Текст книги "Черная сделка"

4

Недалеко от Балтийского моря в бетонном укрытии, замаскированном под заросший травой холм, находился командный пункт береговой охраны. Сейчас на десять дней его арендовал спецназ ВДВ. Ровно такой период времени должны были занять совместные учения десантников, пограничников и спецподразделений ФСБ. Несмотря на то что учения носили локальный характер, подход к ним был весьма серьезный.

Легенда была такова. Четверо диверсантов, предположительно представители западных разведок, незаметно перешли литовско-российскую границу – реку Неман. Все четверо владеют русским языком, прекрасно тренированы, осведомлены насчет реалий, уровня жизни и настроений населения балтийского анклава Российской Федерации. Задание, которое получили диверсанты-разведчики, немудреное – выйти к военному аэродрому, сделать там несколько снимков, затем пробраться в Калининград, передать снимки в условленное место, после чего выйти к российско-польской границе. Естественно, пограничники должны будут определить место нарушения границы. Их задача – найти, задержать и обезвредить «нарушителей». На помощь пограничникам выделяется оперативная группа ФСБ.

Таким образом, элемент учебы был налицо. Для «диверсантов», роль которых исполняли десантники, – это возможность усовершенствовать навыки скрытого передвижения и съема информации. Для пограничников и эфэсбэшников – укрепить поисковые навыки и отработать взаимодействие внутри команды. Местное население, естественно, об этой военной игре не оповещали. Все должно было происходить натурально, приближенно к настоящим условиям.

Полковник ВДВ Анатолий Иванович Белогуров – который «вел» своих десантников и к которому лично поступала полная информация обо всех передвижениях «диверсантов» – был не в духе. Ему не сиделось в командном пункте, поэтому он то и дело выходил подышать свежим воздухом – совершал прогулку вокруг холма: Анатолий Иванович курил сигарету за сигаретой, покусывая ус. Подчиненные Белогурова прекрасно знали, что если полковник покусывает ус, значит, что-то идет не должным образом.

Только полковник пока никому и ничего не говорил, не докладывал и не рапортовал.

А не сообщал он ничего потому, что картина происходящего с его людьми была не совсем ясна. Анатолий Иванович с помощью космического слежения видел, что разведгруппа благополучно высадилась недалеко от реки Неман, разделилась, и теперь уже обе группы удачно продвинулись к аэродрому. Группа старшины ВДВ Владимира Локиса шла даже с опережением графика, при этом удачно запутывая следы. Но час назад связь с Локисом прервалась. На электронной карте красная точка, обозначающая место расположения его группы, пропала… Что могло случиться?

– Алло, алло! Полковник Заречный? – Анатолий Иванович Белогуров позвонил на мобильный телефон своему оппоненту по военной игре.

– Здоров, Белогуров.

– Как успехи у твоих?

– Пока не поймали. Но ты же сам все увидишь.

– Так что, совсем ничего? – теряя всякую надежду, спросил полковник.

– Не радуйся, от моих ребят не уйдут. Да-да, вот сообщили, обнаружены парашюты. Все четыре. На поляне болотного острова. Хитрые, типа…

– Слушай, не в службу, а в дружбу, если что-нибудь обнаружишь, сообщи. Прямо мне, на мобильный. Без формальностей.

– Белогуров… – крякнул в трубку полковник пограничных войск Василий Петрович Заречный. – А я не знал, что ты такой азартный… Пари заключил, точно? Сколько конины?.. Поделишься?.. Ладно, не беспокойся… Там еще эфэсбэшники работают.

– А они ничего не заметили?

– Твоих нет. Нашли свежевскопанную землю. Это местные черными раскопками занимаются. Короче, могильщиков этих вроде бы спугнули.

– Что за могильщики?

– Уроды местные, кости перекапывают. Фашистские побрякушки ищут. С ними менты работают, чтобы оружие сдавали. Дело известное…

– Значит, договорились.

– Лады, договорились… – Василий Петрович Заречный в принципе согласился, но все-таки добавил: – С тебя, Белогуров, коньяк.

