Текст книги "Разбойниковы и разбойничья песнь"

Глава 8
Книга Книг

Взрослые наконец-то разошлись, и пляж остался в полном нашем распоряжении.

– Начальника беспокоят новые конкурсы, – объяснила Хели. – Поэтому мы и тренируемся как сумасшедшие.

Калле вручил мне полный список:

Ну-ка, Отними

Бег с Неожиданностями

Вис

Враки

Достань со Дна

Дуэль (рукопашный поединок двоих)

Кватриэль (рукопашный бой четверых)

Наблюдение с Дерева

Нападение с Воздуха

Определение Содержимого Багажника (ОСБ)

Пирог и Борьба (ПиБо)

Плевки в Длину, или Брызжущая Слюна (БрыСлю)

Разбойные Дорожки

Разоружение и Упаковка Противника (РазУП)

Спрячь и Разыщи

Вызов, или любая из вышеупомянутых дисциплин по вызову противника один на один или в командной борьбе

– Ого, да тут целая куча новых конкурсов!

– Вообще-то не новых, а старых как мир, – поправила Хели. – Из Трактата Квиста. Часть – замшелая классика, которую снова включили в программу после того, как отыскались правила.

Правила, мелькнуло у меня в голове. Раз Хели говорит об отыскавшихся правилах, может, она и нашла Трактат? Я уже открыла рот, чтобы задать вопрос, но поток новой информации продолжился.

– В одно лето бывает четыре-пять конкурсов, не больше, – объяснил Калле. – Какие именно – неизвестно, так что готовиться надо ко всему. Мы тренируемся в рукопашке, но ее наверняка не будет, и, кстати, жаль. И Вызов – классная идея, ты только представь: можно соревноваться в чем угодно! Если б я был глав-атаманом, я бы с помощью него улаживал все споры. Но в этом году в программе только…

Хели зачем-то пнула его. Со стороны это выглядело как случайность – просто нога соскользнула, но я-то знала Хели. Значит, что-то от меня пока скрывают.

В этом году праздник лета проводился еще севернее, чем раньше. Поэтому мы начали продвижение на север. За организацию праздника в этот раз отвечали два клана: «Летающие Стилеты» и «Полет Ужаса» с Архипелагового моря. Никому раньше не известный «Полет Ужаса» в прошлом году проявил себя вовсю: семнадцатилетняя Эн-Ка Микконен стала звездой ПиБо, излюбленного конкурса Хильды. Я знала, что Эн-Ка общается с Хели на почве «Х-банды», но вряд ли об этом знали остальные Разбойниковы.

– По-моему, здорово, что возрождают старые конкурсы, – глаза у Калле заблестели. – Это как-то правильно. Представь, сколько лет уже разбойники подчиняются этим предписаниям! Хоть их и забывали на время.

– Калле, и ты туда же, – скривилась Хели, взглянув на меня как на союзника. – Давайте еще призовем дух Великого Пярнанена, и да здравствует традиция. Это все в прошлом, ау! Пора придумать что-нибудь новенькое, что-нибудь, достойное третьего тысячелетия! Давайте штурмовать новые вершины!

Калле не смутился. Он продолжал так же восторженно:

– А представь, сколько всего можно было бы изменить, если найти старые правила! Честно говоря, я верю, что кто-нибудь их уже нашел. Иначе с чего бы вдруг в этом году стали соревноваться по аутентичным правилам?

– Так это книга правил? – переспросила я.

Надо записать. Аутентичные правила.

– А ты думала, ты единственный человек, который что-то написал о разбое? – хохотнула Хели и поворочала угли. Костер догорел, остались только изредка вспыхивающие головешки. – Хельмер Вихта, он же Хельмер Квист, 1884, «Краткий Трактат о Разбое».

– Вихта – это тот же Квист? – уточнила я. – Только Квист – по-шведски, а Вихта – по-фински?

– Ага. Трактат, единственный экземпляр. Считался утерянным во время Зимней войны. Сначала в нем не было особой ценности, поскольку все знали правила наизусть. Важность потери осознали гораздо позже – если только он на самом деле потерян.

– Судя по конкурсам этого года, его нашла команда Ханны или Эн-Ка Микконен, – быстро проговорил Калле. – Ну подумайте только! Побережье – самое подходящее место, чтобы спрятать такую книгу.

– Ставлю на Микконен, – буркнула Хели. – Чтоб Ханна нашла Трактат, ее пришлось бы носом в него ткнуть.

Мы с Хели обменялись молниеносными взглядами. Да, Хели явно рассказывает не все, что знает. Видимо, поэтому она так ополчилась на эти правила. У нее какой-то свой план.

