Текст книги "Живи на грани"

Глава 3

Следующим утром, еще даже не успев позавтракать, Эмили написала десять страниц и с чувством законной гордости встала из-за стола. Может, пока что она писала и не слишком хорошо и ни один издатель никогда не согласится опубликовать этот роман, но Эмили еще никогда не была так близка к осуществлению своей мечты. И в школе, и в колледже она десятками сочиняла коротенькие рассказы и сказки, но ни один из начатых романов так и не закончила. Даже на простую повесть ее и то не хватало.

Но стоило ей только подняться, как на нее сразу же накатила тошнота.

– Эй, малыш, – обратилась она к собственному животу, – может, уже успокоишься? Первый триместр закончился, пожалей меня.

Разумеется, ребенок ничего не ответил, а тошнота все не проходила. Она была всего на третьем месяце и продолжала ходить в обычной одежде, но прекрасно понимала, что очень скоро ее живот все заметят.

И Коул наверняка тоже обо всем узнает.

Эмили устало вздохнула. Она всегда любила мужа, но как же она от всего устала. Бесконечные попытки наладить отношения, роль примерной жены… Когда они только поженились, все было замечательно, но постепенно их отношения истощились, и, однажды проснувшись, Эмили поняла, что все кончено. Полгода назад она попросила Коула уйти, и тот безропотно подчинился.

Но однажды ночью он вернулся, сказав, что готов на все, только бы ее вернуть. Он говорил так убедительно, а в его глазах читалось столько боли, что Эмили поддалась уговорам, чувствуя, как внутри ее просыпается прежняя страсть.

Одна сумасшедшая ночь любви, заставившая ее поверить, что между ними все снова по-прежнему.

А утром Коул улетел в очередную деловую поездку.

Вволю выплакавшись, Эмили позвала адвоката и официально оформила бумаги на раздельное проживание с супругом.

И два месяцы спустя, после задержки цикла, Эмили вдруг поняла, что та ночь дала ей то, о чем она всегда мечтала. В отличие от Коула.

Ребенка.

Но, решив сперва самой во всем разобраться, Коулу она ничего не сказала.

Надев простые штаны и старую футболку, Эмили спустилась на кухню, чтобы перебить тошноту кусочком тоста. А потом можно снова взяться за работу. Потянувшись за хлебом, она услышала за окном какой-то стук и выглянула на улицу, где Коул в новеньких джинсах и темно-голубой футболке увлеченно вбивал в стенку гвоздь. К груди он прижимал охапку досок, ярко-голубые глаза прятались под темными очками, а на бедрах красовался кожаный пояс с инструментами.

На пару секунд Эмили залюбовалась роскошной картинкой.

– Когда я проснулась, он уже был здесь, – заметила вошедшая на кухню Кэрол.

Отвернувшись от окна, Эмили уставилась на старушку. Что он задумал? Неужели решил, что, починив гостиницу, сумеет починить и их отношения?

– Зачем?

– Не знаю, но я рада любой помощи. Чем больше он тут починит, тем проще мне будет продать «Пряник».

Эмили вздохнула:

– Так странно сознавать, что совсем скоро здесь все изменится. «Имбирный пряник» навсегда останется частью моего детства.

Кэрол взялась за кофейник:

– Налить тебе?

– Лучше чаю. – Налив чайник, Эмили поставила его на плиту, лишь с огромным трудом подавив желание снова выглянуть из окна и проверить, чем сейчас занимается Коул. Может, если она не станет обращать на него внимания, он успокоится и уедет? Ладно, в любом случае он никогда не бросал офис надолго, так что скоро он вернется в Нью-Йорк к своему привычному распорядку.

А она останется с ребенком.

Разве не об этом она столько мечтала? Эмили привычным жестом положила руку на живот.

– Что? – спросила она, заметив на себе пристальный взгляд Кэрол.

– Значит, будешь чай, да?

Эмили нашла на полке пакетик с травяным чаем.

– Да.

– Без кофеина. Ранним утром. – Кэрол глотнула горячий кофе. – Ничего не хочешь мне рассказать?

