Текст книги "Друзья. 25 лет вместе. Как снимали главный сериал эпохи"

«Друзья» осторожно снимали шляпы перед непохожими друг на друга оболтусами-героями ранней эры звукового кино[30]30
  Звуковое кино – разновидность кинематографа, в которой, в отличие от «немого», изображение сопровождается записанным звуком (речью, музыкой, шумами и звуковыми эффектами). – Прим. пер.


[Закрыть], еще одной неженатой однополой парой, склонной ко всевозможным проблемам, неудачам, несчастным случаям и мелким катастрофам. Конечно, у Чендлера и Джо были и другие знакомые, но «Друзья» показывали – по крайней мере, на этой ранней стадии – единство союза этих двух героев. В «Эпизоде с дюжиной лазаний» Джо и Чендлер понимают, что им нужен новый обеденный стол. Джо и Чендлер – это замаскированная пара, их разговор о покупке стола – лишь завуалированный разговор о стадии их отношений.

Они находятся в мебельном магазине, где Джо умоляет Чендлера просто выбрать стол. Джо отказывается от варианта с птичками после того, как ошибочно предлагает купить стол из раздела садовой мебели, а затем Чендлер отказывается от стульев с божьими коровками. «Ну все! Хочешь птиц? – возмущается Джо. – Бери птиц!» Чендлер слегка облокотился на деревянный стул и ответил как жена, расстроенная упрямством мужа: «Нет уж, теперь не возьму».

Тон разговора и язык тела мгновенно понятны любому, кто когда-либо подслушивал пару, спорящую в секции спален в IKEA. В одной из следующих сцен они уже в своей квартире столпились вокруг стола, которого пока нет в кадре, вместе с Россом и Моникой. «Ну, что скажешь?» – спрашивает Чендлер. «Это величайший стол, который я видел в своей жизни», – говорит Росс, и камера показывает нам их новый настольный футбол. Моника выигрывает у них в первой игре, но настольный футбол становится символом счастливого снобистского партнерства Чендлера и Джо.

* * *

У шоу были собственные фавориты среди исполнителей второстепенных ролей. Они были нужны лишь для того, чтобы дополнить сюжет, но появились на экране и мгновенно завоевали сердца поклонников: начиная от Джун Гейбл в роли агента Джо и Джованни Рибизи в роли глупого брата Фиби до Пэйджет Брюстер в роли Кэйти, девушки Джо, в которую влюбился Чендлер.

Во время первого сезона шоу самый популярный второстепенный персонаж «Друзей» выражал наибольшее недовольство за кадром. Он был непостоянен, склонен к непредсказуемым вспышкам гнева и не заслуживал доверия как актер. Создатели даже думали уволить его из шоу, но он так нравился зрителям, что его было невозможно выгнать из «Друзей». Это была обезьянка по кличке Марсель.

В самом начале сценаристы Адам Чейз и Айра Унгерлейдер предложили сюжет, в котором Росс возьмет из приюта домашнее животное, чтобы выглядеть более дерзким и экзотичным. Идеи о том, какое животное мог бы взять Росс, были самыми разными, и авторы остановились на двух вариантах: обезьяна и игуана. Джефф Штраусс изучал биологию в колледже и подумывал стать ветеринаром. Он был убежден, что появление у Росса обезьяны было бы большой ошибкой. В кабинете сценаристов Штраусс разразился тирадой о том, что обезьяна будет самым нелепым домашним животным. Обезьяны не были милыми маленькими людьми, которых можно было надрессировать на выполнение своих желаний, чтобы привнести некоторое очарование в сюжетную линию. Они проводили большую часть своего времени, мастурбируя и наслаждаясь выбрасыванием своих фекалий, чтобы выразить недовольство, а то, что казалось улыбкой, на самом деле было враждебным взглядом.

