Текст книги "Внутри Facebook. Голая правда"

Глава 3. Каким бизнесом мы занимаемся?

Осенью 1989 года, более чем за десять лет до того как Марк Цукерберг появился в Кембридже, профессор Гарварда Лоуренс Саммерс вошел в лекционный зал, чтобы провести занятие по курсу «Экономика общественного сектора», и окинул студентов взглядом. Это был сложный предмет, на котором изучались рынки труда и влияние социального обеспечения и здравоохранения на более широкие экономические показатели. Тридцатичетырехлетний профессор, восходящая звезда в области экономики, мог легко определить, кто из ста студентов, сидящих в лекционном зале, был подлизой. Такие обычно сидели в первых рядах, всегда готовые поднять руки и ответить на вопрос. Саммерса они раздражали. Но они же, как правило, были отличниками.

Поэтому спустя несколько месяцев Саммерс был удивлен, когда наивысший балл на промежуточном экзамене получила студентка, которая едва привлекла его внимание. Он с трудом вспомнил имя. «Шерил Сэндберг? Кто это?» – спросил он у своего ассистента.

Наконец, он вспомнил третьекурсницу с копной темных вьющихся волос, одетую в свободную толстовку. Она обычно сидела в дальнем правом углу зала в компании друзей. Девушка мало говорила, но, похоже, много записывала. «Она не была одной из тех, кто вечно хочет, чтоб ее вызвали, и тянет руку изо всех сил», – вспоминает он.

По традиции Саммерс пригласил студентов, набравших наибольшее количество баллов, на обед в Гарвардский клуб преподавателей, расположенный на краю Гарвардского двора, исторического центра кампуса. Сэндберг блистала во время обеда, подготовив хорошие вопросы. Саммерсу это понравилось. Но он также был поражен тем, насколько она отличается от большинства лучших студентов из его потока.

«По Гарварду бегает много студентов, которых я называю “тайными президентами”, – говорит Саммерс. – Они думают, что когда-нибудь станут президентами США, что они очень важные персоны. Шерил не вела себя подобным образом и явно не считала себя жутко важной».

В то время Саммерс начал привлекать внимание общественности своими знаниями в области пересечения правительства и экономики; он получил докторскую степень по экономике в Гарварде в возрасте двадцати семи лет и стал одним из самых молодых профессоров-стажеров в новейшей истории университета. На него нелегко было произвести впечатление, но Сэндберг выделялась среди своих однокурсников. Она попросила его поддержать студенческую группу «Женщины в экономике и правительстве», которую она основала вместе с однокурсницами. Целью клуба было увеличение числа женщин-преподавателей и студентов в этой области. Сэндберг привела данные о проценте женщин-специалистов в экономике, подчеркивая, что это даже не двузначное число. Саммерс принял приглашение. Она явно много внимания уделяла клубу, и ему нравились ее хорошие манеры и уважительное отношение.

«Некоторые студенты начинают называют меня Ларри, не дожидаясь, пока я им скажу, что ко мне можно обращаться по имени. А есть студенты, которых я прошу называть меня Ларри, а не профессор Саммерс, и мне приходится напоминать им об этом, – говорит он. – Шерил была из второй категории».

Когда Сэндберг училась на последнем курсе, Саммерс ушел из Гарварда и стал главным экономистом Всемирного банка. Он пригласил ее на работу научным ассистентом в Вашингтон вскоре после того, как она получила диплом весной 1991 года. (Он оставался ее старшим консультантом по диссертации, но чувствовал себя «немного виноватым» за то, что мог уделить ей лишь ограниченное время, находясь в Вашингтоне.)

