Текст книги "Античные трагедии"

Нет, сонных грез за правду не почла бы я.

Предводитель хора

Надежд не обольстил ли безымянный слух?

Клитемнестра

Аль ты с ребенком малым разговор ведешь?

Предводитель хора

А много ль дней прошло со дня, как город взят?

Клитемнестра

В ту ночь он взят, что родила нам этот день.

Предводитель хора

 ²⁸⁰ Какой бы вестник столь проворно весть донес?

Клитемнестра

Гефест на Иде светоч вестовой зажег.

Костер перемигнулся в высоте с костром

Огнистой перекличкой. Камень Гермия

На Ле́мносе ответил Иде пламенной.

Ему – Афон, дом Зевса. Высоко взметнул

Он зарево веселое. А за морем,

Завидя свет, подобный солнцу красному,

Утес Макиста вспыхнул. От огня огонь

По главам загорался и бежал вперед

²⁹⁰ Моим гонцом. Макист не медлил: бодрствовал

Досужий соглядатай. Уж урочный знак

У волн Эврипа видит мессапийский страж,

Сгребать листву сухую, бурелом спешит,

Громаду поджигает, и горючий столб

Поло́хом рдяным дале, дале весть несет.

И пламенник маячит (не слабел гонец

В неутомимом беге) за Aсoп-рекой,

За низменностью влажной, как луны восход, —

Будя на Кифероне отзвук огненный:

³⁰⁰ Приметили мерцание дозорные,

Огромней, чем показано, кладницу жгут.

За озеро прозванием «Горгоны Глаз»,

Закинут свет и Козьих досягает скал,

И там велит горючих не жалеть дубов.

Пожар несметный вздыбился; искристый хвост,

Меж облак рея, тусклой багрянит зарей

Хребет, что́ волн Саронских оградил залив.

Чредою светозарной маяки встают.

Уж Арахней зарделся меж окрестных гор,

³¹⁰ И в дом Атридов долгожданный луч упал,

От пращура Идэйского затепленный!

Закон я огненосцам таковой дала:

Гнался ревнитель вырвать у ревнителя

Простертый светоч. Первый и последний честь

Равно стяжали. Вот мое свидетельство:

Победы весть из Трои мне прислал супруг.

Предводитель хора

Богов царица славить светлый час велит.

Но дай еще мне слушать! Надивиться дай

Твоим речам чудесным! Говори еще.

Клитемнестра

³²⁰ Ахейцы ныне в Трое. Мнится, в ней стоит

Разноголосых кликов неслиянный гам.

Елей и уксус вылиты в один сосуд,

Смесятся ль? Нет! Дружить не станут. Так

Взыванья побежденных и осиливших

Звучат раздельно, – как различна их судьба.

Одни, припав к раскиданным окрест телам

Мужей и братьев, – дети – к старикам прильнув,

Родимым дедам, все – рабы, и стар и млад,

Вопят и воют, и сиротский плач творят.

³³⁰ А тех (всю ночь страда кипела бранная)

Сажает голод за столы роскошные

Знатнейших граждан: вольный им везде постой.

Они без разверстанья, кто куда попал,

В домах опальных и палатах вражеских,

Пристанище находят. Уж не мерзнуть им,

Бездомникам, под росами, под инеем.

Не нужно караульных: в неге спи всю ночь,

Коль чтить градовладык они догадливы

И в вотчинах богов не святотатствуют, —

³⁴⁰ Не обернется им победа пагубой.

Но воинству соблазн велик разграбить то,

Чего запрет коснуться; и влечет корысть.

А путь заморский ратным предлежит свершить,

От меты вспять измерить стадий. Плаванье —

Удел неверный. Если прогневят богов,

Проснется – мстить убийцам – убиенных сонм,

Хотя бы новых бедствий не готовил рок.

Так женским я раскидываю разумом.

Добро ж да верх одержит! Не пророчу зла.

³⁵⁰ Дана была мне радость от судьбы в залог.

Предводитель хора

Как мудрый муж, высокая жена, ты речь

Отрадную держала; и свидетельством

Ее скрепила верным. Час настал – богам

Воздать хвалы за мзду трудов, за щедрый дар.

Клитемнестра уходит во дворец.

О державный Зевс! О помощница Ночь,

Дароносица слав лучезарных,

Что набросила сеть на Троянский кремль,

Неразрывные мрежи неволи на град!

Изобильным уловом твой невод полн:

 ³⁶⁰ Ни младенец, ни муж

Не бежал всеохватного плена.

Ты ж, гостиного права доправщик, Зевс,

Ты в лучника метил, сгибая лук, —

В Александра! Давно выжидал ты миг,

Натянув тетиву, – и взвилась стрела,

И не праздно в поднебесьи пела.

Стасим I

Хор

С т р о ф а I Они познали, как разит Зевс,

И явен гнев его очам всех.

