Текст книги "Книга драконов. Гигантские змеи, стражи сокровищ и огнедышащие ящеры в легендах со всего света"

Сигурд – победитель Фафнира

Герой Сигурд (Сигюрдр), сумевший убить Фафнира (или Фафни), стал самым прославленным победителем драконов в скандинавских сагах. Сказание об этой битве встречается повсеместно в северноевропейском искусстве и литературе. Здесь же мы приводим отрывок из «Саги о Вёльсунгах» – поэтического изложения истории клана Вёльсунгов, датируемого примерно 1275 г.[45]45
  Пер. Пола Акера. Сага о Вёльсунгах (Völsunga saga 18) / под ред. Р. Г. Финча. Лондон: Nelson, 1965. С. 31–32.


[Закрыть] В детстве Сигурд был отдан на воспитание карлику Регину, и тот поведал мальчику о несметных сокровищах, которые хранит его брат – великан по имени Фафнир, обращенный в дракона за свою неуемную жадность. Накануне битвы Регин выковал Сигурду знаменитый меч Гнев (на древнескандинавском языке – gramr). Легенда о Сигурде отличается тем, что в ней описан дракон, ранее имевший человеческий образ. Как и чудовище из поэмы о Беовульфе, Фафнир страстно любил золото и драгоценности, но он не мог ни летать, ни извергать огонь. Подобно гигантским змеям Древнего Рима, он ползал по земле и испускал облака яда, а земля содрогалась под тяжестью его необъятных колец.

Вот едут Сигурд и Регин в пустынные горы к той тропе, по которой обычно проползал Фафни на водопой, и сказывают, что с тридцать локтей был тот камень, на котором лежал он у воды, когда пил.

Тогда промолвил Сигурд:

– Сказал ты, Регин, что дракон этот не больше степного змея, а мне сдается, что следы у него огромные.

Регин молвил:

– Вырой яму и садись в нее, а когда змей поползет к воде, ударь его в сердце и так предай его смерти; добудешь ты этим великую славу.

Сигурд молвил:

– Как быть, если кровь змея того зальет меня?

Регин отвечает:

– Нечего тебе и советовать, раз ты всего пугаешься, и не похож ты отвагою на своих родичей.

Тут поехал Сигурд в пустыню, а Регин спрятался от сильного страха. Сигурд выкопал яму; а пока он был этим занят, пришел к нему старик с длинной бородой и спросил, что он делает, и Сигурд ему сказал. Отвечает ему старик:

– Это дурной совет: вырой ям побольше, чтобы кровь туда стекала, а ты сиди в одной и бей змея того в сердце.

Тут старик исчез, а Сигурд выкопал ямы, как было сказано. А когда змей тот пополз к воде, то задрожала вся округа, точно сотряслась земля, и брызгал он ядом из ноздрей по всему пути, но не устрашился Сигурд и не испугался этого шума. А когда змей проползал над ямой той, вонзил Сигурд меч под левую ключицу, так что клинок вошел по рукоять. Тут выскакивает Сигурд из ямы той и тянет к себе меч, и руки у него – все в крови по самые плечи. И когда огромный тот змей почуял смертельную рану, стал он бить головой и хвостом, дробя все, что под удар попадало. И когда принял Фафни смертельную рану, стал он спрашивать:

– Кто ты таков, и кто твой отец, и какого ты роду, что дерзнул занести на меня оружье?

Сигурд отвечает:

– Род мой неведом, и имя мне – Статный Зверь, и нет у меня ни отца, ни матери, и один совершил я путь.

Борьба Сигурда и Фафнира на иллюстрации Артура Рэкхема

؂

Фафни отвечает:

– Если нет у тебя ни отца, ни матери, то от какого же чуда рожден ты? И если ты скрываешь от меня имя свое в смертный мой час, то знай, что ты лжец.

Тот отвечает:

– Называюсь я Сигурд, а отец мой – Сигмунд.

Фафни отвечает:

– Кто подговорил тебя на это дело и как дал ты себя подговорить? Разве ты не слыхал, что все люди боятся меня и моего шлема-страшилища? Остроглазый отрок, отважен был твой отец.

