Текст книги "Андерсен"

Только не Йонасом.

Приём хорошо организован, ждать в очереди не приходится, надо явиться к тому времени, которое назначено. Секретарша на приёме – чистый дракон, зато у неё всё под контролем.

Итак, Йонаса раздели и обследовали. Всё оказалось в лучшем виде, никаких проблем. «Если бы все малыши были такие здоровые, – сказал врач, – я остался бы без работы». Эту шутку он наверняка использовал уже тысячу раз.

Йонас храбро претерпел всю процедуру осмотра. Пока дело не дошло до прививки. Хелене держала его на руках, врач вытянул из ампулы сыворотку в шприц (если сыворотка тут верное слово) и сказал своим преувеличенно дед-морозовским тоном: «Так, а теперь дядя доктор сделает укольчик».

После чего Йонас начал бесноваться как минимум так же безобразно, как в ту ночь, если не хуже. Он дрыгал руками и ногами, а из-за дикого крика не мог дышать. Об уколе нечего было и думать. Поначалу я пытался его держать, но он отбивался так отчаянно, что я отступил. Не хотел же я сломать ему руку.

Потом врач вышел – вероятно, для того, что успокоить других родителей из-за нашего рёва. Как только он вышел, Ионас утихомирился, но когда доктор вернулся, террор тут же был возобновлён.

Потом мы полчаса ждали в соседней комнате, и в конце концов прививку вместо врача сделала приёмная секретарша. От неё Йонас вообще не отбивался, а от самого укола даже не скривился.

Хелене говорит, что нам надо сменить доктора.

87

Перечитывая последние страницы, я заметил, что слишком много пишу о маленьких кризисах Йонаса и слишком мало о его позитивном развитии. Я хочу наверстать это сегодня, как раз в его третий день рождения. (Естественно, я имею в виду третий месяц).

Что он подрос и набрал вес, это ясно. Ежедневным маленьким продвижениям в этом направлении я не могу придавать такой важности, как это делает Хелен. Если детские весы, которые мы взяли напрокат в аптеке, показывают на двадцать граммов меньше, чем накануне, она сейчас же думает о самых страшных болезнях. При этом и слепому видно, что Йонас – совершенно здоровое дитя. Он тренирован что твой мастер спорта международного класса.

(Если Ты в свои восемнадцать лет окажешься спортсменом-рекордсменом, я нисколько не удивлюсь).

Он уже умеет переворачиваться со спины на живот. И тогда начинается его любимое упражнение: поднимать голову в положении лёжа на животе. Жалко, что это упражнение пока не входит в олимпийские виды спорта. Он может заниматься им дольше всего. Вытянет голову вверх и держит, пока она не упадёт от усталости, затем пауза на пару секунд – и следующая попытка. И так двадцать раз подряд. Однажды я считал, и он проделал это двадцать три раза, пока не заснул в полном изнеможении. Я уверен, он не успокоится, пока не доведёт свой результат до двух дюжин.

Он смотрит на тебя уже совсем иначе, чем ещё месяц назад. В первые недели он немного косил, что-то не ладилось с точной фокусировкой глаз. (Они остаются голубыми, тогда как волосы потемнели). Теперь Йонас разглядывает человека уже совершенно осознанно, делая при этом очень серьёзное лицо, как будто ему совсем не нравится то, что он видит. Иногда такой маленький ребёнок действительно забавный.

Он уже делает первые попытки речи. По крайней мере издаёт звуки. При этом, правда, никого не должно быть с ним в комнате, иначе он сразу «смолкает». Как будто ему стыдно, что он не умеет говорить.

Однажды я сказал это, когда у нас была Макс, и эта великая психологии», естественно, должна была меня тут же осадить. Дескать, это не имеет ничего общего с речью. И вообще: если такому маленькому ребёнку приписывать взрослый способ поведения, то это плохо скажется на межпоколенческом взаимодействии. Она это любит – ввернуть что-нибудь чванливое. Наверное, каждое утро настрагивает себе в мюсли страницу из словаря.