Анатолий Иванович понял, что погранец чувствует, что проиграет, и бутылочка коньяка будет для него небольшим утешением.

– Хорошо, черт с тобой, – сказал полковник ВДВ и нажал красную кнопку телефона.

Привычным жестом он положил мобилку в прямоугольную кожаную кобуру.

– Эй, боец, как тебя, – обратился Анатолий Иванович к солдату, который подметал тропинку, ведущую к холму.

– Рядовой Поскребышев, – солдат отставил в сторону метелку на длинном черенке и неестественно заморгал в ожидании приказаний.

– Сигареты есть?

– Не-а… То есть никак нет, товарищ полковник.

– Жаль, – Анатолий Иванович закусил ус. Осмотрелся, нет ли кого-нибудь поблизости. Никого, впрочем, не было.

– Товарищ полковник, – сказал рядовой Поскребышев, – разрешите обратиться?

Анатолий Иванович обернулся:

– Разрешаю.

– Есть папиросы «Беломор».

– Ды ты чё… Давай!

Полковник Белогуров закурил и пошел на прогулку вокруг холма. С каждой затяжкой он успокаивался – ребята боевые, молодые, головастые и натренированные – все будет хорошо.

5

Старшина спецназа ВДВ Владимир Локис очнулся внутри туристического трейлера. Во рту – вкус крови. Вдохнуть полной грудью, пошевелить руками и ногами оказалось невозможным, так туго он был связан. Башка раскалывалась и гудела.

Снаружи трейлера послышался голос:

– …проще в лесу закопать! – Локис узнал – говорил тот самый «культурист».

«Блин, мало я над ним поработал, – подумал десантник. – Челюсти бы, сука, не раззявил».

– К фрицам обоих… Были человечки да сплыли. В лесу затерялись. В болоте утопли…

– Нет, этого совсем не проще… У них спутниковый навигатор был. А это – след, – говорил кто-то. Может быть, тот ублюдок, который его сзади поленом по голове двинул, когда он пытался раненому товарищу помочь.

– Да ваще не понятно, кто он таков, – встрял третий. – Наверняка этих мудаков искать будут. Может быть, есть другой вариант… Более законный?!

Еще один – скорей всего тот «боров», что на него накинулся, заныл низким, брюхатым голосом:

– На фига было связываться! Водки бы предложили. Они бы подумали, что мы ребята добрые. Просто дело у нас немного некрасивое.

– Да заткнись ты, – перебил его «культурист», – тут место – копать не перекопать, золотое дно! А если бы они кому-нибудь проболтались? Да и агрессивные очень… И не хотел я убивать, так – попугать… Но получилось по-другому. Что, теперь вешаться?

– Ты что, перетрух? В штаны наложил? – встрял второй.

– Да нет, просто можно было по-другому, – оправдывался «боров».

– Значит, не можно было, – оборвал его «культурист». – Ты говоришь, у него навигатор был?

– Да, – ответил второй. – Он нож трогал – отпечатки есть… Я нож в целлофан положил, пускай отпечатки сохранятся.

– Такого закапывать нельзя. Будем по закону. Хотя это и дороже, – растягивая слова, сказал «культурист». Он обдумывал сложившуюся ситуацию.

– Да все равно мы менту платим, пускай теперь отрабатывает. А свидетелями твои бичи будут. За стакан что хочешь подпишут.

– Ладно, я вызову участкового, – уже полностью владея собой и своим обычным низким голосом произнес «культурист». – Ты с этим навигатором подальше в лес зайди да в болоте утопи. Мол, этот специально навигатор потерял. А вы труп его дружка подальше от наших фрицев отнесите, по речке. Как будто они по реке шли. И бросьте там. Смотрите не волочите. Не филоньте – на ручках… – «Культурист» задумался, затем продолжил. – Говорим так: мы, мол, как обычно, делали разведку, увидели: один мужик другого пырнул. А что они там не поделили – не знаем, их дела. Мы, законопослушные граждане, убийцу обезвредили и властям выдали. И даже, заметьте, трофейное оружие не использовали. Понятно?