Сигурд отвечает:

– Подстрекнул меня крепкий дух, а совершить помогла эта мощная длань и этот мой острый меч, как ты теперь изведал; и редко в старости стоек, кто в детстве дрябл.

Фафни говорит:

– Знаю я, что если бы взращен ты был в роду своем, то умел бы биться грозно; но большое диво, что кащей полоненный отважился биться со мною, ибо редко пленник отважен в поле.

Сигурд молвил:

– Попрекаешь ты меня тем, что возрос я вдали от рода. Но хоть был я взят на войне, никогда я не был рабом, и ты на себе испытал, что я – свободнорожденный.

Фафни отвечает:

– За обиду принимаешь ты все, что я говорю. Но будет тебе на погибель золото то, которым я владел.

Сигурд отвечает:

– Всяк в добре своем властен лишь по некий день, и когда-нибудь всякий умрет.

Фафни молвил:

– Мало, сужу я, ты совершишь, коль опрометчиво выйдешь в море, а лучше пережди на берегу, пока уляжется ветер.

Сигурд молвил:

– Скажи ты мне, Фафни, если ты премудр: каковы те норны, что метят детей при родах?

Фафни отвечает:

– Много их, и различны они по роду:

Иные – из асов, иные – из алфов,

Иные – дочери Двалина.

Сигурд молвил:

– Что за остров, где будут брагу мечей

Смешивать Сурт и асы?

Фафни отвечает:

– Он зовется Оскапт.

И еще молвил Фафни:

– Регин-брат – виновник моей смерти, и так сдается мне, что станет он виновником и твоей смерти, и все идет, как он пожелал.

Еще молвил Фафни:

– Я носил шлем-страшилище перед всем народом, с тех пор как лежал на наследии брата, и брызгал я ядом на все стороны вдаль, и никто не смел приближаться ко мне, и никакого оружия я не боялся, и ни разу не видел я пред собой стольких людей, чтоб не считал я себя много сильнее их; и все меня страшились.

Сигурд после гибели Фафнира. Иллюстрация Германа Фогеля

؂

Сигурд молвил:

– Тот шлем-страшилище, о коем ты говоришь, мало кому дает победу, ибо всякий, кто встречается со многими людьми, познает однажды, что самого смелого – нет.

Фафни отвечает:

– Мой тебе совет, чтобы ты сел на коня и ускакал отсюда как можно скорее, ибо часто случается, что тот, кто насмерть ранен, сам за себя отомстит.

Сигурд сказал:

– Такой твой совет, но я поступлю иначе; поскачу я к твоему логову и возьму великое то золото, которым владели родичи твои.

Фафни отвечает:

– Поедешь ты туда, где найдешь так много золота, что скончает оно твои дни; и это самое золото будет тебе на погибель и всякому другому, кто им завладеет.

Сигурд встал и молвил:

– Поехал бы я домой, хоть бы и лишился великого этого богатства, если бы знал, что никогда не умру.

 
И отважнейший воин
властен над золотом
По некий суженый срок.
Ты ж, Фафни, майся
в предсмертных муках,
И пусть тебя примет Хел.
 

И тут умер Фафни[46]46
  Пер. Б. И. Ярхо. Цит. по: Корни Иггдрасиля. М.: Терра – книжный клуб, 1997.


[Закрыть].

Крылатые драконы севера

Фафнир – отнюдь не единственный дракон, который бродит в пустынных землях севера. Хотя Джон Рональд Руэл Толкин утверждает, что драконы «насколько редкие, настолько и опасные» существа в скандинавской литературе, однако во множестве старинных норвежских и исландских саг позднего Средневековья повествуется о смертельных схватках отважных воинов с крылатыми драконами[47]47
  Джон Рональд Руэл Толкин. Беовульф: Чудовища и критики (Beowulf: The Monsters and the Critics). В кн.: Proceedings of the British Academy 2. 1936. С. 253.