Свершился вышних правый суд. Кто скажет,

³⁷⁰ Что до земли

Дела нет небесам,

До попранных дела нет

Святынь богам, – дерзкий, лжет!

С потомков взыщет мзду

За святотатство бог,

За буйство жадных вожделений,

За пресыщенное надменье.

Во всем блюди меру ты! Малых благ

Долей будь доволен

³⁸⁰ В сердце смиренномудром.

Всех сокровищниц златом

Не откупится гордый,

Кто великий возмнит алтарь

Вечных правд ниспровергнуть.

А н т и с т р о ф а I Нашепчет пагубный совет страсть, —

Ее ж заслал, вины предтечей, злой рок, —

Сулит покрыть следы. Но дел преступных

Не утаить:

Страшный в них тлеет свет.

³⁹⁰ Подсунутых в сбыт монет

Поддельный блеск меной стерт,

И низкий черен сплав:

Преступник узнан так!..

Ребенок гонится за птичкой, —

А на страну проклятье пало!

Вотще молить всех богов: глух судья!

Род стереть злодея

Алчет святая Правда.

Ты, пришлец в дом Атридов,

⁴⁰⁰ Гость Парис, за хлеб, за соль,

Святотатец, хозяина

Выкрал лестью супругу!

С т р о ф а II Она ушла, родине в дар мечи

И копий лес, путь морской, ратный труд оставив,

Неся троянцам пагубу в приданое.

Порхнула пташкой из теремов! Порог

Непреступимый перешла…

Провидцы так дому пели горе:

⁴¹⁰ «Увы, увы, княжий дом! пустынный дом!»

И ложе, увы, сирое! Ушла жена

От мужа… Тих мрачный дом! …

Не отмщен, не заклеймен

Злой побег… Но веры нет

В ее побег! Не ее ль

Все царит в сих чертогах призрак?

Изваяний прекрасных

Ненавистно прельщенье:

Алчут очи живой красы!

Где ты, где, Афродита?

А н т и с т р о ф а II

⁴²⁰ Тоска любви марево страстных нег,

Мечтательных чар обман в томных снах являет.

Простерлась облак тонкий удержать рука, —

Скользя и тая, мимо, в пустую даль,

На крыльях невозвратных грез,

Тропой теней реет призрак милый…

Печален муж; сир стоит чертог царев;

Но горшая в домы граждан скорбь вошла.

Эллада вся шлет на брань

В край чужой своих сынов.

⁴³⁰ Каждый кров осиротел,

Покинутый. Плач творят

По родным, по кормильцам семьи.

Мужа за море слали:

Мужа взамен приемлют

Лишь доспехи да пепла горсть

В погребальном ковчеге.

С т р о ф а III Меняла ты, сечи бог,

Злой Арей! В бой несешь,

Ростовщик скупой, весы:

⁴⁴⁰ Даешь в обмен – персть за кровь,

Золу за жизнь. Мужа взял —

Отдал прах… Не золото —

Прах; но весит с данью слез

Пепел в урне тяжело!

Ее приемля, мертвых славят: этот был

Испытанный воитель; тот

Дрался, как лев…

«Да, за жену чужую кровь, —

Ропщет толпа, – мы щедро льем».

⁴⁵⁰ Так на владык-зачинщиков

Копит народ обиду.

Сколько ликов прекрасных

Окрест Трои блуждают,

Чей победный почиет сонм

В чужедальней могиле!

А н т и с т р о ф а III

Клянет молвы гнев глухой

Брань царей; с воевод

Требует цены за кровь.

Все ждешь: в ночи весть придет

⁴⁶⁰ Ужасная, Мрака дочь…

Враг богам, кто кровь лиет,

Не жалея. Черные

Вслед летят Эринии

За тем, кто счастьем взысканный, попрал закон,

Меняют долю: пала мощь;

В бесчестье честь

Бог обратил. Ничтожество —

Гордых удел; и след их – стерт.

Слава – тяжка, и молнией

⁴⁷⁰ Взор зажигает Зевса.

Доли верной хочу я,

Незавидной: ни славы

Разрушителя, ни цепей

Подъяремного плена.

ЭПОД

По городу молвь идет:

«Победы весть! Знак в ночи

Вспыхнул!.. Знак? Но подлинный

Глагол – кто скажет? Лживый нам демон льстит.

Безумец разве иль ребенок, блеск огня

⁴⁸⁰ Увидевший, верить рад на миг всему,

Чтоб обман узнав, чрез миг

Горшей зреть тщету надежд.

Жене к лицу – власть ее, —

До времени, наугад, торжествовать.

Жена нетерпелива: долгим кажется

Ей ждать годин, и сроков ждать.

Но постыдит

Женских уст кичливость бог.

Эписодий второй

Предводитель хора

Сейчас узнаем: светочей ристание

⁴⁹⁰ И сговор пресловутый вестовых огней —

Явь или сон? и нам сверкнувший пламенник

Вещал ли правду, очи ль обаял мечтой?

