Электронная библиотека » Скотт Кершоу » » онлайн чтение - страница 7

Текст книги "Игра"


  • Текст добавлен: 11 июля 2024, 10:02


Автор книги: Скотт Кершоу


Жанр: Триллеры, Боевики


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +
18
Третий игрок

Сара выскакивает из дома, крепко прижимая Арчи к себе и бормоча одно и то же слово, пока в одних носках пересекает небольшой палисадник:

– Нет-нет-нет-нет-нет…

Придерживая одной рукой ребенка, другой она пытается дозвониться до Нила, нажимая одну за другой зеленую и красную кнопки. Он не отвечает, и она оставляет ему голосовое сообщение:

– Нил! Нил, перезвони мне, ради всего святого! Что-то… что-то случилось, и я не знаю, что делать! О господи, я не знаю, что делать! Ты мне нужен здесь! Пожалуйста, просто перезвони мне!

Она нажимает красную кнопку на тот случай, если он уже пытается ей перезвонить, и, пошатываясь, доходит до конца дороги; это недалеко: в их тупике всего восемнадцать домов, но Арчи завывает и извивается, и он слишком большой, чтобы идти с ним в быстром темпе. Если только ей удастся достаточно быстро двигаться, она сможет догнать свою дочь – так, по крайней мере, считает ее тело. Она устремляется вперед, движимая адреналином, волоски на ее шее встали дыбом. Она обезумевшая, испуганная мать-медведица.

В тупике пусто, за исключением нескольких соседских машин, которые она хорошо знает, но за перекрестком дорога длинная, и есть шанс, что она увидит там машину незнакомца.

В голове у нее крутится пронзительный, безумный припев какой-то детской песенки: незнакомец опасен, незнакомец опасен, незнакомец о… И это случилось – ночной кошмар любого родителя с незапамятных времен: ее маленькую девочку ПОХИТИЛИ.

Она доходит до перекрестка, на какое-то короткое мгновение горе сменяется отрицанием: она почти ожидает увидеть бредущую ей навстречу Ханну, заблудившуюся и растерянную, как это часто бывает с маленькими детьми. Но ни на тротуарах, ни на прямой дороге, убегающей вдаль в обе стороны, нет никакого движения ни в одну, ни в другую сторону. Ханна исчезла.

Сара в отчаянии крутится на месте, словно подбрасывая невидимую монетку: направо или налево?

На нее давит груз, невыносимая тяжесть выжимает кислород из легких. Направо или налево?

Никакой инстинкт не ведет ее – ни материнский радар, ни биологическое чутье, ни запах ее ребенка в воздухе. Налево или направо? Потерять или найти? Живая или мертвая?

Она не выбирает ни того, ни другого направления. Дальше она не идет, падает на колени посреди дороги и сжимает оставшегося у нее ребенка так, что почти делает ему больно. Она рыдает, и Арчи рыдает вместе с ней, продолжая пинать ее по левой груди, словно чувствуя через простые формы и цвета своего мира, что происходит что-то ужасно неправильное.

Сара подносит телефон к лицу. Муж не отвечает. Она набирает две девятки, чтобы вызвать полицию… И останавливается. По какой-то причине она не может набрать третью цифру. Ее рука заблокирована, захвачена и не позволяет ей продолжать. Почему? Сообщение. Она чувствует, что может описаться от страха.

Не передавай это сообщение. Не обращайся за помощью.

Безумная мысль – ведь она никогда еще не ощущала себя настолько беспомощной, даже после тех бесконечных часов родов, после последнего, самого мучительного толчка, когда из ее тела появился ребенок, ребенок перед Ханной, девочка, которая так и не заплакала, девочка, которая повисла на руке хирурга, как какая-то жуткая…

– Сара?

Голос. Она поворачивается на него со все еще орущим в одно ухо Арчи. Голос раздается рядом, но кажется, что он проделал огромный путь, чтобы добраться до нее.

– Вы Сара, так ведь?

