Текст книги "Ты мне брат. Ты мне враг"

Глава 5

Скалистые кряжи тянулись с запада на восток сплошной стеной. Где-то внизу зеленели луга, но здесь, наверху, кроме камня, не было ничего. Голые отроги и кое-где поросшие кустарником обрывы вздымались отвесами над ландшафтом.

В одной из впадин стояло несколько палаток. Они были искусно закамуфлированы, что не оставляло сомнений – это перевалочный лагерь какой-то мобильной группы с «военным уклоном». Собственно, судя по шевронам и нашивкам, присутствовавших здесь можно было легко определить – российские ВДВ. Но это были те самые «десантники», недавно превратившие мирную грузинскую деревню в кровавый ад.

Под маскировочной сеткой сидели десять человек. Неподалеку лежал связанный по рукам и ногам пленник – исчезнувший после резни майор-миротворец Николай Воеводин. Он уже пришел в сознание, однако не подавал виду, прекрасно понимая, что его в лучшем случае еще раз оглушат, а в худшем – тут же пристрелят. Из-за сильного сотрясения он никак не мог прийти в себя и поэтому не пытался точно проанализировать ситуацию. Память была обрывочной, помнил он только некоторые отдельные фрагменты. Но картина складывалась явно неутешительная – даже по тем клочкам, что роились в гудящей черепной коробке, его положение представало самым незавидным. Он находился в плену у банды убийц и ничегошеньки не мог поделать.

Командир группы, тот самый «старлей», как и все его люди, на этот был раз был без маски. Его лицо сразу привлекало к себе внимание – нет, не шрамами, которых было достаточно, а выражением злобы и жестокости. Циничная и довольно гнусная физиономия наемника, которому наплевать – убивать, грабить, жечь, лишь бы за это хорошо платили… Собственно, Владимир Свечников по прозвищу Гвоздь таким и являлся. Да и остальная его компания представляла собой сборище головорезов и отморозков один похлеще другого. Другие вряд ли смогли бы так «блестяще» выполнить недавнюю операцию…

– Ну что ты там возишься? – нервно поинтересовался он у связиста, который располагался тут же. – За это время можно телефонную станцию построить.

Уже десять минут тот пытался с кем-то связаться. Но то ли из-за плохих метеоусловий, то ли по какой другой причине это не совсем получалось.

– Устал я… – прогудел один из «десантников» и повалился на спальник. – Не каждый день такая работка выпадает, да? – После этих слов он ткнул своего сослуживца локтем в бок.

Тот замахнулся на него, однако бить явно не собирался.

– Хочешь спать – спи. Не ты один устал.

– Этот дебил уже очнулся? – Свечников кивнул головой в сторону связанного Воеводина.

– Сейчас проверим, – с садистской ухмылкой сказал лысый здоровяк в форме сержанта.

Он встал, подошел к связанному, ткнув того ногой в живот. Миротворец чуть было не застонал, но нашел в себе силы сдержаться. Он только промычал что-то и остался лежать, как был. Пока что он еще не решил, как ему вести себя, так что некоторое время лучше было изображать из себя бесчувственное тело.

– Нет, в отключке, – сделал заключение «сержант». – Самое время с утеса сбросить эту падаль.

– Какие же они субтильные, эти «лягушатники», – ухмыльнулся «старлей», презрительно плюнув в сторону связанного. – Ну, что там? Сколько можно резину тянуть?!

– Сейчас, – пробурчал связист.

Гвоздь присел и достал сигарету. Не успел он поднести огонь, как связист протянул ему трубку. Воеводин лежал далековато, чтобы разобрать все, о чем шла речь. Однако командир говорил довольно разборчиво и громко, поэтому суть диалога немного прояснилась:

– Ну о чем речь? Естественно, выполнили! Все, как и договаривались, – ни одного лишнего движения. Мы же профессионалы, – хмыкнул Свечников. – Сделали так, что комар носа не подточит. Одним словом, любо-дорого поглядеть.

