Тумани уловил запах, исходящий от своего плененного противника. Пахло пустынным ветром, песком, еще чем-то, чем пахнет только в пустыне и нигде больше. У всех туарегов был такой запах – это Модибо Тумани знал. Случалось, что именно по этому запаху он вычислял затаившихся врагов.

– Пойдем, – сказал Модибо Тумани.

Никто не заметил их и на обратном пути. Они вышли за городок и шли долго, никак не меньше часа. Все подчиненные Модибо Тумани шли с ними в том же самом боевом порядке: передовой дозор, тыльное охранение… Оставить после себя следы они не опасались – из пустыни, со стороны севера, упорно дул ночной ветер, который должен был замести их следы.

– Пришли, – сказал Модибо Тумани.

Впереди смутно угадывались развалины. Это были остатки загона для скота. Хотя вокруг простилалась пустыня, в сезон дождей она на короткое время покрывалась травой, и местные жители выгоняли скот на пастбища. А вот в это место люди скот не выгоняли уже много лет. Поговаривали, что место это с некоторых пор нехорошее, нечистое, а если так, то лучше его сторониться. Оттого и превратился в развалины загон. Именно здесь и нашли себе место изгнанные из городка семнадцать жандармов. Место было вполне удобное: до Тауденни не так и далеко, а посторонних здесь почти не бывает. Все-таки место нехорошее…

Перевели дух, попили воды. Модибо Тумани протянул флягу Амулу, тот ее взял и сделал пару глотков. Светало, местность окрасилась в нежный розовый цвет, как оно обычно и бывает утром в здешних местах.

– Вот что, Амулу, – сказал Модибо Тумани. – Сейчас я и трое моих людей отправимся обратно в Тауденни. А ты останешься здесь под охраной. В Тауденни мы встретимся с твоими людьми. Конечно же, сейчас они тебя ищут, рыщут по всему городку, всех расспрашивают, всем угрожают… Куда это подевался наш командир? Ну, мы им и скажем, куда ты подевался. Скажем, что ты у нас. Еще скажем, что искать тебя не надо, потому что бесполезно. Даже если твои люди случайно и нападут на твой след, то это для тебя обернется трагедией. Потому что в этом случае нам придется тебя убить. А так – мы тебя отпустим. Но только в том случае, если твои люди немедленно покинут Тауденни. Они, значит, уйдут, а через час мы тебя отпустим. Вот что мы скажем твоим людям в Тауденни.

Амулу на это ничего не сказал, да и что было говорить? Все было понятно и без разговоров. План, который затеял Модибо Тумани вместе со своими людьми, был неплох. Амулу, будь он на месте Модибо Тумани, и сам бы придумал что-нибудь похожее. Кроме того, было понятно, что Модибо Тумани от своего плана не откажется. Ну так о чем тут было говорить?

Но тут все же было одно неразъясненное обстоятельство…

– Мои люди тебе не поверят, – сказал Амулу.

– Придется им поверить, – сказал Модибо Тумани. – Особенно если ты подашь им какой-нибудь знак.

– Какой знак? – не понял Амулу.

– Ну, я не знаю… – Модибо Тумани развел руками. – Скажем, отдашь мне какой-нибудь предмет. Что-нибудь такое, что есть только у тебя и по чему твои люди могут определить, что ты – в наших руках.

– Они могут подумать, что ты взял этот предмет у меня мертвого, – сказал Амулу.

– Что же, и ты так думаешь? – спросил Модибо Тумани. – Ты меня знаешь, Амулу. Я пленных не убиваю. И твои люди тоже это знают. Ведь знают, не так ли?

– Знают, – сказал Амулу.

На это Модибо Тумани ничего не сказал, лишь протянул руку. Амулу снял с себя некий талисман на золотой цепочке и протянул его Модибо Тумани.

– Вот, – сказал Амулу. – Покажешь им…

– Покажу…

* * *

Конечно же, люди Амулу искали своего командира. Шум в городке стоял изрядный, многих жителей согнали на центральную городскую площадь, хотя и непонятно, для чего. То ли в качестве заложников, то ли для острастки, то ли от растерянности…

На Модибо Тумани и трех его людей боевики обратили внимание сразу же, да и как было не обратить? Многие из боевиков знали Модибо Тумани в лицо. На какой-то миг они удивленно замерли, затем подошли к четырем жандармам совсем близко и окружили их плотным кольцом. Лица у боевиков были зловещими и решительными, они понимали, что неожиданное появление Модибо Тумани и трех его людей произошло не просто так. Это появление наверняка каким-то образом было связано с исчезновением их командира.

