Текст книги "От Пушкина до меня. В родословной крепостные А. С. Пушкина"

Кудри, шапки, карты и разбой…

«… я далеко не восторгаюсь всем, что вижу вокруг себя; как литератора – меня раздражают, как человека с предрассудками – я оскорблен, – но клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам бог её дал…»

Письмо П. Я. Чаадаеву 19 октября 1836 г.

(А. С. Пушкин)…

История моей семьи по материнской линии начинается так. Примерно в 1868 году переселенцами из села Большое Болдино в деревню Дмитриевка был рожден мальчик, имя ему дали Иван, а фамилию носил Чивкунов, а отчество Игнатьев. Как известно, до 1861 года у крепостных крестьян не было фамилий, о паспортах и речи не было, только отчества, которые писались с окончанием «-ов». И расшифровывалось это так Иван Федотов – Иван сын Федота. А после 1861 стали давать крепостным фамилии по характеру – Лютый, роду занятий – Кузнецов, местности – Московцев, фамилии помещика – Волконский, имени предка – Федотов, внешним особенностям – Чавкун (Чавкунов, Чивкунов), кличкам – Чернов.

Фамилия Чивкунов – это вариант фамилии Чавкунов. Чередование гласных а/и стало результатом влияния «икающих» говоров. Фамилия образована от прозвища Чавкун, от глагола «чавкать», другими словами «жевать вслух», «произносить чя, чю, вместо ча, чу», «говорить вяло и чмокая, невнятно».

Его женой стала сирота Анна Ксенофонтова, смуглая и кучерявая. По рассказам, привезенная тоже из села Болдино в Дмитриевку ещё девчонкой, где жила в той части села, в котором находилось имение Сергея Львовича Пушкина – отца поэта, и куда Александр Сергеевич Пушкин приезжал в 1830, 1833, 1834 годах.

После свадьбы Анна и Иван вернулись в Болдино. В браке у них родились шестеро детей: Анастасия (пр.1890 г.р), Илья (1893 г.р), Анатолий (пр.1896 г.р), Прасковья (1900 г.р.), Евдокия (1904 г.р) и Иван (пр.1907 г.р).

Иван шил шапки и продавал их в соседних селах и городах. В очередной раз он отправился продавать свои изделия в город. Где-то на полустанке зашел отдохнуть в кабак и встретился с картежниками, а так как сам очень любил играть, сразу же согласился сесть к столу. В тот вечер Иван проигрался. Он успел еще днем продать шапки, и выручка была при нём. Новые знакомые по карточным играм стали требовать с него долг, но Иван наотрез отказался отдавать, не желая обрекать семью на голод. Разъяренные картежники сильно избили его, забрав выручку.

Он плохо помнил, как добрался до дома. Почахнув недолго от перенесенных побоев, кормилец умер. Анна осталась одна с малолетними детьми и свекровью…

Евдокия (Авдотья, Дуня, Дуся), предпоследняя из детей, возьмёт уже престарелую мать Анну Чивкунову (Ксенофонтову) в свою семью, которая уйдет из жизни 1933 году…

Евдокия Ивановна Чивкунова – это моя прабабушка – та самая «героиня», с которой нахожу сходство, чьё происхождение так необычно и интересно… И порой кажется, что до конца правды не узнает никто…

Архивная справка о рождении Евдокии Чивкуновой из Центрального архива Нижегородской области

Что в образе тебе моём?

Евдокия Ивановна Чивкунова была девушкой особой красоты: невысока, стройна, с овальным лицом, смуглой кожей, с копной темных кудрявых волос, белыми зубами и с выразительно голубыми глазами. Она не носила, как выражалась, «неприбраны волосы», а каждый день собирала их в тугой пучок, приглаживая, чтобы не выбивались «завитки» из причёски. Авдотья настолько отличалась от братьев и сестёр, что все проследили сходство с её матерью, которая, с большой долей вероятности, была родом из крепостных барина Пушкина-поэта.