«Черные копатели» невнятно буркнули – подтвердили, что все понятно.

– Пару стволов поржавее сдадим в придачу. Пускай участковый себе галочку для очередной звездочки поставит.

– За стволы – жаба душит. Это ж бабки живые, – голос принадлежал «борову».

– Ничё, накопаем еще, – успокоил того «культурист»

Локис понимал, что его не то что не отпустят, а немедля пришибут. Теперь же у него появилась, по крайней мере, передышка. Валерку жалко до ужаса. Не смог ему помочь… Локис волевым усилием выбросил из головы лишние переживания – за смерть друга может отомстить только живой друг, и лучше, чтобы он был на свободе.

«Странно, что-то долго не проверяют, неужели им не интересно, как я дышу, – подумал Локис. – Наверное, я здорово отрубился. Думают, что оглушили конкретно, или что я уже труп. Сдадут холодного, скажут, перестарались немного, зато обезвредили опасного преступника».

Локис осмотрелся. На полу находилась электроплитка. Воняла она просто невыносимо – какая-то сволочь отогревала над ней свои пятки. Морщась, Локис зубами сжал электровилку и подполз к розетке. Однако вставить электровилку в розетку удалось лишь с пятой попытки. Плита начала накаляться. «Значит, аккумуляторы дизелями подзаряжают. В принципе, неплохо у них тут все обустроено…» Локис перевернулся, приложил на спираль веревки, которыми были спутаны руки. Кулаки от спирали находились в считанных миллиметрах. Он терпел – и одновременно вызывал у себя транс злости. Когда злость убирает боль, остается только цель. Сейчас цель была освободиться, а потом цель – возмездие! Живая ткань намного сильнее неживой… Сколько прошло времени, Локис не засекал, руки получили ожог, но веревки в конце концов перегорели. Высвободить ноги с освобожденными руками уже несложно.

Локис встал, размялся, осторожно проверил дверь – она была заперта. Выбивать ее он не рискнул – а вдруг снаружи охранник со «шмайсером». Локис решил подождать. Консервным ножом он открыл латвийские шпроты, которые нашел на столе, и подкрепился.

Далекий шум заставил Локиса насторожиться. Потом, уже ближе, снаружи трейлера послышался звук двигателя подъехавшей машины.

Новый голос, очень осипший, судя по всему принадлежавший участковому, о котором говорили «черные копатели», отрывисто спросил:

– Другие свидетели есть?

– А что, четыре человека мало?

– А что у тебя с рожей?

– Вчера выпили… С Иваном поспорили… Что лучше покупать, «бумер» или «мерс». Начистили хари друг другу.

– Меньше бы пили, больше бы копали. И мне польза, и вам. Где он?

– Труп на реке… Мы его пытались откачать… Не получились. Мы же не медбратья. Там и оставили.

– А этот? – поинтересовался осипший.

– В трейлере. Но, может быть, он тоже это… того. Мы же его дубиной по голове огрели, – оправдывался «культурист».

– Щас осмотрим, – участковый подошел вплотную к металлической двери.

Локис понимал, что ему ничего хорошего не светит. По крайней мере, на данный момент. Его запрут в СИЗО. Начнут сваливать на его душу убийство Валерки. Нож, бляха муха, в аффекте он на самом деле все-таки хапнул. Доказывай, что он десантник, человек чести, не мог же он убить своего боевого товарища. А потом врачи скажут, что крыша у него клеманула, поспорили с коллегой, мол, куда пойти, направо или налево, вот и пырнул… Короче, дело дрянь и дрянью пахнет. Нужно решаться.

Локис встал за рукомойником. Приготовился.

Железная дверь «домика на колесах» открылась. Показалась рука с электрошокером – дубоватым, ментовским, а не таким удобным и легким, как у десантников. Следом в трейлер просунулась голова в милицейской фуражке…

Локис нанес удар точно в центр фуражки. Все-таки фуражка с натянутой тканью самортизирует удар, не даст убить ее обладателя.