Воеводин напряженно вслушивался. Бандиты, принимая его за француза, в разговорах особенно не церемонились, полагая, что он ни бельмеса не понимает по-русски. По тону главаря было понятно, что человек по ту сторону провода – заказчик. Но кто он и о чем шла речь далее, миротворец так и не понял. Гвоздь продолжал беседу.

– Так что там насчет гонорара? – «старлей» немного напрягся, ожидая ответа на свой главный вопрос.

– Все в порядке – сумма, как и договаривались, поступила на ваш счет в указанном абхазском банке, – послышался ответ, – однако на этом ваша миссия еще не закончена.

– В смысле?.. – предводитель самозванцев нахмурил брови и закурил. – Что еще за новости? У нас была договоренность на конкретное дело. Мы рассчитывали, что сразу после выполнения задания нас эвакуируют в соответствии с планом.

Головорезы, сидевшие и лежавшие в отдалении, лениво переговаривались о чем-то.

– «В смысле» еще одно задание – и вы свободны. Оплата двойная. – Заказчик, похоже, хорошо знал, какие аргументы стоит применять в разговорах с наемниками.

Люди, для которых чужая жизнь – пылинка, реагируют только на звонкую приманку.

– Хм… Как на этот раз со свидетелями? – Гвоздь почесал затылок.

– Не твоя забота! – собеседник был довольно резок. – Теперь мировое сообщество всему поверит. Насчет объекта: пакет, который вы получили с амуницией, содержит всю необходимую информацию. Напоминаю – от плана ни на шаг. Тогда все наши гарантии останутся в силе.

– Так… – «старлей» вспомнил еще одну деталь. – А как же водила?

– Тоже не твоя забота. – Видимо, люди по ту сторону трубки были предельно уверены в своих действиях.

Гвоздь ощущал небольшой дискомфорт, подкрепленный, однако, вполне реальными опасениями.

– Вскрывайте пакет, действуйте по инструкции, получайте свои деньги – и дело закрыто. Понятно?

– Понятно, – кивнул главарь.

– Тогда сеанс окончен. Успехов… – В ушах снова зашумели помехи.

Гвоздь не выглядел довольным переговорами, а его бойцы ожидали объяснений. Сомнения Свечникова были совсем небезосновательны. Устроив такую резню, они спровоцировали в буквальном смысле всемирный скандал. Заказчик как-то обмолвился об этом еще в прошлом сеансе связи. Следовательно, все упущенные свидетели – это козыри в какой-то непонятной для них игре. Но его тревожило еще одно – ведь и исполнители заказа, по сути, также являлись и его свидетелями. А предстоящее задание сулило быть еще более «внушительным». И что с ними, интересно, произойдет после? «Старлею» очень не хотелось об этом думать, но он понимал – скорее всего, их должны будут убрать. Но с этой проблемой он разберется после задания…

«Никуда вы не денетесь! – мрачно думал он, затягиваясь сигаретой. – Денежки будут моими, а о том, как исчезнуть, я и сам позабочусь!»

Тем временем заскучавшие наемники обратили свое внимание на пошевелившегося миротворца:

– Очнулся, козел!

– Смотри, хлопает глазами, как корова!

Воеводин понимал, что его «пробуждение» повлечет за собой неприятности, но деваться было некуда. И тянуть тоже. Неприятности начались с мелочи. Одному из десантников пришлась по душе натовская куртка майора, и он не преминул об этом заявить вслух.

– Надо бы его пошерстить, – согласился его товарищ. – Все равно выкуп и за голого дадут. Так что нечего добру пропадать.

– А тебе-то что?

– Как это «что»? Картишки раскинем, тогда и поглядим, кому фарт привалит!

Скрепив это своеобразное мародерское согласие дружным взрывом хохота, они подошли к Воеводину. Будучи уверенными, что он ни бельмеса по-русски не понимает, наемники решили пользоваться суровыми методами общения приказного порядка в виде жестов.

– Слышь, ты, макака французская, снимай свою жилетку. Она мне приглянулась. Так что, чем быстрее я получу ее, тем для тебя же лучше, – начал бугай.

Наемник наглядно показал, что нужно делать пленнику, чтобы не вызвать агрессии.