«Болдино при Пушкине было сплошь неграмотно. Учился кое-кто разве что у дьячка. А в других селениях волости о школах долго еще понятия не имели. Только 3 сентября 1867 года открылась трехклассная земская школа», – записал воспоминания в своих преданиях Иван Киреев.

Упоминания о школе с. Большое Болдино сохранилось в архивах Лукояновской уездной Земской управы за 1884 год. Это была церковно-приходская школа, в которой в это время обучалось 42 человека, учителем в ней был Иван Кузьмич Куклин, окончивший духовную семинарию. До 1918 г школа в Болдине была церковно-приходской.

Евдокия научилась в этой школе писать и читать. Она выделялась нестандартной для тех мест внешностью. Многие заглядывались на неё сначала из любопытства, потом с некой досадой девки пытались разглядеть, что же в ней вызывает повышенное внимание парней, а после и вовсе прозвище придумали «цыганочка».

Однажды шедшая с коромыслом Евдокия остановилась передохнуть у калитки местной сплетницы. Поставив ведра полные воды на землю, поправила платочек, затем подняла ношу и перекинула коромысло на другое плечо. Сидевшие на лавке женщины вполголоса заговорили между собой:

– Чай, не она ли это? По линии поэта нашего? В барском дворе в то время девки-прислужницы были, может, её бабкина мать не от мужа понесла?

– Та, не! Всё село было в крепостных у них!

– Всё-то всё-ё-ё, но она-то другая с виду…

– И смугла, пущай… Чай, не до девок деревенских поэту было! Барина уважали, добр и справедлив был, писал здесь все дни без продыху. Не-е, эту Дуню «цыганочкой» кличут, поди, замешаны оне здесь… Какой табор заезжий?!

– Цыган видала – у них глаза чёрные, у неё – синющие…

Евдокии захотелось окатить сплетниц водой, но подумала, что далеко несла, а они недостойны, и вода не смоет всю их «трепучую суть», ещё больше ославят её, если сделает это. Она не могла допустить мысли о родстве с поэтом, даже зная по рассказам матери Анны Чивкуновой (Ксенофонтовой) и отца Ивана Чивкунова про то, что её предки были крепостными у помещиков Сергея и Василия Пушкиных – отца и дяди поэта. Поэтому, не придав всему услышанному значения, приосанившись и подняв подбородок, несмотря на тяжесть на плечах, пошла дальше…

На этом случае сплетни не смолкали. Народ был охоч до пересудов…

Река времени неумолима и давала всё новые жизненные истоки…

Евдокия встретила простого общительного парня Ледяева Дмитрия, с примесью мордовских кровей, круглолицего и весёлого. Он не задавал глупых вопросов, а смотрел на неё, как на обычную девку, которая запала ему в сердце. Так Дуня стала женой Дмитрия. Он был ремесленником-сапожником и работал в пошивочной артели отца Федосея. Проводил время за любимым делом, его сапоги были чисты и блестящи, она же хлопотала по дому, ухаживая за детьми – старшей Анной (названной в честь ее матери Анны Чивкуновой (Ксенофонтовой) и младшим – Александром (названным в честь поэта Александра Пушкина). Дети были круглолицы в отца, но от матери переняли кудри и голубые глаза.

Воспоминания современников об А. С. Пушкине (выдержки)

«Пушкин был невысок ростом, шатен, с сильно вьющимися волосами, с голубыми глазами необыкновенной привлекательности. Я видела много его портретов, но с грустью должна сознаться, что ни один из них не передал и сотой доли духовной красоты его облика – особенно его удивительных глаз…».

Вера Нащокина, жена близкого друга Пушкина

«Как теперь вижу его живого, простого в обхождении, хохочущего, очень подвижного, даже вертлявого, с великолепными большими, чистыми, ясными глазами, в которых, казалось, отражалось все прекрасное в природе, с белыми блестящими зубами, о которых он очень заботился, как Байрон…».