– Этой книге цены нет, – заметил Калле. – Настоящее сокровище.

– И любой атаман весь свой род положит, чтоб ее раздобыть, – добавила Хели. – Такая прорва архиважной информации об искусстве разбоя. Тот, у кого она в руках, однозначно глав-атаман.

Мы посидели в тишине, глядя на догорающий костер. Интересно, какая она, эта Книга Книг? Пахнущий пылью пергамент? Маленькая книжечка в золотом переплете, которую можно носить в кармане, завернув в тряпицу? Толстый том, к которому прилагаются отдельный стол и двое дюжих мужчин?

Вот здорово было бы найти Трактат и подарить его Разбойниковым! Спать я легла с мыслью: если бы я была Хельмером Квистом, где бы я спрятала Книгу Книг так, чтобы на нее случайно не наткнулся какой-нибудь НаПла? Заключенные в ней знания имеют для разбойников особую ценность. Пряча книгу, Квист понимал, что ее не найдут десятки, а то и сотни лет. Мог ли он представить, что первым человеком, заглянувшим в нее годы спустя, будет школьница вроде меня?

Глава 9
Вилья получает повышение

Наутро мы принялись прокладывать маршрут по принципу: самые заброшенные дороги и как можно больше укрытий по пути.

– Третьестепенные дороги – наше все, – покивал Бешеный Карло. – Спешить нам некуда. Пока доберемся во владения «Стилетов», как раз успеем отточить план до мелочей.

– Навевняка Ханна приловыла вуку к тому, фтобы пвавдник в этом году вабвалфя на февево-вапад, – проговорил Золотко. – Я уве в пвофлом году пвиметил, фто фто-то у неё на уме. Вот тепевь она фпелафь ф Микконен, а это опафная компафка. Хитво пвидумано. Вафпахнули объятия – мол, добво поваловать к нам на февев! Дома-то и фтены помогают.

Мы собрали вещи и забросали песком костер.

– Голова вавит, вуки флуфаютфа, вывот набит – вот оно, вавбойнифье ффяфтье! – вздохнул Золотко, сворачивая гамак.

Я уже и забыла, как прекрасны эти летние беспечальные отъезды.

Всю необходимую провизию добыли за два метких набега. Колбаса, тефтельки, фруктовый салат, пончики с повидлом. Водительница «лады» в расписанном вручную платке помахала нам на прощание, молодой парень из американского олдсмобиля зашелся хохотом, уткнувшись в капот, точно похищение охотничьей колбасы из холодильника было лучшим приколом, какой он когда-либо видел. Водительница «лады» согласилась добровольно расстаться с фруктовым салатом, когда я сказала ей, что мы крадем только экологически чистые продукты и не ходим в магазины, поскольку бросили вызов потребительскому обществу.

– Этих художников вообще без толку останавливать, – с чувством проговорила Хели. – Что с них взять, кроме тофу, булгура и каких-нибудь хлоропластов?

– Да брось ты, отличный салат, – проговорила Хильда с набитым ртом. Она забрала всю коробку себе и рулила одной рукой. Она, похоже, сегодня толком ничего и не ела, за завтраком едва поклевала карельский пирожок.

– Сказали: «Ну ладно, забирай», – засмеялся Калле, когда снова тронулись в путь. – Сначала орали как подстреленные. А потом вдруг: ну ладно, забирай, и еще сами тебе подсовывали что-то съедобное. Соевую колбасу, да? Небось знаешь какое-то чудодейственное средство?

Ну, вообще-то это средство было у меня при себе, но я не очень хотела об этом распространяться.

– Девфёнка фтала уваф до фего квута! – с чувством проговорил Золотко. – Пвиходит на ум вена Фёвтова Глава в молодофти – до того, понятное дело, как ей вовва под хвофт попала.

– Жена Чертова Глаза? Паула Бородач? – уточнила Хильда, сунув в рот последнюю ложку салата и с жадностью допив оставшийся на донышке сок.

– Дело мастера боится, – произнес Калле высоким женским голосом и сдул со лба невидимую челку. Все-таки он был хороший актер.

– Остановите машину, – велел вдруг Бешеный Карло.

Хильда тормознула, пустая коробка из-под салата, весело постукивая, укатилась под сиденье. Мы молчали, ничего не понимая.

– Слушайте, моя команда! Я принял решение, – Бешеный Карло перевесился через спинку сиденья, насколько позволяли ремень безопасности и пышный живот. – Решение на высшем уровне! Вилья, твой талант не остался незамеченным! Ты выдающаяся лгунья!

У меня глаза округлились. Он что, обвиняет меня во вранье? Почувствуй себя как дома.