[Закрыть]. В «Саге о Кетиле Лососе» (Ketils saga hœngs) норвежский ярл по имени Кетиль Лосось из Храфниста в одном из своих путешествий вступил в схватку с налетевшим на него драконом. В «Саге о Тидреке Бернском» (Þiðreks saga af Bern), чей образ списан с короля остготов Теодориха Великого (526 г.), повествуется о том, как Тидрек и его спутник Фасолд не дали дракону сожрать беспомощную жертву и убили ящера в схватке.

В этих легендарных историях драконы предстают как дикие хищники. Они не умеют разговаривать и не сторожат сокровища, подобно Фафниру. Но теперь эти твари становятся одной из множества опасностей, с которыми сталкиваются отважные и безрассудные бродяги в суровых и диких северных землях.

ОХОТНИК СТАНОВИТСЯ ДИЧЬЮ[48]48
  Пер. Пола Акера. Сага о Кетиле Лососе (Ketils saga hængs) / под ред. Гудни Йонссона. В кн.: Fornaldar sögur Norðurlanda: в 4 т. Рейкьявик: Íslendingasagnaútgáfan, 1950. Т. 2. С. 153.


[Закрыть]

Однажды вечером в сумерки Кетиль подхватил свой топор и отправился на север в сторону острова. Едва он отошел от фермы, как увидел чудовище, летевшее к югу от северных скал ему навстречу. Тело его извивалось кольцами и имело хвост, как у змеи, а крылья были как у дракона. Казалось, пламя вырывалось из его пасти и глаз. Кетиль понял, что никогда еще не видел подобной рыбины или иного чудища и что было бы легче сразиться против целого отряда. Дракон кинулся на него, но Кетиль мужественно отбивался боевым топором. Долго длилась их схватка, пока Кетиль не исхитрился перерубить дракона пополам. Дракон свалился замертво.

ВЫРВАННЫЙ ИЗ ПАСТИ ДРАКОНА[49]49
  Пер. Пола Акера. Сага о Тидреке Бернском (Þiðreks saga af Bern) / под ред. Гудни Йонссона. В кн.: Fornaldar sögur Norðurlanda: в 4 т. Рейкьявик: Íslendingasagnaútgáfan, 1950. Т. 1. С. 156–158.


[Закрыть]

И вот видят они (Тидрек и Фасолд) огромного летучего дракона (flugdreka). У него длинное и толстое тело, и у него мощные ноги с длинными острыми когтями. У него громадная и страшная голова. Он летит низко над землей, и его когти скребут почву, подобно острым клинкам. В пасти он тащит человека (Систрама), и уже заглотил его от ног и до подмышек. Из пасти виднеются только голова и плечи. Руки его застряли в нижней челюсти, и сам он был все еще жив… Они тут же спрыгнули с коней, выхватили мечи и вместе напали на дракона. Меч Тидрека слегка поцарапал дракона, а меч Фасолда только скользнул по шкуре. И хотя дракон был велик и силен, он не мог ни взлететь, ни защищаться, будучи отягощен весом воина в полном вооружении. И тогда воин из пасти дракона обратился к Фасолду: «Я вижу, что твой меч не пробивает толстой шкуры дракона. Возьми мой меч из драконьей пасти, в руках отважного воина этот клинок скорее рассечет противника… Но бей осторожно: мои ноги застряли в драконьем горле, уж ты постарайся не ранить меня моим же собственным мечом… Разите сильнее, добрые молодцы, а то злобный дракон сжимает меня так сильно, что кровь подступает к горлу, и я уже не знаю, чем все это кончится». И они вдвоем взмахнули мечами, и зарубили дракона насмерть, и освободили этого человека из драконьей пасти.

Огненный дракон на иллюстрации современного художника T Studio

؂

Книги о монстрах: знания о драконах в средневековой Европе

«Книга чудес света», XIII в. Bibliothèque nationale de France

؂

В течение десятков лет на рубеже первого и второго тысячелетий в небе Северной Европы нередко встречались драконы. Монастырский летописец Рауль Глабер в 1040-х гг. сообщал, что над городом Осером в канун Рождества в 997 г. появился огромный дракон. Чудовище направлялось с севера на юг, излучая яркий свет, и сильно напугало зевак. В средневековой Европе дракон вызывал страх не только потому, что был хищником высшего порядка, способным своим огненным дыханием уничтожить жилища людей, но и потому, что его внезапное появление служило недобрым предвестием. Как и кометы или затмения, пришествие дракона грозило бедствиями в том или ином виде. В случае с Осером оно оказалось предвестником кровопролитной гражданской войны, опустошившей Бургундию уже в следующем году.

