Текст книги "Закрытый регион"

14

Рассказ Гомеса впечатлил обоих боссов – и старшего, и младшего. Причем сын удивился даже больше, чем отец.

Гомес доложил о результате поисков на месте странного взрыва, который на поверку оказался результатом крушения самолета и последующего пожара. Рассказывал он обо всем весьма красноречиво, с множеством деталей. Его слова казались достоверными и не вызывали каких-либо сомнений.

Естественно, контрабандист продвигал ту версию произошедшего, которая была выгодна для осуществления плана, задуманного им и его напарником Педро. Он не делал лобовых заявлений, опасаясь, что его могут заподозрить во лжи или корыстности побуждений. Поэтому Гомес специально не настаивал на том, что в самолете находились представители конкурирующей группировки из Буэнос-Айреса, а подводил сеньоров Отаменди к этой мысли косвенными способами.

Он просто описывал то, что увидел на месте аварии, умело расставлял акценты. Гомес упомянул о том, что самолет гражданский, но при этом в контейнерах куча оружия, а среди погибших одни мужчины.

Именно тогда Гильермо не выдержал и воскликнул:

– Их явно заслали к нам столичные наркобароны!

Старик Габриэль неодобрительно посмотрел на него и мысленно обозвал треплом. Ему не хотелось, чтобы при подручных упоминалась эта версия. Впрочем, он явно недооценивал интеллектуальные способности того же Гомеса, который успел подумать об этом еще на месте катастрофы.

Фотоснимки, сделанные Гомесом на телефон, еще больше уверили боссов в истинности данной версии. Габриэль и Гильермо могли воочию убедиться в том, что все сказанное – правда. Когда сын увидел контейнер с оружием, он аж заерзал от волнения.

Все действительно выглядело так, будто по их с отцом души явились люди столичных конкурентов. Лишь катастрофа перечеркнула их планы.

Отаменди прекрасно понимали, что радоваться особо нечему. Да, один самолет потерпел крушение. Но ведь наркобароны из Буэнос-Айреса могли отправить следом и вторую группу! Гарантировать, что такое развитие событий нереально, никто не мог. Оно выглядело вполне логичным.

Отец и сын отпустили Гомеса отдыхать и стали обсуждать ситуацию. Начало этого процесса было своеобразным. Гильермо нетерпеливо метался из угла в угол, выкрикивая всяческие ругательства и проклятия. Его бросало в дрожь от одной только мысли о том, что на виллу могут заявиться громилы столичных наркобоссов, чтобы устроить расправу над несговорчивыми провинциальными конкурентами. Он позвонил охранникам и приказал гнать к черту девиц, так и не дождавшихся вечеринки.

– Что ты мечешься? – недовольно спросил отец.

– А что делать?! Ты же сам прекрасно понимаешь, к чему идет дело. В столице давно хватились этого самолета, явно догадались, что случилась катастрофа. Значит, скоро к нам придут головорезы. Уговаривать их будет бесполезно. Нужно подготовиться, наглухо закрыть ворота и забаррикадироваться в доме, пока не началось самое страшное. Охрана у нас надежная. Сумеем отбиться. Не станут же они сюда целый батальон пригонять!

– Да перестань ты суетиться! – крикнул на него Габриэль. – Не стоит умирать до расстрела. Слышал про такое?

– Слышал, – кивнул тот. – Я и не умираю. Я просто хочу обезопасить нас от вторжения этих чертовых чужаков. Неужели ты этого не понимаешь?

– Я понимаю сейчас лишь одно, – смотря сыну в глаза, проговорил старик. – Пока наши люди видели в горах только мертвых. А живые тут еще не появлялись! Так что не надо суетиться и принимать необдуманных решений. Давай сядем и подумаем, что нам действительно нужно предпринять в ближайшее время.

– То, что я предложил! Надо гнать отсюда всех, кому мы не можем доверять до конца. Кухарок, служанок!.. Мало ли что. Вдруг они как-то связаны с теми, кто хочет нас наказать, – гнул свою трусливую линию Гильермо.