Михаил Юзефович, адъютант Николая Раевского

«Пушкин был нехорош собою: смугловат, неправильные черты лица, но нельзя было представить себе физиономии более выразительной, более оживленной, более говорящей и слышать более приятного, более гармонического голоса, как будто нарочно созданного для его стихов».

Елизавета Драшусова, мемуаристка

«Роста Пушкин был небольшого; идя неловко волочил ноги, и походка у него была неуклюжая. Все портреты его, в общем, похожи, но несколько приукрашены. Манер у него не было никаких. Вообще он держал себя так, что я никогда бы не догадался, что это Пушкин, что это дворянин древнего рода. В обхождении он был очень приветлив. Речь его отличалась плавностью, в ней часто мелькали грубые выражения. Цветом лица Пушкин отличался от остальных. Объяснялось это тем, что в его жилах текла арапская кровь Ганнибала, которая даже через несколько поколений примешала свою сажу к нашему славянскому молоку».

Станислав Моравский, польский врач, друг поэта Адама Мицкевича

Дмитрий Ледяев, 1922 год

Свидетельство о рождении Ледяевой Анны (дочери Дмитрия Ледяева и Евдокии Ледяевой (Чивкуновой), 27.09.1927 год

Дмитрий Ледяев и Евдокия Ледяева (Чивкунова) с дочерью Анной и сыном Александром, 1932 год

Мария Ледяева (сестра мужа Дмитрия Ледяева) и Евдокия Ледяева (Чивкунова) с 3-х летней дочерью Анной, 1930 год

Евдокия Ледяева (Чивкунова) с дочерью Анной и сыном Александром, 1937 год

Иван Иванович Чивкунов (слева) – родной брат Евдокии Ледяевой (Чивкуновой), пр. 1941 год

Илья Иванович Чивкунов (слева) – родной брат Евдокии Ледяевой (Чивкуновой), 1924 год

Прасковья Ивановна Чивкунова (справа) – родная сестра Евдокии Ледяевой (Чивкуновой), 1940 год

Семья Ледяевых. Нижний ряд слева направо: младший ребенок (имя неизвестно), Александр, Федосей (отец 1870 г.р.), Евдокия (мать 1874 г.р.), Алексей. Верхний ряд слева направо: Катерина, Дмитрий, Мария, Иван, Дарья, Василий, Аграфена (Агриппина, Груша), пр.1940

Один из братьев Дмитрия Ледяева – Иван Ледяев

Иван и Анна Ледяевы с детьми, пр. 1940 год

Один из братьев Дмитрия Ледяева – Иван Ледяев (справа)

Один из братьев Дмитрия Ледяева – Иван Ледяев

В центре села Большое Болдино, слева дочь Ивана Ледяева Елизавета Винокурова (Ледяева), 1958 год

Свадьба Валентины Ледяевой, дочери Ивана Ледяева, родного брата Дмитрия Ледяева. В этот праздничный день внучка Дмитрия Ледяева – Татьяна Коршунова, будучи дошкольницей, «продаст» тетю Валю за рубль. На фото Анатолий Романов и Валентина Романова (Ледяева), пр. 1959 год

Два дня за жизнь

Дмитрий Ледяев – муж Евдокии Ледяевой (Чивкуновой), фото с фронта, 1943 год

Ледяев Дмитрий Федосеевич (1905—19.12.1943) был душой нараспашку, ни от кого ничего не таил, был словоохотлив и положителен, но немного простоват, по сравнению с остальными детьми. Поэтому доля свадебного приданого ему досталась скромнее, чем другим. Бесхитростным достаётся меньше – закон жизни, но Дмитрий был рад и этому – возможности шить в отцовской артели. Евдокия не роптала, ведь за это и приглянулся ей Дмитрий – за открытость и честность.

