Текст книги "Сто старинных корейских историй. Том 2"

Навозный пирожок и просяной колосок

Давным-давно жил один бедный крестьянин. Земли своей он не имел – приходилось ему трудиться в чужом поле. Дома приличного у него тоже не было, и жил он в развалившейся лачуге. День за днём прозябал крестьянин в полной нищете. Как бы усердно ни трудился, всё равно голодал.

Раз шёл он по дороге и нашёл ржавую подкову. Поднял её крестьянин и думает: «Не выбрасывать же такую находку. Дай-ка я из неё серп скую». Отнёс он подкову в кузницу и сковал из неё серп.

Смотрит крестьянин на свой новый серп и думает: «Не выбрасывать же заточенный серп. Пойду-ка я скошу ивняк». Срезал крестьянин много-много гибких ивовых ветвей и думает: «Не выбрасывать же эти ветви. Сплету-ка я из них совок». Сплёл он из веток большой совок для мусора и думает: «Не выбрасывать же такой совок. Пойду-ка я подберу собачий помёт». Прошёл он по всей деревне, набрал полный совок собачьего помёта и думает: «Не выбрасывать же этот помёт. Сделаю-ка я из него пирожки». Высушил крестьянин собачий помёт, размял, водицы добавил, тесто замесил, в кастрюлю положил и паровых пирожков наготовил. Не было у бедного крестьянина ни риса, ни бобов. Будь у него рис, он бы рисовой муки намолол, будь у него бобы – бобовой пасты бы натолок. Но крестьянин ничего не имел, вот и пришлось лепить пирожки из собачьего помёта. Так и получились навозные пирожки.

Раздал крестьянин те пирожки всем селянам. Ведь ещё ни разу не случилось ему дорогих соседей за помощь отблагодарить. Вот и угостил он своими пирожками каждую семью.

Поднялся в деревне переполох. Отведали навозных пирожков старики и старушки и наморщили носы:

– Фу, до чего же дурно пахнут!

Поплевались старики и выбросили пирожки за забор. Тогда отведали угощение хозяйки и хозяева. Откусили по кусочку и поморщились:

– Фу, до чего же гадкие!

Поплевались хозяйки и хозяева и выбросили пирожки за забор. Тогда отведали угощение дети. Откусили по кусочку и закричали:

– Фу, пирожки-вонючки!

Поплевались дети и выбросили пирожки за забор. Вот и получилось, что за каждой калиткой выросла гора навозных пирожков.

Тогда крестьянин прошёл по деревне и собрал все навозные пирожки. Сложил их в плетёный совок, принёс к своей хижине и свалил во дворе, а сверху посадил просяное зёрнышко. Был он настолько беден, что в бочке для зерна ничего, кроме единственного зёрнышка проса, не нашлось. Его-то крестьянин и посадил.

И вот немного погодя взошёл на горе навозных пирожков колосок. Взошёл колосок и стал расти не по дням, а по часам. За день до колен дорос, за два дня – до пупа, а через три дня до плеча достал. Рос колосок, рос и вырос высотою с дерево. Хотя и был он один-единственный, зато толстый, как скалка, и такой тяжёлый, что ещё попробуй унеси.

«Что же мне делать с таким огромным колосом? – думает крестьянин. – А подарю-ка я его нашему королю!» Срезал крестьянин колос, взвалил его на спину и отправился в столицу.

А путь в столицу лежал через перевал. Стал крестьянин в гору подниматься и присел передохнуть – уж очень ноги устали. Присел и задремал. Открывает глаза, смотрит – а колос пустой лежит, ни одного зёрнышка в нём не осталось. Огляделся крестьянин и увидел стаю воробьёв. Так вот кто все зёрна склевал!

– Ах вы разбойники! А ну отдавайте мои зёрна! – закричал крестьянин и бросился за птицами. Побежал он за воробьями – а те вспорхнули и на другое дерево перелетели. Крестьянин снова за ними – а воробьи ещё дальше. Так он бегал от дерева к дереву, от скалы к скале, пока не стемнело.

Застигла крестьянина ночь в горном лесу. Но тут увидел он неподалёку ветхую хижину с соломенной крышей. «Вот и славно, здесь и заночую», – обрадовался крестьянин.

