Текст книги "Дневник пропавшей сестры"

Глава шестая

Обед был в шесть, а до этого я битый час выслушивала рассказы Ариадны про ее любимого пони Освальда, о ее собаке и цыплятах. При этом я все чаще и чаще вспоминала о том, что сегодня после завтрака у меня еще маковой росинки во рту не было. Есть хотелось ужасно, и я решила, что пойду в столовую, даже если при этом придется столкнуться со многими людьми, которые знали Скарлет. Интересно, смогут ли они раскусить меня?

Итак, в шесть часов я вышла из нашей комнаты, а следом за мной тащилась не перестававшая щебетать Ариадна.

Ломать голову над тем, где находится столовая, мне не пришлось – достаточно было просто идти в общем потоке девочек, струившемся вниз по лестнице. Я шла вместе со всеми, и мне ужасно хотелось стать невидимкой, скрыться от внимательно следящих за мной глаз.

– …А еще у нас есть большой такой пруд с рыбками и утками. Очень-очень большой, правда. Через него даже мостик перекинут, вот.

– А братья или сестры у тебя есть? – перебила я Ариадну, обернувшись к ней.

Она часто заморгала, сконфузилась и тихо ответила:

– Нет. В доме только я и мама. Ну и папа еще иногда. Редко. Но мне хотелось бы иметь брата или сестру. А у тебя они есть?

– Э… да. У меня есть сестра. Правда, она… учится в другой школе. И братья есть. Сводные. Трое.

– Какая ты счастливая, – вздохнула Ариадна.

– Это ты так говоришь потому, что моих братцев никогда не видела, – хмыкнула я.

Столовая была огромным, шумным залом, уставленным рядами столов, за которыми, тесно прижавшись друг к другу, сидели девочки. Очень много девочек. В одной из стен имелась длинное окошко, через которое повара накладывали на тарелки горячую дымящуюся еду. Я не знаю, что это была за еда, но в столовой сильно пахло слегка подгоревшим тушеным мясом. Мы с Ариадной пристроились в хвосте очереди и вместе с ней начали понемногу приближаться к окну раздачи. Знаете, мне еще никогда не приходилось видеть столько людей, собравшихся в одном месте!

При этом все они одновременно разговаривали, а к шуму голосов добавлялся металлический звон ножей и вилок и стеклянный дребезг стаканов. Мне хотелось заткнуть уши и сбежать из этого ада, но тогда я так и осталась бы голодной.

И тут я увидела мисс Фокс. По ее виду было заметно, что ей хочется сделать то же самое, что и мне, – заткнуть уши и бежать, только мне не давал это сделать голод, а ей… служебный долг, наверное? Итак, мисс Фокс стояла возле дальней стены, легонько постукивая себя по ноге бамбуковой тростью, которую она держала в руке.

Я сглотнула подкативший к горлу комок, взяла из стопки чистую тарелку из дешевого фарфора, подошла с ней к окошку. Повариха в съехавшем набок белом колпаке, из-под которого выбивались наружу неопрятные кудри, зачерпнула из котла и вылила в мою тарелку целый половник какого-то коричневого месива.

– Простите, а что это? – спросила я.

– Жаркое, – коротко ответила повариха.

– А из кого это жаркое, мисс?

Она с ненавистью посмотрела на меня, ничего не ответила и принялась накладывать жаркое в тарелку Ариадны.

Выйдя с тарелкой в центр зала, я остановилась, потому что понятия не имела, где искать свое место. Точнее, постоянное место Скарлет. Тут я уголком глаза заметила, как мисс Фокс указывает легким взмахом своей трости, куда мне идти. Да, действительно, в той стороне была пара свободных мест.

Ариадна подошла к столу вместе со мной, мы уселись, и она принялась тыкать вилкой в кусочки мяса, словно желая убедиться в том, что они не живые.

– С возвращением, Скарлет!

Я подняла голову. С этими словами ко мне обратилась сидевшая напротив женщина с седеющими волосами и большими серыми глазами.

– Э… благодарю вас, мисс, – ответила я, поддевая вилкой жаркое.

