Текст книги "Пять ночей у Фредди. Четвёртый шкаф"

Джон покачал головой.

– Только сказала, что хочет узнать, не связывалась ли Джен со мной.

Он тщательно строил фразу, как будто, если сказать нужные слова в нужном порядке, в голове Клэя откроется дверь, и это убедит его рассказать Джону, что он знает.

Клэй лишь задумчиво кивнул.

– Вы вообще с ней знакомы? – спросил Джон.

– Официально нас не представили, – сказал Клэй. – Думаю, она была чуть старше Генри.

Клэй на минуту затих и покрутил стакан, взболтав остатки кофе на дне.

– Когда Генри переехал сюда, он был вроде отшельника. Мы все знали, что он лишился ребенка, – Клэй тяжело вдохнул. – Джен жила с ними где-то год, и это она заботилась о девочке. Ни на секунду от Чарли не отходила. Думаю, Генри больше не доверял людям, и его трудно в этом винить.

– У меня всегда было ощущение… – Джон помедлил, снова подбирая слова. – Со слов Чарли у меня создалось впечатление, что Джен не слишком теплый человек.

– Ну, как я говорил, после таких вещей, – ответил Клэй, – меня удивило, что Джен взяла Чарли к себе, когда Генри умер.

– А что случилось с мамой Чарли? – спросил Джон нерешительно.

Ему было неловко допытываться, особенно в отсутствие Чарли. Как будто он сплетничал у нее за спиной.

– Ее мать сбежала до того, как они с отцом переехали в Харрикейн, – сказал Клэй. – Генри никогда не жаловался на жену. Скорее, вообще о ней не говорил, но однажды я спросил, что случилось, просто из любопытства. Может, это детектив во мне проснулся, но я не сдержался. Он долго думал, прежде чем ответить, потом посмотрел на меня печально и сказал: «Она не справилась бы с моей девочкой». Потом я обходил этот вопрос стороной. Ну, то есть я знаю, что они потеряли другого ребенка. И вроде как решил, что у матери был нервный срыв, или она просто поняла, что не сможет воспитывать дочь, очень похожую на сына, которого больше нет. Но, думаю, стоит отдать должное тете Джен. Чарли выросла что надо, – он улыбнулся и кивнул. – Странная немного, но хорошая девочка.

– Уникальная, это точно, – сказал Клэй.

– Значит, уникальная, – сухо повторил Джон.

Стены задрожали из-за сильного порыва ветра. Джон с тягостным чувством оглядел комнату и вдруг заметил в углу, между книжным шкафом и стеной, что-то знакомое.

– Это Элла? – спросил Джон, показывая пальцем.

Клэй, кажется, не понял вопроса, а потом уточнил.

– Кукла? Ее нашли в развалинах старого дома Чарли. Остальное увезли, но ее я оставил.

– Ее зовут Элла, – сообщил Джон. – Ее сделал отец Чарли. Она ездила по рельсам с чайным сервизом на подносе.

– Я спросил у Чарли, не хочет ли она ее забрать. Но у нее не возникло такого желания.

– Не возникло желания? – с тревогой повторил Джон.

Клэй рассеянно покачал головой.

– Трудно поверить, – сказал Джон удивленно, приподняв старую игрушку.

Клэй опять внимательно посмотрел на Джона.

– Ну, скажи ей, что она может забрать ее в любой момент.

– Скажу, – ответил Джон и поставил куклу на пол.

Клэй снова посмотрел в окно с озабоченным видом.

– Что-то случилось? – спросил Джон.

– Ничего.

Джон поднял брови.

– Вы уверены?

Клэй вздохнул.

– Сегодня похитили ребенка.

– Что?

– Маленькая девочка, пропала в какой-то момент между полуночью и шестью утра.

Клэй выглядел абсолютно бесстрастным. Джон попытался найти нужные слова, но не смог.

– Это второй случай за месяц, – тихо добавил Клэй.

– Ничего об этом не слышал, – сказал Джон.

Завыл ветер, и он снова бросил взгляд на окно, а потом перевел взгляд на Клэя и почувствовал, что над головой как будто повис сгусток страха.

– У вас есть версии? – спросил Джон первое, что пришло в голову. – Ну, я хочу сказать, здесь не в первый раз пропадают дети.