Прожив 20 лет душа в душу, не чаяли, что грянет война. Дмитрий, как портной, получил бронь (от участия в военных действиях) и был призван на службу шить обмундирование для нужд армии.

Вот и долгожданный день побывки, и Дмитрий приехал к семье в село Большое Болдино. Дети радовались, жена тихо утирала слезы счастья. Время быстро пролетело, и Дмитрий засобирался обратно.

Дмитрий Ледяев и Евдокия Ледяева (Чивкунова) с детьми Анной и Александром, 1942 год

Анна Ледяева и Александр Ледяев, 1942 год

– Митя, куда собрался? Погодь! – зашел в избу Александр, старший брат Дмитрия.

– Пора мне уж!

– Останься еще! Мой друг в милиции служит у нас здесь, напишет тебе справку об отсрочке на два дня. Так можно! Побудешь с детьми да с нами!

– Точно знаешь? Конечно, побыл ещё бы, – Дмитрий недоверчиво посмотрел на брата.

– Не сомневайся, договорюсь!

Так ещё два дня сверх нормы Дмитрий задержался в дорогом сердцу доме родного села.

Через два дня пошли они с братом к знакомому милиционеру за справкой, но его не оказалось на месте – срочно вызвали в Горький по делам.

Дмитрий вернулся в часть, к которой был прикреплен и сразу арестован «за неявку вовремя», то есть дезертирство. Оправдаться он не смог: не было документа, подтверждающего причину его двухдневного отсутствия. Так Дмитрий попал в штрафбат и был отправлен на передовую военных действии в Белоруссию, где в первом же бою был убит при наступлении.

Если бы не обещание брата, он бы вернулся вовремя – и судьба бы могла сложиться совсем по-другому – так и продолжал быть шить шинели в части до окончания войны.

Но ценой за два дня в кругу семьи оказалась его жизнь.

Александр Ледяев, брат Дмитрия, до конца жизни испытывал чувство вины, он часто ходил к вдове Евдокии и её детям, помогал по хозяйству, при этом прекрасно понимая, что никогда не сможет быть тем самым отцом и помощником, которого они лишились из-за несерьезности и проявленной безответственности, причиной которой был он. Имея достаток больше других, Александр обзавелся телегой и лошадью.

В его семье родились свои дети, но он старался изо всех сил никого не обделить вниманием. Позже одна из его дочерей и хорошая подруга Анны Ледяевой выйдет замуж за успешного узбекского торговца, который в 70-х годах познакомит Анну Ледяеву с мамой Аллы Борисовны Пугачёвой в Москве. Сама певица в этот момент будет на гастролях, но мать и дочь певицы увидятся с Анной.

***

Главная Кооперативная улица, на которой проживала Евдокия, выходила к бескрайним полям, где проходит дорога в село Казариново. Именно здесь до середины 50-х годов стояло две мельницы, принадлежавшие одному из 4-х колхозов Большого Болдино, и работали почти до 60-х годов. Вот туда и возил на телеге Александр (брат ее погибшего мужа), мешки с зерном, которые выдавали вдовице Евдокии за работу в колхозе «Красный Иртыш», что располагался в низовье улиц Красный Иртыш и Кооперативной.

Были и ещё две мельницы, которые находились на повороте с объездной дороги, ведущей из Болдина в село Пикшень. Известно и о пятой – примерно в районе сегодняшней Пролетарской улицы или улицы Смолина. Сколько всего их было теперь сказать затруднительно.

Удалось раздобыть сведения, что ветряные мельницы в Большом Болдино принадлежали Макаровым, Боковым, и нашим однофамильцам Чивкуновым. Та, что стояла на берегу Азанки, принадлежала отцу и сыну Чивкуновым, которые были раскулачены в 30-х годах, и дальнейшая их судьба неизвестна. В списке раскулаченных и пострадавших от репрессий есть только один Чивкунов, житель с. Большое Болдино. Это Чивкунов Михаил Васильевич (проживал: Нижегородская обл., с. Б-.Болдино, приговорен: в 1931 г., приговор: раскулачивание с выселением, источник: УВД Нижегородской области).

