Текст книги "Вы и ваш младенец. О воспитании и психическом развитии ребенка от рождения до года"

О чем говорит зеркало?

Пожалуй, впервые в научной литературе интерес маленьких детей к зеркалу был описан Ч. Дарвином. Он заметил, что его девятимесячный сын проявляет неиссякаемое любопытство к зеркалу и неизменно указывает на свое отражение, когда кто-либо называет его по имени. Дарвин выделил реакцию ребенка на зеркало как важное событие в его психическом развитии, определяющее меру самоузнавания.

Следует заметить, что и в семейном воспитании, и в детских учреждениях издавна пользуются зеркалом как средством, стимулирующим развитие представления ребенка о себе.

Мы попытаемся рассказать, что именно и как воспринимает маленький ребенок, глядя на себя в зеркало. До недавнего времени этот вопрос в детской психологии не ставился. Ведь мы, взрослые, без труда, автоматически узнаем себя в зеркале и привычно пользуемся им в обиходе. Возможно, эта привычность и создала иллюзию того, что никакой проблемы нет, что так было всегда. Поводом для изучения самоузнавания у детей послужили сенсационные опыты с животными.

Нужно сказать, что в зоопсихологии зеркало выступает как совершенно особый внешний стимул. Многие виды животных перед зеркалом ведут себя иначе, чем обычно. Так, цыплята, видя свое отражение, съедают корма гораздо больше нормы. Животные нередко весьма агрессивны по отношению к своему зеркальному двойнику. Такое поведение, в частности, выявлено у животных, живущих сообществами: у некоторых видов птиц, рыб, обезьян. Зеркальное отражение для них – незнакомый соплеменник, возможный конкурент и соперник.

Сенсационные результаты получил в 1980-х годах американский исследователь Г. Геллап. Впервые в истории зоопсихологии ему удалось пронаблюдать у четырех дикорожденных шимпанзе употребление зеркала (после того как они на протяжении трех дней могли свободно «знакомиться» с этим новым для них предметом) для разглядывания обычно недоступных глазу частей тела. В последующих опытах шимпанзе усыпляли и делали две отметки красной краской – над бровью и на ухе. После того как животные просыпались, их помещали перед зеркалом. Все четыре обезьяны вели себя одинаково: старались, глядя в зеркало, стереть пятна не с отражения, а со своего лица, действуя так, будто узнают себя в зеркале. Затем в эксперимент включили двух других обезьян, не имевших опыта обращения с зеркалом. В отличие от первых они оставались совершенно равнодушны к своему отражению и не обращали никакого внимания на пятна краски после пробуждения. Подобные же результаты наблюдались в аналогичных опытах у других приматов (орангутанги), а вот у низших обезьян (макаки, гиббоны, капуцины и др.) самоузнавание не отмечалось никогда. Исследователи, работавшие в этом направлении, высказали предположение, что узнавание себя у приматов связано с определенным опытом взаимодействия с другими членами сообщества. Данные Геллапа подтвердили это предположение: у особей, выросших в изоляции, самоузнавания не наблюдается.

Подобные опыты впоследствии стали проводиться с детьми первого и второго года жизни. Малыш вместе с матерью находился в экспериментальном помещении. Играя, мама незаметно наносила ребенку краской на лоб красное пятнышко. Через некоторое время малыша подносили к зеркалу и наблюдали за его поведением. Ученые пришли к заключению, что самоузнавание появляется во втором полугодии второго года жизни, именно тогда дети начинают активно пользоваться зеркалом для того, чтобы, глядя на свое отражение, стереть пятно с лица.

Итак, в конце второго года жизни дети уже безошибочно и быстро узнают себя в зеркале. А есть ли какие-либо этапы, предшествующие этой законченной и совершенной форме узнавания?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, мы предприняли углубленное изучение отношения ребенка к своему зеркальному отражению на самых ранних возрастных этапах. В качестве экспериментальной была выбрана ситуация, максимально приближенная к жизненной: мать брала ребенка на руки и подносила его к зеркалу. В одной серии опытов ребенка оставляли перед зеркалом одного, а в другой он находился на руках у мамы. Матери давалась инструкция молча и спокойно смотреть на свое отражение в зеркале. По ходу в ситуацию вносились изменения (перед началом опыта мать, играя с ребенком, незаметно наносила малышу на лоб красное пятнышко; ребенку надевали на ухо повязку, через некоторое время – после того как он к ней привыкал – его подносили к зеркалу; позади ребенка помещалась яркая игрушка, отражение которой он видел в зеркале; незаметно для ребенка мать надевала на себя новые бусы, которые он раньше не видел, и подходила с малышом на руках к зеркалу).