Труды таких летописцев, как Глабер, свидетельствуют, что для средневековых читателей образ дракона был весьма многозначен. Авторы тех времен черпали информацию о местах обитания и рационе этих великих крылатых змеев из трудов Плиния и других римских авторитетов, а также из сочинений ранних христианских авторов, подчеркивавших дьявольское происхождение чудовищ. Но, кроме того, средневековые авторы сумели наполнить восприятие дракона новыми смыслами, навеянными устными традициями, местным фольклором и даже личным опытом. Так появились новые истории о природе и значении драконов для новых поколений читателей.

Семиглавый дракон Апокалипсиса на картине Питера Пауля Рубенса (1623–1624). The National Gallery of Art

؂

Сокровищница древних знаний о драконах

Святой Исидор Севильский (ок. 560–636) был испанским архиепископом, отличавшимся чрезвычайной любознательностью и ненасытной тягой к сведениям о мире и его жителях. В течение всей своей жизни он занимался составлением масштабной энциклопедии, в которую вошли древние труды, посвященные таким разнообразным предметам, как астрономия и животный мир, дороги и скалы, здания и птицы. В этом уникальном сборнике, известном под названием «Этимологии»[50]50
  Исидор Севильский. Этимологии (Etymologies 12.4.4–5 и 16.16.7) / пер. Эрнеста Брео. В кн.: An Encyclopedist of the Dark Ages: Isidore of Seville. Нью-Йорк: Издательство Колумбийского университета, 1912. С. 227–228 и 255 (в адаптации).


[Закрыть], он переработал и сохранил для будущих поколений традиции античного знания. Исидор использовал общую методологию при рассмотрении весьма разносторонних тем. Ключом к пониманию любого предмета или явления он считал его происхождение и словесное определение. По этой причине каждая запись в «Этимологиях» начиналась с выведения значения терминов, относящихся к обсуждаемой теме. Современному читателю такой подход может показаться сомнительным, но «Этимологии» были очень популярным источником сведений в средневековых аббатствах, так как представляли собой сборник древних знаний, подкрепленных авторитетом автора-архиепископа.

Повествование Исидора о драконах и драгоценных камнях, которые якобы росли у них на головах, было не более чем пересказом фактов из «Естественной истории» Плиния (см. выше), но «Этимологии» доносили информацию до читателей по всей христианской Европе, не имевших доступа к работам римского натуралиста.

Дракон крупнее всех других змей или даже всех других животных на земле. Греки называют это существо draconta, от чего произошло латинское слово draco. Когда дракон покидает пещеру, он часто совершает полеты по воздуху. Он покрыт перьями, у него небольшой рот и узкие дыхательные пути, через которые он втягивает воздух и высовывает язык. Его сила заключена не в зубах, а в хвосте, и убивает он не укусом, а ударом хвоста. Более того, яд не вреден для дракона, но ему нет необходимости прибегать к яду, чтобы вызвать смерть. Ему стоит всего лишь сжать жертву своими кольцами, и она погибает в скором времени. Слону тоже стоит остерегаться дракона, несмотря на свое огромное тело, ибо дракон лежит в ожидании на тропинках, по которым привычно ходят слоны, а потом обвивает кольцами их ноги и душит, пока не убьет. Драконы рождаются в Эфиопии и Индии – в странах, где царит обжигающий зной.

Устоявшийся образ дракона в «Иллюстрированной книге для детей» (Фридрих Юстин Бертух, 1801 г.). Wikimedia Commons

؂

Драконит насильственно извлекают из мозга дракона, но чтобы камень считался драгоценным, его нужно вырезать, пока дракон жив. По этой причине маги достают его из драконов, когда они спят. И если вы смелый человек, идите и исследуйте пещеру, в которой обитает дракон, разбросайте там дурманящих средств, чтобы усыпить его, и отрубите ему голову, пока он погружен в сон, чтобы извлечь драгоценный камень.