В принципе она права. Разумеется, такой грудничок функционирует по другим правилам, чем взрослый. Но когда-нибудь она за своё умничанье получит межпоколенческий пинок под зад.

88

Ещё одна маленькая странность, для которой и Макс не знает психологического объяснения. Бывает ли нечто такое, как «избирательная водобоязнь»? Пока мы его купали в пластиковом корытце, Йонас явно наслаждался, плещась в воде. Всякий раз мирно лежал у меня на руке, и когда я поливал водой его круглый животик, он блаженно смеялся.

Но когда я потом впервые попробовал выкупать его в нашей красивой старой ванне, он сопротивлялся что было сил, так сильно дрыгал руками и ногами, что мне пришлось отказаться от этого купания. Причину для этого я не могу обнаружить. Вода той же температуры (37 градусов, Хелене всегда точна), и я держал его так же надёжно, как всегда. Про взрослого я бы сказал: когда-то он пережил в ванне что-то нехорошее.

С тех пор он упорствует в отказе, хотя в своей розовенькой ванночке ему уже тесно. Ничто не может его отвлечь от этого страха, даже разноцветные пластиковые уточки.

Хелене соответственно нервничала, когда впервые пошла с ним на плаванье для младенцев в бассейн. Она знала, что встретит там пару знакомых с курсов подготовки к родам, а среди женщин всегда царит невысказанная конкуренция. Каждая хочет иметь самое спокойное, самое милое, самое развитое дитя – это немного похоже на то, как коллеги задаются друг перед другом, у кого машина быстрее разгоняется с нуля до ста километров в час.

Она не хотела бы, чтоб у неё были там дополнительные заботы. Но потом она мне с гордостью рассказала, что Йонас вёл себя как образцовый мальчик. Кажется, в воде ему исключительно понравилось – поскольку там была не ванна.

Больше всего Хелене гордилась тем, что Йонас не дал себя вовлечь в заразительный общий рёв, когда потом в гардеробе один из грудничков заревел – и все остальные заревели ему в унисон. Йонас один сохранял спокойствие и лишь удивлённо озирался.

Я рассказал об этом на работе (да, я поддался на уговоры), и Федерико, разумеется, не преминул высказаться как истинный мачо: «Я бы тоже озирался, если бы вокруг меня стояли сплошь молодые женщины в нижнем белье». Он, конечно, придурок, но самого симпатичного сорта.

Дописано два дня спустя: Я нашёл решение проблемы. Когда я сам сажусь с ним в ванну Йонас не возражает против ванны. Буду пожалуй, самым чистым отцом в мировой истории.

89

Не только в отношении ежедневного купания, но и в остальных вещах Йонас имеет вполне выраженные предпочтения и отторжения. Например, если его носят в «кенгуру», он хочет сидеть в нём непременно лицом наружу, чтобы видеть окружающее. И он не любит, когда его называют Гномом. Должно быть, ему неприятно что-то в звучании этого слова. Если мы всё равно его произносим, он кривится, как будто мы накормили его уксусом, а то и начинает плакать. Как ни произноси, это не играет роли, он действительно возражает против самого слова. Это странно в его возрасте, когда ребёнок воспринимает только интонацию, но совершенно точно ещё не понимает отдельные слова. Однажды он разревелся даже в гостиной только потому, что мы на кухне в это время говорили о нём и при этом назвали его Гномом. Конечно, это могло быть и случайностью. Ведь в такого маленького ребёнка не заглянешь.

Его величество хочет, чтобы его называли по имени. Да сколько угодно, пока он не настаивает на том, чтобы я обращался к нему «господин Йонас».

И в игрушках он очень упрям. Родители Хелене прислали для него мишку, изготовленного по их заказу одной кукольницей, которую они увидели по телевизору. Он называется «Mr. Teddy», и он в галстуке. И впрямь вещь, мягкая и всё такое. Наверное, жутко дорогая. Но Йонас наказал его презрением. Когда мы в первый раз положили мишку ему в кроватку, он на него по смотр ел чуточку, а потом – это казалось демонстративным – повернулся к нему спиной. С тех пор больше не удостаивает мишку взглядом. (Поворачиваться, кстати, он умеет уже очень хорошо. Йонас-вентилятор).