Штраусс проиграл битву, и Марсель был должным образом представлен как компаньон Росса в десятой серии, «Эпизоде с обезьяной». Хотя Штрауссу не нравилось, как Марсель исполнял роль младшего напарника Росса, он был рад, что отношения Росса с обезьяной в основном были представлены как выражение сломленного духа. Штраусс повел своих детей в зоопарк и был рад услышать, как некоторые из работников говорят друг с другом о точности изображения поведения обезьян в шоу. Это была, по мнению Штраусса, крошечная победа реализма в показе жизни приматов.

Почти сразу же после того, как Марсель был представлен публике, сценаристы «Друзей» хотели исправить свою гигантскую ошибку. Марсель пользовался бешеной популярностью, но они просто ненавидели писать сценки с ним. К моменту выхода «Эпизода с двумя частями» Росс казался расстроенным отцом непослушного сына Марселя, стирающего его сообщения на автоответчике и мочащегося на газету.

Рэйчел потеряла Марселя в «Эпизоде, где обезьяна сбегает», и по иронии судьбы обезьянка сбежала по-настоящему во время съемки эпизода, ускользнув от своих дрессировщиков и исчезнув в дебрях студии. Декорации были высотой в четыре этажа; для того чтобы заманить его обратно, потребовалось много усилий, и это только подтверждало необходимость уменьшить число появлений Марселя в шоу. Даже после того как обезьянка оправилась от выходки соседа мистера Хеклса, который одел ее в розовую пачку с оборками, Росс решает отослать зверька в зоопарк Сан-Диего.

На «Друзей» редко делали отсылки в других проектах, но то, что Марсель вернулся во втором сезоне в «Эпизоде после Суперкубка», рекламируя пиво Monkeyshine и появляясь в фильме с Жан-Клодом Ван Даммом, было умным шагом в направлении странной любовной связи Америки с обезьяной. «Друзья» вышли из обезьяньей фазы, и через несколько сезонов Росс мог только комментировать: «Помните, у меня была обезьяна? О чем это я думал?»

В «Эпизоде с восточногерманским стиральным порошком» Фиби и Чендлер должны были расстаться с людьми, с которыми они встречались с начала первого сезона. Фиби быстро, эффективно и безболезненно покончит со своим парнем, в то время как Чендлер, во всей красе романтической катастрофы, должен будет пережить худший разрыв в истории человечества.

Штраусс начал думать о том, через какие муки Чендлер может пройти, и вспомнил о своей бывшей девушке. Она стремилась к тому, чтобы их отношения переросли границы того, к чему был готов Штраусс. Однажды она позвонила Штрауссу и сказала, что уже купила ему рождественский подарок. Она знала, что он коллекционирует фаянсовую посуду, и нашла идеальный предмет для пополнения его коллекции. Она даже описала ему, как это выглядит. То, что сейчас сентябрь, или то, что они были на свидании не больше двух-трех раз, не было для нее препятствием. Что, если подружка Чендлера принесет ему подарок как раз в тот момент, когда он будет готов расстаться с ней? И вот Дженис (Мэгги Уилер), которая вскоре станет полной противоположностью Чендлеру и криптонитом его отношений, появится с парой носков с оленями для него.

Дженис была громкой и резкой, ее голос походил не столько на скрип ногтей по доске, сколько на скрежет тысячи гвоздей по тысяче разных досок. Лучшим – или худшим – был смех Уилер, ревущее, свистящее произведение искусства. Дженис была не просто символом неудачного свидания; она была воплощением любого неудачного свидания, какое когда-либо было, усиленным и преувеличенным, пока ужас не превратился в юмор. Мы сочувствовали Чендлеру, который попал в ловушку с такой ужасной девушкой, но присутствие Дженис также говорило о важной черте характера Чендлера. Чендлер был не очень подкован в романтических отношениях, и Дженис была его заслуженным наказанием.

В то время никто не мог этого знать, но Уилер должна была стать одним из самых запоминающихся второстепенных героев в шоу. Она появлялась снова и снова, когда Чендлер был слаб или ранен, снова надеясь, что их дико противоречивые отношения вот-вот превратятся в роман на века. И одной из самых очаровательных черт характера Дженис, которая, возможно, спасла ее от стереотипа, было то, как высоко она себя ценила. Дженис не просто считала себя сокровищем, она была в этом абсолютно уверена. А Чендлер для нее был одновременно и парнем, продолжающим разбивать ее сердце, и мужчиной, который однажды осуществит все мечты.