– Прекратить! – громко вскрикнул Габриэль, ударил кулаком по столу и добавил: – Если ты сейчас не перестанешь нести эту чушь, я прикажу, чтобы тебя заперли в подвале.

Парень словно очнулся от наваждения, посмотрел на отца и проговорил уже спокойно:

– Извини. На меня что-то нашло.

– Так-то лучше, – буркнул в ответ Отаменди-страший.

Наконец-то можно было сесть и без лишней горячки обсудить свои дальнейшие действия.

Как бы там ни было, план Гомеса и Педро начинал работать. К чему бы ни пришли в результате своих обсуждений сеньоры Отаменди, о вероятной опасности уже знали их подчиненные. Несколько охранников, присутствовавших при рассказе Гомеса, услышали озвученную им версию, прежде чем их отправили за дверь.

Остановить пересуды о том, что у боссов проблемы со столичными дельцами наркобизнеса, уже было невозможно. О вероятности появления в здешних краях незваных гостей теперь говорили не только боссы. Гомес уже догадывался о своем успехе и мысленно ликовал по этому поводу.

15

Добраться до лаборатории за один день Батяне и его спутнице не удалось. Дороги оказались куда хуже, чем майор предполагал изначально. Немало времени и сил уходило на разведку дальнейшего пути.

Когда начало вечереть, майор подумал о необходимости устроить привал. При этом он взглянул на показания навигатора. До цели оставалось порядка четырех километров.

Десантник не мог знать, что лаборатория из того места уже перенесена. Он доверял данным, которые получил ранее. Четыре километра. Казалось бы, мелочь. Достаточно одного рывка. Но Лавров решил остановиться.

– Нам нужно отдохнуть и набраться сил. Мы почти целые сутки не ели и не пили. Это нехорошо. Голодным в бой, конечно, можно идти. Но стоит ли это делать? Тем более что запасы съестного у нас имеются, – обосновал он Вике необходимость привала.

– Да я не возражаю. – Девушка пожала плечами. – Очень пить хочется.

– Вода, к сожалению, на исходе. Но мы ее добудем. Не стоит переживать, – заверил Андрей, сворачивая с очередной грунтовой дороги в сторону зарослей.

Квадроцикл пришлось сразу же замаскировать. Дорога не отличалась оживленностью, но полагаться на удачу не хотелось. Лучше было подстраховаться, чтобы уберечься от случайных встреч с кем бы то ни было.

Да и само место привала Батяня выбрал с тем расчетом, чтобы со стороны дороги их не заметили. Теперь ему надо было найти воду и развести костер. Фляги и котелок у путешественников имелись. Майор отдал остатки воды девушке. Та пыталась с ним поделиться, на что он ответил отказом. Батяня повторил, что добудет воду и для питья, и для приготовления ужина.

– Как нога? – поинтересовался он.

– Еще болит, но не критично, – ответила она довольно бодро.

– Сухих веток для костра собрать сможете? – спросил Лавров, обращаясь к Виктории на «вы».

– Попытаюсь, – кивнула та.

– Если будет трудно, то лучше не продолжайте, – посоветовал он. – Я сам тогда управлюсь. Если вдруг какая опасность, то пистолет у вас есть. Зовите на помощь. Хотя надеюсь, что все будет хорошо. Я быстро найду воду и вернусь.

Они попрощались. Батяня двинулся в чащу леса. Согласно данным GPS-навигатора, в нескольких сотнях метров от места привала должна была протекать небольшая речушка. Именно там десантник и планировал пополнить запасы воды.

Шел он быстро, но при этом очень осторожно. Прислушивался ко всем окрестным шумам, пытался извлечь из них какую-нибудь полезную информацию. По всем прикидкам, он уже должен был оказаться у лесной речки, но ее не было. Отчетливо просматривалось русло, но без воды.

Это выглядело несколько странно, если учесть недавние обильные дожди, прошедшие в этой местности. Но ведь именно они и могли натворить бед выше по течению. Возможно, где-то произошел оползень, который засыпал русло и изменил направление течения речушки.