Родителям Хелене мы, конечно, по телефону рассказали, что Йонас горячо любит их подарок. Они действительно приложили к этому много усилий, и коли уж они сделали в кои-то веки что-то хорошее, мы не станем портить им радость.

До сих пор пока мы не нашли ничего, что могло бы надолго заинтересовать Йонаса. Он сноб. Кладёшь ему новую игрушку, погремушку там или что-то в этом роде, он её исследует, совершенно по-научному, ага, возьмёт, встряхнёт, погремит – и на этом дело кончено. Второй раз он её уже не берёт. Только если сам возьмёшь и поднесёшь ему, он может милостиво снизойти к ней. Как будто хочет оказать любезность.

Иногда я думаю, что у нас странный ребёнок. Но так думают, наверное, все родители о своих отпрысках.

Макс, которая всё должна психологизировать, утверждает, что у Йонаса слишком короткий период внимания. Я считаю, что это чепуха. Он просто пока не нашёл то, что ему нужно.

90

Или всё-таки нашёл? Я думаю, он пойдёт по моим стопам и станет айтишником, как его отец. У нас на работе его сразу примут, там от него все в восторге.

Дело было так:

Хелене устроилась в модный бутик на 40 % ставки. Не потому, что там так уж хорошо платят, а потому что дома у неё уже крыша едет. Поэтому Йонаса теперь раз в неделю нянчит моя мама, а ещё два раза мы отдаём его на полдня в ясли. В этом отношении нам повезло: рядом с домом открыли новые ясли, их ведут две молодые женщины, и очереди к ним ещё не образовалось. Обе прямо-таки в восторге от Йонаса, мол, такого лёгкого в уходе ребёнка у них вообще никогда не было.

До вчерашнего дня наш график действовал бесперебойно. Но потом в свежеотремонтированных яслях случилось что-то с водоснабжением – должно быть, при ремонте что-то не так подключили. Мама не могла нас выручить, потому что вывихнула руку на гимнастике для пожилых. По её словам это произошло на сальто, но я не верю ни одному её слову. Видимо, неловко потянулась при переодевании.

И в какой-то момент не нашлось никого, кто мог бы понянчиться, а Хелене – что я хорошо понимаю – не хотела на новом месте в первый же месяц отпрашиваться. И я недолго думая взял Йонаса с собой на работу.

Петерман был явно не в восторге, но раз уж он взялся изображать страшно современного деятеля и «мы тут все одна семья», не нашёл чего возразить. Кроме: «Ну, если он нам не остановит всю работу».

Йонас не остановил работу. Напротив, он вёл себя как ангел. Ни разу не вякнул. Ни разу – против обыкновения – даже не дал знать, что памперс у него полный. В какой-то момент только запах послужил сигналом. Федерико непременно хотел взять процедуру на себя. Со своим итальянским чувством семьи он был готов сразу усыновить Йонаса. Может, взять его в крёстные отцы (не в мафиозном смысле, хахаха), хотя мы не собирались крестить Йонаса.

Контора наша – не самое тихое место на свете. Без конца звонит телефон, разговоры тоже ведутся отнюдь не шёпотом. Но это, казалось, ничуть не мешало Йонасу. Верх детской коляски я установил на столик-каталку, там он и лежал всё время и таращился на те два монитора, которые были в его поле зрения. Видимо, его завораживало, что там всё время что-то менялось и двигалось; это было ему вместо подвижной игрушки. Но я, конечно, утверждал, что его заинтересовали наши программы. А Петерману я сказал: «Вот это и называется поддержкой подрастающей смены». Он даже не улыбнулся. Совершенно лишён чувства юмора.

91

Макс невозможна. Хелене хоть и посмеивается над тем, что произошло, но я полагаю, что есть вещи, которые делать нельзя.