Участковый уже без фуражки слетел с железных ступенек лестницы, приставленной к двери трейлера. Локис одним прыжком выскочил из «домика на колесах», выхватил электрошокер у мента и всадил представителю правоохранительных органов разряд. Пока трещал синенький огонек, Локис успел осмотреться. Перед ним принимал боксерскую позу молодой и, судя по розовым щекам, пышущий здоровьем «черный копатель». Еще двое возвращались из лесу. Увидев десантника, они похватали лопаты и бросились на помощь своим «собратьям».

Локис, не поднимаясь, как был, в полуприсяде сделал вертушку, – выставив одну ногу, крутанулся волчком и сбил молодого. Тот ничего не успел сообразить, грохнулся головою о пригорок.

К этому моменту подоспели двое «черных копателей» с лопатами и начали рассекать воздух своими инструментами. Локис работал точно – держал дистанцию. Затем сделал на опережение ножницы, попав носком сапога в ухо тому, кто стоял справа. Слева махал лопатой «боров». Он свирепо и громко раздувал ноздри, под ними была видна недавно запекшаяся кровь. «Боров» заметил, что его дружбан вскрикнул и, держась правой рукой за голову, присел. Тогда он еще энергичнее замахал лопатой.

– Давай, толстозадый, ко мне! – крикнул «борову» Локис.

Тот, наоборот, отступил, бросил в десантника лопатой – попытался попасть железкой в голову – и быстро засеменил в кусты.

Локис спокойно увернулся от летящего орудия труда «черных копателей».

– Бля-а, Грубас, не ссы! – заорал «культурист».

Сам же «культурист», наблюдавший за всем издали, открыл деревянный ящик, который лежал на земле под колесами трейлера, и достал немецкий «парабеллум».

Локис понимал, что сейчас лучше отступить. В лесном пейзаже его взгляд выхватил еле заметную тропинку, петляющую вдоль речки. Что силы десантник рванул по ней.

«Культурист» бросился вслед за ним.

Раздался сухой щелчок. Ни «культурист», ни тем более Локис не поняли – выстрелил «парабеллум» или нет. Но все равно «культурист» продолжал преследовать десантника, то и дело нажимая на курок трофейного пистолета. Секундой раньше очухался «молодой» и пристроился за «культуристом». Вдогонку за десантником кинулся и третий, оглушенный на одно ухо, «черный копатель».

На берегу, тяжело бухая, работала мотопомпа. Один шланг-кишка всасывал черную воду, другой выплюхивал ее в грязную лужу. Локис, поравнявшись с мотопомпой, вырвал шланг из муфты и со всей силы сжал его, после чего направил этот «импровизированный брандсбойт» на своих преследователей. Прямо в лицо «культуристу». Мутная вода и грязь с мелким колючим песком ударила «культуриста» по глазам. Тот наклонился, закрыл лицо руками. Локис перенаправил плотную струю на «молодого», теперь она накрыла его. Сбитый с ног, «молодой» упал.

– Твою мать! – только и успел крикнуть третий преследователь. Он бежал последним и поэтому двигал ногами как можно быстрее. Не успев остановиться, он споткнулся о «молодого» и тоже упал. Его тут же с головы до ног окатил мощный напор грязной воды.

Словно мокрые и слепые щенки, «черные копатели» барахтались в грязной луже, нещадно поливаемые водой. Наконец, Локис отшвырнул шланг, сам бросился в речку, не очень широкую, и спокойно переплыл на другой берег.

6

Полковник ВДВ Белогуров стоял возле входа в укрытие. Он только что покинул свой штаб – небольшую комнатушку с телефонами, с круглыми мониторами и прозрачной пластиковой картой, на которой была изображена береговая линия Балтийского моря. Вечерело. Пора было покидать командный пункт и отправляться домой – на служебную квартиру в небольшом военном городке в нескольких километрах от части береговой охраны.

В прямоугольной кобуре, висевшей на ремне Анатолия Ивановича, в судорогах забился мобильный телефон.

– Да, слушаю вас, Василий Петрович, – по номеру он догадался, кто звонит.

– Тебе особисты еще не звонили?

– Нет, – полковнику Белогурову очень не понравился тон полковника Заречного – очень официальный, очень настороженный.

