Текст книги "Остров битвы"

Элиз ласково улыбнулась и подошла ближе.

Она взяла Тэма за руку, но он поднес ее кисть к губам и поцеловал. Взгляд Элиз изменился, она наклонила голову – возможно, от смущения.

– Осторожно, Тэм, одна моя половина веками не знала мужской любви, а другая – не знала ее никогда…

Девушка мягко высвободила руку. Проходя мимо, она оставила ласковый поцелуй на его щеке.

Тэм долго стоял, наблюдая за медленным танцем дымки в лунном свете. В месте поцелуя щека похолодела.

Осторожнее, — подумал он, – среди нас нэгар.

Когда Тэм вернулся в лагерь, Элиз уже будила его товарищей.

– Хаффид идет, – говорила она каждому. – Хаффид идет!..

Все дружно стащили лодку в Вестбрук и начали загружать вещи. Когда лодка отчалила, в ней совсем не оказалось свободного места.

Бэйори взял шест и направил челн вниз по течению.

– И куда мы плывем? – поинтересовался Синддл.

Он смотрел на быстро светлевшее небо. Горизонт костром вспыхнул над цепью низких облаков на востоке.

– Необходимо найти Алаана, – заговорила Элиз. – Он ранен и прячется в неведомых землях, куда мне не найти дороги.

Пвилл сидел, положив меч на колени.

– Откуда тебе известно, что он ранен?

Элиз внимательно посмотрела на воина.

– Сегодня ночью я разговаривала с принцем Майклом Иннесским, который узнал эту новость от самого Хаффида. Один из воинов Хаффида вернулся и сообщил, что Алаан серьезно ранен.

Пвилл ударил кулаком по борту лодки.

– Как ты думаешь, Пвилл, куда бы он мог отправиться? – спросила Элиз.

Рыцарь запустил руку в волосы, словно собирался вырвать порядочный клок.

– Я знаю, куда Алаан собирался пойти, но он непредсказуем Он направился в большое болото, надеясь затащить туда Хаффида.

Мгновение Пвилл смотрел на небо.

– Я знаю, как туда добраться, хотя сам ни разу там не бывал. – Он поймал взгляд Элиз. – Я пойду разыскивать его, хотя Алаан просил не делать этого без крайней необходимости.

– Моя необходимость куда как крайняя, – сказала Элиз. – Говорю вам всем: Хаффид ищет именно меня. Если вы отправитесь дальше самостоятельно, сомневаюсь, что он будет вас преследовать.

– Возможно, и будет, – отвечал Тэм, – в надежде выведать что-то о тебе.

Светлело, и вместо растаявшей дымки взору явились берега реки. Друзья проплывали мимо людей, разбивших палатки на берегу. Многие спали, хотя некоторые бодрствовали и уже занимались своими делами.

– Но откуда Хаффиду известно, что ты жива? – спросил Финнол.

Элиз пожала плечами.

– Алаан говорил, что Хаффид – колдун. У него, должно быть, свои способы.

– Я пойду с вами, леди Элиз, – проговорил Бэйори, шестом подталкивая лодку вперед.

– И я, – подал голос Тэм, раздумывая, не попал ли он под влияние чар Шианон. – Невозможно забыть, как Алаан, рискуя жизнью, спас всех нас. Я не смогу бросить вас, леди Элиз – сейчас, когда Хаффид охотится за вами. Кажется, борьба с Хаффидом и его слугами – моя судьба.

– Я тоже пойду с вами, – присоединился фаэль. – Думаю, мы не завершили дело, начатое на реке.

Финнол всплеснул руками.

– Что ж, не оставаться же мне без друзей только из-за того, что у меня одного есть голова на плечах. В любом случае идти в сторону неведомых земель так же безопасно, как и в любую другую – или так же опасно.

Житель Долины попытался улыбнуться, но улыбка получилась горькой.

– Не думаю, что сейчас вообще существует безопасный путь, – произнесла Элиз. – Даже если так, не уверена, что этот путь подошел бы нам.