С мещанством, в котором они обе меня упрекают, это вообще никак не связано. Только с самым обыкновенным понятием о приличиях.

(Если из-за этой истории Тебе в восемнадцать лет придётся лечь на кушетку у психоаналитика, счёт пошли Максу).

Дело было так: Поскольку неисправность с водоснабжением в яслях всё ещё не устранили, а мама по-прежнему была не в строю, Йонаса на полдня взяла на себя Макс. Вообще-то она должна была с ним гулять, так мы договорились, но она пристроилась посидеть в уличном кафе. Против этого я ничего не имею, Йонас любит бывать в гуще народа. Он коммуникабельный.

И вот, пьёт она свой кофе или, скорее всего, насколько я её знаю, свой просекко, как вдруг туда является её старый знакомый и подсаживается к ней. Когда я пишу «старый», в случае Макс это означает, естественно, «молодой», а «знакомый» в её случае почти всегда означает «любовник». Она способна влюбиться за пять секунд – чтобы через пару дней жаловаться, обливаясь слезами, что он оказался не тем, кого она сочла бы мужчиной своей жизни. Она чемпионка мира по One-Night-Stands.

(Почему это, собственно, называется One-Night-Stand? Ведь при этом не стоят).

Итак, они поболтали, нашли друг друга всё ещё симпатичными и пришли к решению, что будет ошибкой после первого раза не попытать счастья друг с другом второй раз. После чего решили тут же догнаться. Прямо среди бела дня, бебиситтер, не бебиситтер.

Я знаю, какая у Макс квартира. Она однажды забыла у нас свой рюкзак с ключом от квартиры, и Хелене отправила меня отвезти ей вещи. Это студенческая комнатушка с крохотной кухонной нишей. Единственным местом, куда они могли поставить верх коляски с Йонасом, был маленький уголок для отдыха совсем рядом со спальной софой. То есть ему пришлось слышать и видеть, как Макс с её типом праздновали примирение.

Макс сама рассказала нам эту историю, ещё и гордясь своим приключением. Да и Хелене в этой истории ничего не казалось вопиющим, вот что меня больше всего удивило. Вообще-то, из нас двоих она более правильная, но на сей раз была целиком на стороне подруги. Обе женщины сочли моё возмущение ужасно старомодным. Дескать, такой маленький ребёнок ещё ничего не заметит и не запомнит из того, что происходит рядом с ним в кровати. Может, так оно и есть, но я всё равно считаю, что такие вещи недопустимы. И если они находят моё мнение обывательским, что ж, значит, я обыватель.

Единственное моё утешение: через несколько дней Макс столкнулась с тем фактом, что новейший мужчина всей её жизни опять пересталу неё объявляться. Что ж, счастливого разочарования!

92

К четвёртому дню рождения (мы всё ещё празднуем каждый месяц) мама принесла для Йонаса подарок, CD со старыми детскими песенками. «Все мои уточки», «Лис, ты гуся украл» и всё такое. Чем совсем ему не угодила. Что, пожалуй, не связано с тем, что запись ужасно китчевая, с елейным синтезатором и «драм машиной» из времён паровых двигателей. Не знаю, то ли фирма пластинок действительно считает это подходящим для детей, то ли хотела обойтись чем подешевле. Ну, неважно.

Йонас один раз вытерпел эту музыку, но когда мама хотела повторить, он обеспечил себе покой рёвом номер три. Дальнейших попыток мы не делали. Если его величество чего-то не хочет, то он не хочет.

Возможно, мама имела бы у Йонаса больший успех со сказками на CD. Не то чтобы он при этом что-то понимал, но всё, что вокруг него говорится, оказывает на него успокоительное действие. Это обнаружили и обе воспитательницы из яслей.

(Одну из них зовут Лукреция Хэфеле. Так что для Йонаса мы выбрали ещё достаточно разумное имя).

После неприятностей с водоснабжением они там в яслях сделали перестановку. Для совсем маленьких, которые ещё не ползают, есть отдельное помещение, где старшие им не мешают.