– Да, точно не в первый, – Клэй смотрел куда-то в пространство, как будто мог там что-то углядеть. – Но я не понимаю, какая здесь связь, ведь в тот момент пиццерии «Фредди» уже не было.

– Да, – согласился Джон. – То есть версии у вас нет?

– Я делаю все, что могу, – Клэй опустил голову и провел рукой по волосам, потом выпрямился. – Прошу прощения. Я сам не свой, как будто те дни опять вернулись: дети того же возраста, что и мой сын… что и ты, когда… их похищали одного за другим, и я не мог этого остановить.

– Майкл, – тихо сказал Джон.

– Майкл. И остальные. В мире, кажется, всегда хватает зла.

– Но на этот случай у нас есть вы, правда? – улыбнулся Джон.

Клэй фыркнул.

– Ага, хотел бы я, чтобы все было так просто.

– Вы сказали, пропало двое детей? – спросил Джон, снова направив взгляд туда, где в стену бились ветви деревьев.

Клэй встал, подошел к окну и как будто с вызовом широко распахнул его. Джон вздрогнул от резкого звука. Со своего места он видел, что Клэй вроде бы высматривает что-то за окном, притворяясь, словно дышит свежим воздухом.

Спустя минуту он втянул голову назад, закрыл окно и задернул занавески.

– Может, все не так плохо, как кажется сейчас, Джон. Как правило, у таких вещей есть обычные причины, и большинство детей так или иначе возвращается. Две недели назад был случай с маленьким мальчиком, Эдгаром, кажется. Два с половиной года.

– Что произошло?

– Его родители пытались оформить над ним опекунство больше года. В итоге отец проиграл – ему разрешили видеться с ребенком только раз в месяц в присутствии других взрослых, и я могу сказать, что на это есть причины. И тут Эдгар исчезает – какой сюрприз. Его нашли через пять дней, живым и здоровым; внезапно отправился в автопоездку с отцом. Большинство похищений совершается одним из родителей.

– Думаете, здесь такое происходит? – скептически спросил Джон.

– Нет, – сразу ответил Клэй. – Нет, я так не думаю, – повторил он более серьезным тоном.

Он глубоко вдохнул и наклонился вперед.

– И делу не помогает то, что весь город одержим открытием нового ресторана и одевается в клоунские костюмы – полиция теряет время, контролируя толпу людей, а точнее, толпу клоунов.

– Я могу что-нибудь сделать? – спросил Джон, хотя представить не мог, как помочь в этой ситуации.

– Абсолютно ничего, – сказал Клэй. – Если я прав, то ты можешь помочь в другом. И мне понадобится… – Он остановился.

– Чарли, – сказал Джон. – Вам понадобится Чарли.

Клэй кивнул.

– Нечестно просить ее об этом, – сказал он. – После всего, что она пережила. Но я попрошу, если придется.

– Да, – сказал Джон.

Клэй снова смотрел куда-то в пространство между ними, и Джон вдруг почувствовал, что мешает ему.

– Уже поздно, – сказал он.

– Да, осторожнее там, – сказал Клэй, быстро поднимаясь с места. – Хочешь взять мой пистолет? – спросил он невзначай.

Он улыбался, но в лице было заметно напряжение, как будто он почти надеялся, что Джон возьмет оружие.

– Не пригодится, – улыбнулся Джон. – Вот мое оружие.

Он сжал кулак, пригрозил комнате и пошел к выходу.

– Хорошо, громила, скоро увидимся, – мрачно сказал Клэй.

Джон направился к машине. На улице было абсолютно темно – он и приехал в темноте, но только теперь это заметил. Фонарей было не так много, и озерца света под его ногами освещали улицу не далее пары метров. Он громко топал, как будто не мог ступать легче. Дальний шум шоссе был слишком слабым, чтобы заглушить его шаги, а ветер в этот момент затих, словно спрятавшись на время. Впереди появился какой-то силуэт, и Джон замер как вкопанный: по дороге шел еще один гуляка в карнавальном костюме, но что-то с ним было не так. Он направлялся в его сторону, размеренно шагая по дороге. Джон стоял между двумя тонкими деревцами, высаженными вдоль тротуара, не отводя глаз от странной фигуры.