– Сейчас позвонят. Вообще, я намерен это считать полной чушью, если бы…

– Что-то произошло? – встрепенулся Анатолий Иванович.

– Да, черт возьми. Милиция сообщила, что на реке Ульяновке – это далековато от высадки твоих ребят – найден труп. Предположительно одного из наших «диверсантов».

– Не может этого быть! – полковник Белогуров не мог поверить услышанному.

– Дело уже в прокуратуре. Там разбираются.

– Товарищ полковник, разрешите доложить, – перед Белогуровым вырос рядовой.

У него было крайне срочное донесение, раз он осмелился перебить разговор полковника по мобильному телефону.

– Спасибо, Василий Петрович, за информацию. Меня вызывают, – Белогуров прервал разговор с полковником пограничных войск. – Докладывайте, – сказал рядовому.

– Вас срочно к телефону.

Как полковник и догадался, звонили из ФСБ. Только что получено более чем странное известие. На берегу реки обнаружен труп молодого человека с ножевой раной… Теперь уже точно известно – сержанта спецназа ВДВ Валерия Алексеевича Пасечникова. Предполагаемый убийца был задержан местными законопослушными гражданами и передан милиции, но ему удалось уйти. По описаниям, убийца Пасечникова – его товарищ по оружию, старшина спецназа ВДВ Локис Владимир Олегович.

– Участковый очень обижен. Ваш подчиненный применил к нему свои отработанные профессиональные навыки, – было непонятно, шутит офицер ФСБ или говорит серьезно.

– Я полагаю, – уверенно говорил Анатолий Иванович в трубку, хотя в это время он пытался поймать нижней губой свой ус, – это недоразумение. Скоро все выяснится. За старшину Локиса я лично ручаюсь.

– Командир всегда несет ответственность за своих подопечных. Ждем вас в морге военного госпиталя на опознание, – сказали в трубке.

Пока армейский «уазик» мчался к Калининграду, Белогуров невидящим взглядом смотрел в окно. Курил. Полковник пытался вспомнить, как они подбирали состав, проверяли на психологическую совместимость. Никаких трений между Локисом и Пасечниковым замечено не было. Наоборот – у них всегда между собой существовала взаимовыручка и взаимопомощь. Ну да, была пара безобидных шуточек о Пасечникове, как о шкафе-крепыше, да и бегал он характерно, чуть-чуть переваливаясь, широко расставляя руки и ноги – словно паук. Но парень никогда не обижался. У Локиса кличка была Медведь, сильный добряк, он не мог сорваться, нервы у него железные. Полковник Белогуров пребывал в полном недоумении. Серьезные ребята, десантники со стажем, у них задание… В принципе – простое. Бывали и потяжелей. И не те это люди, чтобы так себя вести! Полковник Заречный, кстати, тоже недоумевает. Позже он перезвонил, поддержал – ребята из ВДВ хотя и соперники, но это же наши люди, вряд ли на такое способны!

В военном госпитале Белогурову дали халат. В сопровождении особистов его провели в секционный зал. На железном столе – никакого сомнения у Анатолия Ивановича не осталось – лежал сержант Пасечников. Белогуров на секунду приподнял и опустил простыню.

– Может, посмотрите повнимательней? – предложил особист.

– Нет. Не стоит. Это – он.

– Тогда пройдемте.

В кабинете главврача началась «беседа».

– Майор Драгунин, Игорь Александрович, – представился человек с усиками, голубыми маленькими глазками и аккуратной прической с челкой набок. Он был в штатском. Однако этот штатский темно-серый костюм казался военным френчем, – вот-вот на плечах проступят золотые звезды – такую выправку имел человек, который его носил.

– Откуда в последний раз был сигнал? – спросил Драгунин и любезно указал на пачку «Честерфильда», лежавшую на столе.

Полковник Белогуров взял сигарету. Драгунин поднес ему зажигалку.

Анатолий Иванович достал из внутреннего кармана электронную карту – такую же, как и у Локиса, и показал место, где он последний раз засек сигнал.

– Вот здесь.