Хелене и мне перестановка понравилась, вот только Йонас разошёлся во мнении со своими родителями. Не знаю, в чём причина, но новая обстановка ему не подошла. Как только его туда приносят, он устраивает большой террор, пока его кроватку не переставят в другое место. Кажется, он терпеть не может своих ровесников. По крайней мере, долго ноет. При его-то спокойном нраве.

Воспитательницы в конце концов методом проб и ошибок нашли, что лучше всего он чувствует себя, когда его кроватка стоит в их бытовке. Правда, лишь в том случае, когда там включено радио.

(Наверное, мне со временем придётся объяснять Тебе, что такое вообще радио. Через восемнадцать лет информацию будут получать, пожалуй, из совсем других источников. А музыку и подавно).

Заслышав голоса из репродуктора, Йонас быстро успокаивается. Классическую музыку он тоже воспринимает одобрительно. Они для него просто ставят Радио Германии – и он тогда лежит себе часами и слушает.

Это принесло ему первое прозвище в его жизни. Они называют его «Новостной наркоман».

93

Семимудрые снова почтили нас своим посещением. Просто у учителей слишком много отпусков и каникул. Они были у нас проездом в Гамбург, на выставку, «которую нельзя не посмотреть». В переводе на понятный язык: только такой бескультурный невежа, как их будущий зять, может пропустить такое. Чудо, что они не захватили с собой на выставку своего пса. Он бы мог носить за ними каталог. А теперь он наверняка сидит печальный в приюте для животных и объясняет другим собакам разницу между барокко и рококо.

Мать Хелене обладает особым талантом в кратчайшее время разгонять меня до ста восьмидесяти. На своём домашнем компьютере она только что обнаружила Гугл и хотела мне объяснить, как функционирует поисковик. Моё замечание, что я по восемь часов в день занимаюсь именно этим, она тактично пропустила мимо ушей.

(Если Ты в своём 2021 году сочтёшь, что это всё лишнее для дневника, потому что речь должна идти только о Тебе, то я должен Тебе сказать: не будь так нетерпелив, мой сын. Дойдёт черёд и до Тебя).

Луизе (во мне всё восстаёт против того, чтобы называть её по имени) основательно, как ей присуще, подготовилась к посещению внука и во время поездки на поезде штудировала книгу о фазах развития детей в раннем возрасте. Разумеется, она должна была немедленно проверить по Йонасу, насколько корректно он помещается в заданный диапазон. Под девизом: если он не выдержит экзамен, то придётся оставить его на второй четвёртый месяц.

В книге было написано, что дети в этом возрасте любят играть в «ку-ку, я тут» и находят очень забавным, когда набрасывают им на голову платок, а потом снова его сдёргивают. Она тут же принялась за дело, платок сверху, платок убрать, ку-ку! Согласно теории Йонас в этот момент должен заливаться счастливым смехом. Но он этого не делал. И на второй, и на третьей, и на тридцать седьмой попытке он лишь смотрел на неё с серьёзной миной. И действительно, если спросить, кто тут взрослый – маленький ребёнок, лежащий совершенно спокойно, или седовласая женщина, которая то и дело выкрикивала лихорадочное «ку-ку! ку-ку!»

Семимудрые после этого провели педагогическую конференцию и пришли к заключению, что дитя, которое так мало смеётся, отстаёт в своём развитии, и его надо немедленно вести к детскому психологу. В ответ на это Йонас принялся смеяться взрослым смехом и никак не мог остановиться. Его так трясло, что он срыгнул целую волну молока. Жаль, в это время он был на руках у меня, а не у Луизе. Я уверен, она бы ему за это дала дополнительное задание.

94

Разумеется, ужинали они у нас. Хелене за несколько дней до этого продумывала и заново передумывала меню, как будто речь шла не о семейном приглашении, а о смотринах. В конце концов, она опять остановилась на лазанье. По крайней мере, лазанья ей всегда хорошо удаётся.