Когда она приблизилась, у Джона внутри все похолодело: движения клоуна были женственными, но странными. Фигура двигалась как механическая игрушка, хотя и не лишенная грациозности. У него сперло дыхание. Клоунесса заскользила к нему словно привидение, глядя прямо перед собой. Джон подождал в надежде, что не попадется ей на глаза. Однако, приблизившись, она перевела на него взгляд, слегка повернув голову – как будто приветствуя мимоходом.

Джон посмотрел на нее в ответ и вначале восхитился гладкой и продуманной красотой лица, разделенного напополам с помощью хитрого грима. Он инстинктивно отступил, потому что уже видел монстров в своей жизни, – и приготовился бежать или, при необходимости, драться.

Но как только сердце глухо забилось в груди, она снова отвернулась и ускользнула в темноту так же изящно, как и появилась. Джон какое-то время смотрел ей вслед, а потом продолжил путь к машине. Он взглянул в зеркало заднего вида, но никого не увидел. На пути домой он заглядывал в него чаще, чем было необходимо. Мысли возвращались к сияющим пронзительным глазам клоунессы: она смотрела на него так, словно была с ним знакома.

– Расслабься, – сказал Джон пустой машине. – Подумаешь, какая-то чудачка в костюме.

Но слова, произнесенные вслух, не стали от этого убедительнее.

Клэй вернулся в кабинет и остановился у окна, немного раздвинув занавески, желая убедиться, что Джон завернул за угол и больше не виден. Потом он вздохнул, сел за стол, взял папку с делом второго пропавшего ребенка и стал пересматривать материалы. Там точно не было нужной информации, но это не мешало вновь и вновь переворачивать страницы. Его сотрудники тщательно выполнили свою работу: они сходили в нужные места, поговорили с нужными людьми и задали абсолютно неверные вопросы. Они просто не знают того, что знаю я.

Из коридора послышался звук, что-то скрипнуло. Клэй поднял глаза и осторожно положил папку на стол.

– Джон? – позвал он, но никто не ответил.

С привычным спокойствием Клэй тихо нащупал пистолет, который держал в кобуре под письменным столом, и снял его с предохранителя. Потом подошел к открытой двери кабинета и помедлил, прислушиваясь к шумам из темного коридора. Ничего не было слышно. Клэй закрыл дверь и защелкнул задвижки.

Он отступил к центру комнаты и прислушался. Сначала все было тихо, и он опустил глаза и расслабил плечи, но вдруг резко вскинулся и сжал зубы. Он шагнул назад, глядя ровно в центр двери, навел на него пистолет и прицелился. Прошло несколько минут, но Клэй не отводил взгляда. В коридоре кто-то был.

* * *

Джон услышал, как входная дверь захлопнулась с тяжелым буханьем, и бросил ключи на стол на кухне. Он тяжело плюхнулся на диван и положил голову на спинку, изнемогая от усталости. Но спустя короткое время он снова поднял голову: из спальни опять доносился странный шум. Он походил на тихие звуки, которые раньше издавала кроличья голова, но что-то изменилось – непонятно, что именно. Вроде бы звучал голос, потом радиопомехи, потом голос, потом опять помехи. Повторялся один и тот же цикл.

Дверь в спальню Джона была почти закрыта. Он встал с дивана и медленно подошел к ней сбоку, тихо переступая ногами, как будто резиновые подошвы почти не касались пола. Он приоткрыл дверь: теперь звук был громче и отчетливее. Голос продолжал звучать, искаженный и невнятный. Джон включил свет и подошел к голове. Он опустил голову, чтобы его глаза оказались на одном уровне с пластиковыми глазами Теодора, и прислушался. Кроличья голова уставилась на него в ответ, пробормотала слова, перешла на треск статики, а потом начала сначала. Джон взял тетрадь и ручку с кровати, закрыл глаза и сосредоточился на звуках.

Спустя минуту он начал различать слова.

– Яркая, – прошептал Джон. – Яркая… что? Серебряная?

Он продолжил слушать, но не смог разобрать остальное. Джон стиснул зубы, открыл глаза и впился взглядом в кроличью голову, которая продолжала повторять все ту же бессвязную фразу. Джон глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь сбросить напряжение в шее, челюстях и спине. Он сел на кровать, положил бумагу и ручку и снова закрыл глаза. Просто прислушайся. Звуки повторялись снова и снова. И вдруг стали понятными, как слова песни при тысячном прослушивании: Джон понял.