Вошёл он в хижину – там никого. Завалился крестьянин спать. Только заснул, как вдруг снаружи загрохотало: бум-бум, бах-бах – и кто-то ввалился в хижину. Вскочил крестьянин и скорее в шкаф. Спрятался, а сам сквозь щёлку смотрит, что в доме происходит. Ввалилась в хижину целая толпа гоблинов-токкеби: один большой, другой маленький, третий толстый, четвёртый тощий – и давай пировать, играть, плясать да песни орать. А потом разговоры завели.

– Давайте, братцы, поведаем друг другу о том, что нам сегодня видеть довелось, – сказал главарь. Тогда один из гоблинов и говорит:

– Видел я нынче, как крестьянин нёс на плече просяной колос, толстый, как скалка.

Тут и другие гоблины загомонили, один громче другого.

– А я видел, как воробьи выклевали из того колоса все зёрна.

– А я видел, как крестьянин за воробьями бежал, а они от него улетали.

– А я видел, как рассердился на тех воробьёв горный дух-хранитель.

– И что же?

– Отругал он их за то, что украли чужой урожай. Наказал и велел всё съеденное зерно вернуть.

– И вернули?

– Досталось воробьям-разбойникам по лапкам. Запрыгали они и выплюнули всё зерно.

– А дальше?

– А потом превратил горный дух то зерно в золотую крупу и бросил вон туда, в лужу.

Проговорили токкеби всю ночь напролёт, а на рассвете куда-то исчезли.

Тогда крестьянин выбрался из своего убежища, спустился с горы и нашёл лужу. Смотрит – а в ней и вправду золотой крупы видимо-невидимо. Собрал крестьянин ту крупу и домой вернулся. Продал он золото, купил себе рисовое поле, огород и зажил в довольстве и радости.

Фениксовый суп и драконья вода

Давным-давно жили-были отец, мать и сын. Жили они втроём, а потом отец умер, и остались сын с матерью одни.

Но на этом их беды не кончились – скоро и мать захворала. Одолели её сразу два недуга: один поразил глаза, а другой – ноги. Сначала старушка видеть стала плохо, а после и совсем ослепла. Потом ноги ходить отказались, и сделалась она незрячей и неходячей.

Болела у сына душа о старушке-матери. Всё он думал, как бы ей помочь и от недугов исцелить. Ходил от деревни к деревне и слушал, что люди говорят: нет ли на свете искусного лекаря, и если есть, то где его искать.

Так ходил он, бродил и вот, наконец, услышал радостную весть: в одной деревне в провинции Канвой живёт искусный лекарь, который от любой болезни может исцелить. Обрадовался сын, тотчас же разузнал, кто этот лекарь и где его найти, и отправился в путь.

Взял он с собой старушку-мать, посадил её на спину и пошёл. Мать-то своими ногами ходить не могла, своими глазами ничего не видела, вот и пришлось сыну её нести. Так он шел и шел, спрашивая у людей дорогу, и через несколько дней пришёл к дому, где лекарь жил. Пришёл и говорит:

– Поразили мою матушку тяжкие недуги: ходить не может и видеть перестала. Прошу вас, исцелите её!

Взглянул на них лекарь – и ни слова не сказал: вылечит – не вылечит. Молча головой покачал и опять занялся своими делами. Приходят к нему люди – он одному пульс измерит, другому лекарства даст, а на сына с матерью и глаз не поднимет. Так прождали они целый день, рассердился сын и думает: «Эх, видно, презирает нас лекарь за то, что мы бедные. Если это так, от такого человека ничего нам не надо!»

Посадил он мать себе на спину и побрёл домой. А дорога лежала через перевал. Поднялся сын на гору, совсем выбился из сил. Неблизкий путь проделал он с матушкой на спине – от усталости ноги дрожали, пот ручьями бежал. Решил юноша передохнуть. Тут матушка ему и говорит:

– Ох, и проголодалась же я, сынок! Чем бы мне червячка заморить?

Пошёл сын посмотреть, не найдётся ли в лесу чего-нибудь съедобного. Ходил-бродил, смотрит: фазаниха идёт, а с нею девять фазанят. И вдруг тот, что шёл в конце, зашатался и упал бездыханный.