Но напряжения, которые возникли за этим ужином, не имели отношения к еде. То была разборка между Луизе и мамой, и я – хотя и неохотно – должен признать: верх одержала Луизе.

Мама, настолько же приверженная китчу, как Луизе искусству, нашла в какой-то китайской лавке безумный ползунковый костюмчик, который тут же купила. Должен признать, эту вещь не назовёшь образцом вкуса, но ведь и предназначена она была не для того, чтобы завоевать гран при на неделе высокой моды, а чтобы немного позабавить людей. Костюмчик был сделан в виде шкуры павиана, с пришитой сзади красной задницей, а к нему полагался ещё капюшон с обезьяньими ушами. «Вообще-то, это задумано для хеллоуина, – сказала мама, – но к тому времени он уже из него вырастет».

Разумеется, она тут же хотела примерить этот маскарадный костюм на Йонаса, но Луизе высказала свои возражения в своём лучшем учительском тоне. Её внук не кукла, объяснила она, и нечего его наряжать просто ради смеха и удовольствия. На что мама ответила: «Но мой внук обладает чувством юмора». Мой будущий тесть изучал при этом кончики своих ногтей. Он предпочитал устраниться из таких дебатов.

Мама не спорила, она действовала. Когда Луизе была на кухне, помогая Хелене приготовить ужин (или объясняя, что Хелене делает неправильно), мама с Йонасом скрылась в детской комнате. Когда она снова вышла, на руках у неё была самая милая обезьянка на свете.

(Смотри фото. Предупреждение юноше: несли Ты не будешь скромным и послушным, я покажу эти снимки твоим приятелям. И тогда Тебе конец).

Луизе поджала губы, приняв такое выражение, каким, наверное, приводит в страх и трепет каждый класс, и сказала: «Позвольте на минуточку?» Схватила Йонаса и зашагала с ним в холл, где висит большое гардеробное зеркало. Встала перед ним так, чтобы Йонас мог хорошо себя видеть, и спросила: «Ты действительно хочешь так выглядеть?»

Разумеется, Йонас начал бушевать не оттого, что не понравился себе в этом костюме. Его испугал агрессивный тон бабушки. Но факт тот, что успокоился он только после того, как с него сняли этот костюмчик. Один-ноль в пользу Луизе.

Это был не самый уютный вечер. Хотя лазанья была вкусная.

95

Иногда то особенное, что непременно хочется запомнить, могло состоять в том, что не происходило ничего особенного. Или происходило без всяких сцен и волнений.

Итак, я должен записать, что у Йонаса показался первый зубик. Он такой забавный с этим одиноким резцом на нижней челюсти. (Смотри фото). Непривычно в этом было лишь то, что мы с Хелене даже не заметили, как это случилось. В каждом справочнике для родителей написано, что когда режутся зубы, бывают боли и даже температура, и мы готовились именно к этому. Даже запаслись гелем, снижающим боль. Но у Йонаса ничего такого не было. Единственная боль была у Хелене, потому что он укусил её при кормлении. Только тут мы и увидели.

Либо Йонас счастливчик и вырастит свои зубы без осложнений, либо он беспримерно храбрый. Госпожа д-р Фейдт говорит, чтоб я не питал иллюзий. Что у младенца не может быть никакой храбрости, для этого он должен быть намного взрослее. Если грудничку больно, сказала она, то он плачет.

(Госпожа д-р Фейдт – наш новый детский врач, она немного суховата в своей манере, но, как мне кажется, действительно профессиональна. Не делает ничего лишнего, в отличие от её предшественника. От неё Ионас и прививки принимает).

В связи с первым зубом мой храбрый сын плакал только раз. И то была чистая случайность.

Мне опять пришлось взять его с собой на работу, и там я гордо продемонстрировал последнее достижение Йонаса. Федерико, естественно, не преминул пошутить. Он спросил меня: «Ну что, ты добился от него признания?» Я вообще не понял, о чём он. На что Федерико, у которого действительно превратное представление о юморе, добавил: «Иначе для чего ты выбил ему все зубы?»