Мы тщательно регистрировали поведение малыша: направление и длительность взгляда; количество, адресованность, длительность и интенсивность эмоциональных проявлений; действия, которые совершались ребенком по отношению к зеркалу, своему отражению в нем, а также действия, направленные на себя (стирал пятно, снимал повязку).

В результате нам удалось выделить ряд этапов, предшествующих устойчивому самоузнаванию к концу второго года жизни.

Уже младенцы 2-го и 3-го месяцев жизни выделяют свое отражение в зеркале и долго и сосредоточенно его рассматривают, останавливаясь преимущественно на лице и глазах, проявляя при этом ярко выраженное удовольствие. К концу первого полугодия зеркальный образ вызывает у малышей исследовательское поведение: они не только улыбаются себе, но и обследуют свое отражение руками, обводя контур лица, дотрагиваясь до отражения рук.

В первые месяцы второго полугодия дети охотно соотносят свои реально совершаемые движения с наблюдаемыми в зеркале. Они шевелят пальчиками, размахивают ручками, глядя в зеркало и прослеживая взглядом отражение своих движений, а иногда переводят взгляд с руки на ее отражение в зеркале.

К концу года дети уже подолгу целенаправленно играют со своим отражением, совершают множество ритмических и мимических действий. В этом возрасте наблюдается использование зеркала как средства, с помощью которого можно корректировать свой внешний облик. У ребенка 10 месяцев от роду мы наблюдали очень важное для самоузнавания поведение. Повязка, которую надели на ребенка, сильно искажала его облик, но малыш быстро привык к ней, и она ему нисколько не мешала и не беспокоила его. Когда же ребенка поднесли к зеркалу, на его лице появилось недоумение и даже изумление, как будто он увидел совсем не то, что ожидал, а затем безошибочно точным движением стащил с головы повязку.

В первой половине второго года жизни дети уже пользуются зеркалом для того, чтобы рассмотреть, например, рисунок на кармашке, туфельки, шнурочки и т. д. Игра перед зеркалом становится разнообразнее: малыши оживленно жестикулируют, гримасничают, играют с отражением игрушки, манипулируя ею перед зеркалом, и с интересом наблюдают за меняющимся отражением.

К концу второго года жизни малыши часто подпрыгивают и пританцовывают перед зеркалом, весело смеясь. Они не только уверенно узнают себя, но с особым удовольствием специально изменяют свой внешний облик, надевая платочек, мамины бусы.

Что же лежит в основе складывающегося у ребенка представления о себе.

Как младенец относится к себе?

Для психического развития ребенка очень важно положительное переживание своей значимости для близких людей. Отношение младенца к себе отражает отношение к нему родных и близких людей. Родные, называя ребенка по имени, ласково, нежно разговаривая с ним, выражают малышу свою любовь. Они как бы авансом наделяют его личность уникальной значимостью, какой-то особой ценностью. Все это заложено в человеческой культуре и передается от поколения к поколению. Именно такие проявления взрослых, адресованные малышу, способствуют формированию его положительного самоощущения, помогают определить свою значимость для других. Положительное эмоциональное самоощущение ребенка становится основой для открытого, доверчивого отношения к миру.

В опытах с зеркалом, о которых рассказывалось в предыдущей главе, положительное переживание себя ребенком нашло отражение в положительном, радостном отношении его к своему зеркальному отражению. Однако всегда ли так бывает? Всегда ли отношение к себе выражается в положительных эмоциях, ведь оно зависит от опыта общения детей, а он бывает весьма различным. Для того чтобы ответить на этот вопрос, мы провели те же самые опыты с воспитанниками дома ребенка, только вместо матери в экспериментах принимали участие хорошо знакомые детям взрослые.