Когда осенью 1993 года Сэндберг сказала родителям, что планирует вернуться в родной университет и закончить там бизнес-школу, они восприняли новость скептически. Они всегда предполагали, что она будет работать в государственном секторе или в некоммерческой организации, и до недавнего времени так же думала и сама Шерил. В ее семье было много врачей и директоров некоммерческих организаций. Ее отец был офтальмологом и вместе с матерью возглавлял отделение «Советского еврейства» в Южной Флориде – национального движения, направленного на повышение осведомленности о преследовании евреев в Советском Союзе. Младшие братья и сестры Шерил пошли по стопам отца: брат стал известным детским нейрохирургом, сестра – педиатром. Работа во Всемирном банке казалась им логичной. Следующим логичным шагом казалась учеба на юриста.

Старший коллега во Всемирном банке Лант Притчетт, который называл Сэндберг «Моцартом управления персоналом», посоветовал ей вместо этого пойти в бизнес-школу. «Ты должна руководить людьми, которые идут в юридическую школу», – сказал он. Спустя годы отец Сэндберг сказал Притчетту, что тот был прав.

В последующие несколько лет у Сэндберг было несколько фальстартов. В июне 1994 года, в разгар учебы в магистратуре делового администрирования она вышла замуж за Брайана Краффа³⁶, выпускника Колумбийской школы бизнеса и основателя стартапа в Вашингтоне. Брак распался через год. Позже Сэндберг говорила друзьям, что вышла замуж слишком рано и что они не подходили друг другу: Краффа, казалось, устраивала комфортная жизнь в Вашингтоне, она же была более амбициозной.

С дипломом MBA на руках она отправилась в Лос-Анджелес, чтобы работать в консалтинговой фирме McKinsey and Company, но обнаружила, что управленческий консалтинг ее не интересует. Через год, в конце 1996 года, она вновь начала работать с Саммерсом в Вашингтоне, в министерстве финансов. Там ее ждала удача. В Казначействе не иссякал поток руководителей компаний, ищущих встречи с Саммерсом. Одним из них был Эрик Шмидт, технический директор, которому предстояло взять бразды правления в Google.

Сэндберг привлекал динамизм Кремниевой долины. Компании вроде eBay давали возможность миллионам людей стать предпринимателями. Yahoo и Google обещали распространить знания по всему миру, предлагая услуги поисковиков и бесплатные средства коммуникации, такие как электронная почта и чат, в Азии, Европе и Латинской Америке. Компания Amazon, основанная в 1995 году в Сиэтле как гаражный стартап, в 2000 году влилась в число лидеров в секторе розничной торговли США с доходом в 2,7 млрд долларов США.

В частности, Сэндберг интересовало глубокое влияние технологий на жизнь людей и потенциал компаний в качестве лидеров социальных движений. «Шерил хочет оказывать Влияние с большой буквы, – объясняет один из ее друзей. – Да, деньги – это важно, но еще важнее сделать что-то большое и значимое».

Сэндберг вместе с Саммерсом отправилась на встречу со Шмидтом, который в то время был исполнительным директором Novell, гиганта в разработке программного обеспечения для бизнеса³⁷. В отличие от руководителей с Уолл-стрит и из списка Fortune 500, которые катаются на Lincoln Town Car с шофером и одеваются в дорогие костюмы, сшитые на заказ, одетый в джинсы Шмидт забрал их из аэропорта Сан-Франциско на собственной машине. Они поели в местной пиццерии вместе с основателем Yahoo Джерри Янгом, который только что стал миллиардером. Сэндберг привыкла к традиционным методам ведения бизнеса и к политической власти, но сейчас перед ней были люди, которые не интересовались душными протоколами и непринужденно обменивались идеями и едой со своих тарелок.