Между прочим, оно оказалось вовсе не таким плохим, как на вид, только ужасно горячим. Уф! Я поспешно проглотила кусок.

– Нравится жаркое? – спросила седеющая учительница.

– Ну… – Я опустила взгляд в свою тарелку. – В общем-то, вполне съедобно, а вы как считаете?

– Согласна, – широко улыбнулась она. – Знаешь, мне всегда нравились девочки, у которых отменный аппетит.

Тут – вольно или невольно – мне на помощь уже не в первый раз пришла Ариадна.

– Простите, а как вас зовут, мисс? – спросила она.

– О, а ты, должно быть, новенькая! Меня зовут миссис Найт, я декан факультета Ричмонд.

– А я Ариадна, мисс. Очень рада познакомиться с вами, – и она протянула учительнице свою руку, в которой продолжала держать вилку.

Миссис Найт сделала вид, что не обратила на это внимания, однако со всех сторон послышались смешки. Я почувствовала, как у меня покраснели щеки.

Смешки вскоре стихли, никак не мог остановиться лишь кто-то один на дальнем краю стола. Я посмотрела в ту сторону и, честно говоря, совершенно не удивилась, обнаружив, что это Пенни. Она притворно улыбнулась мне и ткнула в мою сторону своей вилкой. Потом сделала вид, что сама укололась об нее, и забулькала так, будто ее тошнит. Сидевшие рядом с ней подружки покатились от хохота.

Я покраснела еще сильнее. Скарлет на моем месте непременно что-нибудь сделала бы. Например, подошла бы и вылила свое жаркое прямо на колени этой несносной Пенни.

И никакая трость Лисицы не остановила бы ее, не испугала.

Но я-то не Скарлет. Я – Айви. И я закончила свой обед, так ничего и не сделав и не сказав ни слова.

Погасили свет. Я лежала в своей кровати, привыкая к новой, непривычной обстановке. Безуспешно ждала, когда же заснет, наконец, Ариадна. А она все никак не засыпала, негромко шептала что-то себе под нос. Я делала вид, что этот шепот мешает мне спать, страдальчески стонала время от времени, но Ариадна все не унималась.

Я продолжала ждать. Как только Ариадна угомонится, я смогу вытащить дневник. Лампы погашены, но за окном на небе стоит полная луна, и ее света будет достаточно, чтобы разобрать написанное.

– Ну разве это не восхитительно? – отчетливо прошептала Ариадна.

– Мы сегодня будем спать или нет? – недовольно пробурчала я.

– Знаешь, все это мне напоминает вечеринку, когда мама разрешила тебе переночевать у подруги. Можно болтать сколько угодно и даже перекусить прямо среди ночи!

– У нас с тобой нет еды, Ариадна.

– Да, верно.

В лунном свете я увидела, как она поднимает с пола своего плюшевого мишку. Мишка был очень пушистый, с яркими стеклянными глазками.

– Ну тогда я, в самом деле, попробую уснуть, – вздохнула Ариадна. Она положила мишку рядом со своей подушкой и принялась гладить его. – Но мне кажется, что это совершенно невозможно. Впрочем, спокойной ночи, Скарлет.

– И тебе тоже, – пробормотала я.

– Ах, нет, – снова вздохнула она. – Это совершенно невозможно!

Спустя две минуты после того, как Ариадна во второй раз произнесла это слово, она уже спала.

Ну наконец-то! Я вытащила из-под головы подушку, вытряхнула из наволочки дневник и повернулась лицом к окну, спиной к Ариадне.

Я надеялась найти в дневнике ответы на многие свои вопросы, но, открыв его, обнаружила, что запись имеется только на первом листе, а все остальные страницы пустые, чистые. Вероятно, все исписанные страницы из дневника вырваны и вместе с ними исчез весь последний год жизни Скарлет.

Делать было нечего, и я вновь перечитала единственную сохранившуюся в дневнике запись на его первой странице. Глаза у меня начинали слипаться, перед ними расплывалась, уплывала в туман строчка: «Не будь мокрой курицей, Айви».