Дракон из манускрипта, XIII в. Harley Ms. 3244, fol. 59 / Wikimedia

؂

Каталоги существ из темного века

Епископа Исидора Севильского вдохновляли труды Плиния и других авторов Древнего Рима, в то время как устные сказители раннего Средневековья черпали информацию о драконах из традиционных фольклорных источников. В самом конце первого тысячелетия были составлены англосаксонские каталоги фантастических существ, такие как «Чудеса Востока» или «Книга чудовищ», в которых описывались повадки и места обитания различных мифических зверей, якобы водившихся в отдаленных районах Индии и Африки. Рассказы об этих «ужасающих драконах, гадах и змеях» завораживали читателей. В них неизвестные авторы излагали краткие и весьма туманные истории о чудовищных рептилиях, населявших отдаленные части как того, так и этого света и представлявших смертельную опасность для людей[51]51
  Пер. Скотта Гордона Брюса. Чудеса Востока (De rebus in Oriente mirabilibus 15–16). Книга чудовищ (Liber Monstrorum 1.49 и 3.13) / под ред. Энди Орчарда. В кн.: Pride and Prodigies: Studies in the Monsters of the Beowulf-Manuscript. 2-е изд. Торонто: Издательство Торонтского университета, 2003. С. 178 и 312.


[Закрыть].

А еще имеется остров к югу от реки Бриксонт, на котором живут безголовые люди, глаза и рот у них расположены на груди[52]52
  Река Бриксонт – вымышленное место, которое встречается только в «Чудесах Востока». Раса безголовых существ, описанных здесь, известна под названием блеммии. Римские авторы считали, что они родом из Ливии, Эфиопии или Индии.


[Закрыть]. Ростом они восемь футов и шириной тоже восемь футов[53]53
  2 метра 40 сантиметров.


[Закрыть]. Еще здесь водится много драконов длиной в сто пятьдесят футов[54]54
  45 метров 70 сантиметров.


[Закрыть] и толщиной с колонну. Все эти драконы не дают никому переправиться через реку.

Греческие легенды повествуют о гигантах с человеческим торсом и хвостом дракона, и хотя они очень напоминают людей, по-гречески их именуют драконоподами.

Язычники в своих клеветнических речах повествуют о черной реке Стикс в преисподней и почитают ту реку за величайшую в мире змею. Девять раз обернулась эта змея вокруг Тартара, полного стонами душ покойных и горьким их плачем. И так змеится зловонная река Стикс среди болотистых берегов и ограждает вечное пристанище воющих душ умерших, и никто не отважится войти в эти воды.

Ты сокрушил их головы в воде

Рабан Мавр (ок. 776–856) был наставником в монастырской школе при аббатстве Фульда, а затем стал архиепископом Майнцским. Один из самых образованных интеллектуалов периода Каролингского возрождения, Рабан создал многотомные комментарии к Библии и удивительные серии иллюстрированных стихов во славу Креста Господня. А еще он написал необъятную энциклопедию, озаглавленную «О природе вещей» (или «О Вселенной» – De Universo). В главе о змеях Рабан раскрывает мистическое значение слова «дракон»[55]55
  Пер. Бенжамена Бертрана и Скотта Гордона Брюса. Рабан Мавр. De universo. 8.3 / под ред. Жака Поля Миня. В кн.: Patrologiae Cursus Completus: Series Latina 111. Париж: Garnier Fratres, 1844. Стлб. 229–230.


[Закрыть]. Он ссылается на традиционные античные представления о происхождении и местах обитания этих монстров, приводит выдержки из Плиния и Исидора Севильского, а затем переходит к иудейским священным писаниям и объясняет скрытое значение дракона как аллегории нечистого духа, изгоняемого крещением, и даже воплощения самого дьявола. Родство между драконом и дьяволом, уже отмеченное в раннехристианских писаниях, в дальнейшем будет преобладать во всех литературных трудах Средневековья.