В тупике стоит маленький старичок. Вязаный кардиган, сухая, как пергамент, кожа, скрюченные артритом пальцы. Она узнала этого мужчину. Он живет в доме на углу, его жена рассылала рождественские открытки всей улице – жена умерла два, может, три года назад, и открытки перестали приходить, а мужа с тех пор они почти не встречали, но сейчас его имя совершенно вылетело из головы. Да это и неважно. Ничто не мешает захотеть довериться ему, как когда-то она могла прийти к своему дедушке, еще в те времена, когда пара ободранных коленок – худшее, что мог принести день. Она кивает, отвечая на вопрос, который не может вспомнить, и сует телефон в карман.

Сосед с явным трудом, медленно и неуверенно, шаркающей походкой подходит ближе. На лице его отражается беспокойство.

– В чем дело?

Она трясет головой, не в силах произнести это вслух, не в силах позволить кошмару стать реальностью.

– А ну-ка, – произносит мужчина, оглядывая пустую улицу, – давай поднимем тебя с дороги, ладно?

Он протягивает ей руку, скрюченную, как клешня, и у нее нет другого выхода, кроме как опереться на нее, хотя Сара замечает, как старик морщится от боли при этом. Одной ей не справиться. Если он предлагает ей руку, превозмогая свою боль, то и она сможет встать на ноги. Она поднимается, едва не опрокидывая его на себя, слыша, как он резко выдыхает, зато Арчи наконец перестает завывать, заинтересовавшись новым персонажем этой странной сцены.

– Что такое? – спрашивает мужчина. – Что стряслось?

Сара судорожно всхлипывает.

– Д… – запинается она, – д… д… – а затем замолкает, приоткрыв рот. Не обращайся за помощью. Она делает медленный осторожный шаг назад. – Мой… Дюк.

Сосед – Роджер? Роберт? – слегка хмурится, силясь разобрать. Он оглядывается на оставшуюся открытой дверь ее дома в конце тупика.

– Дюк? Твой пес? Он выскочил на улицу? Он убежал?

Она качает головой… кивает… снова качает. Она озирается по сторонам. Новое чувство, повергающее в паранойю: подозрительность, чувство, что за тобой наблюдают, вызывает панику.

– Ладно, – медленно произносит он, – мы зайдем обратно в дом и попробуем позвонить…

– Нет! – с яростью кричит она, делая еще пару шагов прочь, обходя его и направляясь к своему дому. – Не надо мне помогать.

Он моргает, поднимая обе руки, и склоняет голову набок.

– Все хорошо, я просто пытаюсь…

– Не помогайте мне, черт возьми! – Арчи снова начинает завывать. – Я не просила у вас помощи! – И теперь, больше обращаясь в никуда, чем к нему: – Я не просила никакой помощи! Я ее не просила! Я не просила, черт возьми!

Старичок сбит с толку и невероятно обижен, она это прекрасно видит, и другая ее часть, та, что отвечает за рационализм, понимает, что потом ей будет стыдно, если это потом наступит, но сейчас все, о чем она может думать, – это заднее сиденье чужой машины, ее девочка и это жуткое сообщение извращенца.

Она поднимает руку, жестом приказывая соседу оставаться на месте, и продолжает идти так всю дорогу, спиной вперед, другой рукой сражаясь со своим ребенком. Мужчина не двигается с места и не пытается следовать за ней, с его лица не сходит обиженное выражение. Он так и стоит на том же месте в конце дороги, когда она пинком закрывает входную дверь, скрывая его от своих глаз.

И когда замок защелкивается и она проворачивает ключ, приходит еще одно сообщение, то самое, в котором ей велят достать одноразовый телефон.

19
Четвертый игрок

– Халид, ты должен мне помочь. – Ной заламывает руки. – Пожалуйста. Ты должен помочь ей.

Ной снова на Пигаль, в квартале красных фонарей, в подпольном офисе без окон. Воздух здесь кислый от запаха пота, под потолком беспрестанно грохочет музыка из клуба, расположенного наверху. Халид – владелец клуба. Он владеет еще какой-то частью города, правда, это не то, что он записывает в бухгалтерские книги. Письменные улики – не его стиль.

Халид растекся по другую сторону огромного резного стола. Он грузный, весом под двести килограмм, и бисеринки не по сезону выступившего пота скатываются по его бороде, пока он изучает оба телефона Ноя. В течение нескольких мучительных минут он не произносит ни слова.