Коллеги засмеялись, только Йонасу эта шутка, судя по всему, не показалась весёлой. Он пустился в протестный рёв – такой, что стены шатались. Не знаю, что это с ним было. Пожалуй, ему не понравилось, что кто-то обидел его новый зуб.

Петерман, кстати, среагировал на шум совсем не так, как можно было ожидать. Никаких «так дело не пойдёт» или «если ты не можешь успокоить своего сына, то оставляй его дома». Он выказал исключительное миролюбие и даже предложил мне – если Йонасу нужен покой – использовать комнату для переговоров в качестве детской.

Я не мог объяснить этот внезапный приступ благодушия. Петерман и чадолюбие – это сочетается как телеведущий Томас Готтшальк и обет молчания. На следующий день я получил объяснение этому: Петерман в настоящее время не может рисковать ни одним сотрудником.

96

Петерман – авантюрист. Он добыл нового клиента, который нашей конторе, вообще-то, не по зубам. Федеральная продовольственная торговая сеть, у которой только в нашем городе полдюжины филиалов. Должно быть, он обошёл всех конкурентов, сбив цену, ничем другим я не могу себе объяснить, как он добился такого заказа. Правда, пока мы только примериваемся, проходим испытание, можно сказать. Но если выдержим проверку, то станем играть пусть и не в высшей лиге, но уже и не в дворовой команде. Нам придётся увеличить штат не меньше, чем на трёх человек, а айтишники всегда в дефиците. Понадобится нам и больше места.

Петерман хочет выделить этот заказ в спецотдел и намекнул мне, что я могу этот отдел возглавить. Что означало бы как минимум на триста марок в месяц больше. (Сто пятьдесят евро. Надо мне уже привыкать мыслить в новой валюте). Это обещание не того рода, чтоб его неисполнение можно было оспорить в суде, но перспектива радует. Если всё сложится, то я уже не приму от Хелене никаких отговорок. Она будет немилосердно и беспощадно взята замуж.

Петерман был бы не Петерман, если бы такие хорошие перспективы не использовал для того, чтобы выжать из своих людей ещё больше, чем раньше. Вчера вечером Хелене с Макс отправились в кино (мне никогда не понять, что женщины находят в Хью Гранте), а я оставался на родительском дежурстве. Йонас только уснул, как у меня зазвонил мобильник. Мой шеф в таких случаях не отвлекается на такие мелочи, как извинение за помеху или вопрос, готов ли ты, несмотря на поздний вечер, сыграть пожарную команду. Он в таких вещах жёсток «по-американски», как он это называет. В одном из филиалов система заказов не подключается к центральному серверу, и я должен срочно разрулить эту неполадку. То, что бебиситтера в такой час не наколдуешь – это не его вопрос. «Вот тебе случай доказать, что подходишь для ответственной должности», – сказал он. Таков уж Петерман: пряников чуть-чуть, а кнута от всей души.

Хотя я был зол, но шанс на повышение заработка выпадает не каждый день. И я снова поднял Йонаса из кроватки, одел его потеплее, засунул его в «кенгуру» (лицом вперёд, разумеется) и пустился с ним в путь. К счастью, моего сына такими неожиданностями не удивишь. Хоть и считается, что маленьким детям нужен твёрдый распорядок дня, но у Йонаса, кажется, всё наоборот. Он любит разнообразие. Во всяком случае, он без протестов дал пристегнуть себя к детскому креслу и всю поездку с интересом смотрел в окно. Даже музыка, которую я поставил, ему не мешала. А ведь обычно он не принимает рэп.

97

Не хотел бы я состоять на службе у нашего нового большого клиента. Условия там чертовски неприятные – уже из-за одного скользящего графика. Они открываются в девять утра и закрываются ночью в десять. Когда я приехал, то с трудом нашёл место припарковаться, несмотря на поздний час. Торговля идёт полным ходом. Я не понимаю, почему люди не могут всё купить в течение дня.