В результате выявились яркие различия между детьми из семей и воспитанниками дома ребенка. У последних нередко полностью отсутствовал интерес к собственному отражению. У них отчетливо просматривались отрицательные проявления: тревога, боязнь, стремление избежать неприятных впечатлений (дети отворачивались, не смотрели в зеркало). Даже на втором году жизни малыши не играли со своим отражением, не гримасничали перед зеркалом, не пытались пританцовывать. Особенно отчетливо инертность, скованность, тревога были видны тогда, когда малыш находился «наедине» с зеркалом. На руках у знакомого взрослого дети чувствовали себя увереннее и их поведение менялось. Так, по ходу опытов у них стали появляться улыбки, адресованные отражению взрослого, и уже на этом фоне усиливался интерес малышей к своему отражению. Мы наблюдали, как ребенок второго года жизни переводит взгляд со своего отражения на отражение взрослого, затем поворачивается к нему с радостным восклицанием и опять смотрит в зеркало, попеременно улыбаясь отражениям – то своему, то взрослого.

Различия в поведении детей, воспитывающихся в семье, и их сверстников из дома ребенка, несомненно, объясняются разным опытом общения. Дефицит эмоционального, адресованного лично каждому общения в первом полугодии жизни, отсутствие близких, любящих людей, которые бы намеренно выражали каждому свое любовное, бережное отношение, привели к тому, что у малышей не сложилось четкое положительное самоощущение, переживание своей нужности, значимости для других. Поскольку взрослый никак не выделял ребенка из окружающего мира, не придавал ему особой значимости, ценности, не награждал личностным отношением, то и сам малыш недостаточно выделяет себя из окружающего мира, менее отчетливо, чем дети из семей, переживает свое «Я». Этим объясняется отсутствие у него интереса к своему зеркальному отражению, а нередко и неприятие его.

У детей из семей, имеющих опыт общения с близкими взрослыми, своевременно формируется адекватное отношение к себе. Они узнают себя уже во втором полугодии жизни, у них отсутствуют отрицательные эмоции при знакомстве с зеркалом, они получают удовольствие, рассматривая себя.

Однако индивидуальные различия выявляются и среди детей, воспитывающихся в семье. Нередко близкие мало интересуются малышом, играют, разговаривают с ним. Ребенок становится скорее «объектом ухода», нежели полноценным человеческим существом. Вследствие этого отношение ребенка к себе недостаточно развито и не имеет яркой положительной эмоциональной окрашенности.

Практикуя бережное, доброжелательное, уважительное отношение к малышу, вы укрепите его положительное самоощущение, чувство своего «Я». А это, в свою очередь, позволит ребенку проявить большую личностную активность, инициативу, интерес в освоении окружающего мира.

Взрослый глазами ребенка

В процессе общения со взрослыми у ребенка складывается не только образ себя, но и образ партнера по общению, взрослого. Причем разнообразие взаимоотношений малыша со взрослыми во многом определяется именно развитием общения, тем опытом, который накапливается у ребенка при контактах с разными людьми.

В период новорожденности, когда потребности в общении у младенца нет, у него, по существу, еще отсутствуют всякие взаимодействия с окружающими близкими. Однако уже к концу 1-го месяца жизни младенцы начинают проявлять интерес ко взрослым.

Примерно в 3–4 месяца малыш продолжает относиться ко всем людям с вниманием и интересом, охотно вступает в эмоциональное общение, демонстрирует радость и удовольствие. Но в рамках положительного отношения появляется разница между отношением к родным, знакомым и незнакомым людям. Ребенок 4–5 месяцев в одной и той же ситуации ведет себя по-разному.

Попробуйте провести такой опыт. Пусть к малышу, лежащему в кроватке, по очереди подойдут разные люди: мама, бабушка, которая часто приходит в гости, и ваша подруга, которая пришла к вам первый раз. Каждый из взрослых, стоя перед кроваткой, должен улыбаться ребенку и ласково называть его по имени. Наблюдая за его поведением, вы заметите, что маме малыш сразу начнет улыбаться, гулить, всячески привлекая ее внимание и побуждая к общению. Бабушке малыш, возможно, улыбнется, но не сразу, а на незнакомую тетю будет долго сосредоточенно смотреть и лишь после многократных «приглашений» наконец улыбнется.