Идет от моря путник, ветвью масличной

Прикрыт от солнца; прах густой на нем налип,

Летучей пыли придорожной тяжкий брат.

Он весть небессловесную несет, как дым

Костров багряных, рдеющих по дебрям гор.

На мой привет – иль радостней чем кликну я,

Откликнется, – иль… если… Но молчу о том.

⁵⁰⁰ Добро пусть к добрым знаменьям приложится!

А кто иное в сердце держит, пусть беду

Греховной мыслью на себя ж накличет сам.

Вестник

Родимый Аргос! О порог отечества!

На год десятый вижу вновь тебя. Надежд

Крушилось много; но сия исполнилась.

Не чаял я, что вышние готовят мне

В земле родной, близ отчих усыпален, гроб.

Тебе поклон, земля моя! свет солнечный!

О Зевс, страны владыка! Сребролукий Феб,

⁵¹⁰ Метать уставший тучи смертоносных стрел!

Довольно ты у струй Скамандра нас губил:

Будь ныне вновь спасителем, целителем,

Вещун Пифийский! Вам поклон мой земной, всем

Богам, обставшим площадь! И первей других

Гермес, тебе, вождь вестников и честь гонцов!

Герои, вам, пославшим нас на смертный бой,

Домой зовущим ныне уцелевший полк!

Царей палаты вам привет, честной чертог,

И пращуров престолы, и кумиры врат!

⁵²⁰ Воззрите светлым оком, праздник празднуйте!

Другого нет такого: после долгих лет

Приходит, свет неся в ночи, на радость вам

И всем, во граде сущим, Агамемнон царь.

Встречайте славословьем, целованием

Того, кто плугом Зевса правосудного

С землей твердыню Трои, запахав, сровнял:

Где были башни, храмы – поле ровное!

И семя истребил он града вражьего.

Склонивший супостата под такой ярем,

⁵³⁰ Атрид старейший, счастьем возвеличенный,

Приходит к вам, достойнейший из всех людей,

Живущих ныне, почести. Наглец Парис

С его народом ныне не похвалится

Хищеньем безнаказанным: настигнут вор.

И выкупа не добыл от ограбленных,

А современный родине свой дом низверг;

А мы двойную с рода их взыскали мзду.

Предводитель хора

Ахейский вестник, радуйся! Из войска ты?

Вестник

И жив, и рад; и ныне умереть готов.

Предводитель хора

⁵⁴⁰ Знать, крепко по отчизне стосковался ты?

Вестник

Так, друга, что расплакался на радостях.

Предводитель хора

Так болью сладкой тот же вас томил недуг?

Вестник

О чем вопрос твой? Невдомек мне разум слов.

Предводитель хора

По нас в разлуке вы тужили, мы – по вас.

Вестник

Любила ль нас отчизна, как отчизну мы?

Предводитель хора

Кручинясь много, я вздыхал от черных дум.

Вестник

Что ж граждан столь крушило? Аль за войско страх?

Предводитель хора

Чтоб лиха не накликать, я молчать привык.

Вестник

Бояться сильных начал без царя народ?

Предводитель хора

⁵⁵⁰ Как ты, скажу я: ныне мне и смерть красна.

Вестник

Еще б! – коль обернулось горе радостью.

За долгий срок не может все нам по́ сердцу

Случаться в жизни: будут и лихие дни.

Не боги мы: те легкий провождают век…

Чего в походе мы не натерпелися!

Главы нам было негде преклонить. Ни нар

На палубе не сыщешь, ни скамьи присесть:

Стой в тесноте! На суше – пуще бедствия.

Стояли под палатками у вражьих стен,

⁵⁶⁰ Знобимы мглой болотной и росой небес.

Всегда пропитан влагой, тлел на теле плащ;

Живая нечисть в прелой развелась шерсти.

А лютые морозы – птицам пагуба, —

Когда повеет стужей Ида снежная!

А зной палящий, как уснет в безветрии,

Упав на ложе полдня, море мертвое!

К чему вздыхать о прошлом? Миновал и труд.

Почивших упокоил непробудный сон.

Им отдых мил; охоты нет из гроба встать.

Не горестен удел отшедших: благо им!

⁵⁷⁰ Гнев рока скорбью новой не постигнет их.

Сказать прости всем бедствиям – завидный дар!

Мы ж, остальные из ахейской рати, мзду

Стяжали, перед коей все труды – ничто.

Пред этим солнцем смеем похвалиться мы

И за́ море по всей земле послать молву:

«Низвергнув Трою, воинство аргивское

К столпам святынь Эллады пригвоздило в дар

Богам отцов, сии добычи древние».

⁵⁸⁰ И кто услышит весть сию, похвалит он

И град, и полководцев; и хвалу воздаст

Тебе, о Зевс-вершитель! Всю сказал я речь.

Предводитель хора

Не буду прекословить: победила речь.

Благому наставленью рад и старец внять.