Ной тоже сел, но его черные ботинки выбивают беспорядочную дробь, и ему приходится упереться руками в колени, чтобы прижать ноги к полу. Он физически ощущает, как время тает, и каждая проходящая секунда кажется ему еще одним упущенным шансом. Ему надо бы броситься на поиски, вместо этого он торчит здесь внизу, в здании, которое презирает, ожидая, когда его старый знакомый, его периодический работодатель, примет решение.

Ной скрашивает ожидание, разглядывая обстановку, его взгляд скользит от гигантского неприступного сейфа к главному украшению комнаты – АК-47, старому советскому оружию, висящему на стене.

– Он настоящий, – говорит Халид. – «Калашников». Помнишь, как я мечтал о таком, когда мы были маленькими?

– Да, – отвечает Ной, без особого интереса вспоминая, что когда они были маленькими – Халид был лет на десять старше него, но всегда околачивался поблизости. Они много о чем мечтали.

– Он побывал на Балканских войнах в девяностых, – продолжает Халид. – Каких историй он мог бы порассказать!

– Да, – повторяет Ной, рассматривая оружие с каким-то неясным отвращением. Ему вспоминаются теракты в Париже и та жуткая ночь в Bataclan; его город в трауре и последовавшие месяцы обострившихся предубеждений; для человека его происхождения внезапно оказалось трудно найти работу. Разве не это положило начало еще одному криминальному этапу в его жизни? Так и есть, но перед ним стоял выбор: либо продавать товар на улицах, либо жить в подворотне, когда его вышвырнут, – именно так Ной говорил себе и тогда, и сейчас.

Конечно, он до сих пор помнит тот вечер, когда ему подарили шестизарядную пушку из обширной коллекции Халида. MR73, тот, что на вооружении у GIGN, – французский ответ знаменитому американскому спецназу. Три года назад после того, как у него пытались отобрать товар, угрожая ножом, долгое время он таскал эту пушку с собой, как в каком-нибудь фильме Трюффо или Годара, – важный, романтичный, неприкасаемый. Этот трепет продлился недолго, так же, как и другие, что он испытал в свои двадцать, но с револьвером он не расставался. Он решил, что лучше быть вооруженным бандитом, чем мертвым пацифистом, несмотря на то, что никогда не стрелял, если не считать нескольких пустых стеклянных бутылок. Когда Ной завязал с распространением, Халид не попросил его вернуть пушку, как будто знал, что перерыв, как и во все предыдущие разы, будет коротким, и оказался прав.

Сейчас револьвер находится на хранении у третьего человека в этой комнате – невысокой немногословной фигуры, стоящей за левым плечом Халида. Это был Виктор. Ной с ним почти не знаком, потому что нечасто заходит в клуб, но в курсе, какая роль ему отведена. Он натуральная карикатура на сурового восточного крутого парня. Мышцы. Он забрал пушку – временно, по его словам, – пока Ной не успокоится. Ной сомневается, что это произойдет в ближайшее время, но, по крайней мере, осознает, насколько безумен его вид, и всеми силами сдерживается. Халид друг, но такого рода друзей лучше не пугать.

Халид шумно выдыхает и почесывает бороду.

– До того, как ты ушел вечером, ее поведение не показалось необычным?

– Она казалась… – Ной судорожно сглотнул. – Счастливой. Самой собой.

– И ты никому не переходил дорогу?

– Я вернулся всего на несколько ночей. И не высовывался. Как всегда.

Халид кивает, внимательно следя за ним.

– А это имя, Игрок 4, ни о чем тебе не говорит? Ты не играл во что-нибудь на стороне, Ной? За последний год мы не часто тебя видели…

Ной чувствует жар на щеках.

– Нет, клянусь Богом, я понятия не имею, что это значит. Все это! Как я уже говорил тебе, она не появилась в баре «У Гарри», так что я позвонил тебе с рабочего телефона, он новый, отследить его нельзя, я купил его буквально на прошлой неделе. Я использовал его, чтобы зайти на этот веб-сайт, только это был не совсем сайт. В сообщении было сказано «Игрок 4 вступил в игру», но оно тут же исчезло. Я его не удалял, и все выглядело так, будто его вообще не было. Должно быть, сам сайт что-то сделал с телефоном. Как-то заразил его. Подключился к нему. Это было двадцать минут назад. А сейчас…

– А сейчас вот это, – заканчивает за него Халид, постучав по экрану телефона, на котором все еще светится последнее сообщение.