Это впечатление надолго ей запомнилось. В 2001 году, когда Шмидт стал генеральным директором Google, он предложил ей работу менеджера бизнес-подразделения. Это было расплывчатое название, и в то время в компании не было никаких бизнес-подразделений. Сэндберг сказала Шмидту, что не хочет работать в компании, не имея четких полномочий. «Шерил, не будь идиоткой, – сказал Шмидт. – Если тебе предлагают место на космическом корабле, садись и не задавай лишних вопросов»³⁸. Компания была самым захватывающим стартапом в то время; ее название уже стало использоваться как глагол для поиска чего-либо в интернете, и ей было суждено провести одно из крупнейших IPO на рынке. Но в первую очередь Сэндберг увлекло видение основателей компании, двух бывших аспирантов Стэнфорда, целью которых было сделать информацию в мире общедоступной и полезной. После того как Ларри Пейдж и Сергей Брин основали поисковую систему в 1998 году, их неофициальным девизом стало «Не будь злом».

Это чувство идеализма нашло отклик у Сэндберг. Работа казалась ей важной. У нее были и личные причины вернуться на Западное побережье. Ее сестра Мишель жила в Сан-Франциско, а у Сэндберг было много друзей в Лос-Анджелесе. С одним из этих друзей, Дейвом Голдбергом, основателем музыкального технологического стартапа, она начала встречаться в 2002 году. Через шесть месяцев они обручились. Продав в июне 2003 года свою фирму Launch компании Yahoo, Голдберг сначала оставался в Лос-Анджелесе, но через год переехал к Сэндберг в Область залива. «Мы бросили монетку, и я проиграл право выбора места жительства», – сказал он³⁹. В 2004 году они сыграли свадьбу в пустыне в Кэрфри, штат Аризона.

Сэндберг преуспела в Google; благодаря ей зарождающийся рекламный бизнес поисковой системы вырос в предприятие стоимостью 16,6 млрд долларов⁴⁰. Ее цитировали в New York Times, The New Yorker и Newsweek, она выступала на таких конференциях, как The Wallstreet Journal’s AllThingsD с Карой Свишер и Уолтом Моссбергом. Основатели стартапов попадали в заголовки газет, но люди в теме признавали, что именно такие, как Сэндберг, работали за кулисами, превращая молодые стартапы в корпорации из списка Fortune 100.

Она познакомилась с Цукербергом на рождественской вечеринке, устроенной бывшим руководителем Yahoo Дэном Розенцвейгом в декабре 2007 года в его доме в Вудсайде⁴¹. Цукерберг избегал светских бесед, но ему было интересно поговорить с Сэндберг. Пока гости вокруг развлекались, эти двое обсуждали бизнес. Он рассказал о своей цели превратить каждого человека в стране, имеющего доступ к интернету, в пользователя Facebook. Другим это могло показаться фантазией, но Сэндберг была заинтригована и тут же набросала идей, что нужно сделать, чтобы построить бизнес, способный поддерживать такой рост. «Это было действительно умно. Это было впечатляюще», – вспоминал позже Цукерберг.

Их пути неизбежно должны были пересечься, учитывая многочисленные общие связи⁴². Розенцвейг был одним из нескольких общих друзей Цукерберга и Сэндберг. Голдберг работал с Розенцвейгом в Yahoo; Розенцвейг пожимал руку Цукербергу во время несостоявшейся сделки с Yahoo. Роджер Макнами был одним из первых инвесторов Facebook, а его партнером в инвестиционной компании Elevation Partners был Марк Бодник, который был женат на сестре Сэндберг Мишель.

На той вечеринке Цукерберг и Сэндберг проговорили больше часа, не сдвинувшись с места прямо у входа. Она была заинтригована молодым человеком, который отклонил предложение компании Yahoo о покупке за 1 млрд долларов, и той внутренней стойкостью, которая понадобилась, чтобы не изменить свое решение, несмотря на протесты сотрудников в поддержку сделки. А его стремление к экспоненциальному увеличению пятидесяти миллионов пользователей Facebook показалось ей просто неотразимым. Как она позже скажет Дэну Роузу, бывшему вице-президенту Facebook, она чувствовала, будто «родилась на свет, чтобы масштабировать организации». Первые руководители Facebook, включая Шона Паркера, не знали, как управлять бизнесом или развивать его в глобальном масштабе.