– Нет, – слишком быстро ответила Эмили, понимая, что еще не готова говорить о ребенке. – Лучше пойду дальше писать, пока вдохновение не пропало.

Эмили чувствовала, что, если пробудет на кухне еще хотя бы минуту, Кэрол точно обо всем догадается. В эту секунду как раз засвистел вскипевший чайник, и она потянулась налить себе воды, но, услышав за спиной шаги, обернулась.

Как же все-таки Коул сейчас похож на того человека, в которого она однажды влюбилась! Джинсы, простая футболка, подтянутое мускулистое тело…

Стоило ему только войти на кухню, как Кэрол вдруг вспомнила о каких-то делах и оставила их вдвоем.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Эмили, наконец-то наливая себе чаю.

– Помогаю Кэрол.

– Это я уже заметила. Но зачем?

– Одна она явно со всем не справляется, и…

– Прекрати придумывать отговорки. Я прожила с тобой десять лет, и за все это время ты не прибил дома ни одного гвоздя, так что прекрати строить из себя мастера на все руки.

– Никого я из себя не строю, – возразил Коул, наливая себе кофе. – И это не отговорки. Увидев, что Кэрол одна со всем не справляется, я действительно захотел ей помочь. И, должен признать, чертовски этому рад. Так приятно снова что-то делать руками.

– Тогда езжай домой и мастери там коробки. Занимайся чем хочешь и ни в чем себе не отказывай, только держись подальше отсюда.

Коул несколько секунд молчал и заговорил, лишь когда Эмили на него посмотрела.

– Дом перестал быть для меня домом.

А от нее он чего теперь хочет? Неужели он не понимает, что между ними все кончено?

– Почему ты все-таки здесь?

На мгновение его взгляд смягчился, и Коул снова превратился в того парня, в которого она когда-то влюбилась в Нью-Йоркском университете.

– Потому что это место много для тебя значит, – выдохнул он, за две секунды растопив выросшую между ними стену, но тут зазвонил его мобильник, и Эмили сразу узнала мелодию. Это был финансовый директор. Знаком велев ей подождать, Коул вытащил телефон.

Покачав головой, Эмили взяла чашку с чаем и пошла к себе.

Когда же она, наконец, поймет, что между ними уже ничего не изменится?

Судя по бесконечным звонкам и сообщениям, в главном офисе «Технологий Уотсона» царил настоящий хаос. Стоило Коулу уехать всего на два дня, как все сотрудники впали в какую-то панику.

Но что в этом удивительного? Он же мог по нескольку дней безвылазно сидеть в офисе, ночуя на диване у себя в кабинете и довольствуясь заказанной пиццей. Но разве у него был выбор? Как иначе можно добиться успеха и создать крупную компанию? Да еще с нуля?

Коулу пришлось целый час по телефону успокаивать финансового директора, а потом выдавать подробные инструкции, на ходу решая десяток возникших без него проблем. Но стоило ему только очередной раз взглянуть на ждущие его доски и инструменты, как он вспоминал, зачем вообще здесь оказался.

Разумеется, не для того, чтобы, как он сказал Эмили, чинить «Имбирный пряник», а для того, чтобы починить собственный брак. Где-то в глубине души он понимал, что если сейчас ее не удержит, то она уже никогда не вернется. И отчасти в этом виноват именно он, а значит, ему придется остаться здесь и потратить какое-то время, чтобы во всем разобраться и решить проблему.

Убрав телефон, Коул быстро составил список необходимых работ, чтобы продать «Пряник». На пятидесятом пункте стало ясно, что сам он со всем не справится, а некоторую работу вообще лучше оставить профессионалам.

Следующие полчаса ушли на то, чтобы договориться с сантехником, электриком и кровельщиком, а потом Коул позвонил другу, на чью помощь всегда мог рассчитывать.

– Привет, Джо. Не хочешь немного отдохнуть в Массачусетсе?

– Я ослышался или ты действительно что-то сказал про отдых? – усмехнулся Джо.

– Да, я действительно говорю про отдых. Только недолгий. У меня появился небольшой проект, где мне весьма пригодилась бы лишняя пара рук. – Коул кратко рассказал про гостиницу и ее хозяйку. – А еще здесь Эм.