– И что скажете? – спросил кто-то из боевиков. – Зачем вы пришли? Смерти ищете? Ну, так здесь вы ее и найдете!

Модибо Тумани спокойно оглядел окруживших его боевиков. Все это были не чернокожие люди, это были туареги. Их пронзительные зеленые глаза, казалось, прожигали Модибо Тумани насквозь.

– Вы ищете Амулу? – спросил Модибо Тумани. – Не ищите, потому что его здесь нет. Он у нас.

– Как это – у вас? – раздалось сразу несколько голосов.

– У нас, – повторил Модибо Тумани. – Ночью мы его похитили.

– Как это – похитили? – на этот раз угрожающие голоса перемешались с голосами удивленными.

– Из шатра, – спокойно произнес Модибо Тумани. – Ликвидировали троих охранников и увели вашего командира.

– А, так это вы!.. Что ж, готовьтесь к смерти!

Сразу добрый десяток автоматов был наставлен на Модибо Тумани и его товарищей. Клацнули затворы.

– Убьете нас – мои люди убьют Амулу, – все тем же спокойным голосом произнес Модибо Тумани.

Модибо Тумани рассчитывал, что такие слова произведут должный эффект. Они и произвели. Автоматы в руках боевиков дрогнули.

– Ты врешь! – не слишком уверенно произнес кто-то из боевиков. – Чем ты докажешь, что Амулу у вас?

И этот вопрос также ожидал Модибо Тумани. Более того – он прекрасно понимал, какой страх испытывают сейчас боевики. Это был страх за свои жизни. Если бы они вернулись восвояси без Амулу – им бы не поздоровилось. Амулу был в их среде личностью известной, уважаемой и значимой, и потерять его так бездарно и опрометчиво, как это случилось, – это являлось для боевиков смертным приговором. Оттого Модибо Тумани и не опасался ни за свою жизнь, ни за жизни трех своих подчиненных. Если бы боевики их всех убили, то, таким образом, и сами погибли бы. Их смерти неминуемо последовали бы за смертями Модибо Тумани и трех его товарищей.

Модибо Тумани усмехнулся и протянул разжатую руку. На его ладони лежал кулон на золотой цепочке.

– Это его вещь! – прозвучали голоса. – Точно, его! Амулу! Это его талисман!

– Хватит с вас доказательств? – спросил Модибо Тумани.

– А может, ты снял кулон с мертвого Амулу? – спросил кто-то.

На это Модибо Тумани лишь презрительно усмехнулся.

– Что тебе надо? – спросил кто-то из боевиков.

– Мне надо, чтобы вы убрались из Тауденни, – спокойно произнес Модибо Тумани. – Немедленно. И тогда мы отпустим Амулу. Вернем ему его талисман и отпустим – живым.

Слова, сказанные Модибо Тумани, были простыми и понятными. И все-таки боевики в них усомнились.

– А если ты Амулу не отпустишь? – раздались голоса. – Если ты нас обманешь?

Иногда молчание бывает куда как красноречивее и убедительнее, чем самые решительные и правильные слова. Так было и на этот раз. Модибо Тумани ничего не сказал, лишь состроил презрительную гримасу. Это означало, что больше говорить ему не о чем, он сказал все, что должен был сказать. И еще – что он презирает боевиков, усомнившихся в его словах.

Конечно же, боевики эту гримасу истолковали правильно. Как бы там ни было, а судьба их вожака Амулу, а значит, и их самих сейчас находилась в руках Модибо Тумани. И все, что боевикам оставалось, – так это поверить Модибо Тумани. Или, иначе говоря, играть по его правилам.

– Ну хорошо, – с расстановкой произнес один из боевиков. – Мы уйдем. Но смотри, Модибо Тумани! Горе тебе будет, если ты нас обманул!

– Отпустите их, – спокойно произнес Модибо Тумани и указал рукой на столпившихся посреди площади испуганных людей. И добавил презрительно: – Называете себя воинами, а воюете с мирными людьми. Какие же вы после этого воины? Гиены вы, а не воины…

И это оскорбление боевики проглотили также – а что еще им оставалось делать? Сейчас они были в полной власти Модибо Тумани. Лишь злобные огоньки зажглись в их зеленых глазах, но тотчас же потухли. Один из боевиков сделал знак рукой: это означало, что мирные люди могли расходиться. И люди стали расходиться: неуверенно, с оглядкой, будто опасались, что вот прямо сейчас, когда они расходятся, им начнут стрелять в спину.