Ближе к полугоду отношение младенца к людям уже отчетливо дифференцировано. Отношение к родным (маме, папе, дедушке и бабушке, если они живут одной семьей) окрашено яркими положительными эмоциями. В общении с близкими малыш «выдает» весь репертуар своего поведения, максимум того, на что он способен. Родные воспринимаются им как люди, которые радуют его больше всего, но могут и огорчить или даже рассердить. По отношению к ним малыш проявляет максимальную инициативу. Знакомые (например, соседка, которую часто встречают на улице) или родственники, регулярно приходящие в гости, обычно вызывают у ребенка однозначно положительные переживания при умеренной инициативности. Отношение детей этого возраста к незнакомым людям выражается прежде всего в повышенном внимании, а иногда и в настороженности, которая может перейти в смущение и робость.

У ребенка в возрасте 8–9 месяцев незнакомые люди могут вызвать и яркие отрицательные эмоции. На прогулке малыш может испугаться незнакомой тети, которая громким голосом обращается к нему, особенно если поблизости нет мамы. В то же время на руках у мамы ребенок, возможно, начнет улыбаться этой, только что испугавшей его женщине, кокетничать, выглядывая из-за маминого плеча и снова прячась.

Неодинаковое отношение к разным людям, несомненно, свидетельствует о том, что ребенок хорошо различает их, образ взрослого приобретает определенность и устойчивость.

Попробуйте повторить вышеописанный опыт, только теперь пусть к малышу, сидящему на стульчике, одновременно подойдут мама, знакомая родственница и незнакомая тетя. Назовите малыша по имени и пригласите «на ручки». Вы увидите, как ребенок без колебания с улыбкой потянется к маме, безусловно, выделяя ее среди окружающих, а оказавшись у нее на руках, доброжелательно станет рассматривать знакомую тетю и внимательно, с некоторой настороженностью, изучать незнакомую.

Во втором полугодии жизни и особенно к концу года опыт ребенка быстро расширяется. Изменяется и взгляд малыша на взрослого. Теперь уже от взрослого требуется не просто умение приласкать, утешить, но и умение интересно играть.

К году малыш хорошо знает, что можно делать вместе с каждым из взрослых. Если с бабушкой он играет в «ладушки» или «сороку-ворону», с папой ходит за ручку по квартире, заглядывая во все углы, с дедушкой строит из кубиков башню, а с мамой играет в прятки, то при встрече с бабушкой малыш улыбается и начинает хлопать в ладошки, а папе протягивает ручку и просится на пол. Ребенок связывает образ каждого взрослого с теми действиями, которые он ждет от него и которые именно с этим человеком ему интересно выполнять.

Обычно взрослые замечают, что малыш избирателен в отношениях к ним. Дедушка, который приезжает погулять с ребенком, с умилением говорит о том, что при виде его малыш сразу просится на улицу, как будто знает, зачем он приехал. А бабушка, часто привозящая ребенку подарки, которые торжественно достает из сумки со словами: «Смотри-ка, что я тебе привезла!» – через некоторое время делает неприятное открытие: при встрече с ней малыш первым делом старается заглянуть в сумку.

Еще раз напомним, что образ взрослого формируется у малыша под влиянием общения. Чем разнообразнее общение со взрослым, тем полноценнее и содержательнее представление о нем. Поэтому очень важно, чтобы у ребенка уже в первый год жизни была возможность многогранного общения с разными взрослыми. В психологии известно, что дети, имевшие в младенческом возрасте такой опыт общения, реже подвержены страхам, сопровождающим разлуку с матерью. Эти дети, кроме того, легче адаптируются к яслям. Важным моментом является и своевременная смена типа общения: переход от эмоционально-личностного контакта к деловому, практическому сотрудничеству. Если малыш воспитывается преимущественно матерью и круг его общения резко ограничен, при этом общение по характеру в основном эмоциональное, то такому ребенку чрезвычайно трудно строить отношения с незнакомыми людьми (например, в дошкольном детском учреждении). Ведь с незнакомым человеком нельзя вступить в интимный эмоциональный контакт – приласкаться, забраться на руки; а другого типа общения малыш не знает. Помочь ему может только овладение сотрудничеством в совместной игре или практических действиях.

Малыш сможет наладить контакты с любым взрослым и не будет чувствовать себя одиноким и покинутым в отсутствие мамы только тогда, когда начнет видеть во взрослом пример и образец новых интересных действий, партнера по освоению и познанию окружающего мира.