– Яркая звезда, Серебряный Риф, – повторил Теодор.

Джон снова встал, приложил ухо к носу Теодора и постарался убедиться, что услышал верно.

– Яркая звезда, Серебряный Риф, – кролик продолжил речитатив.

Джон бросился назад к машине.

Въехав на подъездную дорогу к дому Клэя, Джон резко остановился: входная дверь была распахнута настежь, и свет лился из дома во двор. Он взбежал по ступенькам и позвал хозяина.

– Клэй! Клэй, вы здесь? – он бросился внутрь, крича на ходу, и рванул к кабинету Клэя, который был в двух шагах от прихожей.

– Клэй!

Джон упал на колени рядом с Клэем. Тот лежал на полу, кровь залила ему пол-лица и лужей растекалась под головой. Глаза были закрыты. Джон схватил его запястье и прижал пальцы к венам, надеясь нащупать пульс: через несколько лихорадочных секунд у него получилось, и он испытал огромное облегчение, но ненадолго.

– Клэй? – повторил Джон и легко потряс его.

Клэй не ответил. Джон с тревогой осмотрелся. Новая дверь, которую Клэй описал как «укрепленную», была разнесена на куски. То, что от нее осталось, еще висело на верхней петле. Джон торопливо оттащил Клэя в холл настолько далеко, насколько мог.

Он оглядел кабинет: стул был перевернут, и все, стоявшее на столе, высыпалось на ковер. Он похлопал Клэя по плечу.

– Все будет хорошо, – сказал он хрипло, подошел к стационарному телефону и набрал 911.

В ожидании оператора он нервно смотрел на уничтоженную дверь. Через проем ворвался порыв ветра и унесся в открытое окно, забирая с собой ужас случившегося.

Глава пятая

Шипение продолжилось; от него никуда нельзя было деться. Боль возникала внезапно, без очевидной причины, и они жались друг к другу, не понимая происходящего.

– Не двигайтесь, – сказал голос, и они задрожали от страха, потому что хорошо знали его.

Оцепенев, как напуганные животные, пытаясь спрятаться, хотя были целиком на виду, они жутко кричали, но мир их не слышал.

Тень закрыла свет, лившийся сверху.

– Будете ерзать, отрежу части, которые высовываются, – прорычал голос.

Шипение усилилось, раздался резкий щелчок, пронзила вспышка дикой боли, и тень ушла, держа что-то в руках.

– Я скоро вернусь.

– Меня не было меньше часа, – тихо сказал Джон, наклонившись над Джессикой, чтобы она услышала его за шумом телевизора в больничном холле. – Я вернулся и увидел, что он лежит на полу. Если бы я остался хоть ненадолго…

Он смолк, и Джессика посмотрела на него с сочувствием. Он поднял рюкзак с пола и положил на колени, касаясь переднего кармана, чтобы убедиться: голова Теодора по-прежнему была там, куда он ее сунул.

– Думаешь, кто-то просто решил отомстить? – спросила она и покраснела. – Не в том смысле «просто», что это несерьезно, но, думаю, Клэй нажил себе врагов, ведь он шеф полиции. Может, это не связано с… – она осмотрелась и понизила голос, – не связано с нами.

Джон посмотрел на рюкзак на коленях.

– Дверь… была разнесена в пух и прах, Джесс.

Джессика нервно оглядела коридор, как будто боялась, что Клэй может их услышать.

– Ну, так или иначе, это не твоя вина.

Между ними повисло тяжелое молчание, которое прерывали только полубезумные выкрики из телевизора. На экране шла нарезка из отвратительных клоунских рож. В какой-то момент Джон отвлекся, всматриваясь, не промелькнет ли призрак, который проплыл мимо него на улице, но в толпе ее не было.

– Народ просто обезумел на этих выходных, – сказала Джессика, вновь привлекая к себе внимание. – Одеваются в эти костюмы… Ты слышал, что мальчика похитили?

– Да, – сказал Джон. – Клэй мне рассказал. Больше того, когда я к нему зашел… – Джон прервался, потому что прямо к ним направлялась медсестра в голубой униформе.

– Джон, Джессика? – сказала она таким тоном, будто уже знала ответ.

– Да, это мы, – ответила Джессика с некоторым беспокойством.

Медсестра улыбнулась.

– Шеф полиции Берк хочет вас видеть. Я пыталась объяснить, что пока допускаются только близкие родственники, но что тут сказать. Приказ шефа.

Палата была совсем близко от холла, но резкий свет и глянцевые сероватые поверхности дезориентировали. Джон прищурился, чтобы яркий блеск не резал глаза. Джессика шла впереди, и он натолкнулся на нее, не осознав, что она остановилась прямо перед дверью Клэя.

– Что такое? – спросил он, не понимая, почему она приросла к полу.

Джессика повернулась к нему и прошептала, наклонившись поближе:

– Можешь пойти первым?

– Да, конечно, – сказал он понимающе. – Не так все плохо, Джесс, поверь мне.

– И все же, – она отошла с озабоченным выражением лица, чтобы Джон мог пройти.

Дверь была открыта, и в проеме был виден Клэй, который, кажется, спал.

На нем был больничный халат, и кожа, с которой смыли кровь, казалась желтовато-бледной. Строчка черных стежков шла со лба до скулы, разделяя бровь.

– Он чуть не потерял глаз.

Джессика подпрыгнула. Оказалось, медсестра шла за ними.

– Кажется, он отключился, – тихо сказал Джон. – Вы уверены, что он хотел с нами поговорить?

– Он то очнется, то забудется, – ответила медсестра, не приглушая голос. – Не бойтесь, ему не повредит немного поговорить.

– Клэй, здравствуйте, – стесняясь, начал Джон, приблизившись к кровати. – Карлтон и Марла сейчас подойдут. Скоро будут.

Джессика посмотрела вбок на пожилую женщину, которая спала на соседней кровати. Медсестра обошла их и закрыла занавеску между отсеками.

– Чтобы уединиться, если можно так сказать, – сухо сказала медсестра и ушла, частично закрыв за собой дверь.

Как только она вышла, Клэй открыл глаза.

– Хорошо, – сказал он слабым голосом.

Он не поднимал голову с подушки, но смотрел осмысленно.

– Не выдирайте пока вилку из розетки, я еще здесь, – сказал он добродушно, и Джон ответил ему лукавой улыбкой.

– Ладно, пока не будем, – согласился он.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Джессика.

– Подай мою куртку, – попросил Клэй, показывая на единственный стул в отсеке, на спинке которого висела темно-серая спортивная куртка.

Джессика поспешила передать ее, Клэй пошарил в ней и через минуту достал из внутреннего кармана длинный белый конверт. Он протянул его Джону, чуть приподнявшись на кровати; Джон взял его, и Клэй снова упал на подушку, тяжело дыша.

– Полегче, – встревоженно сказал Джон.

Клэй слабо кивнул и закрыл глаза.

– Нужно приблизить.

– Что? – Джессика тоже наклонилась к нему, стоя рядом с Джоном, и они обменялись встревоженными взглядами.

– Нужно максимально приблизить.

Голова Клэя свалилась набок и дыхание замедлилось – казалось, он снова теряет сознание.

– Может, позвать медсестру? – Джессика посмотрела на Джона, который не сводил глаз с монитора, но тот покачал головой.

– Показатели нормальные.

– Ты не врач, Джон!

– Прикрой, пожалуйста, дверь, – сказал Джон, игнорируя ее.

Джессика неохотно выполнила просьбу, оставив щель в несколько сантиметров. Джон перевернул конверт – он был неподписанным, запечатанным и тяжелым. Он открыл конверт, и оттуда выпало что-то маленькое. Джессика поймала его, а Джон вынул остальное содержимое. Это была пачка фотографий в пару сантиметров толщиной. Наверху оказалась фотография их с Чарли в ресторане накануне вечера. Ее как будто сделали через окно с внешней стороны здания. Джон посмотрел другие фотографии. На всех был запечатлен его вечер с Чарли до того момента, как они разошлись – ужин, выход из ресторана, прощание, – и все были сняты с расстояния. Некоторые были косыми или размытыми – фотографа явно не интересовала композиция.

Последний снимок за вечер выглядел так: Чарли уходила в сторону толпы у новой пиццерии. Джон узнал собственный затылок в нижнем углу фото. Он быстро подложил снимок под остальные и стал смотреть дальше. На следующей серии были Джессика с Чарли в магазине одежды. Они заходили в примерочные с разными нарядами, разговаривали и смеялись. Фотографии вроде были сделаны с другой стороны магазина – на некоторых краях кадра закрывала ткань – словно фотограф прятался за стойкой с одеждой.

Джон ощутил прилив гневного отвращения. Хватило бы и фото из ресторана, но эти были еще более грубым вторжением в интимные моменты их жизни. Он посмотрел на Джессику; она стояла у окна и держала что-то на свету. Джон понял, что это кусок пленки. Прищурившись, он заглянул ей через плечо, она положила пленку и повернулась к нему.

– Это все наши фотографии, – тихо сказала она.

Он поднял всю стопку.

– Это тоже.

Джессика молча протянула руку: он дал ей половину стопки, и каждый стал просматривать свою долю. Там было несколько серий, и на одной из них Джессика и Карлтон разговаривали с Чарли в кафе. Джон показал Джессике фото из этой серии. Она кивнула.

– Это когда Чарли вернулась в первый раз, – сказала она.

Джессика нахмурилась и подняла снимок, на котором они с Чарли и Марлой выходили из какого-то здания.

– Это мой дом, – сказала она напряженно. – Джон, такое ощущение, что кто-то нанял частного детектива, чтобы следить за всеми нами. Откуда он это взял? И зачем?

– Не знаю, – медленно сказал Джон, снова глядя на фотографию у себя в руках, последнюю в стопке.

Снимали ночью на улице, но люди были узнаваемы: сам он стоял лицом к камере, сунув руки в карманы. Даже на расстоянии было заметно, что его лицо выражает отчаяние. Чарли стояла спиной к камере, обнимая себя руками изо всех сил, цепляясь пальцами за спинку платья в странном и бесполезном успокоительном жесте. Чарли.

В голове все сжалось, в груди болело. Джон задумчиво сложил фотографию пополам, сунул ее себе в карман и повертел головой, желая убедиться, что никто его не видел. Джессика ничего не сказала. Джон откашлялся.

– Я пошел тогда к Клэю, потому что хотел ему кое-что показать.

– Что же? – Джессика подошла ближе.

Джон подошел к двери, выглянул в коридор, потом бросил взгляд за занавеску. Пожилая женщина спала. Он снял рюкзак и вынул голову Теодора. Джессика взвизгнула и закрыла рот рукой.

– Где ты его взял? – спросила она.

Джон сделал шаг назад, вздрогнув от ее пронзительного обжигающего взгляда.

– Что с тобой? – спросил он.

– Он странный. Всегда ненавидела эту штуку, – Джессика обмахнула лицо рукой. – Мне всегда было жутко от экспериментов Чарли с роботами, но сейчас как-то даже приятно его видеть.

– У него есть интересный секрет.

– Лишь бы он не попался Чарли на глаза. Она выбрасывает такие штуки – все, что осталось от отца. Может, это первая стадия в переживании горя, но так или иначе.

– Нет, ей я не покажу. Наверное, прозвучит безумно, но Теодор… разговаривал со мной, и вчера…

Продолжать не пришлось. Из головы кролика полились радиопомехи и неразборчивые звуки. Джессика поморщилась. Но не успела она открыть рот, как звук изменился. Теперь, когда Джон уже знал, что он скажет, они казались абсолютно ясными. Джессика наклонила голову, тщательно прислушиваясь.

– Он говорит: «Серебряный Риф»? – спросила она.

– Яркая звезда. Яркая звезда, Серебряный Риф, – Теодор продолжал повторять фразу, но Джон снова запихнул его в рюкзак и накрыл относительно чистой футболкой, чтобы заглушить звуки. Вспомнив о фотографиях, он снова упаковал их в конверт, засунул в рюкзак и застегнул его.

– Ты разгадала быстрее, чем я, – сказал он Джессике.

Она рассеянно кивнула, глядя в пространство.

– Серебряный Риф, – повторила она.

– Тебе это о чем-то говорит? – спросил он с некоторой надеждой.

– Это город рядом с Харрикейном, – сказала она.

– Может, там раньше жила семья Чарли? – спросил Джон.

Джессика покачала головой.

– Нет. Это город-призрак. Там никто не живет.

– Джессика! Джон! – голос Марлы пронзил тишину, и они обернулись. Рядом с ней стоял Карлтон, побледневший и напряженный.

Он протиснулся мимо остальных и подошел прямо к кровати.

– Папа, ты как? – он навис над кроватью Клэя и коснулся его руки. – Все нормально? – он оглянулся на остальных, и Марла поспешила подойти, чтобы посмотреть на мониторы.

– Все нормально, Карлтон, – заверила Марла и положила руку ему на плечо.

Он нервно кивнул, не сводя глаз с неподвижного лица Клэя.

– С ним все будет в порядке, – сказал Джон, стараясь говорить уверенно. – Он только что был в сознании, говорил с нами. Медсестра сказала, он восстановится.

– Что случилось? – тихо спросил Карлтон, и Джон покачал головой.

– Я не знаю, – ответил он беспомощно. – Я пришел слишком поздно.

Карлтон ничего не сказал, но подтянул стул к кровати и сел. Он сгорбился и подпер подбородок кулаком.

– С ним все будет в порядке, – повторила Марла и непонимающе оглядела комнату. – Куда она делась?

– А кто с тобой? – с тревогой спросила Джессика, глядя на Джона.

Джон смотрел на дверь: на пороге комнаты стояла Чарли.

– Чарли. Привет, заходи, – сказал он громко.

Ему стало неловко при мысли о том, что она могла услышать какую-то часть разговора. Она вошла в палату, но не стала приближаться. Джон посмотрел на свой рюкзак, лежавший на полу в ногах у кровати. К счастью, шум вроде бы прекратился. Он поднял голову, и Чарли неловко улыбнулась уголками губ.

– Я не очень люблю больницы, – сказала она тихо. – С ним все в порядке?

Она не повернула головы, и Джон понял, что она специально стоит так, чтобы не видеть Клэя.

– Все будет хорошо, – ответил Джон. – Он держится.

Чарли неубедительно кивнула, но не стала подходить ближе.

– Ему повезло, что ты там оказался! – воскликнула Марла. – Джон, ты, наверное, спас ему жизнь.

– Хм, ну может, – сказал он. – Не знаю.

Он сжал ее руку, потом отпустил. Повернулся к Чарли, и она слабо улыбнулась сжатыми губами. Вошла медсестра, и Марла перехватила ее, отведя в сторону, чтобы обсудить состояние Клэя. Джессика воспользовалась возможностью наклониться ближе.

– Джон, я пойду. У меня занятия после обеда. Забери меня в семь и не опаздывай.

– Хорошо, – прошептал Джон.

Джессика вышла из палаты. Чарли смотрела ей вслед, пока она не скрылась из виду, потом переключилась на Джона, на секунду встретившись с ним глазами, и снова перевела взгляд на медсестру. Джон огляделся: без Джессики он вдруг почувствовал себя неуверенно среди этих людей – более напряженно, чем раньше. Не сказав ни слова, он вышел, несмотря на то, что Марла тихо позвала его.

Он успел пройти несколько метров по коридору, как Джессика вдруг поймала его за руку.

– Джон!

– Эй! – запротестовал он, но тут увидел, что она не одна – рядом стояла миниатюрная светловолосая женщина.

Она выглядела заплаканной. Покрасневшие глаза выделялись на бледном измотанном лице.

– Что такое? – спросил он устало.

– Это Анна, – сказала Джессика. – Клэй, то есть шеф полиции Берк… помогал ей… – Она прочистила горло. – У нее пропал сын. Шеф полиции Берк помогал его искать.

– О, – смущенно произнес Джон. – Очень сочувствую, мэм.

Анна высморкалась в скомканную салфетку.

– Я просто была в участке и услышала… они говорили, что Клэй Берк здесь, и я хотела убедиться, что с ним все в порядке. Все нормально? – спросила она обеспокоенно.

– Все будет нормально, – сказала Джессика, и Анна кивнула, явно не удовлетворившись его ответом.

– Когда я пошла заявить, что Джейкоб… пропал, дежурный сержант дал мне заполнить документы, спросил про бывшего мужа и сказал, что, возможно, Джейкоба забрал он. Я объяснила ему, что этот человек никогда бы не похитил Джейкоба. Он не знает, что с ним делать!

– Хорошо, – сказал Джон, ерзая от неловкости. – Мы в полиции не работаем…

– Я знаю, – быстро ответила женщина и покачала головой. – Простите, голова не соображает. Я просто слышала, как медсестра в приемном покое с вами беседовала. Шеф Берк был на месте, когда сержант говорил мне, что нужно позвонить бывшему мужу. Он отвел меня в сторону, задал несколько вопросов и сказал, что найдет моего сына. Я ему поверила.

– Он хороший полицейский, – тихо сказала Джессика. – И хороший человек. Он найдет вашего сына.

Анна снова расплакалась и закрыла рот рукой, чтобы заглушить рыдания.

– Вы думаете, он выкарабкается? Я слышала… – Она прервалась, и Джон положил руку ей на плечо.

– С ним все будет в порядке, – сказал он уверенно. – Мы только что его видели, он поговорил с нами.

Анна кивнула, но убежденной не выглядела.

Джессика беспомощно посмотрела на Джона. Тот судорожно искал подходящие слова.

– Он найдет… Джейкоба, да? – спросил он, и Анна в слезах кивнула.

– Анна! – из-за угла быстро вышла женщина в возрасте, и Анна обернулась на звук своего имени.

– Мама, – сказала она уже не таким напряженным голосом.

Мать обвила ее руками, Анна крепко обняла ее в ответ и заплакала у нее на плече.

– Все будет хорошо, – прошептала мать Анны.

– Спасибо, – проговорила она одними губами, глядя на Джона и Джессику, и они кивнули, обменялись взглядами и пошли к выходу.

Как только они оказались на парковке, Джессика шумно выдохнула, как будто все это время задерживала дыхание, и изо всех сил обняла Джона. Он с удивлением обнял ее в ответ.

– Все будет хорошо, – сказал он, и Джессика отпрянула.

– Будет ли? – спросила она, глядя на Джона блестящими от слез глазами. – Сказать бедной женщине, что Клэй найдет ее сына, – это вежливо, но, Джон, мы с тобой оба знаем, что, когда в этом городе пропадают дети… их не находят.

Джон покачал головой. Он хотел с ней поспорить, но помешала свинцовая тяжесть внизу живота.

– Может, на этот раз все закончится не так, – сказал он не слишком убедительно, и Джессика выпрямилась и вытерла глаза, как будто выражая протест.

– Не должно. Не должно так закончиться, Джон. Если малыша втянули во все это, мы обязаны его найти и доставить домой. Ради Майкла.

Джон кивнул, но не успел ответить, как она встала, направилась к машине и уехала, оставив его в одиночестве на парковке.

Тем вечером Джон едва притормозил перед зданием Джессики, как она уже выбежала наружу, открыла дверь машины и запрыгнула внутрь со скоростью света.

– Поехали, – сказала она торопливо, и он нажал на газ.

– В чем дело? Что случилось? – спросил он.

– Просто езжай скорее.

– Хорошо, тогда пристегнись! – прикрикнул Джон, и они резко завернули за угол.

– Извини! Все в порядке, – сказала она. – Просто мне не по себе от мысли, что кто-то за мной следит.

– Ага, – согласился он, глядя в зеркало заднего вида. – Но на улице темно. Вроде мы в безопасности.

– Мне от этого не легче.

– Так что ты думаешь? – спросил Джон минутой позже. – Можешь что-то сказать по поводу фотографий?

– В большинстве штатов за такое можно добиться запрета на приближение? – пошутила она, но в ее голосе слышалось вполне серьезное беспокойство.

– На всех фото нас как минимум двое, – сказал он. – И ни на одной нет только нас с тобой или только вас с Марлой.

– Ты хочешь сказать, что дело в Чарли, – заключила Джессика, сразу все поняв.

– А разве не всегда дело в Чарли? – сухо спросил Джон.

Слова прозвучали язвительно, хотя он этого и не хотел, и Джон посмотрел на Джессику, стараясь догадаться о ее реакции. Она смотрела в окно и как будто не слышала его. Меньше чем через полчаса они достигли города-призрака.

Джон остановился перед деревянным знаком с надписью «Добро пожаловать в Серебряный Риф» и вышел; Джессика последовала за ним. Даже в темноте было видно, какая это странная смесь: на отдалении были видны руины зданий, которые уже никогда не восстановят, а вблизи оказались дома, перестроенные для туристов: церковь, музей и несколько других зданий, которые Джон не мог классифицировать.