От этих догадок, сделанных Батяней, воды в емкостях не прибавлялось. Постояв немного возле опустевшего русла, он решил на всякий случай пройтись вдоль него в надежде отыскать воду в углублениях.

Ему повезло. Правда, трудно было понять, речная это вода или же дождевая. Но выбирать не приходилось. Приближалась ночь. Нужно было заняться костром и приготовлением ужина. Майор быстро наполнил емкости, принесенные с собой, и отправился назад.

Лавров был уверен, что девушка потихоньку натаскала хвороста и сидела в ожидании воды. Оказалось, что все не совсем так. Да, веток она на самом деле насобирала. Даже больше, чем майор мог предположить. Однако Вика Машкевич успела еще и самостоятельно развести костер.

Андрей завидел это и быстро рванул к огню. Он не очень-то доверял девушке в подобном деле, опасался, что костер с дымом до небес, разведенный ею, демаскирует их в два счета.

На месте выяснилось, что его опасения были напрасны. Девушка развела костер в ямке, предварительно вырытой в земле. Рядом она сделала углубление, которое соединялось с очагом.

– Это воздуховод, – с улыбкой проговорила Вика, поясняя своему спутнику назначение этой рытвины. – Своеобразный туннельчик для того, чтобы воздух беспрепятственно проникал в самый центр. Так разводят костер индейцы племени дакота. И дров много расходовать не надо, и дым высоко не подымается. Да и пищу готовить проще. Положил сверху несколько толстых палочек, и уже готова кухонная плита.

– Ну, Викуша, ты меня удивила, – проговорил Батяня, невольно переходя на «ты».

Девушка на это обращение никак не отреагировала, а вот насчет своих знаний заметила:

– Еще до приезда в Аргентину мне доводилось читать немало книжек, посвященных лесному и горному туризму. Костер такой тогда разжигать научилась. Оказалось, что умения никуда не исчезли.

– Вот и хорошо, – с улыбкой заметил Андрей. – А то, если честно, я сначала подумал иначе. Увидел, что ты возишься с костром, и был уверен, что здесь уже дым коромыслом стоит. Оказалось, что все в порядке. Лично я использовал бы другой способ разведения огня с минимумом дыма, но и этот тоже пойдет. В общем, сейчас надо заняться водой и приготовлением ужина.

Воду, набранную во фляги, он решил обеззаразить. Внешне она была чистой, но в любом случае могла содержать вредные для человека примеси или микроорганизмы. Поэтому Лавров использовал старый добрый способ очистки воды. Он добавил во фляжки понемногу йода. Воду, зачерпнутую в котелок, Батяня сразу же поставил на огонь, чтобы приготовить ужин.

Часть кипятка майор перелил в другую емкость. Он всыпал туда заварку и поставил чай прямо возле костра, чтобы тот не остыл.

За право заняться готовкой путникам пришлось поспорить. Продуктов в запасе имелось не так много. Следовало экономить. В этом противоречий не возникло. Исходя из продуктового набора, они решили сварить гречневую кашу с тушенкой.

Казалось бы, что может быть проще этого нехитрого блюда? Но не тут-то было! Лавров собирался приготовить еду сам, как делал до этого всю свою сознательную жизнь. Виктория уточнила рецепт, стала возражать и предлагать свой способ приготовления. Если бы пришлось продолжать спор и дальше, то можно было бы и вовсе остаться без ужина.

Батяня пошел на уступку. Девушка принялась готовить кашу так, как хотела. Андрей старался ей не мешать, но посматривал, что и как именно она делает. Вика посмеивалась и говорила, что не хочет выдавать свои кулинарные секреты.

Майор решительно не понимал, какие тут могут быть тайны. Ведь кроме воды, крупы, тушенки и соли ничего больше в наличии не имелось. Ему казалось, что, как ни крути, все равно получится та же каша с тушенкой, как ее представлял себе десантник.

Каково же было его удивление, когда он съел первую ложку и понял, что ошибался. Девушка сумела приготовить невероятно вкусную кашу. Еда оказалась такой не потому, что майор серьезно проголодался. Это был результат настоящего мастерства.