Конечно, мёртвый птенец – не лучшее угощение, но другого сын не нашёл. Подобрал он фазанёнка и вернулся к матери. Да кастрюли-то у них не было. Разыскал юноша впалый камень, налил в него воду, собрал веток, разжёг костёр и сварил птицу. Стал он матушку кормить, а та вдруг и говорит:

– Ох, что это? Никак глаза прозрели?

Смотрит сын – и вправду, заблестели матушкины глаза. Вот так чудеса!

Обрадовался сын, посадил мать на спину и дальше пошёл. Глаза-то у матушки прозрели, а ноги по-прежнему не ходили.

А на пути был второй перевал. Поднялся сын в гору и снова выбился из сил: ноги болят, пот льёт ручьями. Присел он передохнуть, матушка и говорит:

– Ох, до чего же пить хочется! Сейчас бы глоток водицы.

Пошёл сын родник искать. Ходил-бродил – никакого родника в горах не нашёл, даже капли воды нигде не увидел.

Возвращается он с тяжёлым сердцем. Вдруг видит: под скалой белеет что-то. Подошёл он ближе, смотрит: лежит череп, а в нём немного водицы. И плавают в этой водице два больших дождевых червя. Пить из черепа и без того противно, а с червями – так и подавно. Но делать нечего, больше воды нигде не найти. Сорвал сын с дерева лист, зачерпнул им водицы и матушке принёс.

Выпила матушка водицы и вдруг говорит:

– Ах, что это? Никак ноги мои окрепли?

Смотрит сын – и вправду, ноги у матушки окрепли, теперь сама идти сможет. Вот так чудеса!

Так исцелилась мать от своих недугов. Теперь и глаза видели, и ноги ходили, так что все заботы и треволненья остались позади. Пошли мать с сыном домой, приплясывая от радости.

С тех пор сын усердно взялся за учёбу. Три года учился, а после выдержал государственный экзамен, и назначили его начальником уезда в провинции Канвон.

Приехал юноша в провинцию Канвон и первым делом приказал привести к нему того лекаря. Позвал он стражников и говорит:

– Ступайте в такую-то деревню, найдёте там лекаря-целителя. Без всяких церемоний хватайте его и ведите ко мне.

Привели к нему лекаря, и стал начальник его допрашивать:

– Помнишь ли ты, как три года назад приходили к тебе сын с незрячей и неходячей матерью?

– Помню.

– Что же ты заставил их целый день попусту ждать и даже ни разу в их сторону не взглянул? Какой же ты целитель, если людей презираешь? – промолвил начальник ледяным голосом, а лекарь ему и отвечает:

– Ничего другого мне тогда не оставалось.

– Что ещё это значит?

– Чтобы глаза исцелить, больную надо фениксовым супом накормить, а чтобы ноги вылечить – драконьей водой напоить. Ни того, ни другого в человеческом мире не найти.

– Не найти, говоришь? Это ещё почему?

– Фениксовый суп варят из мяса птенца птицы-феникса – самого младшего из девяти. А драконья вода – это вода из озера Белого Оленя, зачерпнутая в то время, когда в озере купались два дракона. Откуда в человеческом мире взяться таким диковинным вещам? Вот я и решил лучше сделать вид, будто ничего не знаю, чем назначать лекарства, которые нигде найдёшь.

Послушал начальник лекаря – а ведь так оно и получилось! Когда на перевале сварил он суп из фазанёнка, это и был суп из девятого птенца феникса. А вода из черепа с двумя дождевыми червями была водой из озера Белого Оленя, в котором драконы купались. Вот вам и фениксовый суп, и драконья вода!

– Послушал я тебя – верно ты говоришь. Повезло мне – исцелилась моя матушка!

Отпустил начальник лекаря и щедро угостил напоследок. А история эта, чем больше о ней думаешь, тем кажется невероятнее.

Часть 4
Устои и уроки

Подарок охранника Чансына

Приходилось ли вам слышать о тайном королевском ревизоре по имени Пак Мунсу? История эта случилась, когда ревизор Пак путешествовал по стране, переодевшись нищим. Как-то раз застигла его в дороге ночь, и решил ревизор остановиться на постоялом дворе. Заходит в гостевую комнату, а там какой-то оборванец лежит: руки-ноги в стороны раскинул, никого вокруг не замечает. Заказал ревизор Пак себе ужин – принесли в комнату столик, а нищий так и лежит. Неловко было ревизору Паку трапезничать одному, вот он и говорит соседу:

– Не желаете ли покушать?