Дракон крупнее всех змей и даже всех зверей на земле. Греки прозвали это существо драконтой, откуда и произошло латинское слово draco. Выманите дракона из пещеры, и он взлетит вверх, сотрясая воздух. Дракон покрыт перьями, у него маленький рот и узкая трахея. Он дышит со свистом и высовывает язык наружу. Сила дракона не столько в зубах, сколько в его хвосте, смертельная опасность скрывается в ударах его хвоста, а не в укусах. Более того, дракона нельзя отравить ядом, и ему не нужен яд для убийства, поскольку он удушает свою жертву, обернувшись вокруг нее и сжимая кольца.

Семиглавый дракон на гравюре Альбрехта Дюрера, «Апокалипсис». Metropolitan Museum of Art (Нью-Йорк)

؂

Даже огромный слон боится дракона. Дракон может притаиться на слоновьей тропе, он оплетает ноги гиганта, а затем душит его своими кольцами. Драконы рождаются в Индии и Эфиопии, в странах, где постоянно царит непереносимый зной[56]56
  До этого места Рабан практически дословно цитирует главу о драконах из «Этимологии» Исидора Севильского (см. [50]).


[Закрыть]. Аллегорически дракон воплощает либо самого дьявола, либо его слуг, гонителей церкви и нечестивцев, тайные устремления которых описаны в разных местах Святого Писания. Ибо об этом говорится в Псалтири, и в Книге Иова, и, конечно, в Откровении Иоанна Богослова. Так, в псалме сказано: «Ты расторг силою Твоею море, Ты сокрушил головы змиев в воде»[57]57
  Псалтирь 73: 13.


[Закрыть]. Да, он обратил морские глубины Красного моря в земную твердь, когда раздвинул гладь морскую и превратил ее в тропу сухопутную. Фраза «Ты сокрушил головы змиев в воде» точно объясняет таинство предшествующего чуда, ибо переход через Красное море стал прообразом святого крещения, и здесь головы драконов, то есть нечистых духов, обращаются в ничто, когда очистительные воды крещения омывают от грязи греховной христианские души. Более того, псаломщик далее добавляет: «Ты сокрушил голову Левиафана»[58]58
  Псалтирь 73: 14.


[Закрыть]. В одном месте псаломщик упоминает «головы змиев» во множественном числе, указывая на многочисленные пороки духовные, а в другом месте речь идет об одном драконе, что указывает на самого Сатану, который куда сильнее и куда греховнее. В единственном числе подчеркивается его нежелание обитать среди злобных духов. Ибо голову его сокрушили, когда гордыня его была низринута с небес, когда утратил он свой первородный блеск и яркость и когда очернил себя темными деяниями.

Дракон из средневекового бестиария. Digital image courtesy of the Getty’s Open Content Program

؂

В память о драконе из Паннонии

Примерно в 1030 г. монах по имени Арнольд из баварского аббатства Святого Эммерама в Регенсбурге отправился по заданию своего аббата в Паннонию, и там ему повстречался дракон. Через несколько лет Арнольд записал свои воспоминания об этом событии и включил эту запись в собрание чудес во славу добродетелей святого Эммерама. В подражание «Диалогам» папы Григория Великого монах написал свой труд в форме дискуссии, где он исполняет роль Собирателя сведений (Collectitius) и ведет спор с собеседником по имени Аммониций (Ammonicius, или Въедливый), который просит его не отступать от темы. Однако Арнольд делает отступление и описывает свою встречу с драконом, и текст этого отступления стал самым ярким подобным отчетом средневекового периода, изобилующим подробностями, которые не находят подтверждения в трудах авторов прежних эпох[59]59
  Пер. Бенжамена Бертрана и Скотта Гордона Брюса. Арнольд из Святого Эммерама (De miraculis sancti Emmerammi libri duo. 2) / под ред. Жака Поля Миня. В кн.: Patrologiae Cursus Completus: Series Latina 141. Париж: Apud editorem, 1880. Стлб. 1039–1041.


[Закрыть].