– Да, – вздыхает Ной. – Это.

Со своего места ему виден экран, хоть и вверх тормашками. На нем все так же висит сообщение, которое не исчезает, даже когда экран заблокирован. На этот раз в черном ящике находится приглашение, какой-то неизвестный ему код из букв и цифр. Под ним – циферблат электронных часов, идущих в обратном направлении. Таймер. Такие бывают на бомбе.


ПРИХОДИ И СЫГРАЙ.

HD7 6UZ 17:48:59


Виктор, из-за спины Халида наблюдавший за телефонами, подает голос:

– Ной, что за дела у тебя с англичанами?

– Англичанами? – пожимает плечами Ной. – Какими еще англичанами?

Мужчины по другую сторону обмениваются взглядами, которые трудно понять.

– Это… приглашение, – медленно произносит Виктор, – я полагаю, это английский почтовый индекс. Координаты.

Желудок у Ноя сжимается.

– Нет. В этом нет никакого смысла.

– Думаю, это там, – возражает Виктор. – Я провел пару лет в Англии.

– Англия? – с интересом спрашивает Халид. – Кто нам известен с тамошними связями? Корсиканцы? Определенно не те гаденыши в девятнадцатом.

– Нет, – говорит Виктор. – Сомневаюсь. Может, цыгане, но…

Халид качает головой.

– Это не их стиль, хотя они уже не раз пытались нас запугать.

– Цыгане, – повторяет шепотом Ной, сжимая кулаки. Какое-то время недалеко от его квартиры на полукилометре заброшенной железной дороги Petite Ceinture в импровизированных трущобах из брезента и фанеры ютились сотни кочевников. Полиция в конце концов уничтожила тот цыганский табор, его обитатели разбрелись по всему центру Парижа, и за прошедшие с тех пор годы цыгане стали костью в горле для криминального мира города. У Ноя, самого выросшего в трущобах магрибов, было двойственное отношение к этим людям. Точнее, двойственное до настоящего момента. Сейчас он готов поджечь Париж да и весь континент, если придется.

– Мы должны что-нибудь сделать! – внезапно кричит он. – Надо действовать немедленно, нанести им удар! Мы должны их найти и…

Халид поднимает руку, прерывая его.

– Друг мой, я понимаю, как ты расстроен, и я дал задание нашим людям искать, но последнее, что нам нужно, это превратить этот город в зону боевых действий. Прежде мы должны удостовериться.

Ной бормочет себе под нос что-то неразборчивое, а Халид снова обращается взглядом к фотографии Софии – Софии с мешком на голове, Софии похищенной – на первом телефоне Ноя.

– Эстонская модель, – задумчиво произносит Халид. – Ее могли похитить для… – Он мрачно смотрит на Виктора, без слов заканчивая фразу.

– Красивая девочка, – со всей серьезностью произносит Виктор. – Это возможно.

– Что возможно? – спрашивает Ной, и вдруг до него доходит, и ему приходится с силой выталкивать из себя слова, будто ворочая камень во рту. – Вы имеете виду торговлю людьми? Думаете, ее везут через Ла-Манш?

– Все возможно, – кивает Халид, – хотя это не обьясняет ни этой игры, ни того, зачем им ты понадобился.

– Ради выкупа, – предполагает Виктор. – Это место могло быть выбрано для передачи, где, как они знают, он будет один, без поддержки. Куда мы не сможем его сопровождать.

– Я на мели, – стонет Ной. – Я зарабатываю на свадьбу. У меня нет ничего. – Он заламывает руки. – Если до этого дойдет, ты поможешь мне? Одолжишь мне денег?

Воцаряется тяжелая жуткая тишина.

– Ной… – Халид, похоже, начинает тщательно подбирать слова. – Тридцать лет ты был мне как брат.

– Да. Так будь братом и сейчас.

Виктор удивленно приподнимает брови, явно не привыкший слышать такой тон. Халид не огрызается и медленно продолжает:

– Если мы заплатим за эту девушку…

– Мою невесту.

– Да. Если мы заплатим, то только создадим стимул для любого другого, кто захочет навредить нашему бизнесу в будущем. Ты это понимаешь?

Ной понимает одно: ему сейчас плевать на бизнес Халида.