Она посмотрела на Пвилла.

– Так где твоя тропинка в неведомые земли?

Пвилл слегка улыбнулся.

– Это не совсем тропинка, леди Элиз. Вы увидите.

Он повернулся к Бэйори.

– Итак, на север, к реке Уиннд.

Глава 6

Алаан проснулся, когда уже было светло, и обнаружил, что рядом никого нет и руки у него свободны.

Пошатываясь, он сел, едва удержав равновесие. Мгновение Алаан пытался сидеть, с закрытыми глазами, и сглатывал горечь, скопившуюся во рту. Когда же он открыл глаза, оказалось, что веревка, связывавшая руки, перерезана ножом.

Алаан с трудом поднялся. На раненую ногу совсем нельзя было опираться. Он на одной ноге доскакал до посоха, резко выпрямился – и боль буквально пронзила ногу, а в глазах помутнело.

Когда боль немного утихла, Алаан нагнулся, чтобы рассмотреть землю. Кое-где виднелись капли крови и следы: будто что-то – или кого-то! – тащили волоком.

– Если это дикий зверь, то, признаться, у него очень острый клинок…

Превозмогая боль, он направился по следам, ведущим к кромке воды, однако тел нигде не увидел. Алаан оперся о посох и огляделся: лучи солнца освещали легкий туман, плывущий над болотом.

Остров представлял собой небольшой каменистый холмик, кое-где покрытый буроватой травой, обрамленный зелеными растениями и увенчанный несколькими низкорослыми деревцами. Алаан похромал вниз по берегу до плакучей ивы, склонившейся над водой. Нож исчез, но ему удалось руками оторвать несколько полосок коры.

Алаан вынужден был остановиться и отдохнуть по дороге к своему лагерю на вершине маленького холма. В темноте его похитители не смогли найти мешок, повешенный Алааном на одном из деревьев. Теперь он наклонил ветку и, развязав мешок, достал оттуда котелок, небольшой запас продовольствия и две фляги родниковой воды, принесенной сюда ценой неимоверных усилий.

Алаан боялся, что тщательно продуманный план рухнет. Ведь Хаффид не преследует его, а сам Алаан ранен и тяжело страдает. Если нога не пойдет на поправку, ему придется как-нибудь добираться до реки Уиннд.

Ну чтож, — сказал себе Алаан. – Похоже, на сей раз у тебя неприятности.

Он разжег костер, поставил котелок на огонь и заварил чай из ивовой коры. Отвар должен сбить лихорадку, которую Алаан ясно чувствовал: его бросало то в жар, то в холод, и тупая головная боль отзывалась в такт пульсирующей боли в ноге.

Алаан взглянул на небо. Сказать, который час, было невозможно. Проспал он час или половину дня, оставалось тайной.

Но кто же оказал ему услугу, уничтожив воинов Хаффида? Алаан не мог даже предположить. Впрочем, кто бы это ни был, он желал Алаану добра или по меньшей мере не желал зла. Данное обстоятельство в лучшую сторону меняло мрачное до сих пор положение вещей.

Алаан попивал из котелка немного остывший чай.

– Ну что же, Пвилл, – пробормотал он. – Интересно, придешь ты меня искать или подумаешь, что я, как и прежде, снова отправился по делам.

Алаан немного поел и опять улегся, закутавшись в одеяла, которые извлек из мешка. Некоторое время прислушивался к звукам болота, в которых ему почудился отдаленный лай собак, но вскоре провалился в темноту.

Спустя некоторое время он проснулся. Тусклое солнце садилось в облака, надвигалась глухая ночь. Костер догорел, и Алаан собрал угля, чтобы разжечь пламя. Он слегка перекусил тем, что осталось от его запасов, и заварил немного чаю из ивовой коры. Напиток был горький и напоминал тину.