– Серьезно? И как у вас с ней?

– Пока не очень, но я хочу дать нам еще одну попытку. Надеюсь, она поймет, что я все это затеял только ради нее. Ради нас.

– Знаешь, я всегда думал, что если уж кто-то и будет жить долго и счастливо, так это вы.

– Да, я тоже, – вздохнул Коул.

– Ладно, мне нужно пару дней, чтобы разобраться с делами, а потом я полностью в твоем распоряжении. Кстати, я уже даже и не помню, когда мы виделись в последний раз.

– Давно. Слишком давно.

Попрощавшись с другом, Коул задумчиво оглядел гостиницу, особое внимание уделив окну спальни на втором этаже. Что ж, ему здесь еще работать и работать.

А ведь на кухне ему даже на какую-то долю секунды показалось, что выросшая между ними стена начала таять. Ладно, нужно всего лишь создать побольше таких мгновений, и тогда разделившая их стена исчезнет сама собой.

Зайдя в дом, Коул увидел, что Эмили на кухне ест соленые крекеры. Она уже успела переодеться в джинсы и обтягивающую футболку, и он в стотысячный раз залюбовался тонкой талией и соблазнительными формами.

Как же он успел по ней соскучиться!

– Привет.

Эмили обернулась:

– Коул.

При всем желании по голосу он не мог понять, что Эмили сейчас о нем думает.

– Я собираюсь пообедать, поедешь со мной в город? Заодно и в магазин можно будет зайти.

– Нет, я сейчас немного занята.

– Занята? Чем?

– Кое-чем личным. – Отвернувшись, Эмили взяла с полки стакан.

Что ж, она по-прежнему не хочет иметь с ним ничего общего.

Стена снова на месте. Можно смело возвращаться в Нью-Йорк и с головой нырять в работу. Смириться с разводом и двигаться дальше.

Но вместо этого он налил себе стакан воды, хотя совершенно не хотел пить, в надежде, что, если он останется на кухне, Эмили все-таки поговорит с ним. Но, увидев, что он никуда не уходит, она сама пошла к двери.

– Эм…

– Что?

– Могу я хоть на что-то надеяться?

Эмили так долго и пристально смотрела ему в глаза, что Коул уже воспрял духом, но она лишь покачала головой.

– Нет, – выдохнула она и ушла.

Никогда в жизни Коул еще не чувствовал себя таким одиноким.

Глава 4

Когда Эмили вернулась к себе, ее уже ждали письма от подруг. И Андреа, и Кейси писали, что безумно соскучились, делились собственными новостями, переживали из-за предстоящей продажи «Пряника» и надеялись, что успеют еще раз побывать в любимом с детства месте.

Ответив подругам, Эмили попыталась снова взяться за роман, но работа не шла.

После печенья тошнота прошла, но время подходило к обеду, и Эмили уже успела порядком проголодаться.

А ведь можно было принять предложение Коула и пообедать где-нибудь в городе…

Нет, не стоит лишний раз искушать судьбу.

Эмили снова положила руку на живот:

– Все будет хорошо, Горошинка, я обещаю.

В комнату заглянула Кэрол:

– Я приготовила салат, будешь обедать? Коул все равно уехал в город.

– Буду, я как раз успела проголодаться. – Выключив компьютер, Эмили пошла следом за Кэрол на кухню.

Разложив по тарелкам салат из клубники, шпината и брынзы с малиновым уксусом и жареными пеканами, Кэрол улыбнулась Эмили:

– Ну и когда твой срок?

– Что? – Эмили почувствовала, как у нее запылали щеки. – Ты о чем?

– Дорогая, пусть я и не могу одна со всем здесь справиться, но уж женщину, ждущую ребенка, я всегда узнаю. Чай, тошнота, тяга к соленому… Да и весь твой вид…

– А какой у меня вид?

– Радостно-напуганный, – улыбнулась Кэрол. – У моей сестры трое детей, и каждый раз, нося малыша под сердцем, она выглядела именно так.

Эмили принялась за салат.

– Семнадцатое мая.

Снова улыбнувшись, Кэрол подошла к Эмили и крепко ее обняла:

– Поздравляю, дорогая.