– Иметь бы деньги, можно было бы и поесть, – ответил тот, не вставая.

Тогда ревизор Пак заказал ужин для своего соседа, а наутро и завтраком его накормил. Покушал нищий и говорит:

– Вижу, вы такой же нищий, как и я. Давайте будем вместе по свету ходить, милостыню просить.

Ревизор Пак ведь в лохмотья был одет – немудрено, что сосед принял его за нищего. С того дня стали они держаться вместе.

Раз пришли они в большое селение, и тут начался ливень. Схватил нищий ревизора Пака за руку, и побежали они к большому дому с черепичной крышей. Ревизор подумал, что нищий хочет от дождя укрыться и еды попросить, но оказалось всё не так.

– Дома ли хозяйка? – крикнул нищий прямо с порога.

Вышла к ним хозяйка, он ей и говорит:

– Трое из вашего дома сейчас в большой опасности. Делайте, что я вам скажу, и не возражайте.

Испугалась хозяйка, спрашивает, что же надо делать?

– Сейчас же расстелите на дворе циновку, распустите волосы и плачьте.

Коли этого не сделать, добавил нищий, все трое погибнут. Расстелила женщина во дворе циновку, распустила волосы и стала громко плакать и причитать.

А в это время хозяина дома не было: пошёл он вместе с двумя батраками на гору за домом деревья рубить. Матушка его уже почти век на белом свете жила, не сегодня-завтра на тот свет собиралась, вот хозяин и решил заранее дерево для гроба запасти. Пришли в лес, а тут дождь полил. Укрылся хозяин под скалой и вдруг слышит со стороны дома горький плач. Вытянул он шею и видит: распустила его жена волосы, плачет-убивается.

– Верно, матушка моя преставилась, – говорит хозяин батракам. – Бежим скорее!

Помчались они к дому. И вдруг сзади раздался шум и грохот – это рухнула скала, под которой хозяин с батраками от дождя прятались. Не уйди они вовремя, так все трое бы и погибли.

Прибежал хозяин, запыхавшись, домой, послушал, что ему рассказали, и всё понял. Поклонился он нищему двенадцать раз.

– Вы три жизни спасли. Как мне вас за это отблагодарить? Просите, что хотите, – ничего не пожалею.

– Дайте мне сто нянов, – говорит нищий.

Получил он от хозяина деньги и отдаёт их ревизору Паку.

– Приберегите эти деньги, они нам пригодятся.

Видит ревизор Пак: непростой человек его спутник. Взял он монеты и спрятал поглубже в карман.

Пошли они дальше. Долго ли, коротко ли шли – дошли до какой-то деревни. Слышат: доносятся из одного богатого дома плач и причитания. Поспешил нищий к тому дому, увлекая за собой и ревизора Пака.

– Отчего вы так горько плачете? Какая у вас беда? – спрашивает нищий.

– Как же нам не плакать, – вздыхают хозяева. – Наш единственный сынок заболел и при смерти лежит.

– Позвольте мне на него посмотреть.

Вошёл нищий в дом, но к мальчику даже не заглянул, а направился прямо в гостевую комнату, сел и говорит хозяину:

– Привяжите к запястью больного нить, а другой её конец сюда принесите.

Не поверил ему хозяин: какой-то оборванец в грязных лохмотьях собирается по нити пульс проверять. Решил он нищего испытать: привязал нить к ножке стола и принёс другой её конец.

Нищий потрогал нить и говорит гневным голосом:

– Что за безобразие! Я же велел нить к запястью больного привязать. Кто её привязал к деревяшке?

«Ах, видно, он и впрямь искусный целитель!» – удивился хозяин и тот же час бросился в комнату к сыну и привязал нить его запястью. Потрогал нищий другой конец нити и говорит:

– Ничего страшного. Принесите-ка мне горстку землицы с той стены.

Принёс ему хозяин горсть земли, что прилипла к стене. Скатал нищий три земляные горошины и говорит:

– Пусть мальчик съест их по одной – тогда он поправится.