Воеводин все прекрасно понимал, но, опять же, решил не подавать вида. Он встал, немного пошатываясь, и протянул руки – «мол, развяжите». Наемники быстро сообразили, и один из них принялся разрезать путы. Его товарищ, не доверяя пленнику, все-таки схватил автомат и взял «француза» на мушку.

Пока миротворцу освобождали руки, он пытался сообразить, как ему поступить дальше. Бежать вряд ли смог бы – даже обезоружив тех, кто находился в палатке, у него не хватило бы сил прорваться через остальных. Тело слушалось довольно скверно, и поэтому он счел нужным до поры до времени изображать смирного военнопленного. Пусть думают, что ничего не понимает. План никак не хотел складываться, и Воеводин просто обреченно внимал пересудам на свой счет. Радовало его только одно – убивать его, по крайней мере сейчас, никто не собирается. Террористы, боевики, наемники – или как назвать этих ублюдков – надеются получить за него выкуп.

Судя по той информации, которую пленник сумел выхватить из разговора с заказчиком, о том, что он жив, вполне возможно, никто и не подозревает. Но это таило в себе и некоторую опасность – если эти бандиты не найдут способа получить деньги за голову майора, они уж наверняка прирежут его как барана. А такая перспектива устраивала его мало.

Свечников тем временем вскрыл пакет и достал пачку документов. Внимательно изучая информацию, он то и дело качал головой. Никто из его подчиненных не подходил к нему, но по реакции командира было очевидно, что работа предстояла не самая плевая.

– Заканчивайте с этим мудилой и – отдыхать. Нам тут подкинули нешуточный номер, – громко произнес «старлей», глядя на пленного.

Как раз в этот момент мародеры стаскивали с него куртку. Когда обнажилось предплечье, а потом и само плечо, командир поначалу недоуменно прищурился, а затем опешил от увиденного. Все остальные также выглядели ошеломленными. Воеводин понял, что ситуация выходит «из-под контроля».

– Это что ж такое, а? – один из наемников, криво ухмыляясь, указал на татуировку: «Североморский морпех, 1990–1993».

– Вот это да!

Служба, начатая Воеводиным еще во времена Советского Союза, теперь в самый неподходящий момент выплыла наружу.

– Та-а-к, вот такой сюрприз… – главарь встал и двинулся к пленнику с пугающим выражением и без того малоприятной физиономии.

«Вот и приехали», – уныло подумал майор.

Глава 6

Резонанс по поводу трагических событий в мирном грузинском селе не утихал. Все население города Зугдиди, находившегося неподалеку от места трагедии, было взбудоражено ужасными новостями. В город ввели дополнительные части грузинских войск. Ситуация очень напоминала военное положение.

По городу ехал запыленный «УАЗ», направляясь в сторону окраин. За рулем сидел «таинственно исчезнувший» водитель Бенуа. Отар Авакидзе, докурив сигарету, ловким щелчком отправил окурок на дорогу. Внезапно на одном из перекрестков водитель заметил военный кордон. По приказу одного из постовых он остановил автомобиль. Военнослужащий, судя по погонам сержант, подошел к машине и жестом попросил опустить стекло. Авакидзе занервничал, но последовал приказу.

– В чем дело, командир? – хриплым голосом спросил он постового. – Разве я что-то нарушил?

– Ничего особенного. Проверка из-за недавних событий. Будьте добры, покажите, что у вас в салоне, – заученными выражениями прострочил сержант.

Отар вылез из машины, открыл двери салона. Пара вояк залезла внутрь, пошарив под сиденьями, один из них заглянул в бардачок, но ничего подозрительного они не нашли.

– Спасибо. Можете проезжать, – сказал сержант.

Авакидзе молча забрал права, сел обратно в кабину и выжал газ. Его лоб был покрыт испариной.

«И так нервы на пределе, а тут еще новые сюрпризы, – думал он, – так недолго и до инфаркта».

Несмотря на тревожные события, грузины всегда остаются грузинами. Так и сегодня – календарь свидетельствовал о том, что в городе царило воскресенье. В прямом смысле этого слова – никто никуда не спешил, из открытых окон домов слышались разговоры и смех. По узким улочкам гуляли влюбленные парочки, прохожие чинно здоровались и так же неспешно расходились по своим делам. Хотя дел в праздники ни у кого особо не было.