– Ладно, ладно, тоже мне святая невинность, – Бешеный Карло погрозил мне пальцем, едва я открыла рот сказать что-то в свое оправдание. – Ты непревзойденная врушка! Хладнокровная мошенница! Вешательница лапши на уши!

– Начальник, я думаю, достаточно, – невозмутимо заметила Хели. – Переходи к делу.

– Ты будешь участвовать в конкурсе под названием Враки! – объявил Карло. – Это значит, что вам необходимо подготовиться. Благодарственная речь и все такое. Вне всякого сомнения, вы победите! Все, можно ехать дальше, – скомандовал он. – И что-то я проголодался. Начальственные решения нелегко даются!

– Сегодня же начнем тренировки, – подмигнула мне Хели. – Наконец-то.

Я уткнулась взглядом в пейзажи за окном, едва сдерживаясь, чтобы не завизжать от счастья. Этим летом я тоже буду соревноваться за Разбойниковых! Я – часть команды.

Одна из них.

Глава 10
Мастерство Врак

– Вот, подкрепись напоследок, – сострила Хели, пока мы поглощали бутерброды с пирожками. Бутерброды нам пришлось делать самим, поскольку Хильда изменила своим привычкам и осталась подремать в разбоймобиле.

– У Хильды, бедняжки, такая нежная кожа, что она всегда страдает от жары, – заметил Бешеный Карло. – А я еще и храплю. Нет-нет, и не утешайте меня. Это так и есть. Атаман должен смотреть правде в глаза. Несмотря на то что посапываю я тихонько и нежно, мамочке это мешает.

Хели удалось сохранить серьезную мину, а мы с Калле не сдержались и хихикнули. Храпом Бешеного Карло можно было деревья валить.

– Враки – подходящий для тебя конкурс, – Хели сурово посмотрела на меня. – Я еще зимой думала, куда же тебя пристроить. Тебе неплохо удается держать лицо. Я-то, конечно, читаю тебя как открытую книгу, взять хоть эти твои фокусы с кошельками…

Я густо покраснела. Калле явно хотелось услышать продолжение.

– …но меня, к счастью, можно не брать в расчет, – смилостивилась Хели. – Про Враки я подумала месяц назад, когда стало известно, что их снова включили в программу – в этом году таких конкурсов два. Враки последний раз проводили аж в восьмидесятых. Это Великий Пярнанен повыбрасывал половину старых конкурсов и стал проводить вместо них ассамблеи и семинары, да восторжествуют во всем разбойном мире совет да любовь. Наивный.

– Вилья вообще не понимает, о чем ты, – Калле заметил мое недоумение. – Давай начнем с правил. Смысл Врак в том, чтобы достоверно изложить сколь угодно грубую ложь и одурачить противника.

– А в финале гайки закручиваются еще сильнее, – Хели явно досадовала, что ей не дают понаставлять меня в одиночку. – Тебе придется правдоподобно врать, несмотря на то что остальные финалисты будут пытаться защекотать тебя насмерть.

– Для Врак важнее всего умение держать лицо, – рассказывала Хели. – Придумать саму ложь – дело десятое. Главное – следить за жестикуляцией, чтобы и правда, и вранье выглядели одинаково. Умение врать – одно из важнейших для разбойников. От него зависит твоя жизнь, если ты попался в лапы полиции или недругов!

Жестикуляция, записала я.

– Правила Врак не менялись со времен Хельмера Квиста. Надо произнести три фразы, одна из которых – ложь. Все три утверждения заранее отдаются независимому судье – ему, соответственно, известно, что именно неправда. Иначе можно было бы объявить враньем что угодно, лишь бы заработать очки. Лично я так бы и сделала, – ухмыльнулась Хели.

– И я, – ухмыльнулся Калле.

– Первый раунд – защита, – продолжала Хели. – Твоя задача – следить за лицом и жестами плюс обдумать утверждения для следующих этапов. Фразы должны касаться разбоя и разоблачать что-то действительно важное, иначе их могут забраковать и придется придумывать новые, да еще и баллы снимут. Не забывай, этот конкурс ведет свое начало с вражеских допросов, так что утверждения типа «Винни-Пух – мягкая игрушка» не прокатят.

При мысли о щекотке мне сделалось нехорошо. Ванамо с детства щекотала меня, не зная жалости, и я давно вышла из того возраста, когда щекотка может доставлять удовольствие. Мучение одно.

