Текст книги "Мистические истории неуверенных в себе однофамильцев"

К последней схватке Танака был готов морально и технически. Облачившись в белое камисимо3737
  Традиционная самурайская одежда (яп.)


[Закрыть], низом у которого было бледно-голубое шелковое кимоно, он заткнул за пояс отцовскую катану и короткий меч вакидзаси. Шелковый шнур он завязал восьмеркой на плечах так, чтобы петли поддерживали широкие рукава. Не глядя в зеркало, он поправил свое облачение и вышел из раздевалки. Зайдя в темный зал, он поклонился и вступил в освещенный круг. Тут же перед ним возникло объемное изображение воина.

Перед ним стоял Миямото Мусаси. Это спокойное лицо с усами, бритая макушка, эти широкие плечи и эти глаза, которые, несомненно, были как на гравюре, спутать было невозможно. За поясом его достаточно пестрого кимоно были заткнуты два меча. Оба в лакированных светло-коричневых ножнах. Одежду и его волосы развевал ветер.

Сэнсэй молча поклонился. Это был не просто кивок, а поклон легенде. В этом жесте было много уважения. Миямото поклонился в ответ. Большим пальцем левой руки он на сантиметр выдвинул меч из ножен. Это было приглашением. Танака улыбнулся: «Да, я готов». Он со свистом выдернул свою катану из лакированных ножен и принял боевую стойку.

Миямото, не меняя своей расслабленной позы, слегка кивнул, и Танака ударил первым. Миямото ушел от удара. Просто отошел на два шага и не спеша вынул из ножен свой меч. Солнце бликами заиграло на нем, явно не понимая, что здесь не место для игр. Сэнсэй, не сводя глаз с ожившей легенды, начал медленно поднимать меч. Миямото же, наклонив голову так, что его черные зрачки практически спрятались за бровями, высоко вскинул двумя руками меч у себя над головой. На этот раз кивнул сэнсэй, и Мусаси ударил. Атака его была молниеносная. Первые два удара были парированы Танакой, но третий пришелся в предплечье.

Сэнсэй отскочил и опустил меч – рука горела. Было ощущение, что из нее фонтаном бьет кровь. Но ничего такого на самом деле не было. Танака посмотрел на соперника и улыбнулся. Тот кивнул в ответ и принял расслабленную позу.

– Продолжаем! – небрежно бросил сэнсэй и приготовился к выпаду.

В операторскую вошел директор. Ассистент приветствовал его, не отрываясь от смотрового стекла.

– Я думал, что дождусь конца схватки в кабинете, но прошло уже достаточно много времени, и я просто…

Директор запнулся, потому что в момент, когда он начал говорить Танака успешно атаковал Мусаси серией ударов, и тот вынужден был встать на одно колено, после того как тот задел ему бедро.

Соперники разошлись, опустив мечи, а директор помассировал пальцами вспотевшую под очками переносицу.

– Скажи, – обратился он к оператору, – сэнсэй Танака знает, что мы вложили в Мусаси его же удары?

Оператор замотал головой:

– Нет, я не говорил этого. Вы же сами сказали…

– Да-да, все правильно. Он не должен был знать. Хотя это было бы логично, что самые быстрые и си…

И он снова запнулся. За стеклом опять началась схватка. Мусаси в этот раз бил в грудь, но Танака легко парировал такие удары и бил в ответ. Потом – невидимое движение и сэнсэй упал, успев выставить свободную руку в пол.

– Это серьезно? – спросил директор, мельком взглянув на монитор и тут же переведя взгляд на сражающихся.

– Нет. Это передняя нога выше колена.

– Хорошо. Он еще ведь ни разу не останавливал поединки?

Ассистент отрицательно помотал головой. Директор не смотрел на него, он и так знал ответ.