«Уазик» уже проехал центр города и теперь лавировал среди бетонных коробок окраин Зугдиди. Периферия здесь мало чем отличалась от кварталов рабочей бедноты по всему миру: плотная мрачноватая застройка с безликими домами и столь же равнодушными жителями.

Машина выехала к стройплощадке. Здесь автомобиль остановился, и Отар вышел из кабины. Ноги затекли и слушались не очень-то хорошо – и неудивительно, ведь он провел за рулем практически сутки. Немного поприседав для разминки, Авакидзе почувствовал другое беспокойное ощущение – голод. В нервозности он совершенно забыл и о пище. Успокоив себя мыслью о том, что, когда все закончится, он вернется к нормальному графику, Авакидзе направился в сторону подъемного крана.

На площадке не было ни одного человека. Широкие грязные канавы и полуржавые бульдозеры составляли основную картину стройки. Классические строительные вагончики кучковались где-то на самом краю, а слева от них находилась недостроенная бетонная стена со множеством выемок.

Отар достал из нагрудного кармана мобильный телефон и набрал номер. От волнения у него даже в глотке пересохло. Поднеся трубку к уху, он стал дожидаться ответа.

– Слушаю, – кто-то по ту сторону поднял трубку.

– Алло! – чуть не выкрикнул Авакидзе. – Это я, вы меня узнали?

– Конечно, узнали, – с сарказмом ответил невидимый собеседник. – Как же можно ошибиться? Вы уже прибыли?

– Да, я здесь. Я уже на месте. Что мне делать дальше? – Авакидзе озирался, бросая опасливые взгляды.

– Идите вдоль недостроенного фундамента. В третьей выемке лежит кейс, – диктовали ему, – в кейсе – гонорар.

– Да-да… – Отар выглядел несколько потерянным. – Я понял, сейчас иду туда.

– Спасибо за работу, вы сделали все как надо. Я очень довлен, вы оправдали возложенные на вас ожидания. Можете не беспокоиться – о вас никто больше не вспомнит. Счастливо! – Голос по ту сторону отчеканил как будто заранее заученные фразы, и связь оборвалась.

Авакидзе спрятал телефон и зашагал в указанном направлении. Руки неприятно тряслись, а сам он нервно озирался по сторонам. Груз предательства давил нестерпимо, но Отар утешался мыслью о том, что, забрав деньги, он навсегда исчезнет из этого города и этой страны. И никто никогда больше не увидит его. Когда он соглашался на это задание, им руководила забота о семье. Сейчас же над всеми прочими интересами и заботами довлело единственное желание – исчезнуть.

– Ничего-ничего, – бормотал он, – главное – забрать. Забрать и выбраться. А там уже я…

Пройдя несколько десятков метров, он оказался у подъемного крана. На его стреле висела тяжелая бетонная плита, а в кабине никого не было. «Странно», – подумал про себя Отар, однако маршрута не изменил. Подойдя вплотную к фундаменту, он двинулся к указанной ячейке. Отар неприятно удивился, когда обнаружил, что там ничего нет. Авакидзе снова вытащил телефон и хотел было набрать номер, как вдруг сверху раздался тяжелый свист.

Он поднял голову и замер от страха. Прямо на него летела плита, а лебедка крана разматывалась так быстро, что шансов изменить что-либо уже не было. Отар понял, что это конец – он не мог даже пошевельнуться. «Несчастный случай», – пронеслось у него в голове, и через мгновение плита рухнула на безвольное тело, переломав Отару Авакидзе кости и раздробив череп.

Глава 7

Ночь опустилась на горные отроги, окутав подножия кряжей непроглядной тьмой. С наступлением темноты в горах температура стремительно падает, особенно на вершинах. Низменности покрываются густым туманом, многие звери прячутся по своим норам до наступления утра. Кажется, что ночью даже сами горы погружаются в спячку – ни единого звука не доносится со стороны этих каменных исполинов.