Дженис появлялась еще долго после того, как Чендлер остепенился: чтобы пофлиртовать с ним, когда он пытался сдать образец спермы в кабинет врача или планировал купить дом, когда они с Моникой переезжали в пригород. Она была своеобразным напоминанием обо всех многочисленных изменениях в шоу, смешным напоминанием о том, как далеко отстоит плохой роман от настоящей любви.

Там, где Дженис была громкой сиреной, ее полная противоположность Гантер (Джеймс Майкл Тайлер) был молчаливым, затаившимся скромнягой – настолько, что у него не было ни одной реплики до его тридцать третьего появления в шоу. Тайлер был бариста в лос-анджелесской кофейне под названием «Буржуазная свинья», когда его попросили встать на заднем плане и сделать вид, что он использует (неработающую) кофемашину в «Центральной кофейне». Тайлеру потребовалось два сезона, чтобы получить первые реплики и имя для своего персонажа.

Гантер служил несменным объектом для шуток в шоу, аутсайдером, постоянно упускающим шанс приобщиться к шестерке, статус которой только подчеркивал происходящее. Гантер был фоновым персонажем «Друзей», присутствовавшим на вечеринках и собраниях героев, скрывавшимся за их плечами, когда они потягивали кофе в «Центральной кофейне». Он был здесь, чтобы его игнорировали и не замечали, забывали и принимали как должное. Гантер был влюблен в Рэйчел, в то время как она лишь смутно осознавала его существование. (В какой-то момент она говорит, что однажды он сделает кого-то очень счастливым.) Он был в вечной буре неразделенной любви и оскорбленных чувств. Гантер был полной противоположностью Россу, он был загнан в тупик своей любовью к женщине и ее чувствами к Россу. («Что Рэйчел нашла в этом парне?» – удивляется он голосом за кадром, подавая кофе.)

Кауффман и Крэйн отвергли предложение телеканала о старшем персонаже, который будет делиться мудростью с главными героями шоу, но Гантер был их намеренно искаженной версией этой идеи. Гантер не давал никакой ясности и никакого утешения, но он служил полезным напоминанием для аудитории о том, что, в отличие от него, мы всегда были рады пообщаться.

Глава 6
Лучшее новое шоу на телевидении
Создание сенсации в первом сезоне

Дэвид Крэйн в День благодарения в 1994 году со своими родителями и партнером Джеффри Клариком обедал в ресторане, когда Кларик внезапно прекратил разговор. «Послушай», – сказал он Крэйну, указывая на ближайший столик.

«Ты смотрел ту серию с прачечной?» – спросил один из посетителей.

«А, где были Росс и Рэйчел?» – ответил другой.

Кларик сказал Крэйну: «Запомни этот момент. Потому что потом все будет как в тумане. Но люди обсуждают ваше шоу». Радостных фанатов «Друзей» можно было услышать где угодно.

У многих людей, работающих над шоу, возникали разные ситуации при встрече с незнакомыми людьми. Такие моменты невероятно ценились, и команда обсуждала их на студии Warner Bros., заряжаясь энергией, которая будет двигателем предстоящей изнурительной работы.

Марта Кауффман с ребенком отправилась за покупками на бульвар Ларчмонт, неподалеку от своего дома в районе Хэнкок-парк. Одна из поклонниц заметила ее кепку с логотипом «Друзей» и подошла к ней, спрашивая Кауффман, может ли она рассказать, что произойдет с Россом и Рэйчел, пообещав, что никому не скажет. Однажды Мэтт Леблан обедал с Дэвидом Швиммером, когда того заметила женщина. Она подбежала к их столику, практически насильно усадила ребенка на колени Швиммеру и начала лихорадочно рыться в сумочке в поисках фотоаппарата, чтобы сфотографироваться с ним.