– Значит так. Мы сыграем, но на моих условиях. Мы найдем их первыми. Они говорят, что следят за мной. Существует ли способ обратить это вспять? Если они видят меня, как мне увидеть их?

– Я не знаю, – признается Халид, откидываясь на спинку кресла и отворачиваясь от двух телефонов. – Если любой из телефонов прослушивается, значит ли это, что они сейчас нас слышат? Или видят? Как считаешь, Виктор?

Виктор наклоняется, заглядывая через его плечо в объективы фронтальных камер, как будто хочет обнаружить кого-то, кто смотрит на него с той стороны.

– Не думаю. Сюда не проходит никакой сигнал, к которому они могли бы подключиться, даже если бы попытались. Пока мы в подвале, я полагаю, мы в безопасности.

– Хорошо, – кивает Халид. – Ной, пока ты должен дать нам заняться этим делом. Как только получим ответы, мы сможем заново оценить ситуацию и…

– Нет. Если они везут Софию в Англию, я еду в Англию. С деньгами или без, я уезжаю сегодня же. Я буду там, когда таймер досчитает до нуля. Только у меня нет паспорта…

– Ной…

– Ты можешь меня доставить туда, ведь так? По крайней мере, в Англию. Ты можешь переправить меня по воде?

Прищурившись, Халид колеблется.

– Это плохая идея, вот увидишь. Ничего хорошего не выйдет, если плясать под их дудку и играть в эту игру.

– Соглашусь, – добавляет Виктор. – В Париже ты в большей безопасности.

– А как же София? – Ной чувствует, как срывается голос. – Она будет в большей безопасности, если я останусь в Париже? Халид, пожалуйста. За всю свою жизнь я никогда ни о чем тебя не просил. София – все для меня. Она моя семья. Мой мир. Прошу тебя.

Между ними вновь воцаряется молчание, нарушаемое лишь ударами басов сверху, а на одноразовом экране телефона Ноя часы отсчитывают время, еще, и еще, и еще, без остановки.

Наконец Халид вздыхает:

– Это будет неприятно, но ради тебя я могу это сделать. Если ты этого хочешь.

– Да. Если это поможет вернуть ее, я пойду куда угодно и сделаю что угодно.

– Да, – соглашается Халид. – Думаю, они все понимают, и именно этого я и опасаюсь. Тебе нужно оставить его, – показывает он на айфон. – Его могут отследить, а я не могу этого допустить, учитывая, какое путешествие тебе предстоит. Я оставлю его у себя. Товар тоже оставишь. На таможне будут собаки.

Ной протягивает руку и в последний раз прикасается к фотографии Софии на экране своего телефона, а затем, оставив его на столе, убирает в карман одноразовый мобильный.

– Да, еще одна вещь, которая мне понадобится, – говорит Ной, поднимаясь.

Халид смотрит на него настороженно и устало:

– Что еще?

– Если я собираюсь сделать это, – Ной поворачивается к Виктору, – мне нужен мой револьвер.

20
Пятый игрок

Линда открывает глаза, разбуженная позывами мочевого пузыря и мгновенно накатившей тошнотой. По свету, пробивающемуся через задернутые шторы, она понимает, что день уже в самом разгаре. Вторник.

Она садится, откидывая одеяло Алиссы, и бросает взгляд на часы на тумбочке возле кровати. Конечно, скоро полдень. Невероятно. Схватив одну из подушек, прижимает ее к лицу и кричит.

Как она могла заснуть? Она бьет себя через подушку, пробуждая чувства, и сучит ногами, как маленькая. Как она могла позволить такому случиться? Мысленно возвращается назад, прокручивая последние мгновения сознания.

На ее телефоне была какая-то переписка.

Пятый игрок. Она стала Пятым игроком, и как в любой игре, ей пришлось дожидаться своей очереди. Вот она и ждала. Телефон продолжал молчать. Больше она ничего не могла сделать.

Начинало светать. Температура в комнате понизилась, и Линда уже стала замечать, как вместе с дыханием изо рта вырываются облачка пара. Должно быть, где-то в это время ей перестало хватать адреналина. Джин утащил ее в какое-то глубокое мрачное место, и она сидела в нем, закутавшись в одеяло своей дочери. Что делала? Ревела, пока не заснула, сжимая в руках дочкину мягкую игрушку? Разрядилась, как севшая батарейка?