Следующая атака принесла успех сэнсэю. Миямото действовал в обороне так же, как и Танака – если удара не избежать, то лучше отдать руку или ногу, но не грудь и голову. После очередного жесткого размена надо было отдышаться. Сэнсэй опустил меч и стал медленно прохаживаться перед самураем. Тот, не сводя с него глаз, начал поправлять одежду. Потом бросив ножны от катаны на землю, он высвободил из-за пояса короткий меч – вакидзаси, и тоже швырнул его ножны. Танака поступил также.

За стеклом операторской уже скопилось достаточно персонала, и все в напряженной тишине следили за поединком. Директор, то и дело, тер переносицу и проверял статус повреждений обоих бойцов. В таком режиме поединок мог продолжаться долго, но все понимали, что одна доля секунды, а для сражающихся – один удар – и поединок кончится.

Бойцы сходились еще несколько раз. При этом Миямото падал на колено – так заложено программой – а Танака держался. Он уже тяжело дышал, из носа текла кровь, а отбитые руки и ноги хоть и слушались его, но это давалось ему с трудом.

– Я думаю, мы можем остановить поединок, – сказал обеспокоенный состоянием сэнсэя директор, – они дерутся уже больше часа.

– Остановить схватку может только господин Танака. Мы же можем прервать игру, но тогда исход схватки будет не решен. И нам придется опять кого-то приглашать, чтобы активировать Миямото.

– Да-да… – директор наконец-то снял очки и уже буквально впился пальцами в зажмуренные глаза. – Да-да, опять все заново… Хорошо, давайте подождем еще 5 минут.

Директор все понимал, но неприятное предчувствие заставляло его волноваться.

В ту же минуту бойцы в освещенном круге сошлись опять. Было заметно, что Танака потерял подвижность – он стоял на месте и не атаковал первым. Миямото начал с рубящего верхнего удара, сэнсэй отбил и тут же ударил кинжалом в туловище. Мусаси оттолкнул своего живого соперника и, уронив меч, взялся правой рукой за бок.

– Ну, наконец-то! Все! – директор чувствовал облегчение, поэтому он радостно повернулся к сотрудникам, но увидел только их натянутые улыбки. – Что такое? – он резко развернулся.

– У Миямото осталась последняя попытка.

И действительно, Мусаси выпрямился, подняв меч. Он смотрел на сэнсэя с явным уважением. Танака же глядел на него как на своего учителя в молодости – с восхищением и преданностью. Мусаси, взяв меч двумя руками, сказал: «Ты – великий воин! Я горжусь тем, что имею честь драться с тобой».

– Почему он это говорит? – директор ударил ладонью по стеклу. – Это же его фраза в самом конце, если он побеждает.

Ассистент стал лихорадочно переключать на мониторе различные режимы, озабоченно сдвинув брови:

– Вроде, все штатно…

В это время Танака поднял меч. Он улыбнулся, как будто показывал, что не боится принять неизбежное, и ударил первым. Со звоном его меч налетел на катану Миямото…

– Останавливай! – истерично закричал директор оператору.

– Остановить игру? – растерянно спросил тот. Но директор уже оттолкнул его и, подцепив ногтем прозрачную пластиковую колбу, сорвал ее и нажал на красную кнопку с надписью «отмена».

Пока он жал на кнопку, он не видел, как меч легендарного самурая ударил сэнсэя прямо в шею. Все произошло так быстро, что, когда он поднял глаза, он только видел как его тело, упав на пол, колыхнулось от удара при падении. Сзади кто-то из сотрудниц вскрикнул; также послышались неопределенные междометия от застывших от шока мужчин.

Директор пришел в себя:

– Какой был уровень боли? – он не сводил глаз с неподвижной фигуры сэнсэя, и сжимал своими тонкими пальцами плечо ассистента.

– Сэнсэй попросил максимальный…

– О, Боже! Можно же было просто уменьшить уровень боли… – директор был растерян и не знал, что делать.

Он повернулся к коллективу. Все выглядели подавленными.

– Можно же было изменить уровень боли!? – опять повторил директор.

– Я думал об этом, но когда я проверял статус игры, то программа не отвечала, – с волнением сообщил ассистент.

– Может, вызвать скорую? – спросил кто-то из наблюдавших за поединком.

– Что? Да, вызывайте! И скорее! – директор чувствовал себя виноватым в трагедии.

Его взгляд метался от бледных лиц сотрудников института до площадки, где проходило сражение. Вдруг краем глаза он почувствовал движение. Резко обернувшись, он увидел, что Танака уже сидит на пятках в позе сэйдза.

Сэнсэй сидел неподвижно с закрытыми глазами. Он знал, что Учитель теперь рядом. О боли в шее, там, где распухла розовая полоса, и быстро наливался отек, он не думал. Капли крови с кончика носа падали на белую ткань широких хакама, а уставшие руки с содранными мозолями, инстинктивно подрагивали от сильной пульсации и переутомления. Танака не обращал на это никакого внимания. Он только чувствовал ветер в волосах, ощущал колыхание зеленой травы у своих ног, а вдалеке, он знал, за широкими плечами Мусаси возвышаются горы. Он слышал у себя внутри голос, он знал, что это говорит с ним Учитель. Он слышал его, соглашался с ним и кивал в ответ.

Уже в раздевалке сэнсэя решился побеспокоить директор. Он был на взводе – еще немного и начнет истерично хохотать. Но он взял себя в руки и, поклонившись, начал говорить:

– Сихан Танака, мы приносим извинения…

Танака прервал его:

– О чем Вы? Все в порядке! – он грустно улыбнулся.

– Но ведь все так закончилось… Мы еще будем разбираться, но очевидно, что программа дала сбой, – директор изобразил сожаление.

– Закончилось так, как должно было, – он слегка улыбнулся. – Я Вам благодарен, потому что теперь я точно знаю, что нельзя останавливаться. Вряд ли это был сбой. Это было провидение, которое показало мне, что надо продолжить совершенствоваться! – Танака грустно покачал головой. – К сожалению, я слишком рано потерял ко всему интерес.

Директор выслушал его внимательно и поклонился:

– Танака-сан, мы благодарны за Ваше участие в проекте!

Сэнсэй низко поклонился в ответ.

Когда они оба выпрямились, то с удивлением увидели друг у друга на лице улыбки. Какое-то время они еще смотрели друг другу в глаза. Если бы кто-то видел их в этот момент, то наверняка растрогался бы, ощутив взаимное уважение и большую личностную силу, исходящую от каждого из них. Да, эти люди, несомненно, войдут в историю. Сэнсэй понимал, что директор опередил время и современные технологии, – а директор, в свою очередь, испытывал гордость от того, что является современником легенды, живым воплощением непревзойденного мастера меча Миямото Мусаси.

* * *

«Мы откладываем на неопределенный срок выпуск на рынок продукта, под рабочим названием „Катана-мастер“, в связи с необходимостью внесения дополнительных изменений и проведения тестовых испытаний. Тем не менее, полученные в процессе разработки технологии и наработки в области цифровой симуляции, позволят нам представить общественности упрощенную версию „Катана-мастер light“, о чем компания сообщит в ближайшее время», – выдержка из пресс-релиза компании Napko.

Танака Масу или как два студента-геймера спасли мир

Полиция оцепила целый квартал. Местные жители видели вспышки и запоздалые раскаты, а еще вокруг – на стенах домов и на асфальте лежал вязкий гель, который местами вился серебристыми спиралями по непонятным траекториям. Также, кое-где на асфальте виднелись круглые, до пятидесяти сантиметров в диаметре, выжженные следы.

Жители района, в основном пожилые, плотно стояли возле натянутых полицией лент, с любопытством наблюдая за тем, как люди в форме собирают улики и фиксируют фотоаппаратами каждый сантиметр аномальных участков. Они готовы были терпеливо ждать хоть какой-то информации от служителей закона, чтобы утолить свое любопытство. Те, кто помоложе, довольствовались вторым рядом и сомнительными версиями, которые озвучивали, удрученные жизнью, наблюдатели.

В итоге, полиция так и не дала внятного объяснения произошедшего, бросив только короткую фразу о редком природном явлении. Говорили также о шаровых молниях, которые всполошили всех птиц. Как потом рассказывали самые осведомленные жители квартала, больше всего пострадал третий этаж здания, в котором снимали квартиру два студента – Танака и Канэхира. Их двухкомнатная квартира была выжжена так, что найти следы тел не представлялось возможным. Хотя, вроде бы, кто-то видел их живыми возле дома.

Спустя какое-то время, портреты пропавших юношей были развешаны по всему Токио. Но никто из жителей мегаполиса, глядя на лица парней, даже близко не мог предположить, что могло с ними произойти.

* * *

– Эй, Канэхира, ты помнишь, сегодня твоя очередь выносить мусор и мыть посуду?

Недовольный тем, что его оторвали от чтения журнала о новинках компьютерных игр, Канэхира Кадзу, издав тихий рыкающий звук, с недовольным видом поднялся с дивана.

– Знаешь, Танака, в следующий раз в «Войнах Хало» будем играть друг против друга. О-о, с каким наслаждением я разорву тебя на части…, – и он, оскалившись и вытаращив глаза, показал руками со скрюченными пальцами, как он разрывает друга на куски.

– Мечтай! Такую игру еще не написали!

Танака Масу с улыбкой посмотрел на спектакль друга, и, дождавшись, когда Кадзу закончит, протянул ему черный мешок с мусором:

– Беги, Титан, а то уже почти девять – машина может уехать!

– Мастер Чиф, ты одолел меня сейчас, но главное сражение впереди! – пробасил Канэхира голосом космического чудовища.

Танака просто, по-солдатски, расслабленным жестом отдал ему честь указательным и средним пальцем и ушел в свою комнату.

Доделав домашние дела и кое-как уроки, друзья поужинали полуфабрикатным удоном3838
  Удон – толстая пшеничная лапша (яп.)


[Закрыть] и, еле сдерживая нетерпение, включили игровую консоль. Сейчас для этих ребят, заядлых геймеров, все имело значение – как засвистел, раскручиваясь в приставке диск, как замерцали на ней светодиодные огоньки, как экран озарился фирменной заставкой – текстом лицензионного предупреждения, которое, если надо было бы, они процитировали наизусть…

Новички, или те, кто считают себя геймерами, но не имеют такой преданности к миру игр, как наши герои, обычно демонстрируют сильное раздражение, видя рекламные заставки или лицензионные предупреждения, потому что их нельзя перемотать или пропустить. Но наши друзья все спокойно воспринимали, потому что это было частью ритуала, вынужденная пауза перед погружением в другой мир.

И вот, на экране закатное солнце прячется за колючий пост-апокалиптический пейзаж. И Танака и Канэхира, до этого стоявшие перед телевизором, синхронно сели и, глядя только на картинку, нетерпеливо сжали свои контроллеры.

Зазвонил телефон. Канэхира раздраженно закатил глаза:

– Масу, иди, это твоя мама!

Танака со вздохом пошел на кухню, а Кадзу поставил игру на паузу и, явно недовольный, не зная как отвлечь себя, стал разглядывать стены и разбросанные у телевизора диски и журналы.

С кухни доносилось: «Мам, все нормально… Я делаю уроки… Ну да, этот как его, история международного права…». Кадзу ухмыльнулся: «Во завирает! История международного права была в прошлом году».

Приятель пришел и шумно плюхнулся в кресло.

– Ну, наконец-то! – воскликнул Канэхира. – Играть будем?

– Э, сейчас! Мне надо в туалет! – и он опять вышел из комнаты.