После той рождественской вечеринки Цукерберг и Сэндберг встречались еще несколько раз в ее любимом ресторане по соседству, Flea Street, и за ужином у нее дома в Атертоне. Их разговоры становились все более серьезными, и они скрывали свои встречи, чтобы избежать слухов, будто она уходит из Google. Они не могли встречаться в квартире Цукерберга – в его студии в Пало-Альто, где на полу лежал футонный матрас, стоял маленький стол и два стула. (В 2007 году основатели Google Брин и Пейдж и главный исполнительный директор Эрик Шмидт обсуждали партнерство с Цукербергом в этой крошечной квартире. Цукерберг и Пейдж сидели за столом, Брин – на матрасе, а Шмидт – на полу.)

В этих беседах Цукерберг изложил свое видение того, что он называл социальной паутиной, и рассказал о том, что Facebook – это совершенно новая коммуникационная технология, где контент будет бесплатно генерироваться пользователями. Сэндберг рассказала Цукербергу о том, как она помогла расширить рекламный бизнес Google, превратив поисковые запросы в данные, которые дали рекламодателям богатую информацию о пользователях, что вылилось во впечатляющий денежный поток для компании. Она объяснила, как Facebook нужно будет увеличить число сотрудников, выделить больше денег на капитальные расходы, например на центры обработки данных, и увеличивать доходы в приемлемом темпе, чтобы не отставать от стремительного роста числа новых пользователей.

Их беседы длились так долго, что Сэндберг, у которой были новорожденный и второй малыш постарше, приходилось выставлять Цукерберга за дверь, чтобы хоть немного поспать.

В некотором смысле они были противоположностями. Сэндберг была мастером управления и делегирования. В Google ее календарь был расписан с точностью до минуты. Совещания редко длились долго и обычно завершались принятием решений. В свои тридцать восемь она была на пятнадцать лет старше Цукерберга, ложилась спать в 21:30 и вставала каждое утро в 6 часов ради серьезной кардиотренировки. Цукерберг все еще встречался со своей гарвардской подругой Присциллой Чан, которая только что окончила университет и работала в частной школе в Сан-Хосе в тридцати минутах езды от Пало-Альто. Но основное внимание он уделял своей работе. Он был настоящей совой, писал код до полуночи, поздно вставал и добредал до офиса ближе к полудню. Дэн Роуз вспоминал, как его вытаскивали на совещания в 23 часа, в середине рабочего дня Цукерберга. Сэндберг была гиперорганизованной и делала объемные записи в пухлом ежедневнике, точно таком же, как тот, которым она пользовалась еще в колледже. Цукерберг носил с собой ноутбук и приходил на совещания с опозданием или вообще не приходил, если был занят разговором или программированием, которое казалось ему более интересным.

Цукерберг понял, что Сэндберг прекрасно справлялась и даже получала удовольствие от всех тех процессов управления компанией, которые его совершенно не радовали. У нее были контакты высокого уровня в крупнейших рекламных агентствах и с первыми лицами компаний из списка Fortune 500. И она принесла бы с собой в Facebook ценный актив, который, как знал ее новый босс, ему понадобится: опыт работы в Вашингтоне.

Цукерберг не интересовался политикой и не следил за новостями. За год до этого, когда он встречался с Дональдом Грэмом в офисе The Washington Post, один из журналистов, оказавшихся там в тот день, вручил ему книгу о политике, которую сам написал. Цукерберг сказал Грэму: «Я в жизни не найду времени это прочитать».

«Я подшучивал над ним по этому поводу. Есть очень мало утверждений, с которыми готовы согласиться большинство людей. И одно из них гласит, что чтение книг – хороший способ чему-то научиться. В этом вопросе нет разногласий, – сказал Грэм. – Марк в конце концов согласился со мной в этом. Он быстро освоил чтение, как и все, за что брался, и вскоре стал увлеченным читателем».