– Спасибо, – прошептала Эмили, радуясь, что впервые может поделиться ждущим ее счастьем. Она всегда мечтала о ребенке, и совсем скоро ее мечта наконец-то сбудется.

А Коулу малыш не нужен.

Но это уже не важно, между ними все кончено, а ребенка она и одна прекрасно вырастит. Эмили мечтала об этом ребенке практически с первого дня их совместной жизни, но Коул всегда говорил, что им нужно подождать, каждый раз отыскивая какой-то новый предлог.

Но теперь все это в прошлом, у нее наконец-то появится настоящая семья, о которой она всегда мечтала. Жаль, конечно, что ребенок станет расти без отца, но она как-нибудь справится.

– Коул наверняка на седьмом небе от счастья и ждет не дождется рождения малыша, – заметила Кэрол.

– Он ничего не знает, – покачала головой Эмили и добавила, пока Кэрол еще не успела ничего сказать: – И я не собираюсь ему ничего говорить. Мы уже давно разошлись, и, вернувшись в Нью-Йорк, я, скорее всего… нет, я обязательно разведусь с ним.

– Что? Но почему он тогда здесь?

– Потому что он не умеет сдаваться. – Пожав плечами, Эмили смахнула навернувшиеся на глаза слезы. – Наш брак давно выдохся, но он упорно отказывается это признать.

Кэрол накрыла руку Эмили своей:

– Не знаю, что у вас там случилось, но он подарил тебе бесценный подарок, что растет теперь внутри тебя.

– Та ночь была ошибкой. – Эмили покачала головой. – И больше я ее не повторю, теперь для меня важен лишь ребенок.

В дверь позвонили, и Кэрол поднялась.

– Пойду открою, а ты доедай салат. Потом договорим. И не волнуйся, я ничего не скажу Коулу.

– Спасибо, – улыбнулась Эмили.

Пару минут спустя Кэрол вернулась вместе с высоким седым мужчиной.

– Я даже не знаю, с чего вам стоит начать, в ремонте я совсем не разбираюсь.

– Не страшно, я сам как-нибудь во всем разберусь, – заверил незнакомец, внимательно разглядывая подтеки на потолке, капающую из крана воду и потертые столешницы. – Сразу видно, что одной вам тут трудно пришлось, но это отличный дом, построенный на совесть, так что все еще можно исправить, мисс.

– Те годы, когда я была мисс, остались далеко позади.

– Не верю.

– Что ж, спасибо на добром слове, Мартин, – улыбнулась Кэрол.

Эмили вдруг поняла, что впервые видит, как Кэрол с кем-то флиртует.

– Это Эмили, моя подруга и постоянная гостья «Имбирного пряника». – Кэрол наконец-то решила их познакомить. – А это Мартин Джонсон, Коул нанял его, чтобы он тут кое-что сделал.

Поднявшись, Эмили пожала протянутую руку.

– В основном я сантехник, но вообще-то справлюсь с любой работой. Вот что бывает, когда покупаешь дом, нуждающийся в ремонте. Прошло два десятка лет, а я до сих пор еще не все доделал. Все никак времени не хватает.

– Наверняка твоей жене это не слишком нравится, – заметила Кэрол.

– Моя Сара ушла из жизни десять лет назад, так что теперь я могу играться в свое удовольствие.

– Мне жаль. Знаешь, мы как раз обедали, присоединяйся к нам, а заодно обсудим, чем тебе стоит заняться в первую очередь. Если хочешь, в холодильнике есть окорок.

– Конечно хочу, – улыбнулся Мартин, – давненько я не ел ничего подобного.

Доев салат, Эмили поднялась:

– Мартин, приятно было познакомиться. Пойду дальше работать над романом.

– Как скажешь, только потом обязательно погуляй, сегодня такой отличный день, – заметила Кэрол.

Эмили посмотрела в окошко:

– Наверное, именно так я и сделаю. Возьму блокнот и поработаю у пруда.