Улица Пролетарская (прежнее название улицы «Новая линия»), на переднем плане Шувалов мост, справа Шувалов пруд, впереди подъём на Кирееву гору, 1948 год

Улица Кооперативная, 1948 год

Улица Кооперативная, дом Евдокии Ледяевой (Чивкуновой) второй справа, вдалеке 2 мельницы, начало 40-х годов

На окраине села Болдино, 1948 год

На окраине села Болдино, 1948 год

Фотография с церковного здания; вдали слева видны три мельницы, две из них – на повороте с объездной дороги, ведущей из Болдина в село Пикшень, третья – примерно в районе сегодняшней Пролетарской улицы или улицы Смолина, 1933 год

Фото со стороны дороги из Большого Казаринова, мельница на берегу р. Азанки, 1964 год

Фото со стороны дороги из Большого Казаринова, мельница на берегу р. Азанки, 1999 год

На картине художника Блохина И. С. можно увидеть две мельницы – выезд на Казариново и третью вдалеке (справа) примерно в районе сегодняшней Пролетарской улицы или улицы Смолина, 1949—51 год

Улица Кооперативная, выезд на Казариново, дом художника Николая Долгашова на правом ряду, на семь домов выше находится дом Евдокии Ледяевой (Чивкуновой) бабушки Татьяны Коршуновой (одноклассницы Николая), он не вошёл в картину, вдалеке 1 мельница (так изобразил художник), 2 мельницы было в 40-х годах, картина 2019 года

С приходом электричества в село мельницы закрыли. Последняя мельница ещё долго стояла заброшенной.

В селе Большое Болдино в 1929 образовалось 4 колхоза: «Трудовик», «Им. Сталина», «Красный пахарь» и «Красный Иртыш».

Известно, что организатором и председателем колхоза «Красный Иртыш» в 1929 году стал легендарный Новиков Алексей Павлович, родившийся в бедной крестьянской семье села Б.-Болдино 22 февраля 1889 года. Учился 3 года в церковно-приходской школе, потом батрачил в барском саду. До поста председателя колхоза «Красный Иртыш» он побывал в окопах первой империалистической войны, был ранен, попал в плен, бежал на Родину, пошёл на службу в Красную Армию и находился в ее рядах до конца гражданской войны. А когда вернулся домой, односельчане избрали его председателем сельского Совета, потом – председателем Болдинского волисполкома (органа исполнительной власти Советов в волостях России после Октябрьской революции 1917 года). А в 1931 году он снова на посту председателя Болдинского сельсовета, а позднее и председатель колхоза «Красный пахарь».

Алексей Новиков – знаменитый болдинский поэт

Алексей Павлович был поистине болдинским старожилом, потомственным хлеборобом, проживающим на Пролетарской улице возле старой базарной площади, колхозным активистом, а главное, сельским поэтом, который читал землякам-болдинцам со сцены свои стихи. Сборник его стихотворений, вырезки из газет с его стихами можно увидеть в Болдинском музее-заповеднике А. С. Пушкина, в комнате, посвященной современному Болдину.

В последствии, в 1949 году, колхозы «Красный Иртыш», «Красный пахарь» и «Им. Сталина» объединились в колхоз им. Пушкина.

В 1965 году колхоз им. Пушкина и колхоз «Знамя коммунизма» (бывший «Трудовик») объединились в совхоз «Пушкинский», который в 1994 году стал подсобным хозяйством «Волготрансгаз».

Все колхозы, в основном, занимались выращиванием пшеницы, картофеля, конопли и, конечно же, животноводством и птицеводством: разведением крупного рогатого скота, овец, кур…

В 2000-х подсобное хозяйство «Пушкинское» стало Племзаводом «Пушкинское».