Тем не менее в преддверии переговоров с Сэндберг Цукерберг столкнулся с неоднозначной ситуацией, которая вызвала у него беспокойство в отношении правовых норм. Чиновники начали задаваться вопросом, не вредят ли пользователям бесплатные платформы, такие как Facebook, из-за собранных данных. В декабре 2007 года Федеральная торговая комиссия выпустила принципы саморегулирования поведенческой рекламы для защиты конфиденциальности данных⁴³. Цукербергу требовалась помощь, чтобы ориентироваться в Вашингтоне. «Марк понимал, что одни из самых крупных проблем, с которыми Facebook столкнется в будущем, будут связаны с вопросами конфиденциальности и нормативно-правового регулирования, – говорит Роуз. – [Сэндберг] явно имела большой опыт в этой области, и это было очень важно для Марка».

Для Сэндберг переход в Facebook, компанию, возглавляемую неловким двадцатитрехлетним недоучившимся студентом, не был таким уж нелогичным, как могло показаться. Она была вице-президентом в Google, но при этом уперлась в потолок: в компании было несколько вице-президентов ее уровня, и все они претендовали на повышение, а Эрик Шмидт не искал себе второго по рангу. Мужчины, которые справлялись с работой хуже нее, получали признание и более высокие титулы, как утверждают бывшие коллеги по Google. «Несмотря на то что она возглавляла более крупный, более прибыльный, более быстрорастущий бизнес, чем ее коллеги-мужчины, ей не давали титул президента, в отличие от них, – вспоминает Ким Скотт, руководитель отдела продаж рекламы. – Это был полный абсурд».

Сэндберг искала себе новое занятие. Ей предлагали разные должности, в том числе руководящую позицию в The Washington Post. Дон Грэм познакомился с ней, когда она работала у Саммерса, а в январе 2001 года он пытался предложить ей работу во время обеда с его матерью Кэтрин, но она предпочла перейти в Google. Шесть лет спустя он вновь попытался предложить ей работу. Он волновался из-за упадка, который переживали печатные новостные издания, и предложил ей роль топ-менеджера и шанс превратить старый медиабренд в онлайн-гиганта. И снова она отказалась.

Несмотря на то что и Цукерберг, и Сэндберг отклонили его предложения, Дон Грэм оставался с ними в близких отношениях, и они продолжали обращаться к нему за советами. Когда каждый из них обратился к Грэму, чтобы узнать его мнение о другом, он призвал их объединить усилия. В конце января 2008 года, меньше месяца спустя после их первой встречи, Цукерберг летел вместе с Сэндберг и другими руководителями Google на их корпоративном самолете на Всемирный экономический форум в Давосе, где в течение нескольких дней в Швейцарских Альпах они продолжали обсуждать видение Facebook⁴⁴. 4 марта Facebook разослала пресс-релиз, в котором Сэндберг была названа главным операционным директором компании.

Заголовок, которым Wall Street Journal озаглавил свое сообщение об этом назначении – «Генеральный директор Facebook ищет помощи по мере того, как сайт растет», – прекрасно описывал задачи Сэндберг. Она отвечала за операционную деятельность, рост доходов и глобальную экспансию, а еще за продажи, развитие бизнеса, общественную политику и коммуникации.

«Господин Цукерберг и госпожа Сэндберг столкнутся с растущей необходимостью найти лучшую бизнес-модель, – говорилось в статье. – Веб-трафик Facebook продолжает расти. Но наблюдатели отрасли задаются вопросом, приведет ли когда-нибудь этот рост к доходам уровня Google»⁴⁵.

На момент назначения Сэндберг четыреста сотрудников компании занимали несколько офисов на University Avenue, элитной улице с бутиками и ресторанами в Пало-Альто в нескольких минутах ходьбы от усаженного можжевельником и пальмами кампуса Стэндфордского университета. Генеральный директор Apple Стив Джобс жил неподалеку, и его иногда можно было увидеть прогуливающимся по окрестностям в фирменной черной водолазке и джинсах.