Взял хозяин лекарство и к сыну пошёл. Проглотил умирающий мальчик первую горошину – и тут же глаза открыл. Проглотил вторую – в постели сел. Проглотил третью – на ноги вскочил и побежал. Вот так чудеса!

Растрогался отец до слёз и поклонился нищему двенадцать раз.

– Спасли вы нашего наследника – единственного сына в седьмом колене. Просите, что хотите, – ничего не пожалею.

– Не нужно мне вашего богатства, – говорит нищий. – А дайте мне сто нянов.

Получил нищий от хозяина сто нянов и отдаёт их ревизо-РУ Паку.

– Сохраните эти деньги, они нам пригодятся.

Взял ревизор деньги и спрятал поглубже в карман.

Пошли они дальше. Долго ли, коротко ли шли, смотрят: собралась под горой толпа. Поставили высокий-превысокий шатёр, а под ним расхаживают туда-сюда учёные мужи в шляпах. Присмотрелись: будто хоронят кого-то.

– Идёмте туда – поглядим, – говорит нищий.

Подошли они ближе и стали смотреть. Гроб уже опустили и теперь могилу землёй засыпают.

– Вы чего это пустую могилу засыпаете? – вдруг закричал нищий.

Люди с мотыгами так и замерли на месте. Ещё бы: у знатных господ горе, а тут пришёл какой-то оборванец и кричит, будто рабочие пустую могилу засыпают.

– Да как ты смеешь такое говорить, негодяй?!

– А так и смею, потому что в могиле гроба нет. А иначе бы с чего мне так говорить?

– Ах ты, негодяй! Да ты хоть знаешь, что мы с тобой сделаем?!

– Если окажется в могиле гроб, можете мне голову отрубить. Однако если всё-таки я прав, дадите мне сто нянов.

– Ну, что ж, давай проверим.

Раскопали рабочие могилу, смотрят: никак духи пошутили – и вправду гроба нет! Упали поминальщики на землю и взмолились:

– Ах, мудрый господин! Помоги нашего батюшку найти!

– Я и пришёл сюда, чтобы вам помочь. Отмерьте тридцать три шага на север – там и копайте.

Отмерили люди тридцать три шага на север, стали копать. Смотрят: так и есть, показался под землёй гроб.

– Да как же такое могло случиться? – изумились люди.

– То место, что вы выбрали – проклятое: если человека там похоронить, в его роду разбойники народятся. А сделаете могилу здесь – будет вам счастье.

Похоронили дети старика-отца и стали нищего благодарить, поклонились ему двенадцать раз.

– Ах, спасибо вам, что показали нам это благодатное место! Всего нашего состояния не хватит, чтобы вас отблагодарить.

– Ничего мне не надо, – отвечает нищий. – Только дайте мне сто нянов, как договорились.

Получил нищий ещё сто нянов и отдаёт деньги ревизору Паку:

– Сберегите их, они нам пригодятся.

Спрятал ревизор те деньги поглубже в карман.

Пошли они дальше. А путь их через горы лежал, ни одной деревни поблизости не было. Тут нищий и говорит:

– Ну, всё, теперь пора нам прощаться.

– Как же мне быть одному? – испугался ревизор Пак.

– Не тревожьтесь, поднимайтесь дальше по этой тропе – и встретите человека, – ответил нищий и тут же куда-то исчез – растаял, как дым. Делать нечего, пошёл ревизор дальше один.

Шёл он, шёл по извилистой дорожке и поднялся на перевал. Смотрит: стоит на перевале охранный столб чансын, а перед ним на коленях девушка. Поставила на землю плошку воды и молит:

– Ах, чудеснеший охранник чансын! Уже сотый день подряд молю я тебя о помощи. Из-за трёхсот нянов завтра отрубят батюшке голову. Умоляю тебя, умоляю, помоги нам скорее!

Видит ревизор Пак: у девушки какая-то беда случилась. Подошёл он к ней и обо всём расспросил. Говорит ему девушка сквозь слёзы:

– Батюшка мой работает посыльным в канцелярии. Выполнял он одно поручение и потерял государственные деньги – триста нянов. Если он завтра их не вернёт, ждёт его смерть. Да где нам такие деньги взять? Вот я и прошу у охранника чансына помощи, уже сто дней его молю.

