Текст книги "Романтичная леди"

Новость, которую Агнесс пришлось сообщить им, затмила даже жуткие события в доме мистера Линли, но ее милость держалась с похвальной силой духа и категорично заявила, что кому-то следует немедленно отправиться в Ветстоун.

– Я был бы счастлив оказаться полезным, сударыня, – воскликнул мистер Линли, – но парни с Боу-стрит настоятельно просили меня пока не покидать Лондон из-за важного дела.

– Должен поехать Реджинальд! – решительно перебила шурина леди Линли. – Необходимо послать за ним. Это именно тот человек, способный помочь нашей беде.

– Да, этот человек справится с любой ситуацией, сударыня, – машинально подтвердил мистер Линли. – Самое лучшее для вас – немедленно послать ему записку.

– Полагаю, в этом нет необходимости, он уже завтра вернется в Лондон. Утром я первым делом напишу ему, чтобы он получил записку сразу же по приезде. Ну а пока Реджинальду самому следует сделать все от него зависящее.

Похоже, мистер Линли не слишком надеялся па способности своего племянника, но вслух он только сказал:

– В этом случае, сударыня, я сам приведу мальчика.

Сэра Реджинальда, однако, мистер Линли дома не нашел, так как его привычки были столь же беспорядочны, как и прискорбно предосудительны. Давно минула полночь, когда доведенный до кипения дядя, наконец, разыскал племянника. К тому моменту Реджинальд был уже явно не в состоянии тронуться в далекий путь. Хотя новость, доставленная мистером Линли, которому после долгих трудов все же удалось объяснить свою просьбу, значительно отрезвила молодого человека. Он немедленно отправился на Маунт-стрит и там заверил мать, что, поспав пару часов, поедет в Ветстоун, как только рассветет.

Леди Линли пришлось удовлетвориться обещанием сына, но в душу встревоженной матери закрались некоторые сомнения, что это похищение могло быть лишь инсценировкой, задуманной, чтобы скрыть тайное бегство.

О том же, какая участь ждет ее дочь в руках неизвестных похитителей, ее милость даже не могла решиться предположить. Она сомневалась, действительно ли Реджинальд может оказаться полезным в решении проблемы, и ей оставалось только надеяться на скорый приезд мистера Рэйвиншоу в Лондон. Гай не обманул ее ожиданий и прикатил в Лондон ни свет ни заря.

Он очень быстро добрался из Суссекса до своего дома на Гросвенор-сквер, поскольку сам правил (а надо сказать, что делал он это отменно) своей коляской, запряженной четверкой. К тому времени новость о похищении мисс Линли распространилась по всему городу, так как форейторы, оказавшиеся свидетелями происшествия, не тратили времени впустую и описывали события так живописно, что они распространялись с необыкновенной скоростью.

Само собой разумеется, дворецкий мистера Рэйвиншоу догадывался о содержании послания, доставленного в дом его хозяина от леди Линли. Он рискнул вручить его, как только мистер Рэйвиншоу появился на пороге, прежде, чем тот снял с себя дорожное пальто.

Мистер Рэйвиншоу надорвал конверт и развернул письмо. Дворецкий и оба лакея, сопровождавшие господина, наблюдали, как по мере чтения густые черные брови грозно сошлись на переносице, а жесткие губы искривила мрачная гримаса. Гай, однако, никак не прокомментировал прочитанное, только положил письмо в карман и, схватив шляпу и перчатки, резко бросил:

– Я – на Маунт-стрит. Вряд ли я вернусь домой обедать.

Стремглав сбежав вниз по ступенькам, он во весь опор погнал лошадей к дому леди Линли.

Его сразу же провели к ее милости, пребывавшей в состоянии все возрастающей тревоги. Однако, твердо придерживаясь правил, не позволявших воспитанным людям выдавать своих чувств, она оказалась способна приветствовать своего будущего зятя с достойным восхищения самообладанием. Только нервное пожатие его руки выдало всю степень ее волнения.

– Я глубоко благодарна вам за ваш приход, мистер Рэйвиншоу, – произнесла она искренне. – Так глубоко благодарна!