Офисная культура не сильно изменилась с первых дней существования компании. Полупустые бутылки Gatorade и Snapple валялись на рабочих местах, там же лежали стопки книг по программированию. Сотрудники ездили по коридорам на самокатах и скейтбордах RipStiks. Празднуя достижения, выпивку непременно наливали в красные пластиковые стаканчики Red SOLO. Множество других стартапов предлагали лучшие условия. Но сотрудники выбирали Facebook во многом из-за самого Цукерберга. Он был одним из них, «своим парнем», который знал, как создавать продукты. В компании царила напряженная конкуренция. (На доске в офисе на Эмерсон-стрит один из инженеров в шутку вел подсчет количества раз, когда ему нужно было сходить в туалет, но он сдерживался, что служило барометром его сосредоточенности и целеустремленности.) Инженеры делали ставки на то, насколько поздно ночью они все еще будут в состоянии писать код для сложных проектов.

Одним из инженеров, задававших тон, был Эндрю Босворт, выпускник Гарварда и один из создателей Ленты новостей, которого Цукерберг нанял в 2006 году для руководства инженерными разработками. Босворт, известный всем как Боз, имел устрашающий вид, блестящую лысину и телосложение полузащитника американского футбола. Он был преподавателем компьютерных наук в Гарварде, когда познакомился с Цукербергом на курсе по искусственному интеллекту. Они поддерживали связь и после того, как Цукерберг не вернулся к учебе. Боз был полным энергии шутником, который обычно говорил, что думает, не фильтруя. Он держал своих инженеров в ежовых рукавицах и поддерживал свой имидж сурового парня. Его фирменная шутка, к которой привыкли коллеги, звучала так: «Сейчас в морду дам». Эта же фраза была напечатана на футболке, которую он время от времени надевал на работу. Некоторые сотрудники жаловались, и в конце 2007 года в витиеватом посте на Facebook он объявил, что отправляет футболку на заслуженный отдых: «Я наслаждался своими пятью минутами славы, будучи частью зарождающейся культуры Facebook, – написал он. – К сожалению, меня известили о том, что мне, шумному, часто бородатому зверю под два метра ростом и весом за сто кило, не к лицу устрашающая репутация»⁴⁶.

Немногочисленным сотрудницам Facebook приходилось нелегко. Кэтрин Лосс, сотрудница номер пятьдесят один и впоследствии спичрайтер Цукерберга, позже вспоминала унизительные комментарии, которые невзначай произносились о женщинах в офисе. Однажды, разговаривая с коллегой-женщиной, мужчина сказал: «Хочу впиться зубами тебе в задницу». На собрании компании, где поднимался вопрос об этом инциденте, Цукерберг попытался отмахнуться от комментария, спросив: «Что это вообще значит?» Позже, когда Лосс вновь подняла эту тему с Цукербергом, она была поражена его незрелостью. «Он выслушал меня, и я это оценила, но, похоже, до него так и не дошла суть вопроса, а именно то, что женщины в силу своих низких должностей и малочисленности уже находятся в уязвимом положении в офисе»⁴⁷.

В первый же день работы Сэндберг Цукерберг созвал собрание всех сотрудников и представил операционного директора как человека, который поможет ему «масштабировать» компанию. Сэндберг произнесла короткую речь, объяснив свою роль.

«Кто такой Боз?» – спросила она затем у собравшихся. Она слышала, что он написал пост, в котором выразил обеспокоенность слишком быстрым ростом компании и риском потерять свою фирменную культуру голодного хакера.

Боз, явно удивленный, стыдливо поднял руку. Она поблагодарила его. По ее словам, его пост помог ей принять решение в пользу работы в компании. Ее обязанностью было развивать компанию, сохраняя то, что делало ее особенной. «Когда-нибудь у нас будет тысяча, десять тысяч, а потом и сорок тысяч человек, – сказала она. – И мы будем становиться лучше, а не хуже. Для этого я здесь. Чтобы сделать нас больше и лучше, а не хуже».