Бред какой-то. Чтобы не уснуть с дневником в руке, я убрала его назад в наволочку, легла и принялась думать о своей сестре.

Назавтра была суббота, благословенный день, когда не нужно было идти на уроки и надевать школьную форму Скарлет. Мы с Ариадной спустились на завтрак, съели по тарелке овсянки. Она мало того что была холодной, так еще и с комками, которые приходилось по пять минут разжевывать.

– Что будем делать сегодня? – спросила Ариадна, когда мы, наконец, прикончили овсянку и чай.

Я тупо посмотрела на нее. А что тут вообще можно делать, в этой школе?

По счастью оказалось, что никакого ответа от меня не требуется, он был готов у самой Ариадны.

– Я хочу пойти в библиотеку, – сказала она. – Мне говорили, что здесь прекрасная библиотека.

Завернув в туалет, чтобы наскоро взглянуть в кабинке на план школы, я повела Ариадну в школьную библиотеку. Она действительно оказалась великолепной – бесконечные ряды забитых книгами полок занимали все стены, уходили высоко вверх, под самый сводчатый потолок. Для того чтобы достать книгу с верхних полок, нужно было взобраться по установленным на колесиках стремянкам. Стремянок было много, и какие-то девчонки с хохотом катали на них друг друга. В центре зала рядами стояли столы, за которыми сидели ученицы – одни читали какие-то толстые научного вида книги, другие валяли дурака и только прикидывались, что читают.

Ну а книги… Их здесь были сотни. Нет, не сотни, тысячи! Сколько непрочитанных историй! Сколько знаний!

Разумеется, я должна была изображать, что все это не производит на меня ни малейшего впечатления. Во-первых, Скарлет уже много раз бывала здесь, видела эту библиотеку. А во-вторых, она не очень-то интересовалась книгами в принципе.

– Взять, что ли, и мне на дом парочку книжек? – скучающим тоном сказала я.

– Парочку! Я возьму, сколько дадут, по максимуму! – азартно откликнулась Ариадна.

Вскоре мы вернулись к себе в комнату. Я – с двумя книжками под мышкой, Ариадна – с громадной стопкой в руках. Еще вчера никто не обращал на Ариадну никакого внимания. Сегодня над ней смеялись все кому не лень.

* * *

Утром в воскресенье мы должны были идти в школьную церковь, на службу. Я стояла, совершенно не прислушиваясь к словам священника, и думала о своем. Мне повсюду чудилось присутствие Скарлет – в медных подсвечниках, в разноцветных витражных окнах, в потемневших золотых тарелочках для милостыни. Меня не оставляло ощущение, будто за мной кто-то постоянно наблюдает.

Когда мы под неусыпным оком мисс Фокс вышли из церкви, начал накрапывать дождь. Сначала я безуспешно попыталась быстрее пробраться вперед, ввинчиваясь в толпу и таща за собой Ариадну, но потом одернула себя, вспомнив слова Скарлет, написанные в дневнике: «Не будь мокрой курицей, Айви… Вспомни о том, что ты стараешься быть мной»

Папа всегда говорил, что Скарлет ходит как хозяйка всего вокруг, ходит так, словно не позвоночник у нее под платьем, а стальной шест. Вот так и я должна ходить, а не суетиться из-за какой-то пары упавших на меня дождевых капель!

И знаете, это сработало! Я выпрямилась, расправила плечи и уверенно, спокойно двинулась вперед, и девочки начали покорно расступаться передо мной, освобождая дорогу. Поднявшись на школьное крыльцо, я обернулась назад, к Ариадне, и улыбнулась ей. Она робко помахала мне в ответ.

«Вот так-то лучше, не правда ли, Скарлет?»

В ту ночь, слушая посапывание Ариадны, я снова вытащила из наволочки дневник – просто чтобы подержать его в руках, но вскоре поймала себя на том, что снова и снова перечитываю написанные в нем слова.

Больше всего меня притягивала строчка, где говорилось «Не будь мокрой курицей… просто взгляни в зеркало…».