Накинув рубашку, Эмили вооружилась карандашом и вышла на улицу. Оглядевшись по сторонам, она убедилась, что машина Коула исчезла. Вот и отлично, похоже, он, как обычно, нанял профессионала делать всю работу, а сам побежал в свой драгоценный офис. Даже когда нужно было просто повесить картину, передвинуть диван или подстричь куст, Коул всегда доставал телефон и вызывал очередного работника, и как же ей в те минуты хотелось на него наорать. Ведь нужна ей была не столько висящая на стене картина или стриженый куст, а настоящий муж, который был бы частью ее жизни, ведь чем дольше они жили вместе, тем чаще ей казалось, что они как два поезда, что несутся по почти параллельным, но все же слегка расходящимся рельсам…

В лучах яркого солнца искрящаяся вода казалась бриллиантовой россыпью, а на берегу все так же стояла знакомая с детства скамейка. Наслаждаясь теплым ветерком, Эмили поудобнее устроилась на берегу и совсем скоро с головой погрузилась в придуманный ею мир, едва успевая переносить на бумагу все свои идеи.

Что это с ней? Неужели, окончательно решившись оставить Коула, она наконец-то снова стала сама собой, и раз ей не нужно больше изображать из себя идеальную жену в идеальном доме, у которой идеальная жизнь, она снова может свободно мечтать и творить? А ведь Эмили и не заметила, как успела потерять себя где-то среди бесконечных банкетов, гольф-клубов и сплетен. Да чем она вообще занималась все эти годы? Почему забыла о переполнявших ее когда-то мечтах и стремлениях?

Да, Мелиса права, нужно следовать зову сердца и идти за мечтой, ни перед чем не останавливаясь.

– Отдыхаешь?

Вздрогнув, Эмили резко обернулась:

– Коул, ты меня напугал.

– Извини, похоже, ты так задумалась, что не услышала моих шагов.

– Ты вообще очень тихо ходишь.

Эмили заметила, что к футболке и джинсам, что она уже видела утром, добавилась кожаная куртка. А ведь когда они только познакомились, он носил почти такую же… Эмили невольно вспомнила, как шла по университетскому коридору, уткнувшись в книгу, и врезалась в Коула, а потом извинялась, а он улыбался и говорил, что никогда не стоит извиняться за интересную книжку. Разговорившись, они все никак не могли наговориться, через месяц она безумно в него влюбилась, а в конце семестра Коул сделал ей предложение.

И все из-за кожаной куртки. Эмили всегда нравились умные, но при этом стильные парни.

Но к чему она сейчас все это вспоминает? Ведь она же уже все решила. Коулу в ее жизни больше нет места.

– Не возражаешь, если я немного здесь посижу?

– Сиди сколько хочешь. – Немного подвинувшись, Эмили сразу же пожалела о своем решении. На тесной лавочке они оказались так близко, что их коленки почти соприкасались.

– Я кое-что тебе привез, – объявил Коул, протягивая коричневый пакет.

– И что это?

Он покачал пакетом в воздухе:

– Открой и посмотри.

Осторожно заглянув в пакет, Эмили обнаружила знакомую обертку.

– Ты купил мои любимые пирожные?

– Ну мало ли, вдруг тебя сейчас на них потянет?

Неужели он знает, что она беременна? Но не успела еще Эмили запаниковать, как Коул усмехнулся и добавил:

– Тебя же всегда к ним тянуло. До сих пор помню, как ты на них набрасывалась в столовой. Как ты тогда говорила? Было бы пирожное…

– А праздник найдется. Вот только мне уже не двадцать лет, чтобы так налегать на сладкое.

Коул подался вперед, словно хотел к ней притронуться, но потом резко отдернул руку:

– Ты все так же красива, как и в день нашего знакомства.

Эмили встала:

– Коул…

Он поймал ее за руку, и Эмили почувствовала себя так, словно ее ударило током.

– Я просто сказал, что ты очень красивая. Это все. Не нужно никуда убегать.

Да, глупо убегать из-за простого комплимента. Эмили снова села.

– Хорошо, только не забывай, что между нами все кончено.

– Как скажешь. – Откинувшись на спинку скамейки, Коул прикрыл глаза, подставляя лицо солнечным лучам.