У сценариста и того еще приколиста Джеффа Астрофа была особая кофейня, где он любил пить кофе, в немалой степени из-за симпатичной официантки по имени Элизабет, работавшей там. Гадая, чем бы привлечь ее внимание, Астроф принялся задумчиво жевать ручку, глядя на пустую страницу блокнота и размышляя вслух: «Интересно, а что бы сделал Чендлер?» Элизабет не оставила это незамеченным и спросила Астрофа, действительно ли он пишет сценарии к «Друзьям». Он застенчиво подтвердил это, и в конце кокетливого разговора Астроф сказал ей: «Я думаю, что Чендлер будет встречаться с девушкой по имени Элизабет».

Астроф рассказал эту историю в кабинете сценаристов не только для того, чтобы просто ею поделиться, но и для того, чтобы похвастаться, и Крэйн остроумно прокомментировал шутку, произнеся со всей строгостью, на которую был способен: «Чендлер никогда не встречался бы ни с кем по имени Элизабет». (Конечно, много лет спустя Росс встречался с девушкой по имени Элизабет, но к тому времени Астроф и его страсть к официанткам давно исчезли.)

В марте, ближе к концу первого сезона, актерский состав «Друзей» был удостоен приглашения на американскую версию королевского приема. Шесть актеров должны были появиться на «Шоу Опры Уинфри» и купаться в лучах любви Опры. Для этого им нужно было лететь в Чикаго. Кортни Кокс сначала отказалась, сказав, что она появится по спутниковой связи. Дэвид Швиммер, ярый сторонник единства актеров, настоял на том, чтобы все они явились лично, и Кокс согласилась прийти.

Перед съемками актеры быстро собрались вместе, чтобы обсудить, как они могли бы отреагировать на вопросы о подавляющем количестве белых персонажей в «Друзьях», – тема, которая регулярно поднималась в средствах массовой информации. Что они скажут Опре о том, почему в шоу не было темнокожих, и, более того, об отсутствии разнообразия в сериале в целом?

Как оказалось, Опра деликатно ссылалась на расовые проблемы, превращая их в шутку. «Я бы хотела, чтобы у вас была темнокожая подруга, – сказала им Уинфри. – Может, я к вам заскочу? Вообще-то, я подумываю о покупке квартиры по соседству». Уинфри сказала актерам, что поклонники собираются вместе, чтобы посмотреть шоу, и Кудроу была ошеломлена. Очевидно, сериал был хитом. Она знала, что рейтинги были хорошими, но, сидя в своей гримерке в Warner Bros., она не понимала, как страстно американцы обожают «Друзей».

Крэйн не верил своим глазам, увидев актерский состав шоу на обложке журнала Rolling Stone в мае 1995 года. Он начал подсчитывать, сколько времени прошло между съемками пилотного эпизода и появлением актеров на обложке одного из самых известных журналов в Соединенных Штатах. Как давно Крэйн не спал ночами из-за своих переживаний по поводу того, отменят шоу или нет?

Он чувствовал себя немного жадным, надеясь на второй сезон. И теперь они были здесь, в жгучем центре американской поп-культуры, ехали в раритетном автомобиле, элегантно одетые в ретростиле 1940-х годов: Швиммер в матросской форме, Кокс в платье с глубоким декольте без бретелек с цветочным принтом, и Перри в щегольской соломенной шляпе, выпучив глаза, бросал на нее встревоженный взгляд.

Рейтинги неуклонно росли в течение сезона, от низкой доли 20 % (процент зрителей, которые включили телевизор в этот час и смотрели «Друзей») для первых эпизодов до уровня 30 % или выше для последней части сезона, что ставило его в число самых успешных сериалов на телевидении. А летом, когда NBC транслировала повторы шоу, фанаты, пропустившие начало «Друзей», могли наверстать упущенное, поэтому рейтинги поднимались еще выше.