С этой строчкой было что-то не так. Она выбивалась из остального текста. И потом, почему именно в ней Скарлет подчеркнула два слова? Что она хотела этим сказать? На что намекнуть? Неужели?..

Да-да, что, если это одно из зашифрованных посланий, которыми Скарлет в свое время буквально сводила меня с ума? Что, если этой строчкой она пытается сказать мне нечто очень важное?

Она писала, что постарается дать мне несколько советов и подсказок – может быть, это ключ к ним?

Я смотрела теперь только на подчеркнутые слова. Первое из них – «мокрый». Мокрый… Озеро? Река? Нет, вряд ли. Второе слово – «зеркало». Где может быть мокрое место с зеркалом? Где?..

Да в ванной, вот где! Ванная комната!

Я подскочила на кровати так, словно Скарлет сама прошептала мне это на ухо.

Свет в школе был погашен, все лежали в своих кроватях. Вполне возможно, что мисс Фокс совершает обход по коридорам, ловит нарушителей режима, как лиса полевых мышей. Куда можно безнаказанно отправиться посреди ночи? Правильно, только в туалет. А там, как вы помните, и ванная комната. Я села на кровати, наклонилась, высматривая свои туфли, но потом передумала – слишком много шума будет. Лучше идти босиком.

Я на цыпочках подошла к двери – ну вот, наконец-то и мои занятия балетом на что-то сгодились, – повернула ручку, и дверь выпустила меня в коридор, повернувшись на петлях с таким скрипом, на который, казалось, должна была сбежаться вся школа. Я повернула голову, посмотрела в один конец коридора, в другой – пусто. Тихо. Дверь, на которой висела табличка «Классная дама», была плотно прикрыта.

Я быстро направилась в сторону туалета.

Честно говоря, мне было страшновато – казалось, что в любой момент из любой двери на меня может выпрыгнуть мисс Фокс. Неожиданно за моей спиной раздался грохот. Я обернулась, остановилась, дрожа как осиновый лист в своей ночной рубашке. Это оказалось всего лишь окно – его распахнуло порывом ветра.

В туалете горела тусклая лампочка, но за дверь с матовым стеклом и надписью «Ванная комната» свет почти не проникал. Вообще-то, там была не одна ванная, а четыре, расположенные вдоль темного коридора, каждая за своей дверью, на которой был написан номер.

Слыша, как гулко бьется мое сердце, я повернула ручку двери с номером один.

Внутри обнаружилась огромная, зловещего вида, чугунная ванна, рядом с ней на стене висело зеркало в плоской раме, а воздух здесь сильно пропах плесенью.

Я представила себе, как Скарлет появляется в этой комнате и проходит прямо сквозь меня к ванне. Когда нам было лет по пять, Скарлет любила потихоньку забраться в ванну, чтобы плескать в меня оттуда мыльной водой. Только в нашей ванной всегда было тепло и светло, не то, что здесь. Итак, Скарлет пришла. Куда она спрячет очень важные для нее и меня записи, зная, что настали последние дни ее жизни?

– Где мне искать, подскажи, Скарлет, – прошептала я, сглатывая подкативший к горлу комок.

Я подошла к зеркалу, провела пальцами по холодному стеклу, проверяя, нет ли за ним пустого пространства. Нет. Зеркало плотно, без зазора привинчено к стене.

Я огляделась по сторонам. В ванной вырванных страниц быть не может, там они давным-давно размокли бы. Рядом с ванной их тоже не может быть. Значит, остается только одно место – под ванной.

Я пригнулась, пошарила снизу – ничего, кроме шершавого, покрытого капельками ледяной воды, металла.

Ничего. Мое сердце шло ко дну быстрее, чем протараненный айсбергом «Титаник».

И тут до меня словно долетел заливистый смех Скарлет: «Не угадала! Не угадала!» Ну конечно же! Ведь здесь не одна, а четыре ванны, есть из чего выбирать, верно?

Вторая и третья ванные комнаты оказались такими же пустыми, как первая. К этому времени я в своей ночной рубашке уже успела промерзнуть насквозь.