Выслушал её ревизор Пак и вспомнил, что у него в кармане деньги лежат. Не зря нищий говорил, что они ему пригодятся. Достал ревизор триста нянов и отдал девушке.

– Тебе больше не о чем тревожиться. Возьми эти деньги и ступай – батюшку из беды выручай.

Так ревизор человека от смерти спас. Но на этом чудеса не кончились. Посмотрел ревизор на охранный столб чан-сын и думает: уж очень знакомое лицо у этого деревянного охранника. Где же он его видел? И вспомнил: это же тот самый нищий, с которым они вместе шли! Похожи как две капли воды!

Как простой плетельщик с тайным королевским ревизором породнился

Расскажу-ка я вам ещё одну историю о тайном королевском ревизоре Пак Мунсу. Как-то раз по пути в провинцию Кёнсан случилось ревизору Паку проезжать мимо одной деревни. А время было летнее, шли дожди, и дорогу размыло. И вот видит ревизор, что какой-то человек расстилает камышовые циновки. Такие циновки в доме на пол кладут, странно их на грязной дороге стелить.

– Зачем вы это делаете? – удивился ревизор Пак.

– Я обычный крестьянин-плетельщик, плету корзины и соломенные маты. Этой дорогой часто ходят старики, вот я и стелю циновки, чтобы прохожие не промочили ноги.

– Так не лучше ли положить на дороге большие плоские камни? По камням и ступать легче, – предложил ревизор Пак.

– Я и сам об этом думал, да побоялся тяжёлыми камнями букашек придавить.

Подивился ревизор Пак такому благородству. Уже одна забота о стариках достойна похвалы. А этот человек и всякую козявку жалеет. Много ли на свете таких сердобольных людей найдётся? Тронула ревизора Пака такая доброта до глубины души, и решил он как-нибудь плетельщику помочь.

– Нет ли у вас в чём-нибудь нужды? – спрашивает ревизор. – Хоть я и нищий, но кто знает, может, смогу вам чем-нибудь помочь.

Ревизор Пак нарочно ходил повсюду, переодевшись нищим, чтобы него не узнали.

– Спасибо вам на добром слове. Да только чего мне желать? Плету корзины, циновки, продаю их – на жизнь хватает. Одну только скорбь имею: обижают меня дворяне, так бьют, на спине живого места не осталось.

В старину знатные дворяне крестьян за людей не считали. А уж если простой человек не бедствовал и свой кусок имел, дворяне всё время к нему цеплялись, били и деньги вымогали.

Выслушал ревизор Пак рассказ плетельщика и кое-что придумал.

– Сделайте так, как я скажу. Завтра поутру ступайте в канцелярию, а коли стражники вас остановят, скажите, что пришли повидаться с дядей.

После этого направился ревизор Пак прямо в канцелярию. Пришёл, выложил на стол свой ревизорский знак и стал проверять, как чиновники дела ведут. Как прошла молва, что в уезд прибыл тайный королевский ревизор, – что тут началось! Со всей округи собрались на поклон чиновники и дворяне.

На следующее утро слышит ревизор какой-то шум. Захотел он узнать, что происходит. Прибегает стражник и говорит:

– Там какой-то пройдоха – никак его прогнать не можем. Он, видно, не в своём уме: выдумал, будто вы – его дядя.

Тут ревизор Пак, сделав удивлённый вид, выскочил во двор необутый. Смотрит: плетельщик пришёл.

– Ох, глазам своим не верю! – воскликнул ревизор. – Неужели это мой племянник, которого я помню совсем крохой? Ах ты, бедняга, нелегко тебе жилось. Ты ведь от всех скрывал, какая кровь в твоих жилах течёт. Верно, пришлось тебе хлебнуть лиха.

Схватил ревизор Пак плетельщика за обе руки, слёзы роняет. Тут и всеведущие духи поверят – что уж стоит людей перехитрить? Испугались дворяне, что узнает ревизор, как они плетельщика притесняли, и давай поклоны бить: мол, не ведали мы, что он племянник королевского ревизора.

С тех пор никто не смел обижать доброго плетельщика, и он жил – не тужил. Ведь сам королевский ревизор его своим племянником назвал – кто же посмеет его тронуть?