Адам Чейз отправился домой в Нью-Джерси, чтобы навестить своих родителей в перерыве между сезонами, и по возвращении в Лос-Анджелес прошел мимо газетного киоска аэропорта, где на обложках самых разных изданий красовались «Друзья». Его первой мыслью было, что редакторы этих журналов, вероятно, будут в затруднении из-за одновременного выпуска таких похожих обложек. Второй его мыслью было то, что его шоу внезапно стало огромным хитом.

Энтузиазм средств массовой информации свидетельствовал о сдвиге в культурном отношении к телевизионным звездам. До появления «Друзей» существовала определенная укоренившаяся вера в то, что актеры телевидения являются звездами второго эшелона. Нарастающее безумие вокруг шести звезд «Друзей» начало процесс утверждения того, как могла бы выглядеть телевизионная звезда. Швиммер, Энистон, Кокс, Перри, Леблан и Кудроу, возможно, были только звездами телевидения, но глубина и страсть интереса фанатов к ним превзошли интерес к любым другим звездам середины 1990-х.

От старых привычек было трудно избавиться, и чрезмерное количество сообщений в СМИ о «Друзьях» вращалось вокруг одного вопроса: кто из звезд шоу станет кинозвездой? К актерам относились как к талантам бейсбола из низшей лиги, которые своими усилиями пробились в Главную лигу. Публикации на обложках журналов неизбежно уменьшали настоящий масштаб достижений «Друзей», позиционируя шоу как промежуточный успех, важность которого была бы сведена к минимуму, если бы ни одна из его звезд не смогла совершить скачок к съемкам в кино. Но все шесть актеров действительно намеревались использовать «Друзей» в качестве трамплина для съемок в кино. Летом 1995 года, когда у шоу был перерыв, свободное время актеров быстро заполнилось съемками в фильмах, которые могли помочь обрести им всемирную славу.

Швиммер снялся в романтической комедии «Чужие похороны», Леблан появился в бейсбольном фильме «Эд», где его напарником был шимпанзе, а Энистон получила отличную роль в фильме «Только она единственная» режиссера Эдварда Бернса, прославившегося после выхода фильма «Братья Макмаллен». Ни один из этих фильмов так и не стал хитом. Попытка Мэттью Перри сняться в главной роли в романтической комедии «Поспешишь – людей насмешишь» вместе с Сальмой Хайек годом позже также не увенчалась успехом.

Единственной звездой «Друзей», которая стала известна в кино, оказалась та, что уже была успешной. Кортни Кокс отлично исполнила роль журналиста в фильме ужасов Уэса Крэйвена «Крик», который в 1996 году собрал в прокате более ста миллионов долларов. Журналисты изучали результаты с тонкостью престарелых талмудистов, стараясь разобрать смысл послания американцев, которые ходили в кино. Неужели фанаты не хотят платить за то, чтобы увидеть, как звезды «Друзей» играют роли, очень похожие на те, что бесплатно доступны на сетевом телевидении? Неужели они вообще не хотят их видеть после двадцати четырех эпизодов?

Маниакальное освещение в СМИ участия актеров в фильмах в основном упускало из виду два основных факта. Во-первых, фильмы с актерами «Друзей» провалились по большей части потому, что они были не очень качественными. Они не выделялись на фоне их работы на телевидении. «Крик», который был более успешным, отличался умной концепцией, привлекательным актерским составом и талантливым режиссером и позиционировался как «“Друзья” в кинотеатре». Кокс играла роль второго плана, а не главную. Во-вторых, актеры «Друзей» даже после провала их кинокарьеры все же оставались успешными звездами. Только устойчивое убеждение в том, что кинозвезда имеет настоящую ценность, в отличие от подделки-телезвезды, выдвинула эту тему на первый план в обсуждениях.

Warner Bros. и NBC запланировали лавину мероприятий и рекламных акций, чтобы заработать на популярности «Друзей». У них были планы на все: от календарей на тему «Друзей» до кофейной продукции с «Друзьями». Включаете телевизор – а там они, герои шоу, предлагают вам диетическую колу. Включаете радио – а там песня из заставки доминирует в чартах.