– Я только-только прибыл в Лондон, сударыня, и сразу же, как прочитал ваше письмо, направился к вам. Есть новости?

– Никаких! – Ее милость не смогла скрыть своего отчаяния. – Утром Реджинальд уехал в Ветстоун, узнать, какие меры предприняты, но от него нет пока никаких известий.

– Едва ли можно ожидать их так скоро, сударыня, – успокоил ее Гай. – Будьте так любезны, расскажите мне все по порядку. Я знаю только то, о чем вы соизволили написать в своем письме.

Леди Линли прижала руку ко лбу.

– Конечно, сэр, простите меня! Я так расстроена и едва понимаю, что делаю. О случившемся сообщила нам горничная Дженнифер, так как она была свидетельницей похищения, и ей хватило здравого смысла сразу же на месте сообщить о нападении еще до того, как вернуться в Лондон.

– Эта горничная, похоже, не лишена здравомыслия, – несколько удивленно отметил мистер Рэйвиншоу. – Она сейчас в доме?

Леди Линли кивнула.

– В таком случае, сударыня, не могли бы вы оказать мне любезность и послать за горничной? Мне бы хотелось услышать всю историю из первых уст.

Агнесс вызвали к хозяйке, и, узнав о присутствии в доме мистера Рэйвиншоу, девушка почувствовала некоторое опасение. Обнаружив, что она потребовалась для уточнения подробностей похищения, верная горничная расхрабрилась и сумела достаточно четко и детально описать случившееся. Она даже без запинки ответила на въедливые вопросы сурово хмурящегося джентльмена, не спускавшего с нее серых глаз. Когда Агнесс отпустили, мистер Рэйвиншоу встал и долго стоял, задумчиво глядя прямо перед собой. Наконец леди Линли нашла тишину невыносимой и нарушила затянувшееся молчание:

– Итак, сэр, как мы поступим дальше? Что может стоять за этим ужасным похищением? Я с ума схожу, думая о Дженнифер все это время!

– Полагаю, цель преступления достаточно проста, сударыня, и вряд ли мисс Линли пострадала, я имею в виду физически. Думаю, она испытала страшное потрясение от самого факта похищения, что неизбежно. Мисс Линли не ждет крупное наследство, поэтому маловероятно, чтобы ее украл какой-то нищий авантюрист, желающий принудить ее к браку. Нет, тут все предельно ясно. Их цель – выкуп.

– Выкуп! – машинально повторила ее милость. – Но почему Дженнифер? Вы же сами сказали: она далеко не богатая наследница.

Тень пробежала по мрачному лицу Рэйвиншоу.

– Выкуп, насколько я представляю дальнейшее развитие событий, потребуют у меня, а не у вас, ваша милость. Странно, почему до сих пор… – Он замолчал, новая мысль осенила его. – Хотя… Постойте! Возможно, меня уже ждет требование выкупа! Мой дворецкий вручил мне ваше письмо, как только я переступил через порог, и я не просмотрел остальную почту. Я должен немедленно отправиться домой.

Леди Линли посмотрела на него с надеждой, изо всех сил стараясь владеть собой:

– Вы, правда, верите в это, мистер Рэйвиншоу? Молю небо, чтобы вы оказались правы!

– О да, сударыня. – Гай взял руку, протянутую ему, на мгновение сжал ее и добавил как можно мягче: – Не надо слишком волноваться. Ваша дочь скоро благополучно вернется к вам, я в это твердо верю. Немедленно пошлю вам весточку обо всем, что станет мне известно.

Мистер Рэйвиншоу вышел, оставляя ее немного повеселевшей и успокоенной. Она подумала, что если кто-то и способен отыскать Дженнифер и благополучно вернуть ее домой, то только Гай Рэйвиншоу.

Самого мистера Рэйвиншоу, добравшегося до своего дома уже приблизительно минут через десять, ждало известие, что его ожидает кузен мистер Пелем. Дворецкий сообщил эту новость извиняющимся тоном, он знал, что посещения младшего мистера Рэйвиншоу вызывали у хозяина дома приступы раздражения. А уж этот визит и явно был некстати. Мистер Рэйвиншоу, однако, не выказал на этот раз признаков неудовольствия, только на мгновение задержал взгляд на дворецком и тихо спросил:

– Неужели? Где он?

– Мистер Пелем сейчас в Желтом салоне, сэр. Я сказал ему, что вас нет дома, но он захотел дождаться вашего прихода.

Гай кивнул, сбросил пальто на руки лакея и решительно зашагал через широкий холл. Когда он вошел в салон, стройный, щеголеватый родственничек поднялся с кресла, в котором дремал у камина.

– У меня всего пять минут, Пелем, – отрывисто приветствовал кузена Гай. – Я занят чрезвычайно важным делом и не могу выслушивать твои бесконечные требования и упреки. Чем обязан твоему появлению?

Пелем улыбнулся мимолетной, почти детской улыбкой, которая обычно пленяла окружающих. Можно было подумать, этот милый молодой человек искренне жаждал доставить удовольствие своему кузену.

– На сей раз? – переспросил он. – Неужели трудно догадаться? Деньги, конечно, деньги! Я здесь, чтобы просить у тебя двадцать тысяч фунтов.

Глава 6
Мистер Рэйвиншоу проявляет характер

Гай молча сделал несколько шагов и остановился напротив Пелема. Отблески яркого пламени беспристрастно освещали обе фигуры, а слабые звуки, доносившиеся с площади, скорее подчеркивали, нежели нарушали безмолвие, воцарившееся в комнате.

– Понятно! – наконец бесстрастно произнес Гай. – Выходит, я был прав, считая тебя организатором похищения мисс Линли.

Пелем снова улыбнулся и пожал плечами:

– Лучше скажем так: я проявил предусмотрительность и предпринял меры предосторожности, чтобы застраховать себя от твоего отказа. Никто не причинил никакого вреда мисс Линли. Я обеспечил малышке безопасный приют в очаровательном укромном местечке, где без моей помощи, мой дорогой кузен, ни вам, ни кому-либо другому ее не найти. Мисс Линли вернут вам сразу же, как только вы выплатите интересующую меня сумму.

Гай презрительно усмехнулся.

– Слишком ненадежно, – сказал он холодно. – Я должен предоставить тебе двадцать тысяч фунтов, не получив гарантии, что с мисс Линли ничего не случится. Мне мало твоего слова, Пелем, уж прости меня… Да и откуда я знаю, что она действительно находится в твоих руках? Как я могу удостовериться в этом? А если ты всего лишь используешь ее исчезновение для того, чтобы выманить у меня деньги, а сам знаешь о ней не больше меня?

Пелем все еще улыбался, но его губы чуть дрогнули, а в глазах появился неприятный блеск.

– У тебя, дорогой, нет иного выбора. Ты должен поверить мне на слово. Двадцать тысяч обеспечат безопасность мисс Линли и ее свободу. Ну а если требуются особые доказательства моей причастности к этому делу, возможно, эта вещица тебя убедит.

Он протянул руку Гаю. На его ладони поблескивала какая-то вещица. Гай вгляделся, и сердце его мучительно сжалось. Он узнал кольцо с чистейшим бриллиантом, подаренное Дженнифер Линли в день помолвки.

– Ну и как? – вкрадчиво продолжил Пелем. – Я сам снял это кольцо с ее пальца, с того момента не прошло и суток. Как ты понимаешь, у тебя нет выбора. Придется платить, если ты хочешь, чтобы твоя невеста вернулась к тебе.

Гай опустил кольцо в карман. Он действительно не сомневался, что это Пелем спланировал похищение Дженнифер. Он подозревал кузена с самого начала и почти уверился в своих подозрениях, узнав о непрошеном посетителе. И обручальное кольцо убедило его не столько в правдивости слов Пелема, сколько в страданиях нежной юной девочки во время похищения. Он припомнил яркий рассказ верной служанки о том, как грубо обращались с барышней, и из глубины его души поднялся неистовый гнев. Однако гнев не проявился внешне, ни один мускул не выдал его. Гай Рэйвиншоу даже позу не поменял; так и остался стоять, слегка опершись рукой на мраморную каминную полку, пристальным взглядом задумчиво изучая Пелема.

– Ну а если я откажусь? – поинтересовался он, выдержав паузу.

– Неужели не догадываешься? – недоуменно пожал плечами Пелем. – Нет ничего проще. Если я не получу деньги, я больше не смогу обеспечить безопасность мисс Линли.

– Ах вот как! Я знаю, ты способен на многое, Пелем. Подозреваю, что ты не колебался бы, даже если бы речь зашла об убийстве, лишь бы это принесло выгоду, но что это дает тебе? – съязвил Гай. – Теперь мне известно, кто стоит за этим делом, и у тебя не останется шансов избежать виселицы.

Прямолинейность кузена, видимо, оскорбила Пелема. Он скривился как от зубной боли.

– Я ни словом не обмолвился об убийстве, кузен! Жизнь мисс Линли в безопасности, пока она в моих руках, вот тебе мое слово. – Он замолчал, чтобы увидеть реакцию Гая на свои слова, и затем приторным голосом продолжил: – Но ее честь – тут все обстоит иначе. Сейчас никто не догадывается, где пропадает мисс Линли, но скоро все откроется, Гай. Свет узнает, как обуреваемый жгучей страстью к невесте своего кузена, я ее выкрал, и, судя по всему, отнюдь не против желания самой Дженнифер Линли. Одним словом, в моей власти обесславить твою невесту! Разве можно жениться на обесчещенной девушке? Если меня вынудят на этот шаг, можешь не сомневаться, это обойдется значительно дороже каких-то двадцати тысяч фунтов. – Пелем замолчал, вопросительно глядя на своего кузена, но мистер Рэйвиншоу даже не пошевелился. Чувствуя себя уязвленным, Пелем с вызовом добавил: – Дьявол тебя побери, может, это дельце принесло бы мне значительно больше выгоды! Странно, но ты не оцениваешь свое очаровательное маленькое создание как должно.

Произнося эти слова, он успел заметить, как полыхнули гневом серые глаза кузена.

Рука Пелема стремительно соскользнула в карман, нащупывая револьвер, но Гай, когда он того хотел, мог реагировать со скоростью, удивительной для столь крупного человека. Он сжал горло Пелема железной хваткой, оторвал тщедушного молодого человека от пола и стал раскачивать в воздухе так, как обычно собаки трясут из стороны в стороны крысу. Разом все мысли вылетели у негодяя из головы, он судорожно пытался ослабить хватку беспощадных пальцев, выдавливающих из него жизнь. Пелем безуспешно царапал эти неумолимые пальцы ногтями в отчаянной борьбе за глоток воздуха и когда, наконец, смертельная хватка ослабла, беспомощно рухнул на пол, глотая воздух, подобно рыбе, выброшенной на берег.

Гай опустился на колено подле него и после короткого обыска отыскал небольшой револьвер в серебряной оправе и переложил в свой карман. Затем схватил Пелема за отвороты изящного пальто, поднял и бросил как куль на стул. Он дышал тяжело, но больше от гнева, чем от физического напряжения.

– Ты, жалкое, презренное существо! – прошипел он сквозь зубы. – Решил припереть меня к стенке, не так ли? Да, ты на такое способен! Тебя не беспокоили угрызения совести, когда ты мучил девочку, твою беспомощную пленницу, но сейчас-то, Пелем, ты имеешь дело не с девочкой. Ты имеешь дело со мной, а это уже совсем иное дело.

Пелем попытался проползти вверх по спинке стула, приложив дрожащую руку к горлу. Казалось, его только что терзал дикий зверь, и он теперь конвульсивно вздыхал, не в силах произнести ни звука. Гай окинул его презрительным взглядом:

– Ты, дорогой, слишком вольно расточал свои угрозы и требования. Ты подробнейшим образом изложил мне свой план, теперь твоя очередь послушать меня. Сейчас ты расскажешь мне, где держат взаперти Дженнифер Линли.