Фасад – фирменный знак этой сети – оформлен как в казино: светящееся наименование сети, а под ним неоновая стрела, указывающая на вход. Йонас был очарован этим световым эффектом, смотрел во все глаза и совсем не был сонлив.

Моя спасательная акция была недолгой, и причиной этому – в порядке исключения – был не мой технический гений, хахаха. У нас на работе мы называем это «проблема ТК» – Тупой Клиент. Так уж оно есть: источник самых больших ошибок расположен в тридцати сантиметрах от монитора. У них в фирме, чтобы залогиниться, надо ввести код филиала, а потом код сотрудника, у каждого свой. Если спутаешь последовательность кодов, система ко всеобщей неожиданности объявляет: «Доступ невозможен». Они могли бы это и сами заметить, но Петерман заключил аккордный договор на обслуживание, и им не стоит ни цента, когда они вызывают нас. И из-за этого я вырвал Йонаса из сна.

Но он, кажется, не был на меня в обиде. За всё то время, что мы пробыли там, он не пикнул ни разу. И когда возвращались к машине, он всё время поворачивал голову к той мигающей стреле. Этот эффект восхитил его так, будто это был целый фейерверк.

Как назло, фильм оказался коротким, и Хелене была уже дома, когда я вернулся. Хью Грант уже не тот: она была в дурном настроении. Гроза, которая на меня обрушилась, имела силу урагана. Я в спешке не сообразил написать ей записку и объяснить наше отсутствие, и когда она вернулась и нашла кроватку Йонаса пустой, в голову ей полезли истории одна страшнее другой. Внезапная смертельная болезнь, которая заставила меня мгновенно везти его в больницу – это был ещё самый щадящий сценарий. Дескать, я полный идиот, неизлечимый трудоголик, никуда не годный отец и самый пренебрежительный партнёр, какой когда-либо доставался женщине. Короче: это был не идеальный момент для брачного предложения.

Жаль, что Йонас ещё не умеет говорить. А то бы он вступился за меня и объяснил Хелене, что получил истинное удовольствие от ночной вылазки и от неонового фейерверка. Вреда ему это не причинило никакого. Со счастливой улыбкой на лице он быстро заснул.

98

Федерико между тем стал моим лучшим приятелем. Когда в обеденный перерыв мы заглатываем свои сэндвичи (до настоящего обеда дело доходит редко), мы беседуем с ним о самых интимных вещах. Сегодня я пожаловался ему, что Хелене до сох пор не определилась со сроком бракосочетания, и он мне объяснил, что я не на том пароходе к ней подъезжаю, если пытаюсь убедить логическими аргументами. «Женщина и логика – две вещи несовместные, – сказал он. – Ты должен обращаться к их чувству».

Даже если я вычеркну половину из того, что он рассказывает о своих успехах в дамском мире, всё равно я должен без всякой зависти признать, что он понимает в женщинах больше, чем я. Если судить по масштабу завоеваний. Я не успеваю запомнить имя его актуальной подруги, как у него уже следующая. «Женщины – это расходный материал», вот его кредо. В этом смысле он мог бы как репетитор давать дополнительные уроки Казанове.

И хотя у меня совсем другое представление о том, как должны выглядеть отношения, но в одном пункте он прав. Мы с Хелене настолько срослись с тех пор, как у нас появился Йонас, что я, наверное, в своём постоянном настаивании на браке недостаточно чётко дал ей понять, что хочу этого не из практических соображений, а потому что люблю её. «Об этом женщине говори хоть каждый день, она всё равно не наслушается досыта, – считает Федерико. – И лучше всего такое объяснение звучит с применением некторого китча».

И вот я сегодня купил DVD с «Music of the Heart» – только ради названия, самого фильма я не знаю. Сам диск вынул, а кольцо, которое хотел надеть Хелене на палец ещё в больнице, завернул в шёлковую бумагу и вставил в футляр. Завернул в блестящую плёнку и перевязал красивой ленточкой. И приложил розу с длинным стеблем. Я ждал, когда уснёт Йонас, а потом встал перед ней на колени и вручил подарок.