– Не бойтесь! – крикнул им Модибо Тумани. – Идите спокойно по домам! Никто в вас не станет стрелять!

Люди ускорили шаги, и вскоре площадь опустела.

– Еще что тебе надо? – спросил кто-то из боевиков у Модибо Тумани. – Почему ты не уходишь?

– Я хочу видеть, как вы уберетесь из города, – сказал Модибо Тумани. – Я хочу всех вас сосчитать и посмотреть вам вслед. Я хочу проводить вас.

– Ну смотри, считай и провожай… – сказал боевик, и в его голосе ощущалась неприкрытая угроза.

Модибо Тумани отнесся к этой угрозе спокойно. Он понимал, что все так и должно быть. Скрытая ярость боевиков, которые сейчас пребывали в его полной власти, угрозы… Понятно было и то, что потом, завтра или послезавтра, гордые туареги попытаются осуществить свои угрозы. Обязательно попытаются – чтобы таким способом одержать верх над Модибо Тумани. Боевики-туареги всегда мстили за свои обиды. Но это будет завтра или послезавтра. А сейчас Модибо Тумани должен был играть в свою игру. Он должен был выжать из этой ситуации все, что только было возможно.

– Это еще не все, – сказал он. – Вы должны покинуть Тауденни, оставив оружие. Сложите все ваше оружие на площади и уходите.

Среди боевиков послышался яростный ропот. Взгляд яростных зеленых глаз готов был прожечь Модибо Тумани насквозь. Он понимал эту ярость. Туареги были воинами. Одно дело – отступить воину с оружием. И совсем другое – без оружия. Отдать оружие врагу было бесчестьем. Несмываемым позором. Такое туареги не могли простить никому – ни своим врагам, ни самим себе. Но, опять же, выбора у них не было. Сейчас на карту была поставлена жизнь их предводителя – Амулу. А значит, и их жизни тоже.

Модибо Тумани все это прекрасно понимал. И вел он себя соответственно тому, как полагается вести себя человеку, владеющему ситуацией и диктующему правила игры. Он нарочито лениво потянулся, усмехнулся и уселся на камень, вросший в землю. То же самое сделали и три его бойца.

Ну а что же боевики? А они пребывали в смятении. Никто из них не решался первым расстаться с оружием. Каждый ожидал, что это сделает кто-то другой. Они топтались и злобно поглядывали друг на друга. Сейчас они не были сплоченным боевым отрядом, они были друг для друга врагами.

– Я жду, – сказал Модибо Тумани. – Имейте в виду: если хоть кто-то один из вас не сложит оружие, то мы Амулу не отпустим. Вы хорошо поняли мои слова?

– Мы сами найдем Амулу! – выкрикнул кто-то из боевиков. – Он где-то поблизости! Вы не могли за ночь уйти далеко! Нападем на его след и отыщем!

– Может, и нападете, – спокойно парировал Модибо Тумани. – Но лучше вам этого не делать. Потому что тогда мы убьем Амулу. Я вам об этом уже говорил, так что для чего повторяться?

– А тогда мы убьем вас!

– Наверно, – спокойно согласился Модибо Тумани. – Но вслед за нами убьют и вас. Без Амулу вы не можете вернуться в свои шатры. Разве не так? Свое условие я назвал. Вы складываете оружие и покидаете Тауденни. А мы отпускаем Амулу. Больше нам не о чем говорить.

Оружие боевики складывали так, будто отрывали сами от себя что-то родное, что-то такое, что было им дороже собственной руки, ноги или даже самой жизни. Будто бы они сами себя разрывали на две половины. Вскоре огнестрельное оружие было свалено в кучу. Куча получилась внушительной.

– Ножи оставляйте тоже, – произнес Модибо Тумани. – Вы слышали, что я сказал? Ножи тоже.

Любой туарег мужского пола с детства владеет ножом. Поэтому расставаться с ножами боевикам было особенно тяжело. Хорошие у них были ножи, надежные, доставшиеся, может быть, от дедов и прадедов. И вот – сейчас с такими-то ножами приходилось расставаться. Модибо Тумани прекрасно понимал чувства боевиков. Но он продолжал свою рискованную игру, он во что бы то ни стало хотел доиграть до конца, и в этой своей игре он был беспощаден, как бывает беспощадным любой игрок, почуявший победу.