Алаан соорудил около костра подобие постели из мха и снова лег. Его путаные мысли были где-то далеко отсюда. Заморосил дождик, и, хотя Алаан натянул повыше одеяло, юношу бил озноб. Если воины Хаффида застанут его в таком состоянии, едва ли остается шанс убежать и уж точно никакого – победить в сражении. Впрочем, преследователи скорее всего погибли или так заблудились, что никогда не найдут его.

Песни обитателей болота стали громче. Алаан натянул одеяло на голову и забылся беспокойным сном.

Проснулся он от шепота и сразу увидел старика, сидевшего напротив у костра.

– Вот ты и проснулся, сын Уирра, – произнес старик спокойным голосом, казавшимся нереальным, будто доносился откуда-то издалека.

Старик был в кольчуге, но без шлема. В тусклом свете он казался серым с головы до пят. Волосы и борода густые и светлые. Такие бороды носили в старину. Кожа на лице была загорелой и обветренной, словно старик все время жил на улице.

Алаану он показался таким же ветхим и древним, как сами горы.

– Кто вы, сэр? – вежливо спросил юноша.

– Я Глашатай Эйлина, хотя немногие теперь узнают мой титул.

– Это вы убили людей, державших меня здесь?

– Нет, не я. – В сумерках было видно, как старик покачал головой. – Но, по-моему, именно ты давным-давно бросил вызов моему хозяину, когда выкрали его подданных и увели в другие земли.

– Давно? Всего-то век. Ваш хозяин начал войну против своего народа, или вы не видели? Я спас лишь немногих, меньше, чем хотел бы. Если ты, старик, называешь подобное вызовом твоему хозяину, то я горд. Что тебе нужно от меня?

Алаану показалось, будто старик устремил на него пристальный взгляд, хотя в темноте трудно было что-либо разглядеть.

– Мой хозяин нуждается в помощи, лорд Сайнт.

– Меня зовут Алаан. Сайнт – всего лишь одно из моих воспоминаний.

Старик покачал головой, и его длинная борода затряслась.

– Я знаю о твоей сделке, сын Уирра. Зачем ты пришел в Тихую Заводь?

Алаан скорчился от боли.

– Я ждал брата, однако он, похоже, решил не приходить.

Старый человек кивнул, словно ответ не был для него неожиданностью.

– Мой хозяин… ему трудно, ведь он пленник ночного кошмара и не в силах проснуться.

– Такова цена, которую некоторые платят за прожитые жизни.

Старик обхватил рукой эфес меча.

– Я видел, как ты вывел из Тихой Заводи воина, несмотря на то, что он твой враг. Как такой милосердный человек, как ты, может отказать в помощи брату по крови?

– Не настолько я и милосерден. Я мог бы предложить помощь врагу, но не чудовищу.

– Эйлин не тот, кого следует сердить, сын Уирра, – серьезно сказал старик.

Алаан рассмеялся, несмотря на боль.

– Эйлин?.. Он уже столетия как умер.

– Ты тоже.

Костер затрещал, и вверх поднялись искры, тут же рассеянные порывом ветра. Вокруг огня закружил дым, разъедая глаза. Когда Алаан протер их рукой, старика уже не было. В небе сверкнула молния, и на землю упали первые капли дождя, крупные, как галька.

Сидел ли он на земле? Неужели не поднялся, когда пришел старик?..

Алаан сел и пошатнулся, едва не упав в потухший костер. Раздул пламя и добавил туда дров из своих истощающихся запасов. Мокрые от дождя камни вокруг костра зашипели, когда пламя коснулось их. Юноша натянул одеяло на голову, но ему стало жарко, и он снова скинул его, подставляя лицо дождю и наслаждаясь прохладой. Однако вскоре Алаан задрожал, съежившись у шипящего костра, укрываясь от хлестких порывов ветра.

Должно быть, он все-таки уснул, поскольку, открыв глаза, увидел луну, просвечивающую сквозь проплывающую по небу тучу. С губ сорвался непрошеный стон. Боль распространялась по колену и выше на бедро.

Алаан поднял голову и заметил какое-то движение.