***

Дом под номером 71 по Кооперативной улице был теплым и уютным, благодаря и усердию дочери Авдотьи – Анны, которая во всем была примером. Она помогала матери, работала в огороде после школы, следила за братом и поддерживала порядок в доме. Евдокия же трудилась в колхозе. После того, как отец, Дмитрий Ледяев, погиб на фронте 1943 году, Анне пришлось взвалить на себя все домашние дела.

Их изба начиналась с крыльца, затем следовал длинный коридор, из которого можно было попасть в чулан, где в кадках хранилась соль, сахар, крупы, а в большом сундуке – отрезы ткани, праздничные вещи и бережно завернутый в платочек, помещённый в резную шкатулку, маленький золотой крестик, – «святыня» семьи. Он достался Авдотье от матери Анны, ведь именно Дуню она выбрала хранительницей «семейного оберега». Дальше крестик был отдан Евдокией внучке Татьяне со словами: «Возьми, беречь и защищать будет, как меня и прабабушку твою, потом дашь ребенку своему».

На крестике, перешедшем Татьяне, стояло пробирное клеймо «56ИС» с нечеткими инициалами и еще одно клеймо с другими инициалами «ЛР». Известно, что общепринятым золотым стандартом Царской эпохи считалось золото 56-й пробы. Сегодня такая проба соответствует качеству металла с пробой «585».

Получается, 56 – проба, а часть клейма с буквами «ИС» – инициалы пробирного мастера. Тогда интересно происхождение других инициалов на клейме рядом «ЛР», возможно, это инициалы имени мастера, который сделал изделие. В каталоге клейм серебряных и золотых изделий Царской России можно найти расшифровки инициалов мастеров…

Мастера и мастерские, фирмы и фабрики обязаны были ставить свои клейма-именники до предъявления изделий государственному пробиреру. Возникшие в начале 20 века артели мастеров также имели собственные клейма с указанием номера артели. На золотых и серебряных изделиях должны находиться два «именника» – пробирного мастера и мастера, изготовившего вещь. После принятия в 1896 году нового Пробирного устава для всей России с 1899 года было установлено единообразное клеймо – изображение женской головы в кокошнике в профиль влево. Вместе с изображением женской головы помещались инициалы управляющего пробирным округом, а иногда еще и цифры, указывающие пробу. С 1908 года по всем пробирным округам были введены клейма в виде той же женской головы в кокошнике, но обращенной в другую сторону, в профиль вправо, сопровождаемые буквой греческого алфавита, разной для каждого пробирного округа. Таким образом, крестик был сделан до 1899 года… Замкнём старинный деревянный сундук с кованной отделкой большим ключом и проследуем дальше.

Первая комната – передняя, проходная. Слева – большая русская печь с лежанкой, справа напротив – кровать. В правом углу – божница с иконами, рядом – древний карандашный рисунок церкви «Успения Божией Матери».

История церкви тесно связана с деятельностью предков А. С. Пушкина, пребыванием поэта в родовой вотчине, с болдинской усадьбой. Ведь постройка каменной церкви была начата дедом поэта Львом Александровичем Пушкиным в 1782 году и закончена уже после его смерти. Архитектурное решение выполнено в формах раннего классицизма, что характерно для российской провинции в конце 18 века. Знаменательно, что освящение храма произошло в 1799 году, в год рождения Александра Сергеевича Пушкина…