Краткосрочное смежение век, и все, потеряно несколько часов. Решающих часов. Столько тренировок, столько лет службы, а теперь, когда должна сыграть ради своей дочери, сыграть не на жизнь, а насмерть, она умудряется заснуть! Линда сжимает кулак, расстроенная до такой степени, что готова врезать себе еще разок, но сдерживается, вместо этого шарит в груде постельного белья в поисках телефона.

Наконец обнаружив его, с облегчением видит, что пока спала, ей прислали очередные инструкции. К счастью, не требуется что-то предпринимать немедленно, иначе все уже полетело бы в тартарары.

Это приглашение. Рассеянно потирая нижнюю губу, она переводит взгляд с почтового индекса на таймер. Это и есть «встреча». Почтовый индекс начинается с HD, что означает Хаддерсфилд, Западный Йоркшир. Осталось чуть больше пяти часов, и с каждой секундой времени становится все меньше. Таймер остановится сегодня в пять. К концу дня так или иначе все это закончится.

Нет. Не так или иначе. Только так. Только так, как нужно ей. Надо пошевеливаться, она и так уже потеряла слишком много времени. Если у нее получится приехать туда раньше, она сможет осмотреться на месте. Она уже должна быть там, поджидать, наблюдать.

Наблюдать за чем? За кем?

Еще один резкий приступ боли в животе зовет ее в ванную. Подвинувшись на край, она спускает ноги с кровати и слышит голос, ясный как день.

– Поиграешь со мной, мам? Всего одну игру!

На какую-то душераздирающую секунду она представляет, что это реальность, что ее дочь здесь, с ней в комнате, и она поворачивается так быстро, что едва не опорожняет мочевой пузырь тут же, на месте. Но комната пуста, а голос невероятно юн. Это не более чем остатки сна, который она видела. Она думает, это воспоминания, но воспоминания о чем? О чем-то случайном, чем-то плохом. Линда позволяет себе болезненный взгляд в прошлое.

Алисса на своем дне рождения – шестом? Седьмом? Слишком много лет назад – в руках у нее белая коробка в обрывках розовой оберточной бумаги. Это чертово «Нинтендо», которую распродали по всей стране, и Линде с Ричардом пришлось ехать за ней в Лондон. Лицо Алиссы, уже тогда такое красивое, поначалу восторженное, но постепенно тускнеет, хмурится, потому что едва она успевает открыть свои подарки, как ее мама уже надевает обувь и поглядывает в сторону входной двери.

Линда в форме подходит к дочери, чтобы поцеловать:

– Тебе придется попросить папу установить его. Мне нужно ехать в участок.

– Но мы можем все вместе поиграть! Мы можем поставить боулинг, и это будет как настоящий турнир, можно почувствовать, будто ты в игре, там выбираешь лицо и одежду и двигаешь руками с контроллером, как будто в жизни…

– Позже, Алисса, – отрезает Линда коротко, резко, устало. – Просто поразвлекай немного себя сама, ладно? Позвони Джорджии, спроси, не хочет ли она прийти и поиграть с тобой.

Алисса мрачнеет и отворачивается. Ричард, скрестив руки на груди, стоит у входной двери.

– Она не разговаривала с Джорджией почти неделю. Говорит, та украла у нее гелевые ручки с запахом. Я тебе рассказывал.

– Ах да, гелевые ручки. Конечно. С запахом. Ричард, чего ты от меня хочешь? Чтобы я составила рапорт? Они дети, завтра или послезавтра они помирятся, ты же знаешь, как у них это бывает.

На лице у Ричарда то самое выражение, которого она терпеть не может, тот взгляд, который и положил конец их отношениям.

– Лин, сегодня суббота. День ее рождения. Ты говорила, что подменишься. Ты всегда это говоришь.

Линда открывает глаза и трясет головой, отгоняя воспоминания, потому что они не несут ничего, кроме боли. Это не имеет никакого отношения к тому, что творится сейчас. Воспоминания начинают таять, оставляя после себя лишь эхо.

Мы можем все вместе поиграть! Мы можем…

Линда останавливается, прижимая ладонь к ноющему виску, обдумывая сон-воспоминания, послание от своего же подсознания.