Пелем попытался заговорить, но это оказалось не в его силах, и он только судорожно мотнул головой.

Мистер Рэйвиншоу, не глядя на него, подошел к двери, повернул ключ в замке и опустил ключ в карман. Потом снял с себя превосходно скроенный сюртук и перекинул его через спинку стула, в то время как Пелем с содроганием наблюдал за этими зловещими приготовлениями.

– Ты мне сейчас все расскажешь, Пелем, – негромко проговорил он. – Я буду бить тебя до тех пор, пока не добьюсь от тебя правды.

Пелем сжался на стуле, глядя на родственника с явным ужасом. Он чувствовал себя достаточно уверенно с оружием, так как стрелком был отменным, драка как таковая вызывала у него отвращение.

– Иди к черту! – сдавленно прохрипел Пелем. – Ты не посмеешь! Слуги…

Злорадная улыбка изогнула губы мистера Рэйвиншоу, ничуть не смягчив выражение его глаз.

– Я – хозяин этого дома, Пелем, – напомнил он, – и слуги знают: лучше не вмешиваться в мои дела. Без сомнения, они услышат шум и соберутся под дверью этой комнаты, но она, как ты, без сомнения заметил, крепко заперта. Полагаю, лакеи не станут высаживать ее, если я крикну, что им нечего беспокоиться.

Пелем на это не смог ничего ответить. Гай снова схватил кузена за ворот и без особых усилий поставил на ноги.

– Ну же, – грубовато бросил он, – как мы решим? Ты сейчас же соблаговолишь мне все сказать или я вынужден буду выбивать из тебя информацию по капле? Признаюсь, последнее доставит мне превеликое, бесконечное удовольствие.

Мысль о том, что сейчас от него останется только мокрое место, испугала Пелема до смерти.

– Отпусти меня! Я расскажу, – прохрипел он со сдавленным рыданием. – Будь ты проклят! Проклят!

– Отлично! – Гай ослабил хватку и выпустил его настолько внезапно, что тот потерял равновесие и снова упал на стул. – Где мисс Линли?

Пелем нервно гладил свою шею.

– В одном доме, недалеко от Барнета, – мрачно объяснил он, хрипя. – Дом принадлежит брату Мика.

– Кто такой Мик?

– Мой слуга. Он помог мне устроить это дело.

– Неужели? – В голосе Гая послышалось ехидство. – Какой, однако, у тебя полезный слуга. Сколько людей в доме?

– Только брат Мика и его сын. Ах да, еще его дочь. Она присматривает за мисс Линли.

– Очень любезно с ее стороны, – отрывисто бросил Гай. – Теперь сообщу тебе, как я намерен действовать. Ты сейчас же отвезешь меня к этому дому, и, если я найду мисс Линли целой и невредимой и она поручится мне, что с нею обращались учтиво, я позабочусь, чтобы тебя не призвали к ответу. Меня меньше всего беспокоит твоя судьба, но я не желаю предавать публичкой огласке это сомнительное происшествие. Если же мисс Линли пострадала от твоих наемников, а я боюсь, что это так, то даю тебе слово: никакие соображения семейной гордости не спасут тебя. Я позабочусь, чтобы ты понес наказание по всей строгости закона, даже если ради этого мне придется видеть, как треплют имя Рэйвиншоу во всех судах Англии. Я ясно выразился?

Пелем, ничего не отвечая, горбился на стуле, осторожно ощупывая пальцем особенно болезненные места на шее. С минуту, а то и больше мистер Рэйвиншоу молча рассматривал его, потом спокойно надел жилет и пиджак, отпер дверь и позвонил слуге. Когда лакей появился, он отрывисто приказал:

– Распорядись на конюшне, чтобы немедленно запрягали серых. Сообщи мне, как только экипаж будет готов. Мой кузен сопровождает меня, и мне не понадобится грум.

Он поглядел на Пелема, который при появлении слуги поднялся, пошатываясь, подошел к зеркалу, висевшему на стене, и там попытался, без особого успеха, восстановить ущерб, нанесенный галстуку. С насмешкой мистер Рэйвиншоу обратился к слуге:

– Мистер Пелем имел несчастье повредить свой галстук. Будь так любезен, попроси Троттера принести ему другой, а потом сходи за моими письменными принадлежностями.

Слуги мистера Рэйвиншоу были слишком хорошо вышколены и любые, даже самые странные распоряжения выполняли без тени любопытства, не выказывая никаких признаков удивления. Буквально через несколько минут ручка, чернила и бумага лежали перед хозяином, и почти тут же в комнату вошел камердинер с несколькими накрахмаленным галстуками, перекинутыми через руку.

Камердинер позволил предельному неодобрению появиться на своем лице, но, поскольку старший мистер Рэйвиншоу покинул комнату почти сразу, как только Троттер вошел в нее, неодобрение не произвело никакого эффекта на того, кому предназначалось.

Пелем все еще не оправился после случившегося, чтобы завязать замысловатый узел, но даже и для простейшего у него слишком дрожали пальцы, и он испортил целых два галстука. Он только-только добился более-менее сносного результата, как его кузен снова появился в комнате, кивком отпустил Троттера и сел за стол. В течение нескольких минут только скрип пера нарушал тишину. Затем он посыпал песком бумагу, свернул и запечатал письмо, написав сверху короткий адрес. В этот момент дверь открылась, лакей сообщил, что коляска уже ожидает мистера Рэивиншоу.

Гай встал.

– Ну, Пелем, – отрывисто бросил он кузену, – чем скорее мы тронемся в путь, тем лучше. Передай письмо леди Линли немедленно, – повернулся он к лакею.

В угрюмом молчании Пелем последовал за своим кузеном, получил шляпу от лакея в холле и направился вслед за Гаем вниз по лестнице. Экипаж, запряженный четверкой великолепных и удивительно подобранных в масть серых лошадей, уже ждал их. Грум, отвечавший за четверку, предостерег хозяина, что лошади несколько застоялись и их трудно удержать, но мистер Рэйвиншоу только кивнул в ответ, принимая поводья. Пелем занял место возле него, лакей набросил легкое покрывало им на колени. Гай снова кивнул груму, который тут же отпрянул назад. Серые рванули с места рысью, но мистер Рэйвиншоу совладал с ними, коляска вполне благополучно миновала площадь и двинулась в сторону Дюк-стрит.

Оживленное движение заставляло Гая сосредоточить внимание на лошадях, а в Пелеме клокотала ярость, поэтому поездка происходила в гробовом молчании. Однако когда они достигли предместий города, приближаясь к заставе Тоттнем-Корт, Пелем угрюмо поинтересовался:

– Что ты написал леди Линли?

– Только что у меня появилась новая информация и я надеюсь вернуть ей дочь в ближайшее время, – коротко ответил Гай. – Естественно, я расскажу ей правду, но потом.

После такого зловещего замечания Пелем вновь затаился, и всю оставшуюся часть пути они хранили молчание, прерывая его только в случае острой необходимости. Хайгейт и Финчли остались позади. Печально известное поселение проехали без происшествий, без остановки промчались через Ветстоун. Первым нарушил молчание Пелем, хмуро оборонив:

– Еще чуть-чуть, и налево будет дорога. Нам туда.

– Ты ничего не путаешь? – подозрительно взглянул на него Гай. – Горничная мисс Линли говорила мне, что ее хозяйку утащили в восточном направлении.

– Так оно и было, но только для отвода глаз, чтобы ввести в заблуждение возможную погоню. Примерно в четверти мили отсюда бандитов ждала телега, которая и направилась на запад. Братец моего слуги Мика знает свое дело.

– Нетрудно догадаться, каково это его «дело». Отменного же головореза ты держишь на службе.

Дорога, указанная Пелемом, петляла и то и дело разветвлялась среди полей. Гай старался изо всех сил запоминать маршрут, но это было отнюдь не легко, и даже Пелем колебался, в очередной раз выбирая направление. Он оправдывался тем, что всего лишь раз побывал в том доме, да и то в сопровождении Самюэла Мика, показывавшего ему дорогу.

Наконец, они выехали на узкий, глубоко изрытый колеями проселок, идущий по кромке леса. Пелем коротко обронил:

– Нужный дом – сразу же за следующим поворотом. Что будем делать дальше?

– Перво-наперво – не афишировать свое приближение, – отрывисто ответил Гай и остановил лошадей.

– Спусти и подведи лошадей вон к тому дереву у обочины, там и привяжи их. – Он проследил, как его кузен неловко вылез из коляски, и насмешливо уточнил: – Если ты решишь добраться до того дома раньше меня и предупредить своих прихвостней, мой тебе совет – не стоит этого делать. На этот раз я точно сломаю тебе шею.

Пелем не стал отвечать, а молча пошел выполнять распоряжение Гая. Мистер Рэйвиншоу спрыгнул на землю, вытащил оружие и свободной рукой крепко схватил Пелема за руку.

– Теперь пойдем, и если ты пикнешь – пеняй па себя.

Цель их путешествия – обветшалый домишко с провисшей крышей – предстал перед ними. Часть окон с выбитыми стеклами была заткнута тряпьем. Пасмурный вечер уступил место ранним сумеркам, и жалкий огонек слабо мерцал в одном из окон на нижнем этаже. Кузены осторожно прошли по грязной дорожке, и по команде Гая Пелем резко постучал в дверь. В доме послышался шорох, затем мужской грубоватый го дос поинтересовался, кого это черт принес в эту пору.

– Это я, Пелем Рэйвиншоу. Откройте дверь!

Заскрежетала задвижка, дверь со скрипом отворилась, и на фоне тусклого света вырисовался силуэт грузного мужчины. Гай энергичным движением в спину толкнул Пелема прямо на смутно различимую фигуру, а когда оба кубарем влетели в дом, рывком захлопнул за собой дверь и прижался к ней спиной.

Ошалевшие похитители оказались под прицелом револьвера высокого, широкоплечего джентльмена с выражением непреклонной воли на лице. Холодные серые глаза смотрели на них с мрачной решимостью, губы кривила злая усмешка.

– Какое очаровательное гнездышко, – ухмыльнулся мистер Рэйвиншоу, – но вы не на того напали, друзья мои. Зря развесили уши, слушая хитроумные планы моего кузена. Я, Гай Рэйвиншоу, прибыл за той леди, которую вы столь опрометчиво похитили вчера в полдень. Будьте любезны привести ее сюда. Я надеюсь, вы обращались с ней уважительно, так как от ее рассказа в значительной степени зависит, попадете ли вы в тюрьму или нет.

Обитатели дома переглянулись. Их было трое: грузный мужчина, неосторожно открывший дверь, молодой парень, внешне похожий на первого, и хорошо сложенная молодая женщина в рубашке, брюках и сапогах для верховой езды.

Старший повернулся к женщине.

– Приведи девицу сюда! – велел он. – В последний раз я работаю с этим хвастливым недоумком, будь я проклят! Я бы ему показал, будь он здесь сейчас.

Пока он ругался, Нэнси взяла свечу и вышла из комнаты. Слабые, приглушенные голоса донеслись до ожидающих внизу мужчин, затем на лестнице послышались легкие шаги, и мгновение спустя Гай и Пелем с одинаковым удивлением воззрились на худенькую незнакомую девушку с великолепной копной огненных волос, обрамлявших изможденное бледное лицо. К Гаю первому вернулся дар речи.

– Какого дьявола… – прогромыхал он, поворачиваясь к кузену. – Опять обман?

Ему хватило одного взгляда на Пелема, чтобы понять: тот так же, как и он, оказался жертвой обмана. На лице Пелема боролись изумление, недоумение и ярость. Гнев одержал победу и вылился в хриплый возглас.

– Силы небесные! – с жаром воскликнул он. – Проклятые, тупые идиоты! Кто эта женщина?!