Coca-Cola подошла к шоураннерам с суммой денег, от которой было трудно отвернуться. Крэйн и Кауффман заставили сценаристов целую неделю работать над идеями для рекламы диетической колы, в которой шестеро друзей будут превозносить чудеса низкокалорийной газировки. Шоураннеры все еще пребывали в восторге от успеха и хватались за любую возможность, но, как позже признавали Крэйн и Кауффман, участие в рекламных роликах было большой ошибкой. Кевин Брайт тоже считал, что излишняя сложность рекламных роликов – актеры должны были выступать в роли своих персонажей, а не самих себя – только шла во вред шоу.

В одном рекламном ролике шестеро друзей предстали перед полицейскими, клянясь в своей невиновности в краже пропавшей диетической колы. Еще через тридцать секунд каждого из них допрашивали, причем Фиби предлагала зажечь свечи, чтобы разрядить напряженную атмосферу, а Моника разглагольствовала о том, что у нее нет алиби, потому что у нее нет парня.

Рекламные ролики были вполне адекватны сами по себе, но их мелочность не соотносилась с теплой атмосферой «Друзей». Крэйн позже утверждал, что он не только поставил шоу под угрозу, согласившись на рекламу диетической колы, но и загнал актеров в трудное положение, побуждая их принять участие во всем этом. Из всех решений, которые он принял за десять лет работы над «Друзьями», именно об этом решении он жалел больше всего.

Кевин Брайт был впечатлен работой хасидской еврейской секты Хабад и предложил осветить их ежегодный телемарафон, к чему обычно привлекались такие звезды, как Шелли Берман, чтобы собрать деньги для реабилитационных центров по борьбе с наркотической зависимостью и алкоголизмом. (Видео стоит посмотреть хотя бы для того, чтобы послушать, как Мэтт Леблан пытается произнести слово «Хабад».) Мэттью Перри и Дженнифер Энистон снялись в рекламном ролике Windows 95, в котором типичный гик говорит: «Общение в интернете – это лучшее, что есть сейчас». А Кудроу, Кокс и Энистон сняли рекламный ролик для Национальной баскетбольной ассоциации (НБА) из гостиной Моники и Рэйчел, в котором они обсуждали эротический подтекст коротких шортиков формы баскетболистов и упали в обморок при виде разыгрывающего защитника команды «Юта Джаз» Джона Стоктона. Персонажи «Друзей» были повсюду, что не совсем шло на пользу успешному шоу, намеренному оставаться популярным в течение многих лет.

* * *

Отсутствие разнообразия в «Друзьях» оставалось предметом постоянной критики шоу, хотя даже Опра Уинфри обращалась с этой темой деликатно. Как мог сериал, действие которого происходило на Манхэттене, быть настолько белым? Огромное количество статей в популярных средствах массовой информации после первого сезона критиковало «Друзей» не только за то, что шесть главных героев были белыми, но и за то, что они изображали «вымышленный Манхэттен, где темнокожие люди подозрительно отсутствуют в ресторанах, музеях, фитнес-клубах и на улицах».

В то время как сетевые драмы, такие как «Скорая помощь» и «Убойный отдел», пестрили разнообразным актерским составом и демонстрировали сюжетные линии людей разных рас, комедии, такие как «Друзья», редко показывали небелых персонажей, даже во второстепенных или эпизодических ролях. Джонатан Сторм из The Philadelphia Inquirer в статье 1996 года определил, что из шестидесяти четырех комедий, которые транслировались на любом из шести каналов в течение этого сезона, только двенадцать были представлены расово смешанными актерами, сорок были с полностью белым актерским составом и двенадцать – полностью черными шоу.

«Друзья», занимающие третье место в рейтинге Нильсена, находятся на девяносто девятом месте по популярности у афроамериканских семей. Это говорило о том, что «Друзья» были в эфире в то же время, что и «Холостые мужчины и незамужние женщины», ситком Fox об одиноких афроамериканских женщинах, часто упоминаемый как предшественник «Друзей». Информационный портал The Inquirer поговорил с профессором Брауновского университета Сашей Торрес, которая описывала «Друзей» и их коллег по телевидению как «пытающихся образно и повествовательно сделать городские пространства безопасными для белых людей». Это явление не было исключительным в «Друзьях», но было основано на внутренней интимности комедии.