Паннонийский дракон был гигантским летающим змеем, но в отличие от традиционных описаний и иллюстраций в манускриптах аббатства, с которыми Арнольд был прекрасно знаком, у этого чудовища не было ни крыльев, ни ног. К тому же дракон испускал невероятный холод, вызывавший лихорадку и гибель скота. Монах сразу понял, что это не тот дракон, который описан в Книге Откровений, поскольку конец света еще не наступил. Монстр скорее походил на описание Исидора Севильского в его «Этимологиях», которое Арнольд подробно цитирует в конце своего отчета.

Аммониций. В чем заключается сила воздуха и каким образом злые духи проникают на небо, если небеса для зла запретны? Люди задают эти вопросы, и на них нужны ответы.

Собиратель. Вот слова благословенного апостола Павла, а не мои слова по этому поводу. Для тех, кто не ведает, что воздух над нами именуется небесами и что падшие ангелы обитают на небесах, и для прочих, кто привык ставить под сомнение слова апостолов, я привожу здесь Второе послание апостола Павла[60]60
  Упоминая апостола Павла, монах Арнольд цитирует Второе послание апостола Петра.


[Закрыть], в котором он поучает истинно верующих о пределах воздушного пространства, именуемого небом и утраченного во времена первого потопа, и о возможной его утрате во втором потопе: «Думающие так не знают, что вначале Словом Божиим небеса и земля составлены из воды и водою: потому тогдашний мир погиб, был потоплен водою. А нынешние небеса и земля, содержимые тем же Словом, сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых человеков»[61]61
  Ср.: Второе послание Петра 3: 5–7.


[Закрыть]. Немного далее он пишет: «…воспламененные небеса разрушатся и разгоревшиеся стихии растают. Впрочем, мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда»[62]62
  Ср.: Второе послание Петра 3: 12–13.


[Закрыть]. Относительно падших ангелов, которые скитаются в небесах, пока не погибнут от огня, и которых апостол именует силами воздуха и злыми духами, и воздушные сонмы их так велики в нижних пределах неба, что некий святой человек получил откровение о том, что будь их тела материальны, подобно нашим, то закрывали бы они свет солнца от смертных, так вот апостол Иуда высказал свое мнение о них в письме, которое входит в число канонических писаний: «Господь… ангелов, не сохранивших своего достоинства, но оставивших свое жилище, соблюдает в вечных узах, под мраком, на суд великого дня»[63]63
  Ср.: Послание Иуды 6.


[Закрыть]. Есть ли у кого причина сомневаться в свидетельстве апостолов и в ответе на эти вопросы, мне не ведомо. У меня же нет никаких сомнений. Но мне ведомо, что дьявол и его проклятые приспешники обитают не только в аду, но и в воздухе. Я знаю об этом не понаслышке, ибо несколько лет назад пребывал в Паннонии, и вот однажды между третьим и шестым часом узрел я дьявола в виде дракона, парящего в воздухе. Был он невероятно велик, казалось, длина его превышала тысячу футов[64]64
  Около 305 метров.


[Закрыть]. Голова его покрыта перьями и высится подобно горе, а тело его подобно тому, как Господь описал чешую Левиафана блаженному Иову: «Крепкие щиты его – великолепие; они скреплены как бы твердою печатью»[65]65
  Иов 41: 6. Описание Левиафана в Книге Иова см. выше.


[Закрыть]. На боках и спине его тусклые черные пятна. Брюхо и бок его цвета призраков ада: блекло-голубые и выцветшие от спячки. Все формы дракона (длинные и скрученные, в кольцах и изгибах), части тела его и все тело целиком таили настолько страшную опасность для смертных, насколько допускала Господня воля, и чем ближе находился дракон, тем опаснее были последствия. Несмотря на летнее время – а случилось это на шестой день второй недели после Пятидесятницы, – воздух вдруг стал таким морозным, что множество людей подхватили лихорадку и немалая часть скотины пала от простуды. Способность вызывать подобное похолодание присуща драконам, в отличие от прочих животных[66]66
  Арнольд так определяет дату, что мы не можем точно понять, в какой именно день поздней весны или раннего лета он увидел дракона, поскольку Пятидесятница (Троица) – это праздник, приходящийся на седьмое воскресенье после Пасхи, соответственно, дата его меняется из года в год.