– Вика, ты просто волшебница! – заявил Батяня, с удовольствием прикончив кашу.

– Ну вот! – с улыбкой проговорила она. – А вы не хотели доверять мне готовку. Судя по вашему лицу, вы более чем довольны.

– Доволен – это не то слово. Я очарован. Как при таком элементарном наборе продуктов можно создать подобный шедевр?

Девушка ответила лишь улыбкой и ничего пояснять не стала. Батяня в который уже раз справился о ее самочувствии. Она заверила, что ей стало еще лучше, боль почти полностью исчезла.

– Завтра нам предстоит важный день, – сказал майор, попивая горячий чай. – Доберемся до лаборатории. Там хватит работы и для меня, и для тебя.

– Со своей я в любом случае справлюсь, – заявила она. – Главное – получить доступ ко всему тому, что там выводят эти ученые. Или как их назвать?

– Может, и ученые. Но только такие, которые продались корпорациям, наплевали на то, что последствия их трудов очень опасны. Ведь, насколько я понимаю, зараза вполне может распространиться и за пределами России. А это грозит мировой эпидемией. Как из нее выбираться, по всей видимости, не знает никто. Те личности, которые затеяли всю эту заварушку, наверное, об этом не задумываются.

– Или же уверены в том, что ситуация не выйдет из-под контроля, – подхватила его размышления Вика. – Возможно, эти продажные ученые внушают своим хозяевам, что все под контролем, распространения вируса можно избежать. В истории столько примеров, когда ученые сознательно шли на преступление против человечества, что волосы на голове дыбом встают. А ведь одним из главных принципов науки должна быть гуманность.

– Иногда человека можно заставить делать что-то против его воли, – заметил Батяня. – Угрозы, шантаж и прочее. Есть методики, позволяющие промыть человеку мозги. Он будет уверен, что действует во благо человечества. Пока мы не знаем, в какой ситуации оказались ученые, работающие в этой секретной лаборатории. Тем более что один из них сознательно пошел на риск и выбыл из игры, раздавленный грузовой машиной. Кто знает, может быть, и другие ученые разделяют его взгляды, хотят прекратить опыты, но по какой-то причине не могут.

– Какая тут может быть причина! – воскликнула Машкевич. – Если они хотят прекратить опыты, но не могут, то уж наверняка вынуждены работать под дулами автоматов.

– А вот не скажи. Случаи ведь разные бывают, – не согласился с ней Лавров. – Хотя что нам сейчас об этом гадать? Завтра все и выяснится. Уже порядком стемнело. Надо укладываться спать. Место себе уже присмотрела?

– Да. – Вика указала на ближайшее дерево с ветвями, удобными для того, чтобы расположиться на ночлег прямо на них.

– В общем, укладывайся и будь осторожна.

– А вы?

– Я пока за костром присмотрю и пройдусь немного по окрестностям. На всякий случай. Мало ли что!..

– Хорошо. Но вы не задерживайтесь. Мне будет страшно одной.

– Пистолет пусть будет при тебе. Только не шали с ним. А то еще пристрелишь меня спросонья. Я такой вариант не приветствую.

– Меня он тоже не устраивает. Все будет хорошо. Спокойной ночи. – Вика взяла спальный мешок и полезла на дерево.

Ветви действительно были расположены так, что образовывали некое подобие гамака или лежанки. Свалиться оттуда по неосторожности было практически невозможно. Забравшись наверх, девушка запаковалась в спальник и притихла.

Батяня некоторое время сидел у костра и думал о предстоящей работе. Правда, его размышления были связаны отнюдь не со следующим днем, а с ближайшими часами. Он сидел и ждал, когда девушка уснет, чтобы можно было отправиться к лаборатории в одиночку – сходить в разведку.

Минут через двадцать десантник встал и пошел к квадроциклу. Заводить его сразу было нельзя. Девушка наверняка проснулась бы от шума двигателя. Поэтому Батяне пришлось толкать машину к дороге, а затем и по ней еще метров двести.