Истоки личности

Сейчас мы затронем чрезвычайно сложный вопрос: развивается ли в младенческом возрасте личность ребенка? Сама постановка такого вопроса часто вызывает недоумение не только у родителей, но и у многих психологов. Ведь с понятием «личность» связывают обычно достаточно высокий уровень развития человека, когда он может совершать поступки, оцениваемые по этическим, нравственным критериям. Младенец же никаких поступков совершать не может, его поведение не подлежит нравственной оценке. Но чтобы в каком-то возрасте обнаружились личностные проявления человека, им должны предшествовать процессы личностного развития. А когда они начинаются и в чем состоят? Рассуждая логически, невозможно установить некий предельно ранний срок, относительно которого допустимо утверждать: до сего момента личностного развития не было, а с этого момента оно уже есть. Всегда можно предположить, что и прежде что-то происходило и определяло личностное развитие ребенка. Мы уже рассказывали, что многое, в чем ранее младенцу отказывали и о наличии чего даже не подозревали ученые, у него есть и даже интенсивно развивается. Так, может, и личностное развитие тоже происходит на первом году жизни в своеобразной, специфической для этого возраста форме?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно представлять, какие проявления в поведении ребенка можно относить к личностным, какими понятиями оперировать, описывая процессы личностного развития. На этот счет в психологии существует множество мнений, не всегда согласующихся между собой, а часто и противоречащих одно другому. Однако большинство авторов сходится в том, что личность человека проявляется в его отношениях с окружающим миром в широком смысле слова. Сюда в качестве составляющих входят по крайней мере три основных вида отношений: к окружающим людям, к себе самому и к предметному миру. Конечно, каждый вид отношений можно подразделять на более частные, например, отношение к окружающим людей – на отношение к близким, знакомым и незнакомым, старшим, младшим, ровесникам, мужчинам и женщинам и т. д.; отношение к предметному миру – на отношение к природным объектам и предметам человеческой культуры. Однако для облегчения анализа целесообразно выделять более общие единицы, чтобы иметь возможность целостным образом охарактеризовать тот или иной вид отношений. Вникать в научный анализ проблемы мы, конечно, не будем, в настоящей книге это неуместно, коснемся лишь некоторых положений, чтобы облегчить понимание. Если принять утверждение, что личность проявляется в отношениях, то отсюда естественно следует вывод, что с момента, когда ребенок вступает в отношения с окружающим миром, начинается и процесс его личностного развития. Применительно к младенческому возрасту, во избежание излишних претензий, мы предпочитаем употреблять термин «предличностное развитие». Действительно, если нет оснований говорить о личности, предпочтительнее оперировать понятиями «предличностные» и «личностные» образования, что указывает на их предварительный, незавершенный характер и вместе с тем на причастность именно к личности.

Следует сказать, что в традициях психоаналитического изучения человека развитию личности в младенческом возрасте уделяется большое внимание, и мы по мере возможности используем эти данные.

С какого момента можно начинать говорить о появлении у ребенка отношения к людям, себе и предметному миру? Если мы понаблюдаем за новорожденным младенцем, то вряд ли составим мнение о том, как он относится к себе и к окружающему. Но вот уже о двухмесячном малыше вполне можно сказать, что он с интересом относится к людям и некоторым предметам, а о 4–5-месячном ребенке чаще всего говорят, что это жизнерадостное, открытое и доверчивое существо, любознательное и требовательное.

По мнению американского психолога Э. Эриксона, чувство доверия к окружающим является первым личностным образованием, которое складывается у ребенка в результате любовного и заботливого отношения взрослых. Чувство доверия младенца свидетельствует об особом отношении не только к окружающим людям, но и к себе. Лишь ощущая себя любимым и значимым существом, ребенок станет проявлять требовательность и настойчивость, полагая себя исходной причиной происходящих с ним событий.

Если у ребенка к 3 месяцам можно обнаружить отношение к себе, окружающим людям и предметам, правомерно считать, что первое предличностное образование уже сложилось. Это новообразование мы назвали «активностью». Поскольку отношение к себе – это отражение отношения к ребенку окружающих людей, то основным источником становления активности в первом полугодии жизни выступает общение со взрослыми. От него в решающей степени зависит и отношение к предметному миру. Самостоятельный опыт ребенка еще очень невелик, и обратного влияния познавательной деятельности на общение со взрослыми в этот период не обнаруживается. Исходя из сказанного, мы сделали вывод, что три линии отношений ребенка еще не сплелись в единый «узелок», а следовательно, сложившаяся активность в первом полугодии жизни выступает в качестве предличностного образования.