Положив джойстик на пол, Канэхира пошел на кухню и закурил. Пепел он обычно стряхивал в пепельницу, на которой был нарисован персонаж мультфильма «Наруто». Парень, с наглым взглядом и оранжевой куртке с высоким воротом, олицетворял для мальчишек его возраста отрицание авторитетов и напористость. Канэхира, наверное, поэтому и сошелся с Танакой, потому что был таким же как он, и в то же время такой же, как его любимые герои. Помимо того, что они оба были воспитаны одинаковым набором игр и мультфильмов аниме, они также верили в какое-то геймерское будущее. Желание не выходить из игры у них возникало практически каждый раз, когда срабатывал добросовестно гудевший будильник. После того, как бессонные ночи и пропущенные занятия чуть не обернулись исключением из университета, они вынуждены были с ним смириться.

Масу вышел из ванной комнаты, вытирая руки о просторную кофту. При этом оголился его достаточно большой живот. Вообще он был неспортивного вида – неуклюжий и располневший, в очках в крепкой черной оправе и следами подростковых прыщей под скулами. Но при всем при этом ему не было равных в умении расправляться с зомби и оборотнями. Такая феноменальная реакция и спокойствие, в самых напряженных игровых моментах, позволяла парочке Канэхира-Танака держаться в лидерах в их веб-кольце.

– Пойдем уже, а то все отключатся, и мы не поставим рекорд…

– Да-да… – Масу протер очки, – хоть бы сейчас поменьше казуалов3939
  Новички, неопытные геймеры (англ.)


[Закрыть] было.

Кадзу кивнул:

– Я проверил. Вроде, все старые, так что второй этаж лаборатории должны взять быстро.

Игра началась. Зомби заждались наших героев со вчерашнего вечера, поэтому они мгновенно просыпались и вылезали из разных щелей. Мутанты-пиявки, размером с кошку, так и норовили прыгнуть в лицо. Зловещий свет фонарей и грязные стены, а на полу зеленые лужи – это декорация, от которой у хардкорных геймеров Масу и Кадзу волнительно щекотало в животе.

Худой и дерганный Кадзу обычно палил во все что движется, иногда и в своих, за что получал штрафные очки. Расчетливый Масу, наоборот, был неспешен и реагировал на опасность неестественно хладнокровно. Поэтому они давно для себя в шутерских играх отработали алгоритм продвижения: толстяк Танака идет вперед, а субтильный Канэхира прикрывает фланги.

Каких-то сорок минут и – второй этаж лаборатории взят. Игра показывает крупный план побоища. Кругом ошметки полуразложившейся плоти и зеленая вязкая кровь, которой истекают зомби-мутанты. Задание еще не выполнено, ведь нужно найти фрагмент артефакта, который, опять же с боями, придется нести в бункер уцелевшего человечества.

Спустя три часа, друзья, довольные тем, что поставили очередной рекорд по прохождению одной из лабораторий, где разрабатывались биотехнологии, ввалились на кухню и с жадностью стали пить терпкий бутилированный чай улун. Глаза одного и другого светились радостью, как будто произошедшее было реальностью, и они действительно помогут спасти человечество от очередной чумы, превращающей людей в зомби.

– Кадзу, я, когда увидел как долго ты расправляешься с этим гигантским червем, я, правда, думал он тебя сейчас растворит кислотой, но ты молодец!

– Да, ты понимаешь, пока ты занимался крысами, этот кинулся на меня, и я совсем не подумал, что пули его не берут.

Масу сделал сделал еще пару больших глотков:

– Ну как же можно было забыть! Это же похожий червь, как в «Спейс инвейд», не помню какая часть, его там рубить надо было…

Кадзу в задумчивости посмотрел куда-то вверх:

– Ты без меня это проходил. По-моему, я тогда к родителям уезжал и ничего с собой не брал, потому что у них непереносимость игр.

– Точно! – толстяк вспомнил. – Моя мама тоже не любит меня играющим, – он вдруг стал серьезным и потянулся за чипсами. – Когда у отца появилась другая семья, она сама меня задаривала всякими играми, приставками, чтобы я поменьше скучал…

Кадзу закурил. Он знал, что у Масу большие проблемы в коммуникации со сверстниками, но он также знал, что его друг – исключительно умный и добрый человек, который замыкается на играх, чтобы уйти от реальности. В играх он был крут! В эпических войнах с пришельцами он облачался в экзо-броню, с чутьем хищника выбирал правильное оружие для каждого задания и с хрестоматийным совершенством сэнсэя4040
  Учитель, наставник (яп.)