Он нащупал меч, который положил рядом, но не слишком близко, чтобы во сне не наткнуться на клинок. Он лежал, дрожал и думал, что же такое бродит в темноте, а затем погрузился в ночной кошмар, который на сей раз оказался страшнее реальности.

Глава 7

Звон в ушах, вызванный приступом мигрени, заглушал все. От него невозможно было избавиться, ни тряся головой, ни затыкая уши. Мысли Диза блуждали точно дитя, заблудившееся во мгле. Образы всплывали из темных глубин сознания и неслись по его просторам, вскоре исчезая или превращаясь в новые видения. Все попытки сосредоточиться на чем-либо оказывались тщетны.

Наблюдая, как конюх седлает для него коня, Диз осознал, что не имеет ни малейшего представления о том, как это делается – хотя сам седлал коня тысячу раз. Юноша оглянулся и увидел Торена, оценивающе смотревшего на него.

– Ты точно справишься, кузен?

– Если не я, то кто же?

– Есть и другие люди.

Диз покачал раскалывающейся от боли головой.

– Нет. Это наше дело, и его нужно закончить.

О чем они?.. Взгляд привлек свет в углу; первый свет дня, пробравшийся внутрь через щель между досками.

– Диз?..

– В чем дело? – Диз заметил беспокойство на лице кузена. – Я опять задумался? Что ж, через пару дней я стану самим собой. Ты ведь так сказал, правда?

Торен кивнул.

– Но что, если мы найдем Бэлда и Сэмюля раньше?

– Вряд ли… не думаю. Они движутся быстрее и опережают нас на полдня.

– Это мы так предполагаем. Устроители ярмарки отправили всадников за вестями о Сэмюле и Бэлдоре, и те вернулись, сообщив, что двое рыцарей, подходящих под описание, направлялись на север по дороге Озер.

– Поехали. Мы еще успеем догнать их.

Торен кивнул, подал конюхам знак вывести коней, и кузены последовали за ним.

Диз помнил, как садиться в седло – по крайней мере тело помнило. Их сопровождал небольшой эскорт рыцарей, выбранных Тореном. Юноша был не настолько глуп, чтобы ехать в одиночку, не зная точно, как много сторонников у Сэмюля, – а Диз не мог сказать ему этого. Слуги и сквайры будут по возможности ехать следом за ними. Торен был уверен, что скоро отряд нагонит предателей.

Вышли на рассвете, тихо, без звуков труб и кимвального звона. Те немногие, кто провожал, не кричали и не махали им вслед. Всем было понятно, что это погоня не принесет славы, независимо от исхода событий.

Диз наклонился в седле и закрыл глаза от боли, недоумевая, зачем он здесь и что будет делать, если удастся поймать кузенов.

Пусть они убегут, — думал он. – Пусть уйдут далеко и умрут в забвении. Пусть мы больше о них не услышим.

– Диз?..

Диз открыл глаза и увидел, что кузен снова пристально смотрит на него.

– Ты можешь нас задержать, – упрекнул Торен.

Было бы хорошо.

— Ничего, я справлюсь. Не волнуйся. Просто немного болит. Я потерплю. Что сказала леди Беатрис? – поинтересовался Диз, вспомнив, что Торена вызывала к себе мать.

– Я тебе уже говорил. Неужели не помнишь?

Диз покачал головой.

Торен глубоко вздохнул.

– Леди Беатрис желает, чтобы я признал лорда Каррала Уиллса полноправным главой семьи Уиллсов. Тогда он отречется от всех действий и союзников своего брата, лорда Менвина.

Позабыв про дорогу, Торен устремил взгляд на кузена.

– А ты как думаешь?

– В данный момент никак, и ты это прекрасно знаешь.

– По крайней мере рассуждаешь ты вполне трезво. Я согласился признать лорда Каррала. Мы вернем ему Остров Битвы, а он подпишет документы, гарантирующие мир между нашими семьями.

Диз сквозь боль услышал, как сам презрительно фыркает в ответ.