У стены – большой ткацкий станок, ведь Евдокия была мастерицей ткать половики. Два окна смотрели на дорогу, по которой барин-Пушкин когда-то въезжал в Болдино, в промежутке примостилось большое прямоугольное зеркало, в которое можно было увидеть себя в полный рост. А через третье, отдельное, окно просматривалась улица вплоть до центра села – базарной площади. Между кроватью и станком – дверь, ведущая в другую комнату. В ней – комод – с ящиками для белья в нижней части, в верхней – буфет, где праздничная посуда и небольшой отдел для документов, закрывающийся на ключ. Здесь также два окна, между которыми – швейная машинка «Зингер», над ней – радио. В левом углу – божница. На полу в горшке – традиционный фикус, у стены напротив двери – большой шифоньер с зеркалом на наружной части дверцы. Рядом застеленная лоскутным покрывалом кровать с кружевным подзором, свисавшим над полом. Уложенные друг на друга разного размера подушки в наволочках, расшитые растительным орнаментом, располагались около изголовья и изножья кровати. В этой комнате тоже приютилась печь, но это небольшая дровяная печка-голландка для поддержания тепла в комнате. На стене – вышитые картины.

На фото (слева) Анна Коршунова (Ледяева) с подругой возле своего дома по улице Кооперативной, 71 (1974 год)

На фото (справа) Анна Коршунова (Ледяева) с подругой возле своего дома по улице Кооперативной, 71 (1974 год)

На фото (слева) Анна Коршунова (Ледяева) с подругой на улице Кооперативной, 71 (1974 год)

Анна Коршунова (Ледяева) с внучкой Оксаной Коршуновой у своего дома на Кооперативной, 71 (1978 год)

На фото слева Александр Лукин, справа Анна Коршунова (Ледяева) с родственницей и подругой Надеждой Чивкуновой (пр. 1955 год)

Поздравительная открытка, отправленная Анне Коршуновой (Ледяевой) на Камчатку подругой и родственницей Надеждой Чивкуновой, в которой говорится о поездке в село Б. Болдино в стихах (1968 год)

На фото Евдокия Ледяева (Чивкунова) мать Анны Коршуновой (Ледяевой) на улице Кооперативной, 71 (1970 год)

На фото Евдокия Ледяева (Чивкунова) мать Анны Коршуновой (Ледяевой) на улице Кооперативной, 71 (1970 год)

Около печки – кушетка, над ней клеенчатая картина «Степан Разин и персидская княжна» (на картине изображен Стенька Разин со товарищи, плывущий в челне с заморской княжной, зрителю показан момент перед тем, как он выбросит её из лодки), так проявлял русский народ любовь к песне «Из-за острова на стрежень», считая, что она народная, но её автором был поэт, фольклорист и этнограф Дмитрий Садовников (1847 – 1883).

В центре комнаты гордость семьи – большой раздвижной круглый деревянный стол на толстой фигурной ножке. Величественно расположился над столом «свет очей наших», розовый атласный абажур с бахромой, привнося особый уют и умиротворение в атмосферу второй комнаты. Вход-лаз в подпол с картошкой, находящийся здесь, застелен яркими домоткаными половиками Авдотьи. На чердаке – яблоки.

Из хозяйства водились только куры да коза Зинка.

Дом Евдокии Ледяевой (Чивкуновой) по улице Кооперативной, 71 в наши дни

Картину с домом по ул. Кооперативной, 71 и школьными подругами из 10 «Б» на фоне (слева направо – Надежда Ошарина, Нина Аверина, Татьяна Коршунова) дарит художник Николай Долгашов однокласснице Татьяне Бушневой (Коршуновой) – внучке Евдокии Ледяевой (Чивкуновой), 2019 год

Картина с домом по ул. Кооперативной, 71 и школьными подругами из 10 «Б» на фоне (слева направо – Надежда Ошарина, Нина Аверина, Татьяна Коршунова) подарена художником Николаем Долгашовом однокласснице Татьяне Бушневой (Коршуновой) – внучке Евдокии Ледяевой (Чивкуновой), 2019 год

***

Евдокия оставалась так же необычно привлекательна, как и раньше, за что ей доставалось от женщин в колхозе, чьи мужья тоже погибли. Многие боролись за внимание оставшихся мужчин. Но эти мужики, не отказывавшие в общении ни одной вдовице, отдавали особое предпочтение Евдокии. Но на очередные попытки познакомиться поближе, она отвечала отказом. За это её невзлюбили привыкшие к повышенному вниманию женщин и оставшиеся мужики.