Затем он наконец-то завел квадроцикл, сверился с данными навигатора и отправился в нужном направлении. Ночная трасса была пустой и спокойной. Ни встречного, ни попутного транспорта не попалось.

Ясно, что Лавров по этому поводу абсолютно не переживал. Наоборот, ему было на руку, что никаких неожиданных свидетелей его ночной поездки нет.

«Слава богу!» – мысленно возрадовался десантник.

При этом он уже прикидывал, в каком именно месте ему следовало свернуть с дороги. Ведь его маршрут лишь частично совпадал с этой грунтовой дорогой. Лаборатория находилась в стороне. Судя по всему, добраться до нее было не так просто. При всей иллюзорной близости.

Навигатор на этот счет точных данных не выдавал. На карте, которую лаборант Доминго в свое время передал российскому дипломату, никаких предупредительных пометок не было.

Однако Андрей чуял опасность за версту. Он свернул с дороги, проехал не более сотни метров и гнать квадроцикл дальше не рискнул. Батяня оставил это транспортное средство в зарослях и замаскировал его ветками. Он прихватил с собой оружие, боеприпасы, навигатор, еще некоторые вещи и пешком направился в район, где располагалась лаборатория.

16

Той же ночью Гомес решился приступить к следующему этапу осуществления своего плана. Он слышал, как Гильермо предлагал забаррикадироваться в доме. Габриэль был пока против этой идеи, но ведь его настроение могло резко измениться.

Хотя баррикады могли бы и сыграть заговорщикам на руку. Ведь боссы в случае чего призвали бы на помощь и Гомеса, и Педро, и остальных контрабандистов. Однако зачинщику заговора казалось, что такой вариант был бы несколько громоздок.

– Внутри их гнездышка у нас больше шансов спалиться, – заявил он своим подельникам и принялся убеждать их в том, что действовать надо как можно быстрее и решительнее.

Нападение чужаков извне, по его мнению, имитировать было гораздо проще. Впрочем, подельников такие тонкости трогали очень мало. Главную роль в согласии этих ребят немедленно идти на дело сыграла мысль о деньгах, которые вожак им посулил.

– Нам плевать, изнутри или снаружи нападать на этих гиен. Главное – получить свою долю наличных, – заявил один из них.

Порядок действий был тщательно продуман. Ночью к воротам виллы первым подошел Гомес. Их сторожили двое новых охранников. Но они уже довольно хорошо знали его, были также и в курсе того, что именно этот человек собрал для боссов важную информацию о самолете, потерпевшем крушение.

Подойдя двери, встроенной в створку ворот, Гомес сказал:

– У меня очень важные новые сведения для сеньоров Отаменди. На месте крушения самолета мои люди нашли «черный ящик» с записями переговоров пилотов.

– Я сейчас доложу хозяину, – послышалось из-за ворот.

– Пока ты доложишь, может случиться непоправимое, – надавил на охранника главарь заговорщиков. – Каждая секунда дорога. Открывай дверь.

– Ладно, – согласился тот. – Только, если что, замолви словечко перед боссами. Они ведь приказали никого без их ведома не пускать.

– Не бойся. Не будут они вас наказывать за это, – заверил его ночной гость.

Дверь распахнулась. Гомес вошел на территорию виллы и сразу же осмотрелся, чтобы точно знать, где стоят оба охранника. В свете висевшего над воротами фонаря он увидел их виновато улыбающиеся физиономии. Они ничего не заподозрили даже тогда, когда хмурый, полный презрения взгляд гостя коснулся их.

В руке Гомеса появился пистолет с глушителем. Тут же упал первый охранник. Второй успел лишь ойкнуть, прежде чем получил пулю в сердце. Путь на виллу был открыт. Вожак впустил своих подельников. Очередным бесшумным выстрелом был погашен фонарь. Вооруженные заговорщики в полумраке ночи двинулись к зданию виллы. Лица всех были спрятаны под масками.

Начинать очередной этап в осуществлении плана выпало Педро. Он начал стучать в дверь и нарочито встревоженным голосом просить, чтобы ему открыли.