Но весть царице, вестник, объявить спеши:

Семье царевой этот дар, и с нею – мне.

Клитемнестра, вышед из малых дверей дворца.

Не час прошел, как с уст моих от счастия

Сорвался клик! В ночи то было; пламенник

Сторожевой поведал: Илион погиб!..

⁵⁹⁰ А кто-то издевался: «Ты поверила

Кострам горючим? Троя в эту ночь взята!

Легга ж восторг подъемлет сердце женское»

И думали разумники: безумна я.

Меж тем я жертвы правила. И звонкий глас

Наполнил стогна, торжища хвалением.

Так женщина велела! Благовонный дым

Смол пылких из святилищ восходил к богам.

О чем бы ныне стал ты здесь витийствовать?

Все, все желанный вскоре мне расскажет сам.

⁶⁰⁰ Но так как уготовать я спешу прием

Торжественный супругу и властителю

(Ах, есть ли в доле женской лучезарней день,

Чем тот, когда пред мужем, что с войны пришел

И цел и здрав, ворота распахнет жена?), —

К царю вернись, о вестник! накажи ему

Не медлить доле! Ждет народ, и верная

Жена тоскует. Та ж она, какой ее

Покинул он: собакой сторожит дворец,

Хозяину покорна и врагу страшна.

⁶¹⁰ Дом цел: нигде царева не снята печать.

Как медный сплав подкрасить не сумела б я,

Измены так не ведаю. Мне чужд соблазн.

Злоречие немеет. Честной женщине

Такою правдой, мнится, похвальба – не стыд.

Уходит.

Предводитель хора

Красно царица речь вела, – всем вестникам,

Толковникам искусным в научение.

Ты ж мне скажи, родимый: Менелай Атрид —

Вернулся ль, невредимый, с поля бранного

С полком осталым, – родине желанный князь?

Вестник

⁶²⁰ К чему друзей мне тешить вестью радостной?

Обман недолговечен; обличится ложь.

Предводитель хора

Вестей благих, но истинных мы, вестник, ждем.

И горькой правды, как ни льсти, не скроет лесть.

Вестник

Скажу всю правду: скрылся он от воинства,

Ушел во мглу глухую с кораблем своим.

Предводитель хора

Отдельно ль якорь поднял на глазах у всех?

Иль всех постигла буря – и корабль исчез?

Вестник

Ты в цель уметил словом, как стрелок стрелой,

И речью малой скорбь вещал великую.

Предводитель хора

⁶³⁰ Что молвят корабельщики? Спасенье ли

Царю сулят, могилу ль в глубине морей?

Вестник

Кто знает, что с ним? Видит кто? Ты, Гелиос,

Зовущий жизнь из мрака на лицо земли!

Предводитель хора

Скажи, как буря грянула и как прошла

Над вашими главами сила грозная?

Вестник

День светлой вести грех сквернить печалию,

И купно разноликим угождать богам.

Когда несет гонец понурый городу

Отчаянье и ужас: «Вся погибла рать!

⁶⁴⁰ Всем плач двойной творить – по граду общиной,

В домах – по кровным! в каждый дом вошел Арей

С двуострою секирой, алча красных жертв!

Всех ранил обоюдоизощренный рок!» —

Таких вестей слагая грудь, поет гонец

Пеан победный дщерям тьмы – Эриниям.

Но я спасенья жданный вестник, радости

Глашатай вам, прибыток благоденствия,

И милость вышних петь скончав, зачну ли быль

О каре, коей боги посетили нас?..

⁶⁵⁰ Огонь и Море, древние враги, в союз

Вступили и держали клятву крепкую —

Усильем дружным мощь сломить аргивскую.

В ночи беда нагрянула. Фракийский ветр

Громил и бил с налета о корабль корабль

И, как быков, бодаться нудил. Вихрь, крутясь,

Метал их, буйных, рвал и гнал. И спутников

Мгла поглотила… Злобный пастырь стадо пас:

Когда же встало солнце над пучиной вод,

Глядим, все море зацвело Эгейское

⁶⁶⁰ Мужей телами, кузовов останками.

А наш корабль из хляби целым некий бог

Исхитил – или вымолил пощаду нам.

Не человек, поистине, был кормщик нам!

Судьба благая, на корму воссев, сама

Путь правила до пристани, чтоб волн разбег

Пловцов не грохнул о гряду прибрежных скал.

На белый свет из ада вышед водного,

Опомнившись, – уж мы Судьбе не верили:

Страстна́я скорбь пронзила дух; поднялся плач

⁶⁷⁰ О бурею отторгнутых соратниках.

Кто смерть обрел, кто страждет. И сберегший жизнь

Вспомянет нас в числе погибших: верно так!

А мы про них, в разлуке горькой, то же мним.

Но к лучшему исходу да ведет Судьба!

Жди Менелая: первым, знаю, он придет.