Войдя в комнату номер четыре, я услышала где-то неподалеку тихий шорох. Остановилась, прислушалась, но шорох больше не повторялся, в тишине раздавался только звук капель, падающих из подтекающего крана. Наверное, это прошуршала мышь. В таких старых домах всегда полно мышей.

Стоп-стоп-стоп! Мышь. А где живут мыши? Правильно, в норках. Они прогрызают свои норки в плинтусах, в стенах, в полах. А что такое мышиная нора? Правильно, это прежде всего отличный тайник.

Я пригнулась, принялась ощупывать то место, где водопроводные трубы уходят вниз сквозь пол, и обнаружила вокруг них неровное отверстие в досках, достаточно большое, чтобы можно было запустить в него пальцы.

Я засунула свои пальцы в это отверстие, и они к чему-то прикоснулись. Бумага. Это была бумага!

– Слава тебе, господи! – прошептала я, осторожно сжимая дрожащими руками свое сокровище. Бумажные листы были помяты, покрыты пылью, но на них четко проступали слова, написанные знакомым почерком Скарлет.

И тут я вновь услышала шорох, на этот раз он раздался ближе, чем в первый раз. Я поняла, что мне нужно как можно скорей возвращаться в свою комнату. Я выскользнула из ванной комнаты, осторожно, беззвучно прикрыла за собой дверь и повернулась, собираясь пройти в туалет.

Но дорогу мне перекрыла чья-то фигура.

– Привет, Скарлет, – послышался ехидный голос Пенни. Это она стояла передо мной и скалила в полутьме свои неровные заостренные зубы. – Хотелось бы знать, что ты здесь делаешь посреди ночи?

Помните, я говорила вам о том, что в старых домах полно мышей? Вот одной из таких мышей я сейчас и была.

А Пенни была хищной кошкой, готовой сожрать меня живьем.

Глава седьмая

– Я спросила, что ты здесь делаешь? – нехорошим тоном повторила Пенни.

Я туго смяла бумажные листки в своем кулаке, спрятав руки за спину.

– Я?.. Так… ничего. Просто мне захотелось в туалет, вот и все.

– Врешь, – заявила Пенни, наклоняясь ближе ко мне. – Ты после отбоя шаришь в ванных комнатах. Придется доложить об этом классной даме. Или, быть может, сразу Лисицу поставить в известность, как ты думаешь?

Она стояла передо мной, как греческая богиня мести – не помню, как ее звали, – сложив на груди руки, грозно нахмурив глаза.

– Но, – протянула я, в то время как мысли бешено крутились у меня в голове, – сама-то ты при этом в неприятности влипнуть не боишься? Ведь и тебе запрещено разгуливать по школе после отбоя, разве не так? – Я заметила промелькнувшую на лице Пенни тень замешательства. – Почему бы нам просто не разойтись по своим комнатам?

Она неожиданно схватила меня за руку, вытянула ее вперед и злобно, словно змея, прошипела:

– Слушай, ты, тля, это моя школа, и нечего мне тут зубы заговаривать, поняла?

Я стояла едва дыша и мысленно благодарила небеса за то, что Пенни схватила меня не за ту руку. Найденные под ванной бумаги я держала в другой.

– Думаешь, раз ты сюда вернулась, то сможешь опять начать все заново, да? – сказала Пенни.

– Э… – в замешательстве протянула я.

– Что ты тут делала? – спросила Пенни, еще сильнее сжимая мне кисть.

Я из последних сил сдерживалась, чтобы не впасть в панику и не заплакать. Наверное, Скарлет на моем месте выдрала бы Пенни клок ее рыжих волос или лягнула как следует по голени. Не поступить ли и мне точно так же? Нет, не стоит, потому что, судя по ее виду, Пенни завизжит при этом на всю школу, а мне совершенно не нужно, чтобы сюда все учителя сбежались.

Итак, вместо силы я решила применить дипломатию.

– Послушай, Пенни, давай… давай просто забудем об этом, а? Что бы я ни сделала в прошлом, я… э…

– Тебе хорошо известно, что ты сделала, – прервала она меня, запуская в мое запястье свои острые ноготки.

– Ладно… – скрипнула я зубами. – Я сожалею об этом. А теперь отпусти меня и больше не задерживай, пока мы тут глотки друг другу не перегрызли.

– Ах, вы только посмотрите на нее! «Сожалеет» она! – сверкнула глазами Пенни. – И это все, что ты можешь сказать?

Я молча смотрела на нее и моргала.

– Ну так и быть, – неожиданно спокойным тоном сказала Пенни. – Только знай, что прощения ты не получила. И если я замечу, что ты снова что-то затеваешь, долго молчать об этом не стану, не надейся.

Я проследила за тем, как Пенни осторожно выбирается за дверь туалета, в коридор, и потом еще с минуту стояла, приходя в себя. Одну руку я все еще держала за спиной, сжимала в кулаке найденные под ванной странички дневника.

Какой кошмар мне только что довелось пережить!

Я осторожно вышла в коридор, тихо добралась до спальни номер тринадцать. Ариадна спала, накрыв голову подушкой. Хорошо.

Я залезла под одеяло, приложила к стене смятые листочки из дневника и разгладила их.

«Ты непременно столкнешься с девицей по имени Пенни Винчестер. У нее на меня большой зуб, поэтому старайся ДЕРЖАТЬСЯ ОТ НЕЕ ПОДАЛЬШЕ».

Скарлет в своем репертуаре – как всегда, с опозданием.

«Пенни считает себя королевой и попытается командовать тобой. Поставь ее на место. Если честно, больше всего Пенни похожа на ядовитую жабу».

Я улыбнулась, впервые за целую вечность.

«Еще одна девица, с которой держись настороже, – это Надия Сайяни. Она новая подпевала и прихвостень Пенни. Надия выглядит милой и простой, но пусть тебя ее внешность не обманывает, на самом деле это очень богатая и очень умная девчонка, так что совершенствуй свое актерское мастерство. Надия может стать первой, кто заметит фальшь в твоей игре».

Ну, насчет своего актерского мастерства я была совсем невысокого мнения. По-моему, для того чтобы раскусить меня, особого ума вовсе не требуется.

«Теперь тебе нужно найти оставшуюся часть моего дневника. Никому ее не показывай. Однако кто-то должен узнать правду о…»

О чем? Правду о чем и кто именно должен узнать?

Я посмотрела по сторонам. Неужели выронила еще одну страничку?

Нет, не выронила, да и не могла выронить. Я эти листочки так крепко в кулаке сжимала, что у меня даже пальцы онемели.

Значит, нужно искать следующий ключ? Скарлет, будь она сейчас здесь, наверняка подняла бы меня на смех и назвала бы дубиной. Тупицей, которая не может догадаться о том, где спрятаны остальные странички, хотя это очевидно!

И правду о чем должен узнать этот загадочный «кто-то»?

Я аккуратно засунула листочки под кожаную обложку дневника, опустилась на четвереньки, запихнула дневник внутрь матраса, выбралась назад и залезла в кровать.

На второй кровати громко посапывала Ариадна, и эти звуки напомнили мне о том, что уже очень поздно. Скоро настанет новый день. День, на протяжении которого я буду бездарно изображать свою сестру-близнеца. День, на протяжении которого я каждую минуту буду ждать, что меня разоблачат.

Еще один день без Скарлет.

Я накрыла голову подушкой и попыталась заснуть, а у меня в голове все крутились, крутились последние слова Скарлет.

* * *

В понедельник в семь утра нас разбудил пронзительный звонок. Я пришла на завтрак, чувствуя себя неловко в школьной форме Скарлет, села за стол напротив миссис Найт, без умолку болтавшей что-то о своих любимых цветках, рододендронах. Пенни в мою сторону не смотрела, и я надеялась, что у нее хватило ума никому ничего не рассказывать о событиях вчерашней ночи.

Потом нас согнали на собрание, где мы сначала хором прочитали молитвы, а затем выслушали мисс Фокс, которая долго зудела нам о школьных правилах. Всевозможные правила она любила явно сильнее, чем людей, этих правил были сотни, и я с тоской понимала, что никогда не запомню их все, даже за двести лет.

Первым уроком сегодня была история. К счастью, Ариадна успела еще вчера выучить и наше расписание, и расположение классов на плане школы, поэтому мне оставалось лишь следовать за ней, ни о чем не думая.

– Ты сильна в истории, Скарлет? – спросила на ходу Ариадна. – Это мой любимый предмет.

Скарлет в истории была полный ноль, я же очень хорошо запоминала всевозможные имена и даты.

– В принципе, так себе, – бесцветным тоном ответила я.

– А знаешь, мой прапрадедушка участвовал в войне с Наполеоном, – с гордостью объявила Ариадна.

Я сделала вид, что мне это очень интересно, однако думала всю дорогу о своем, о том, как я буду выглядеть перед взрослыми, которые знали Скарлет, – перед ее учителями. Интересно, заметят они, что я не настоящая Скарлет?

Мы добрались до своего класса, вошли внутрь, и только тут я сообразила, что не знаю, какое место обычно занимала Скарлет.

Другие девочки расходились по классу, садились за парты, а я чувствовала себя белой вороной в их стае. Так куда же мне сесть?

– В чем дело, Скарлет? – раздался манерный мерзкий голос, который мог принадлежать, разумеется, только Пенни. – Ты что, дома мозги оставила?

По классу прокатились смешки, а мои щеки моментально покраснели. В этот момент рядом с доской с грохотом распахнулась дверь подсобки, и в густом облаке меловой пыли в класс вошла кашляющая седая женщина с тряпкой для вытирания с доски в руке.

Она помахала рукой, разгоняя пыль, положила тряпку в деревянный желобок на нижнем краю доски, в последний раз кашлянула и недовольным тоном сказала, указывая прямо на меня своим дрожащим пальцем:

– Скарлет Грей!

– Да, мисс? – ответила я, стараясь скрыть охвативший меня страх.

– Я для вас не «мисс», а мадам Лавлейс, грубиянка вы этакая! Почему вы не за своей партой?

– Что-то не соображу. В классе перестановку не делали, случайно?

За моей спиной снова послышались смешки.

– Вы! – вспыхнула мадам Лавлейс. – Вы кто такая?

«Кому это она? – мелькнуло у меня в голове. – Это она мне? Конец игры?» Но тут я обернулась и увидела Ариадну, она с самым что ни на есть глупым видом торчала прямо у меня за спиной.

– Э… я новенькая, меня зовут Ариадна, – сказала она.

Мадам Лавлейс тяжело вздохнула, затем буркнула, указав пальцем на свободную парту в переднем ряду.

– Садитесь. Обе.

Я поспешила усесться, куда мне сказали.

– А теперь, девочки, – сказала наша учительница, безуспешно пытаясь отряхнуть мел со своего платья, – откройте парты и выньте свои ручки. Сегодня мы будем изучать битву при Ватерлоо.

Крышка моей парты была изъедена жучками-древоточцами, украшена маленькой медной цифрой «четыре» и, как водится, многочисленными царапинами.

Я подняла ее, и на меня хлынул запах чернил и бумаги, смешанный с ароматом знакомых до боли цветочных духов.

Скарлет. Этими духами с ароматом розы она пользовалась несколько последних месяцев, с тех пор как их подарили ей на Рождество.

Я оглянулась по сторонам, проверяя, почувствовал ли этот аромат роз кто-нибудь кроме меня. Нет, кажется, никто. Все мои одноклассницы с сонным видом сидели за своими партами и откровенно клевали носом. Мадам Лавлейс принялась тем временем скучным тоном зачитывать по учебнику параграф о сражении при Ватерлоо между Наполеоном и герцогом Веллингтоном. Монотонное чтение на несколько секунд прервала Ариадна. Она подняла руку и громко объявила:

– Мой прапрадедушка участвовал в войне с Наполеоном!

– Очень хорошо, очень хорошо, – равнодушно откликнулась мадам Лавлейс и продолжила урок.

Я заглянула в парту. В ней лежала книга в тусклом переплете, на котором такими же тусклыми буквами было написано: «История Великобритании». Я вытащила ее.

– А теперь, – сказала мадам Лавлейс, – откройте ваши учебники на странице пятьдесят три и найдите список известных исторических личностей, участвовавших в битве при Ватерлоо. Запишите их имена, потому что вы должны будете знать их наизусть.

Сидевшая позади меня Пенни негромко хихикнула.

Я открыла учебник – запах духов Скарлет стал еще сильнее. Такое впечатление, что она надушила все страницы в учебнике. Я покосилась на сидевшую сбоку от меня Ариадну, увидела, что она наморщила свой мышиный носик, и тогда я захлопнула надушенный учебник.

– Мисс Грей! – прогремел голос мадам Лавлейс.

– Да?

– Да, мадам, – поправила она меня. – У вас какие-то проблемы с вашим учебником?

– Нет, мадам.

– Тогда прекратите вертеться и привлекать к себе внимание!

Остаток урока меня мучили мысли о духах. Зачем Скарлет принесла их с собой в класс? Почему не пожалела их на то, чтобы надушить страницы дурацкого учебника истории?

В десять часов прозвенел звонок, и все ученицы потянулись к выходу из класса. Мне же нужно было срочно придумать причину, чтобы задержаться.

– Мадам Лавлейс! – обратилась я.

– Да, мисс Грей? – откликнулась она, глядя на меня сквозь очки в толстой роговой оправе.

– Позвольте, я вытру для вас доску?

Мадам Лавлейс посмотрела на меня так, словно я предложила нечто неслыханное, например плюнуть ей в чай.

– Вы что-то замышляете, мисс? – прищурилась она. – До сих пор Скарлет Грей, которую я знаю, нельзя было заставить вытереть доску даже под страхом выволочки!

Это провал! Она может рассказать об этом Лисице, и тогда… Ничего, ничего. Спокойнее. Я лихорадочно придумывала, что бы такое мне сказать, и, кажется, придумала.

– Знаете, мадам Лавлейс, я после болезни решила начать жизнь с нового листа. – Я сглотнула и осторожно продолжила: – Я не должна вести себя так, как прежде. Так что простите и позвольте мне сделать что-нибудь хорошее для вас.

Честно сказать, я опасалась, что мадам Лавлейс встанет сейчас, ткнет в мою сторону своим костлявым пальцем и завопит о том, что я самозванка. Чтобы Скарлет извинялась перед кем-нибудь? Да никогда! Она понятия не имела, что это такое – просить прощения!

Однако мадам Лавлейс не вскочила с места и визжать не принялась. Вместо этого она несколько раз моргнула, а затем спокойным тоном сказала:

– Очень хорошо. Не забудь потом вымыть тряпку. Ненавижу меловую пыль. – Она кашлянула. На самом деле ей приспичило кашлянуть или она сделала это для того, чтобы подчеркнуть свою ненависть к меловой пыли, не знаю, утверждать ничего не могу. – Получишь за это поощрительные баллы.

Я кивнула, хотя понятия не имела, что это за поощрительные баллы.

Мадам Лавлейс вышла из класса, и я подняла тяжелую крышку парты. Под тем местом, где лежал учебник, обнаружилось несколько листов бумаги и тоненькая зелененькая тетрадка – сборник контрольных упражнений. Все они пропахли духами Скарлет. Я сдвинула их в сторону – показалась маленькая металлическая крышечка. Я приподняла ее, под ней открылось углубление, а в нем чернильница, несколько старых, заржавевших стальных перышек для письма и – внимание! – сложенный в несколько раз листочек бумаги.

Я схватила его, развернула и сразу же выхватила глазами первое написанное на нем слово.

«ней»

Ней? У меня в голове немедленно всплыла последняя строчка из дневника Скарлет. «Однако кто-то должен узнать правду о… ней».

Что ж, теперь встает вопрос – кто же такая она?