– Вам не кажется, что Локис хотел избавиться от «маячка»? Там чрезвычайно заболоченная местность, – выдвинул предположение Драгунин.

– Нет, не кажется. У них было задание как можно сильнее запутать следы, – объяснил полковник.

– Извините, может быть, я задам неприятный для вас вопрос. Но все же… Как у Локиса было с головой? Не наблюдалось ли срывов? Не было ли серьезных травм? Девушка его случайно не бросала?

– Нет. У него великолепная характеристика, здоровье – лучше некуда. Я полностью уверен, что Локис не мог убить сержанта Пасечникова, – отвечал Анатолий Иванович.

– А вот рапорт участкового капитана милиции Георгия Михайловича Чергенцова, – майор достал из пластиковой папки пару листов формата А4.

По этому рапорту выходило, что все улики были налицо.

– Имеется нож с отпечатками пальцев вашего сержанта. Кстати, – Драгунин немного прищурился, – мы уже запросили его идентификационную карту и, знаете, «пальчики» совпали. Есть показания свидетелей. Мы обязаны официально поблагодарить ребят из военно-патриотического клуба, которые самоотверженно пытались задержать убийцу… Он же у вас – Брюс Ли, Чак Норис и Тарзан в одном лице. Разобрался с четырьмя физически крепкими мужиками-работягами. Милиционер – не в счет. И удрал.

Анатолий Иванович сдержанно улыбнулся.

– Может, не стоит его выгораживать? – предупредил майор Драгунин.

– Еще раз повторяю, я никоим образом не верю этому обвинению. Я за своих ребят ручаюсь головой, – продолжал настаивать на своем полковник Белогуров.

– Головой, – казалось, Драгунин посмотрел на Анатолия Ивановича с не очень хорошо скрытой иронией. – Ладно… У нас есть санкция военной прокуратуры на задержание старшины спецназа ВДВ Локиса Владимира Олеговича.

Особист достал из папки документ с резко очерченной печатью.

Полковник Белогуров сделал знак рукой – мол, не надо ему это показывать, он и так верит.

– Надеюсь на ваше содействие, – глаза Драгунина стали до противного холодными. – Попытки к укрывательству мы будем отслеживать. Надеюсь, вместе? – он деланно улыбнулся.

– Так точно. Но я еще раз повторю, что Локис не…

– Да, – перебил Драгунин, – а где сейчас находится вторая группа?

– Примерно здесь, – полковник Белогуров второй раз открыл свою электронную карту.

– Так же в лесах и болотах?

– Так точно, двигается… двигалась параллельным маршрутом относительно первой, по направлению к заброшенному военному аэродрому, – обрисовал картину происходящего Белогуров.

– Связь с ними можно установить?

– По правилам учений – нет.

– Сейчас не до игр. Лучше бы им сообщить.

– К сожалению, такой возможности нет, – твердо сказал Анатолий Иванович.

– Хорошо, пускай они доигрывают эпизод до конца… – майор Драгунин, в принципе, и предполагал, что связь с группами отсутствует. – Пограничников и наших людей мы проинструктируем. Цели поиска остались те же, а вот содержание – кардинально изменилось. Вы все поняли, товарищ полковник?

– Так точно, товарищ майор.

– Можете быть свободны. Мы с вами свяжемся. А вы и сами не забывайте периодически связываться с нами, – Драгунин был более чем серьезен.

Глубокой ночью полковника спецназа ВДВ Анатолия Ивановича Белогурова доставили на его служебную квартиру – в военном городке на побережье. Несмотря на столь поздний час и на то обстоятельство, что его мобильный телефон уже, конечно, поставили на прослушку, он переговорил с полковником пограничных войск Заречным. Тот тоже не мог поверить в случившееся, но, как говорится, приказ не обсуждается. Полковник Заречный то ли в шутку, то ли всерьез понадеялся, что Локис не покалечит его бравых погранцов. И, в свою очередь, заверил, что его подчиненные постараются не стрелять на поражение.

Анатолий Иванович Белогуров этой ночью смог заснуть только под утро, и то после двухсот граммов «Апшерона».