– Лорд Каррал не просто один из Уиллсов. Я ему доверяю.

– Конечно, – снова фыркнул Диз. – Вечно ты веришь, что все люди такие же благородные, как ты.

На этот раз Торен не взглянул на него.

– Ты намекаешь на то, что не следует доверять собственным кузенам? Или хочешь сказать, что последние события должны были меня кое-чему научить, но этого, по-видимому, не произошло?

Диз был не в силах следить за ходом беседы, его мысли путались.

– Я просто говорю: ты ждешь, что у каждого человека такое же чувство чести, как у тебя, – и всегда будешь разочарован.

– Да ладно, не всегда, – отвечал Торен.

– Весьма часто, – заметил Диз.

– Возьмем, к примеру, тебя, кузен, – продолжал Торен. – Ты рисковал жизнью ради меня. Моя вера в качества твоей души не была напрасной.

Диз от боли закрыл глаза и тут же почувствовал прикосновение руки.

– Мне было бы спокойнее, если бы ты лежал сейчас в постели под присмотром лекаря.

– Нет. Они ведь и мои кузены тоже. Никто другой не должен заниматься ими.

— Вот видишь. Это твое чувство чести и долга. Мы совершаем ужасный поступок – охотимся за кровными родичами, – все-таки не можем поступить иначе. Доверить подобное посторонним недопустимо. Нет, Ренне обязаны сами разбираться с Ренне. Таков наш путь.

– Я часто думаю, не из-за того ли это, что мы считаем себя справедливее других?

Торен недовольно скривил рот.

– Боюсь, даже в теперешнем состоянии, кузен Диз, ты рассуждаешь очень разумно. Возможно, потому к тебе так благоволит леди Ллин.

Сэмюль осторожно размотал повязку и обнаружил, что рана все еще красная и отекшая, хотя и без признаков нагноения.

Бэлдор взглянул на кузена.

– Я знал, что он предаст нас, – прорычал он.

– Это мы предатели. Ты забыл?

– Всю кашу заварил Торен, – огрызнулся Бэлд, но внезапно его гнев рассеялся. Он встал и подошел к ручью.

Сэмюль сменил повязку, стараясь не затягивать ее слишком туго.

Бэлд обернулся.

– Ты был союзником Ардена в этом деле, Сэмюль.

– Иначе он скорее всего ранил бы меня сильнее. И как ты мог не знать, что это был Арден?

Бэлд пожал плечами:

– Он находился там, где не следовало. Кроме того, ты знаешь, как Арден похож на Торена. Поделом ему.

– Про нас скажут то же самое, если Торен нас поймает.

Это заставило Бэлда задуматься.

– Торен не поедет за нами сам.

– Поедет. Он никому не поручит выполнять грязную работу.

Бэлд взял поводья своего коня и внимательно начал рассматривать их.

– А что, по-твоему, он сделает с Дизом? – пробормотал юноша.

– Все зависит от того, поймет ли Торен, какую роль играл Диз. Из дошедших слухов ничего не понять. Ясно только, что Диз был ранен, когда пытался остановить убийцу. Возможно, Арден не успел ничего сказать.

– Леди Беатрис никогда не расскажет о причастности Диза, даже если бы ей было это известно.

Сэмюль кивнул.

Да, Ренне сохранят лицо клана при любых обстоятельствах. В семье не случалось раздоров. Никогда. Как бы поступил Торен, узнай он о роли Диза в случившемся? Сообщил ли ему Арден? Или Торен искренне считает Диза героем?

– Полагаешь, нас догонят? – спросил Бэлд.

Сэмюль на мгновение задумался.

– Дороги полны рыцарей, возвращающихся с ярмарки. Без наших синих мундиров мы ничем не отличаемся от них. У нас есть шанс ускользнуть.

– Не при такой скорости, – заметил Бэлд.

– Если станем торопиться, нас заметят. Нет, лучше ехать медленно, но часто менять направление. Страна-меж-Гор велика. Мы найдем себе место.