– Второй этап – нападение. Надо догадаться, когда врет противник, – используя язык тела, разумеется. Как только угадаешь, кричи: «Враки! На хромой собаке!» – чем страшнее, тем лучше. В конце раунда судья объявляет, правильно ли ты угадала, и выставляет баллы. Чтобы выйти в финал, надо победить в двух раундах подряд.

– Вроде бы несложно, – проговорила я. – Во всяком случае, легче, чем ПиБо.

– ПиБо – это вообще конкурс для ненормальных, – фыркнула Хели. – И придумал его, небось, какой-нибудь сдобоненавистник.

Ко мне понемногу вернулась уверенность. Может, Хели права и из меня действительно получится чемпион по Вракам?

– В общем, Враки эти довольно непредсказуемые. Первые туры попроще, – признала Хели. – Вот в финале уже все по чесноку. В финал выходят три победителя первых двух раундов. Там звучит только одна фраза, и это точно ложь. Противники с помощью щекотки вынуждают тебя рассказать правду: каждому дается на это по две минуты. В последнюю минуту щекочут оба противника одновременно.

Я сглотнула.

– Вот да, – Хели заметила, как у меня вытянулось лицо. – Именно поэтому Враки – это не шуточки, а полноправный разбойничий конкурс. Если ты чемпион Врак, значит, из тебя не так просто выцарапать правду. Во всяком случае, щекоткой тебя не проймешь.

– Ну, хватит болтать. За работу! – скомандовала Хели и уселась по-турецки на песок. – Какое из этих трех утверждений ложно?

– Количество посетителей «Х-банды» перевалило за пятьсот тысяч.

– Эн-Ка Микконен – самая опасная из юных разбойников.

– Я ничего не знаю о местонахождении Трактата Хельмера Квиста.

Хели закрыла глаза, ожидая ответа. Она напоминала старого гуру, вышедшего из своей пещеры, чтобы подумать о вечном.

Калле посмотрел на меня и почесал в затылке.

– Спасай, – проговорил он одними губами, покачав головой.

– Э-э-э, – промямлила я. – Вообще-то это сложнее, чем я думала.

– Конечно сложнее, – проговорила Хели, не открывая глаз. – Повторить вам? По правилам, вы можете попросить прослушать фразы заново, но только один раз.

Хели повторила, но ни о каких жестах не было даже речи, а ее лицо выражало не больше эмоций, чем кафельная плитка.

– А я предупреждала, – проговорила Хели и слегка ухмыльнулась. На долю секунды.

– Ну ладно, – начал Калле. – То, что ты ничего не знаешь про Трактат, – скорей всего, правда. Откуда бы тебе про него знать, если он потерялся во время войны?

Хели равнодушно взирала на нас.

– А, вот еще что, – добавила она. – Вилья, имей в виду: когда высказывают предположения, имеет смысл тоже следить за мимикой. Многие делают так: думают вслух, а сами в это время наблюдают, не проскользнет ли у тебя на лице какой-нибудь намек.

– Ну то есть это правда! Значит, одним утверждением меньше, – Калле радостно повернулся ко мне. – Теперь вероятность, что я угадаю, стала пятьдесят на пятьдесят.

Мы повернулись к Хели. На лице у нее цвела самодовольная усмешка.

– Разве что… – растерялся Калле. – Если бы кто-то из финских разбойников узнал что-то о Книге Книг, это точно была бы Хели. Она ведь такая проныра. Ну да, наверняка это Хели!

– Раз этот конкурс снова включили в программу, значит, кто-то все-таки нашел Трактат, – проговорила я. – А ты участвовал во всех вылазках выходного дня?

Калле расстроенно покачал головой.

– Может быть, ложь то, что Эн-Ка – самая опасная молодая разбойница? – размышляла я. – Но почему именно она? И почему ты с этим соглашаешься? Вы ни разу не противостояли друг другу ни в одном состязании.

Улыбка Хели поблекла на пару градусов.

– Кроме, пожалуй… – я принялась мерить песок крупными шагами заядлого сыщика. – Кому, как не тебе, знать, насколько опасна Эн-Ка Микконен?

– Давай потише, – проговорила Хели, метнув взгляд на разбоймобиль. – Продолжай, – и выражение лица у нее снова стало непроницаемым.

Интересно, почему Хели так встревожилась? И много ли знает Калле про Хелину интернет-деятельность?

– Возможно, именно ты случайно знаешь про Микконен что-то, что позволяет тебе назвать ее самой опасной разбойницей? – предположила я. По едва заметному блеску глаз я поняла: Хели оценила мою деликатность. – Ох, все-таки это слишком сложно!

– Ладно, значит, ложно третье утверждение, про «Х-банду», – Калле обращался скорее ко мне, чем к Хели. – Вообще я туда заглядываю, если только надо отправить сообщение. Понятия не имею, сколько там посетителей.