У детей, воспитывающихся в семье, активность отчетливо проявляется в 4 месяца. Иная картина наблюдается у воспитанников домов ребенка. Хотя они и проявляют положительные эмоции по отношению ко взрослым, но их инициативность снижена, репертуар положительных эмоций беден, при общении они демонстрируют однообразное поведение. В отношении к предметам они еще менее инициативны, еще менее любознательны. А в отношении к себе и вовсе инертны, нет ни жизнерадостности, ни требовательности. Большую часть бодрствования малыши безучастно глядят в пространство или наблюдают за персоналом, лишь эпизодически переводя взгляд на игрушки.

Часто приходится слышать, что такое развитие обусловлено ослабленностью, нарушениями центральной нервной деятельности, которые наблюдаются у большинства воспитанников домов ребенка. Все это так. Однако мы заметили, что у детей с подобными нарушениями, но растущих в семье, уровень активности намного выше.

Мы занимались эмоциональным общением с воспитанниками дома ребенка, проводя занятия почти ежедневно на протяжении месяца. В результате даже у младенцев с дефектами центральной нервной системы произошли значительные сдвиги в развитии активности. Более того, эти дети по некоторым показателям даже обогнали «домашних» малышей.

Не секрет, что иногда и в семье ребенок не получает необходимого общения. Конечно, каждый ребенок рождается с определенным типом темперамента, однако в силах родителей произвести возможную коррекцию. Неулыбчивому, раздражительному, замкнутому ребенку необходимо дарить максимум заботы и любви, а не ждать, когда он сам их попросит.

Во втором полугодии жизни ребенок овладевает манипулятивной деятельностью, и этот фактор начинает содействовать личностному развитию. От того, насколько успешно он справляется с подобной деятельностью, зависит его самоощущение. Сравните поведение малыша в том случае, когда он сумел дотянуться до игрушки, разобрать ее на части или вытащить из коробочки, с теми ситуациями, когда ему ничего не удается. Очевидно, что в первой ситуации ребенок почувствует себя более уверенным, способным что-то совершить, и это поможет ему быть настойчивее при последующих затруднениях. Если неудачи повторяются из раза в раз, то малыш будет ощущать себя неумелым, неуверенным и любые попытки справиться с затруднительной ситуацией прекратит гораздо быстрее.

Во втором полугодии дети очень различаются между собой по степени активности. Одни более настойчивы, другие менее, одни при затруднениях сразу обращаются за помощью ко взрослым, другие сами пытаются достичь своей цели. Конечно, в этом возрасте очень многое зависит от опыта общения малыша.

Разве можно сравнить количество и качество контактов с предметным окружением у детей из дома ребенка и из семьи, где одно только посещение кухни чрезвычайно обогащает опыт малыша, не говоря уже о прогулках, походах в гости и т. д.

Мы не организовывали специального общения с воспитанниками дома ребенка, но на занятиях предлагали им разнообразные игрушки и предметы домашнего обихода, с которыми малыши не встречались ранее. Как только мы замечали угасание интереса к предмету, сразу предлагали ребенку следующий, с которым он мог играть столько, сколько хотел. Оказалось, что в результате самостоятельных игр с новыми предметами происходят изменения в активности детей. Опыт контактов с предметным миром на фоне имеющегося дефицита общения привел к некоторому перекосу в проявлении активности, проникнув и в сферу отношения к другим людям, и в сферу отношения к себе. Это выразилось в том, что дети использовали преимущественно физические контакты, направленные на обследование и манипулирование, они не пытались выразить свои чувства, вызвать сопереживание взрослого или привлечь его к совместной деятельности.

Наш эксперимент еще раз подтверждает тезис о важности общения на каждом возрастном этапе, но одновременно свидетельствует и о том, что индивидуальный опыт в контактах с предметным миром во втором полугодии проникает в другие сферы отношений. Поэтому мы полагаем, что в конце первого года жизни активность младенца уже имеет статус личностного образования, поскольку три линии отношений взаимодействуют в процессе развития активности как самостоятельные ее источники.