[Закрыть]. И наконец, у дракона не было видимых крыльев или ног, как на привычных картинах наших живописцев; его выступающие ребра и чешуя служили ему органами движения. Грудная клетка и голова были одинаковыми в обхвате. Далее тело его сужалось к хвосту, а кончик хвоста размером был в гигантскую ель. Господь не позволил дьяволу или пособнику дьявола дальше страшить истинно верующих и повелел северному ветру быстро отогнать его в сторону густых облаков, которые полностью скрыли змея. Мы наблюдали его быстрый полет над головами и с ужасом слышали свист и хрип его дыхания в горле. И вдруг облака, недвижно покоившиеся с самого утра и до этого часа, пришли в неистовое волнение, и до конца этого дня и всю ночь напролет непрерывно гремел гром и сверкали молнии, и гроза длилась до вечера следующего дня.

Аммониций. Не припомнилось ли тебе в тот момент описание дракона, данное блаженным Иоанном?

Собиратель. И вправду, слова его пришли мне на ум, особенно такие слова из Писания Иоанна Богослова: «Итак, веселитесь, небеса и обитающие на них! Горе живущим на земле и на море! потому что к вам сошел диавол (дракон) в сильной ярости, зная, что немного ему остается времени»[67]67
  Откровение 12: 12. Дальнейшее описание дракона в Откровении Иоанна Богослова см. выше.


[Закрыть]. И хотя мне было ведомо, что Антихрист и дьявол воплощаются в звере и драконе и что день Страшного суда еще не настал, но эти непривычные явления встревожили меня, и я задумался о многих вещах; и в трепете помыслил я о смерти своей и других людей, что вместе со мной свидетельствовали эти деяния. Когда же во мне воскресла надежда пережить этот день благодаря милости Господней, то прежде я возблагодарил всемогущего Бога, освободившего нас из власти дьявола. Потом я задумался и стал вспоминать Священное Писание, не встречается ли там указаний о событиях, подобных сегодняшним? И вот среди прочих воспоминаний пришли мне в голову слова преподобного епископа Исидора, который в книге «Этимологии» написал следующее о природе драконов: «Дракон крупнее всех змей и всех зверей на Земле. Греки прозвали это создание драконта, откуда и произошло латинское слово draco. Выманите дракона из пещеры, и он взлетит вверх, сотрясая воздух. Дракон покрыт перьями, у него маленький рот и узкая трахея. Он дышит со свистом и высовывает язык наружу. Сила дракона не столько в зубах, сколько в его хвосте, смертельная опасность скрывается в ударах его хвоста, а не в укусах. Более того, дракона нельзя отравить ядом, и ему не нужен яд для убийства, поскольку он удушает свою жертву, обернувшись вокруг и сжимая кольца. Даже огромный слон боится дракона. Дракон таится на слоновьей тропе и оплетает ноги гиганта, а затем душит его своими кольцами. Драконы рождены в Индии и Эфиопии, в странах, где постоянно царит непереносимый зной»[68]68
  Здесь Арнольд дословно цитирует главу о драконах из «Этимологий» Исидора Севильского (см. [50]). Патрик Гири считает, что монах «предположительно скопировал рукопись Исидора, которая, как известно, находилась в Святом Эммераме в конце Х века». См.: Патрик Дж. Гири. Фантомы воспоминания: память и забвение в конце первого тысячелетия (Phantoms of Remembrance: Memory and Oblivion at the End of the First Millenium). Принстон: Princeton University Press, 1994. С. 158–176, 161.


[Закрыть].

Аммониций. Я полагаю, что все эти свидетельства – и твои собственные, и записанные другими – о природе дракона или об особенностях зверя, приспешника вечного врага человечества, вполне достаточны. А посему нам надо вернуться к предмету дискуссии, от которого мы уклонились.

Изображение дракона в манускрипте, XIV в. Library of Congress

؂