– Место? Какое такое место? – удивился Бэлд.

Вопрос эхом разнесся над рекой, а затем стук копыт на каменном мосту заглушил разговор юношей.

Сэмюль быстро вошел в реку и укрылся под выступом скалы, чтобы посмотреть, кто проходит мимо.

– Труппа фаэлей, – сказал юноша. – Им нет до нас дела.

Он снова вышел на берег.

– Нужно опасаться менестрелей. Они могут узнать в нас рыцарей из замка Ренне.

— Они могут узнать тебя, – отрезал Бэлд.

Сэмюль закинул поводья за голову лошади и собирался вскочить в седло.

– Поехали, Бэлд. Вперед, к забвению.

Бэлдор не сдвинулся с места.

– Можешь отправляться в забвение, если хочешь. А у меня другой план.

Сэмюль сел в седло и сверху вниз посмотрел на кузена, сощурившегося от яркого солнца.

– И это?..

– Завершить начатое дело.

Сэмюль рассмеялся.

– Торен, без сомнения, преследует нас в сопровождении вооруженных рыцарей, о чем не трудно догадаться. Если догонит, не будет никакого «завершения начатого дела». Хорошо, если Торен оставит нас в живых.

Бэлд пожал плечами.

– Возможно. Однако то, что мы слышали о лорде Каррале Уиллсе, вынудило меня задуматься. Мы могли бы найти союзников.

Сэмюль покачал головой.

– Бэлд, Бэлд… Ты замышляешь такое вероломное предательство, на которое даже я не способен. Ты не поедешь к Уиллсам…

– Нет, но нас мог бы принять у себя принц Нейт Иннесский. Мы видели, что его советник слабо разбирается в тонкостях договоров.

Сэмюль молча уставился на кузена.

– Человек, которого Торен считает Хаффидом. Хаффид ненавидит Ренне. Это как раз тот человек, которого ты предлагал силой увезти из лагеря принца Нейта и заставить расплачиваться за набег на фаэлей.

Бэлдор, неуклюже опершись на эфес меча, без смущения смотрел на кузена, – неповоротливый увалень, широкоплечий и такой узколобый.

Каждый его шаг, подумал Сэмюль, продиктован ревностью и обидой. Без них он бы не сдвинулся с места.

– Альянсы не вечны, – убеждал Бэлд, – порой они распадаются в мгновение ока. Знаешь ли, они никогда не строятся на любви, что бы там ни думал Торен.

– Даже он не настолько наивен. Союзы строятся на общих интересах, взаимном доверии и уважении.

– А мы разве не внушаем доверия и уважения? – Бэлд неловко покачнулся в седле. – Подумай, Сэмюль. Если нет, то я предлагаю устроить Торену засаду и довести начатое до конца.

Все из-за тебя! — Сэмюль боролся с гневом, который, по его убеждению, не мог принести ничего хорошего. – Убийство должно было выглядеть как заговор клана Уиллсов. Только поэтому я поддержал…

— Ты даже боролся за него.

Сэмюль не обратил внимания на реплику.

– Если нам удастся осуществить план теперь, это приведет к войне внутри клана Ренне – между теми, кто согласен с нами в том, что необходимо устранить Торена, и теми, кто поддерживает милого кузена. Сейчас, когда Менвин Уиллс и принц Иннесский затевают против нас войну, междоусобные распри в семье недопустимы.

– Мы больше не являемся частью «семьи», Сэмюль, – напомнил Бэлд. – Но если бы мы стали союзниками принца Иннесского… что ж, тогда междоусобной войны не избежать.

– Это безумие, – отрезал Сэмюль и повернул коня в сторону леса.

– Это голос здравого смысла! – прокричал Бэлд вслед кузену. – Что ты будешь делать, Сэмюль, если мы не доведем дело до конца? Станешь стражником у какого-нибудь неотесанного лорда в Мире Безвестности? Ты не выдержишь, Сэмюль, я знаю тебя. Ты никогда этого не выдержишь!