Внезапно в спокойном ночном небе появились какие-то белые точки. Это явно были не звезды – мало того что они не мерцали, так еще и постоянно увеличивались в размерах. Спустя несколько секунд сторонний наблюдатель мог бы сделать вполне резонный вывод – скорее всего, это купола парашютов. Снижаясь, они постоянно смещались в западном направлении, видимо, пытаясь так выстроить свой полет, чтобы кучность приземления была максимальной. Вскоре купола скрылись за горным пиком, что также было вполне логично – демаскировка мобильной группы в самом начале задания – не самый лучший поступок.

Парашютисты пролетели еще метров двести в направлении небольшого заснеженного плато и вскоре посыпались на землю, как спелые финики. Основная часть приземлилась в разбросе не более ста метров, но пару человек все-таки занесло на самый край пологого склона. Одним из них был Батяня. В полете он специально действовал стропами таким образом, чтобы приземлиться немного в стороне от основной группы. Его соображения были логичны и довольно просты. Командиру всегда нужно думать за всех, кто находится в его подчинении. Хотя в его подразделении все до единого были контрактниками, причем трое – боевыми офицерами, страховка в десанте лишней не бывает. Кроме того, майору нужен был более широкий обзор. Отделение в основном приземлилось на западную часть плато, а ведь обзор подножия и прилегающих отрогов открывался только с южной, возвышенной части.

Собрав парашют, Лавров внимательно осмотрелся. Пока все шло по плану – приземление ровно в 10.15, пункт назначения в двух километрах, весь отряд на месте. Он направился к основной группе, стараясь производить как можно меньше шума.

Когда вся группа была пересчитана и выстроена, Батяня указал в направлении горной вершины. И снова – ни единого слова. Отряд молча двинулся вслед за командиром, а тот, в свою очередь, за проводником. Они шли бок о бок, и Батяня, чтобы уточнить некоторые моменты, вполголоса переговаривался с ним:

– Ваше имя?

– Ованес, – откликнулся тот.

– Армянин…

– Да, верно. Ованес Мирзоян. Но я хорошо знаю еще грузинский, мегрельский, абхазский и русский языки. Это не считая иностранных, – без тени всякого хвастовства сообщил проводник.

Лаврова вполне удовлетворил ответ. Адекватный и толковый помощник – дело редкое. Поэтому он задал еще один, последний, вопрос:

– Сколько лет в войсках?

– Выслуга – двадцать лет, – все в той же тихой манере ответил армянин.

Больше майору ничего не надо было знать. Он довольно сносно разбирался в людях – богатый опыт позволял анализировать личность на основании тех признаков, которые обычный человек затруднится даже назвать. В этом деле, видимо, играло не последнюю роль и чутье Батяни – «не тех» людей он вычислял на раз. А проводник не вызывал у него никаких явных подозрений.

Шли они около часа. Еще перед десантированием Лавров сообщил своим подчиненным, что суть задания изложит им только по прибытии в пункт конечного назначения.

Вся группа была одета в обычный камуфляж, без знаков различия и шевронов. Это было одним из основных требований – если даже их засекут в подобном наряде, никто не сможет точно сказать – боевики это или кто-то другой.

Когда Батяня вскарабкался на горную вершину, он позволил себе в голос озвучить первую за сегодня общую команду:

– Быстро подтянулись! Поправить амуницию и отдышаться. Через пять минут построение.

Десантники резво устремились вслед за командиром, немного отдохнули и выстроились в шеренгу. Батяня вместе с проводником стали перед строем.

– Итак, сейчас я кратко изложу вам суть нашего задания, – начал Лавров. – Мы находимся здесь для выполнения двух боевых задач. Во-первых – мы должны вычислить группу псевдодесантников, обезоружить или уничтожить их. Командира приказано брать живым, но… – Батяня посмотрел на проводника. – Но если эти подонки окажут сопротивление – валите всех без разбору. Я не хочу рисковать вашими жизнями. Все ясно? – Строй молчал.