Странно. Такое впечатление, что Коул резко помолодел и расслабился. Наверное, это из-за того, что он наконец-то вылез из офиса и пару дней провел на свежем воздухе, где на его плечах не лежала сразу тысяча проблем и обязанностей.

– Я уже видела Мартина, – заметила Эмили, принимаясь за пирожное. – Теперь он станет заниматься «Пряником»?

– Нет, он займется только тем, с чем сам я не справлюсь. Ты не против, если я поживу тут еще пару дней?

Что тут можно ответить? Кэрол необходима помощь, да и самому Коулу это явно пойдет на пользу…

Когда родится ребенок, им же все равно придется иногда встречаться на семейных собраниях, да и просто регулярно обсуждать судьбу малыша. А значит, им нужно научиться заново общаться друг с другом. Как отец ее ребенка, Коул навсегда останется в ее жизни. Что ж, хотелось бы надеяться, что рано или поздно она наконец-то сможет с собой справиться и будет равнодушно смотреть на его улыбку.

– Живи сколько хочешь, но я немного удивлена, что ты вообще за все это взялся.

– Поработав руками, я вдруг почувствовал себя… полезным, – усмехнулся Коул. – Я отлично понимаю, что в офисе всем меня не хватает, так что и там я вполне полезен, но это совсем другое. Починив ступеньки, я за полчаса решил проблему. Опасная лестница полностью преобразилась, но здесь еще столько всего нужно сделать…

Вместо того чтобы сказать, что ей тоже много всего было нужно, Эмили улыбнулась:

– Тогда нам нужно было не строить собственный дом, а купить какую-нибудь развалюху, тогда бы ты мог каждый день что-то делать руками.

– Ты все еще хранишь тот список не выполненных мною поручений?

– Нет. – Эмили покачала головой. – Я отдала его нанятому тобой дизайнеру. Пока мы здесь, он как раз занимается кухней.

– Понятно. – Ей только показалось, или его голос действительно звучал немного разочарованно?

Как же хочется верить, что, если они прямо сейчас вернутся в Нью-Йорк, Коул выгонит дизайнера и сам всем займется, станет чаще бывать дома, будет уделять ей больше внимания… Но где-то в глубине души Эмили отлично понимала, что, как только они вернутся, Коул снова войдет в привычный ритм и целыми днями будет сидеть в офисе, с головой погрузившись в работу.

– Коул… знаешь, наверное, нужно продать дом. Для меня он слишком большой, а ты там уже не живешь, и…

– Давай не будем спешить.

– Мы уже полгода как разошлись, и окончательный развод лишь простая формальность. Чем быстрее мы со всем покончим, тем раньше сможем двинуться дальше.

– А что, если я не хочу никуда двигаться?

Сколько же боли в его словах… Эмили отлично понимала, что все еще много для него значит, но еще лучше понимала, что ждет их впереди. Они уже десятки раз проходили через нечто подобное, и каждый раз все возвращалось на круги своя.

– Может, хватит уже? Сколько раз все это уже было? Ссора, серьезный разговор, попытка наладить отношения, и пару дней ты действительно что-то пытаешься сделать, но скоро, сам того не замечая, с головой уходишь в работу, и я остаюсь одна. Так давай наконец официально все оформим, вместо того чтобы изображать семью.

Поднявшись, Эмили уже собиралась уйти, но тут Коул ее окликнул.

– Эмили, – едва слышно выдохнул он, но все равно в его голосе ясно звучали боль и сожаление.

Что ж, похоже, эти чувства знакомы не только ей. Замерев под ласковым ноябрьским солнцем, Эмили пристально посмотрела на человека, которого когда-то клялась любить до конца своих дней.

– Извини, Коул, мне очень жаль, что все так получилось, – мягко прошептал она, целуя его в щеку.

Но в последнюю секунду Коул слегка повернулся, и их губы встретились. Мгновенно вскочив, он притянул ее к себе, запуская пальцы в волосы, и Эмили сразу же забыла обо всем на свете, тая в его объятиях. Все умные мысли и рассуждения куда-то исчезли, не оставив о себе и следа, а Эмили Уотсон снова окунулась во вновь ожившую сказку.