Когда единый Солнца луч его живым

Еще и зрячим видит на лице земли, —

Сам Зевс о нем промыслит, охраняя род, —

Надежда есть, что витязь и домой придет.

⁶⁸⁰ Вот, все ты слышал; всю поведал правду я.

Уходит.

Стасим II

Хор

С т р о ф а I Кто ей имя это дал,

Предвещающее плен?

Роковое нагадал – вещий, кто?

Демон был он, чей язык

Чаровательный сложил

Имя «Елена»! Ей удел —

Храбрых пленять и – пленницей —

Мощных соперников

Полонить корабли,

⁶⁹⁰ Грады и царства…

Разняла ревнивый полог, —

Бог-Зефир попутный веял…

А по влажным

Бороздам ловцы еленя

В медяных пустились латах;

Правят к берегу лесному,

К тем устиям Симоиса,

Алчут се́чи кровавой.

А н т и с т р о ф а I С Илиона божий гнев

⁷⁰⁰ Кару позднюю взыскал

За поруганную честь брачных уз —

Сопричастником огня,

Хлеба-соли и воды;

За столованье – брачный пир, —

Где жениховы родичи

Песнию свадебной

Молодую чету

Славили громко.

Разучился древний город

⁷¹⁰ В оный день веселым песням,

Восстенал он,

Что сосватал город с горем

Александр проклятой свадьбой, —

Граждан жизнь положивших

За родину, поминая,

Жертвы се́чи кровавой.

С т р о ф а II Некто льва воспитал в дому,

Из пещеры слепого взяв

От сосцов материнских.

⁷²⁰ В первые месяцы львенок,

Детям забава и старцам,

Ласковый был домочадец.

Хозяин на руки его,

Как малого ребенка, брал.

Есть хотел он – махал хвостом,

В очи глядя умильно.

А н т и с т р о ф а II Вырос зверь – и природный нрав

Страшным делом явил, воздав

Ярой злобой кормильцам.

⁷³⁰ Трапезой лютою хищник

Глад кровожадный насытил,

Кровию залил овчарню.

И трепетом и горем он

Наполнил оскверненный дом.

Кары божией мрачный жрец

Был семьею воспитан.

С т р о ф а III  Она вошла в старый дом —

И с ней вошла отрада,

Как вешнее

⁷⁴⁰ На́ море затишье.

И в полном доме всех сокровищ

Краше – ее живой кумир,

Чье дыханье пленяет разум,

А глаза – луч огневых стрел,

Что Эрот спускает с лука…

Но исчез вдруг золотых нег

Роковой сон, – страшна всем

Дочь Леды в Трое: Парис

Взял Эринию в жены!

А н т и с т р о ф а III  ⁷⁵⁰ Старинное, все живет

В устах молвы присловье:

«Обилие

Не умрет бездетным.

Родит удача злое чадо,

Лихо семье; и расцветет

Счастье горем, нуждой богатство».

Но не так я рассудил бы!

Говорю: вина людская

Наплодит сонм роковых чад,

⁶⁰ И похож род на вину-мать.

А правда добрых родит

Дочь – прекрасную долю.

С т р о ф а IV Надменных душ дерзость, ты —

Мать обид!

Лютых чад множишь ты;

Плодится род.

Мучительство – потеха злому племени.

Но встанет день, не минет —

И новое родится чадо в ложнице:

Чудовищной,

⁷⁷⁰ Мрачной вины проклятье,

В матерь обличьем демон.

А н т и с т р о ф а IV  Дымит очаг, черен дом,

Скуден дом:

Если ты, Правда, в нем, —

Он светел весь.

Когда ж палаты в золоте, а с рук владык

Не смыта скверна крови, —

Ты, взоры отвращая, вон идешь, презрев

Заемных слав

⁷⁸⁰ Суетный блеск. Приводишь

Все ты к пределу, Правда!

Эписодий третий

Приближается колесница, окруженная воинами. На ней, в пышных доспехах, стоит Агамемнон. У его ног, с жезлом в руках и священными повязками на голове, сидит Кассандра.

Предводитель хора

Ей, гряди, государь, Илионских твердынь

Сокрушитель, Атрид!

Как тебя мне встречать? как тебя величать,

Не умалив, о царь, не превыся хвалы,

Соразмерной делам?

У кого на уме лишь казаться, не быть, —

Ограждения правды не чтит он.

⁷⁹⁰ На словах сожалеть, с огорченьем вздыхать

Не готовы ли все? Но не все острие

Сострадания в сердце приемлют.

И сорадуясь льстиво, к улыбкам они

Невеселые лица неволят, и лгут.

Но своих ли овец не узнает пастух?

Властелин прозорлив: лицемерных притворств

Он легко различит водянистую смесь

От беспримесной верности сердца.

Не таю, что, когда за Елену ты слал

⁸⁰⁰ Корабли с молодежью на гибель,

Не прекрасным твой образ являлся очам:

Ты кормило мятежным страстям уступил

И жестокостью жертв

Распалял в обреченных отвагу.

Но свершившему дело хвалу и любовь

Не уста лишь, а сердце дарует.

И со временем все обличится, о царь:

Кто по совести, кто без тебя не к добру

Опекал государство и граждан.

Агамемнон

⁸¹⁰ Аргивские святыни, боги родины,

К вам первым речь! Вы были мне пособники

В пути возвратном и в отмщеньи праведном.

Исполнен приговор ваш. Не со слов истца

Вы Трою осудили. Тайно жребии

Все в урну крови пали, до единого.

Чредой касались урны милосердия

Рукою праздной судьи: не наполнилась

Пощады урна!.. Грудой пепла дымного

Обрушилось величие. Истлел костер

⁸²⁰ Под бурей рока. Тучной тризны облако

Стоит над пожари́щем… Вас из рода в род,

О боги, славить будем! Ибо взыскано

Сторицею возмездье: за одну жену

Загрыз аргивский зверь и в прах зарыл народ[3]3
  В римской рукописи описка: стих восстановлен по варианту Ф. А. Петровского.


[Закрыть].

Рожден утробой конской, щитоносный полк

Прыжком взял стены, хищник, переждав Плеяд.

Во мраке огляделся лев, и спрянул в кремль,

И царской нализался крови досыта…

⁸³⁰ Первины благодарности воздав богам,

Тебе скажу я слово. Помню все. С тобой

Единого желаю. Твой поборник я!

Немногих добродетель – вознесенного

Благой судьбиной друга чтить без зависти.

Кто счастьем обделен, вдвойне недугует,

Язвимый зложелательством: своей беды

Ему, знать, мало, – горше сокрушается

Чужой удачей. Верно говорю сие,

На опыте изведав, жизнью выучен,

Что дружества личина – только зеркало

⁸⁴⁰ Приязни нашей, призрак и обман очей.

Один был верен – Одиссей, когда со мной

Надел хомут, хоть не желал под Трою плыть.

О нем я вспоминаю, а в живых ли он —

Не ведаю… Что, старцы, до гражданских дел

И дел священных, – все рассудим вместе мы,

Совет назначив. Доброе для города

Упрочить должно, чтоб и впредь давало плод;

А где леченье нужно, там потщимся мы

Болезнь пресечь, врачам подобно, чья рука

⁸⁵⁰ И жжет и режет, здравым не вредя частям…

Иду в чертоги, где очаг и жертвы ждут, —

Десницу простирая благодарственно

К богам, меня пославшим и приведшим в дом,

И да пребудет спутницей Победа мне!

Из средних ворот дворца выходит Клитемнестра, оставив ворота широко раскрытыми. Ее окружает толпа рабынь.

Клитемнестра

Аргивских граждан чтимые старейшины!

Не стыдно мне признаться, и к чему таить? —

Изныла я в тоске по муже… Дни текут —

Застенчивость и робость покидают нас.

Скажу пред всеми: жизнь была не в жизнь со дня,

⁸⁶⁰ Как отплыл он, – безмужней, безутешной мне!

Уж в доме опустелом, запершись, сидеть

Вдовой живого мужа – горе горькое.

А тут еще за слухом слух зловещие

Глашатаи приносят: тот – лихой конец,

А этот – лише каркает. Развылись псы,

Зло на́ дом наклика́ют! Ведь когда б супруг

Все раны принял, сколько их молва начла, —

Дырявым просквозило б тело неводом.

Когда бы умер столько раз, как был отпет

⁸⁷⁰ Друзьями, – новый Герион о трех телах,

Он три б участка занял, каждый в рост длиною,

В троих обличьях трижды погребаемый.

Чуть разумом от страха не рехнулась я!

Не раз из петли, со стропила свешанной,

Царицу вынимали слуги верные.

И вот, о царь, причина, почему не здесь

Живой залог обета, нас связавшего, —

Орест, – как должно было б. Не дивись тому:

Твой сын на воспитании у Строфия

⁸⁸⁰ Фокейца, друга верного, старинного.

Провидел Строфий нашу здесь беспомощность,

Твою опасность бранную, мятежный дух

Народа, старшинами недовольного:

Падет престол – наследника обидит чернь.

Ему вняла я: мнилось, нет в совете лжи…

Что ж я не плачу? Выплаканы слез ручьи!

Иссякли очи: влаги не струить им вновь,

От бденья потускнели. Ночи долгие

От милого ждала я вести пламенной,

⁸⁹⁰ Вперяя взоры в сумрак: не мерцала весть.

Едва дрема смежала вежды – столь чутка,

Что реянье и пенье комариное

От черных снов будило душу: снился ты —

В беде… И больше, чем мгновений отдыха,

Я страхов знала, чуть забудусь. Так была

Я стад твоих овчаркой… Ныне все прошло!

Ты здесь, оплот мой в бурю, гордых сводов столп,

Единородный сын, отцом обретенный,

Пловцами брег нечаянно завиденный,

⁹⁰⁰ Весенний день, сменивший вьюги зимние,

Пред путником в палящий зной студеный ключ,

Все сладостное, что несет спасение!..

Таких похвал достойным я почла его,

И зависть да безмолвствует! Мне лучше знать,

Что я перестрадала… Низойди же к нам,

Желанный, с колесницы! Но, сходя, ногой,

Поправшей Трою, вместно ль повелителю

Коснуться праха дольнего? Рабыни, вам

Был дан приказ. Коврами царский путь устлать.

⁹¹⁰ Что медлите? Раскиньте ж ткань пурпурную!

Тропой багряной Правда поведет его

К нечаянному сретенью, в готовый дом.

Та, что́ не спит, с богами все промыслила.

Агамемнон

Дочь Леды, дома царского печальница!

Разлуке долгой речь вела ты равную

И много слов сказала. Но пристойнее

Хвалу, как дар почетный, от чужих принять.

Меня ты негой женской не изнеживай!

Не варвар я, чтоб лестью раболепною

⁹²⁰ И земным поклоненьем утешаться мне,

И пышных не стели мне тканей под ноги:

Их зависть сглазит; так богов единых чтут.

Красы цветные, смертный, попирать дерзнув

Стопой надменной, вышних оскорбил бы я:

Одна богам, другая человеку честь.

Делами, что соделал, а не пурпуром,

Что я топтал, прославлен буду. Лучший дар

Смиренномудрый помысл. И лишь тот блажен,

Кто жизнь скончает в мирном благоденствии.

⁹³⁰ Что́ правым чту, чего не смею, – я сказал.

Клитемнестра

К чему моим желаньям прекословить, царь?

Агамемнон

Что я сказал, того держуся. Так и знай.

Клитемнестра

Обет ли ты принес такой, страшась богов?

Агамемнон

Верь: знал, что говорю я, если так сказал.

Клитемнестра

Что сделал бы, кичась, Приам, свершив твое?

Агамемнон

По тканям пурпуровым верно б шествовал.

Клитемнестра

А ты дрожишь людского осуждения?

Агамемнон

Есть в мненьи всенародном сила грозная.

Клитемнестра

Кто славу любит, должен ненавидим быть.

Агамемнон

⁹⁴⁰ Жена! к лицу ли словопренье женщине?

Клитемнестра

Уступчивость прилична победителю.

Агамемнон

Ты дай пример, коль в споре победила ты.

Клитемнестра

Сдаюсь; но все ж, владыка, уступи мне власть.

Агамемнон

Коль как тебе угодно, пусть развяжут мне

Ремень и снимут обувь, чтоб раба нога

На пурпур не ступала с госпожой своей.

Недобрым оком боги не взглянули бы

На эту расточительность! Стыжуся я

Топтать богатство, блеск волны бесценной мять…

⁹⁵⁰ Но слов довольно! Пленницу, вот эту, в дом

Введи с приветом. Вышние цари глядят

На кроткое величье благосклоннее;

В ярме же рабском узник зложелателен.

Сию рабыню, цвет добычи избранной,

Мне в дар почетный присудило воинство.

Ее привел я… Ныне покорен тобой,

Дорогой, ярко рдеющей, иду в чертог!

Клитемнестра

Есть море: кто потушит зыбь кипучую?

Улит оно питает многоценный сок

⁹⁶⁰ И данию выносит неоскудною

Риз царских славу – пурпур. В кладовых твоих,

Хвала богам, не мало их. И бедности

Твой дом не знал. Раскинула б и больше я

Порфир на потоптанье, если бы некий бог

Такой цены востребовал за жизнь твою.

Жив был бы корень – вырастет листва; окрест

В дни Сириуса знойного развесит тень.

Вернулся ты к святыням очагов твоих, —

Не все ль зазеленело? не весна ль пришла?

⁹⁷⁰ Когда же Зевс лучами гроздье кислое

В дар сладкий претворяет, – не прохлада ли

Под кровом дома, если муж верховный в нем?

Входя в двери, через которые уже прошел царь:

О Зевс верховный, Зевс-вершитель, сам сверши,

О чем молю! Воспомни, что судил свершить!

Стасим III

Хор

С т р о ф а I Что же страх меня томит,

И предчувствие душе

Неотступно представляет ужас?

Глухо пророчит

О чем неотвязною песнью?

⁹⁸⁰ Как зловещих, смутных снов

Наважденье отогнать?

Захватил темный сонм

Кремль души, где разум – царь…

Состариться успело время с той поры,

Как, пески взрыв, канат

Был отпущен: тронулись

В путь под Трою корабли.

А н т и с т р о ф а I

Ныне видеть их возврат

Довелось моим очам.

⁹⁹⁰ Что ж в ушах безлирный плач

Эриний слышен немолчно?

Неведомый голос заводит

Похоронный хор в душе

Над могилою надежд.

Но не лжет сердце нам,

Если любит. Не вотще

Предчувствий вихрь замершее крутит, как лист.

Морок, сгинь! Вас молю,

Боги: темный наговор

¹⁰⁰⁰ Зловещанья постыдить.

С т р о ф а II Век здоровым жить – хворь под конец нажить.

С виду – кровь с молоком;

А болезнь, как сосед,

Подкопала надежную стену.

Бойся на всех парусах

По морю мчаться стрелой:

Вдруг налетишь с кораблем

Ты на мель!

Не жалей тогда добра,

¹⁰¹⁰ Щедро сыпь на дно дары,

За борт выкинь всю корысть:

Жизнь дороже, и корабль —

Легче стал он, победнев, —

Может быть, еще спасешь.

Ежели Зевсовы ливни обильные

Ниву глубоко вспоили, – в то лето

Голод селам не грозит.

А н т и с т р о ф а II

Ливень мил земле; кровь пролита́я – скорбь.

Дождь зерном соберешь;

¹⁰²⁰ А истекшую кровь

Оживит ли кудесник искусный?

Зевс возбранил; и того,

Кто воскрешать мертвецов

Истинно мог, – от живых

Восхитил.

О, почто же Рок замкнул

Глас богов в моей груди,

Чтоб завет не прозвучал!

Ты хотело б упредить,

Сердце, косный сей язык!

¹⁰³⁰ Ныне, вещее, во тьме

Ты безглагольной тоской содрогаешься.

Вырвется ль слово, – бесплодною песнью

Поздний стон замрет в устах.

Эписодий четвертый

Из дворца спешно выходит Клитемнестра.

Клитемнестра

Войди и ты, – к тебе, Кассандра, речь моя! —

В сей дом и круг, с которым Зевс тебе судил

Незлобное священных струй общенье. Стань

В толпе рабынь, у пламени подателя…

Сойди же с колесницы, гордый дух смирив.

¹⁰⁴⁰ И сын Алкмены, помнят были, продан был,

Склонял под иго выю, рабий хлеб вкушал.

Кому ж удел в неволе жить, добро тому

В издревле изобильном доме рабствовать.

Вчера разбогатевшим – внове власть; они

К рабам жестоки, требуют чрезмерного.

У нас не так; по совести господствуем.

Предводитель хора

Тебе царица ясную держала речь.

Ты в сети плена роком пленена. Иди ж,

Покорствуй, коль не хочешь быть ослушницей.

Клитемнестра

¹⁰⁵⁰ Лишь варварский, быть может – словно ласточке,

Ей щебет вразумителен? Коль наш язык

Ей внятен, чужеземку победят слова.

Предводитель хора

Сойди же наземь, следуй за владычицей.

Тебе же, видишь, хочет госпожа добра.

Клитемнестра

Досуга нет мне медлить здесь. Уж агнцы ждут

Заклания у жертвенника среднего

Палат царевых. Праздника дождались мы,

Какого накануне и не чаяли!..

Коль ты послушной хочешь быть, – спеши, раба!

¹⁰⁶⁰ Когда ж не разумеешь звука слов моих, —

Руки, дикарка, мановеньем дай ответ!

Предводитель хора

Толмач тут, вижу, надобен: темна ей речь.

Сама же – словно пойманный в тенета зверь.

Клитемнестра

Она – иль в исступленьи, иль мятежится.

А диво ли? Как дикий зверь в тенетах, весь

Ее народ: не ведал он досель узды.

Пусть в ярой пене выкинет бессильный гнев,

Иду. Мне униженье – тратить с ней слова.

Уходит.

Предводитель хора

Не гнев, а жалость к пленнице в душе моей!

¹⁰⁷⁰ Сойди с повозки, бедная, и новый свой

Учись нести безгневно роковой ярем!

КОММОС

Кассандра

С т р о ф а I О Аполлон разящий!

Увы мне, злосчастной!

Предводитель хора

Почто стенаньем Локсия зовешь?

Ему пеан согласный сладок, ненавистен плач.

Кассандра

А н т и с т р о ф а I О Аполлон разящий!

Увы, мне, злосчастной!

Предводитель хора

Опять зовет заплачкою кощунственной

Того, кто отвращается от воплениц!

Кассандра

С т р о ф а II ¹⁰⁸⁰ Путей страж, разящий,

Сразивший меня на смерть, мой бог!

Стрелой другою на смерть ты сразил меня!

Предводитель хора

О горькой доле плачет; о лихой своей

Судьбе пророчит. Вещий и в рабыне дух.

Кассандра

А н т и с т р о ф а II Путей страж разящий,

Сразивший меня на смерть, мой бог!

Куда, увы, в какой ты дом меня привел?

Предводитель хора

Сей дом – Атридов. Коль сама не ведаешь,

Где ты, – вот, я поведал, не солгал тебе.

Кассандра

С т р о ф а III

¹⁰⁹⁰ Богопротивный кров, злых укрыватель дел!