– Хели выложила каталог кукол в октябре, – сказала я. – Сначала вышла серия кабуки, потом куклы с кодами, ограниченный тираж, они расходились как горячие пирожки. Точно не скажу, я тоже захожу только в ту часть, куда позволяет пароль, и тоже только для того, чтобы отправлять сообщения. Но думаю, за полмиллиона давно перевалило.

– Короче, я уже понял, что даже «Осмелься и Умри» подходит мне больше, чем Враки, – вздохнул Калле. – Тут я вообще никуда не гожусь.

– Ну предположите хоть что-нибудь, – возмутилась Хели. – Это же просто пример, чтобы Вилья потренировалась.

– Мы предполагаем, – я переглянулась с Калле, – что ложно третье утверждение – что ты ничего не знаешь про Книгу Книг. И кстати, если это ложь, я с удовольствием пощекочу тебя, чтобы узнать, где же Трактат на самом деле!

– Это ответ? – уточнила Хели.

Мы покивали.

– К сожалению, ответ неверный, – проговорила Хели. – Защита выигрывает. Ложным был номер один. На сегодняшний день у «Х-банды» четыреста девяносто тысяч посетителей. Чуть меньше пятисот.

Я с досадой вздохнула.

– Это был лучший способ показать тебе, как выглядит идеальная врака, – ласково проговорила Хели. – Она должна лежать в одном шаге от правды. Тогда ее легче всего изложить.

Теперь была моя очередь врать. Вообще это у меня получается неплохо, главное – вжиться в роль. Прошлым летом, например, я мастерски обманула родителей, когда звонила им по поводу видеопроката.

Но у Хели взгляд был как рентгеновский аппарат. Она сказала, что я слишком часто облизываю губы и шевелю пальцами ног, когда вру. Именно на эти мелочи следует обращать внимание: кто-то улыбается шире, чем нужно, кто-то отводит взгляд.

– Научившись читать эти знаки, становишься другим человеком, – предупредила Хели. – Теперь я всегда знаю, когда Бешеный Карло врет. Все их взрослые уловки типа «Это ради твоего же блага» или «Так все всегда делали» на меня больше не действуют.

– А ты никогда не признавалась, – восхитился Калле.

– Естественно, – огрызнулась Хели. – Хотя иногда приятнее оставаться в неведении.

– Я, наверное, готова, – я уставилась в одну точку и представила себя непобедимым профессионалом по имени Хели. – Итак:

– Дома я весь год не тренировалась в метании ножа.

– Я верю, что моя сестра Ванамо – более опасный противник, чем мой отец.

– Хели – лучший водитель, чем Хильда.

Произнося ложное утверждение, я почувствовала, что у меня першит в горле, а еще хочется потереть кулаком глаза. Так, главное – не поддаваться. Я постаралась унять стук сердца и представить, что Хели и Калле смотрят на меня сквозь стекло.

– Слишком просто, – сказала Хели. – Пусть Калле попробует.

Хм. Обидно вообще-то. Я специально придумала утверждение именно про нее, надеялась, что хоть это ее собьет.

– Утверждение про сестру довольно странное, – начал Калле. – Ванамо, конечно, свинья, но что в ней опасного? Что она может – спеться с другими разбойниками, например с вооруженным до зубов Пярнаненом, и основать союз? Я считаю, что это ложь. Твой отец – взрослый человек, он, если его разозлить, куда опаснее, и связей у него побольше.

Я возрадовалась и повернулась к Хели, которая как раз начала метать нож. Она уже так развила меткость, что новые мишени были размером со спичечный коробок.

– Ложно первое утверждение, – Хели выдернула нож из ствола и вгляделась в след от лезвия. – Тебе слабо весь год не тренироваться.

Она протянула мне нож. Я метнула его в мишень, и Хели удовлетворенно кивнула.

– И убери из утверждений все эти «верю – не верю», – заметила она. – Дотошный судья может придраться. Ты ж понимаешь, верить можно в одно, а правдой при этом окажется совсем другое.

Она сделала «колесо», успев метнуть нож за мгновение до того, как коснулась рукой земли. Нож попал в мишень – правда, с краю.

– Не понимаю, – пожал плечами Калле. – Как Хели может водить лучше, чем Хильда?

– Для своего возраста, – сказали мы с Хели хором.

– Представь, сколько у нее времени на повышение мастерства? – добавила я. – Хотя это, конечно, правда на грани лжи.

– А ты быстро учишься, – Хели попыталась метнуть нож, стоя на руках. Впрочем, с третьей попытки ей это удалось.