Это была хорошая мотивирующая речь. Атмосфера в зале, где собрались в основном мужчины-инженеры, потеплела. Она пришла, чтобы управлять бизнесом, обеспечивая его безопасность, а не изменить его направление. Бизнес быстро развивался, и ее задачей было сделать его успешным, чтобы он не стал очередным технологическим стартапом, в жизни которого однажды было пятнадцать минут славы.

Цукерберг, со своей стороны, был не столь красноречив. Он упомянул, что у Сэндберг «хорошая кожа», и сказал, что они должны «запасть» на нее⁴⁸, по словам Лосс.

Сэндберг была инопланетянкой для молодых, начинающих сотрудников: когда Цукерберг и большинство его коллег еще ходили под стол, она уже была ученицей средней школы Северного Майами-Бич с начесом на голове, огромными подплечниками и голубыми тенями на веках. И, по крайней мере на первый взгляд, для нее это было странным карьерным решением. Большую часть своей взрослой жизни она выступала за гендерное равенство. Ее дипломная работа в колледже была посвящена изучению того, как женщины, подвергающиеся жестокому обращению в семье, чаще страдают в финансовом плане. Будучи младшим сотрудником в McKinsey, она противостояла клиенту, который настаивал, чтобы она встречалась с его сыном. А в Google она организовала Women@Google – серию выступлений, в рамках которой Джейн Фонда, Глория Стайнем и другие выдающиеся женщины-лидеры приезжали в кампус компании в Маунтин-Вью.

Вскоре после своего прихода в компанию Сэндберг заметила, что Facebook похожа на Google на заре своего существования. Она не стала комментировать культуру, в которой доминировали мужчины, зато сотрудницы вроде Наоми Глейт, одной из первых женщин, принятых на работу в компанию, сказали, что испытали облегчение, увидев женщину среди руководителей. Сэндберг лично подходила почти к каждому столу, чтобы представиться коллегам, и уделяла особое внимание общению с сотрудницами.

Но не все из них оказались в чести у Сэндберг. «Примерно со второго месяца стало ясно, кому она больше всего хотела помочь. Это были те, кто выглядел как она и приходил на работу с сумками для спорта или йоги и уложенными волосами, – говорит одна из первых сотрудниц. – Но ни в коем случае не взъерошенные женщины-инженеры, которые ежедневно стояли на передовой в командах с преобладанием мужчин».

Через месяц после начала работы Сэндберг собрала полдюжины членов рекламной команды на рабочий ужин в одном из конференц-залов офиса в Пало-Альто. Там присутствовали Кендалл и Роуз, который управлял партнерством Facebook с Microsoft по дисплейной рекламе. Чамат Палихапития, руководитель отдела роста, Канг-Синг Джин, инженер-программист, с которым Цукерберг познакомился в Гарварде, и Мэтт Колер, руководитель отдела управления продуктами, тоже были на ужине⁴⁹.

Цукерберг отправился в редкий длительный отпуск. Сайт стал глобальным и только что запустился на испанском языке, насчитывая 2,8 млн пользователей в Латинской Америке и Испании, но у его создателя было мало жизненного опыта и впечатлений за пределами его «пузыря»: Доббс Ферри, Эксетера, Гарварда и Кремниевой долины. Стив Джобс, который стал для Цукерберга своего рода наставником и порой приглашал его на долгие прогулки по холмам за Стэнфордским университетом, советовал ему посмотреть мир. Цукерберг отправился в месячное путешествие с остановками в Германии, Турции, Японии и Индии, где он провел время в ашраме по совету Джобса.