«Комедии по какой-то причине просто не были смелыми, – сказал исполнительный продюсер «Скорой помощи» Джон Уэллс в интервью для Los Angeles Times. – Я определенно был полон решимости привнести в наше шоу многорасовую и мультикультурную направленность. Было бы безответственным не делать подобного. Иначе оно не будет отражать общество, в котором мы живем».

«Друзья» позже устранят отсутствие расового разнообразия, пригласив Гэбриэл Юнион на эпизодическую роль женщины, с которой Чендлер и Джо будут одновременно встречаться в седьмом сезоне, и Аишу Тайлер на роль палеонтолога, девушки Джо в девятом и десятом сезонах. (Во втором сезоне также была американка азиатского происхождения Лорен Том в роли Джули, девушки Росса.) Большая часть внимания средств массовой информации, когда речь заходила о вопросах разнообразия, в 1990-х и начале 2000-х годов была сосредоточена на доле афроамериканских актеров, сыгравших ключевые роли, и критика «Друзей» часто заканчивалась вопросом, когда в шоу будет представлен афроамериканский персонаж в главной роли. Эта попытка не осталась незамеченной, хоть и явно была предпринята поздно, но профессор Университета Южной Калифорнии Тодд Бойд описал ее в своей статье для газеты The Boston Globe 2003 года как «пощечину»: «Они будто говорят: “Мы добавим разнообразия, когда будем знать, что сериал не получит продолжения. Мы добавили несколько героев для критиков, а теперь оставьте нас в покое”». «Друзья» никогда не могли толком ответить, почему персонажей играли только белые, а их рефлексивная защита, когда речь заходила на эту тему, только усиливала чувство дискомфорта. Шоу имело бесчисленные возможности улучшить свою позицию в вопросах разнообразия и в основном не реагировало на справедливую критику в отношении этих вопросов.

«Друзей» нельзя было винить в том, что существовало на телевидении раньше. Но огромный успех «Друзей» повлек появление волны похожих шоу, нацеленных на полностью белый актерский состав. По словам Майка Даффи из Chicago Tribune: «Тенденция стала только более выраженной в том сезоне, когда феномен „Друзей” породил подобные ему ситкомы о молодых белых бездельниках».

В 1995 году NBC предложила выпустить еще две комедии, действие которых происходит в городе, – «Каролина в Нью-Йорке» и «Одинокий парень», а ABC и Fox предприняли собственные попытки копирования «Центральной кофейни». Том Шейлс из The Washington Post видел в «Друзьях» предвестника новой грубой эры на телевидении и был встревожен ее распространением по всей сети. Шейлс смирился с бесконечными имитаторами «Друзей», но никто не мог заставить его не высмеивать это: «Новый хит этого года наверняка вдохновит сети на разработку его клонов. Это вечный процесс разработки мира телевидения или, скорее, вечной переработки, как у мусора».

Возможно, самым сильным показателем выдающегося успеха «Друзей» было то, что они вдохновляли Чарли Куинна. Куинн, программный директор радиостанции в Нэшвилле, ставил в эфир сорокапятисекундную версию песни из заставки «Друзей» и крутил ее до тех пор, пока у него не появилась трехминутная песня. I’ll Be There for You быстро стала хитом, и записанная на скорую руку песня распространилась из Теннесси по всей стране.

«Друзья» внезапно сделали The Rembrandts знаменитыми, но поначалу дуэт не был заинтересован в записи полнометражной версии песни, потому что не хотел записывать чужие работы. East West Records настаивал и угрожал, что без I’ll Be There for You они не выпустят новый альбом. В конечном счете был достигнут компромисс, и The Rembrandts – Дэнни Уайлд и Фил Солем – были упомянуты в качестве авторов полной песни, к которой были написаны дополнительные слова к первоначальной версии вместе с Кауффман, Крэйном, Склоффом и опытным композитором Алли Уиллис.