– Сеньоры, беда. – Педро застонал, будто был ранен.

За дверью послышался звук шагов, а следом и голос Отаменди-младшего:

– Педро, это ты? Какого черта рвешься сюда посреди ночи?

– Сеньор Гильермо, на нас напали чужаки. Гомеса убили. Товарищей наших постреляли. Я чудом успел спастись. Пуля угодила мне в плечо. Чужаки собираются вскоре прибыть сюда. Я слышал, как они говорили что-то о штурме, – продолжал играть свою роль Педро.

Гильермо выругался и недовольно заявил:

– Я же говорил отцу, что надо возводить баррикады. А он все твердил: «Не спеши умирать до расстрела». Вот и дождались. Не мог он мне хотя бы раз в жизни поверить. И вот результат…

Договорить он не успел. Как только дверь была открыта, Педро ловким уверенным движением ударил молодого хозяина ножом под ребро. Похоже, тот даже не понял, что произошло. Гримаса, в которой смешались боль и удивление, застыла на его лице. Крикнуть он не успел, да и не смог бы. Убийца подхватил его и крепко зажал рот.

То, что на территории виллы творится что-то неладное, Отаменди-старший понял сразу же, как только затих голос его болтливого сына. Габриэль выглянул в окно. Фонарь над воротами не горел. Он попытался связаться с охранниками, стоявшими на входе. Безрезультатно. Ему пришлось нажать тревожную кнопку, чтобы поднять на уши всю охрану, которая была в доме.

В это самое время заговорщики попытались вслед за Педро и Гомесом войти в здание. Однако им практически сразу пришлось отступить. На первом этаже зажегся свет. Навстречу непрошеным гостям двинулись вооруженные охранники. Самый первый из них увидел окровавленное тело молодого хозяина, валяющееся на полу, и немедленно открыл огонь на поражение.

Да, днем Отаменди-старший был против возведения баррикад, но отдал охране распоряжение в случае появления опасности уничтожать врага без предупреждения. Заговорщики попытались отстреливаться, но их положение было невыгодным. Находясь в доме, возле дверей, они становились отличной мишенью. Тем более что остальные охранники тоже открыли огонь на поражение.

Поэтому Гомес приказал своим подельникам отступить. Он полагал, что за пределами дома у них будет больше шансов свести потери к минимуму. Ведь людей у него было не так много. Оставлять убитых участников заговора на месте событий Гомес не планировал. Иначе по трупам дело могли раскрыть в два счета. Вину за нападение не удалось бы свалить ни на каких дельцов наркобизнеса, прибывших из столицы.

Заговорщики отступили, но недалеко. Они расположились за каменной перегородкой, выложенной в нескольких метрах от здания. Она была неплохим щитом. Группе Гомеса помогала и темнота.

Справиться с ней попытались охранники, оставшиеся в здании. На крыше зажегся мощный прожектор. Яркий луч вырвал из мрака значительную часть двора у входа в дом. Он поймал силуэты нескольких нападавших, которые как раз стояли за упомянутой перегородкой.

Как только заговорщики стали отчетливо видны, из окон виллы открылась стрельба. Гомес и его подельники вынуждены были прильнуть к земле и не высовываться из-за ограды.

– Черт побери! – выругался Гомес. – Их там чуть больше десятка, а кажется, что целая сотня засела.

– Просто каждый из них палит из отдельного окна, – заметил Педро. – Надо убирать это «солнце». Оно реально мешает.

Вожак и сам понимал, что в уничтожении прожектора есть свой резон. После коротких переговоров заговорщики перешли к делу. Основная их часть рассредоточилась за перегородкой по всей ее длине. Контрабандист с гранатометом остался в центре, пытаясь прикинуть, где точно расположен источник света.

Гомес улучил момент, когда стрельба со стороны охраны затихла. Он подал сигнал. Все его подельники разом вынырнули из укрытия и начали стрелять по окнам из автоматов.

Этот прием оказался эффективным. Охранники были вынуждены отойти – каждый в глубь того помещения, в котором находился. Так у гранатометчика появилась возможность быстро вскочить и отправить заряд в цель. Дымовой шлейф в свете прожектора выглядел как сталагмит, стремительно растущий ввысь. Счет шел на десятые доли секунды. Граната достигла цели. Раздался взрыв, уничтоживший прожектор и выбивший стекла в слуховых окнах.

Заговорщики могли ликовать. Темнота снова была на их стороне. Правда, через несколько мгновений после взрыва со стороны виллы прозвучал выстрел. Кто-то, не страшась, прицельно пальнул в гранатометчика. Тот в последний момент непроизвольно сделал несколько шагов в сторону и спасся от пули. Она лишь чиркнула по его руке. Он сразу же спрятался за каменную перегородку.

Подельники заметили, что из одного окна исходил красный луч лазерного прицела. В темноте он смотрелся небывало насыщенно и зловеще. Гомес не желал медлить и сразу же отдал своим подельникам приказ подавить снайперское гнездо. Его люди с тех самых мест, где находились и минуту назад, начали обстрел окна.

В то же время возобновился огонь из других окон виллы. Понятно, что охранники в этом случае ориентировались на вспышки захлебывавшихся автоматов.

Гранатометчик зашелся злостью к снайперу, который его едва не пристрелил. Он быстро зарядил свое оружие, цыкнул в знак предупреждения на своих подельников, затем под прикрытием их огня высунулся, чтобы выстрелить в то самое гнездо.

Его прицел оказался точным. Взрыв разнес помещение на верхнем этаже виллы. Грохот, порожденный им, перемежался криком смертельно раненного стрелка. Судя по голосу, это был кто-то из охранников, а не Габриэль, как сперва предположил Гомес.

Второй взрыв привел защитников виллы в некоторое замешательство. Пальба с их стороны не прекратилась, но стала какой-то неуверенной. Паузы между выстрелами затягивались до десяти секунд, а то и более.

– Что они делают? – поинтересовался Педро.

– Да черт их поймет. – Гомес пожал плечами. – Патронов у них должно быть в достатке. Поэтому вряд ли они экономят. Может, нарочно время затягивают?

– Или же босс собирается дать стрекача, а эти клоуны просто отвлекают наше внимание, – предположил Педро.

– Да куда этот старый пес денется! Удирать, оставляя в доме такую кучу денег, – это просто невозможно для него! А прихватить с собой всю сумму нереально. Для этого хотя бы фургончик нужен, – заявил Гомес, не уверенный в правоте своего подельника.

– А вдруг, пока мы тут перестреливаемся с охраной, Габриэль собрал пожитки и под прикрытием взрывов ушел через черный ход? Ни ты, ни я точно не знаем, как устроена вилла, какие секреты в себе таит.

– Ничего! Скоро мы сломаем сопротивление охраны и узнаем все секреты логова этих поганцев! – От Гомеса так и несло самоуверенностью, почти ничем не подкрепленной.

– Давай я возьму двух парней. Мы попытаемся обойти вокруг виллы, проверить, что там происходит, – предложил Педро. – Если не застанем старика, то устроим сюрприз охранникам, нападем на них с тыла.

– Одобряю. Действуй! – вдохновенно проговорил вожак.

Педро и двое других заговорщиков под прикрытием остальных выдвинулись к правому крылу здания. Казалось, что им удастся сделать это довольно легко. Однако едва тройка чуть отошла от каменной перегородки, из крайнего окна на втором этаже ударил пулемет.

Это оказалось полной неожиданностью для заговорщиков! Получалось, что пулеметчик сознательно не выдавал своего присутствия. Это могло означать, что он ожидал подобной вылазки неприятеля и был поставлен в соответствующую комнату для того, чтобы не допустить окружения дома.

Избежать потерь при этом не удалось. Контрабандист, выдвинувшийся первым, был скошен пулеметной очередью. Двое других рванули кто куда. Педро сумел подобраться к дому и встать между двух окон первого этажа. Так его не мог задеть никто из защитников виллы.

Собравшись с духом, он схватил гранату и забросил ее в окно справа от себя. Не дожидаясь взрыва, Педро проделал то же со второй гранатой, но отправил ее в другое окно, слева от него. Взрывы прогремели почти одновременно.

Чтобы не быть задетым взрывной волной, Педро предусмотрительно улегся на землю. Потом он быстро вскочил на ноги и вслепую начал палить из автомата в ближайший оконный проем.

Тем временем гранатометчик улучил момент и отправил третий заряд в окно, из которого по-прежнему работал пулемет. Этот выстрел гранатометчика, как и первые два, оказался точным. Яркая вспышка. Оглушительный грохот. Раскуроченные, будто вывернутые наизнанку стены. Куски кирпичей и фрагменты отделки разлетелись в разные стороны.

Педро, находившийся внизу, едва успел отбежать и залечь на землю неподалеку от входа в здание. Что касается гранатометчика, то на этот раз скрыться от возмездия он не сумел. Пуля, выпущенная одним из охранников, угодила ему в плечо. Он уронил оружие и рухнул сам, взвывая от боли. Было понятно, что произвести еще хотя бы один выстрел он не сможет.

По приказу вожака гранатомет схватил другой заговорщик. Гомес рассудил следующим образом: раз уж не удалось пойти в обход, то нужно прорываться напрямик. После всего случившегося он признал некоторую резонность догадок Педро. Пулеметчик не зря не вступал в бой так долго.

Гомес не желал терять время и приказал подельнику, подобравшему гранатомет, отправить заряд прямо в двери первого этажа. Тот уже приготовился. Остальные занялись его огневым прикрытием. Он направил гранатомет на цель, готовясь выстрелить.

В этот самый момент с раскуроченной крыши одна за другой были брошены несколько гранат. Они упали неподалеку от каменной перегородки и покатились в сторону новоявленного гранатометчика.

– Ложись! – крикнул кто-то из заговорщиков.

– Назад! Быстро! – скомандовал Гомес.

Один за другим прогремели взрывы, сметающие каменную перегородку. Контрабандисты отскочили со своих прежних мест, насколько смогли. Некоторые повалились, пораженные осколками. Среди них был и тот, кто несколькими секундами ранее целился из гранатомета в дверь виллы.

Все выглядело так, будто задумка вожака потерпела фиаско. Впрочем, рядовые заговорщики не роптали. Мысль о хороших деньгах согревала им сердца и добавляла смелости. К тому же бой с охранниками как таковой задевал их самолюбие.

Ведь контрабандистам во время рейдов через границу неоднократно приходилось участвовать в разного рода стычках, настоящих боевых действиях. Именно поэтому контрабандисты свысока смотрели на тех, кто занимался исключительно охраной боссов.

Но в данном столкновении охрана показала себя неплохо подготовленной. Это еще больше раззадоривало парней, тягавших кокс через границу.

Педро, который все еще находился под окнами правого крыла виллы, хорошо видел произошедшее. Его подельники и в прямом, и в переносном смысле были отброшены назад. Из окон левого крыла здания по ним все еще велась стрельба. Справа все было тихо.

Через несколько секунд довольно напряженных колебаний Педро решился сигануть в одно из разбитых окон. В то самое, куда он недавно метнул гранату.

В комнате еще чувствовался запах дыма. Кое-где не унимались языки пламени. Предметы интерьера были либо уничтожены, либо серьезно повреждены взрывом и разбросаны по всему помещению.

Педро скользнул к ближайшим дверям. За ними суетились несколько охранников. Они явно перегруппировывались, выбирали новые места, подходящие для ведения стрельбы.

Завидев их через приоткрытую дверь, заговорщик тут же прильнул спиной к стене. Ему не хотелось по неосторожности выдать себя. Треск огня, пылавшего во взорванной комнате, был очень громким, но любой неосмотрительный шаг мог выдать присутствие Педро. Шорох, щелчок, удар ногой о какую-нибудь ерундовину – все могло указать охранникам на то, что в ближайшем помещении затаился враг.