Поездка пришлась как нельзя кстати, предоставив Сэндберг возможность наметить план реформы части компании, приносящей доход. «Каким бизнесом мы занимаемся? – спросила она руководителей, яростно водя маркером по доске. – Бизнес по подписке или рекламный? Хотим ли мы зарабатывать деньги, продавая подписку или рекламу?»

Раздумывать было не над чем. «Конечно, Facebook должна быть бесплатной, – сказали руководители, – поэтому лучший способ заработать деньги – это реклама».

Сэндберг кивнула. «Чтобы делать это хорошо, – продолжила она, – нужно четко сформулировать, что именно может предложить Facebook. Разница между Google и Facebook заключается в том, какие данные собирают эти две компании». Используя известную метафору, применяемую магистрами делового администрирования и ребятами с Мэдисон-авеню, Сэндберг описала донесение информации до клиентов с помощью рекламы как воронку. «Google, – пояснила она, – находится на дне воронки, в узком горлышке, где потребители ближе всего к тому, чтобы вытащить кредитную карту». Google использовал данные из поисковых запросов, чтобы подтолкнуть к финишу тех пользователей, которые уже настроились на совершение покупки. Google было все равно, кто этот человек. Его интересовали только ключевые слова, введенные в строку поиска, чтобы он мог выдавать рекламу, нацеленную на результаты поиска.

На встрече шла речь о самых элементарных аспектах рекламы, но Сэндберг было важно, чтобы все говорили на одном языке.

«По мере того как интернет открывает совершенно новые миры информации и возможности связи для своих пользователей, он также открывает совершенно новые перспективы для рекламодателей, – продолжала она. – Вопрос заключается в том, как лучше захватить эту аудиторию». Визуальная составляющая была совершенно иной по сравнению с печатными изданиями, как и продолжительность внимания зрителей.

В 1994 году инженер компании Netscape создал cookie – строку кода, вводимую веб-браузером для отслеживания пользователей при просмотре сайтов в интернете; эти данные затем продавались рекламодателям⁵⁰. Cookie-файлы открыли возможность более глубокого отслеживания, называемого «поведенческой рекламой», и вновь подчеркнули важность сбора данных. Тем не менее более десяти лет в интернет-рекламе доминировали статичные неоригинальные объявления размером с почтовую марку, баннерная реклама и назойливые всплывающие окна. Рекламодатели не видели большой отдачи, несмотря на возможность отслеживать поведение пользователей.

Многие из присутствующих в тот день в конференц-зале работали над ранним таргетингом рекламы на Facebook, который был настроен вскоре после запуска платформы. Но сама реклама так и не пошла дальше баннеров и редких спонсорских ссылок; а интернет-пользователи такую рекламу игнорировали, как показывали исследования. Большая часть рекламного бизнеса была передана на аутсорсинг компании Microsoft, которая в 2006 году заключила сделку с Facebook на продажу и размещение баннерной рекламы в социальной сети⁵¹.

Сэндберг отвечала за внутренний рекламный аукцион Google, известный как AdWords, и за другую программу, называемую AdSense, которая использовалась издателями для размещения текстовых и графических объявлений на сайтах по всему интернету⁵². Самым большим новшеством стало использование Google данных поиска для выдачи рекламы, непосредственно связанной с запросом пользователя. Стоило набрать в поиске «дешевые авиабилеты на Гавайи», как тут же запускался аукцион, на котором продавцы делали ставки на размещение своих объявлений о недорогих отелях в Гонолулу, купальниках и уроках серфинга по результатам поиска. Это был самый прямой и действенный способ непосредственного предложения товаров человеку, уже настроенному на покупки.

AdWords и AdSense превратили Google в рекламного гиганта. От Сэндберг ожидали, что она применит свой опыт, чтобы сдвинуть с мертвой точки рекламный бизнес Facebook, который выглядел неказисто в сравнении с успехами в области привлечения новых пользователей. Руководители, собравшиеся в тот день с Сэндберг, должны были разобраться, что идет не так, и заняться разработкой уникального предложения Facebook для рекламодателей.