– Если хотите, можете перерезать своими ножами друг дружку, – сказал он и усмехнулся. – Я не возражаю. Или зарезать сами себя. Как хотите, так и поступайте. Мне все равно. А вот проливать слезы над ножами не надо. Вы меня этими слезами не проймете.

Делать было нечего, приходилось расставаться и с ножами. Вскоре рядом с кучей огнестрельного оружия появилась другая куча поменьше – с ножами.

– Вот и хорошо, – сказал Модибо Тумани. – Вы все сделали так, как я вам велел. А значит, сделали правильно. А теперь ступайте прочь. И ждите Амулу. А вот следить за нами не надо. Не советую. Увидим – перестреляем, как гиен.

Медленно, друг за дружкой, злобно озираясь на Модибо Тумани и трех его бойцов, боевики поплелись из городка. Модибо Тумани провожал их внимательным, цепким взглядом. Он понимал, что они уйдут, потому что ничего иного сейчас они сделать не могли. И все же он им до конца не верил. И это было правильно – нельзя до конца доверять врагу.

Когда боевики все до одного покинули городок и исчезли в пустыне, Модибо Тумани поднялся с камня и сказал одному из своих подчиненных:

– Беги к нашим. Но осторожно. Верти головой во все стороны. Смотри, чтобы за тобой не увязалась погоня. Заметишь погоню – стреляй. Мы услышим и придем на помощь. Доберешься – скажи, что Амулу можно отпускать. Верни ему вот это. – И Модибо Тумани протянул бойцу талисман на золотой цепочке. – Отпустите Амулу и бегите все обратно, в городок.

Боец кивнул и тотчас же отправился в путь. А Модибо Тумани вместе с двумя бойцами остался караулить трофеи. Трофеев было немало, и как же они могли пригодиться! Неважно у жандармов было с оружием, их враг был вооружен куда лучше. Но теперь и жандармы были вооружены – благодаря трофеям.

Как Модибо Тумани ни прислушивался, никакой стрельбы он так и не услышал. Должно быть, его боец оказался проворным и расторопным и избежал возможной встречи с боевиками – если, допустим, они вздумали бы выследить гонца. Впрочем, Модибо Тумани почти наверняка знал, что никакой слежки быть не должно. Любая слежка – это риск. Риск того, что Амулу может быть убит. И в этом случае сами же боевики и будут виновны в его смерти, потому что это именно они нарушили правила. Да, эти правила были установлены не ими самими, а Модибо Тумани, однако это было неважно. Важным было то, что обезоруженные боевики обязаны были играть по этим правилам. Нарушить правила означало для них неминуемую смерть.

Так все и случилось. Примерно через час все четырнадцать подчиненных Модибо Тумани, запыхавшиеся и потные, предстали перед своим командиром.

– Все в порядке? – спросил Модибо Тумани.

– Кажется, все, – ответил кто-то из бойцов.

– Что сказал Амулу, когда его отпускали?

– Велел передать, что хочет с тобой встретиться еще раз. Сказал, что это будет скорая встреча. И совсем не такая, какой была эта встреча. И ушел.

– Ну, ушел и ушел, – равнодушно произнес Модибо Тумани. – Мы выполнили свое обещание, не так ли? А до всего остального еще надо дожить. И до встречи с Амулу тоже…

Впрочем, равнодушие Модибо Тумани было наигранным. Это была защитная реакция на случившееся. На самом же деле он устал. Он устал так, что и точного определения своей усталости придумать не мог. Нечеловечески устал. Да и то сказать – общение с боевиками далось ему нелегко. Никто, и в первую очередь сам Модибо Тумани, не мог знать, чем обернется такое общение. Девять к одному, что оно могло обернуться гибелью и для Модибо Тумани, и для трех его бойцов. Модибо Тумани понимал, с кем он имеет дело, он прекрасно знал характер и нравы своих врагов. Да, он их переиграл, он их победил, но чего это ему стоило! Какого нервного напряжения, каких душевных усилий!

И сейчас он ощущал себя безмерно уставшим – как оно обычно и бывает в таких случаях. Расслабиться бы ему сейчас хотя бы на самое короткое время. Побыть одному, лечь, закрыть глаза… Но не было у него сейчас такой возможности, и права такого тоже не было. Нужно было решать, что делать дальше. Никто, кроме него, не мог принять такого решения.