Пятый игрок. Она Пятый игрок, стоящий возле кровати дочери в Лутоне, в Англии, сейчас почти полдень вторника. Она Пятый игрок.

Так где же Первый, Второй, Третий и Четвертый игроки?

Она кладет ноутбук на раковину в ванной и включает его, пока садится на унитаз. Сделав свои дела, Линда относит гаджет в гостиную и открывает браузер. Ей хватает ввести всего пару букв, чтобы предиктивная строка браузера подсказала то, что ей нужно. Все чаще и чаще она посещает это место.

Стартовая страница сайта – изображение семиконечной звезды над двумя дубинками, скрещенными в виде икса. Цветовая гамма, разумеется, синяя.


Клуб Билли

Неформальное глобальное сообщество для полицейских и ветеранов полиции.


Она нажимает клавишу ENTER, отклоняя всплывающее окно и его условия, которые знает наизусть:


БК не зависит от какой-либо полицейской службы. Это место, где полицеские всего мира обмениваются своими личными идеями и мнениями совершенно анонимно. Не рекомендуется обсуждать детали расследований, настоящего времени или исторические. БК не несет никакой ответственности за контент. Мы независимое сообщество, основанное ветеранами-офицерами для ветеранов-офицеров.

При посещении этого сайта вы соглашаетесь с правилами, подробно описанными в правилах и условиях. В интернете есть масса мест для порнографии, это не одно из них.

Для получения законной поддержки мы приводим здесь список всемирных благотворительных организаций. Спасибо, что прочитали, и благодарим за вашу службу.

КЛУБ БИЛЛИ, 2001 год.

Внутри сайт организован, как и многие интернет-форумы, с категориями и подкатегориями: «Новости полиции» с выпадающим списком стран, в основном западного мира; «Общие полицейские обсуждения» и «Специальные темы» («Огнестрельное оружие», «Дорожная полиция», «Выход в отставку», «Переезд»), «Ролики с камер» видеонаблюдения и «Болталка».

Когда Линда впервые попала на этот сайт, а она уже не помнит, как и когда это было, – ее передернуло. Название тупое, а взрослые дяди и тети, вываливающие свои внутренности, еще хуже. Тысячи полицейских со всего мира вспоминали старые добрые времена или скорбели по ним. В основном последнее. Были и частные детективы, пришедшие за советами. Старые пройдохи, пытающиеся воодушевить поборников справедливости. Лузеры в поисках любви.

Сейчас она бывает здесь часто, общаясь с появившимися друзьями, с людьми, которые понимают ее так, как не понимала даже собственная семья. Когда-то она только высмеивала идею службы знакомств для полицейских, но сейчас она понимает: вот уж точно, рыбак рыбака видит издалека.

Она открывает категорию с неуклюжим шуточным названием «Информация, грязь и слухи». Некоторые из недавних популярных тем здесь: «Угон машин», «Инициативная группа восточного Лондона», «Дилеры наркотиков в Чикаго», «Выявлены и опозорены», «Банды в Париже», «Кто виноват?».

Наводит курсор на строку поиска и, немного поколебавшись, нажимает и набирает текст. Несмотря на первоначальное предупреждение сайта, текущие дела – особенно самые странные из них, – часто обсуждаются здесь. Цепочка улик, будь она неладна. Однако это, конечно, иголка в стоге сена. Даже если игроки Один, Два, Три или Четыре каким-то образом попали в поле зрения, одному Богу известно, каких полицейских сил, шансы на то, что это окажется достоянием общественности, ничтожны.

И, конечно, она оказалась права.

Она не обнаруживает ничего в разделе «Похищения», а по запросу «Игра» получает только дебаты о стандартах физической подготовки полицейских и легкомысленное подшучивание над непрекращающимся соперничеством на футбольном поле между полицией и пожарными Кента. Ничего нового.

Она сдается через девять минут, напомнив себе о таймере, и закрывает ноутбук.

Пора в путь.

Если бы она прокрутила страницу результатов поиска до самого низа, возможно, заметила бы старое, почти забытое сообщение и прикрепленную статью об особо важном преступлении.

Не сказать, что кто-то сможет с лету увидеть связь.

В конце концов, та игра была сыграна полтора года назад, и было это в противоположной части света.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации