Текст книги "Внебрачный ребенок"

13

Полина

Мне казалось нестерпимым это выворачивание правды наизнанку, эта попытка Быстрова подогнать все под свою версию мировоззрения. Внутри было больно, я дрожала всем телом, быстро перебирала ногами, заставляя себя успокоиться и настроиться на рабочий лад, но у меня ничего не получалось.

– Полина! – я остановилась у здания будущей клиники, услышав голос Роберта.

Обернулась и заметила, как он вышел из машины. Черная челка упала ему на лоб, он пригладил пятерней волосы и уверенным шагом направился ко мне в сопровождении помощника. Кажется, его звали Гарик, если мне не изменяла память? Он был с Шалимовым на прошлом совете директоров.

На улице срывался дождь, как и в нашу последнюю встречу с Робертом в Казани, а холодные порывы ветра пробирали до костей.

– Добрый день, – я поздоровалась с мужчинами, и зябко поежилась, желая уже оказаться внутри здания.

– Сейчас по-быстрому осмотрим объект, сверимся с проектом, Гарик внесет правки, и рабочие на следующей неделе приступят к отделочным работам. Думаю… – Роберт с задумчивым видом окинул помещение внимательным взглядом, а затем сосредоточился на мне. – Через месяца три ты уже будешь сидеть в своем новеньком роскошном кабинете и отдавать распоряжения сотрудникам, – он тепло улыбнулся, мелкие морщинки собрались вокруг его глаз, а я вспомнила о нашей недавней встрече, когда он так же радовался, увидев Сафину.

Задумавшись, я не увидела под ногами мешки с мусором и едва не споткнулась об них, но Роберт вовремя поддержал меня и схватил за локоть, притягивая к себе.

– Аккуратнее, – произнес он, оглядываясь вокруг. – Рабочие вчера сносили стены, кругом строительный мусор. Гарик, принеси каски, – распорядился он.

Ощутив смущение, я высвободила свою руку, отодвинулась от него и отвернулась, сделав вид, что разглядываю бардак под ногами. Настроение после разговора с Пашей было отвратительным. И я бы с радостью осталась сейчас одна, чтобы обо всем подумать и успокоиться. На рабочий лад перестроиться никак не получалось.

– Все нормально? – спросил Роберт, заметив мое состояние.

– Да, все хорошо. Осматриваю новые владения. И пока… Даже представить не могу, что тут будет чисто, – натянула подобие улыбки, но она все равно получилась грустной и вымученной.

– Будет чисто и очень красиво, – заверил меня Шалимов. – Завтра Гарик скинет тебе на почту окончательный макет. Обсудите с вышестоящим начальством с учетом сегодняшних правок, и если всех все устроит, с нашей стороны гарантируем, что закончим работы в кратчайшие сроки.

Не знаю, из-за чего так переживал Быстров, но весь час, который мы осматривали здание будущей клиники, прошел на сугубо деловой ноте. Роберт даже не пытался со мной заговорить на личные темы, а я все же отвлеклась и расслабилась, погрузившись в работу. Расспрашивала у Шалимова о нюансах, вносила в свои записи заметки, чтобы потом обсудить это с Пашей. Хотя в ближайшие несколько часов не хотела с ним никаких встреч. Следовало переварить всю информацию, которую он вывалил на меня, а потом уже снова пытаться о чем-то договориться.

Роберт и Гарик отошли к окну, проводя какие-то расчеты и замеры на планшете, а я закрыла папку и потянулась в сумку за телефоном. Набрала сообщение Быстрову, что мы закончили, а он может приезжать за мной, и нажала на кнопку «Отправить сообщение», как внезапно услышала грохот и шум.

Получив сильный удар в плечо, я вскрикнула от боли, ничего не понимая, и выронила телефон из рук.

– Полина… В сторону! Немедленно! – до меня донесся громкий возглас Роберта, а в следующую секунду я увидела, как он бросился ко мне, но почувствовала еще один сильный удар, который пришелся на голову и спину.

Больно приземлившись на колени, я снова услышала грохот. Поднялся столб пыли, а когда он рассеялся, заметила рядом с собой огромный кусок штукатурки.

– Полина! Посмотри на меня!

Превозмогая боль в теле, я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, и только после этого попыталась поднять голову.

Глаза резало то ли от пыли, то ли от выступивших слез и боли. Сильно досталось левому плечу и спине… Роберт коснулся моего лица, снял с меня каску. Его руки дрожали, а сам он выглядел не на шутку взволнованным.

– Вроде бы все в порядке… – слабо проговорила я, когда он осмотрел мою голову. – Помоги мне, пожалуйста, подняться…

Вцепившись в Роберта, я с трудом поднялась. Шалимов прижал меня к себе, а я почувствовала, как быстро бьется его сердце в груди. Я и сама испугалась, но, кажется, все обошлось. Сделала несколько шагов с его помощью, но внезапно все вокруг закружилось, в глазах потемнело… Сильная вспышка боли в затылке лишила меня последних сил, и я обмякла в руках Шалимова.

– Гарик, вызывай «скорую», – раздался встревоженный голос Роберта откуда-то сверху.

Почувствовав, что меня больно хлопают по щекам, я приоткрыла глаза. Вращение стало замедляться, а я начала воспринимать окружающее четче и яснее, поняв, что лежу на твердой поверхности.

– Роберт… – поймала его бледное лицо в фокус. – Набери Алёну, жену Карима… – еле слышно проговорила я. – Пусть заберет Сафину из садика и отвезет к Тихомировым, – в ушах звенело, кожа покрылась липкой испариной. Губы запеклись, как будто я не пила целую вечность. Казалось еще чуть-чуть, и я снова потеряю сознание.

С пробивающейся щетиной и всклокоченными волосами Шалимов сейчас выглядел старше своих лет. Он ничего не ответил, поднял меня на руки и понес на улицу. Перед глазами все кружилось, как будто я каталась на супер-экстремальных аттракционах, а левое плечо болело, словно мне его ломали без наркоза. Все смазалось в моей голове от этой боли, я не реагировала на звуки и на все, что происходило вокруг. Разум бунтовал, отказывался принять то, что со мной произошел несчастный случай.

В какой-то момент мне померещилось, что я слышу голоса Быстрова и Шалимова. Вперемешку. В сознании все путалось, я без конца погружалась в темноту, а в недолгие моменты просветления перед глазами всплывало лицо Сафины, и жуткая, дикая паника сдавливала горло своими когтистыми лапами: моя девочка останется одна, если со мной случится что-то страшное и непоправимое.

14

Полина

Я пришла в себя резко, словно по щелчку. Открыла глаза и увидела белый потолок, а затем услышала тихий голос Алёны. Повернула голову и заметила ее, стоящую у окна с телефоном в руках. Из-за слабости веки слипались, сильно болело плечо, а во рту стояла засуха. Я опустила глаза к руке и заметила в той катетер. Меня мутило, я с трудом понимала, почему нахожусь в больнице… А когда по кусочкам восстановила все фрагменты в одну картинку, пошевелила пальцами на ногах и руках. И выдохнула от облегчения, что они двигались и слушались меня. Стать инвалидом и обузой для дочери – сомнительная радость.

– Полька! – Алёна услышала мой глухой стон, когда я попыталась приподняться и сесть. – Ты пришла в себя? Наконец-то! – она тут же завершила вызов и подошла ко мне.

– Скажи мне правду, – попросила я, чувствуя тугую повязку на плече. – Что со мной?

– А что с тобой? – Алена присела на стул возле моей кровати, погладила меня по руке и тепло улыбнулась.

– Говори, как есть, – с трудом прохрипела я. – Я теперь инвалид?

– Ты не инвалид. У тебя вывих плеча. Множественные ушибы, сотрясение головного мозга. Недельку или две придется полежать, прежде чем снова начнешь работать, как пчелка. А еще… – она загадочно улыбнулась и кивнула куда-то в сторону. Я проследила за ее взглядом и заметила два красивых букета на тумбочке рядом с кроватью. – Смотри, какой сервис! Всех перепугала не на шутку этим несчастным случаем на стройке…

– Что с Мышкой? Ты ей сказала что-нибудь обо мне? Роберт тебе позвонил? Где она сейчас?

Я проигнорировала ее намеки на сервис и цветы, потому что все мои мысли были сейчас о Сафине.

– Мышке я ничего не сказала, – спокойно ответила Алёна. – А Шалимов… – немного помедлив, она продолжила: Он вчера забрал Сафину из садика вместо меня.

– Что? Нет… Ты шутишь? – я вытаращила на нее глаза.

– Нет. Я была со свекровью, и мы с ним договорились, что он сам заберет Мышку из садика. Тихомировых я решила не тревожить в ночь, потому что Мария Сергеевна и Ефим Петрович с ума бы сошли от волнения после таких новостей. Я сама чуть не поседела, когда узнала об этом, – она обвела глазами мое тело и остановила взгляд на плече с повязкой.

– Получается, она провела с ним весь вечер? У него дома? – на теле выступил холодный пот.

– Ну да, – Алёна пожала плечами. – С родным отцом. И ничего страшного в этом нет. Сейчас Сафина в садике, а Тихомировы не в курсе, что с тобой произошло несчастье. У Марии Сергеевны слабое сердце… Я не захотела брать на себя такую ответственность.

– Боже… – я прикрыла ладонью рот. В голове не укладывалось, что все, сказанное Алёной было, правдой. Кошмар на кошмаре. – Сколько я была без сознания?

– Почти сутки.

Я попыталась успокоиться, взять себя в руки, но ничего не получалось. Меня словно парализовало от услышанного: Сафина провела вечер с Робертом.

– Даже не знаю, на чьей я теперь стороне… – загадочно улыбнулась Алена, не обращая на мое состояние внимания.

Подругу не смущало, что я дрожала от всех ее слов как лист на ветру? Мышка ведь совсем кроха… А как к ее появлению отнеслась Белла Ренатовна? Что если она заметила какое-нибудь сходство?

– О чем ты? – я удивленно на нее посмотрела, чувствуя, как сердце гулко стучит в груди.

Воображение рисовало ужасные картинки, и мне дурно становилось с каждой минутой все больше и больше от мысли, что моя дочь провела весь вечер с незнакомыми ей людьми. И ладно, с Робертом она уже встречалась. Но Лиза? Мама Роберта? Она ведь их никого никогда не видела!

– Оказывается, тут такое было вчера, пока ты в операционной находилась… – подруга закатила глаза. – Я приехала к тебе в больницу перед тем как забрать Сафину от Шалимова, а медсестра с поста хоть и не пропустила к тебе, но за шоколадку рассказала, что двое мужчин, которые были с тобой на момент поступления в больницу, устроили скандал, и светленький, это похоже наш Быстров, кричал темненькому, чтобы тот даже близко не приближался к тебе. Чем все закончилось, она не знает, охрана их выгнала на улицу, а твой лечащий врач до утра запретил все посещения и визиты. Но вот они… – она кивнула на букеты в вазе, которые стояли на тумбочке. – Каким-то чудесным образом все же появились в палате. Мистика, правда? Как ты думаешь, какой от Роберта, а какой от Паши?

– Мне все равно! – я на мгновение прикрыла глаза, чувствуя, как пылают мои щеки. – Ты рассказываешь мне ужасные вещи! Хочешь, чтобы я снова лишилась чувств?

– Нет. Быстров, кстати, сейчас в больнице, разговаривает с твоим врачом, и я впервые вижу его таким, Поль… – Алена запнулась, а я посмотрела на нее.

– Каким? – спросила дрожащим голосом.

В памяти были свежи все обоюдные слова, которые мы сказали с Пашей друг другу в машине в порыве эмоций. А еще этот несчастный случай, и непонятные выяснения отношений с Робертом… Неужели он и в самом деле так сильно меня ревновал к Шалимову?

– Потерянным, разбитым. Видно, что он очень переживает. Но Шалимов… – Алена растянула губы в удовлетворенной улыбке. – Кажется, ему плевать на все запреты твоего Паши. И если хочешь знать мое мнение, то я на стороне мужа и его партнеров. У Быстрова вагон времени был! А воз и нынче там. С Шалимовым такое не прокатит, вот увидишь. К тому же он отец Мышки. Я ставлю на него! И это с ним я разговаривала несколько минут назад. Он, кстати, обещал сегодня тебя навестить…

Я была очень благодарна подруге за поддержку и за то, что они с Каримом присматривали за моей Мышкой, но только зачем Алёнка поддерживала общение с Робертом? Неужели не понимала, чем это все чревато?

– Ты неисправима, понятно? – горько усмехнулась я. – Тебе бы лишь движухи создать, сводница! – я поморщилась, схватившись рукой за больное плечо, когда попыталась сесть удобнее. – Привези вечером Сафину, а? – посмотрела на нее умоляющим взглядом. – Пожалуйста…

– Уверена? Выглядишь ты неважно, – честно сказала она.

– Уверена. Я так испугалась в тот момент… Как представила, что со мной что-нибудь случиться… – вспомнив о страхе и всех своих ощущениях, почувствовала, как по коже побежали неприятные мурашки.

– Ну хорошо, привезу. Катастрофа ты моя ходячая. Как же я рада, что все обошлось! Но когда мне позвонил Шалимов и сказал, что с тобой случилось несчастье… Я чуть сама от страха не потеряла сознание! Знаешь, если бы оказалось что-то серьезное… Наверное, в состоянии аффекта я бы рассказала ему всю правду о вас с Мышкой. В разведку со мной опасно ходить, имей в виду, когда будешь делиться новыми секретами, – Алёна извиняюще улыбнулась, а я тяжело вздохнула.

Да, в тот момент, когда произошло несчастье, я четко осознала, что страх за будущее Сафины сильнее всякого стыда и ошибок, которые были допущены в прошлом.

– Хочешь еще один секрет в свою копилку? Вчера, перед тем как отправиться на встречу с Робертом, мы немного повздорили с Пашей. Он сказал мне, что Леся против нашего с ним брака, поэтому наши отношения не двигаются с мертвой точки. В сердцах я выпалила ему, что получила новое место не просто так, а для того, чтобы работала усерднее и не думала о совместном будущем… Мне теперь так стыдно за эти слова! Ведь он столько всего сделал для нас с Мышкой, был рядом в самые трудные времена, а я вот так с ним… Будь Сафина против Паши… Думаю, что тоже попридержала бы коней с браком.

– Ох, нечто такое и следовало ожидать, – поспешно сказала Алёна. – Я сразу догадалась, что дело в его дочке. Пока сам не столкнешься с подобным, глупо рассуждать, как можно обойти острые углы. Сколько ей сейчас? Четырнадцать? Пятнадцать?

– Семнадцать почти. Школу в этом году заканчивает.

– Да уж… Ситуация… Какие-то зеркальные отношения у тебя вырисовываются с мужчинами: Шалимов хочет, чтобы ты общалась с Дамирой, а Быстров наоборот, чтобы не пересекались с Лесей. Какой-то замкнутый круг, честное слово, – вздохнула Алёна. – Но! В этой ситуации есть и плюсы. Ты как минимум дней десять будешь находиться в стенах этой комфортабельной палаты, вот и подумаешь, что к чему. Но я бы на твоем месте собралась с духом и рассказала Роберту всю правду. Вот увидишь, не исчезнет он больше из вашей жизни. И к тому же, несмотря на весь свой строгий и серьезный вид, он производит впечатление адекватного человека…

Договорить с Алёной мы не успели, потому что дверь в палату открылась, а на пороге появился Быстров. Подруга тут же засобиралась домой. Ободряюще похлопала меня по руке. Затем чмокнула в щеку и, пообещав привезти вечером Мышку, вскочила с места и выпорхнула из палаты, оставляя нас с Пашей одних.

15

Полина

Быстров молча прошел вглубь палаты и замер в нескольких шагах от кровати. Долго смотрел на меня, прежде чем подойти и сесть на стул. А затем аккуратно взял мою руку, словно боялся причинить боль, и уткнулся в нее лицом. Он прерывисто дышал, и я только сейчас поняла, что имела в виду Алёна, когда говорила, что еще никогда не видела Быстрова таким потерянным и разбитым. Паша словно постарел на десять лет. У него под глазами пролегли черные круги, а сожаление читалось в каждом его движении.

– Девочка моя…

Кожу на ладони обожгло горячим дыханием, а я оказалась совершенно беспомощна и безоружна перед валом своих чувств к нему.

– Как же я испугался за тебя, – шептал он и целовал мою руку, пока мое сердце в груди трепетало и больно сжималось.

Я смотрела на его русые волосы, и мне почему-то хотелось плакать в эту минуту.

– Все же мне нужно было идти с тобой. Это моя вина. Моя глупая затея дать тебе больше, все самое лучшее. И к чему это все привело? Я теперь ни на шаг от тебя не отойду, слышишь?

– Это несчастный случай, Паша… – пробормотала я не в силах отвести от него глаз. – Это могло произойти абсолютно с любым…

Он шумно вздохнул, а я почувствовала, как камень на душе увеличился в размерах.

– Несчастный случай… – эхом повторил он. – Как только тебя выпишут из больницы, я забираю вас с Сафиной к себе.

– Что? – выдохнула я, не веря своим ушам. – Но как же Леся? – сглотнув огромный ком в горле, спросила я.

Как же все его слова, которые он сказал мне в тот день в машине?

– Ничего. Привыкнет. Я все решил, – твердо произнес он и поднял на меня горящий взгляд. – Поля… – Паша приподнял уголки губ, и посмотрел на меня таким пронзительным взглядом, что у меня перехватило дыхание. – Как же я испугался за тебя, когда приехал к зданию клиники, а увидел тебя такую хрупкую и маленькую… Без сознания, в карете скорой помощи…

– Паша…

– Тшш… Дай, я скажу, – он прислонил палец к моим губам, а я послушно замолчала. – Я наговорил много лишнего в тот день. В отношениях, где есть чувства, люди обычно находят компромисс, слышат друг друга, и в нашей паре всегда так и было. Я поговорю с Лесей. Постараюсь найти для нее правильные слова. В конце концов, она уже взрослая девочка, должна понять, что ты особенная для меня, что я хочу создать с тобой семью, – с едва уловимыми нотками спокойствия в голосе говорил он, но я чувствовала, как сильно он волновался. Глаза бегали по моему лицу, а руки дрожали. – Все трудности временные, но я обещаю, что буду рядом с тобой и Сафиной.

– Паша… Ты сейчас на эмоциях. И я тоже. Мне не следовало так резко себя вести с тобой в прошлый раз. Но… Давай мы вернемся к этому разговору позже? Пожалуйста… Сейчас мне важно поправиться, вернуться в прежний рабочий ритм, а дальше все решим. Хорошо? Ты говорил, что Леся хочет учиться за границей? Ей осталось несколько месяцев, чтобы закончить школу? Так пусть ребенок спокойно доучится, а потом мы съедемся? Я ведь не тороплю тебя…

Паша свел брови к переносице и помолчал.

– Я говорил тебе, что ты мне не безразлична?

– Да, – я вымученно улыбнулась. – Много раз.

Он потянулся ко мне и соединил наши лбы.

– Тогда скажу еще, – запечатлел на моих губах долгий и неожиданный поцелуй. – Я обожаю тебя, Полька, – шепотом выдохнул он, а твердые, слегка шершавые пальцы сомкнулись на моем подбородке. Быстров немного отстранился, глядя мне в глаза. – Веришь мне?

– Да, – тихо отозвалась я со всхлипом, чувствуя, как меня переполняют эмоции.

Я не сразу услышала, что дверь в палату открылась, а когда заметила на пороге Шалимова то, как будто вросла в кровать, не в силах пошевелиться. Паша тут же уловил перемену во мне, почувствовав, как я напряглась, и слегка обернулся.

Роберт занял собой почти весь дверной проем. Он вложил руки в карманы брюк и даже ни капли не смутился, заметив сцену нежности между мной и Быстровым. Хотя бы кашлянул ради приличия. Или извинился, а не стоял с таким видом, словно с его позволения нам было разрешено сейчас целоваться.

Мужчины схлестнулись взглядами, а я поняла, что какой-то разговор между ними вчера все же состоялся, и мне теперь оставалось догадываться, о чем они вели беседу. Особенно, если она была на повышенных тонах.

– Я ненадолго, – холодным голосом произнес Роберт, заметив, что Быстров поднялся на ноги и словно щит встал между нами.

– Надеюсь. Потому что ей нужно отдыхать, – он демонстративно сложил руки на груди, а затем отошел к окну, даже и не думая покидать палату.

Шалимов сделал два шага вперед и посмотрел на меня сверху вниз. Я только сейчас заметила ссадины на его лице. Он тоже вчера пострадал? Последнее, что я отчетливо запомнила, как он в два прыжка оказался рядом со мной в момент обрушения потолка, а затем вынес на улицу, когда я потеряла сознание.

– Роберт… – я прочистила горло, чтобы продолжить не таким сиплым голосом. – Спасибо, что помог мне…

Он слабо кивнул, рассматривая меня пристальным взглядом. Наверное, я выглядела ужасно? Но подобные случаи происходили со мной нечасто. Точнее никогда.

– Очень рад, что все обошлось без серьезных повреждений. Врач сказал, ты здесь дней на десять не меньше?

Я кивнула.

– Так вот я подумал, может быть, мы с Дамирой приедем тебя навестить? Они с Сафиной вчера успели познакомиться и даже немного пообщаться. Твоя дочь была в восторге от новости, что у нее теперь есть младшая сестра, – на секунду его серьезное лицо посветлело, а я внутренне содрогнулась от всех его слов. – Я бы мог организовать новую встречу, заодно развлечь тебя от безнадежной скуки в больничных стенах? – он перевел взгляд на спину Быстрова и коротко усмехнулся. Намекал, что мне было скучно в обществе жениха? – Или снова придумаешь отговорки и сошлешься на занятость? – Роберт вопросительно изогнул бровь и этим заявлением совершенно не оставил мне маневра для отступления.

– Навестить меня в больнице с Дамирой? – тихо повторила я.

Все мысли вились возле Сафины. Как она вчера отреагировала на эту встречу с Робертом и его дочкой?

– Приезжайте… – натянула улыбку, чувствуя, что Паша будет не в восторге от моего согласия.

Он стоял спиной к нам, и выглядел в этот момент спокойным и собранным, словно у него все было под контролем. Неужели был в курсе авантюры Алёны с садиком, которую она вчера провернула? А что если она намеренно придумала эту историю с поездкой в другой город, чтобы подтолкнуть Роберта к Мышке? Хотя нет. Вряд ли. Алёнка взбалмошная, деятельная, но не до такой же степени…

– Ну вот и отлично, – уголками губ улыбнулся Шалимов, а в синих глазах загорелся азарт. – В таком случае не буду больше отвлекать. Позвоню тебе на днях. Поправляйся и набирайся сил. Кстати, всеми рабочими вопросами с сегодняшнего дня занимается твой начальник. О ходе выполнения работ будешь теперь интересоваться у него.

Роберт попрощался со мной и вышел из палаты, а я перевела на Пашу непонимающий взгляд. Он стоял у окна со сложенными руками на груди, смотрел куда-то вдаль, словно его превратили в ледяную статую.

– О чем вы говорили, пока я была без сознания? – прямо спросила я у него.

Он повернулся и посмотрел на меня долгим взглядом, от которого мне стало не по себе. Впервые видела, чтобы Паша к кому-то относился с такой неприязнью, которую испытывал к Шалимову. И похоже, что это чувство было взаимно…

– Ни о чем, – Быстров пожал плечами. – Я поблагодарил его за то, что он оказал тебе первую помощь. Потому с таким хладнокровием терпел сейчас его присутствие. Затем мы обсудили с ним рабочие моменты и сошлись на том, что вести все переговоры он будет лично со мной. И только, по-видимому, он не расслышал моей единственной просьбы держаться от тебя подальше… – задумчиво протянул он. – Что же придется донести до него эту информацию еще раз.