[Закрыть] выполнял приемы рукопашного боя. Не иначе Масу имел интуицию разработчика, потому что он легко ранжировал зомби по типажу, записывал их повадки, составляя систему, которая позволяла ему разбираться в сложных ситуациях и всегда выходить победителем.

– Ты знаешь… – задумчивость Масу улетучилась, и он собрался что-то рассказать. – Знаешь, мне приснился сон, где я инопланетный рейнджер.

Кадзу ухмыльнулся и выдохнул струю дыма в потолок:

– Не удивительно…

– Нет-нет, ты послушай! – Масу зачерпнул из пакета горсть чипсов и, роняя крошки, быстро запихнул их в рот. – Короче, это особая раса негуманоидов. У них скелет наружу.

– Как это? – удивленно спросил Кадзу.

– Да просто! – Масу улыбнулся. – Что у тебя по биологии, а?

– Ну, не очень как-то. Помню хордовые там, еще какие-то… – Кадзу скривился.

– Понятно. Короче у улиток скелет снаружи.

– Ракушка – это скелет? – с удивлением спросил Кадзу.

– Ну да! Так вот. Эти воины, они очень необычные. Им не нужна броня, у них все при себе.

– Понятно. Они, наверное, такие же медленные?

– Вовсе нет! Ну ладно… – Масу махнул рукой. – Это был просто дурацкий сон. Хотя я начал думать над сюжетом игры.

– Отлично. А они агрессоры или защитники? – Кадзу было интересно.

– Если честно, я пока не решил…

Толстяк поднялся и потянулся.

– Да, надо спать, – Кадзу тоже потянулся и зевнул.

* * *

Костяной панцирь скрипел, касаясь керамических стен корабля. Командор вытянул конечность, которая вышла из бескостного тела и легко дотянулась до ручки манипулятора. Щупальце обвило его и потянуло вниз. Корпус корабля слегка затрясся и, дернувшись, полетел медленнее. Командор высунул шею и удлинил правое усико. Панцирь второго пилота качнулся, и из него появилась голова с парой таких же тонких усиков.

«Командор, я готов сменить Вас!».

«Хорошо. Я займусь проверкой вооружения, а ты начни сканировать эту планету».

«Так точно, Командор!»

Старший вывалил свою скользкую ногу на гладкий керамический пол и быстро скатился к оружейному отсеку. На полу, в мутном желе лежали круглые диски, которые не имели никаких отверстий, однако представляли из себя грозное оружие. Желейная ванна не повредилась от гипер-прыжка, следовательно, диски были полностью заряжены. Командор запускал щупальца в холодец и, захватив диски, прятал их в своей скользкой плоти. «Я готов к десанту. Что показывает сканнер?», – послал он телепатему, сменившему его, пилоту.

«Цоги обнаружены в одном крупном городе. По всей видимости, они уже сыты, потому что не перемещаются». Пилот сидел абсолютно неподвижно. Подрагивали только его усики.

«Если с цогами не справлюсь, зовите новую десантную группу. Что-то не нравится мне эксперимент командования. Какая-то экстрасенсорика».

Командор заполз на шершавое черное возвышение и стал постепенно исчезать. Телепорт, также как и оружие, управлялся телепатически. В момент вертикального перемещения пилот держал с Командором ментальную связь, однако общение было невозможно. Когда его тело полностью исчезло, оно проявилось в другом месте.

Командор вытянул две пары глаз и одновременно посмотрел в разные стороны. Ночной урбанистический пейзаж и электрические огни – технократическая цивилизация не в самом лучшем ее проявлении. Понятно, почему цоги решили устроить здесь охоту.