Полная версия песни I’ll Be There for You стала хитом в 1995 году, попав в первую двадцатку чартов Billboard. Эта песня стала центральным элементом альбома L. P. The Rembrandts, а также вошла в альбом с дополнительными материалами по «Друзьям» вместе с песнями групп Hootie & The Blowfish, R. E. M. и Пола Вестерберга.

* * *

Дэвид Крэйн чувствовал дополнительное давление во время подготовки ко второму сезону. Ему предстояло написать сценарий для шоу, и ничье мнение не имело для него значения, кроме мнения людей в зале и на съемочной площадке. Независимо от того, были ли «Друзья» огромным хитом или нет, проблемы оставались теми же: каким будет наш сюжет? Как мы заставим публику сопереживать? Возможно, «Друзья» и были одним из самых рейтинговых телевизионных шоу, возможно, они и занимали гораздо больше места в газетных киосках по всей Америке, но работа есть работа, и вряд ли кто-то станет обсуждать феномен «Друзей» на съемочной площадке или в кабинете сценаристов. Однако другие заметили перемены. У звезд теперь были охранники. На стоянке студии были припаркованы роскошные автомобили, а на площадке велись обсуждения новых домов, которые покупали актеры и съемочная группа.

Для Крэйна «Друзья» были всего лишь телевизионной программой, где работала группа серьезных, эффективных и талантливых людей, одной из многочисленных обязанностей которых было полностью отключиться от любого обсуждения шоу, происходившего вне работы. Для Крэйна было удивительно, что шоу продолжало выходить в эфир и что NBC доверяла их работе.

Крэйн и Кауффман, возможно, хотели удержать успех шоу, но руководители, ответственные за развитие проекта, не всегда прислушивались к их мнению. После премьеры второго сезона, в котором Росс представил свою новую подругу Джули (Лорен Том) группе, Лес Мунвес, тогдашний президент Warner Bros. Television (и вскоре ставший главой конкурирующей сети CBS), пришел на съемочную площадку «Друзей» и назвал актерам и съемочной группе место шоу в рейтинге Нильсена. Мунвес радовался замечательной позиции «Друзей» в рейтинге, еще одному сильному признаку того, что NBC выпустила огромный хит. Адам Чейз повернулся к коллеге и сказал: «Я не знаю, что означают эти цифры, но я никогда раньше не видел этого парня. Я думаю, это говорит о многом».

Все хотели извлечь выгоду из необычайной популярности шоу, и Джеймс Берроуз был одним из таких людей. Берроуз режиссировал пилотный эпизод, и его одобрение заставило других относиться к шансам сериала более серьезно. Он нашел свой путь к эмоциональному и комедийному сердцу шоу и быстро и мудро направил его к сюжетной линии Росса и Рэйчел, которая будет прослеживаться в сериале в течение десятилетия. Берроуз уже был мастером ситкомов, в то время как почти все остальные были относительными новичками, и когда «Друзья» добились безумного успеха, он ожидал, что ему будет положена его справедливая доля от прибыли шоу.

Было две жалобы на Берроуза, одна большая и одна относительно маленькая, которые помешали этому случиться и привели к тому, что он перестал режиссировать новые эпизоды «Друзей» после первого сезона. Небольшая жалоба все же была достаточно существенной. Она была от лица Кевина Брайта и других членов команды «Друзей», которые считали, что хотя Берроуз, несомненно, был волшебником ситкомов и обладал замечательным даром понимать комедию, он всегда спешил. В его понимании первый дубль всегда был идеальным, а съемки целого эпизода вместе с перерывами для сценаристов, которые исправляли реплики, заканчивались к десяти вечера каждую неделю – это считалось поздним временем для съемок ситкома, но ранним по сравнению с тем, что будет в «Друзьях» потом. Берроузу нравились гибкие, быстрые съемки в тех местах, где создатели шоу часто предпочитали замедляться и обращать внимание на то, как улучшить конечную версию эпизода, даже если это занимало значительно больше времени.