– Ледянка, ты, Дуня, ледышка! Глупая, будь поласковее, и дела будут лучше!

Вот так они открыто говорили ей, переиначивая её фамилию «Ледяева»…

Всё чаще Евдокия приходила в слезах, и подросшая Анна жалела маму.

– Что случилось на этот раз?

– Да, – отмахивалась она, – трудодни не засчитали, «палочки» не поставили, не выработала – сказали… А сегодня нам делили наделы, одним женщинам получше, где всходы нормальные, а мне и остальным достались куски, где урожай совсем сорный и чахлый, после прополки попадали все стебли! У меня и результат плохой. Скоро соберем коноплю, обобьем от семян, и в реке замачивать будем, там совсем из сил выбьемся… Ладно трудиться, выращивая, как говорят в соседских селах, «мордовский шелк», но не забавляться же за трудодни, как те женщины, что улыбаются да заигрывают с колхозными мужиками, чтобы те им участки для работы получше дали да помощь оказали. А я так не могу. Не такая я…

– Мама, я выучусь и устрою тебя на хорошую работу! Не расстраивайся! – обняла дочь мать.

А пока Анна ученица, второй год как идёт Великая Отечественная война. Она помогает, чем может, поддерживая и не огорчая маму…

«Соседями» Евдокия и односельчане называли мордовский народ. Ведь у ее погибшего мужа Дмитрия прослеживались их черты, он был крепким, приземистым, широколицым.

Большое Болдино расположено в юго-восточной части Нижегородской области, почти на границе с Мордовией (примерно 10 км.) и входит в Большеболдинский район.

Пикшень – это старинное историческое село на месте древнего мордовского поселения, также входящее в состав Большеболдинского района Нижегородской области и находящееся на границе с Республикой Мордовия.

Расстояние от Пикшени до Большого Болдина по трассе составляет 5 км., а по прямой 4 км. (3 мили). Село Пикшень относится к числу мордовских (эрзянских) поселений. Эрзя (эрзяне) – это один из этносов мордовского народа, древний народ финно-угорского происхождения. Название «Эрзя» в своей основе всходит к иранской лексике «arsan» – самец, мужчина, герой. Слово же «мордва» – это экзоэтноним, то есть внешнее название народов, которые именуют себя на родных языках эрзя и мокша. Скорее всего, корень слова «mard, murd» имеет также древнее иранское происхождение – человек.

«Музей мордовской культуры и быта» в селе Пикшень

На фото одноклассники: Бурмистров Александр, Благова (Клюева) Ольга (в центре) Бушнева (Коршунова) Татьяна (справа) в «Музее мордовской культуры и быта» в селе Пикшень, 2016 год

Экспозиция «Мордовский костюм» в «Музее мордовской культуры и быта» в селе Пикшень

Экспозиция «Музея мордовской культуры и быта» в селе Пикшень

На фото Любаев Василий Никифорович – зав. музеем «мордовской культуры и быта» в селе Пикшень, 2016 год

Экспозиция «Музея мордовской культуры и быта» в селе Пикшень

Автограф на книге от Любаева Василия Никифоровича – зав. музеем «мордовской культуры и быта» в селе Пикшень, 2016 год

В наши дни в Пикшени открыт «Музей мордовской культуры и быта», благодаря энтузиазму жителей села, таких как В. Н. Любаев и Т. Ф. Горшкова. Желающий ознакомиться с экспозициями музея окажется в обстановке крестьянского жилища тех времен и получит представление о быте мордовской деревни. На базе деревни действует экскурсионно-культурная программа «встречаем гостей по-эрзянски» с участием фольклорного коллектива «Чилисема».