– Отлично. Теперь несколько важных пунктов по поводу нашей тактики, – Батяня указал на проводника: – Этот человек, как вы уже, видимо, догадались, – наш проводник. Ованес Мирзоян служил в абхазской армии, советский офицер. Он будет помогать нам во время передвижения в горах и при необходимости контакта с местным населением.

Десантники посмотрели на проводника. Многие уже успели перезнакомиться с ним в самолете, поэтому по первому вопросу ни у кого вопросов не возникло.

– Во-вторых, непосредственно реализация поисковых мероприятий. Для этих целей у нас имеется связник с соответствующей аппаратурой. С ее помощью мы сможем пеленговать все вражеские выходы в эфир, а также засекать мобильные телефоны и местонахождение их владельцев. Если повезет – найдем их к завтрашнему утру…

В строю раздались одобрительные возгласы. Однако по выражению лица майора было понятно, что он еще не закончил свою речь.

– Но самое главное в задании – это полная и безусловная скрытность, – «особым» тоном произнес Батяня. – Дело в том, что мы находимся на грузинской территории, и находимся фактически нелегально. А это значит, что если нас рассекретят, то уже никто не будет разбираться, кто мы на самом деле и откуда. Международный военный трибунал и пожизненный срок. Это понятно?

Перспектива, нарисованная десантникам, выглядела не очень веселой, и они переглянулись, переваривая услышанное.

– А как же наши? – недоуменно спросил один из подчиненных, лейтенант Гришин.

– Наши помочь ничем не смогут, – отозвался Лавров. – В случае чего, командование от нас просто отрекается, и все. Такая уж у нас операция и такая ответственность. А это значит, что мы полностью сами за себя. И вот именно поэтому с этими тварями не стоит церемониться. Если с их стороны раздастся хоть один выстрел – огонь на поражение. Командира в любом случае беру на себя, понятно? Ну, вот и ладненько. А теперь надо быстро установить палатки, назначить дежурного по лагерю и помочь связисту разложить аппаратуру. Выполнять!

Солдаты и офицеры сразу же принялись за дело. Батяня не просчитался – информация о печальном завершении задания в случае провала оказала нужное воздействие. Все бойцы его отделения – ребята устойчивые, и поэтому психика у них работает на особый военный манер. Ценности и принципы их дела являются для них естественными – и поэтому им гораздо уютнее работается в обстановке полной ответственности за свою жизнь и своих товарищей, чем под каким бы то ни было дипломатическим прикрытием.

Лавров тем временем снова подозвал проводника и выяснил у него несколько важных деталей, касающихся местности. Все дело в том, что майор не верил генеральскому тезису о том, что заказчиками и исполнителями этой кровавой постановки были грузины. Вопрос о русских отметался сам собой. Поэтому он применил тактический ход – учитывая психологию наемника и характер выполняемого задания, просчитал, в какую сторону с наибольшей вероятностью будет двигаться отряд противника.

На север они пойти не могли – там бы они рано или поздно наткнулись на российских миротворцев, а те бы уже точно не стали церемониться. Пойдут в противоположную сторону, то есть на юг – обязательно демаскируются. Там очень много сел, и компактность проживания населения довольно плотная. Так что если их там заметят местные жители, то тут же сдадут военным или, чего хуже, порвут на части. Не стоит забывать, что из-за постоянных конфликтов почти у каждого в доме есть огнестрельное оружие. Восточное направление так же бесперспективно, как и северное…

Следовательно, остается один вариант – на запад. Даже при том, что в этом случае придется продираться через негостеприимные болота, есть перспектива выхода к морю. А это уже довольно серьезный шанс на спасение.

В данной ситуации Мирзоян играл очень важную роль – пробираться по местным топям вслепую было бы, мягко говоря, неразумно. Колхидские болота представляют собой гораздо более опасную штуку, чем, например, среднеевропейские. Жаркий климат и близость моря придают им множество разных «штрихов», а фауна этих мест просто сочится всякой мерзостью. Хотя укусы большинства населяющих болота змей и иных гадов несмертельны, вырубить человека на долгое время некоторые представители местной фауны могут запросто.

Между тем десантники уже развернули пункт связи и поставили две палатки. Огонь зажигать было категорически запрещено – тогда они из тщательно замаскированной диверсионной группой превратились бы в маяк. А этого никому не хотелось.

Батяня подошел к связисту, приказав настроиться на волну связи со штабом. Он должен был доложить о том, что приземление прошло успешно. Также стоило апробировать и радиолокатор – аппаратура здесь была довольно специфическая.

Как только связист надел наушники, в кустах неподалеку послышался шорох. Лавров тут же среагировал, потянулся за автоматом – и вдруг произошло нечто необъяснимое. Прямо на связиста из кустов с чудовищным ревом бросилось непонятное животное огромных размеров, с бешеными красными бойницами глаз. Тот еле успел отскочить, однако станции не поздоровилось. Она была в один момент растоптана тяжелыми ногами непонятного зверя. Батяня выхватил нож, вскочил на ноги и оказался прямо напротив страшного животного. Из-за того, что зверь сбил один из светильников, то место, в котором он находился, было сейчас не освещено. Лавров успел заметить только рога и косматую бороду животного. В следующую секунду зверь с ревом бросился на майора. Батяня извернулся и наотмашь полоснул ножом. Чудовище взвыло, однако майор чувствовал, что серьезного ранения он нанести так и не смог.

Один из офицеров схватил автомат, но Батяня жестом приказал не стрелять – они могли привлечь внимание, и тогда вся миссия пошла бы псу под хвост. Тем более у бывалого вояки созрел интересный план. Он повернулся спиной к скале и свистнул со всей мочи. Животное тяжело развернулось и бросилось на звук. Когда чудовище подбежало на расстояние метров пяти, Лавров кувырком прыгнул между его лап. Зверь по инерции врезался в камень, немного пошатнулся и снова развернул морду, чтобы найти этого наглого двуногого. Но Батяня, не теряя времени, ловко подскочил прямо к голове этой горы шерсти и мышц и под небольшим наклоном всадил нож в нижнюю челюсть. Непонятное создание издало кошмарный вой, мотнув головой, и ударило майора рогами прямо в грудь. К счастью, удар пришелся наотмашь, боком, но и этого хватило. Майор отлетел в сторону и сильно ударился рукой о камень. На этом его сопротивление окончилось. Однако и зверь больше не сделал ни одного наступательного движения. Сталь ножа пресекла его движения. Через пару мгновений у него подкосились ноги, и исполинский зверь тяжело рухнул на бок.

Один из солдат тут же подскочил к животному, видимо, переполненный желанием добить его ударом штык-ножа в висок. Батяня пытался крикнуть, но из-за удара дыхание перехватило. Зверь конвульсивно дернул ногой, и солдат отлетел к той самой каменной стене, в которую всего несколько секунд назад врезался загадочный монстр.

Майор напряг силы и, оперевшись рукой о камень, встал. Остальные уже окружили зверя и рассуждали о том, что за тварь напала на них. Батяне хватило и одного взгляда, чтобы безошибочно определить, кто лежал перед ним на холодном каменном плато.

– Это тур, – прохрипел Лавров: удар в грудную клетку все-таки временно сказался на работе легких. – Что-то вроде зубров или буйволов, только кавказского разлива.

– А почему он напал на нас? Они ж вроде спокойные?.. – недоуменно спросил один из офицеров.

За Батяню на этот раз ответил проводник:

– У них сейчас гон – вот они и звереют. Могут даже на человека напасть. Вот, кстати, пару лет назад подобный случай был километрах в десяти отсюда. Только тогда все закончилось не так хорошо.

– Понятно, – ответил старлей и кивнул на сломанную станцию: – А что нам теперь с этим делать?

Превозмогая боль в груди, Батяня улыбнулся:

– Нет худа без добра. Если уж пообщаться не удалось, то хоть нормального мяса вместо тушенки налопаемся.

В ответ на эти слова солдаты заулыбались.

– А со станцией чего-нибудь придумаем, безвыходных положений не бывает, – заключил командир группы. – Эй, Куницкий, у тебя ЗИП есть?

– Так точно, товарищ майор! – отозвался связист.

– Ну, вот и займись. А мы пока освежуем горное страшилище.